Власть книжного червя. Том 1

Том 1 Глава 21.0 Я сделаю Моккан!

Сегодня всего лишь первый день обучения Тули, а я уже серьезно паникую. Возложенные на меня обязанности почти невозможно выполнить. По крайней мере, мне. Я думала, что могла бы использовать все знания из прошлой жизни, чтобы восполнить пробелы, но ни одно из этих знаний не помогло.

Тули — удивительная старшая сестра.

Во-первых, я не могу принести воды. Я даже не могу вытащить ведро из колодца! Мне просто не хватает сил на это. Приходится таскать наверх по чуть-чуть, натужно постанывая при подъеме по лестнице. Чтобы «принести» одно полноценное ведро, мне нужно повторить свой маршрут «колодец — дом» примерно пять раз. Но в нашей семье за день расходуется куда больше одного ведра. Мне нужно доверху заполнить глубокую кубышку. Когда мама помогает мне с водой, она умудряется наполнить кувшин примерно за столько же времени, сколько мне требуется, чтобы наносить всего одно ведро.

Я бесполезная.

Когда приходит время готовить обед, мне нужно зажечь огонь в печи. Будучи Урано, когда я была еще в школе, мы ходили в походы классом, так что я прекрасно знаю, как складывать поленья для костра. Однако здесь у меня ничего не получается. Тогда у нас были зажигалки, а сейчас огниво, которым, кроме всего, я совершенно не умею пользоваться. В конце концов, мама освободила меня от этой обязанности.

Я определённо бесполезна.

Если речь идет о помощи кому-то с несложной задачей, то я еще могу сделать хоть что-то. Даже тот же кухонный нож оказался настолько тяжелым, что мне едва хватило сил на то, чтобы поднять его обеими руками. А еще мне становится плохо от вида только что задушенной курицы. Все, что я, действительно, могу делать — измельчать ингредиенты с меньшим по размеру ножом, а еще помогать с идеями новых рецептов. Я настолько маленькая, что даже не могу помешать еду на сковороде, даже если бы мне дали стул. Мама хвалит меня за рецепты, но мой непримечательный взнос в общее дело только заставляет все чаще впадать в депрессию.

Я совершенно бесполезна.

Когда Тули пришла домой со своего первого дня на работе, она нашла меня, сидящей в углу с тупым, потерянным взглядом.

— Что случилось, Майн?

Я была слишком подавлена, чтобы даже ответить, так что мама сделала это за меня:

— Она пыталась помочь, но получилось не очень. Я думаю, что она грустит из-за того, как мало сделала.

— Из-за этого…

Да, Тули, из-за этого. Это заняло некоторое время, но я, наконец, поняла это. Я совершенно бесполезна.

— Я пыталась сделать так много разных вещей, но я не преуспела ни в чем, — отрешенно прошептала я.

— Ну, все-таки, мы принимаем во внимание твое состояние. Будешь стараться, будет получаться, не так ли? Кроме того, нет никого, кто делал бы уборку так тщательно как ты! — попыталась подбодрить меня мама.

Ну да, у меня есть некоторый опыт в толкании швабры и вытирании вещей, но даже это я едва могу сделать. Если я перестараюсь, то тут же слягу с лихорадкой. Да и делаю я это не ради семьи. Я просто не могу жить в таком бардаке! К тому же, уборка моему здоровью на пользу пойдет.

В современной Японии, где у нас есть машины, выполняющие тяжелую работу, я могу убирать, стирать и готовить от начала до конца, сама. А здесь я не могу сделать вообще ничего. Честно говоря, я и не думала, что будет настолько трудно. Тули только на год старше меня, и она может сделать все это без особых проблем. Однако с таким телом, как у меня, человек становится мертвым грузом на плечах окружающих.

Знаете, я действительно сейчас не отказалась бы реинкарнировать в тело покрепче. Достаточно крепкое, чтобы хотя бы не быть помехой.

— Ха-ха, да ты, кажется, думаешь, что ты никому не нужна? — прозвучал папин голос.

— Да, так и есть.

— Ну, даже если это так… у меня не было надежды с самого начала.

— Э-э? — надеюсь, он увидел то замешательство, которое я испытываю сейчас. Почему он неожиданно говорит что-то настолько жесткое? Почему он улыбается?

— Ну, я думаю, что то, как ты постоянно болеешь — плохо. Но ты, действительно, поработала над собой.

— Ну, это правда, — согласно кивнула Тули, — но и в таком состоянии ее никто не наймет.

