Военный трофей

Глава 5

Я закрыла глаза и попыталась за что-нибудь ухватиться. Этот момент, наконец, настал, а я не готова, и все же… Я знала свой долг с самого детства.

Я представляла, что когда-нибудь буду спать с мужчиной, выбранным моим отцом. Мужчиной, с которым меня связали священные клятвы, произнесённые во время свадебной церемонии в тронном зале. Я думала, что мой муж будет чтить и уважать меня, и возможно даже иногда обо мне заботится. Но Ксиманд не спешил со свадьбой, и эти мечты растаяли как дым.

Меня касались руки рабовладельца, и между нами не было никаких клятв или уз. Ни церемонии, ни священных слов, ни ясного будущего. Меня отдали по приказу моего короля, и я повиновалась, но моё сердце оплакивало все утерянные возможности. Уважение. Честь…

Любовь.

Как и в прошлую ночь Кир прижал руку к моей груди. Тепло обожгло кожу даже через рубашку, и все разумные мысли улетучились из головы. Кровать заскрипела. Кир лёг рядом со мной и слегка прижался ко мне. Я сделала глубокий вдох, но ничего не произошло, и я распахнула глаза.

Кир подвинулся и приблизил ко мне своё лицо. Смущённая такой близостью, я в шоке слегка отвернулась. Он наклонился и уткнулся носом в моё ухо. Кожа коснулась кожи, и у меня перехватило дыхание от прикосновения. Без всякого промедления Кир нежно поцеловал меня в подбородок. Его тёплое дыхание защекотало щеку. Он наклонился ещё ниже и на сей раз легонько облизал место поцелуя. Я стала вырываться. Его рука ласково меня остановила, словно приказывая лежать тихо. Мне удалось прекратить извиваться, но моё дыхание участилось. Сердце раздирали чувства, своего рода боль. Своего рода тоска.

Я хотела произнести хоть слово, но Кир грациозно двинулся точно большая кошка и навис надо мной. Его локти лежали с обеих сторон от меня, ноги давили на мои. У меня хватило времени только чтобы обратить внимание на взгляд в его глазах, прежде чем он захватил мой рот своими губами.

Меня точно смело ураганом. Эти губы мучили и дразнили, и брали то, что хотели. Кир не просто прижимал свои губы к моим, он использовал всё: рот, язык, зубы. Через несколько секунд он отступил, давая мне время отдышаться. Нет, он не остановился, просто стал целовать нежнее, осыпая крохотными поцелуями уголки губ, пока я отчаянно пыталась сделать вдох.

Кир состроил довольную мордочку, нежно погладил моё лицо, провёл пальцами по моим волосам, рассыпая их по меху. Глаза вспыхнули синим блеском.

— Хочешь узнать главный плюс в положении военачальника? — раздался хриплый шёпот.

Я прикусила губу, озадаченная вопросом.

Рот Кира медленно расплылся в улыбке.

— Я всегда получаю то, что хочу.

Его губы набросились на мои, требуя, уговаривая, беря штурмом. Снова и снова он подводил меня к некоему краю, пока я не забыла, где кончается он, и начинаюсь я. На секунду меня это полностью обескуражило, и страх тихонько коснулся моего сердца. Отступая всякий раз, Кир успокаивал меня нежным шёпотом и прикосновениями. Позволяя мне сделать вдох.

А затем Кир продолжал целовать меня, снова и снова.

Я хотела большего. Мои руки были придавлены, и теперь я изо всех сил пыталась поднять их, чтобы обнять его, прикоснуться. Он рассмеялся и немного подвинулся, предоставляя мне больше пространства. Моё плечо соприкоснулось с рукой Кира, и я немного зашипела при прикосновении.

Кир замер и попятился.

— Что такое? — Он нахмурился. — Я причинил тебе боль?

Я покачала головой, смутившись от его слов. Трудно думать, когда у тела, кажется, свои проблемы. Кир забеспокоился. Он расстегнул мою рубашку и опустил рукав.

— Кто это сделал? — прорычал он.

Я была поражена. В этот момент передо мной сидел незнакомец с ледяными глазами и каменным лицом. Я испуганно опустила глаза и увидела синяки на плече. Без всякого сомнения, это отпечатки пальцев большой руки. Вероятно, той женщины-воительницы, что схватила меня.

— Я убью того, кто причинил тебе боль.

Кир спрыгнул с кровати и прошагал к входу в палатку.

— Маркус!!! — заорал он и стал мерить комнату шагами.

— Я… — Я села, изо всех сил пытаясь прикрыться рубашкой. — Это пустя…

Кир повернулся, его глаза напоминали синий лёд. Я замерла. Дражайшая Богиня, он серьёзен. Его глаза были полны гнева.

Сонный Маркус стремглав вбежал в палатку. Он бросил взгляд на Кира и опустился на колени, не смея поднять головы. Я изо всех сил пыталась прикрыться, путаясь пальцами в рубашке.

Кир едва взглянул на Маркуса.

— Кто-то ранил военный трофей. — Он подошёл ко мне и нежно развернул руку, чтобы Маркус увидел синяки. — Смотри.

Маркус поднял голову, и его глаз широко распахнулся и тут же устремился в пол. Кир опустил рубашку, прикрывая мою грудь и плечо.

— Кто это сделал? — сказал он спокойным убийственным тоном.

Я взяла пример с Маркуса, опустилась на одно колено и опустила голову, позволяя волосам упасть на лицо.

Кир продолжил вышагивать по комнате, двигаясь точно заключённое в клетку животное.

— Я жду ответа.

Я сглотнула:

— Военачальник, это был несчастный случай. Я находилась в палатках целителей и заботилась о раненых. — Мой рот пересох, и я едва смела вымолвить слово.

— Тебе причинили боль. Никто не касается того, что принадлежит мне. — Кир почти ревел, разозлившись до белого каления. Я задрожала от ярости в его голосе, но не шелохнулась и не подняла головы.

— Военачальник, я лечила рану. — Я с трудом сглотнула, пытаясь хоть как-то увлажнить рот слюной. — Воин резко дёрнулся. Это я недоглядела.

— Ты пыталась убить себя? Разрушить мир? — В его голосе звучала странная мученическая нотка.

— Нет! Я не предала бы…

— Ты назовёшь его имя. Он ответит передо мной.

— Нет.

Я закрыла глаза и задержала дыхание.

Кир встал рядом со мной. Я ощущала его прожигающий взгляд, слышала его тяжёлое дыхание.

Так или иначе, я знала, что он не причинит мне боль. Я медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза. Его гнев не стал меньше, Кир только сдержал его. Я осторожно коснулась его руки. Мышцы под кожей дрожали от напряжения.

— Военачальник, я невредима. Синяки пройдут.

