Влюбить генерала, или Купидоновы трудности

Глава 12. Купальня

Из всего произошедшего в какой-то час я пришла к выводу, что мне все же больше повезло, чем наоборот. Ведь при личной встрече генерал меня отчитывать не стал ни за внешний вид, ни за проступок, точнее, ошибку при выполнении простых, как казалось на первый взгляд, функций уборщицы.

Жесть, это реально тяжелый труд, если из-за почти чистой площади я так умаялась. Не представляю даже, что бы было, если бы меня заставили мести целую улицу. А есть такие люди, которые и по несколько ставок тянут, чтобы больше заработать. Да, раньше я таких называла «ломовыми лошадками», но сейчас только при мысли об этом меня покоробило так, что я еще долго не могла справиться со своим лицом. Шла и морщилась от отвращения к себе и своим поступкам. Помнится, один раз закатила скандал управляющей компании из-за плохо помытых полов в коридоре рядом с моей квартирой. А заодно припомнила проблемы с вывозом мусора, возникшие месяц назад, и еще что-то докинула до кучи.

Да… Было очень невежливо с моей стороны не ценить чужой труд, не идеальный, но все-таки труд!

– Прибыли, – буркнул мой провожатый, останавливаясь напротив очередной двери.

А я запоздало опомнилась и поняла, что не знаю, откуда мы пришли.

– А-а-а дальше что?

– Заходи и мойся, служанка принесет одежду.

– Э… – снова отличилась я бессвязной речью.

– Не «э», а заходи и мойся. Личные служанки положены только наложницам генерала. А ты – не пойми кто. Знай свое место!

Ну да, этого и следовало ожидать.

Ладно, уговорил.

Вздернула носик и гордо вплыла в светлую блестящую комнату, покрытую белым мрамором от пола до потолка.

– Ва-а-у! – не удержалась я от возгласа. Позади послышался громкий хмык. После чего дверь закрылась со скрипом. Итак, я осталась одна в огромной купальне с бассейном, раковинами, шкафчиками, красивыми флаконами и, кажется, слева есть дверца для комнатки с душем. Или это туалет?

Вот сейчас и узнаем!

Первым делом разулась. Прохлада каменного пола с легкостью сняла зудящую тяжесть в ногах. Недолго думая стянула с себя бежево-розовую одежонку и только потом подумала о полотенцах. Нет, я-то не стеснительная, просто вдруг у них тут проходной двор и купаются не только личные служанки генерала, но и наложницы. Так я хотя бы те небольшие крохи собственного достоинства сохраню в их глазах. Иначе точно паду ниже плинтуса. Если буду разгуливать тут в чем мать родила.

Но, к сожалению, заглянула в ближайшие шкафчики и ничего, кроме прозрачных стеклянных флаконов, не нашла.

Обидно, досадно, но чья не пропадала?

Быстренько прошла к раковине, оторвала кусочки от моей моего прежнего халата служанки, застирала их и тут же нацепила на себя, как купальник. И только тогда заглянула в интересующую меня дверку, за которой, увы, не было душевой, но имелись сразу три мраморных унитаза причудливой формы, больше похожих на биде.

М-да.

Поежилась, отчего-то почуяв чужой взгляд. Обернулась по сторонам. Никого. Видимо, показалось, потому что ощущение сразу же улетучилось, стоило услышать скрип за спиной.

Из открытого дверного проема на меня смотрела чистенькая у’Лин.

Не сказать, что она была сильно разгневана. Скорее наоборот, вся красная и на вид виноватая, потупила взгляд и поджала губы. В руках она несла шелковое платье и стопку полотенец, что не могло не радовать, если только она с ними ничего не сделала. Иначе я не понимаю причину ее столь странного поведения.

– Я… – начала она вдруг оправдываться. – Я не хотеть, я не знать. Я не думать, что ты важная шишка.

– Я – шишка? – удивилась эта самая я. – Чего?

– Гуанси… – прошептала у'Лин. – У тебя есить гуанси с генералом. Я не знать.

Склонила голову набок, все еще не улавливая смысл сказанного. При попытке расшифровать произнесенное слово, всплывшее в уме двумя иероглифами, поняла лишь, что она имеет в виду: связи, кумовство, или же блат.

А-а-а… Вот теперь до меня стало доходить, о чем говорила моя наставница. Она намекала на более тесное знакомство с небесным генералом. А отсюда вытекали хоть и призрачные, но довольно шикарные перспективы подняться в их иерархии власти.

