Внедрение в ЦК

Глава 19

Совсем недавно подало в отставку правительство Грабовского, Пилсудский назначил премьер-министром растерянного лидера Крестьянской партии Винценты Витоса. Положение было хуже некуда. Раздавленная поражением Германия встрепенулась, надеясь на новый раздел Польши в случае победы большевиков. Стала подтягивать отряды «самообороны» из бывших фронтовиков к польской границе, доведя их численность до пяти полнокровных дивизий. Президент Чехословакии Томаш Масарик закрыл свои границы для прохода корпуса венгерских «добровольцев», которые были обещаны Польше правительством этой страны. Будапешт опасался возмездия «мировой революции», только-только (с огромным трудом) подавив собственное коммунистическое восстание. Чем ближе подходили дивизии Красной Армии к Варшаве, тем меньше иностранных дипломатов оставалось в польской столице.

Когда из Парижа примчался генерал Розвадовский, там он застал лишь папского нунция Ратти, будущего Папу Пия XI-го. Все остальные посольства были закрыты или оставили вторых-третьих секретарей. Пилсудский, полумертвый от переживаний, назначил Тадеуша начальником Генштаба Войска Польского. Первое совещание с Пилсудским и правительством было очень коротким. Генерал окинул мертвенным взглядом перепуганных министров и генералов, посмотрел на планы польского контрнаступления, предложенные шефом франко-британской миссии в Польше, генералом Максимом Вейганом. Резко крутнулся на каблуках и быстро вышел. Коротко бросив через плечо: «Кто действительно хочет победить, жду в полночь у себя в Генштабе».

Первым, с кем встретился Розвадовский, был начальник подразделения шифровальщиков поручик Ян Ковалевский.

— Докладывайте, поручик! — генерал исследовал расшифрованные перехваты русских и, указав Ковалевскому на стул, продолжил читать толстые папки с сотнями расшифрованных радиограмм, десятки радиодепеш за подписями Фрунзе, Каменева, Тухачевского, Якира и Гая… И ещё сотня — от прочих командиров Красной Армии..

Присев на самый краешек, поручик начал свой доклад — Математиками и аспирантами Варшавского университета были взломаны практически все шифры белых и красных, мы были в курсе событий на территории России. От Петрограда до Сибири, от Мурманска и до Чёрного моря. В январе этого года моя группа взломала и немецкие военные шифры.

Взяв шифровки, генерал отправился к Пилсудскому, который молча подписал план контрнаступления, подготовленный Розвадовским. Хотя он казался форменным безумием. Замысел состоял в концентрации оставшихся сил польской армии по линии рек Вепш, Нарев и Ожиц. Затем — удар в «неизвестность» (как сказал Пилсудский), в тыл войск Западного фронта. Пилсудский лишь смог выторговать у начальника Генштаба право командовать ударной группой под Вепшем.

Удар провалился, красные каким то образом прознали про подготовку наступления и заманили поляков в хорошо усиленную войсками ловушку, вся с таким трудом собранная группировка была разбита, Львов был взят красными и расшифрованные немецкие переговоры убедили генерала в ближайшем наступлении немцев на Варшаву. Красные же радиограммы расшифровке больше не поддавались. Генерал не мог знать, что некий Сорокин привлек к шифрованию математиков, собранных по всей России, даже из Перми.

В начале гражданской бо́льшая часть российских специалистов криптографов попала к белым. Благодаря этому, шифровальное дело в белых армиях находилось на более высоком уровне, чем в РККА. Но и их шифры взломали поляки. Немногие квалифицированные криптографы, которые приняли сторону советской власти, оказались разбросанными по различным штабам Красной Армии. Большинство — пользовались устаревшими, малонадёжными методиками и лишь изображали высокий профессионализм. В 1920 году после сдачи остатков врангелевской армией в Крыму красные взяли начальника станции радиоперехвата Ямченко. По результатам его допросов, Михаил Фрунзе сделал такой вывод: «Решительно все наши шифрованные радиограммы читаются врагами. Вся наша радиосвязь — великолепное средство ориентирования противника. Вся секретная переписка Наркоминдела с его представительствами слово в слово известна англичанам. К шифрам, не поддававшимся немедленному взлому, белым присылались ключи из Лондона. Общий вывод такой: все наши враги, в частности Англия, были постоянно в курсе всей нашей военно-оперативной и дипломатической работы». Именно поэтому Фрунзе сразу согласился с доводами Сорокина о отмене старых шифров и создании Секретной службы связи при штабе РККА. Разыскали и привлекли к работе в службе лучших математиков России — Андрея Андреевича Маркова, Абрама Самойловича Безиковича, Николая Максимовича Гюнтера, Вениамина Фёдоровича Кагана, Якова Давидовича Тамаркина, Якова Викторовича Успенского и Георгия Феодосьевича Вороного, которым была поставлена задача в кратчайший срок создать аналог шифровальной машины «Энигмы». Немецким коммунистам было поручено похитить и вывезти в РССР Артура Шербиуса, создателя прототипа Энигмы.