Он был неудовлетворён.

— Ты находишься под моей защитой. Кто бы это ни сделал, он заплатит за свои действия.

— А если действие было непреднамеренно? — Я медленно поднялась и положила руку на его плечо. Я двигалась осторожно, держась столь близко, сколько смела. Краем глаза я видела, что Маркус все ещё стоит на коленях перед входом. — Если воин не осознавал что делает?

— Как Симус в саду?

Я кивнула.

Казалось, он понял, но его лицо осталось мрачнее тучи.

— Ты бросаешь мне вызов. — Его голос грохотал, но уже намного нежнее.

— Только чтобы защитить человека, который не заслужил твоего гнева. — Я внимательно разглядела сердитые голубые глаза. — Разве ты не получаешь случайные ушибы во время тренировок с оружием?

— Нет. — Он фыркнул, но я ощутила, что его рука немного расслабилась. — Я хороший воин.

— Ну, а я нет, — вздрогнула я. — Прости меня.

— Маркус, оставь нас.

Маркус вышел из палатки с такой же скоростью, с какой вошёл.

В мгновение ока меня укрыли мехами, приятно согревающими тело. Кир лёг рядом и положил голову на руку. Я зевнула, пытаясь бороться со сном, не зная чего ожидать.

— Ты не умеешь обращаться с оружием. — Предложение прозвучало больше как заявление, чем вопрос.

— Ты имеешь в виду как воин?

Все же странный он задал вопрос.

— Ты не сможешь защитить себя.

Его голос тоже звучал странно.

Я снова зевнула.

— Я всегда могу убежать.

Он фыркнул. Пауза, и мои веки стали ещё тяжелее.

— Ты не тронута, — прогрохотал голос у самого моего уха.

— У меня синяки, — заспорила я.

— Нет. — Он снова сделал паузу. — Я хочу сказать, что ты не тронута. У тебя нет детей.

Я резко вздохнула и моментально проснулась.

— Я дева из рода Кси. — Я уставилась в потолок и стала трепать нижнюю губу. — Я…

Я закатила глаза, осознавая всю нелепость беседы. Трудно продолжать разговор, но Кир терпеливо ждал. Я ощущала его глаза на своём лице.

— Мне делали предложение руки и сердца. И я…м-м-м…

Слова замерли на моем языке.

— Не тронута. — Кир смотрел на меня через полузамкнутые веки, изучая меня как добычу. — Не осведомлена.

Я покраснела и насупила брови.

— Я целитель. Мастер-целитель. Я прекрасно осведомлена и всё знаю. Просто испытываю недостаток в…

— Опыте.

Он поднял руку и убрал прядь с моего лба. Я отодвинула голову от его руки и зевнула во весь рот.

Верно. Знание, но никакого опыта.

— Всё же ты лечила людей. Ты видела…

Я почувствовала, как мои щеки залились румянцем.

— Да. Я знаю, как выглядят мужчины и женщины, и знаю, что они делают. У меня просто нет…

— Это обычай твоего народа?

— Да.

Кир вздохнул и перевернулся на спину. Я увидела, что он закрыл глаза и снова вздохнул.

Сжимая веки, он произнёс:

— Спи, трофей.

Я закрыла глаза, задаваясь вопросом, услышу ли я когда-либо снова своё имя.

Что-то прогрохотало рядом с моим ухом, и я проснулась.

Кто-то тихонько вел беседу. Кир говорил с кем-то. Мне не захотелось открывать глаз. Под мехами так тепло, и у меня нет ни малейшего желания вставать с кровати. Так хорошо просто лежать и ничего не делать.

Голоса стихли, послышались шаги.

Кир нежно произнёс:

— Мне нужно уйти, а ты спи, спи.

С этими словами он вышел на улицу, впуская прохладный воздух в палатку и игнорируя моё недовольное бормотание. Я сползла в теплоту, стараясь изо всех сил не проснуться. Шум воды и аромат завтрака сделали это невозможным.

Блюдо пахло пряностями. Мой живот озвучил своё мнение. Я села, позволяя мехам сползти к талии, и поправила тунику, которая перекрутилась за ночь. Я сцепила руки в замок за спиной и потянулась, выгибая спину. Косточки слегка затрещали, и я опустила руки.

Кир стоял и наблюдал за мной.

Он был обнажён по пояс. Вода все ещё блестела на его лице и шее.

И у него был самый странный взгляд на свете.

Я залилась краской и отвела глаза. Выбравшись из-под одеял, я побежала в «укромный уголок». Кир оставил много тёплой воды, а на одной из скамей лежала сменное белье для меня. Я быстро помылась.

Когда я вышла из уборной, Кир уже ел, а Маркус стоял рядом, скрестив руки. Он указал на другой стул, и я тут же села. Маркус впился в меня глазом и не прекращал смотреть, пока я не начала есть. Он посмотрел на меня напоследок и покинул комнату.

Кир откинулся на стуле, сжимая кружку каваджа в руке.

— Ты хочешь вернуться в палатку исцеления?

Я кивнула, набив рот овсянкой. Кир выпил свой горький горячий кавадж. Я заметила, что он ничего не добавлял к нему.

— И проверить Симуса, если можно.

— Я созываю сенель в полдень и хочу, чтобы ты присутствовала.

Я кивнула и задалась вопросом, что же такое этот сенель.

Кир продолжил говорить:

— Я поручаю двум охранникам всегда находиться подле тебя.

Моя еда пошла не в то горло.

Маркус вошёл, неся ещё хлеба.

— Отлично, — пробормотал он и покинул комнату.

Кир поднял руку, пока я пыталась откашляться.

— Это не обсуждается. Я должен защитить тебя, раз ты не можешь сделать это сама.

— Я не беспомощна, — пробормотала я.

Его глаза склонились к моему плечу. Я покраснела от невысказанного намёка и открыла рот, собираясь заспорить. Он оборвал меня жестом.

— Если это не приемлемо, ты можешь остаться здесь. Спи и позволяй Маркусу кормить себя.

Я услышала удивлённый вскрик из другой комнаты.

Я с негодованием посмотрела на Кира.

Он был глух к мольбам.

— Я послал за охранниками. Они скоро придут.

Он допил остатки каваджа и встал из-за стола. Я отломила немного хлеба и стала отщипывать кусочки, стараясь не смотреть, как Кир возится со своим оружием.

Вошёл Маркус и начал собирать тарелки.

— Так будет лучше, трофей.

Я с негодованием посмотрела на кружку каваджа.

— А ты куда?..

— Я должен обсудить с Симусом… — ответил Кир.

— Нападения на лошадей, — мрачно закончил за него Маркус и пробормотал что-то под нос.

