Власть кармы

10

В ванной Клео первым делом проверила внутренний кармашек сумочки. Деньги лежали на месте. Успокоившись, она почистила зубы, умылась потом нехотя надела вчерашнюю одежду, которую бросила накануне под раковиной. Противно носить те же трусики два дня кряду, но без них не обойтись. Конечно, Дэниэл уже рассмотрел ее во всех подробностях, но ей тем не менее не хотелось изображать из себя Шарон Стоун.

Что на нее нашло?

Она чувствовала унижение. Стыд. И все же при одном воспоминании, как он ласкал ее…

«Прекрати! — приказала себе Клео. — Забудь, что произошло, и все. Хотя бы притворись, что ничего подобного и не случалось вовсе».

Да, это она сумеет. Притворяться ей всегда удавалось по высшему классу.

Она порылась в сумочке и извлекла косметичку. Наложила легкий тон, подкрасила губы, забрала волосы под ободок и вышла к Дэниэлу.

Клео с надеждой оглядела огромный поднос — может, найдется то, от чего не взбунтуется ее желудок? А если не найдется… ну что ж, она искусно научилась притворяться, будто ест.

Может, чашечка кофе. Апельсиновый сок — ни за что. Не только из-за того, что он оранжевый, но ведь в нем еще плавает мякоть. Омлет, ветчина — категорически нет.

Зная, что поесть все-таки необходимо, Клео присела на кровать, налила себе немного кофе и взяла рогалик.

— Что-то не так? — полюбопытствовал Дэниэл.

— Что? — Она оторвала взгляд от рогалика, подняла глаза на Дэниэла. Тот сидел за туалетным столиком и с аппетитом ел омлет с ветчиной.

— Не знал, чего ты захочешь на завтрак, и взял наугад. Заметь, кстати, я для тебя не заказал ничего из некогда бегавшего или летавшего.

Она молча смотрела на него.

Дэниэл задернул шторы, и в приглушенном солнечном свете его лицо казалось совершенным. Мягкое освещение выигрышно подчеркивало четкие скулы, линию бровей, длинные загибающиеся ресницы. Лицо его не было застывшим лицом манекена, нет, в нем проглядывал характер. Не нужно было быть физиономистом, чтобы понять — ему здорово досталось от жизни.

Взгляд ее скользнул по светлым волоскам на его предплечьях, потом задержался на руках: сильные, с длинными и чуткими пальцами. Непрошено мелькнуло воспоминание: как эти пальцы трогали ее, проникали внутрь, заставляя трепетать от наслаждения ее тело. Клео коснулась рукой рта, вспоминая крепость его поцелуя.

Не сразу до нее дошло, что Дэниэл что-то говорит. Губы у него двигались, но она словно находилась в вакууме. Усилием воли Клео прогнала свои эротические видения и вслушалась в негромкий, ровный голос.

Вот и попритворяйся, будто прошлой ночи не было.

К Дэниэлу это явно не относилось. Для него все происшедшее было пустяком: он как ни в чем не бывало интересовался, достаточно ли ей того, что принесли, или заказать еще чего-нибудь.

Будь Клео одна, она бы заказала коктейль — и калорий много, и проглотить легко. Но она не одна, и Клео поднесла ко рту рогалик.

Все прекрасно. Она откусила, надеясь, что и вправду все пройдет прекрасно.

Рогалик был слоеным. Во рту тесто стало волокнистым. Клео, перестав жевать, проглотила кусочек целиком и поспешно запила кофе. Так же, не жуя, проглотила и следующий кусочек, и еще один. Пока она справилась с половинкой рогалика, Дэниэл уже покончил с едой. Отставив пустую тарелку, он поднялся и вышел из комнаты, оставив ее заканчивать завтрак в одиночестве.

В ванной Дэниэл испустил протяжный вздох и отбросил со лба прядь спутанных волос. Да, непросто будет провести день в таком тесном соседстве. Каждый раз, как он смотрел на Клео, в нем просыпалось желание, и никакие доводы рассудка не помогали в борьбе с ним.

