Влюбить генерала, или Купидоновы трудности

Глава 26. Опороченная

Третья бледно-розовая Луна показалась сегодня не зря. Плохие предчувствия бередили душу генерала, не позволяя как следует сконцентрироваться на разминке, а затем и полноценном бою с воображаемым врагом. А всему виной незваная гостья, мирно посапывающая в его апартаментах. Да так громко, что ее храп то и дело доносился до чуткого слуха небожителя.

Шан-и-Дан оглянуться не успел, когда наступило утро и первыми пробудились слуги. Позевывая, они растекались живой массой по комнатам для умывания, уборки, стирки и прочего. От генерала не укрылось то, как у’Лин прокралась в его апартаменты, стараясь не привлекать к себе внимания, и первым делом принялась тормошить Виталину. Шан чудом не оступился, планируя приземлиться на одну ногу после кувырка в воздухе. Но вынужден был встать на обе, спружинить и снова подпрыгнуть.

– Вставать-вставать, – упорствовала у’Лин, чем сильно заинтриговала небожителя. Он даже прекратил тренировки и прислушался к происходящему.

– Яо тебя, наверное, искать, давать, вставать, – ворчала служанка.

А Вита в ответ проверещала:

– Отвянь, Руфи, я хочу спать!

– Это не Руфи, это Лин, вставать, говорю.

И вот наконец послышался скрип кроватных пружин. Похоже, Виталина соизволила подняться. Далее послышался громкий зевок.

Генерал усмехнулся, подмечая бесцеремонное поведение девицы, словно какой-то деревенщины.

– Мм-м, сколько сейчас?

– Пять утра, – ответствовала у'Лин.

– Ох ты ж… Неужели такая рань?

Подслушивать дальнейший разговор генерал не стал, потому что из-за поворота внезапно показалась Луян-нян.

Приняв новую стойку, Шан как ни в чем не бывало взмахнул копьем, подпрыгнул и отработал одновременный удар ноги и копья, разящие будто в две разные стороны. Как вдруг что-то чуть заметно кольнуло его в спину. Один раз, второй, третий…

Неужели тело подсказывало ему, что уже достаточно? Неужели он настолько постарел, что даже такая легкая разминка вызывает подобные ощущения? Нет, быть этого не может. Нужно лишь сильнее прогреть мышцы, прежде чем отрабатывать сложные приемы.

Луян между тем плавно вышагивала по крытому коридору, огибающему садик со всех сторон. Кидая взгляд украдкой, она всячески демонстрировала свой интерес к мужчине ее мечты, о чем она неоднократно признавалась всем и даже генералу. Из-за чего Шан-и-Дан лишь разозлился.

Главная наложница столько лет прикрывала его репутацию и вместо понятного дела время от времени посещала его спальню и играла ему на гуцинь. И только. Дальше дело не заходило. А сейчас ее внимание было ему не просто в тягость, сейчас Луян будто напоминала ему недавний недуг, от которого он вдруг избавился, стоило Виталине появиться во дворце. Может быть, все дело в обещании Луо, которое он дал перед отъездом? Тогда ночью он поклялся, что ни одна женщина Ориона не тронет его сердце… Потому что Вита, если она не врет – с Земли, за пределами власти великого Императора Лувана, а значит, за пределами Пояса Ориона.

Но тот факт, что Вита из другой галактики, ничего не менял. Потому что с ее появлением во дворце стали происходить невероятно странные события. Непозволительные. Непростительные. Опасные.

Прекратив пытку над своим телом, генерал поспешил зайти к себе в спальню, пока его не окликнула Луян. Он поспешил скрыться, чтобы дать тем самым понять без лишних слов: он не хочет ее видеть.

А открыв дверь, генерал первым делом услышал приказ у’Лин, командующей Витой без всякого стеснения:

– Подтяни тот край.

– Вы еще здесь? – грубо окликнул он обоих. Всему виной раздражение, которое последнее время вызывала в нем Луян-нян.

Служанка оторопело обернулась и смущенно опустилась на колени.

– Ты, свободна. – Шан-и-Дан поспешил приказать энсийке, пока та не упала на пол, как это делала всегда в его присутствии.

Молча кивнув, расторопная у’Лин поспешила покинуть генеральские апартаменты, а Вита при этом продолжила орудовать новой простыней в кроватном алькове. Правда, выходило у нее не столь успешно, как ей бы хотелось.

– Эй! – Шан-и-Дан позвал девушку, но она упорствовала, желая заправить дальний непослушный край простыни. Поэтому ему пришлось принудительно вытаскивать ее оттуда. А едва он схватил столь желанную особу за талию, то кровь вскипела в его жилах, и мужская суть дала о себе знать. Возбуждение помешало мыслить здраво. Руки сами стиснули миниатюрную соблазнительную иномирянку, пахнущую его личным мылом.

– Мне безумно льстит твоя попытка соблазнения… – Этими словами Шан-и-Дан с легкостью показал, о чем он думает на самом деле. Поэтому поспешил оправдаться: – Но у меня сейчас нет настроения флиртовать с кем-либо.

Девушка запрокинула голову и удивленно уставилась на правителя Торакса.

– Я с вами не флиртую… – Вопреки сказанному, Вита погладила пальцами живот генерала, будто щупала его кубики пресса. – Просто привыкла доводить начатое дело до победного конца. – Она кивнула в сторону кровати, чем еще сильнее возбудила бедного мужчину. Непрошенные образы тотчас посетили его голову, а фантазия разыгралась, представляя, как он стиснет ее в объятьях, как начнет целовать…

– Ай! – вскрикнула вдруг Вита.

И Шан опомнился, ослабил хватку. Но не смотря на это, Виталина продолжила гладить генерала по животу, будто являлась полноправной хозяйкой всего его тела.

– Да?.. Тогда что же сейчас делает твоя рука?

Видно было, что последний вопрос завел ее в тупик. И видно было, как она отчаянно искала ответ на этот вопрос. Но не прошло и пяти секунд, как она наконец нашла решение головоломки:

– Это рабочая привычка… Когда-то давно я занималась врачеванием. Вам никто не говорил, что ваш аппендикс увеличен?

«Врет? Или правда?» – задался вопросом генерал, хмурясь.

– Апенди… что?

– Да, аппендикс, – повторила Виталина, отвернувшись.

Генерал промолчал, прикидывая в уме шансы на то, что она ему лжет. Мысль об этом невероятно охладила его пыл, и он наконец разомкнул объятья. Чем Вита и воспользовалась, увеличивая дистанцию:

– Ну, я пойду!

– Стоять! – Шан-и-Дан быстро опомнился и схватил непослушную лаовайку за руку. – Если ты права и мой аппендикс увеличен, я уволю личного врачевателя и назначу тебя на его место. Идем.

Выходя наружу, генерал успел заметить силуэт главной наложницы, скрывшейся за поворотом. По непонятным ему причинам Луян, видимо, ранее стояла в коридоре, будто подслушивала. И это еще больше подлило масла в огонь его негодования. Непонятное чувство глодало изнутри, бередило его душу и тело. Вскипевшая в жилах кровь требовала от него действий, он сейчас был готов свернуть горы, непонятно зачем, лишь бы унять эти настолько необъяснимые чувства. Как вдруг мысль, посетившая его, показалась невероятно соблазнительной.

Шан-и-Дан застыл на месте, ворча:

– Так не пойдет, ты слишком медленная, Вита.

Подхватив ее на руки, генерал подметил то, с каким послушанием девушка позволила это сделать и вырываться не стала. Наоборот, она слегка возмутилась, смущенно краснея, тем и ограничилась. Окрыленный подобной реакцией, генерал согнул ноги в коленях, посильнее оттолкнулся и взмыл в воздух, чтобы уже через мгновение приземлиться на крышу стоящего впереди здания.