— Да. — Кир заметил мой удивлённый взгляд. — Кто-то напал на табун и убил лошадей. Мы думаем, что это сделали твои люди.

Я открыла рот, желая все отрицать, но тут же его захлопнула. Кир внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я закончила есть в тишине, поскольку Кир прикреплял оружие к поясу, а Маркус занимался своими делами.

По звукам с улицы я поняла, что пришли мои охранники, и быстро начала отдирать кору с пня, на котором сидела. Маркус потребовал узнать, что я делаю, а Кир отправился встречать охранников. Я подняла голову и увидела Преста и Рэйфа. Оба парня улыбались во все тридцать два зуба. Я сразу же улыбнулась в ответ. Возможно, все не так плохо, в конце концов.

Кир повёл нас вперёд, а Рэйф и Прест встали у меня по бокам.

— Не опаздывайте к сенелю. И помните, что вы должны успеть помыться! — крикнул Маркус нам вслед.

Симус был не в лучшем расположении духа.

— Кстати, — заворчал он, как только мы вошли в палатку. Рэйф и Прест остались снаружи. — Что там насчёт нападений? Без сомнения, это проклятый горо…

Кир откашлялся, так как внутрь вошла я.

— Доброе утро, военный трофей, — подмигнув, поприветствовал меня Жоден. — Предупреждаю, Симус ещё выпил мало каваджа, чтобы почувствовать себя человеком.

Симус зарычал, и я почти рассмеялась вслух. Кто бы мог подумать, что пациент в таком дурном настроении ещё и неженка?

— Я могу зайти позже, — предложила я.

— Нет! — Симус в ярости приподнялся на локтях и втянул воздух через зубы, поняв, что я только дразнюсь. Небольшая улыбка поползла по его лицу. — Доброе утро, военачальник, военный трофей.

— Доброе утро, Симус из рода Ястреба.

Кир сел на один из пней, стоящих в отдалении.

— Не могу винить тебя за такое отвратительное настроение. — Он указал на ногу. — У меня не хватило бы терпения вынести боль.

Симус впился в него взглядом.

— Мне ещё тяжелее, так как никто не говорит, что происходит…

Кир поднял руку.

— Позволь военному трофею осмотреть твою ногу.

— Мы поговорим, пока она работает. — Симус откинул одеяла и меха и выставил ногу. Жоден подошёл помочь ему, а я опустилась рядом на колени.

— Вчера ночью не было никаких нападений. Рядом с трупами лошадей найдены арбалетные болты. Мы обсудим наши действия на сенеле, который я созвал сегодня к полудню.

Симус заворчал:

— Разве мы используем арбалеты? Даже если бы мы научились стрелять из них, никто бы не посмел совершить подобного преступления.

— Я решил отправить Ифтена к королю ксиан, сообщить ему о нападениях и получить ответы.

— Ифтена? — Всё внимание Симуса теперь сосредоточилось на Кире. — Почему именно его? Почему ты не пошёл сам?

Я обернулась. Меня мучило любопытство, что же ответит Кир, но он только бросил на меня многозначительный взгляд.

— Я не покину лагерь.

— А, ладно. Возможно это лучшее решение. Позволь ему показать своё истинное…

Кир не дал ему договорить:

— Позволь военному трофею закончить свою работу и уйти. Нам ещё много чего нужно обсудить. Включая Жодена.

Я посмотрела на Жодена, но его лицо было беспристрастно, а вот Симус не стал молчать:

— Здесь нечего обсуждать.

— Нечего?

— Да. — Симус бросил взгляд на Жодена и хитро посмотрел на Кира. — Жоден не первый, кто отказал в милосердии другу. — Кир промолчал, и Симус усмехнулся. — Мы с Жоденом будем на сенале.

— Симус… — Жоден нахмурил брови.

Симус с негодованием посмотрел на друга.

— Мы придём. Вместе.

Он поднял руку, не давая Жодену заговорить. Я посмотрела на обоих мужчин. Жоден был явно недоволен, а Симус выглядел сердитым. Я не понимала, что происходит, но Жоден испытывал некое стеснение. Я откашлялась и привлекла внимание Симуса. Он перевёл взгляд и сосредоточил своё внимание на мне.

— Ну как?

— Рана достаточно хорошо выглядит. Но только несколько шагов.

— Ха! — Симус сжал ладонь в кулак. — Вот увидишь, маленький целитель. Да я выбегу из этой палатки.

Я закатила глаза.

— Не сомневаюсь. Но на всякий случай, позволь Престу и Рэйфу поддержать тебя во время первых шагов.

Симус скорчил гримасу, но был готов вынести что угодно ради шанса идти. Он с нетерпением стал звать моих охранников. Рэйф и Прест встали по бокам от него, Симус поднялся с кровати и попытался сделать несколько шагов. Очень быстро, он посерел и зашатался от усилия. Мы вернули его на кровать, и Жоден помог ему улечься. Как только мы о нем позаботились, я стала на колени и начала отдирать кору с пней.

Симус откашлялся:

— Трофей, что ты!..

Я проигнорировала его возглас.

— Это медицина. — Я продолжила собирать кору. — Я использую её, чтобы сварить лекарство от лихорадки.

Он закатил глаза.

— О, великая радость. Должен признать, кроха, та дрянь на вкус просто ужасна.

Прест и Рэйф оставили палатку с руками полными коры. Я пошла за ними, унося не меньше.

— Увидимся на сенеле, маленький целитель, — крикнул Симус мне вслед.

Я повернулась, размахивая вязанкой, как будто предупреждая его. Он поднял руки, словно отражая удар.

— Я знаю, знаю. Меня донесут до палатки. — Я улыбнулась ему и, повернувшись, увидела Кира перед собой.

Он сделал шаг и поднял мой подбородок.

— Не опаздывай, — сказал он и поцеловал меня крепко и быстро.

Я уставилась на него, но Кир отошёл в сторону. С самодовольным взглядом он подтолкнул меня идти дальше.

Как только мы вышли из палатки, я тут же посмотрела на Рэйфа.

— Что такое «сенель»?

Он задумался на секунду.

— Собраться, получить совет от других… — Он обратился к Престу за помощью, но Прест просто пожал плечами. Рэйф закатил глаза.

— Кто там будет?

— Лидеры… Кировы… — Он наморщил лоб. — Представители? Мы называем их военачальниками.

На утреннем солнце блеснул металл. Я повернула голову и увидела группу воинов, собравшихся на просторном поле для практики. В центре стояла высокая женщина, а прямо на неё мчался огромный конь.

Я замерла.

— Что?..

Рэйф рассмеялся.

— Смотри, трофей.