Дзержинский тоже не остался в стороне и издал приказ — Постановка шифровального дела бессистемна и случайна, у врагов государства есть возможность проникнуть в его тайны. Необходимо создать при ВЧК специальный отдел, задачи которого — постановка шифровального дела в РССР, подготовка кадров необходимых специалистов.

— Разрешите, пан генерал! — Розвадовского отвлек от раздумий поручик Ян Ковалевский.

— Что случилось, поручик?

— Красные вышли с нами на связь и предлагают начать переговоры! Фрунзе лично требует принять его представителя, намекая на чтение немецких шифров и и, соответственно, о их подготовке вторжения на территорию Польши! Если мы не согласимся, то красные приступят к штурму укреплений Варшавы.

Генерал попросил соединить его с Пилсудским и согласовал с ним ультиматум, выдвинутый красными. Решено было начать переговоры и выяснить, чего же хотят красные, которые практически уже выиграли войну.

В Варшаву выехал бывший граф бывший полковник царской армии а ныне командарм Николай Владимирович Соллогуб, первым кто его встретил на окраине Варшавы, был его двоюродный брат Сергей Иванович Соллогуб, полковник польского генштаба. Гладко выбритый, с щегольскими усами, в 1912 году окончивший Николаевскую академию Генерального штаба по Второму разряду и имевший шесть царских орденов, родственник раскинул руки — Обнимемся, брат?

Через три дня поляки согласились со всеми требованиями советского правительства, отказавшись от захваченной РССР территории, взяв у англичан кредит, выплатили репарации и отдельным пунктом провели в договоре поддержку РССР против вооруженной агрессии Германии, на что Ленин потребовал этот пункт превратить в дополнительное секретное соглашение — заключения военного союза против Германии с дальнейшим привлечением третьего союзника — Чехословакии. Пилсудский махнул на все рукой и уехал в Лондон, его место занял Тадеуш Розвадовский.

После заключения мира оба фронта РККА начали возвращение Бессарабии и Прибалтики, Созданный Северный фронт под командованием Чапаева начал захват Финляндии, не церемонясь с сопротивлением местных жителей, выселяя мирных жителей в среднее Поволжье, расселяя их среди поволжских немцев.

Огромную роль в свое время сыграло воззвание группы бывших царских генералов, призывавших в 1920 году офицерство переходить на сторону красных. Вот цитаты:

«Свободный русский народ освободил все бывшие ему подвластными народы и дал возможность каждому из них самоопределиться и устроить свою жизнь по собственному произволению. Тем более имеет право сам русский и украинский народ устраивать свою участь и свою жизнь так, как ему нравится, и мы все обязаны по долгу совести работать на пользу, свободу и славу своей родины — матери России». «Иначе наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что из-за эгоистических чувств классовой борьбы мы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли родной русский народ и загубили свою матушку — Россию». Воззвание подписали известные и уважаемые в старой армии люди: генералы Поливанов, Зайончковский, Клембовский, Парский, Балуев, Акимов, адмирал Гутор. Первой стояла фамилия авторитетнейшего военачальника Алексея Брусилова. И это воззвание, кстати, имело громадный успех. После того, как оно появилось, в Красную Армию пришли пятьдесят тысяч офицеров.