– А-а-а, – Виталина тихонько взвыла от страха, цепляясь за шею своего пленителя. – Прекра…

– Нет, – оборвал ее Шан. – Так быстрее.

– Но зачем?

– Так надо.

Спорить с небожителем было бесполезно, тем более что для себя он уже все решил. Эта сладостная близость их тел рождала в нем абсолютно новые, давно забытые чувства. Она словно пробуждала ото сна каждую клеточку его тела. Словно влага от проливного дождя напитывала землю после долголетней засухи, Виталина действовала на него столь же целительным образом, и он был бы последним дураком, если бы сам лично отказался от подобного исцеления.

– Зачем ты приехала? – спросил вдруг генерал, сам от себя не ожидая подобного. – В чем твоя цель?

– Но мы же… – Вита только и успела возразить. Прежде чем снова «ойкнуть».

Прыжок. И небожитель снова переместился на крышу уже другого здания.

– Ты действительно обладаешь лекарскими навыками?

Очередной прыжок, а за ним еще два.

– Прекратите! – попросила вдруг Виталина. Прикрыв глаза, она дрожала в его руках как осиновый лист. – Мне страшно!

Сердце кольнуло в груди Шана, когда он принял решение перестать пытать ее таким вот образом. Сжалившись, он во мгновение опустился вниз на небольшую площадку подле подвесного моста, видом которого Вита не так давно уже восторгалась. Сейчас же она смотрела на это чудо сооружение из дерева и канатов с нескрываемым ужасом, а заодно досадовала, что не успела вернуть себе крылья.

– Вы решили меня убить? – спросила она. – В этом ваш план? Чтобы я самостоятельно сорвалась вниз и перестала досаждать?

– Нет.

Взгляд генерала был прикован к ее лицу, он всматривался в каждую черточку, любовался идеальностью линий ее подбородка и скул, выразительной формой глаз.

Через силу ему пришлось выдавить из себя оправдание:

– Когда-то давно случилось землетрясение, вследствие которого две скалы отделились от горной гряды, а заодно отдалили часть зданий дворцового городка. Именно поэтому моему отцу пришлось слегка поработать над ландшафтом здешних мест, чтобы вновь приблизить во-о-он те дома к основному комплексу сооружений. Но этого оказалось недостаточно, пришлось перекинуть мост на ту сторону.

Потомок Нефритового Дракона кивнул Виталине за спину.

– Мастер Шо наотрез отказался переезжать из своего домика вон на той горе, мотивируя, что он опытный циньлу, и при необходимости всегда прибудет во дворец. Но в данном конкретном случае у меня нет причин отвлекать его от любимого подворья, кур, свиней и петухов, мне лишь нужно привести тебя к нему, чтобы проверить, врешь ты или нет.

Скривившись на последних словах, генерал отвел взгляд. Он не хотел грубить, но какая-то внутренняя сила заставила сказать правду. Возможно, интуиция подсказывала, что в ответ Виталина тоже будет с ним честна.

– Да, я прибыла сюда не просто так, – девушка вздохнула и наконец предприняла попытку освободиться из чужих объятий, однако ее никто не отпускал, – но в моем замысле нет ничего плохого. И я не врачеватель. Да, кое-какие навыки у меня имеются, однако наверняка им далеко до вашего мастера Шо. К тому же я не напрашиваюсь на долгую службу во дворце, месяца будет вполне достаточно.

– Для чего? – Шан-и-Дан задал закономерный вопрос.

– Этого я пока сказать не могу.

Виталина вздохнула. И небожитель наконец ее отпустил, позволяя встать на ноги.

– Ты можешь дать слово, что не замешала в смертях моих людей прошлых или будущих?

Удивление промелькнуло во взгляде Виты, прежде чем она ответила со всей яростью, на которую была способна.

– Так вот какого вы обо мне мнения? Ну да, все логично, прибыл непонятно кто, непонятно откуда, занимается мутными делишками и не позволяет себя узнать. Все сходится. Вот только я не ожидала от вас такой близорукости. Да я за всю жизнь и букашки не обидела!

Произнеся столь пламенный спич, Виталина вдруг сбавила обороты и проворчала:

– Ну, или почти не обидела. В физическом плане я никого не била, не ранила, я даже колюще-режущие предметы в последние лет семь держала исключительно ради того, чтобы почистить себе яблоко, или же отрезать кусок хлеба. Все. Букашек там, комаров, я могла, конечно, прихлопнуть, но… Сейчас я использовала такую фигуру речи, подразумевая… Ай, к черту все! Думайте, что хотите!

Вита снова посмотрела генералу прямо в глаза, желая увидеть его реакцию, зря, потому что в следующий миг ощутила легкий озноб, невольно отвечая на чувства небожителя. Ведь он смотрел на нее властным взглядом, в котором читалось многое. И жгучее желание обладания, и надежда, и вера, и даже любовь… Хотя Виталина сама в нее не верила, но вот уже столько времени она могла воочию наблюдать и убедиться в ее существовании.

К сожалению или к счастью, ей определить было сложно.

Легкая дрожь пробежала по телу нимфы, когда она ощутила легкие касания его пальцев, которыми он провел по ее плечам, спрятанным за шелковой тканью. Вот только в этот раз Шан ее не стискивал, он действовал аккуратно, будто трогал драгоценную хрупкую вазу, боясь раздавить ее силой своих чувств.

Шажок к ней навстречу, и он встал очень близко, настолько близко, что их тела почти касались друг друга. Тепло, исходящее от его кожи, смешивалось с ее теплом, вызывая в нем непередаваемые ощущения.

Вот его пальцы, крадучись, поднялись к ее шее, чувствуя пульсирую жилку, чувствуя, как сердцебиение Виталины участилось. Зрачки ее глаз расширились, а губы призывно приоткрылись. Последним испытанием терпения генерала стало то, с каким возбуждением девушка облизала губы, будто приглашала его к пиршеству, обещая подарить поистине незабываемое наслаждение.

– Я тебя поцелую, – хрипло констатировал Шан, будто свершившийся факт.

Возражений ни у кого не последовало, поэтому, окрыленный маленькой победой, он бережно коснулся ладонью затылка Виты, слегка повернув ее голову так, чтобы им обоим было удобно.

Еще секунда, и Виталина в нетерпении сама приподнялась на носочки, прильнув к нему всем телом, обняла его шею руками и заставила склониться чуть ниже, чтобы губы наконец встретились друг с другом. Невероятная чувственная феерия, безумство под названием «страстный поцелуй» не заставил себя ждать.

Ощутив мягкость ее кожи, тепло ее тела, в конце концов объятья ее рук, Шан-и-Дан потерял контроль полностью и абсолютно. Он поначалу собирался ограничиться легким флиртом, хотел ее немного пособлазнять, однако сильно просчитался. Буря эмоций захлестнула обоих в тот же миг, стоило их телам прижаться к друг другу. А мягкий и нежный поцелуй стал страстным и требовательным. Коготки Виталины остервенело прочертили по плечам и-Дана красные линии царапин, на что генерал лишь ответил усмешкой, выпитой ее губами во мгновение.

Но увы, временное помрачнение рассудка нимфы быстро закончилось, едва она почувствовала дуновение ветерка за спиной. Мысли вернулись на положенное место, а логическая цепочка образов выстроилась перед глазами набором образов и воспоминаний.

«А вдруг это Руфи подшутил надо мной? Вдруг это он, поганец, влюбил в меня генерала?»

– М-м-м! – промычала, она тотчас пытаясь отстраниться.

