Владыка Пустоты 3

Глава 4

Я снова видел знакомый сон.

Передо мной до самого горизонта простиралась бескрайняя гладь воды, в которой отражалось небо, полное незнакомых созвездий. Океан, едва доходивший до щиколоток, был недвижим.

А впереди застыла картина, от которой у меня перехватило дух.

Из воды поднимался громадный черный крест, на котором, в окружении десятков альва-монстров, висела закованная в цепи девушка.

Та же самая, которую я уже видел во сне в вечер инициации Романа. Её белые волосы ниспадали на обнаженное тело, доходя на талии, бледная кожа казалась фарфоровой, а оранжевые глаза источали свет.

Вода у её ног шла рябью, а на гладком, юном лице застыло выражение скорби. Она смотрела прямо на меня, словно не было вокруг никаких монстров. Она звала меня. Одним своим взглядом.

Между нами было метров тридцать. Решись я спасти ее, пусть даже во сне, обступившим её монстрам потребуется меньше секунды, чтобы растерзать свою жертву.

И всё равно я шагнул вперед. По воде разошлись круги, стремительно дойдя до массивных лап монстров. Я застыл, но огромные туши с лоснящейся антрацитовой кожей, изрезанной алыми линиями, даже не шелохнулись. Они смотрели на распятую, — так, словно ждали её команды. Внимали ей, как внимала бы толпа своему правителю.

Девушка заметила меня. Она подняла голову, её светящиеся золотым светом глаза смотрели прямо на меня. Пересохшие губы открылись, и в наполненной низким гулом тишине зазвучал тихий голос.

— Освободи меня… выпусти…

Я замер, покрываясь мурашками. Я знал, кому принадлежал этот голос, я сотни раз слышал его!

Монстры как по команде подались назад и один за другим склонили массивные головы перед ней. Глаза девушки засияли, и по её щекам потекли светящиеся золотом слёзы. В тот же миг звезды померкли, а на небосводе проявился призрачный силуэт громадного древа. Корнями оно уходило в горизонт, а кроны терялись в черноте космоса.

Величественное зрелище перехватывало дух. Гигантские ветви, растянувшиеся по всему космосу, сверкали гроздьями звезд, словно каждая ветка была пристанищем для миллиардов новых миров. Я поднял взгляд, пытаясь разглядеть фантастическую картину во всем величии, но едва поднял взгляд, как небосвод начал меркнуть.

У ног раздался нарастающий плеск, вода стремительно поднималась по мне, словно была живой. Водяной кокон окутывал мое тело, я бросил взгляд на распятую пленницу в окружении преклоняющихся чудовищ. Она тянула ко мне руку, сочащуюся золотой кровью…

И в тот же миг вода накрыла меня полностью, утягивая вниз. Всё закружилось в стремительном водовороте, растворяясь и размываясь…

Первым сквозь пелену сна пробилось ощущение тепла. Словно я попал в уютный, живой кокон, обволакивающий меня со всех сторон. Он дышал, ритмично пульсировал в такт моему сердцебиению. Какое умиротворяющее ощущение…

Стоп.

Я открыл глаза. В полутьме пещеры и под термоодеялом ничего не было видно, зато остальные чувства разом обострились. Жесткий пол пещеры, коловший рёбра сквозь тонюсенькую пленку термоодеяла каждым камешком. Упершийся в спину валун. И доверчивое тепло мягкого женского тела в моих руках.

Аня… Запах волос на её макушке, почти касавшейся моего лица. Ровное, ритмичное биение сердца, которое я ощущал всем телом. Одна мысль о том, как мы близко друг к другу, вытесняла все остальные из головы.

Стараясь не делать резких движений, я провел рукой вверх и коснулся её шеи. Пульс чёткий, и дыхание ровное.

Из груди вырвался вздох облегчения. Выжили… черт возьми, мы выжили, несмотря ни на что! Мне удалось!

