ВоенТур 2 (СИ)

Глава 6

К месту, откуда мы будем действовать против пикировщиков люфтваффе, которые сами немцы позже назовут «символом блицкрига», мы добрались благополучно. Несомненно после такой нашей акции нам пришлось изрядно попетлять, заметая следы и сбивая противника со следа.

Никаких засад, никаких захватов складов противника и баз снабжения. Я даже запретил резать связь и другие мелкие пакости. Всех кого можно привлек к ведению разведки всех видов и аккуратному обследованию абсолютно всей брошенной техники. Что-то аккуратно эвакуировали, что-то разбирали на запчасти.

Даже таким «тихим сапом» удалось «нажить» немало. Помимо этого, всех окруженцев оставляли у себя, и не сколько из-за «хомячества», сколько из условий безопасности — иди знай куда они вляпаются через час после встречи с нами.

За эти пару дней наш численный состав перевалил за тысячу человек, причем были все рода войск, даже небольшая группа летчиков образовалась, которых сбили во время боевых вылетов и которые смогли спастись выпрыгнув с парашютами. Ведь многих из наших пилотов расстреливали в воздухе. Пару раз мы находили их тела висящие на стропах.

Задач лично у меня, и у моих людей было много, их решение требовало сил и времени, как раз которого у нас порой было немного.

Совсем не шуметь не получалось, но всеми силами мы старались пока сильно не наглеть. Тут в ход шло все — и увещевания, и приказы, а для особо ретивых и наказания. Такие персонажи тут мне могли спутать все карты. По прежнему — главная наша цель это немецкие летчики. Ведь подготовка высококлассного пилота отнимает намного больше времени и денег, чем производство самолета.

Если бы мы дожидались перебазирования немецких пикировщиков с шумом и гамом, то наверняка немцы не стали бы терпеть у себя в тылу наши безобразия и постарались бы нас уничтожить. У них для этого даже специальные охранные дивизии есть, и именно для таких как мы. Для этого им в первую очередь надо нас обнаружить, и потом кровь из носу, постараться определить наш состав и количество вооружения. Понятно, что глупо будет посылать даже роту солдат для уничтожения небольшой группы окруженцев. Именно поэтому, мы большими силами нигде не работали, а там где мы присутствовали, старались не отсвечивать. И не смотря на мои драконовские меры по маскировке и дисциплине, за последние пару дней после казни этих нелюдей из СС, немцы усилили авиаразведку и мы минимум пару раз в день фиксировали круживших над нами в воздухе немецких разведчиков.

Но, как известно любая медаль имеет две стороны. Так и здесь — нам удалось вскрыть расположение одного отряда ближней тактической разведки, который был вооружен смешными такими самолетами с крылом над фюзеляжем.

Фронт за эти дни отодвинулся на восток, во всяком случае уже сутки, как не слышно канонады. И именно поэтому немцам приходится переносить свои аэродромы поближе к линии фронта, с одной стороны, за счет этого они добиваются уменьшения времени на подлет к целям, но с другой стороны — увеличивается плечо снабжения, в первую очередь ГСМ и боеприпасов. А с третьей стороны, зачем строить новые аэродромы, когда можно воспользоваться советскими, с их уже налаженной инфраструктурой и почти не пострадавшие, при налетах и последующем их захвате.

В зоне нашего внимания и досягаемости оказалось два аэродрома, вот на них я и положил свой глаз. Тут ведь что важно — это одновременно заглянуть к фрицам в гости, сюрприз им сделать, вы не ждали, а мы вот тут к вам на огонек заглянули. Ведь если по очереди на них наведываться, то на втором аэродроме точно в засаду попадем, немцы они ведь не дурней паровоза, анализировать умеют.

На вторые сутки нашего ожидания, уже под вечер, крупная колонна немцев втянулась на территорию аэродрома. По докладам практически всех групп наблюдения, кроме зенитчиков в ней было много солдат в форме отличной от формы вермахта, которая была оливкового цвета*. Именно они, сразу же приступили к возведению забора из колючей проволоки по всему периметру аэродрома, оборудованию огневых позиций зенитной артиллерии и сооружению наблюдательных выше и блокпостов. Работали правда не они сами, а пригнанные наши военнопленные.