Но обнимающий ее индивид не отпускал, удерживая на месте, будто так и надо. И тогда она была вынуждена куснуть его за губу. Чем и заслужила недовольный взгляд неудавшегося любовного приключения.

– Что не так? – разочарованно произнес Шан, освобождая ее губы, но только их.

– Я не могу…

Вита скривилась от испытанной душевной боли. Острый приступ неудовлетворенности скрутил низ живота, но она все-таки выдавила из себя:

– Я правда не могу, Шан. Я здесь не за этим! Я… Нет, ты не можешь продолжать это со мной, потому что тебя ждет другая судьба. Мы не можем быть вместе…

– Плевать! – рявкнул и-Дан. – Плевать на все, что ты там себе надумала. Есть ты и есть я. Остальное – неважно, Вита.

Под конец его голос смягчился. Однако объятья словно окаменели. Ушла та нежность и бережность, с которой он касался ее кожи. Сейчас он словно вцепился в свою собственность и не желал выпускать ее из рук.

Слезы показались в уголках ее глаз, когда она попросила:

– Отпусти… прошу.

Шан-и-Дан смутился и ослабил хватку, но все-таки не отпускал. И тогда взбешенная Виталина потребовала, оттолкнув его руками:

– Ненавижу! Ненавижу, когда вы так делаете. – Боль от застарелой раны прозвучала в ее голосе, когда Вита продолжила делиться накипевшим: – Ненавижу, когда вы применяете силу, которой вас наделила природа! Ненавижу вас всех!

– Что с тобой произошло? – тихонько спросил и-Дан, ощущая, будто готов уничтожить весь мир, лишь бы добраться до того подонка, который сотворил такое с этим хрупким созданием.

Но Вита молча глотала слезы. Она не могла и слова выдавить, вновь и вновь возвращаясь к одному и тому же неприятному воспоминанию из подросткового возраста. Вита то и дело открывала рот, чтобы произнести хоть что-то, но слова застревали у нее в горле, жалость, которую она к себе испытывала, перевешивала, а гордость мешала поделиться давно произошедшем.

Шан-и-Дан смотрел на Виталину пристально, он ловил каждое ее движение, каждую новую эмоцию. Мир перестал для него существовать, сузившись до маленькой точки, видимой перед собой. Остальные звуки ушли на второй план. Сейчас его мало что интересовало, кроме одной прекрасной особы, пребывающей в его объятьях. Он желал услышать ее ответ. Казалось, он уже начал догадываться о том, что же в итоге услышит из уст его желанной…

«Желанная? – генерал сам себе изумился, будто услышал невероятную по своей сути новость. – Когда это Виталина успела пробиться сквозь стену отрешенности, которую я воздвиг, повинуясь клятве?»

Но и эти мысли ушли на второй план, едва девушка заговорила.

– Они… – Вита с невероятными усилиями выжала из себя, – порвали мою майку. Они… полезли…

Слова прерывались, голос ее дрожал, тело бил крупный озноб. Температура ее кожи будто понизилась на несколько градусов.

– Ш-ш-ш, – Шан поспешил успокоить ее. – Все хорошо. Я так не поступлю…

Мысленно он успел уже несколько раз убить обидчиков Виталины, хоть ранее и не отличался особой жестокостью. Однако услышанное подтвердило самые худшие его опасения, а желание защитить эту хрупкую красавицу возобладало над иными чувствами. Он снова поднял ее на руки, приговаривая:

– Пожалуй, нам все же следует посетить врачевателя.

Вита хныкнула, шмыгая носом, уткнулась в его грудную клетку, наверняка потную после долгой тренировки, но сейчас он был вынужден с этим смириться.

«В будущем у нас все будет не так», – пообещал он себе, шагая в сторону моста. Сильное волнение за душевное состояние Виталины не позволило ему как следует оценить обстановку. Не позволило ему сделать правильные выводы из имеющейся у него информации. И поэтому, когда он шагнул на шатающийся подвесной мост с ношей на руках, был застигнут врасплох. Внушительный с виду правый канатный узел вмиг развязался. Мост накренился, роняя обоих вниз с обрыва.

Громкое:

– А-а-а! – зазвучало многократным эхом, отражаясь от отвесных скал.

– Помочь им? – предложила Гера, склонив голову набок, чтобы было лучше видно выступ, за которым скрывались упавшие с моста.

Тотчас послышалось громкое сопение и протяжный вой какого-то невидимки.

– Я держу! Я держу тебя, Вита! – натужно верещал купидон. Он кинулся вслед за этими двумя и схватил коллегу за плечо.

– Что это? – изумился вдруг генерал, чувствуя странный ветерок и хлопки крыльев прямо над ухом.

Вита, почувствовав каменный выступ под ногами, досадливо фыркнула.

– Это Руфи.

– Кто-кто?

– Руфи, сними невидимость, покажись, – проворчала нимфа и добавила следом. – И вообще, сейчас не до этого!

Но Руфиэль, как назло, повиновался и показался во всей красе, являя миру великовозрастное розовое личико и тело младенца, украшенное на спине белоснежными малюсенькими крылышками.

– О, боги! – выдохнул Шан-и-Дан, чудом не соскочив вниз. Но тут же опомнился и пощупал бок Виталины, прижатой к камням всем телом. – Ты как? Ничего не ушибла?

– Конечно ушибла! – проворчала она в ответ. – Слева саднит, видимо, синяк. Но дышать могу, похоже, не до крови.

Генерал досадно вздохнул, Руфи невольно повторил за ним, приговаривая:

– Так что, вы падать не собираетесь? И я зря себя обнаружил?

– Зря-то не зря, – проворчала Вита. – Но вот вытащить нас ты не сможешь явно.

– Вообще-то… – начал было Шан, но Руфи не дал ему закончить.

– Эй! Кто-нибудь! Позовите на помощь! – закричал он. Секунда, и купидон исчез в воздухе, продолжая орать как резаный. – Тут люди упали! Помогите!

А Шан-и-Дан посильнее прижал Виту, советуя:

– Держись крепче…

– Кто бы говорил, – проворчала нимфа, однако подчинилась, не без удовольствия прижавшись к подтянутому телу Шана.

– А-а-а, караул! Помогите! Помогите! – разорялся купидон. Судя по звукам, он уже успел добраться до самого верха, туда, где еще недавно узлом крепился канат мостовой дорожки.

К неудовольствию обоих пострадавших, очень скоро послышалось бряцанье целого взвода стражей. А сверху раздалось многоголосое:

– Генерал?

– Повелитель? Вы целы?

И, конечно же:

– Веревку!

– Веревку быстрее несите!

– Скорее-скорее! Там генерал внизу!

Богини скривились, каждая на свой лад, и только Афина улыбнулась, приговаривая:

– А я о чем говорила?

– Пока что он только мешает, – тихонько проворчала Афродита, поджимая свои соблазнительные, божественно красивые губы. – Правда, с другим моим заданием, к счастью, справляется.

– Каким заданием? – Гера перевела надменный взгляд на богиню любви, но та не спешила отвечать. Предпочла не обращать внимание на чужой вопрос.

Однако не промолчала Афина, справедливо посчитав, будто знать должны все и каждая из присутствующих, вносящих свой вклад в правильное дело, в исполнение веления Сути:

– Ему поручено избавить генерала от гарема. Иными словами, женить всех его наложниц. С чем-чем, а с этим я согласна, успехам Руфи можно только позавидовать. Вон как разошелся, когда понял, в чем же проблема из-за барьера для купидоновской магии. Скольких уже пристроил? Пять? Семь? Или десять за эту ночь?

– Так вот зачем он перетаскивал корыто… – Персефона поделилась наблюдением. – А я все голову ломала. Так он пробовал колдовать в разных местах? А приповмив, что в корыте у него это получилось, решил поставить эксперимент. И чтобы не намочить одежонку повторно, оттащил его в сторону и попробовал вызвать ваш этот магический снаряд?