Анна Аракчеева тихонько завозилась, уютно устроившись в моих объятьях. Вот только когда она проснется…

Ох ё. Нам не избежать неловкости. О чём она подумает, обнаружив нас нагими и лежащими в обнимку, несложно догадаться. Что ж…

Я осторожно выпустил её из объятий и выскользнул из-под термоодеяла. Спину тут же пощекотало ледяным воздухом. Вылезать наружу резко перехотелось. Да и девушка, почуяв прохладу, потянулась к единственному источнику тепла — мне, — и попыталась затащить обратно.

— Блин… — шепнул я, перебарывая себя, и вылез наружу. Запахнул одеяло плотнее, оставив в уютном коконе Анну, я прошлёпал босыми стопами по ледяному камню до лежащего неподалеку бесформенной кучей боевого комбинезона.

Влезать в промерзшую и задубевшую одежду было тем ещё удовольствием. Морщась и кривясь, покрываясь гусиной кожей и скукоживая всё, что взбодрилось, пока я согревал собой Аню, я натянул на себя «пантеру». Тело мгновенно продрогло, но я знал, что через несколько минут изолирующий слой костюма отогреется и всё вернётся в норму, насколько это вообще возможно.

Как это сделать быстрее? Конечно же, двигаться в ледяном костюме с максимальной отдачей! Кривясь от ощущения прилипшей к коже ледяной ткани, я прошелся по пещере. Вышел наружу и пробежался вокруг входа несколько раз, поприседал и попрыгал, разгоняя кровь по телу. Когда в костюме стало более-менее комфортно находиться, а одеревеневшие сгибы стали вновь пластичными, я решился включить наручный монитор.

Связи, конечно же, не было, помехи плотно закрывали все сигналы. Не работали даже часы, зато счетчик альва-излучения уверенно показывал 43 частицы на миллион. Терпимо.

Судя по всему, кольцо лечения отлично справилось со своей работой. Ран я почти не ощущал, порезы затянулись, а тело чувствовало себя бодро и свежо. А главное, по венам снова струилась альва, впитанная телом за ночь.

Я вернулся в пещеру и взглянул на уютно сопевшую в термококоне девушку. А ведь если так посудить, я даже не подумал, что нам делать дальше. Весь мой план план спасения строился на том, что Лили вытащит нас с помощью портала. Но гримуар на моем бедре словно заснул, Лиливайсс так и не отзывалась. Такого никогда не было раньше, с ней явно что-то случилось.

Всеотец с ней, есть захочет — вернётся как миленькая, а мне и без неё было о чём переживать. Например, о том, что делать, когда её высочество госпожа Аракчеева придёт в себя и начнет задавать неудобные вопросы. И куда нам двигаться дальше. И что бы пожрать, чтобы не помереть от голода.

Сами себя эти вопросы не решат, а потому я принялся за дело.

К моменту, когда кокон с тихим мычанием зашевелился, а наружу высунулась заспанная мордашка её высочества, я успел проверить всё своё имущество. По периметру пятачка, где мы устроились, горели еще несколько люмен-фаеров, костюм девушки лежал на плоском камне около весело потрескивающего костра, а я сидел рядом и подбрасывал в огонь очередной кусок дерева от коряги, найденной у реки.

— Доброе утро, — поймав её сонный взгляд, я улыбнулся и кивнул на язычки пламени, облизывающие полено. — Подождите пару минут, сударыня, ваша одежда сейчас просохнет и вы сможете спокойно её надеть.

— Доброе, — она заспанно моргнула — и замерла, тут же зашелестев руками под одеялом. На её лицо набежала тень, Аня испуганно распахнула глаза, сбрасывая остатки сна.

— Позвольте, я объясню сразу, — подбросив дров в костёр, я посмотрел на пламя. — После падения мы кое-как выбрались из воды. Вы сильно замерзли и мне пришлось нести вас на себе. Нам обоим требовался отдых и лечение, так что я нашел эту пещеру для временного укрытия.