* На первом этапе ВМВ работники организации Тодта не имели своей специальной формы и носили в основном гражданскую одежду. Но работать в гражданской одежде в районе боевых действий оказалось невозможным. В связи с этим из запасов бывшей чехословацкой армии всем рабочим была выдана форма оливкового цвета, значительно отличавшаяся от обычной немецкой военной формы цвета «фельдграу». Ношение такой формы также вызывало трудности, так как имели место случаи, когда солдаты и офицеры вермахта принимали рабочих за вражеских солдат и обстреливали или брали в плен. Простые работники первое время носили рабочую спецодежду без знаков различия. Со временем к этой форме была введена нарукавная повязка со свастикой, позже — погоны, которые в 1943 года заменили петлицами. Униформой обеспечивался только руководящий состав ОТ, и она не была единой во всех регионах.

Наши поврежденные и уцелевшие самолеты немцы просто оттащили на край летного поля, воронки от бомб пленные засыпали и утрамбовали. Работы шли всю ночь при освещении зенитных прожекторов, одновременно немцы стали обживать наш аэродром. Утром следующего дня на аэродром зашла просто огромная автоколонна. И сразу же, практически всех пленных бросили на ее разгрузку. В ней было очень много бомб и топлива — значит скоро можно ожидать и летунов. И действительно после обеда на полосу начали тройками, шестерками и девятками садиться пикировщики. Их сразу же заправляли топливом, подвешивали бомбы и они снова шли на взлет. Интенсивность полетов была очень высока, но уничтожить эту авиационную группировку нужно было полностью, одним махом. Поэтому мы сидели тихо, как мышь под веником и не отсвечивали, бросив все силы на доразведку самого аэродрома, и путей скрытного отхода после нанесения удара.

Группы наблюдения близко к периметру аэродромов не подходили, чтобы не насторожить охрану, как правило заняв места на опушке леса. Необходимо было полностью вскрыть в первую очередь места расположения абсолютно всех зенитных средств, ибо именно они представляли для наших групп захвата наибольшую опасность.

Аэродром с бетонной полосой, который должны были захватить подразделения под командой капитана Миронова, прикрывало объект четыре батареи счетверенных 20-мм автоматов и две батареи «ахт-ахтов». Очень серьезный аргумент, как для наших самолетов, так и танков. Даже МЗА были очень опасны для брони танков, эти скорострелки могли наделать много бед. Именно поэтому против каждого зенитного средства был выделен снайперский экипаж, для того чтобы не допустить расчет на огневые позиции. Против дежурных огневых средств я выделил по два снайпера и два пулемета. Кроме этого, мы планировали осуществить еще одно мероприятие. Этот аэродром был самый большой и потому именно в отряд капитана Миронова включили всех оставшихся летчиков, которых мы к этому моменту подобрали.

А пока я намечал что нам необходимо «нажить», в какой-то момент понял, что не только я страдаю «хомячеством». Немцы еще те Плюшкины, тянут к себе все, до чего смогли дотянуться их загребущие грабки — у них была техника всех захваченных европейских стран. Вот например те же чешские танки, которые у меня в батарее ПТО, их наверняка продолжают выпускать и поставлять в вермахт, причем чехи на заводах даже и не пытались протестовать или как-то саботировать. И не только они, французские трофейные танки тоже изредка попадались, а про французский автотранспорт и говорить нечего. Ну допустим с оккупированными странами еще как-то понятно, а вот наши союзники по антигитлеровской коалиции, не афишируя производят для них грузовики, подшипники, и много чего еще…** Это как?

** Во время Нюрнбергского процесса бывший президент Имперского банка Ялмар Шахт в беседе с американским адвокатом заявил: «Если вы хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе. Вы обязаны будете предъявить обвинение американцам. Автозавод 'Опель», например, ничего не производил, кроме военной продукции. Владела же этим заводом ваша «Дженерал моторс». Практически до окончания войны, имея специальное разрешение на торговлю с Германией, Италией, Японией, вела свой бизнес американская телекоммуникационная компания ITT. Не остановил производство во Франции после оккупации ее немцами автогигант «Форд», при этом особое покровительство деятельности «Форда» в Европе оказывал лично Герман Геринг, возглавлявший промышленный концерн «Рейхсверк Герман Геринг». О чем говорить, если даже далекая от военных дел компания «Кока-кола» наладила в Германии производство напитка «Фанта»!

Не помешала война «Стандарт ойл» заключить через британских посредников контракт с германским химическим концерном «И. Г. Фарбенидустри» на производство авиационного бензина в Германии. За время Второй мировой войны ни один танкер «Стандарт ойл» не был потоплен немецкими подводными лодками.