Хотя что касаемо Брусилова… Должно быть, сотрудничая с большевиками, этот известный оккультист, страстный последователь небезызвестной мадам Блаватской, испытывал нешуточный душевный дискомфорт. Евреев среди большевиков хватало — а его высокопревосходительство был антисемитом патологическим. Академик Заболотный, бактериолог и эпидемиолог воспоминал, что еще до революции встречался в прифронтовой полосе с Брусиловым. Когда ученый пожаловался, что для его опытов очень трудно в нынешние тяжелые времена добывать обезьян, генерал «серьезно спросил: „А жиды не годятся? Тут у меня жиды есть, шпионы, я их все равно повешу, берите жидов“. И, не дожидаясь моего согласия, послал офицера узнать: сколько имеется шпионов, обреченных на виселицу. Я стал доказывать его превосходительству, что для моих опытов люди не годятся, но он, не понимая меня, говорил, вытаращив глаза: „Но ведь люди все-таки умнее обезьян, ведь если вы впрыснули человеку яд, он вам скажет, что чувствует, а обезьяна не скажет“. Вернулся офицер и доложил, что среди арестованных по подозрению в шпионаже нет евреев, только цыгане и румыны. „И цыган не хотите? Нет? Жаль“».

После капитуляции Польши из Стамбула в Россию вернулся с женой и группой офицеров не кто иной, как бывший врангелевский генерал Слащев, тут же призвавший остававшихся за границей врангелевцев последовать его примеру.

Личность эта мало того что колоритнейшая — кокаинист, бунтарь, постоянно ссорившийся с Врангелем, хозяин персонального зоосада, который возил в своем вагоне, — но и залитая кровью по самую маковку. Пожалуй, никто из белогвардейских генералов (атаманы вроде Семенова и Анненкова не в счет) не имел такой репутации лютейшего вешателя. С особенным удовольствием приказывал вздергивать во множестве большевиков и евреев персонально, но не обходил вниманием дезертиров, вообще всех, кто в недобрую минуту подворачивался под руку. Весь путь Слащева по югу России — это одна бесконечная цепь виселиц. В Севастополе на причале его встречал сам Дзержинский! Решено было направить Слащева преподавать в академию Генштаба, начальником которой был генерал-лейтенант Андрей Евгеньевич Снесарев, который был единственным человеком в РККА, не снявшим свои погоны. Он открыто щеголял в генеральских погонах с аксельбантом генштабиста на груди. На выпад Сталина, немедленно снять царские погоны, он сказал, как отрубил: «Не вы мне их вручали. И не вам их с меня снимать».

Отгулял свои нежданные выходные вместе с беременной женой на своем Объекте в бывшем Новодевичьем монастыре, мы побродили по зеленеющим полям, которые вспахали и засеяли рожью курсанты моих частей спецназа. Пахали курсанты на лошадях, закупив изготавливаемую воспитанниками колонии имени Горького сельскохозяйственную технику. К Макаренко выстроилась очередь желающих купить продукцию завода, который возвели колонисты. В планах Макаренко было освоение производства велосипедов и мотоциклов. Выпускающиеся колонисты предпочитали селиться в соседней деревне, оставаясь работать на предприятиях колонии.

— Ну что, Александр! Сам-то чему-нибудь научился вместе с курсантами?

— А то! Нас уже учат разбивать кирпичи, в том числе головой! — мой брат взахлеб начал грузить меня своими успехами в рукопашке, я же кивал и старался не заморачиваться — так все настохренело, устал и морально и физически, опять впереди сон по пять часов бесконечные совещания по пустяковым вопросам.

— Скажи-ка, братец, а тебя все устраивает, ни к чему не стремишься? — вытерпев словесный понос Сашки, умудрился вставить в небольшую паузу свой вопрос.

— Да нет, благодаря тебе, у меня все отлично, любимая работа, хорошая квартира, вкусное и полезное питание, тетя говорит, что я живу уже при коммунизме. И она права — у меня все есть. Я уже и за девушкой ухаживаю, она дочь нашего инструктора, здесь работает на кухне помощницей поварихи. Зиночка такая прелесть! Мне кажется я в нее влюблен.

— Стихи ей писал?

— Писал, правда мне кажется, они не идеальны!

— Ну ты и скромник! Когда свадьба?

— Пока об этом речи не было, но тетушка предлагает посвататься до зимы. Да, Андрей, совсем забыл — наш собачий питомник разросся чересчур, столько мяса на него уходит!

— Ладно, пойдем посмотрим, меня уже несколько человек просило у них организовать питомники, так что подсократим собачье поголовье.

