Влюбиться в Ноябрь (СИ)

14. Добр-р-рое утро

Быть месяцем — работа, обреченная на одиночество. Поэтому просыпаться от посторонних звуков в доме непривычно.

Василиса вчера уснула прямо в машине. Будить ее не хотелось. Подхватил на руки, чтобы донести до спальни. Легкая, маленькая. Под безразмерной курткой пряталась тонкая талия и невыносимо-соблазнительные бедра. Дальше щупать совесть не позволила, хотя очень хотелось.

Она что-то сонно ворчала, но доверчиво обхватила мою шею и зарылась носом куда-то в ключицу. Окутала цветочным ароматом и зацепила своим теплым дыханием что-то жизненно важное в моей бессмертной душе. Что-то о существовании чего я и не подозревал. Ну точно поплыл ноябрь. На улице запредельные плюс двадцать!

Моя девочка изо всех сил пыталась бороться со сном, но так и не смогла открыть глаза. Пришлось помогать раздеваться. Обычно меня описывают как самого холодного, мрачного и отстраненного из братьев. Но куда подевалась вся хваленая выдержка, когда с плеча моей Василисы слетела бретелька футболки? Правильно. Полетела к чертям.

Коснулся губами молочной кожи на ее плечике и сбежал, пока не окончательно не сорвался. Закрылся в спальне и очень долго… Фантазировал в душе. Видимо, все усилия пошли прахом. Потому что я “в полной боевой”, а она рядом.

Наблюдаю за Василисой, пританцовывающей у плиты. Опять она в каком-то безразмерном безобразии, скрывающем ее формы. Огненные волосы рассыпались по плечам. Такая домашняя и уютная, что не могу удержаться и иду нагло тискать. Ее хочется. Вздрагивает от моего прикосновения, но тут же тает в моих руках расслабляясь.

— Доброе утро, — мурлычет, прижимаясь спиной.

Целую ее розовенькое ушко, скулу, шею. Она теплая, медовая и тает на губах. Кожа под моими пальцами покрывается мурашками, а девочка забывает, что делала, зависая с лопаткой в руках. Нагло провожу руками по талии вверх, замечая, что под футболкой на Василисе больше ничего нет. Ну что за хулиганка моя.

— Добр-р-рое, — рывком разворачиваю к себе и усаживаю на столешницу.

Ее футболка задирается вверх по бедрам, открывая головокружительные виды. Впечатываюсь между ее ног. Утро обещает быть очень жарким.

Заметив, что я в одних домашних брюках, Василиса прячет лицо в ладонях. Смущать получается на пять. Поздравляю. Чем еще будешь удивлять, а ноябрь? Но первая удивлять собирается дама. Сначала нерешительно выглядывает из-за пальцев, а потом в открытую ласкает восторженными взглядами.

— Ты красивый, — выдает заключение и, прикусив губу с глубоким исследовательским интересом, скользит перепачканной в масле лопаткой по моей груди, обрисовывая мышцы. Останавливает движение только у резинки брюк, натыкаясь на результаты своего очарования и баловства.