Как известно, Нюрнбергский трибунал признал Шахта невиновным.

Для акции на этом аэродроме я отрядил танковую роту на трофейных «тройках», три батареи «штугов», наши оба танка и ИСУ. Это будет основным ударным кулаком, и к ним в прикрытие две роты десантников роте. На аэродром штаффеля ближней тактической разведки выделялась вторая рота «троек», «чехи» и четвертая батарея «штугов», с прикрытием из роты десантников и сводной роты окруженцев. В каждой ударной группе были также снайперские экипажи на мотоциклах и саперы. Задача у последних была не только подорвать объекты, но и оценить возможность использования немецких бомб для фугасов. Многие бойцы были в немецкой форме и касках.

Звезды на танках просто замазали грязью, и на первый взгляд получалась немецкая моторизованная колонна с советскими трофейными танками. Тут главное на фельджандармов не напороться, эти немецкие аналоги наших соловьев разбойников, гаишников то есть, могли испортить нам всю малину. Особенно это казалось группы, которая будет выдвигаться к аэродрому отряда ближней тактической разведки. Ладно если они тормознут наших, когда рядом ни кого не будет, тогда у нас просто лишний мотоцикл или два появятся, а если в это время рядом или мимо будет какая немецкая колонна проходить? Придется ведь в бой вступать, а нашим надо почти двадцать километров отмахать до нужного места.

Именно поэтому колонна выйдет уже в темноте, и кроме этого на всем маршруте следования будут находиться группы «регулировщиков», которые будут не только помогать колонне не заблудиться, но и отслеживать обстановку в своей зоне ответственности. И таких групп было с десяток, и каждая с трофейной носимой рацией. С этой колонной уйдет и меньшая часть наших летчиков — может быть получиться захватить важные документы и отправить их на трофейной технике.

Другая, большая часть сталинских соколов осталась на месте — были у меня, вернее у моих хомяка и жабы кое-какие задумки. У меня им делать по большому счету нечего, пехоты и без них хватает, а они пускай лучше в небе воюют. Время атаки назначено на одно время, три часа утра, пока еще все основная часть фрицев еще спит, и самолеты с пилотами не успели разлететься.

Командир десантников капитан Миронов был откровенно рад своему заданию. Сидеть в лесу под Марьиной Горкой, когда наши войска, ведя тяжелейшие бои и вынуждены были отступать, было ему очень неприятно и тут вдруг неожиданно такое задание. Во время многочисленных вражеских авианалетов, когда люфтваффе вовсю хозяйничало в воздухе, а наших любимых всей страной, соколов не было видно, он мечтал и грезил, как с этими стервятниками потом разберется, и вот сбылось, он отправился уничтожать этих гадов на земле, где он со своими боевыми товарищами может до них дотянуться.

Ему со своим батальоном пришлось проехать не один десяток километров по уже занятой противником нашей территории, и один раз они чуть не спалились, когда их колонну остановили фельджандармы, а вдали появилась немецкая колонна. Немцев пришлось просто быстро застрелить из пистолетов, чтобы было не так громко, а их тела мигом забросили в кузов головной машины, а один из ряженных вылез из коляски нашего мотоцикла и залез на мотоцикл жандармов и тронулся вместе с колонной, так что когда тут появилась немецкая колонна, то ни чего не показывало, что тут только что был пост фельджандармов.

Для гарантии, что все группы начнут абсолютно синхронно, был предусмотрен специальный радиосигнал. Все обе группы вышли на исходные вовремя, по плану, при этом ни на секунду не прекращая наблюдения за аэродромами и вокруг них. Маркони особенно внимательно мониторил эфир.

В условленное время колонна немецкой техники на максимально возможной скорости вышла к КПП аэродрома. Из шедшего впереди колонны легкого вездехода величаво вышел немецкий офицер, и немедленно потребовал к себе начальника поста.

— —Фельфебель! После нападения этих русских на аэродром авиаразведчиков, мне приказали взять под охрану этот важный объект люфтваффе! Поднимай шлагбаум, может в этот самый момент иваны уже выходят к периметру! — и он махнул рукой с зажатой в ней перчаткой.