— Нет. Она может работать со мной, у ворот, — промолвил папа.

— Разве? Зачем ей там быть вообще? — мама скрестила руки на груди и вопросительно смотрела на отца. — Это же мужская работа.

— Она может составлять документы!

Тули с мамой недоумевающе смотрят на папу, сохраняя тишину. Я не знаю, почему они сбиты с толку. Неужели они не обращали никакого внимания на все те дни, когда я говорила им, что буду весь день у ворот?

— Даже сейчас, когда она идет к воротам, она делает кое-какую работу, как маленький помощник Отто. А в остальное время он учит ее письму.

— В самом деле?! Я думала, что она делает там перерывы! — восклицает сестра.

— Я думала, ей пришлось придумывать все эти нелепые истории!

Тули, ты чего так удивилась? И мама, в смысле?! Их чрезмерно искреннее удивление чувствовалось как удар в живот.

— Она хорошо выполняет работу, связанную с расчетами. Если бы хотела, то после крещения она могла бы официально работать у ворот. Что думаешь, Майн? Хочешь работать с папой?

— Нет. Я хочу открыть «книжный магазин» или стать «библиотекарем», — отвечаю я.

К сожалению, у меня совершенно нет желания ходить вслед за отцом на работу каждый день для того, чтобы выполнять обязанности по охране. Это мир, который еще не видел книжных или библиотек, поэтому, конечно, все смотрят на меня в недоумении, не понимая моих слов.

— Так, погоди. Что это?

— Кто-то, кто продает книги… купец, наверное? Хм-м-м, может быть, купец звучит не совсем верно, но я собираюсь заняться работой, которая включает в себя много книг.

— Ну, я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, — чуть потерянно произносит отец, — но думаю, что это здорово, если ты сможешь делать то, о чем мечтаешь. Полгода назад ты вообще не могла ходить в лес. Ты едва могла даже выйти на улицу! А теперь ты можешь входить и выходить из дома столько, сколько душе угодно.

— Ага.

Мне сегодня сказали выйти в лес и собрать дрова, так что я взяла плетеную корзину, закинула ее за спину и пошла с Тули в лес. Как и сказали мои родные, я правда могу дойти до леса, но, когда я добираюсь туда, мне нужно немного отдохнуть. В ином случае мне придется провести весь следующий день в постели.

Я, действительно, ненавижу это немощное тело.

Когда мы добрались до леса, я взяла перерыв, чтобы отдышаться, а потом встала помогать в поиске дров. Все, что я делаю — ищу уже отвалившиеся ветки, а Тули — низко висящие, и затем отрубает их ножом, как небольшим мачете.

— Тули действительно крутая…

Я удвоила усилия по сбору хвороста. Почувствовав, что выдохлась, я села на ближайший камень передохнуть. А чтобы не терять времени, решила попробовать изготовить «Моккан».

У меня нет опыта работы с резьбой по дереву. Заточка карандашей на уроках в школе — это все, что я умею. Да и тогда я решила сменить нож на точилку. Теперь остается только сожалеть об этом решении. Даже если и попробую сделать Моккан, я до сих пор не понимаю, как правильно пользоваться ножом!

Я не могу так ловко орудовать ножом, как мой отец, — только слабо скрести. Смогу ли я в таком случае достичь успеха? В качестве эксперимента я покопалась в куче собранного хвороста и, найдя тонкую ветку, аккуратно сняла тонкий слой кожицы.

С моими крошечными слабыми руками трудно управляться с ножом, но мне удалось снять большую полоску коры, обнажив мягкую древесину.

Ого! Это немного сложно, но я думаю, что смогу сделать это!

Так я смогу убить сразу двух зайцев: не только наделать палочек для Моккан, но и попрактиковаться с ножом. Я с радостью начала строгать собранные палочки, делая их прямыми и ровными, выравнивая по длине. Уже готовые я складывала по другую сторону от себя. Как только получится связать эти палочки тонким шнуром, это уже можно будет

назвать Мокканом. Может даже получиться размером со страницу блокнота.

Древние цивилизации, наши предки, благодарю вас за вашу великолепную мудрость. Мать, отец, спасибо за этот великолепный нож. Именно благодаря вам я могу сделать Моккан.

Поскольку сырье для них — просто палочки, которые я могу подобрать с земли, — то это гораздо легче, чем тщательное извлечение волокон из травы для папируса или добыча глины для глиняных табличек.

Отлично.

С моим уровнем мастерства мне нужно сточить совсем немного и тогда, когда палочки подсохнут, можно будет писать. Постепенно около меня образовалась целая гора очищенных палочек. Все-таки для книги понадобится куда больше, чем десяток.