– В общих чертах так и есть, – Афродита закрыла глаза, устав наблюдать за несносным генералам и его избранницей. – Виту жаль.

– Причина? – Гера решила доискаться правды.

– Душа ее искалеченная не позволила встретить свое счастье на Земле. И я пока не вижу, чтобы Виталина сама пожелала остаться на Тораксе. Поэтому придется придумать что-то новое.

– А может быть, и не понадобится… – многозначительно добавила Афина, кивая в сторону облачка. – Генерал мог воспользоваться силой Дири. Но он предпочел обнимать вашу нимфу, притвориться слабаком ради продления физического контакта. Благодаря его упорству, я думаю, даже Виталина в конце концов сдастся.

– Или мы ей поможем. – Гера хищно оскалилась, призывая темное облачко на ладони. – Иначе одна паучиха никак не угомонится.

– Мы пока не вмешиваемся. – Артемида кивнула. – Вспомните. Если нарушим вращение Колеса Сути, нарушим цикличность всего бытия.

Богини нахмурились. А по ту сторону белоснежного облачка-экрана события начали происходить стремительно.

– Я что-то вижу внизу, – произнес вдруг Шан, всматриваясь в даль, туда, куда они должны были упасть. – Там цветное пятно. И, по-моему, есть движение.

Проигнорировав скинутую рядом веревку, генерал грозно приказал:

– Крепко прицепись ко мне!

Вита послушалась, и не предполагая, что они продолжат свое движение вниз, а не наверх по веревке, скинутой стражами. Активировав браслет, потомок Нефритового дракона начертил в пространстве энергетические линии, сотворив нечто похожее на крутой спуск. Спиралевидный белоснежный аттракцион встретил обоих мягко, спуская вниз, к порогам бурной реки медленно и аккуратно.

– Хен?! – взревел вдруг генерал.

Его острый взор издалека заметил силуэт оракула, застывшего возле каменной арки.

– Ты?!

Мужчина, голый по пояс, держал безжизненное тело своей сестры, по всей видимости, упавшей с обрыва. Кроваво-красное пятно окрасило всю левую сторону наложницы.

– Я не виноват! – со страданием вскричал слуга правителя Торакса, добавляя: – Надеюсь, меня поймут!

Секунда, и он активировал иероглифы множества заклинаний, начерченных на камнях на Арке Сути, чтобы осуществить переход на Айлум, планету-родоначальницу всех небожителей. Белоснежная вспышка случилась во мгновение ока. Сила Дири вопреки желанию Шана подчинилась опытному циньлу, унося беглеца-предателя прочь на другую планету.

Виталина хмуро смотрела вниз, на скалистый берег, тоненькой полоской окантовывающий порожистую реку.

– Как он туда забрался? – задумчиво проронила она, не ожидая услышать ответ.

– Есть несколько троп, по которым можно спуститься к Арке для перемещения.

И строго добавил:

– Разве ты об этом не знала? Разве ты не планировала сбежать от меня после того, как вы с Руфи сделаете все свои темные делишки?

– Темные, говоришь? – девушка вздохнула, понимая, что и дальше держать язык за зубами нет смысла. Поэтому придется придумывать новое оправдание или же сказать правду, хотя бы частичную.

– Мы с Руфи прибыли сюда по заданию… в общем, мы должны помочь вам жениться и избавиться от гарема.

– Избавиться? – насторожился вдруг Шан. – Убить? Прогнать?

– Да нет же! – вскликнула Вита, негодуя. – А еще вариантов нет?

Завершая полет вниз по белоснежной прозрачной спирали, генерал усердно думал, прикидывая в уме. Как вдруг ему припомнился отчет о будущей свадьбе у’Лин.

– Женить? – изумился он, не веря.

– Бинго!

Нимфа кивнула.

– Но подожди, при чем здесь моя служанка?

– А… – Виталина вдруг покраснела, – вы уже знаете? Таким вот образом я решила ее утешить из-за клеветы и наказания по моей вине.

– История со свадебным нарядом?

– Именно!

– Хм.

Непонятно зачем, Шан-и-Дан посильнее сжал в объятьях желанную особу, которая прибыла на Торакс, чтобы лишить его гарема. Но что же она предлагала ему взамен? Себя? Не похоже на то.

– Но с чем тогда останусь я, когда ты закончишь свою работу? – негодовал правитель Торакса.

– А вот это хороший вопрос, – Вита сделала вид, будто раздумывала. Но внезапно шальная улыбка тронула ее губы, и она честно призналась. – С чем-чем, законной женой, конечно! И больше никаких толп наложниц, штурмующих вашу постель, господин. Да… я понимаю, это проблема. Но, думаю, вам по силам усмирить свое мужское эго.

– Не будь у меня проблем с Хеном, которого нужно срочно поймать, пока он не скрылся дальше моего планетарного взора, я бы тебе показал, насколько огромно мое эго и как сложно с ним справиться. – Несмотря на слова, Шан усмехнулся. – Тебе, Виталина, показал бы, а не толпам наложниц, которым не было позволено даже близко подходить к моей спальне. Но к этому мы еще вернемся.

Браслет генерала в очередной раз блеснул. Вита вмиг исчезла, принудительно перемещаясь во дворец, а потомок Нефритового Дракона спрыгнул на камни, проворно пробираясь вверх, к Арке.

Внимательно наблюдая за происходящим, первой молчание прервала Афина:

– Не вижу я в невмешательстве ничего хорошего. Он сейчас проследует до Мизокса, преследуя смертного.

Спокойная Персефона поднялась со своего ложа, щурясь. А Афродита пожала плечами со словами:

– А может быть, успеет перехватить? В любом случае, не думаю, что нам нужно вмешиваться в его жизнь. Он должен доказать, что достоин послужить началом нового рода Создателей.

– А я напоминаю. – Богиня из Царства мертвых тяжелый взглядом оглядела всех присутствующих. – Одна равноценная жизнь взамен украденной добычи Кербера.

В божественном колонном зале наступила тишина. И ни шорох, ни иной звук не нарушал ее до тех пор, пока Афина не поделилась измышлением:

– Мне кажется, я знаю, кто вам подойдет для этой цели. Но я скажу лишь тогда, когда время придет.

Остальные богини промолчали. А Персефона после недолгого раздумья опустилась обратно на каменное ложе, обратив взгляд на новые события, которые происходили на планете Айлум.

– Хен! – вскричал генерал.

Едва очутившись на пустыре, прошлом поле брани многолетней войны небожителей, именно там, куда отправился беглец, он огляделся. Следы на песчаной земле, ранее опустошенной, затоптанной множеством конниц и подошвами сотен и сотен отрядов, указывали направление, куда же отправился оракул. Поэтому, не медля, Шан свистнул, призывая небесное копье. Взмыл в воздух и приземлился на курган в нескольких шагах от цели.

– Я не хотел! – выкрикнул застигнутый врасплох Хен. – Я хотел… я хотел… – Миловидное лицо циньлу сейчас было искорежено гримасой страдания, а взгляд был обращен на тело сестры в его руках. – Почему? Почему вы не выбрали ее?! Почему…

Увы. Сейчас судьба пострадавшей наложницы волновала Шана-и-Дана меньше всего.

– Ты прекрасно знаешь. Побег из тюрьмы карается смертью. Приготовься!

– Но я всего лишь хотел… Я хотел… – Подняв на своего господина обезумевший взгляд, оракул дал волю эмоциям: ненависти, злобы и ярости.

– Я хотел моей Хене лучшей жизни!