По этому сигналу, работающие на холостом ходу дизеля танков и самоходки начали постепенно набирать обороты. Ночью звуки разносятся далеко, и это вкупе с остальным произвело на немецкого унтер-офицера нужное впечатление. Он подал команду своим солдатам, и один из них начал поднимать шлагбаум, а двое оттаскивать в сторону рогатку с колючей проволокой.

— —Герр майор, я обязан доложить о вас коменданту аэродрома!

— —Доложишь, только сначала мои ребята пройдут через этот чертов пост! — И снова махнул перчаткой с небрежность голубого аристократа, тем самым давая команду колонне заходить на аэродром.

В поднятой пыле, никто и не заметил, как ловкие ребята из наганов с набалдашниками глушителей, буквально в пару секунд перестреляли всю караульную смену, кроме фельдфебеля, а еще через секунду на пост заступила другая, которая первым делом убрала трупы с глаз долой.

Рассредоточившись по периметру танки и самоходки взяли под контроль все объекты. Это было достигнуто в первую очередь потому что, накануне каждый командир экипажа и мехвод не один раз отработали на макете свои действия. Этот макет придумал сделать на подходящей поляне комбат десантников. Целые сутки, практически без отдыха, все кто должен был принимать участие по захвату объекта торчали на этой полянке.

Танкисты и самоходчики свою часть операции отработали четко, на «пять». Теперь настала очередь «курков» — так в отряде назвали десантников. Их целью, после блокирования зениток и их расчетов были летчики и обслуживающий персонал. Учитывая, что мы находились во вражеском тылу и девать пленных нам было некуда, то все они шли под нож.

Десантники, окружив все здания, не стали поднимать шум, а по тихому резали всех кто был внутри. Наши бойцы это делали без всякой жалости, так как это именно они были причастны смерти не только наших бойцов, а еще раненных и беженцев. Теперь, когда наступил час расплаты, парни, многие из которых успели расстаться с иллюзиями на «куклах», сейчас не испытывали ни капли жалости к ним ибо у всех перед глазами были расстрелянные немецкими самолетами раненые, женщины и дети.

Вся операция по захвату прошла меньше чем за час, живыми на аэродроме остались только три десятка немецких чинов, которые накануне вечером прилетели на транспортных «Юнкерсах» и наши пленные, которых немцы пару дней назад пригнали сюда. За это время многие из них немного присмотрелись к немецким самолетам. К ним их конечно не подпускали в плотную, но доставляя на летные стоянки топливо и боеприпасы они видели, как немцы обслуживали самолеты.

На аэродроме оказалось почти две сотни «лаптежников», девятнадцать самолетов-разведчиков и два транспортных юнкерса Ю-52. Самолетов было с избытком, было из чего выбирать, к тому же обнаружили четыре исправных ишака, и кстати это было даже «зер гут». К этому вопросу мы подошли вдумчиво и творчески. К паре разведчиков на самом аэродроме мы нашли шикарную фотолабораторию, кроме нее, по очень настоятельной просьбе Маркони «прихватизировали» несколько радиоаппаратных. Был нагружен целый пятитонник с полевым кабелем и прочим телефонным имуществом. Кроме этого были выявлены все радиоспециалисты, которые за обещание сохранить им жизнь сдали с потрохами группу шифровальщиков и их оборудование вместе со всей документацией. Набралась целая машина с прицепом снятых с самолетов радиостанций, приборных досок и прочих запасных частей для тех самолетов которые мы отобрали для себя.

Перед захватом аэродрома всем было строжайше доведено, что бы по складам не стреляли, а потому все запасы остались целыми. Были реквизированы все подходящие емкости под топливо и масла. Дозаправлена абсолютна вся техника и залиты все емкости. Очень кстати пришлись два наших топливозаправщика по пять кубов на базе ЗИС-6, а еще бензовозы на двух полуторках и трех Опелях. На трейлера немецких артиллеристов топливо и масло грузили в бочках. Только на них было почти 80 тонн авиационного бензина. Много это или мало? Так все в мире относительно.

Даже для всей техники, и нашей и трофейной, которая пойдет на восток это почти 3 заправки, а если по пути домой еще «нахомячим»? И получится что все запасы которые мы смогли собрать, и по ползаправки не выйдет… Вот и получается, что когда слышишь, что вроде и много, а как всю технику заправишь, так совсем чуть чуть в остается, даже на НЗ не тянет. По идее, до своих должно хватить, кроме того и на другом аэродроме тоже должны захватить склады, а кроме этого и по дороге должно что-то попасться.