Пока я была увлечена заготовкой палочек, ко мне подошел Лютц.

— Майн, ты делаешь это, чтобы заменить таблички?

— А? С чего ты так решил?

— Ну, ты была просто счастлива, занимаясь этим, — чуть смущенно проговорил он.

— Да?

— Ага. Ты, кажется, хотела зарыться в них.

Я сидела, строгая, с выражением будто я хочу похоронить себя в куче древесины? Не делало ли это меня странной? Как же неудобно!

— Ну так что это? — повторил Лютц.

— Я делаю «Моккан».

— Мос-кан? Ты будешь писать на этом?

— Да, и именно поэтому мне нужно как можно больше этих палочек, — я взяла свой нож и снова начать строгать.

Лютц присел рядом и тоже взял несколько палочек:

— Я помогу тебе! Но я бы хотел, чтобы ты спросила у Отто кое-что в следующую вашу встречу.

— Хорошо. А что именно?

Походив немного по поляне и, убедившись в том, что никого нет, он присел на корточки и сказал мне на ухо:

— Я хочу узнать у него каково это — быть торговцем.

Некоторое время назад он поделился со мной своей мечтой стать торговцем. Он бы хотел путешествовать из города в город и заодно посмотреть мир.

— Отто — очень занятой человек, и он вполне может отказать моей просьбе, — предупреждаю я друга.

— Я знаю.

Следующие полчаса мы просто сидели в тишине, занимаясь делом. Интересно, а где мне взять чернила наподобие тех, которые мы используем на пункте пропуска?

Чернила, как и бумага — редкая вещь, так что я сомневаюсь в том, что смогу купить их вот так легко. Кстати, чернила ведь тоже заперты на замок ничуть не хуже бумаги. Надеюсь, я смогу убедить Отто перестать платить мне зарплату в грифелях и перейти к оплате чернилами. А заодно выполню просьбу Лютца.

На следующий день я пошла к воротам. Так как Тули сегодня работает, мне остается только пойти на учебу. В последнее время количество слов, которые я могу писать, заметно выросло, так что я не могу не радоваться этому. Кстати, сегодня у нас появилось три новых ученика, и все одногодки Тули. Отто учит их писать и считать, так что сегодня он оказался очень занят. Я и сама была сосредоточена на изучении новой лексики, так что у нас не было возможности поговорить.

Когда я заметила, что Отто закончил работать со стопкой документов и начал очищать бутылку из-под чернил, я воспользовалась этим шансом.

— Отто-Отто! А хорошо ли…

— Хорошо что? — спросил он.

— Быть торговцем! — воскликнула я. Отто выглядел так, будто его хватил удар.

— А? Ты хочешь стать торговкой? Кто тебя надоумил? А-а-а! Мне твой отец голову оторвет! — он точно был в шоке. Стоит попробовать его успокоить.

— Да нет, это для моего друга.

— Фу-у-ух… — протяжно выдохнул Отто. — Скажи им, чтобы лучше и не пробовали.

— А почему так?

— Это очень сложно, да еще и опасно к тому же. Нет никаких гарантий, что ты преуспеешь и не станешь банкротом. Это ведь Лютц спросил?

— Ну, если вы знаете, то почему не сказали ему? Я думаю, что было бы лучше, если бы он услышал это от вас, Отто. Я прожила в городе всю свою жизнь, но у вас больше опыта. Кроме того, мой папа говорит, что у вас есть какие-то связи с купеческой гильдией. Если мой друг не может стать торговцем, то, возможно, он смог бы стать хотя бы лавочником.

Отто очень подозрительно усмехнулся и неожиданно воскликнул:

— Ага! Я так и знал! Да он тебе должно быть нравится, не так ли?

Мне кажется, что он надумал лишнего. Я пожала плечами:

— Не то, чтобы он мне нравился, просто он помогает мне во всем. Я хочу вернуть долг, не более. Кстати! Как насчет того, чтобы дать мне немного чернил?

— Эта баночка приравнена к твоей трехгодовой зарплате, так что нет, — сказал как отрезал Отто.

— Что?! Трехгодовая?! — такого я точно не ожидала.

— Ага. Это не игрушки, Майн. Чернилами нас снабжает дворянство, так что это слишком дорогая вещь для твоей практики.

Короче говоря: «Это не то, что ты можешь получить в этой жизни».

Вот блин. Без чернил Моккан бесполезны. Что же делать?