Прест оценивающе посмотрел на женщину и заворчал. Я снова повернула голову и увидела, что конь атаковал. В секунду лошадь пронеслась мимо воительницы, и она внезапно прыгнула в седло. Воины одобрительно закричали, и женщина поскакала к ним. Она казалась довольной своим выступлением.

— Как она это сделала? — спросила я.

— Практика, — ответил Прест.

Рэйф согласно кивнул. Я с недоверием посмотрела на него, и мы продолжили идти.

— Нет, я не вру, трофей. Мы все практикуем навыки езды таким способом. Каждый должен уметь запрыгнуть на скачущую лошадь.

Я вздохнула.

— Рэйф, в городе ты называл меня по имени.

Рэйф кивнул.

— Верно. Но ты теперь военный трофей.

Прест кивнул.

В палатке исцеления всё было хорошо. Мне потребовалось немного времени, чтобы проверить раненых и позаботиться об их нуждах. Хуже всего выглядела спина избитого воина, но он все ещё спал, и поэтому я подождала. Я поставила горшок воды на жаровню и попросила одного из раненых присмотреть за ним. Я изо всех сил постаралась объяснить, что он должен добавлять воду, поскольку она будет выкипать. Я ходила вдоль коек, и единственная проблема состояла в том, что я постоянно врезалась в Преста и Рэйфа, так как они ходили за мной хвостиком. Наконец, я не выдержала и повернулась к Престу.

— Это глупо. Сядьте в углу палатки и смотрите за мной. — Рэйф нахмурился и попытался возразить. Я начала ворчать. — Возьмите ноги в руки и освободите дорогу.

Прест рассмеялся и потянул Рэйфа за собой. Они устроились в сторонке. Вскоре Рэйф стал обрабатывать меч точильным камнем. Прест, кажется, что-то вырезал из дерева. Некоторые раненые присоединилась к ним. Они смеялись и спокойно беседовали, пока я работала. Но я заметила, что мои охранники не сводят с меня глаз.

Я взяла варёную скунсовую капусту и чистую ткань и пошла к лежащему воину. Его спина хорошо заживала под повязкой; следы от удара плетью оказались не настолько глубоки, как я боялась, так что опухоль и краснота почти сошли. Я начала наносить мазь на раны, и воин пошевелился.

— Я знаю, это больно, но мазь поможет исцелиться. Лежите тихо и старайтесь не двигаться.

Воин повернул голову и посмотрел на меня затуманенными глазами.

— Вы жрица-воин?

Мои воины подошли ко мне, и Рэйф в отвращении покачал головой.

— Спал на часах, Тант? Когда ты только научишься? — Он скрестил руки на груди. — Когда у тебя караул?

Тант заморгал.

— В полдень. — Он снова посмотрел на меня. — Откуда вы, жрица-воин?

— Она — военный трофей, — ответил Прест.

Тант дёрнулся и распахнул глаза.

— Идиот, — повернулся Рэйф. — Заканчивай работу, военный трофей. Я принесу каваджа, и мы поставим его на ноги. Если он не придёт на пост, его снова исполосуют.

— Трофей? — пропищал Тант.

Наконец у меня появилось время сесть и осмотреть доступные мне лекарства. Я обследовала все столы и корзины. Запас был жалок. Немного трав и ни одного традиционного средства, которое я бы знала. Одна бутыль пахла столь мерзко, что я спросила одного из раненых, что в ней. Оказалось, что это известное лекарство от кашля, которое растирают на груди. Сделано из гусиного жира и лошадиного навоза.

Пациент предложил помочь мне собрать фляги. Я отказалась, вылила содержимое бутыли и поставила сохнуть.

Отдалённый крик застал нас всех врасплох. Рэйф и Прест вскочили на ноги и прошли к входу в палатку. Я подошла к ним и, привстав на цыпочки, увидела, что они пристально смотрят на поле для тренировок. Я разглядела, как вокруг лежащего человека собирается толпа. Стоял гул, но никто больше не кричал.

Прест посасывал нижнюю губу. Рэйф посерел.

— Думаю, перелом.

Прест кивнул. Оба мужчины были мрачнее тучи. Я выглянула на поле, но не увидела, чтобы пострадавшему оказывали помощь.

— Они принесут его сюда?

Рэйф удивлено повернулся и поднял брови.

— Зачем? Большинству предоставляют милосердие прямо на месте.

Я сердито посмотрела на него и немедленно кинулась к толпе. Прест и Рэйф выскочили вслед за мной.

— Трофей, куда ты?!

Я пропустила возглас Рэйфа мимо ушей и продолжила идти к полю для тренировок, прямо к растерянной толпе. Конечно, они были так расстроены, что мне приходилось их расталкивать всеми силами.

Я опустилась рядом со стенающим человеком. Это была женщина, блондинка, которая прыгала на коня. Она лежала на земле, закрыв руками лицо, и стонала. Я бросила беглый взгляд на ногу, но через кожу штанов не смогла ничего определить.

— Рэйф, дай мне свой нож.

На поле воцарилась гробовая тишина. Блондинка задохнулась от ужаса и опустила руки. Хотя её лицо раскраснелось и распухло, я узнала её. Именно эта женщина схватила меня за руку. Её глаза наполнились страхом. Она снова закрыла лицо и завопила.

Рэйф медленно передал мне нож.

— Вы отрежете ей ногу, трофей?

Услышав вопрос, блондинка вскинула руки, словно пытаясь защититься от меня. Её лицо исказилось от ужаса.

— Нет, Небеса, НЕТ! — завопила она. — Я проклята! — завыла она пронзительным тоном.

Я вздрогнула от звука и разрезала штаны. Стало ясно, что кость сломана, но кожа осталась невредима. Похоже чистый перелом. Я коснулась колена, и женщина снова завопила.

— Хватит! Неужели ты трусиха?

Блондинка посмотрела на меня, замерев от страха, но к счастью успокоилась.

Я сделала знак Рэйфу.

— Нам нужно одеяло, чтобы отнести её в палатку.

— Нет, нет, нет, — зарыдала блондинка. — Я молю о милосердии, только не отрезайте мне ногу. Милосердия!

Я посмотрела на неё.

— Замолкни!

Это привлекло общее внимание.

— Разве я говорила, что ты потеряешь ногу? Любовь Богини! — Я выругалась на собственном языке. — Ты предпочтёшь смерть исцелению?

Ко мне подошёл Прест.

— Исцелению?

Карие глаза блондинки уставились на меня с заплаканного лица.

Я повернула голову и посмотрела на Преста.

— Да, конечно. — По лицам окружающих я поняла, что это «конечно» было для них не очевидно. — Одеяло. Сейчас же.

Прест кивнул, и один из мужчин убежал выполнять приказ.

Я положила руку на плечо женщины.