Короче, я теперь с некоторых пор стала важной шишкой, как выразилась у’Лин.

Невольно хмыкнула и улыбнулась, ловя на себе виноватый взгляд наставницы.

– Все возможно, – пространно ответила ей, разубеждать не стала. Что-что, а вот союзницы мне сейчас позарез нужны. – Что там у тебя?

– Вот, – она протянула ко мне полотенце, – разденься и обмотай себя. Сядешь на табурет, я тебя помою, только сейчас платье повешу.

Она прошла к шкафчику, открыла его и повесила платье на верхний крючок, который я и не заметила, разглядывая узкую пустую секцию несколькими минутами ранее.

Вот как? Чистую одежду они вешают в шкаф?

Но не буду отвлекаться. Я с удовольствием разделась, обмоталась полотенцем и немного подождала, пока у’Лин перестанет возиться с шкафчиками.

– Тебя саму-то не ругали? – спросила я зачем-то.

У'Лин вздрогнула, дернулась и ударила руку, судя по всему. По крайней мере я услышала похожий звук.

– Ай! – только вскрикнула она следом. Отвечать не спешила.

– Я говорю, тебя саму не ругали? – повторила вопрос я.

И снова у’Лин сделала вид, будто меня не услышала. И тогда я начала догадываться.

– Так, значит, ругали? Кто? Та самая старшая сестра?

Поймала ее быстрый взгляд и заметила, как она еще сильнее покраснела.

– Ты уже переодеться? – спросила у’Лин как ни в чем не бывало. – Сейчас-сейчас. Достану тебе табурет.

Закрыв шкафчик, она засеменила к раковинам. Быстренько нагнулась к тумбочке и вытащила из нижней полки деревянный широкий табурет, на который предлагала сесть мне.

Хм.

На вид-то он был чистый, но садиться на него не очень-то хотелось.

– Садись, мыть тебя буду, – прошептала у’Лин. – Времени очень и очень мало. Без последнего гостя наш генерал не сможет открыть церемонию почитания предков. Нельзя заставлять его ждать. Чтить традиции – наш священный долг.

Короче, транскрибирую. Меня будут ждать, и без меня не начнут праздник.

Внутренне скривилась из-за нерадостных новостей, поэтому пришлось справиться с собственной брезгливостью, так некстати напомнившей о себе, и сесть на табурет.

Ненавижу такие вещи. Точно и абсолютно.

Какие именно? Это когда что-то не хочешь делать, а выбора тебе не оставляют, уповая на те самые традиции, ценности и прочее. Никогда не любила посещать семейные праздники, крестины, дни рождения, похороны и поминки, потому что буквально в каждом взгляде родни видела неодобрение, зависть, а кто-то, как, например, тетки по папиной линии, даже делали ставки на то, что я бесплодна, и поэтому не завожу семью и ударилась в карьеру.

Смешно, конечно, но я какое-то время все-таки волновалась, а вдруг они правы? И я действительно бесплодна? Но после досконального осмотра врача, нескольких УЗИ, множества сданных проб и анализов, убедилась, что с детородными функциями у меня все в полном порядке.

Скорее всего, дело в детской травме, о которой я не очень-то любила вспоминать.

– Эй-эй, – у'Лин снова вывела меня из состояния прострации. – Ты витать в облаках? О чем думать?

Пока я это самое «думать», она уже успела достать из стоящих рядом шкафчиков разные флаконы, включила воду в раковине и вспенила губку.

– Да так, о всякой всячине, – отмахнулась я.

– Прежде чем плавать в купальне, нужно помыться, – наставница кивнула вбок, в сторону лазурной поверхности небольшого, всего метров семь, но на вид глубокого бассейна.

Вода негромко журчала, у'Лин принялась с изрядным усердием натирать до красноты мою спину, точнее, ее часть, не скрытую полотенцем.

– Голову помою сама, – настояла я.

Иначе, боюсь, колтуны потом не расчешу. После такого упорства, мне явно придется бриться налысо. А эта перспектива меня ничуть не прельщала.

– Тогда вот, – у’Лин протянула ко мне стеклянный флакон с прозрачной вязкой жидкостью, подписанной иероглифом «голова».

Ну да, логично. И не поспоришь.

