Водный Феникс. Книга пятая

Глава 14

Мы стояли на вершине холма, и ветер, доносивший с моря запах соли и гнили, трепал наши волосы. Внизу, там, где когда-то раскинулся величественный замок гильдии «Щит Стихий», теперь лежало огромное, уродливое кладбище. Кладбище камня, металла и надежд.

Молчание давило сильнее, чем любой крик. Даже Гюнтер, обычно непоседливый, притих на руках у Кати, вцепившись в ее одежду и глядя широко раскрытыми глазами на раскинувшуюся перед нами панораму тотального разрушения.

Я смотрел на это и не узнавал родные места. Земля была вспахана глубокими воронками, из которых торчали оплавленные останки осадных орудий. Песок на берегу залива, когда-то золотистый и теплый, превратился в спекшееся черное стекло, поблескивающее на солнце, словно чешуя мертвого дракона. Вековые деревья, что росли на склонах, были вырваны с корнем, их обугленные стволы тянулись к небу, как руки утопающих. А сам замок… от него остались лишь почерневшие руины, скелет былого величия.

— Какой ужас… — прошептала Катя.

— Он дал им поистине великий бой, — тихо сказала Оля, глядя не на руины, а на меня. Она понимала, что я сейчас чувствую.

Да, он дал им бой. Наш Мастер. Старый воин, который до последнего вздоха защищал свой дом и своих учеников, о которых заботился как о собственных детях. Я почти физически ощущал эхо той битвы. Я видел, как он стоит здесь, защищая отплывающие корабли, один против целой армады, черпая силу из самого залива благодаря помощи Миры. Как земля дрожит от его заклинаний, а небо раскалывается от перемежающихся заклинаний сразу трех стихий. Он стоял до последнего, и его смерть не была напрасной. Он не только позволил уйти всем остальным членам гильдии, которые сейчас представляют собой одну из основ сил сопротивления, но и вновь утер нос имперцам, невзирая на все их антимагическое оружие и броню.

Я сглотнул ком, подступивший к горлу. Скорбь была острой и ощущалась ледяным осколком, засевшим в самом сердце. Но сейчас для нее не было времени.

— Они заплатили жизнями за каждый камень, — глухо произнес я. — А теперь нам нужно спускаться. Будьте осторожны, смотрите под ноги.

Мы спустились с холма, стараясь держаться в тени редких уцелевших деревьев. Воздух здесь был тяжелым, пропитанным запахом озона, какой-то гнили и… цинтия. Этот сладковато-металлический привкус я бы узнал из тысячи. Он вызывал тошноту и давил на источник, заставляя магию внутри съеживаться. С такого расстояния его эффект был минимальным, но чем ближе к заливу, тем сильнее ощущалось его воздействие. Сволочи!

Мы остановились на опушке леса, которая находилась ближе всего к берегу залива. Дальше начиналась открытая и оттого опасная местность.

— Привал здесь, — скомандовал я. — Дальше я пойду один.

Пока девушки, повинуясь моему приказу, быстро и бесшумно обустраивали укрытие, попутно заряжая опустевшие магические кристаллы, я начал возводить барьеры. Это была сложная, многослойная работа. Первая руническая вязь скрыла нас от случайного взгляда, заставляя свет обтекать наш маленький лагерь. Вторая — поглощала любой звук, создавая вокруг нас кокон абсолютной тишины. Третья, самая сложная, маскировала наши магические ауры, делая нас невидимыми для любого магического сканирования. Несмотря на всю ненависть к магии, на службе у имперцев маги тоже были, хоть и в небольшом количестве.

Закончив с защитой, я достал из рюкзака небольшой буй, который предусмотрительно отвинтил от нашего катера. Он станет основой моего самодельного акваланга. Магией под водой я пользоваться не смогу — цинтий мгновенно ее заблокирует. Но дышать как-то нужно будет, так что придется действовать по-старинке. Я принялся мастерить, соединяя буй с гибкой трубкой и маской для ныряния, которую мы прихватили с собой. Работа отвлекала, позволяя не думать о том, что ждет меня в мертвых водах залива.

Девушки заняли посты по периметру нашего укрытия. Аня и Оля напряженно всматривались в сторону руин и вдоль берега, а Катя оглядывала всю округу, и ее лицо было сосредоточенным. Она, словно живой радар, сканировала окрестности своим уникальным магическим зрением.