— Ляг на спину. Попытайся расслабиться. Я знаю, это больно, но мне нужно, чтобы ты не двигалась.

Она схватила мою руку дрожащей потной ладонью.

— Я не потеряю ногу?

— Нет, если будешь делать, как я тебе говорю. — Я снова подняла голову и сосредоточилась на ближайшем человеке. — Мне нужна сыромятная кожа. Один большой кусок и полосы. Сможешь достать?

Он кивнул и убежал. Я повысила голос, чтобы меня все прекрасно слышали.

— Мне также нужны камни. Большие, размером в два кулака.

Два других воина побежали к реке.

— Хотя бы четыре штуки, — крикнула я вдогонку.

Первый мужчина вернулся с широким одеялом в руках. Мы сумели подстелить материю под раненую и подняли её, не тревожа ногу слишком сильно. Я убедила мужчин идти медленно и осторожно, и мы отнесли пациентку в палатку. Там я указала положить её на пустую койку и стала снимать с неё штаны. Подняв голову, я поняла, что вся группа стоит на месте и наблюдает, как я работаю.

— Вон.

— Но… — возразил Рэйф.

— Рэйф, ты и Прест остаётесь. Другие уходят.

— Они хотят посмотреть, военный трофей. Пожалуйста.

Я нахмурила брови.

— Тогда сверните стены палатки, и пусть они не путаются под ногами. — Я продолжила снимать штаны. Блондинка кусала губу, пока я работала.

— Как твоё имя? — спросила я, стараясь переключить её внимание на что-нибудь ещё.

— Атира. Трофей, я проклята, я знаю это. Я проклята. Элементали… — Она зарыдала. — Я причинила вам боль.

— Тише, Атира. Это сломанная нога, а не проклятие. Несчастный случай.

Пришли ещё люди, приблизительно с двадцатью лишними камнями и бесчисленными полосами сыромятной кожи. Откуда ни возьмись, появился Гил, и я усадила его нарезать кожу и оборачивать её вокруг камней, чтобы я смогла использовать их как весы. Я приказала Рэйфу и Престу занять места у изголовья, а сама встала на другом конце койки. Крикнула высокому рослому воину подойти ко мне и поставила его рядом. Атира — крупная женщина, и одна я не смогу вправить ей кость. Я объяснила, что мы будем делать. Тишина в палатке была полной. Я игнорировала взгляды и шепотки, но они выбивали из колеи. Все были зачарованы тем, что я делала. На мгновение в сердце закралось сомнение. Вдруг я не справлюсь? Это был чистый перелом, но я не могу обещать полного исцеления, и если пациентка меня не послушается, то все может кончиться тем, что она останется хромоногой или…

Эльн зажарил бы меня на горячем огне. Я отдёрнула себя и сосредоточилась на работе. Будущее принадлежит только одной Богине, и я должна довериться ей.

Как только я убедилась, что все поняли мой инструктаж, мы приготовились. Двое воинов встали у плеч Атиры, и она обхватила их бедра. Другой воин нежно взял её ногу и стал ждать. Я протянула ей кусок ивы, чтобы она зажала его между зубами.

— Хорошо, Атира. Десять глубоких вздохов, и мы начинаем.

Она кивнула, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Затем ещё один. На третьем я схватил её лодыжку вместе со своим помощником, и мы навалились на ногу.

Она заметалась на койке, и кора приглушила её крики. Мужчины удержали её на месте. Мой помощник поддерживал давление, пока я двигала руками по ноге. Они сохраняли напряжение постоянным, увеличивая давление, пока я не ощутила, что кость сдвинулась под кончиками пальцев и услышала знакомый щелчок. Как только кость заняла прежнее место, я наложила шину и перевязала её. Я старалась двигаться очень быстро.

Наложив шину, я кивнула, и мужчины ослабили давление. Я предельно внимательно ощупала, как кость расположилась под мышцей. Всё как надо. Помощники держали ногу поднятой, пока я оборачивала конечность слоем мягких бинтов и раскладывала влажную сыромятную кожу вдоль них. Надёжно скрепив бинты ремнями из кожи, мы наконец опустили ногу. К тому времени Атира была белее снега, и мне очень хотелось дать ей снотворное. Я подвязала камни и полосы сыромятной кожи к лодыжке и развесила их по краю койки. Давление поможет сохранить ногу выпрямленной.

Наконец я откинулась на пятки и вытерла пот со лба. Атира смотрела на меня широко-раскрытыми глазами.

— Вы солгали!

Я удивлённо посмотрела на неё.

— Правда?

— Вы сказали «десять вдохов».

Она впилась в меня взглядом.

Я удержала серьёзное выражение лица, сколько могла и ухмыльнулась. Атира расслабилась и стала бороться с усталостью.

— Моя нога, трофей?

— Это простой перелом. Мы будем осторожны, не станем торопиться, и всё будет хорошо.

На её лице читалось сомнение. Я улыбнулась.

— Сколько времени, трофей?

— На полное выздоровление уйдёт сорок дней.

— Сорок дней?! — Гил в ужасе посмотрел на меня. — Сорок дней на койке?

— Нет, не сорок дней на койке. Сорок дней на полное выздоровление. Она сможет ходить на костылях, по крайней мере, через двадцать дней. А до этого ногу нельзя нагружать.

— Я выдержу это, — с дрожью произнесла Атира. Стоящие вокруг мужчины молча обменялись взглядами.

— Ты должна лежать тихо и стараться не шевелиться. Всё заживёт, но только не сразу. Кость срастается медленно. Ты должна быть терпелива.

Один из мужчин нервно рассмеялся.

— Нелёгкую вы задали задачку. Терпения ей как раз не хватает!

Смех помог выпустить часть напряжения. Но у всех: воинов, раненых, Преста и Рэйфа — были очень странные выражения лица. Друзья передали Атире оружие, и к моему ужасу она положила его под и поверх одеяла в пределах досягаемости.

— Ты поранишься! — Мне не нравилось, что острые лезвия лежали так близко от её кожи.

Атира покачала головой.

— Без них мне не заснуть. — Она устроила вещи по своему желанию и откинулась на подушку. Я знала, что она будет спать. Я указала всем уйти, и воины спокойно покинули палатку, переговариваясь меж собой.

Гил задержался у стола с моими скудными припасами.

— Военный трофей?

Я улыбнулась, пытаясь поощрить его. Он сел на один из пней и подтянул колени до самого подбородка.

— Сорок дней?

— Да, кость срастается за сорок дней. Затем Атире придётся разминать ногу, чтобы вернуть прежнюю силу.

Гил наклонился, увлечённо выслушивая мои ответы.

— А вы не будете накладывать заклинания, чтобы исцеление пошло быстрее?