Генерал встал в боевую стойку и направил острие драгоценного копья на того, кому ранее доверял как себе. На того, кто предал его доверие ради честолюбивой цели, на того, кто предал. На того, кто чуть не убил его гостью из-за проклятых амбиций и жажды власти.

– Ты знал, чем рисковал. – Скупой ответ Шана развенчал последние надежды на понимание, поэтому оракул перестал тянуть время. Он опустился на колени и аккуратно положил бездыханное тело сестры. Сняв драгоценное колечко из носа, он быстро подкинул его в воздух и крикнул:

– Призываю тебя, чакра!

Маленький золотой ободок вмиг увеличился в размерах, и края его заострились, превращая драгоценное изделие в смертоносное оружие.

Еще один приказ, и над головой оракула, вращаясь, появилось сразу пять круглых металлических колец, острых с внешней стороны.

– Мне, конечно, не тягаться с великим генералом, однако я сделаю все, чтобы оставить вам, мой господин, несколько шрамов на память.

Шан-и-Дан горько усмехнулся, глядя в глаза Хена.

«Вот и настал момент вновь окропить это место кровью», – подумал так генерал, припоминая минувшие события, когда он в одиночку защищал левый фланг войска императора Ориона.

– Знай, ты был хорошим слугой. И умри с честью.

Сказав это, правитель Торакса взмахнул копьем, призывая силу Дири, чтобы ускорить разящий удар, однако атака была прервана тоненьким свистом. Осиновая стрела воткнулась аккурат между соперниками, останавливая бой.

В следующий миг в том же месте появился высокий, безупречно одетый лучник в белоснежном боевом наряде. Его черные длинные волосы были заплетены в высокую косу, а рукава повязаны на плечах, оголяя натренированные мышцы рук и предплечий.

– Она еще не показалась, – произнес он вместо приветствия.

– Здравствуй, Кан-и-Го, первый генерал императора Ориона. – Отдав положенные почести в виде кивка, Шан поспешил уточнить: – Что это значит?

– Сейчас узнаешь, – резко ответил Кан.

Прыжок. И он переместился за спину третьему генералу, напутствуя:

– Она очень сильна. Но мы втроем должны справиться, в противном случае Айлум падет, а вместе с ним и весь Пояс Ориона.

Еще секунда, и на месте, помеченном стрелой, возник новый участник будущей битвы, Ютан-о-Байдзе, в коричневом боевом наряде и со шлемом на голове. В его руках сверкал красный и синий клинки с кривыми лезвиями, образуя вокруг себя мерцающим свечением.

– Ну, здравствуй, потомок Нефритового Дракона, – приветствовал Шана второй генерал Императора Ориона.

– Приветствую, Ютан-о-Байдзе. – Правитель Торакса кивнул.

Послышался громкий визг, сопровождаемый хрустом и вибрацией. Чакры взвились высоко в воздух, чтобы по возвращению развить скорость и добраться до своих жертв быстрыми и точными ударами.

С оракулом сейчас происходило нечто странное. Его тело выгибалось в разные стороны, будто от конвульсий. Глаза закатились и противная чернота заполонила белок от края до края. Ногти оракула удлинились, кожа наросла синим хитином.

– Это тело мне не по нраву, – хрипло изрек рот Хена. – Но придется довольствоваться малым.

– Арахна, – Кан представил будущую противницу. – Тату на подбородке оракула служит пропускным ключом из глубин Мизокса, где паучиха была заключена.

– И вы об этом знали, но молчали? – упрекнул его Шан-и-Дан.

– Мы об этом «узнали» совсем недавно, – военачальник первого легиона обычно был немногословен и скуп на объяснения, однако сейчас решил расщедриться: – Она уже много лет, незримо и крадучись, пробиралась на наши планеты, вербуя в свои ряды представителей разных сословий. Поначалу мы думали, что это новое подполье для восстания и свержения власти нашего Императора, но мы никак не могли найти верхушку, чтобы решить вопрос безболезненно, устранив главаря. Однако…

– Однако этой самой верхушкой была я! – Завершив трансформацию тела оракула, Арахна громко рассмеялась. И земля содрогнулась от силы ее голоса.

Казалось, ранее человеческий силуэт не таил в себе и десятой части силы, которой сейчас было мало места в теле смертного. Поэтому черный энергетический ореол окружал сейчас уродливого когтистого хитинового монстра.

– Кан, почему ты не позволил убить его?

– Мы бы не смогли добраться до Арахны на Мизоксе, там она надежно защищена множеством чудовищ, которых сплотила вокруг себя. Нужно было дождаться окончательного переноса ее души на Айлум.

– Ах вы! – Арахна взревела, пуская черные тонкие нити в разные стороны, чтобы спеленать своих врагов, а затем обстоятельно насладиться их живительными соками. – Ну, вы у меня попляшете!

Взмах нефритового копья. И белоснежная силовая линия, прочерченная в воздухе, обрубила нити слева. Итан орудовал клинками права, пока только защищаясь. Кан натянул тетиву высокого лука размером в весь его рост, сгущая воздух вокруг стрелы в плотное молочное облако. Выстрелил и не попал. Врагиня исчезла на месте, во мгновение ока перемещаясь за спину первому генералу. Рывок, взмах копья, стремительный разящий удар, и Шан отбил нападение монстра, удумавшего расчленить лучника смертоносными когтями.

– Вы, бесполезные слабые букашки! – выдохнула Арахна, разочарованно отступая.

Мгновение, и она лишилась бы руки, поэтому была вынуждена вновь переместиться в пространстве, на этот раз пробуя атаковать представителя школы Фениксов.

Но и тут не повезло, перекрестный удар разящих клинков, и на хитиновой грудной клетке выступили черные капельки крови.

– Вы мне не нужны! Отступите! И я не стану вас преследовать! – закричала она, негодуя. – Я только зря теряю время. Мне нужно добраться на Землю. Мне нужна Афина!

Знакомое слово заставило Шан-и-Дана застыть на месте, и это чуть не стоило ему жизни. Однако первый генерал выручил, направив стрелу рядом с третьим генералом, заставляя Арахну вновь отступить вместо атаки.

– Я очень долго вынашивала свою месть!

Ее глотка исторгла дикий вой, а черные острые нити вновь отправились во все стороны, желая в этот раз покромсать генералов на кусочки.

Богини сидели, смиренно наблюдали, и молчали до тех пор, пока Афина не произнесла:

– Вот ее я и предлагаю отдать Керберу вместо души Виталины.

Гера задумчиво нахмурилась. А глаза Персефоны заполнились тьмой.

– Поддерживаю, – высказалась Афродита.

Накручивая золотистый локон на палец, она внимательно следила за новым объектом интереса, очередным не женатым претендентом, чей семейный статус богиня любви решила поправить в скором будущем, как только закончит с Шаном-и-Даном.

– Согласна, – Артемида высказалась последней.

– Что ж.

Персефона тихонько сомкнула ладоши, исчезая на месте.

Между тем трое генералов умело оборонялись от атак единого врага, иногда переходя в наступление. Белые всполохи сменялись черными с молниеносной скоростью, звуки чередовали друг друга, рождая настоящую какофонию.

Как вдруг тело оракула упало на землю и снова содрогнулось в конвульсиях. А темное плотное облачко зависло высоко в воздухе, вращаясь вокруг себя с невероятной скоростью. Тучи на небе сгустились не случайно, являя миру нового участника сражения. Огромный трехглавый пес высотой с четыре человеческих роста свирепо разинул все свои пасти, блестя желтыми острыми зубами в несколько рядов.