Дэниэл рывком сдернул с себя футболку с дурацкой надписью. Потом побрился, почистил зубы и снова взялся за майку. С минуту раздумывал — а может, наизнанку ее надеть, чтобы не смешить людей, но, тяжело вздохнув, надел как положено. Н-да, черный у Клео Тайлер юмор.

Выйдя из ванной, он с облегчением увидел, что Клео съела все, что было на тарелке, и выпила стакан апельсинового сока.

Она промокала губы белой салфеткой.

— Больше мне не проглотить ни кусочка. Тут Дэниэл заговорил о том, что давно сидело в мозгу:

— В гостиничном магазинчике наверняка есть резинки.

Она притихла. Как расценить его слова — как скрытое предложение? До их отъезда из гостиницы еще осталось немного времени. А на службу Дэниэлу являться надо только завтра.

Клео положила салфетку на тарелку, отставила ее.

— Да-а, — рассеянно, будто ее занимала какая-то другая мысль, а не фактический предмет разговора — секс, — протянула она. Подняла на него глаза и улыбнулась: улыбка такая, что он чуть не отключился. — Не сомневаюсь, что есть.

Хорошо играет, но все-таки недостаточно убедительно. Дэниэл видел, на что она нацелилась.

Может, какой простак и купился бы на ее представление, но для него она была как прозрачное стекло.

Ладно, он ей подыграет. Садистский поступок, но он словит кайф, наблюдая, как она угодит в собственную ловушку.

— Я спущусь и куплю, — бросил он. — И мы сможем закончить, что начали ночью.

Клео ничего не ответила.

В своем простеньком наряде — черной юбке и крошечном топе — она выглядела очень сексуальной. Эдакая опасная соблазнительница.

Клео босиком прошла по ковру. Ярко-красные ногти на пальцах ног напоминали капельки крови. Встав перед ним, она заглянула ему в глаза, и на какой-то миг ему показалось, что, может, она все-таки не играет, может, и не дурачит его. В ее глазах он прочитал, что она воспринимает его как привлекательного мужчину, увидел влечение и еще что-то — трудно объяснимое, но очень сексуальное.

Дэниэл поцеловал ее.

Намеревался поддразнить, но, как только ее губы раскрылись навстречу ему, голова у него пошла кругом. Он почувствовал, что подпадает под ее чары, как самый распоследний идиот.

Сделав над собой невероятное усилие, Дэниэл отстранился. Глаза у Клео были полузакрыты, губы звали и манили. Помада размазалась, увеличивая контуры рта. Он поспешно вытер свои губы.

— Сейчас вернусь, — бросил Дэниэл, сам слыша фальшь у себя в голосе.

Клео не ответила. Только, сглотнув, кивнула.

Как только Дэниэл вышел, Клео взяла себя в руки, стараясь не обращать внимания на бурно колотящееся сердце. Сунула ноги в босоножки, схватила сумочку, не забыла про ключи от машины, лежавшие на телевизоре.

Клео прильнула к дверному «глазку» — в коридоре никого не было.

Она выскользнула за дверь, и у нее перехватило дыхание — перед ней внезапно возник Дэниэл, сильные пальцы впились ей в запястье.

— Решил, что тебе, может, захочется пойти со мной, — объяснил он. — Ну знаешь, помочь мне выбрать. Подумал, может, ты предпочитаешь какие-нибудь особые резинки.

У него и в мыслях не было оставлять ее одну: будто он слишком хорошо ее знал. А может, хорошо умел распознавать преступников. А она тоже преступница?

Да, то, что она взяла плату за неоказанные услуги, ставит ее в этот разряд.

Не отступив ни на шаг, Клео, глядя ему прямо в глаза, холодно проговорила:

— Особых пристрастий у меня нет. Только убедись, чтоб размер был подходящий. По-моему, самый маленький и будет в самый раз.

Бывают ли у презервативов размеры? Она толком этого не знала, но это и неважно. Судя по выражению его лица, она попала в цель. Все говорят, что мужиков очень заботят размеры их детородных органов. Лучшего способа отомстить ему, ударить по его самолюбию трудно было придумать.