— Нет, — улыбнулась я. — Я не могу заставить тело заживать быстрее. Я только прослежу, чтобы нога осталась выпрямленной, и кости срослись. Я могу использовать несколько бальзамов, чтобы убрать синяки, сохранить кожу эластичной и ослабить часть боли, но это всё. Об остальном позаботится время.

Гил посмотрел на меня.

— Вы можете излечить всё что угодно?

Я с сожалением покачала головой, вспомнив кровь, которая пузырилась между моими пальцами всего несколько дней назад.

— Нет, Гил. Есть вещи, которые я не могу излечить.

Мальчик пристально посмотрел на меня.

— Как вы изучали это, трофей?

— Меня зовут Лара.

Он взглянул на меня, словно на сумасшедшую.

Я тяжело вздохнула.

— Меня отдали в ученики одному целителю, который согласился передать мне своё мастерство.

Я улыбнулась, вспомнив какую вызвала суматоху. Эльн пришёл в замешательство, когда дочь крови заявила, что хочет стать целителем. Отец рассердился. Я отвела взгляд на секунду и сморгнула слезы. Три года прошло, а я всё ещё скучаю по нему.

— Кто такой «ученик»?

Я строго посмотрела на Гила.

— Разве тебя не хватятся на кухне?

Он усмехнулся.

— Я сказал, что вы нуждаетесь в помощи. И я действительно помогал. — Он принял оборонительную позицию.

— Верно, — захихикала я. — Хорошо, тогда…

Я нежно заговорила, объясняя, как проходит весь процесс. Гила переполняли разнообразнейшие вопросы, которые сыпались из него точно бобы из банки. Он был старше, чем ученики, с которыми я работала, но таким же любопытным. Мы с головой ушли в беседу, и тут Рэйф хлопнул себя по лбу.

— Сенель!

С этими словами меня потащили обратно к главному шатру. Маркус уже заждался нас и срочно провёл меня мимо Кира в уборную. Ожидая пока принесут тёплую воду, Маркус обеспокоенно осмотрел мою тунику и штаны, но удовлетворённо махнул рукой. Я проигнорировала его и быстро вымылась. Убирая волосы в узел, я расслышала, что Рэйф говорит о чём-то с Киром.

Кир ждал, пока я вернусь в спальню. Я услышала, как главный зал палатки заполнился людьми.

Кир указал мне встать рядом с ним.

— Я узнал, что у тебя в палатке появился новый пациент.

Я кивнула.

— Одна из воительниц сломала ногу. Это был чистый перелом.

Он настороженно улыбнулся.

— Ты излечила его?

Я покачала головой.

— Я вправила кость. Исцеление займёт некоторое время.

— Она выздоровеет? Она сможет снова использовать ногу?

— Да.

Маркус прошёл и откинул для нас полог. Кир посмотрел на него и произнёс:

— Это будет интересный сенель.

Губы Маркуса искривились.

— Да-с. Готовы?

Кир кивнул.

Маркус подошёл к столу и поднял какую-то вещицу, украшенную перьями, бусинками и маленьким рядом медных колокольциков. Он первым вышел в зал для собраний и привлёк всеобщее внимание.

— Поднимитесь и поприветствуйте Кира, военачальника племён, и его военный трофей.

Первым вышел Кир, и я последовала за ним.

Зал был полон мужчин и женщин, и все встали поприветствовать нас. Мы должны были пройти по образовавшемуся коридору к помосту, где стояли два пня. Кир остановился перед пнём, стоящим ближе к центру, окинул взором зал и указал мне сесть с правой стороны от него.

Маркус последовал за нами и положил вещицу на пустой пень в центре комнаты. Кажется, этот пень поставили туда для этой цели.

— Где Симус? — поинтересовался Кир.

Как будто по команде, откидные створки главного входа распахнулись, раздались удивлённые возгласы, и четверо мужчин внесли Симуса на койке, точно жареную свинью на празднике середины зимы. Я улыбнулась и увидела, что остальных это зрелище тоже не оставило равнодушным.

— Дорогу! — властно выкрикивал Симус, едва сдерживая смех. — Дорогу!

Возлегая на цветных подушках, он усмехался как дурак; его белые зубы сверкали на тёмном лице, которое возвышалась поверх всех. Но его радость сменилась на вопль ужаса, когда один из носильщиков споткнулся. Это вызвало взрыв хохота в толпе. Симус начал отчитывать своих помощников за их неуклюжесть.

Наконец Симуса опустили рядом с Киром, с левой стороны от него. Как только с этим было покончено, Кир посмотрел на меня, и я села. Кир тоже сел, и собравшиеся последовали нашему примеру.

Шум улёгся, и Кир взял слово:

— Я созвал сенель, чтобы обсудить произошедшее, услышать ваше мнение и принять решение. Давайте поедим и всё обсудим.

Маркус и трое его помощников начали обходить толпу с кувшинами и деревянными чашами. Я заметила среди них Гила, который нёс свой кувшин с особой заботой. Каждый протягивал руки и умывал их по очереди, произнося нежные слова, которые я не смогла расслышать.

Маркус обслужил Симуса и подошёл ко мне. Это удивило меня, так как я мылась несколько минут назад. Я осталась неподвижна, и Маркус насупил брови. Чувствуя себя не в своей тарелке, я немного наклонилась вперёд и прошептала:

— Я не знаю слов.

— Слов? — Маркус бросил взгляд на Кира, который в это время разговаривал с Симусом, и снова перевёл взгляд на меня.

— Вы выражаете благодарность, военный трофей. Говорите всё, что пожелаете, — произнёс он шёпотом, не привлекая к нам ни малейшего внимания.

С облегчением я протянула руки, вода заструилась по моим ладоням, и я возблагодарила Богиню. Кир последним прошёл церемонию, и как только он закончил, подали еду и питьё.

Здесь оказалось не так много людей, как я сначала подумала. Я посчитала присутствующих по головам, и вышло, что перед нами сидело десять гостей, рассаженных так, чтобы каждый мог поставить свою тарелку и кружку на соседний табурет. Пять мужчин и пять женщин, все ветераны, судя по виду.

Как только разнесли угощение, Кир начал задавать вопросы об армии, лагере и табунах. Разговор шёл непринуждённо. Все вели себя как равные друг другу, не обращая внимания на статус или ранги. Очевидно, эти люди не стеснялись говорить, выражать своё мнение, не смущаясь обсуждать в равной степени плохое и хорошее.

Я внимательно слушала, заинтересовавшись беседой, сравнивая её с советами отца. Разговор шёл свободно и легко, в отличие от двора, где казалось, каждое заявление содержало в себе множество скрытых смыслов.

Мои размышления прервал кашель. Рядом со мной стоял Маркус. Его взгляд встретился с моим, указал на нетронутую тарелку и снова переместился на моё лицо.