Невольно задумалась о прошлом и о том, что команда маркетологов из МаксоДжинс была бы в экстазе от такого концепта. Ни тебе громкого рекламного лозунга «100% натуральное», ни тебе «без парабенов», ни еще какой-нибудь хитрый ход, чтобы стандартный в принципе состав (не считая ароматических масел и отдушек), отличить от конкурентов и продать дороже.

В одежде еще сложнее. Масел и отдушек у ткани нет, есть цвет, фасон изделия, марка или бренд – вот основные конкурентные преимущества, за которые приходилось бороться среди других производителей. Но так было только в самом начале. Дальше, когда моя компания вышла в жирный плюс над затратами, включалась бизнес-модель по инвестированию прибыли в НИОКРЫ по разработке специальных тканей, которые не требуют глажки, водо— и грязеотталкивающие составы тоже довольно дорого нам обошлись. Но вторым и самым значительным направлением инвестирования прибыли была, пожалуй, покупка новых арендных площадей. Дошло до того, что уже через год после выхода на хорошую окупаемость мы и сами стали крупнейшим арендодателем, потому что строили торговые центры и сдавали площади другим, неконкурирующим в нашем сегменте фирмам, компаниям, частным лицам. Но к сожалению, эта модель бизнеса очень скоро дала трещину. На смену обычному шопингу пришел интернет. Помню, как перед моей смертью я с пеной на губах доказывала остальным неисполнительным директорам, что нужно отказаться от дорогостоящих проектов по строительству площадей, которые в скором времени мало кому понадобятся, вместо это я предлагала вложить деньги в создание собственного маркетплейса. Тем более у меня имелась инсайдерская информация, что наши конкуренты уже разработали мобильное приложение, и оно находилось на этапе закрытого тестирования.

– Ты хотеть мыть голову, – напомнила мне у'Лин.

И правда? Чего это я постоянно вспоминаю свою прошлую жизнь? Непорядок.

Откупорила флакончик с громким «чпоком». По воздуху тотчас проплыл легкий лавандовый шлейф интересного цветочного аромата.

– Мм-м, – довольно промычала я. – Очень вкусно пахнет.

– Вкусно пахнет жареная рыба, – не согласилась со мной у’Лин. – А это цветочное мыло, оно несъедобно.

И снова не поспоришь. Видимо, привычный лично для меня речевой оборот ввел ее в заблуждение. Она подумала, будто я собиралась отпить из бутылька. Но вместо этого, как полагается в таком случае, я нанесла немного гелеобразного состава на ладонь, вспенила другой рукой и провела обеими по еще совсем сухим корням волос.

– Э-э-эх, – пожурила меня у'Лин. – Волосы нельзя так мыть. Нужно начинать снизу.

– Я знаю, как нужно мыть голову, – отрезала я. – Не хочешь на это смотреть, не смотри. А я буду делать по-своему.

У’Лин явно обиделась. Резко встала и, помыв руки в раковине, намылилась на выход.

– И это все? – спросила я у нее. Хотела выразиться иначе, но мысленно промахнулась со значением слова. Иначе, мне не хотелось верить, что лицемерная стерва из прошлой жизни вновь показала свои зубки спустя столько времени и сил, потраченных на собственное перевоспитание и самопознание.

– Вообще-то, – бросила наставница, стоя у самой двери, – я тебе не служить. У меня приказ, передати ципао. Я это сделать. Я только хотела попытать удача. Но сейчас, посмотря на твоя придирчивый едкий характера, я подумать, это бесполезная трата время.

Чужеродный для меня акцент сильно коверкал в уме значение ее слов, и поэтому я не сразу поняла, что же она имела в виду. А когда сложила пазл под названием куча слов без согласования падежей, то наконец поняла, что она решила мне помочь, потому что хотела подружиться. На будущее… В надежде, что я стану знатной особой и, возможно, благодаря нашему с ней близкому знакомству вытащу в том числе и ее в высшее общество, или как-то помогу на худой конец.

Горький вздох вырвался непроизвольно. Блат, связи, кумовство… Если подумать, в иерархии управленцев моей любимой компании из прошлого было немало бездарных родственников и протеже, которые сидели не на своих местах. Эти только и умели, что нанимать себе замов, чтобы снять часть неподъемного (по их мнению) объема работы.

Руки у меня так и чесались разобраться со всей этой управленческой мафией, и отчасти это мне удавалось. Перед новым повышением я как раз покончила с начальником отдела стратегического планирования. А потом мой висок словил пулю.