Первый рабочий день после возвращения в Москву у меня начался с заслушивания своих начальников отделов, Кошко обещал отчитаться к концу дня — он в течении дня встречается со своими агентами. Землячка и Мехлис за мое отсутствие подготовили компромат на всех московских и питерских партийцев, включая область. За год их отделы должны прошерстить всех членов партии, занимающих все более-менее значимые посты. Ознакомившись с подготовленным компроматом, я подготовил докладную записку для ЦК, на совещание которого я должен был быть к одиннадцати часам.

На совещании Центрального комитета Сталин зачитывал протоколы допросов Троцкого и Тухачевского. Я же уже с ними был знаком, поэтому позволил немного задуматься. Ленин и другие основатели РСДРП первоначально задумывали организацию с принципами внутренней демократии, вследствие чего в партии никогда не было должности председателя, председателя ЦК или председателя Политбюро ЦК. Секретарь ЦК изначально имел техническую роль.

Согласно уставу партии, ЦК осуществлял руководство всей деятельностью партии, областных и местных партийных органов, руководил кадровой политикой партии. ЦК направлял работу центральных государственных и общественных организаций, трудящихся через партийные группы в них, создавал различные органы, учреждения и предприятия партии и руководил их деятельностью, назначал редакции центральных газет и журналов, работающих под его контролем, распределял средства партийного бюджета и осуществлял контроль его исполнения. ЦК был коллегиальным руководящим органом и проводил регулярно пленумы — собрания всех членов и кандидатов в члены ЦК (согласно уставу партии, не менее одного раза в 6 месяцев); кандидаты в члены ЦК имеют на пленумах совещательный голос. На Пленумах ЦК избирал Политбюро (Президиум), Секретариат и Оргбюро ЦК, Комиссию партийного контроля. Политбюро ЦК партии было высшим партийным органом, руководившим политической работой ЦК между его Пленумами, решало наиболее важные политические, хозяйственные и внутрипартийные вопросы. Николай Николаевич Крестинский был снят с поста Ответственного секретаря ЦК РКП(б) и на эту должность был назначен Сталин, который руководил текущей работой Секретариата. Секретариат ЦК — это коллективный руководящий рабочий орган ЦК. Секретари ЦК имели право присутствовать на заседаниях Политбюро ЦК КПСС с правом совещательного голоса. При Секретариате работал аппарат ЦК с отраслевыми отделами, с помощью которого велась вся оперативная деятельность. Члены ЦК Владимир Ильич, Иосиф Сталин, Елена Дмитриевна Стасова, Лев Борисович Каменев.

На заседании присутствовали все секретари — Дзержинский Феликс Эдмундович, инструктор в аппарате ЦК и кандидат в члены Оргбюро ЦК Матвей Константинович Муранов, Клавдия Тимофеевна Свердлова-Новгородцева (вдова Свердлова, член Учёного Совета Наркомпроса РССР. Здесь она стала ближайшей соратницей Надежды Константиновны Крупской. Ей принадлежит большая заслуга в деле подготовки и издания первых советских учебников для начальной школы. Работа эта требовала большой эрудиции и организационных способностей), Адольф Абрамович Иоффе, занимающий должность члена Совета обороны и которого я привлек в Комиссию партийного контроля для курирования Туркестана.

После доклада Сталина Ленин прикрыл глаза и произнес сквозь зубы — Мерзавцы, подонки!

Затем он пересилил себя и обратился к присутствующим — Товарищи! Предлагаю провести открытый судебный процесс, предоставив этим проституткам мирового капитализма адвокатов и представив улики их предательства Революции. Процесс должен показать — в нашей демократической стране подсуден каждый, будь он хоть член Политбюро ЦК! За измену Родине, коррупцию и злоупотребление служебным положением к стенке встанет любой. Правильно говорит товарищ Сорокин — Власть накладывает на чиновника государственного аппарата огромную ответственность, а уж на партийного работника — вдвойне! После ареста Троцкого меня закидали нотами послы США и Англии, требуя его освободить! Его хозяева пытаются спасти это говно! Кто за Открытый процесс над нашими бывшими товарищами Троцким и Тухачевским?

Оглядев лес рук, Ленин удовлетворенно кивнул — Единогласно! После небольшого перерыва рассмотрим остальные вопросы!