Я начала есть.

Слово взяла высокая и худая шатенка с короткими вьющимися волосами:

— У нас три раненых лошади и пять убитых, военачальник. Арбалетные болты, стреляли из укрытия. — Она нахмурилась. — Преступники напали в темноте и сбежали прежде, чем пастухи успели среагировать.

— Что тебе нужно, Арет? — спросил Кир.

— Больше охранников за табунами, — быстро ответила она. — Стреляли из укрытия и возможно мне понадобятся лишние глаза, чтобы проверить деревья.

— Сомневаюсь, что они используют один и тот же метод дважды, — выразил сомнение Симус.

— Не в первый раз враг совершают ошибку, — ответил мужчина с более тёмными каштановыми волосами и изогнутым носом. — Позвольте мне взять лучников. Укроемся на деревьях и подождём наступления темноты. Мы без труда увидим нападавших в свете звёзд, и всё будет кончено.

Арет кивнула.

— Мне нравится твой план, Йерс. Но тебе придётся прождать всю ночь.

— Мне? Я ждать не буду, — усмехнулся Йерс. — Я пошлю молодёжь, полную энтузиазма и энергии. Это научит их терпению.

В комнате раздались смешки.

— Этим утром я отправил Ифтена переговорить с королём ксиан по поводу нападений. Ифтен, расскажи нам, что ты узнал.

Это был блондин, с которым я столкнулась в палатке Симуса. С самодовольным лицом он встал со своего места в центре комнаты.

— Я въехал в город с эскортом и потребовал переговорить с побеждённым королём.

Симус залился смехом.

— Уверен, с таким отношениям тебя встретили с распростёртыми объятиями.

Ифтен даже не посмотрел в сторону Симуса.

— Я оказал ему любезность, как велел мне военачальник. Хотя ксианин этого не заслужил.

Кир нахмурился, и Ифтен поспешил продолжить:

— Я рассказал ему о нападениях. Он ответил, что ему ничего неизвестно. Также он отрицал, что его люди повинны в этом. — Ифтен немного повернулся, как будто обращаясь к совету, а не докладывая Киру. За моей спиной тихонько забормотал Маркус.

— Я сказал этому городскому неженке, что убийство лошади равняется убийству ребёнка, и каждому, кто посмеет совершить подобное, грозит смертный приговор. Побеждённый король сказал, что расследует это дело, — доложил Ифтен, не скрывая своего презрения.

— Каким было его поведение? — мягко спросил Кир.

— Словно он отмахнулся от мухи, — прорычал Итфен. — Я сказал ему доложить вам, и он ответил, что всё будет сделано.

Кир сидел тихо, и все заёрзали. Я ожидала вспышки гнева, но ничего не произошло.

— Арет, набери ещё охранников. Йерс, твоя идея хороша, но я хочу дополнительные патрули. Выбор места и времени оставляю на вас.

Арет выглядела удовлетворённой, как и Йерс. Поняв, что вопрос закрыт, Ифтен прошёл к своему месту и сел на стул с раздражённым видом.

— Ифтен! — разнёсся голос Кира по всей палатке.

— Военачальник? — Ифтен остановился и встал в полный рост.

— Не забывай, что Ксиманда победил я, и ты должен относиться к нему с уважением, иначе ответишь передо мной.

Все затихли и, казалось, уставились изучать свой родной кавадж. Ифтен поклонился и сел. Я заметила, что его раздражение стало лишь более явным.

— Сэл? — Кир повернулся к седой женщине. — Поставки?

Они начали обсуждать еду и одежду, и я была ошеломлена, узнав, что армия военачальника платит за поставки. Беседа пошла дальше, но стало ясно, что Ифтен остался недоволен. Но у меня были другие проблемы. Я должна получить лекарства и всё остальное, но я не знала своё место на этой встрече. Кажется, я больше приз, чем участник. Военачальник — темпераментный человек, это более чем ясно, он вспыхивает быстро и жарко. Я задрожала всем своим существом, вспомнив, как он разъярился, увидев несколько синяков. Насколько сильно он рассердится, если я сейчас заговорю?

Кир наконец расслабился и вручил пустую тарелку Маркусу.

— Мы обсудили текущую проблему. Прежде, чем я объявлю свои планы, есть ли что-либо ещё?

Слуги принесли ещё каваджа. Маркус наклонился взять у меня тарелку… и напрягся. Я подняла голову и увидела, как вперёд выходит мужчина и берёт вещь с табурета, стоящего в центре комнаты.

— Весрен? — удивился Кир.

Это был низенький, коренастый мужчина с густыми тёмными волосами и бородой.

— Я держу ваш символ, военачальник. Я выскажу истину.

Маркус отошёл за мою спину и переставил тарелки на другой поднос, не спуская глаза с говорящего.

— Вы говорили, что никто не должен отлынивать от регулярных обязанностей или покидать лагерь. — Весрен сделал быстрый вдох. — Но прошло время, и теперь нам тяжело исполнять этот приказ, военачальник.

Он задёргался, не находя себе места под пристальным взглядом Кира.

Кир остановился, сделал большой глоток каваджа, смотря на вопрошающего поверх края кружки.

— Озвучишь ли ты ещё одну истину?

Весрен встал, держа символ.

— Нет, военачальник.

— Ты почувствовал необходимость взять мой символ, чтобы спросить об этом?

Весрен напрягся. Его рука дрогнула, и забренчали колокольчики.

— Вы меняете традиции, военачальник. Приходиться быть осторожным.

Пристальный взгляд Кира ни на секунду не дрогнул, и Весрен снова стал переминаться с ноги на ногу. Его глаза забегали по комнате, словно ища поддержки.

Кир положил конец его страданиям.

— Я отвечу на твои истины.

Весрен кивнул, положил символ на табурет и вернулся на место.

— Кажется, что мы победили, но, тем не менее, у меня возникли сомнения относительно этого мира.

Я дёрнулась, встревоженная его словами. Даже если Кир это заметил, то никак не среагировал.

— Этот мир призывает, чтобы их король признал меня военачальником этой земли. Он дал присягу, и всё же ночью было совершено напалание на лошадей. Пока я не получу подтверждение его покорности и нашей безопасности, мы останемся настороже, в состоянии боевой готовности, как на вражеской территории. — Кир поднял руку, жестом успокаивая присутствующих, так как решение не получило поддержки. — Кроме того, я напоминаю вам, что их традиции отличны от наших. Прежде, чем наши народы смешаются, мы должны удостовериться, что между нами царит понимание. Например, ксианка не ляжет с мужчиной, пока они не будут связаны узами брака.