Она нахмурила брови и посмотрела на заботливо подоткнутое одеяло. И без слов было понятно, что вымерзла до костей не только она.

— У нас не было ни огня, ни термопакетов, — продолжил я. — Так что пришлось принять единственное решение, чтобы не умереть от холода. Термоодеяло и собственное тепло. Мне пришлось вас раздеть, и за это я приношу глубочайшие извинения, но иных вариантов не было.

— Я понимаю, — сипло ответила она, куснув губу. — Скажи, а мы не…

— Ваша невинность не потревожена, если вы об этом, — улыбнулся я. — Дворянину и русскому офицеру не пристало пользоваться ситуацией.

Её губы тронула улыбка. Подобрав ноги под одеялом, она сладко зевнула.

— Ваш костюм отогрелся, — я поднял с камня её комбинезон и положил рядом. — Лучше оденьтесь, пока он теплый. Я выйду из пещеры, пока вы переодеваетесь.

Я развернулся и сделал пару шагов, как сзади донесся её тихий голос.

— Останься, пожалуйста. Вдвоём как-то спокойнее. К тому же, ты уже видел меня без одежды, какая теперь разница.

Поборов себя, я вернулся к костру и сел на камень спиной к Анне. Позади донеслось шуршание термоодеял, шорохи и звуки ткани, скользящей по коже.

— Готово, — сказала она под звон молнии и застёжек.

Аня села рядом на тот же камень. Куснув губу, девушка посмотрела на огонь.

— Я пытался связаться с ближайшим постом по рации…

— Слава, я…

Мы начали говорить одновременно, но сразу же замолчали. Аня посмотрела на меня и отвела взгляд.

— Прошу, говори, — кивнул я.

— Я хотела поблагодарить, — тихо заговорила она. — Честно говоря, я не думала, что выживу, когда попала в плен.

— Аня, — я повернулся к ней. — У тебя же было кольцо телепортации, чего ж ты им-то не воспользовалась? Уходила бы сразу!

— Как я могла бросить своих ребят? — она обожгла меня взглядом. — Как я могла уйти, пока они бились в меньшинстве, а? Как бы я потом людям добрым в глаза смотрела, если бы сбежала, бросив их умирать⁈ Ты бы так же поступил?

Я стиснул челюсти. Вот же… я не мог осуждать её за то, что мне же в ней так нравилось.

— Нет.

— Вот и я не могла. Да и кроме того, в доспехе я не могла применять альва-кольца. А сними я его сразу, шведы бы не дали мне его снова призвать. Среди них был дознаватель, но его сил не хватило пробиться через мою броню.

— И поэтому ты держалась в нём все эти часы, — заключил я.

Она коротко кивнула, блеснув заколкой-бабочкой. Даже удивительно, как во всех этих передрягах Аня её не потеряла.

— Слав… ты ведь был там, да? — она коснулась моей руки. — На блокпосте, где…

Она запнулась, не договорив. Но я понял.

— Да, был. Твои ребята сражались как львы. Шведы очень дорого заплатили за эту битву.

В её глазах затеплился огонёк надежды.

— Может, остался хоть кто-то?..

— Прости, — я накрыл её ладонь своей и покачал головой. — Никого не осталось. Они сражались до конца, как герои.

Девушка опустила голову, уставившись на потрескивавшие в костре дрова. Несколько минут мы сидели молча, глядя на язычки пламени, облизывающие полено, и каждый думал о чем-то своём. Но я ощущал, что сейчас внутри Ани борются очень сильные и противоречивые чувства.

— Слава, а можно… можно я проявлю слабость? — осторожно спросила она. — Я знаю, что как наследнице престола и боевому офицеру мне не следует, но… мы одни и никто нас не увидит сейчас. Можно я доверю вам этот секрет и хотя бы минуту побуду слабой?

