— Объясни толком, — попросила госпожа Блум, не переставая ходить по комнате из угла в угол. — Ты сообщаешь мне, что потерял нашу дочь?
— Я не потерял её, — рассердился господин Блум, стукнув рукой по столу в своём лондонском офисе.
— Не разговаривай со мной в таком тоне. Сегодня не самый подходящий для этого день.
— Повторяю, я не потерял нашу дочь. Я проводил её в аэропорт. Точно по расписанию.
— Ты отправил её туда на три часа раньше!
— Я отвёз её туда к тому времени, какое она назвала!
— He разговаривай со мной таким тоном!
— А ты слушай то, что я тебе говорю!
— Нет, это ты выслушай меня! Рабочие доставили пятьдесят литров краски по другому адресу, и я потратила всё утро на то, чтобы вернуть эту краску. Мало того! Я так расстроилась и устала, что оставила ключ от Разрисованного дома другу Аниты, а тот не запер его и куда-то пропал.
— Послушай…
— И в результате в дом забрался какой-то вандал. Он облил лестницу белой краской, испортив все фрески. А теперь ты ещё сообщаешь, что пропала наша дочь…
— Она не пропала. Она отправилась в Тулузу!
— Но почему?
— Потому что ошиблась рейсом.
— Ты должен был проводить её до паспортного контроля! Должен был убедиться, что она села в самолёт, который летит в Венецию! В Венецию, а не в Тулузу!
Господин Блум тяжело вздохнул:
— Но как это возможно, чтобы при том контроле, какой сегодня существует в аэропорту, девочка села в самолёт на Тулузу, а не в Венецию?
Госпожа Блум переступила красно-белую ленту ограждения, которая окружала Разрисованный дом.
— Не знаю.
— Что ты делаешь сейчас?
— Переступаю через ограждение! Ухожу от владельца дома, прежде чем он решит, будто это я виновата! Ты понимаешь? Это же сделали какие-то вандалы! Вандалы, которым ничего другого не пришло в голову, кроме как погубить фрески Моро.
— Этот художник явно приносит несчастье.
— Прекрати говорить глупости.
Господин Блум встал из-за стола и, прижимая мобильник к уху, поспешил к выходу.
— Ты слышишь меня? — крикнул он в телефон. — Я лечу в Венецию.
— Незачем. Лучше поезжай в Тулузу и отыщи там нашу дочь.
— Её мобильник отвечает?
— Нет. Она прислала мне одну эсэмэску только для того, чтобы сообщить, что разговор стоит слишком дорого. Говорит, чтобы я писала ей. И сообщает, что всё порядке и что первым же рейсом отправится в Венецию. Просит не беспокоиться, пишет, что денег у неё достаточно…
— Но ты встревожена. И я тоже беспокоюсь, — закончил за жену господин Блум.
Он вышел из банка.
— Тут есть и другая проблема, — шёпотом сказала госпожа Блум.
— Какая?
— Когда переносила краску, я позвонила госпоже Страмби.
— Я не знаю никакой госпожи Страмби!
— Это мама приятеля Аниты.
— Того самого, которого ты попросила сегодня утром запереть дом?
— Да, он.
Господин Блум почувствовал холодок, пробежавший по спине.
— Он не пошёл в школу. И не вернулся домой к обеду.
— Что?!
— Ты понял.
Господин Блум попытался припомнить, сколько лет его дочери.
— Возможно ли, чтобы они…
— Убежали вместе?.. — Госпожа Блум нервно рассмеялась. — Что ты хочешь услышать от меня?
— Я сейчас же вылетаю! — воскликнул господин Блум.
Он отключил связь и стал ходить из стороны в сторону по тротуару. И не заметил человека, который уже некоторое время наблюдал за ним. Потом крепкая и сильная рука легла ему на плечо. Господин Блум поднял глаза и встретился взглядом с бородачом с толстой, как у быка, шеей, в замасленной одежде со следами копоти.
— Извините, господин Блум, — произнёс незнакомец. — Но мне кажется, я знаю, где ваша дочь.
— А кто вы такой?
— Окажите мне, пожалуйста, одну-единственную любезность — ни в коем случае не возвращайтесь домой.
В небе прогремел гром.
— Видите? Скоро начнётся гроза. А во время грозы лучше всего оставаться спокойным.
— Но о чём вы говорите?
— Я говорю, что они знают, где вы живёте. — Бородач подмигнул. — Но, к счастью, мы тоже знаем, кто они такие и где живут. Так что мы на равных, понимаете? При условии, что вы домой не вернётесь. Там вас ждут.
Господин Блум почувствовал, что от волнения сердце у него сейчас выскочит из груди.
— Я могу узнать наконец, кто вы такой?
— Меня зовут Блэк Вулкан, господин Блум. Рад познакомиться.