— Симон…

Шепот Кати был едва слышен, но в нем было столько тревоги, что я мгновенно замер, отложив свой акваланг.

— Что там? — спросил я, подползая к ней.

— Движение. Много. С востока, идут вдоль берега. Магия… она у них странная, подавленная. И холодная.

Мы все замерли, превратившись в тени. Через несколько минут мы их увидели.

Это был не патруль. Это был полноценный карательный отряд. Человек восемьдесят, не меньше. Они шли тремя колоннами, двигаясь с отлаженной, бездушной эффективностью. Впереди — воины в тяжелой черной броне, с массивными алебардами, на которых тускло поблескивали цинтиевые навершия. За ними — лучники с колчанами, полными таких же антимагических стрел. А замыкала — группа магов, при этом закованных в броню, испещренную рунами, которые с такого расстояния было невозможно опознать. При этом абсолютно у всех воинов присутствовали и мечи в ножнах. Они шли как единый механизм смерти, и их путь лежал прямо между нашим укрытием и заливом.

Девушки затаили дыхание. Я видел ужас в их глазах. Аня непроизвольно сжала кулаки, и я почувствовал идущий от нее жар. Оля выглядела собранной и готовой ко всему, а ее рука легла на рукоятку ножа на поясе. Он уже сослужил ей хорошую службу со смотрителями, когда магией она пользоваться не могла. Так что после того, как нож удалось вернуть, она с ним не расставалась.

В этот момент Гюнтер, до этого мирно дремавший, проснулся и издал любопытный писк.

Моя реакция была молниеносной. Я рванулся к обезьянышу, схватил его и крепко зажал ему рот ладонью. Он задергался, пытаясь вырваться, а его маленькие глазки испуганно смотрели на меня. Я почти на автопилоте использовал заклинание успокоения, пока следил за проходящим мимо отрядом имперцев и молился, чтобы ни один из этих псов войны не повернул голову в нашу сторону.

Они прошли мимо. Целая вечность, пока стук их сапог по песку не затих вдали. Я отпустил Гюнтера только тогда, когда они скрылись за поворотом. Обезьяныш тут же отскочил от меня и забился за спину Кати, испуганно попискивая.

— Вы видели? — прошептала Аня, ее голос дрожал. — У них нет ни единого шанса…

— У кого? — уточнила Катя.

— У тех, за кем они отправились. Может, Айрис? — девушка с огромным интересом и вдохновением слушала рассказы про нашу с Варгом подругу, что сейчас портила жизнь врагу в тылу и защищала простых жителей. Но теперь, оценив воочию мощь таргонцев, Ане стало страшно.

Я мрачно кивнул. Увиденный нами только что отряд ни в какое сравнение не шел с разведывательными патрулями и обычными таргонскими воинами. Это элита, и она здесь не просто так…

— Это все меняет, — сказал я. — Гюнтер, иди сюда. Мы больше не можем так рисковать.

Обезьяныш испуганно посмотрел на меня и вцепился в Катю еще крепче. Девочка принялась его успокаивать, но все же подошла ко мне поближе.

— Не бойся, — я постарался говорить как можно мягче. — Просто поспишь немного.

Я создал небольшой магический круг усыпляющего заклинания, от которого Гюнтер тут же зевнул и обмяк в руках Кати.

— Так будет безопаснее, — пояснил я девушкам, которые смотрели на меня с немым вопросом. — Один случайный звук — и мы все покойники. В открытом бою нам с таким отрядом никак не справиться.

— Куда они могли идти? — спросила Оля.

— Куда угодно, но точно не на прогулку. Подавлять возникший очаг сопротивления. Зачищать деревню, которая отказалась платить дань. Но сейчас это не так важно. Важно то, что они ушли. И вряд ли скоро вернутся. Нужно действовать!

— Ты с ума сошел! — зашипела Аня, когда я, быстро закончив работу над аквалангом, начал готовиться к погружению. — Лучше не высовываться! Вдруг там еще один отряд? Или хотя бы дождемся ночи. Ты сам сказал, нам с ними не справиться, а днем мы у залива будем для них как на ладони!