В её больших серых глазах читалась мольба. Я был ей нужен. Может, даже больше, чем когда мы выбирались из реки или бежали от шведов.

— Конечно.

Снова куснув губу, Аня посмотрела на огонь, сосредотачиваясь.

— Знаешь… я боялась, что так случится. Когда я потеряла свой первый отряд, мне было больно. Но пришедшие на их место ребята дали мне уверенность, что это была простая случайность, что так бывает, никто не застрахован от такого. Я не знала, что отец приказал им любой ценой защищать меня, и спасти во что бы то ни стало, даже если они все умрут. Лишь когда они погибли, я… я начала верить, что ошибки тут ни при чём. Это я виновата в их гибели. Из-за меня…

Я посмотрел на совсем ещё молодую девчонку, пропустившую через себя смерти своих соратников. Она старалась держаться, вкладывая силы в каждое слово, но всё равно не смогла скрыть до конца дрожь в голосе.

— Ты ведь знаешь, что это не так, — я ласково коснулся её плеча.

Анна всхлипнула, вздрогнув всем телом.

— После того раза я не думала, что снова вернусь в бой. Хотела уйти из армии, даже согласилась на эту идиотскую помолвку. А потом познакомилась с несколькими кандидатами в новый набор, посмотрела на них в госпитале… а еще встретила тебя, — уголки её пересохших губ приподнялись в улыбке. — И после этого снова поверила, что всё получится. Что теперь всё будет иначе, я стала сильнее настолько, что не дам погибнуть никому из них. Что смогу всех защитить. Убедила себя, что моих сил хватит и больше никто не умрёт.

На землю у её ног упала капелька, а следом ещё одна. Слезы капали с её подбородка, а Аня продолжала.

— Когда они умирали на моих глазах, один за другим, у меня сердце разрывалось. Мы же спланировали всё досконально, это была идеальная операция! Я нигде не ошиблась! Тогда почему? За что Всеотец наказывает меня, отнимая самых близких моих товарищей⁈ Что, если дело во мне и я просто проклята альвой? Если все они погибли из-за меня, не лучше ли мне тогда вообще не жить⁈

— Аня, — я сжал её дрожащую руку. — Никогда не говори таких вещей.

— Я больше не хочу так, Слава! Я не хочу больше сражаться, если это убивает моих товарищей! Я потеряла всех, кому могла доверить жизнь, и больше так не могу! Не могу потерять ещё и тебя!..

Её голос сорвался. Аня посмотрела на меня, красная от слёз, и стиснула кулачки. Храбрая, решительная, благородная воительница, которой я восхищался, стала простой девчонкой. Уязвимой и нуждающейся в том, кто её защитит.

— Анна…

Я крепко обнял её, прижимая к себе. Девчонка обхватила меня и, уткнувшись в грудь, зарыдала во весь голос.

В груди щемило, но в то же время меня наполнило тёплое ощущение настоящей близости и доверия. Ласково погладив её по голове, я склонился к её уху.

— Ну кто тебе сказал, глупенькая, что ты меня потеряешь? Мы с тобой прошли через такие передряги, что иные кодексы бы не выстояли. И, как видишь, я в порядке. Я не знаю, есть это проклятье, или нет, наложил его Всеотец или сама альва, но пока я с тобой, никакое проклятье тебе не страшно.

Её слёзы пропитали мой костюм, и я чувствовал горячие капельки на своей коже. Но девушка постепенно успокаивалась, её плечи перестали вздрагивать.

— И вот ещё что, сударыня. Я видел тебя в бою, и видел, как сражаются твои люди. Каждый из них мог бы гордиться тем, что служит под твоим началом. Ты берегла каждого, и клянусь, Всеотцу не в чем тебя упрекнуть. О таком командире может мечтать любой солдат. Там, на перевале, мы с Лили нашли раненого бойца. Я предлагал вылечить его своим кольцом, но он сказал мне — «сбереги его для госпожи».