— Маленький? — Дэниэл явно надеялся, что что-то неправильно расслышал.

Клео вздернула брови, как бы нехотя подтверждая ранее сказанное.

В глазах у него гнев сменялся беспокойством. С трудом, закусив губу, Клео удержалась от улыбки. Оба они знали, что это не так, у Клео была возможность в этом убедиться, но почему бы не поиздеваться над врагом? Ей даже не верилось, что так легко было посеять в нем сомнения.

— Тебя что, это тревожит? — небрежно осведомилась она, изо всех сил сохраняя бесстрастное лицо.

— Да нет, — пожал он плечами. — Нет.

Что ж, и он умеет притворяться ничуть не хуже. Словно бы тут, в коридоре отеля, оба они стоят и произносят свои реплики, играя какие-то роли.

— Не переживай. Я слышала, что для женщин размеры органов их партнеров не имеют в общем-то особого значения.

Клео сказала это и тут же пожалела, что не сдержалась.

Вообще-то ей стоит поостеречься — она ступает на опасную почву. Сама же приказывала себе забыть о прошлой ночи, а вот теперь бросает такое ему в лицо. Но одно то, что она может поступить наоборот, спокойно упоминает об этой ночи, доставляло ей удовлетворение.

— Прошлой ночью мне на самом-то деле совсем не был нужен… секс. — Она нарочно сделала глубокомысленную паузу. — Вообще-то, мне и ты был не нужен.

«Ну вот, — подумала она, наблюдая за ним с крайним удовлетворением, — не будет мнить себя суперменом».

Дэниэл так пыжился, считая, будто и вправду доставляет ей необыкновенное удовольствие, считая, что она была целиком в его власти, и жаждал, чтобы он трахался с ней когда угодно и где угодно. Зато теперь пусть думает, что она никогда и не хотела его. Никогда не нуждалась в нем.

Тревога на его лице быстро растаяла, сменившись гневом. Она наблюдала, как запрыгал у него на щеке желвак. Все так же крепко держа ее за руку, он сунул карточку в кодовый замок, подождал, когда вспыхнет зеленый свет, и, открыв дверь, втолкнул ее в комнату.

Сначала Клео испугалась, что зашла слишком далеко, довела его до бешенства. Он что, хочет избить ее? Насильно овладеть ею?

Но Дэниэл только оттолкнул ее, будто она надоела ему до чертиков. Но ведь именно этого она и добивалась, правильно? Чтобы его от нее тошнило. Для гарантии, что не случится повторения прошлой ночи. Клео ни за что не желала очутиться опять в его власти.

Никогда больше.

Секс с Джорданом был совсем не таким. Чтобы у нее слабели коленки, чтобы вот так, до беспамятства… Они больше походили на двух щенков, резвящихся от переполняющей их радости. Никаких потемок. Никакой таинственности. Никогда не возникало такой неукротимой тяги, сметающей всякий здравый смысл.

Дэниэл Синклер точь-в-точь похож на городок, где живет. Безобидный с виду, а внутри все кипит и бурлит, и она не желает становиться частью этого.

— Отдай мне сумку.

Клео и не подумала повиноваться, и тогда он сорвал сумку с ее плеча, расстегнул, дернул «молнию» бокового кармашка и, вытащив деньги, затолкал их в передний карман своих джинсов.

«Но все еще может сработать», — подбодрила себя Клео. Она поступит, как планировала с самого начала: поживет немного в Египте, предпримет попытку найти ключ, а потом уедет.

Дэниэл сунул сумку ей обратно, бросив:

— А теперь выкатываемся отсюда к черту! Окинул быстрым взглядом комнату, проверяя, не забыли ли они чего.

— Чего это я? — Он рассмеялся и добавил язвительно: — Ты уж, поди, стянула все, что не приколочено гвоздями!

Неожиданно для Клео он резко притянул ее к себе, схватил за подбородок, вынудив ее смотреть прямо на него, что она выдержала, не сморгнув.