Взирая с немалым изумлением на происходящее, небесные генералы приняли боевые стойки, ожидая, что черная безобразная тварь вот-вот нападет, но к счастью, этого так и не произошло. Едва первая центральная пасть с рыком и довольным урчанием откусила кусочек темной энергии шара, а за ней этому же примеру последовали остальные две, как вдруг гигантский зверь исчез в воздухе, будто его и не было. А вместе с ним исчезло и чужеродная субстанция.

Оракул правителя Торакса сделал судорожный вздох, будто только-только выплыл на поверхность после глубоководного ныряния. Он ошалело взирал на трех генералов, окруживших его с разных сторон.

Маленькое золотое колечко упало с неба и сразу же скрылось в глубокой лунке песчаной земли.

– Боги забрали душу Арахны, – констатировал Кан. Другие генералы согласно кивнули. – Что ж, если ты не против, эту парочку я забираю, чтобы допросить.

Хотел он того или нет, но Шан-и-Дан вынужденно кивнул.

– Верну Хену и Хена дня через два.

– Не нужно, иначе по законам моей планеты я буду вынужден их казнить.

Теперь настала очередь Кана кивнуть. Однако третий генерал поставил условие:

– Но я прибуду к вам на допрос, чтобы выяснить, кто еще замешан.

Сказав это, Шан-и-Дан поспешил покинуть место битвы, чтобы выяснить наперед, замешана ли Виталина во всем этом и насколько.

Прибытие генерала во дворец на Тораксе вызвало немалый ажиотаж и целое столпотворение перед входом в генеральскую часть зданий и сооружений. Завидев правителя, сразу несколько разведчиков, стражников, начальники взводов, Ван и Яо кинулись к нему, чтобы доложить о произошедшем.

– Мой господин! – первым выкрикнул наместник подземной колонии Личуань. – Тюрьма затоплена! Кто-то активировал рычаг!

Шан-и-Дан кивнул, уточняя:

– Люди?

– Живы, но Хену удалось сбежать.

Пав ниц, мужчина в полном латном облачении коснулся шлемом каменной плиты пола, по которой ступал полуобнаженный генерал.

– Хен на Айлуме, – прогромыхал голос правителя Торакса. – Я его задержал и оставил там. Первый генерал им займется. Дальше.

Следующим слово взял Ван.

– Девушка, которая утонула, это подруга Хены.

– Вот как? – ни один мускул на лице генерала не дрогнул.

Однако очередной подчиненный пал ниц, докладывая:

– Я уже отправил на ее поиски людей. Скорее всего, обе девушки сорвались вниз с моста. Канат был вначале подпилен, затем, когда девушки упали, повязан обратно слабым узлом…

– Отставить поиски, Хена на Айлуме. Брат забрал ее перед бегством через Арку Сути.

– Есть! – Ван подскочил на ноги.

– Где Виталина?

Все присутствующие переглянулись. Яо со скорбным видом отчитался:

– Мой генерал, Виталина и у’Лин задержаны.

– По причине? – раздраженно уточнил Шан-и-Дан.

– Знамя вашего войска… его украли.

– Кто?

– Предположительно…

– Кто. Его. Украл?! – рявкнул генерал, сверкая очами от злости. – Уж не Виталина ли, которая всю ночь спала в моих апартаментах?

– Дело в том… – Яо пал ниц, как и остальные, прежде чем договорить. – Знамя уже найдено. Оно было спрятано под матрасом вашей кровати, господин. Мои люди передали, что видели, как у’Лин, крадучись, прибыла к вам спальню, будить Виталину, чтобы они вместе побыстрее вернулись в комнаты для слуг…

Генерал нахмурился. Очень и очень сильно нахмурился.

– Веди, где она? – приказал он слуге, но тут его ждала засада.

– Господин… – сразу несколько начальников взводов остановили генерала. Согнувшись пополам, они отчитались, не дожидаясь разрешения. – Мы вынуждены с прискорбием доложить, что половина численного состава стражей подали рапорты.

– И что же они все сделали?

– Они пожелали жениться.

– Все разом? За одну ночь? – изумился вдруг Шан-и-Дан, припоминая недавние события. И память услужливо подсказала о некоем крылатом существе по имени Руфи, которое сама Виталина называла козлиной.

– Так точно! – отчеканили военные.

– Что ж, временно, на два дня ввожу мораторий на отпуска и увольнения. Тем более на свадьбы.

Выдохнув от облегчения, военные поспешили отдать честь:

– Есть!

– А теперь, Яо, веди, – приказал генерал, стараясь справиться с растущим внутри раздражением.

«Допустим, Виталина собиралась выдать замуж всех моих наложниц и лишить гарема… – думал так потомок Нефритового Дракона, быстро следуя за подчиненным, который устремился по коридорам дворца в генеральский сад. – Но зачем же воровать знамя? Чтобы лишить меня воинского звания? Чтобы принудительно расформировать мое войско? Но зачем? Неужели Император надумал действовать столь подло и чужими руками? Ведь это же он наверняка подослал Виталину, чтобы заставить своих врагов проявить себя? Это он первый изъявил желание, чтобы я распустил гарем и перестал быть объектом зависти нижестоящих генералов. Или… Вита в сговоре с кем-то из них и Император здесь ни при чем?»

Вздохнув, Шан-и-Дан понял одно, что лаовайка ему недоговаривала с самого начала. И наверняка на это есть причина. Какая – ему предстояло узнать, или же казнить по статье «измена» за кражу войскового знамени. В военном деле, на Тораксе, – это самое серьезное нарушение после, конечно же, убийства. По сути, кража знамени на его планете и считалась предательством, потому что влекла за собой лишения званий всех войсковых офицеров, допустивших подобное, а значит, и генерала в том числе.

«Неужели она поэтому не могла пойти на близость, потому что планировала предательство? – мысли генерала были одна хуже другой. – Она говорила, что будет вынуждена его покинуть. И что я останусь с женой после всего и без толп наложниц. В сущности, так бы и произошло, когда меня лишили бы звания. Но за это полагается смертная казнь. Неужели оно того стоило? Неужели она настолько предана своему заказчику? Господину? Чтобы потерять жизнь?»

– Мы пришли, – Яо открыл двери перед генералом.

А когда он увидел ее, привязанную к столбу с большим синяком под глазом, то ужаснулся особой жестокости его стражей. Маленькая кровавая струйка из разбитой щеки стекала по подбородку вниз. Щека распухла, а отстраненный взгляд ее опущен, чтобы не смотреть на толпу, обступившую подозреваемых.

У соседнего столба, будучи привязанной, глотала слезы у’Лин. Она тихонько выла.

– Что тут у вас? – изумленно спросил Шан-и-Дан. – Кто позволил трогать мою гостью?!

Толпа, ранее окружающая лаовайку в ужасе отпрянула.

– Она ду-думала сбежать, – запинаясь ответствовал Яо, стоя за спиной генерала. – Мы были вынуждены ее задержать…

– Но зачем было ее бить? Кто. Это. Сделал?! – разъяренно выдохнул небожитель. – Кто?!

Толпа отступила еще на шаг, и один из стражников неуверенно вышел вперед. Не поднимая глаз, он рухнул на колени и отчитался:

– Я ее не бил! Она налетела на стену!..

Виталина горько усмехнулась, но промолчала. Собрав слюну во рту, она презрительно плюнула в сторону этого вруна. Вот только капли крови долетели только до середины расстояния между ними.

– Ты! Лишаешься звания, заслуг, рабочего места, уволен из моей армии с позором за превышение полномочий, – распорядился генерал, указывая на виновного. – Вышвырните его отсюда сейчас же.

Остальные стражи в изумлении повиновались. Двое военных помогли подняться уволенному и повели его под руки подальше из прямоугольного сада, разбитого рядом со спальными апартаментами правителя Торакса.

– Яо, что здесь произошло?