Но я сильно увлеклась!

Так сильно, что шампунь на голове уже вызвал легкий зуд.

– Ешки-матрешки, – выразилась я и кинулась к раковине. Покрутила один барашек, второй, настроила воду, наклонила голову к причудливому дугообразному крану и стала смывать шампунь, или же мыло.

Вообще-то отличный способ, я вам скажу.

На экстренный случай самый раз.

Когда у меня совсем не хватало времени, а приходить на работу с грязной головой – смерти подобно, то я так и делала, мыла голову в раковине, не тратя лишние минуты на остальные части тела. Правда, в прошлой жизни волосы у меня были покороче, конечно. Элегантное ровненькое каре – моя визитная карточка. Ради него я железно раз в месяц делала ламинирование волос и, если была такая необходимость, подравнивала секущиеся кончики. Про маникюр, педикюр – вообще молчу, их я делала раз в несколько дней. Просто после работы поднималась с паркинга на первый этаж, в котором располагался маленький торговый центр. И там же посещала Соню, моего личного мастера, молоденькую еще совсем девушку, которая устроилась на «подработку», чтобы как-то сводить концы с концами. Правда, уже через два месяца после нашего первого знакомства она смогла похвастать вполне приличным доходом, стоило лишь поделиться ее визиткой с некоторыми коллегами из МаксоДжинс.

Сухие и ломкие на концах волосы впитывали влагу как губка и плавали в раковине, рискуя окончательно запутаться.

– Вот же черт.

Не поднимая головы, я снова потянулась к бутыльку, набрала еще гелеобразного мыла и принялась распределять пену по всей длине волос.

Время было на исходе.

И я это явно чувствовала. Мои внутренние часы подсказывали, что о заплыве на стометровку можно даже не мечтать.

Ну и ладно. Переживу.

Отчаиваться не стала и теперь уже технично принялась смывать мыльный состав, который, что удивительно, сделал волосы более послушными. Или они напитались влагой и поэтому стали такими гладкими?

Странно. Но факт.

Выжала двумя руками внушительных размеров хвост, и только после этого позволила себе разогнуться.

Неприятная боль отозвалась в позвоночнике, а особенно в крестцовом отделе. Вот так новости. Старею я, что ли?

Прогнала неприятные мысли и поспешила к тому самому шкафчику, куда у’Лин повесила принесенное платье.

Да уж, нехорошо я с ней обошлась. Но ничего не могу с собой поделать. Я просто не умею искренне извиняться. А годы офисного плантаторства отучили меня от элементарной вежливости. Правда, в последнее время я делала в этом успехи, потому что кому-кому, а Афродите точно нельзя показывать свой гонор. Чревато. Но вот остальным – хоть сто порций, особенно если от них мне не было никакой пользы.

Да, я умела лицемерно улыбаться и обходить острые углы, подслащивать горькую пилю красивыми словами в неприятном разговоре. Обладала хорошей техникой отказа. Но все эти навыки остались в прошлой жизни, и тянуть их в нынешнюю не очень-то хотелось.

Открыла дверцу и снова прогнала мешающие воспоминания подальше.

Что могу сказать по увиденному?

Вообще-то ципао я представляла себе немного иначе. Шелковое или около того, плотно прилегающее, запашное платье ярких расцветок было представлено в одной из наших коллекций. Оно имело несколько исполнений – длинное, но с вульгарными боковыми разрезами почти до самой талии, отороченное золотистой косой бейкой. Или короткий вариант под самую попу, как моя туника.

Так вот, с тем вариантом, о котором подумала я, это платье имело несколько принципиальных сходств – верхняя его часть была узкой и, судя по всему, сильно облегала грудь, а застегивалась оно декоративными петельками наискосок от горла до левой подмышки. Вот только окантовка у него исполнена золотым шнурком. И да, платье было шелковым. Но на этом все. Цвет его был молочно-голубым, или, точнее, почти белым с легким холодным оттенком. К тому же оно, по-видимому, было безразмерным с длинной, по самые щиколотки, широкой юбкой без тех самых ожидаемых разрезов. А рукава напоминали мне рукава моей служаночьей формы. И кажется, к нему еще шел пояс. Иначе я не понимаю, зачем нужна эта розовая широкая лента, которая лежала тут же внизу, рядом со стопочкой еще нескольких просто незаменимых элементов одежды.

Повесила платье обратно на крючок и полезла натягивать нижнее белье.