— Аня, думай логически, — спокойно ответил я, проверяя герметичность самодельной маски. — Они только что отправили большой отряд на какую-то карательную миссию. Чисто статистически шанс, что второй отряд пойдет по тому же маршруту в ближайшие несколько часов, куда меньше, чем если мы будем сидеть и ждать. А ночью так и вовсе бесполезно нырять, без магии и без освещения я ничего не смогу найти под водой. Наоборот, как раз сейчас — самое удачное время.

Мои слова звучали уверенно, но внутри нарастало волнение. Я рисковал. Рисковал не только собой, но и ими. Вот только другого выхода не было.

Я быстро закончил работу над аквалангом и, пока еще мог пользоваться магией, сразу же заправил его сжатым воздухом. Конструкция была уродливой и ненадежной, но она работала. Я мог дышать. Большего мне было и не нужно.

— Перемещаемся к тем булыжникам. Быстро и тихо, — скомандовал я.

Мы, словно тени, проскользнули по пляжу и укрылись между двумя огромными валунами у самой кромки воды. Здесь я установил все барьеры заново, усиленные и автономные. Они действовали от магических кристаллов и будут поддерживать маскировку, пока я отправлюсь под воду.

— Слушайте меня внимательно, — я повернулся к девушкам. Мой голос был твердым и не допускал возражений. — Ни при каких обстоятельствах не покидать барьер. Не издавать ни звука. Никакой разведки, никаких «пописать в кустики». Сидите здесь и точка. Если вдруг что-то пойдет не так, вас обнаружат или я не вынырну, перестану подавать знаки и откликаться — сразу отступайте назад к катеру. Дальше вам поможет Вол-Тара.

Я обвязал себя прочной веревкой, второй конец которой протянул Оле.

— Это наша связь. Один рывок — я в порядке, просто сообщаю о себе. Два быстрых — тяните. Срочно. Что бы ни случилось. Это действует и в обратную сторону, если вы потянете дважды, то я сразу же приплыву обратно. Три медленных, протяжных — я нашел алтарь, тяните очень медленно и аккуратно и не отпускайте натяжение. Четыре легких — ослабьте веревку, нужно больше длины. Запомнили?

Они молча кивнули. В их глазах стоял страх, но с ним была и решимость.

— Катя, отвечаешь за барьеры и кристаллы. Используй запас энергии от Вол-Тары, если необходимо. Даже здесь цинтий оказывает свое воздействие, и барьеры могут расходовать гораздо больше маны. Нельзя допускать полной разрядки кристаллов. Оля, ты отвечаешь за веревку и связь со мной. Даже если алтарь цел и невредим, без магии я просто не смогу аккуратно вытащить его из пещеры самостоятельно, поэтому нужно будет действовать очень плавно и осторожно. Здесь ты сможешь усиливать тело магией, так что проблем возникнуть не должно. Если что, проси Катю помочь.

С этими словами я в последний раз перепроверил свою самодельную экипировку.

— А я? — Аня все ждала инструкций для нее, но увидела, что инструктаж уже закончен.

— А ты со мной! Забыла уже? Клоном я даже занырнуть толком не успею. Выбора тут, к сожалению, нет никакого. Если б я мог провернуть все самостоятельно, я бы оставил вас у катера под охраной Вол-Тары.

— Ой, точно! — Аня и впрямь настолько привыкла, что мы с ней большую часть дня способны проводить раздельно, что полагала, и нырять я буду сам.

В целом я нырять и буду, вот только тело для этого дела ей придется предоставить свое. И это не обсуждается. Я развеял заклинание клона, без лишних споров заняв место «у руля» в теле подруги, подхватил свою экипировку и обратился к остающимся под барьером девушкам:

— Мы скоро вернемся, — сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало уверенно. — И сразу уберемся отсюда. Что бы там ни было с алтарем, в любом случае мы с вами сделали все что могли, и независимо от результатов, я обязательно верну вас в академию.

Надев маску, я сделал несколько глубоких вдохов и шагнул в непривычно холодные, неприветливые и опасные воды Солнечного залива. Анин писк от холода просто проигнорировал.