— Ты воображаешь, будто все кончено, — прошипел Дэниэл. — И не мечтай!

Они вышли из номера, спустились в вестибюль на лифте. Клео держалась чуть позади, играя роль почтительной и покорной жены, пока Дэниэл оплачивал счета за услуги и телефонный звонок. Дежурный за стойкой все поглядывал то на надпись на майке Дэниэла, то на самого Дэниэла, словно бы пытаясь определить, где тут связь, но ему не удавалось. В этом-то и была вся прелесть.

Клео стояла в стороне, наблюдая эту сценку, и собиралась с силами для предстоящей дороги.

На полпути в Египет Дэниэл сбросил скорость и съехал на парковочную площадку. Клео, подремывавшая рядом, встрепенулась. Зачем это они остановились?

Он вышел, хлопнув дверцей, быстро обогнул машину и открыл дверцу с ее стороны.

— Вытряхивайся!

Она не шелохнулась, и он слегка подтолкнул ее.

— Сядешь за руль.

— А может, я не хочу? Может, мне не нравится рулить? Может, вчера я вела только потому, что ты был немного не в себе?

— Не заводись снова. Вытряхивайся и садись за руль.

Клео поупиралась бы еще, но мимо них по скоростной магистрали проносились трейлеры, сотрясая машину, вздымая ураганы пыли и мусора. Она стала перебираться на водительское сиденье, а Дэниэл занял ее место. Клео отрегулировала спинку кресла и зеркало и, дождавшись просвета в потоке автомобилей, вывела патрульную машину на шоссе.

— И почему я должна вести машину? — ворчала Клео. — Я ведь не полицейский офицер. — Откровенничать насчет того, что срок ее водительской лицензии истек, было, пожалуй, поздновато.

— Как будто тебя и вправду беспокоит, что ты нарушаешь закон. Будто ты его никогда не нарушала.

— Я просто не пойму, зачем ты заставляешь меня вести машину.

Дэниэл прислонился к дверце, прижав руку ко лбу. Помолчал минуту, потом раздраженно воскликнул, помогая себе энергичными жестами:

— Да потому что у меня раскалывается голова! Потому что из-за тебя у меня разыгралась дерьмовая мигрень! Ответил я на твой вопрос?

Клео быстро стрельнула в него взглядом:

— Хочешь, дам таблетку аспирина?

Чужие страдания были ей непереносимы, пусть даже страдал и Дэниэл Синклер.

— Чего я хочу, — продолжал он, по-прежнему бурно жестикулируя, — это вернуться в Египет и выбросить тебя у полицейского участка. Вот единственное, чего я хочу.

Он откинул спинку сиденья и теперь полулежал.

— Не забудь свернуть после бензоколонки на запад, — бросил он. — Не то в Арканзасе окажемся. А нам это ни к чему.

На самом деле Клео доставляло удовольствие вести машину. Что-то она многих обгоняет. Она взглянула на спидометр. Ух ты, восемьдесят пять! Она немного сбросила скорость, но через несколько минут красная стрелка опять заплясала на прежней отметке.

Через два часа Клео уже въезжала на окраину Египта, притормозила у «Пальм», перед номером 6 и, поставив машину на стоянку, вырубила двигатель. Дэниэл рядом с ней заворочался.

— Что мы делаем в мотеле? — хрипло поинтересовался он.

— Хочу переодеться, прежде чем ехать в полицейский участок.

Наверное, спорить в таком состоянии у него просто не было сил.

— Ладно. Тогда я заеду домой, загляну, как там Бью. А потом вернусь за тобой.

Он знал — без денег Клео никуда не денется.

— Послушай, — повернулась к нему Клео. — Давай забудем то, что случилось в отеле, и конец. Договорились?

Просить она не любила, и эти слова дались ей нелегко. Но она же предлагает перемирие. Он должен это понять. Любой, в ком есть хоть искорка порядочности, принял бы ее предложение.

Набычившись, Дэниэл посмотрел на нее и упрямо буркнул:

— Ни за что! Даже через миллион лет!