Аня перестала всхлипывать и подняла на меня раскрасневшиеся, заплаканные глаза. Я обнял её лицо и, с улыбкой стёр слёзы большими пальцами с её щёк.

— Твои ребята дорожили тобой не из-за какого-то там приказа отца. Они ценили тебя, Аня. Как я ценю тебя. И отдал бы жизнь за тебя, но лучше сделаю всё, чтобы мы вместе вернулись домой, живыми и невредимыми. А до тех пор, давай выживем и докажем, что те ребята были правы на твой счёт. И не бери всё на себя. Позволь и мне защитить дорогого моему сердцу человека.

Она зажмурилась и на её лице расцвела такая улыбка, что показалось, вся пещера осветилась ласковым, тёплым светом солнца. По её щекам скользнули две одинокие слезинки.

Я выпустил её из объятий и накрыл одним из термоодеял. Закутавшись в него, Аня тихо шмыгнула носом.

— Спасибо, Слава. Знаешь, мне не с кем было так поговорить раньше. Но с тобой почему-то всё идёт не так.

— Это как же?

— Ну, ты… — она посмотрела на меня и улыбнулась. — Ты другой. Не как те самовлюбленные дворянские наследники с осеннего бала. Я будто знаю тебя давным-давно, могу поговорить о чем угодно, любой секрет рассказать. Мне приятно. когда ты рядом. И тепло. Вот здесь.

Аня коснулась груди.

— Ну вот, — она издала смешок, стыдливо краснея. — Выговорилась и стало легче.

— Тогда пообещай, что больше не скажешь, что лучше бы тебе не жить, — я снова коснулся её щеки и провел пальцем по скуле, стирая последнюю слезинку.

— Обещаю, — она накрыла мою ладонь и потянулась ко мне, прикрывая глаза.

Я инстинктивно подался навстречу, привлекая её к себе. Едва наши губы сомкнулись, Аня прильнула ко мне в нежном поцелуе.

Всё внутри враз затрепетало от торжества. Наконец-то! Она моя! И пусть в этом поцелуе сквозила неопытность девчонки, а наши губы были шершавыми от долгой жажды, я мог поклясться, что ни с одной такого не ощущал.

Он стоил тысячи поцелуев любой другой девушки, сколь бы умелой она ни была.

Задержавшись ровно настолько, чтобы прочувствовать его до конца, Аня отстранилась со смущённой улыбкой.

— Ну вот, теперь я совершенно счастлива. Теперь и умереть не страшно.

— Ваше высочество, — строго посмотрел я, но осипший голос меня выдал.

— Прости, я же обещала, — виновато улыбнулась она. — Больше не буду, правда.

И тут у неё забурчало в животе.

— Сухпайки на базе остались, — вздохнула она.

— Держи вот, — я протянул ей свой подсумок. — Вообще они долго хранятся, но этот чутка подмок… лучше съесть сейчас.

Она вытащила из подсумка сверток из ткани и развернула вышитые края. На ее ладони лежал пирожок.

— Откуда ты его здесь взял? — она быстро откусила половину и принялась жевать.

— Наша главная служанка дала в дорогу, — я пожал плечами. — Еще есть батончик из сухпайка, вернее, половина.

Разделив остатки еды с Аней, я поворошил догорающие дрова.

— Слава, а у тебя есть мечта? — внезапно спросила она. — У меня вот есть.

— Мм?

Аня плотнее запахнула одеяло и уютно положила голову мне на плечо.

— Я хочу, чтобы люди и кодексы всех стран оставили распри и объединились. Наш враг — альва. Было бы здорово, если русский Император и британский Король вместе с владыкой Поднебесной стояли плечом к плечу и сражались против общего врага.

Её голос посерьёзнел, и девушка добавила.