На одно короткое мгновение я почувствовал радость возвращения в родную стихию. Но в следующую секунду давящие тиски воздействия цинтия поглотили это чувство. Магия исчезла. Я стал обычным человеком, беспомощным и уязвимым в чуждой среде. Боль от этого разрыва была почти физической.

— Мира! — мысленно закричал я, вкладывая в этот беззвучный крик всю свою тоску и надежду. — Мира, ты здесь? Отзовись, я вернулся!

Ответом была лишь мертвая, гнетущая тишина. Ни ее теплого присутствия, ни ответа. Ничего. Тревога ледяной змеей сжала сердце.

Вода была мутноватой, но видимость позволяла ориентироваться. Дно залива представляло собой жуткое зрелище. Оно было усеяно оружием — сотнями стрел, обломками копий, мечей, искореженными доспехами. И все это тускло светилось тошнотворным зеленовато-желтым светом. Цинтий. Они превратили мой дом в ядовитую свалку. Еще недавно я бы, может, обрадовался такому «подарку» в виде большого количества дорогущего цинтия. Если бы он находился не в обители моей подруги. И если б не мешал мне вернуть свое тело. И если бы у меня вообще была возможность и время его достать…

Аня правильно уловила мой настрой и старалась не задавать лишних вопросов, да и вообще держать свои мысли при себе.

Несмотря на отсутствие магии, я уверенно плыл к хорошо известному мне месту — хитро замаскированному входу в подводную пещеру. В пещеру, где я проводил времени чуть ли не больше, чем в гильдии, общаясь с Мирой и изучая новые умения. В пещеру, где находился мой алтарь. Мой единственный шанс все вернуть.

Основной вход был завален камнями. Наверняка Мира постаралась. Я нашел запасной проход, надежно скрытый в водорослях. Проплыв сквозь него, я оказался в подводном туннеле. Проплыв еще несколько десятков метров в полной темноте, я увидел впереди тусклый свет.

Я ощущал одновременно интерес, идущий от затаившей дыхание Ани, смешанный со страхом — прошлые заплывы по пещерам обернулись для нас жуткой болью и опасной близостью к смерти. Такое не проходит бесследно.

Мы оказались в просторной пещере. Свет проникал через расщелину в потолке, освещая центр пещеры. И первым, что мы увидели, был гроб.

Он стоял на каменном постаменте. Простой, без изысков, сделанный из водостойкого дерева. Я помнил наш разговор с Мирой. Это был мой гроб. На случай, если мое заклинание «перерождения» не сработает и мое тело нужно будет где-то сохранить, а затем вернуть Мастеру.

Но сейчас гроб был плотно запечатан. Я подошел ближе и коснулся крышки. И тут же осознал. Мира не оставила его пустым. Она похоронила здесь нашего Мастера. Сохранила его тело от поругания имперцами в единственном месте, куда они не смогли бы добраться. И чтобы я смог предать его земле, когда вернусь…

Надо отдать должное подруге, она и тут смогла сдержаться. Хоть я и ощутил сильнейшее любопытство, которое ее буквально распирало, но она не стала лезть ко мне с расспросами. А затем ощутил ее облегчение. Кажется, промолчав и подумав, она вскоре и сама поняла, чей теперь это гроб.

Отдав молчаливую дань уважения павшему другу и наставнику, я повернулся. Еще успею оплакать «дедушку». В дальней, самой темной части пещеры, я увидел его. Мой алтарь. Постамент, похожий на небольшой фонтан, с сидящим в позе лотоса монахом, эдаким «Буддой». Он был цел. Резные узоры на его поверхности слабо светились знакомым голубым и золотым светом. Значит, все было не зря! Весь проделанный путь, все неудобства нашего с Аней сожительства, все риски — они оправдались прямо в этот момент. Осталось только вытащить алтарь и воспользоваться им…

— Это…

— Да, это мой алтарь. Нам повезло, он цел.

Я подплыл поближе, и волна облегчения захлестнула меня. Но когда я коснулся его поверхности, облегчение сменилось недоумением, а затем — леденящим ужасом.

Магия. Ее почти не было. Алтарь, который должен был веками накапливать и хранить мою силу, был почти пуст. Он был похож на выжатый лимон, в нем едва теплилась жизнь. Как? Почему? Мира должна была зарядить его под завязку первым делом!

— Что-то не так? — Аню пугали изменения в моих эмоциях.