– Служанки пойманы с поличным… – ответил тот, по-прежнему стоя за спиной своего господина.

– В моей спальне больше никого не было за утро?

Память услужливо подсказала, что в саду околачивалась Луян, однако Виталина действительно заправляла его кровать.

– М-м-м? – генерал подтолкнул ответить подчиненного. – Учти, соврешь или додумаешь лишнего, казню тебя за компанию.

Тот закономерно промолчал.

– Все мы, Незримые утром проследовали за вами, мой господин. И на какое-то время комната была без наблюдения.

Генерал выдохнул от облегчения. Однако тут же услышал.

– Но она же созналась!

– Я признала вину, чтобы не трогали у’Лин, – зло выдохнула Виталина. – После того, как мне съездили по морде, я ее пожалела, посчитав, что с нее и так достаточно страданий из-за меня.

В толпе послышался тихий шепот.

– Так вы все-таки ее били?

– Несколько раз, – пожаловалась Вита. – Но это же мелочи? Я же виновата. И меня же казнят за кражу какого-то знамени, не так ли?

– Так! – рявкнул Шан-и-Дан. – Вышли все! Яо, останься и развяжи девушек.

– Есть, – согласился тот.

Сняв с себя парик седых волос, он скинул его на пол, так как его легенда и так была разрушена, и поспешил исполнить приказание.

Дождавшись, когда поручение будет выполнено, Шан повторил:

– у’Лин – свободна. Яо – останься.

– Ты действительно думаешь, что это я? – не дожидаясь, пока зареванная служанка выйдет, Вита задала вопрос, подбоченившись.

Ей очень хотелось услышать «нет», она даже поклялась себе, что если он скажет так, то, возможно, позволит ему приударить и согласится на отношения. Возможно, позволит себе легкий флирт, прежде чем закрыть задачу Афродиты, ведь у поручения богини любви сроки были не ограничены. И это – неоспоримый факт, на котором можно сыграть, если кто-то из божеств будет недоволен.

Но потомок Нефритового Дракона ответил:

– Не знаю.

Убогое, кощунственное, неприятное «не знаю»! Слезы сами навернулись на глаза девушки, и она снова сплюнула на пол кровью из разбитой губы. Теперь ей было наплевать на генеральское чувство прекрасного, ей было вообще наплевать на его чувства. Ее будто предали. И это было больно, неприятно и противно. Сердце ныло. Или же все дело в саднящей скуле?

– Постой смирно, я тебя вылечу… – Взгляд Шана сосредоточено исследовал ее лицо, а руки засветились магией, облегчая неприятные ощущения.

Между тем генерал решил поделиться соображениями:

– По законам Торакса я должен тебя казнить.

– Что ж, великодушно с вашей стороны убить меня без суда и следствия!

– Но ты можешь сделать выбор и сохранить жизнь, – небожитель продолжил свою мысль.

Руки его двигались, применяя силу Дири для исцеления, а на лице застыла безразличная маска.

– И что же это за выбор? Рассказать тебе все? Но я уже и так сделала это.

– Что ты знаешь об Арахне? – быстро произнес и-Дан. – Ты с ней заодно? Связным был Хен?

– Э… – Растерянность Виталины не укрылась от Шана, он ловил каждую эмоцию девушки. Весь мир перестал для него существовать. Он ждал ответа с замиранием сердца.

– Я не знаю, что есть Арахна. Что это? Или кто это? Ты прости, буду на «ты», все равно умирать. Так вот, я в здешней вашей культуре не сильна. Да, язык знаю, но не более.

Секунда на раздумье, и Шан-и-Дан кивнул.

– Так это и был выбор? – спросила она вдруг.

Розовая припухлость на щеке спала и синяк под глазом почти затянулся.

– Нет.

– А что тогда? – Виталина не отставала.

– Расскажи, почему ты меня ненавидишь?

Девушка замолчала, поджав губы. Как вдруг легкое замешательство отразилось в ее взгляде. Приподняв голову, она посмотрела ему прямо в глаза.

– С чего ты так решил?

– Ты сказала, что все мы мерзкие твари.

– Я говорила это о мужчинах.

– Почему?

– Потому что! – вскликнула Вита. – Мне больно вспоминать об этом и я не хочу! Ты же все равно не поймешь. И в своей напыщенной манере переведешь тему.

Настала очередь и-Дана поджимать губы.

– Тебе сделали что-то?

– Да. Да. Да! Черт возьми! Когда я была подростком, меня домогались в гараже у друга. Двое его друзей воспользовались, что Олега нет, и…

– Что они сделали?

– Они меня ударили, затем порвали майку! Хотели… Они хотели… – Голос Виты осип. Она будто задыхалась от накативших воспоминаний. Схватилась рукой за горло, выдавливая из себя: – Но мне повезло. У-у-у них не вышло! Олег вернулся и растолкал друзей. А я уехала через неделю в другой город. Не смогла видеть гаражи даже с балкона!

Шан-и-Дан вдруг обнял девушку. И она почувствовала бешенное биение его сердца.

– Прости, я допустил такое. Тебя снова ударили.

– Ты не виноват, – Вита сжалилась, не стала упрекать. – Это все твои военные. Они тут все верх дном перевернули. Что-то громко орали. А потом ко мне подлетел стражник и обвинил меня и у’Лин. Мы типа задержаны. Она в слезы, я только и обернулась к ней, а этот имбецил съездил мне по лицу.

Секунда, две, три. И генерал громко выдохнул, справляясь с недовольством от услышанного. Промолчал, наслаждаясь близостью желанной лаовайки.

– По законам Торакса я должен тебя или в лучшем случае наказать, или доказать твою невиновность, – нехотя признался он минуту спустя.

А Вита испугалась. Спокойствие, пришедшее в объятьях Шана, вдруг улетучилось.

– У'Лин? Ты хочешь свалить всю вину на нее?!

– Я бы мог, но…

– Нет! – оттолкнув генерала, Вита обиженно насупилась. – Нет! Только не ее! Вы все тут, что ли, сдурели?

– Придержи язык, – предостерег ее Шан-и-Дан, кивая в сторону Яо, который стоял за столбом, хоть и не видел происходящее, однако все прекрасно слышал. – Но, как я и сказал, у тебя есть выбор.

– Какой!

– Стань моей женой. Иначе тебя ждет публичная порка…

Из уст девушки послышался дикий хохот, который, впрочем, длился недолго. Уже несколько секунду спустя она с ехидством уточнила:

– А почему не любовницей, или же наложницей? Почему это сразу женой?

Генерал горько усмехнулся:

– И ты бы согласилась на меньшее?

– Нет, конечно!

– Но тогда, значит, ты согласна стать моей женой?

– Тоже нет!

Вита вознегодовала.

– Так мне позвать мою свиту? – спокойно переспросил генерал, держась из последних сил. А глядя на убийственный взгляд девушки, переспросил со вздохом: – Дай угадаю, тоже нет?

Вита запальчиво кивнула. Она позволила себе поверить ему, открылась, чего не делала ни с кем! А он? Он…

Обычно собранная и готовая ко всему, сейчас она чувствовала, что вот-вот сорвется. Как вдруг мысль притвориться жертвой, как это делали многие из ее подчиненных еще в бытность Виталины Ломакиной промелькнула в уме. Она попыталась выжать из себя слезы, думая о бедных умирающих котиках, о страдающих от страшных недугов людях…

Шмыгнув носом, она все-таки прослезилась. Ей это удалось без всякого труда. А Шан-и-Дан цыкнул от досады. И только.

– Яо, встань у двери и не поворачивайся, – приказал он сухо. – Вита, ты тоже повернись ко мне спиной.

Досада заполонила все ее сознание, но она согласилась, не понимая, что же он хочет сделать?