— Я видела истинную силу альвы. Если она пойдёт в атаку, если на земле откроются сотни и тысячи прорывов, человечество не выживет. Только вместе мы можем выиграть в этой войне. Если все сильные мира сего встанут плечом к плечу и сразятся с альвой. За всё прекрасное, что есть в этом мире.

— И тогда больше никому не придётся умирать, — тихо закончил я, сам не заметив, как пальцы сжались в кулаки, а на скулах заиграли желваки. Все мы кого-то потеряли в бесконечных битвах. И во всём, что так или иначе случилось с моим родом, да и с десятками других, была замешана альва.

Не будь её, от зомбификации не умирали бы тысячи простых людей, а дворяне не жертвовали бы собой, бросаясь в бой с ордами монстров. Не было бы ни кодексов, ни владык… и, возможно, родители были бы живы.

Она кивнула, соглашаясь со мной.

— Хорошая у тебя мечта, правильная. Только вот убедить их отбросить свои интриги и распри будет посложнее, чем победить альву. Ты же знаешь, император и британский король, скорее, глотки друг другу порвут, чем протянут руку помощи.

— Ну, это же мечта, — невинно улыбнулась она. — К тому же, если это может сработать, разве я не должна хотя бы попытаться?

Я кивнул, и в тот же момент ожил её наручный монитор. Сквозь треск помех пробился чей-то голос.

— На связи! — Аня прижала запястье к губам. — Отряд «Титания», код-три! Три!

Монитор ответил треском помех.

— Выйдем наружу, здесь скалы мешают приёму! — я взял девушку за руку и мы поспешили на берег реки.

Аня снова и снова вызывала штаб операции, меняя частоты и настройки, но ответом ей был только треск и шипение альва-помех.

— Бесполезно, — сокрушенно вздохнула она. — Нужно подняться выше.

— Но тогда нас могут заметить шведские дроны, — заметил я. — Нам нужен план, и я точно знаю, у тебя он был.

Аня опустила взгляд и сделала вид, что меняет настройки монитора. Ну понятно, не хочет говорить.

— Аня, — я коснулся её руки. — Ты ведь знаешь, о чем я. Император ведь не просто так отправил сюда своих лучших штурмовиков во главе с наследницей престола с одной стороны, и элитный отряд вместе со своим сыном — с другой. Не держи меня за дурака, это ведь касается секретных исследований шведов, верно? Что-то с альвой и детьми, чувствительными к ней?

— Откуда ты… — она удивленно посмотрела на меня, но тут же осеклась. — Если я скажу тебе, то нарушу имперскую клятву. Прости, но даже ради тебя я на такое не пойду.

— Послушай, — я взял её за худенькое плечо. — Мы оба уже встряли в это по самое горло. Ты намерена продолжить миссию, так? И не пытайся врать, я видел карты в твоем мониторе, ты перестроила маршрут с учётом нашего текущего положения.

Секунду посомневавшись, она коротко кивнула.

— Прекрасно, и как ты собралась это делать в одиночку? Чёрта с два я тебе позволю. Если решила идти дальше, мы идём вместе. Ты, я и Лиливайсс.

Девушка тяжело вздохнула, не проронив ни слова.

— А если откажешься, мне придётся сослаться на статью сто вторую имперского армейского устава. Если забыла, напомню: в случае потери всего личного состава командиру надлежит эвакуироваться в ближайший полевой штаб любой ценой, после чего…

— Нет, — перебила она. — Ты прав, хватит секретов. Я скажу тебе настоящую задачу моего отряда, которую нам дал Император, но поклянись, что это останется только между нами.

Она строго посмотрела на меня. Во взгляд её серых глаз снова вернулась серьёзность и сила истинного командира. Я кивнул.

— Даю слово офицера.

В её взгляде показалось облегчение. Куснув губу, она вывела на свой монитор карту местности, исчерченную тонкими ниточками маршрутов и пестро украшенную отметками защитных сооружений и частей. И вражеских, и наших.

— Тогда слушай внимательно, Ярослав Вайнер.