— Алтарь почти полностью опустошен. Это большая проблема, потому что я даже не представляю, сколько времени нам понадобится, чтобы его заполнить. Даже с помощью Вол-Тары.

Я провел рукой по его поверхности и наткнулся на едва заметную, мерцающую сферу, окружавшую алтарь. Защитное поле. Оно было слабым, почти истощенным, но оно работало. И я понял.

Цинтий. Яд просачивался даже сюда. И за прошедшее время он выжрал почти всю магию, что была накоплена в алтаре! И если бы мы задержались еще хоть на пару недель, то уже окончательно бы опоздали!

Осознание, насколько близко мы оказались к провалу, сами того не подозревая, пугало. Хотя на самом деле даже странно, что магия продержалась так долго. Все-таки цинтиевый фон в заливе сейчас очень сильный, даже с учетом, что пещера скрыта за каменной толщей, все равно удивительная стойкость…

Мой взгляд упал на центр алтаря. На то место, где размещалась руна барьера, которая должна была защищать мой единственный шанс на перерождение и которая исполнила свою роль на все сто. Но прямо на ней сейчас лежал другой предмет. Что-то знакомое, но в то же время чудовищно неправильное.

Это было «сердце» Миры! Необычный металлический иероглиф, средоточие ее сущности и якорь ее души. Мне уже доводилось его видеть, но тогда он был блестящим, переливающимся всеми оттенками синего, пульсирующим силой и жизнью. Уязвимая и самая сокровенная часть моей самой близкой и дорогой подруги.

Теперь это был просто кусок ржавого, потрескавшегося металла. Тусклый, безжизненный, покрытый уродливыми трещинами, в котором с трудом угадывались знакомые очертания. Она положила собственное сердце на мой алтарь, сделав его источником питания для защитного поля. Будучи запертой в этой пещере, она отдала всю себя, чтобы только дать мне шанс на перерождение.

И в этот момент я понял. Мира, практически бессмертный аватар воды, моя самая верная подруга… погибла. Она умерла, защищая мой шанс на возрождение. Я этого не заслуживаю!

— Что это? — Аня заинтересовалась ржавым иероглифом, но на этот раз я ей не ответил.

Меня накрыло. Волна бессилия, скорби, опустошения и неправильности происходящего, такая мощная и всепоглощающая, что Аня безошибочно уловила ее и тут же стала нашептывать мне слова утешения. Прямо в маске на глаза навернулись слезы, и пещера вместе с алтарем превратилась в одно мутное пятно.

Смерть Мастера была ударом. Но это была смерть воина. Настоящего героя, спасшего всех своих подопечных. Он прожил долгую, славную жизнь и пал в бою, защищая свой дом. Подсознательно, несмотря на все горе, ее было легче принять.

Но смерть Миры… Вечного, почти бессмертного существа. Она погибла не в бою. Она медленно угасала здесь, в этой темной пещере, в одиночестве, отдавая свою жизнь капля за каплей ради меня. Ради обычного человека. Это было чудовищно. Несправедливо. И это была моя вина. Она помогла моему Мастеру и моим согильдийцам, которые ей были никем. Она защищала мой алтарь и обрекла себя на гибель, вместо того чтобы просто отступить в океан…

Из глубины горя, из самого дна отчаяния, начала зарождаться холодная, как лед, ярость. Ярость на имперцев. На себя. И на весь этот проклятый мир. Но вместе с яростью пришла и стальная решимость. Теперь я был обязан выжить. Обязан вернуть свою силу. Обязан отомстить. Жертвы Мастера и Миры не должны были стать напрасными. Прямо сейчас, в эту секунду, я окончательно определился, что уже никак не смогу остаться в стороне от войны с таргонцами.

В этот момент я почувствовал, как в рот вместе с воздухом попала вода. Мой самодельный акваланг, не выдержав давления, начал пропускать воду. Очень скоро он окончательно придет в негодность.

Паника, по большей части идущая от Ани, на мгновение затмила все остальные чувства. Мы здесь, в шаге от цели, и можем по-идиотски утонуть. Ну уж нет!

Нужно было действовать. Быстро. Вытащить алтарь. Вернуться к девушкам. Вернуть себе тело. И закончить войну.