Все удивились и уставились на меня. Эмоции резко различались, от жалости до изумления и радости. Я покраснела от такого внимания и опустила взгляд на туфли.

— Во избежание неприятностей все останутся в лагере. — Кир отчеканил каждое слово своего приказа.

— Может, устроим узорные танцы, военачальник? — Симус усмехнулся. — Это сбросит лишнюю энергию.

Предложение было встречено смехом и улыбками. Кир тоже рассмеялся.

— Хорошая идея. Что скажешь, Весрен?

— Мы все насладимся хорошими узорами, военачальник.

— Объявите, что танцы пройдут через два дня. Времени хватит, чтобы соткать новые узоры. — Кир встал и потянулся. — Если больше не…

— Я держу ваш символ, военачальник.

Беседа остановилась. Ифтен стоял с символом в руке. Кир сел на место, и я заметила, что Кир и Симус обменялись взглядом. Ифтен поднял ленту и тряхнул, чтобы колокольчики зазвенели.

— Я высказываю две истины. Жоден остался безнаказанным за нарушения наших традиций.

В этом заявлении слышалось волнение.

— Вторая истина? — уклончиво ответил вопросом на вопрос Кир.

— Ваши попытки спасти Симуса, в одиночку проникнув город, были опрометчивы и показали, что вам плевать на армию и долг.

Мой рот широко распахнулся. Обычно после таких заявлений Ксиманд звал палачей. Кир же просто немного выпрямил спину.

— Будут ли озвучены другие истины?

Ифтен стоял, держа в руках символ.

— Нет.

— Я обсужу твои истины.

Ифтен кивнул, положил символ на табурет и вернулся на место.

— Прежде, чем я обсужу эти истины, я хочу сказать, что этим утром одна из наездниц упала во время тренировки и сломала ногу.

Общей реакцией был испуг. Из конца зала раздался голос:

— Её имя?

Кир ответил:

— Я не знаю. Мы спросим об этом у военного трофея: она видела, что произошло, отнесла воительницу в палатку выздоровления и излечила ногу.

Все глаза сосредоточились на мне. Я проглотила еду.

— Её имя — Атира.

В комнате загудели. Я быстро посмотрела на Кира.

— Но нога ещё не излечена. Исцеление кости требует времени.

Одна из женщин поддалась вперёд:

— Вы делали это прежде? Излечивали сломанную конечность?

Я уверено посмотрела на неё.

— Да.

Гул стал ещё громче, но Кир взял слово:

— Я признаю правду, что действия Жодена нарушили нашу традицию. Пусть Симус решает, какое наказание должен понести человек, который отказал ему в милосердии перед лицом опасности попасть в плен. Однако я выскажу ту истину, что если бы он последовал нашей традиции, у нас не было бы военного трофея. — Он с радостью посмотрел на меня. — Думаю, вы все начинаете видеть то, что вижу я.

Я заёрзала на табурете, так как не очень любила становиться объектом внимания.

Кир перевёл взгляд на совет.

— Я отвечаю на другую истину, о которой мы заговорили. — Он усмехнулся с сожалением. — Я признаю безрассудство своего действия. Но когда я действовал по-другому? — В ответ на это заявление комната наполнилась смеха. — Я признаю, что пренебрёг своими людьми и обязанностями.

Я видела, что Ифтен нахмурился, совсем не удовлетворённый. Но Кир не закончил говорить.

— Но не думайте превратить меня в толстого короля, который командует своими людьми из башни.

Ещё один взрыв смеха, и судя по косым взглядам в мою сторону, у меня сложилось такое впечатление, что они имели в виду Ксиманда.

Кир возвёл руки к небу.

— Кто может сказать, что остановило руку Жодена. Я не могу. Я ответил на эти истины, и я благодарю Ифтена за них.

Симус поднял руку.

— Военачальник, я отвечу на эту истину. Я оглашу наказание Жодена.

Кир повернулся к Симусу.

— Говори, Симус.

Голос Симуса разнёсся по всему шатру, и всё же, казалось, он не прилагал для этого ни малейшего усилия.

— Военачальник предоставил мне право определить наказание для Жодена, который нарушил нашу традицию. И вот я спрашиваю, накажите ли вы человека, который спас вам жизнь? — Симус немного сместился на подушках. — Но традиция была нарушена и должно последовать наказание. Пусть Жоден предстанет передо мной.

Жоден вошёл в палатку, словно ждал всё это время снаружи. Он выглядел обеспокоенным, но его поступь была устойчивой, и он предстал перед нами без всякого беспокойства.

— Я здесь.

Симус улыбнулся во весь рот.

— Я уже говорил об этом в личной беседе, а теперь объявляю публично. Я благодарю тебя, Жоден, за то, что ты подарил мне жизнь.

Жоден улыбнулся в ответ, его круглое лицо стало точно головка сыра.

— Теперь, насчёт наказания. Как вы все знаете, Жоден — певец. Ещё не певец племён, но певец, без сомнения. Так, услышьте теперь наказание, которое я возлагаю на него. Жоден должен петь о своём поступке на поле боя.

В зале забормотали, но я не смогла определить общую реакцию. Симус пождал несколько минут, а затем продолжил:

— Но певца нельзя принудить творить. Это традиция. Поэтому я говорю Жодену: принимаешь ли ты подобное наказание? Будешь ли ты петь, чтобы тебя услышали все Равнины?

Больше ропота, больше реакции. Как я поняла, преступление и наказание были столь необычны, что никто не знал как себя вести.

Жоден кивнул.

— Я принимаю наказание. Я воспою свой поступок.

— Быть по сему.

Симус откинулся на подушках и махнул чашей.

— Принесите мне и Жодену каваджа, Маркус. Опеределять накзаание так изнурительно. — Гости застонали, Симус рассмеялся, а Жоден взял табурет. — Я обсудил эту истину и благодарю вас, военачальник.

Кир поднял кружку.

— Небо благоволит храбрецам.

Присутствующие поддержали тост. Как только чаши поднесли к губам, Кир заметил взгляд Ифтена.

— Я благодарю тебя за твои истины, Ифтен.

Маркус подошёл предложить ещё каваджа ему и Симусу, а остальные продолжали беседу, словно ничего не произошло. Симус воспользовался моментом и наклонился к Киру:

— Вот бесстыдник.

Кир ответил, но я не расслышала что именно. Мой взгляд был прикован к связке, символу, лежащему на табурете. Возможно, я смогу использовать его как прикрытие, дабы попросить лекарств и инструментов. Без дальнейшего размышления я соскочила со своего табурета и двинулась к знаку. Пальцы почти дотянулись до колокольчиков, но моё запястье схватили и отдёрнули. Я судорожно вздохнула и отшатнулась от Кира.

Его лицо исказилось от ярости.