«Уж не устроит ли он порку, хоть и непубличную?» – бредовая мысль промелькнула в ее голове, которая оказалась недалека от правды.

– Валяй, – прошипела она с ненавистью, стиснув зубы. – Делай что хочешь!

Шан сильно дернул за ее платье сзади и оголил спину.

– Будет немного больно, – предупредил он.

– Да ладно, правда? Немного?

Генерал промолчал. Вита напряглась и вздрогнула, чувствуя неприятное касание его ногтя, которое, впрочем, боли не доставляло. Однако же на спине девушки все-таки появился красный след, один, второй, третий.

Казалось бы, этим можно было и ограничиться. Но Шан-и-Дан рявкнул.

– Яо, подай кинжал.

Слуга поспешил исполнить приказание генерала. Вынул узкий клинок из кожаной кобуры, висящей на поясе, спрятанном под верхней рубашкой, и подал своему господину, не поднимая глаз.

– Вернись на место.

Начальник Незримых в очередной раз подчинился, став под дверью в генеральскую спальню.

Шан-и-Дан одним быстрым и выверенным движением неглубоко поранил себе ладонь. Кровь заструилась по его пальцам тоненькими ручейками, чем он и воспользовался, аккуратно проводя рукой по красным отметинам на спине Виталины.

– Ты… ты… – изумленно выдохнула девушка, когда до нее наконец дошло, что же произошло на самом деле.

Раздался громкий вздох, после чего правитель Торакса глухо признался:

– Приняв мое покровительство… Точнее, даже не так. Только став моей супругой, ты бы приобрела статус жены небесного генерала, и твое новое положение позволило бы избежать подобной участи. Но в данном случае это все, что я могу сделать. Позор останется с тобой навечно, Вита. Ты выбор свой сделала. Видимо, я настолько тебе противен, что ты выбрала клеймо воровки.

А немного помолчав, он склонился и прошептал ее на ушко.

– Но не переживай. Твоя спина не пострадала, и если ты покинешь Торакс и сменишь имя, то сможешь начать жизнь заново. О клейме никто не будет знать. Я прикажу стражам и Яо не болтать об этом под страхом смертной казни.

– Как великодушно, слов нет! – выкрикнула Вита, не веря своим ушам.

Генерал горько усмехнулся, ожидая нечто подобное. О чем и проворчал:

– И это все, что ты мне скажешь в благодарность?

– Да, я еще скажу! – возмущенно выпалила она. – Я не виновна, и поэтому твое одолжение для меня мало что значит!

– Что ж, жаль. Я думал, ты будешь благоразумнее и оценишь мой жест доброй воли. – сказав это, Шан окликнул Яо. – Уведи ее из дворца тайной тропой. И никому ни слова о случившемся. Иначе мой гнев познает весь Торакс.

– Есть!

Незримый, все еще не поднимая глаз, подошел к Вите.

– Когда-нибудь ты поймешь, что твоя гордость сыграла с тобой злую шутку, – Шан-и-Дан огорченно вздохнул, не услышав от некультурной лаовайки ни слова благодарности за проявленное великодушие.

А Вита была в ярости. Она злилась на всех и вся. На того, кто втянул ее в эту интригу, на генерала, который не пожелал выяснить, в чем же настоящая причина исчезновения этого чертового знамени. Ее же подставили. И это очевидно! Но еще больше пострадала ее гордость. Она доверилась ему, а он не поверил. Он поступил великодушно?

«Не смешите меня!» – подумала она и в запале бросила на прощание:

– Я выгрызала себе лакшери жизнь среди акул! Да что ты можешь знать о гордости?! О гордости, заработанной упорным трудом, а не данной с рождения из-за высокого положения? Ты, бедный-бедный небожитель, чью прихоть исполняют с первого слова. Я… – она стукнула кулаком в грудь. – Я училась управлять людьми с нуля, совершенствовала навыки. Терпела каждодневное нытье и решала чужие проблемы. Я, женщина, стала неисполнительным директором в крупной международной компании с тысячами сотрудников. А ты вздумал кинуть мне подачку? Да подавись своим великодушием! Я тебя ненавижу!

В ответ она ожидала что угодно, но только не безразличное:

– Яо, уведи ее.

Наблюдая за ссорой влюбленных, в которых упрямства было больше, чем чувства собственного сохранения, богини негодовали.

– Наказать ее? – грозно предложила Гера. Орлиный профиль богини, казалось, сильнее заострился из-за взгляда, с которым она взирала на «несносного генерала».

– Не нужно. Время у Виталины еще есть. – Афродита грустно выдохнула, ворча: – И где же этот Руфи, когда он так нужен?

– А мне кажется, все у них идет своим чередом. – Афина высказала мнение в очередной раз в пользу нимфы. Но не тут-то было. Справедливости ради она добавила: – И вообще, Руфиэль пока самый результативный из этих двоих.

Место Персефоны пустовало. По ее словам, ей надоело следить за хождениями вокруг да около двух упрямцев, поэтому она ушла в сады своей матери по делам.

– Могу устроить им нашествие призрачных солдат, – предложила Артемида, – чтобы подтолкнуть друг другу.

– Не нужно. – Артемида махнула рукой, призывая другое облачко.

– Руфи! Ты где там запропастился?

Возникшая новая картинка на белоснежном воздушном холсте отобразила раскрасневшегося и запыхавшегося купидона.

– Я… это… – начал было отчитываться он, – во вкус вошел. Пристроил уже половину гарема.

– А я о чем? – весело ввернула Афина, вскинув вверх указательный палец. – Говорю же, самый полезный кадр в данной ситуации.

Услышав божественный комплемент, купидон зарделся от удовольствия. Вот только тотчас захныкал, припоминая:

– И это, хозяйка. У меня проблема.

– Какая? – удивилась Афродита, не ожидая от подчиненного подобного рвения. Потому что на заднем фоне слышалось громкое сопение и многоголосые охи и вздохи.

– Стражники кончаются, а наложницы – нет! – обиженно выдал Руфиэль, добавляя недовольно: – Не думал я, что этот ваш генерал такой уж альфа-самец. Куда ему столько наложниц-то? Кто мне скажет?

– Точно не я, – изумленно ответила богиня любви.

Афина усмехнулась, А Гера надменно отвернулась, не желая видеть красную, неприятную лично ей морду купидона. Взор же Артемиды сейчас был устремлен в себя, когда она пробормотала:

– Тысячи три призрачных могу призвать.

– А они в женихи годятся? – Руфи поспешил уточнить. – Их можно как-нибудь на Торакс прислать, а?

– Нет. – Афродита отрицательно покачала головой.

– Но а как тогда? – не унимался слуга богини любви. – Время действия дротиков ограничено, как я всюду-то успею?

– А может, выгнать их из замка? – предложила Гера, сверкая очами точно ее муж, Зевс Громовержец. – Это я могу устроить запросто. Пара землетрясений, и побегут они, как миленькие, из дворца в город. А там только и успевай ловить.

– О! Было бы здорово! – Руфиэль поспешил ответить, но его мнение никто и не спрашивал.

Артемида пожала плечами, будто не против такого расклада. Афродита задумчиво уставилась перед собой, раздумывала. Затем загадочная улыбка тронула ее губы, и она согласилась:

– Хорошо, согласна на землетрясение и даже не одно, однако нужно подгадать правильный момент. Руфи, отдохни пока. Твое рвение похвально, конечно. Но я вижу, ты сильно умаялся.

На том сеанс общения с купидоном был окончен, потому что мнение самого Руфиэля никого не волновало. А едва наступила долгожданная тишина, сразу четверо богинь, не сговариваясь, хмыкнули с улыбкой. Каждая думала о своем.