Воины столетия. Дар (СИ)

Глава 13

В автобусе стоял весёлый галдеж. Мы любили кататься всем классом. Макс пристал к водителю, и тот согласился поставить музыку с его телефона. Первый трек мы встретили дружными аплодисментами, второму подпевали, на третьем начали танцевать. Иришка бегала по автобусу и безуспешно пыталась рассадить бесившихся учеников. Пристегиваться вообще никто не хотел. Мы с Настей изображали какое-то подобие танца сидя, решив, что танцуя стоя в скачущем автобусе, просто навернемся.

— Погоди, — Настя приподнялась и оглядела салон. — А Кирсанов твой где?

— Не знаю, — я продолжала кривляться.

— Поссорились?

— Есть такое.

После драки Гермеса и Ареса, мы с Сашкой вернулись туда, откуда начали — здоровались, прощались, разговаривали только в Перехлестье. Мне претила его озлобленность, он же, по всей видимости, считал, что я не поддержала его авторитет. Мириться не было никакого желания. Теперь я понимала, что имел в виду Ключник, говоря, что нам не хватает терпения. Возможно, зря мы перестали принимать его советы во внимание.

В Перехлестье последнюю неделю было удивительно спокойно и красиво. Мы попадали в такие сказочные места — на берег зеркального озёра, на альпийские луга, в восточный дворец, в огромные пещеры — что, не встречая там духов и заблудших, попросту забывали, где мы. Гермес расспрашивал про Спрута. Я рассказала все, что мы смогли узнать об этом фантоме и способе его уничтожения, только пока умолчала, что в мире духов мы можем погибнуть.

— Давайте сразу туда и двинем? — предложил Гермес. — Что мне надо делать?

Если бы мы знали! Зевс только сказал нам, что воин-проводник со временем сам разберется.

— Ещё рано, — уклончиво отвечала я. — Твоя связь с Перехлестьем пока слаба, чтобы вытворять такие фокусы.

— А когда она станет прочнее?

— Со временем. Ты будешь почти мгновенно исцеляться и чувствовать в реальном мире влияние Перехлестья. У меня вот голова начинает болеть, когда духи захватывают большое количество спящих.

Арес с Гермесом не разговаривал вообще, что, впрочем, меня вполне устраивало.

— До дня Святого Валентина помиритесь? — спросила Настя.

Я пожала плечами.

— А что?

— Мы в "Олимп" собирались всей нашей компанией, хотели вас с собой позвать.

Компанией… Как давно я никуда не ходила с нашей шайкой…

— Я и без него пойти могу.

Настя вскинула брови.

— Вау… Уверена?

— А то! А нас пустят? Мы же маленькие ещё.

— Пустят. Макс все устроит, у него знакомые там.

— Будем под присмотром? Сомнительное развлечение.

Настя погрозила мне пальцем.

— Ты смотри, кто решил пойти в разнос. Из-за Кирсанова?

— Да из-за всех.

Мать с отцом, вновь не сойдясь в вопросах моего воспитания после того, как мама забрала у меня телефон, разругались в пух и прах. В итоге после недельного молчания, мать заявила, что едет в командировку в столицу на пять дней. Отец, конечно, расстроился, но мириться не стал. А мне даже полегчало — почти неделю не нужно будет изображать до тошноты покладистую дочь и просить прощение через слово. К репетитору я ходила исправно, училась вроде неплохо, но волнения по поводу экзаменов не испытывала. Гораздо больше я нервничала, раздумывая о походе в мир духов. И хотя слова Зевса о том, что все не так плохо, вселяли надежду на положительный исход нашего мероприятия, история Ключника не шла у меня из головы.

С экскурсии по университету мы с Настей задумали удрать, и возможность представилась во время прогулки по студенческому городку. Нам показали план территории, пятнадцать минут что-то рассказывали об основателях местного дворца науки и, получив от благодарных школьников дружный зевок, повели смотреть парк. Навстречу по расчищенным от снега дорожкам топали студенты, и я вдруг ясно поняла, что совсем не хочу заканчивать школу. Мы же одиннадцать лет все были вместе, виделись почти каждый день, а теперь нас просто раскидает по стране, если не миру, и ничего с этим нельзя поделать. Совсем другие люди окажутся рядом.

Своей печалью я решила поделиться с подругой.

— Насть, а ты не думала…

— Подожди, — она взяла меня за локоть. — Сейчас мы отсюда удерем. Вот сейчас они зайдут за угол… Готовься…

Я закатила глаза.

— Пошли, — прошептала Настя, когда наш класс во главе с экскурсоводом, свернул с главной аллеи в сторону общаг.

— Девчонки, вы куда? — крикнул кто-то из парней. — Мы с вами!

— Бежим, бежим, бежим…, - Настя потянула меня в сторону, за стенд с планом студгородка.

До нас долетел возмущенный крик классной.

— Артем! Ярослав! Вы куда собрались? Немедленно вернитесь к группе.

— Заложат, — уверенно прошептала я.

— Нет, Артем нас не сдаст.

Настя высунулась из-за стенда.

— Сейчас последний за угол свернет, и пойдём.

— А что ты Артема с собой не позвала?

— Позвала, да он спалился, как видишь.

— Привет.

Настя подскочила, налетела на меня, и мы, поскользнувшись на наледи, свалились в грязный сугроб.

— А подкрадываться зачем? — Настя приняла Сашкину руку и, поднявшись, принялась отряхивать шубу. — Я чуть инфаркт не схватила.

Я, проигнорировав попытки оказать мне помощь, сама встала на ноги. Вот только бежевую куртку, так же успешно как Настя шубу, я отряхнуть не смогла.

— Ну, ты и чумазая, — протянула подруга.

— Нечего было падать на меня!

— Нечего было подкрадываться, — она посмотрела на Сашку. — Опять туфлей по башке захотел?

— После арматуры мне только что-нибудь потяжелее заходит.

Настя рассмеялась и хлопнула Сашку по плечу.

— Прости, Кирсанов, учту. А ты что с группой не поехал?

— Зачем? Тест мне не нужен, экскурсия тоже, — он пожал плечами и посмотрел на меня. — Хотите есть?

Ответила за нас Настя.

— Хотим, а ты нас угостишь?

— Угощу, идём, — Сашка не успел отвернуться, как Настя взяла его под руку и через плечо подмигнула мне. Я закатила глаза и поплелась следом, злая и грязная. Хотелось, конечно, надеяться, что Сашка приехал, чтобы поговорить и, наконец, помириться со мной, но с его непредсказуемостью я не бралась загадывать наперед.

Он привёл нас в светлую, чистенькую столовую корпуса филологов. Оказалось, местная повариха знала ещё Сашкиного деда.

— Ой, Сашенька! Чего ж так долго не заходил? Совсем взрослый стал! — женщина лет пятидесяти, дородная, румяная, в белой косынке и чистейшем фартуке, вышла из-за прилавка и обняла Сашку. — Ангелина Николаевна как? Как мама? Вот недавно Бориса Львовича вспоминали. Как его теперь здесь не хватает.

Она выглянула из-за Сашкиного плеча.

— А ты с подружками? На день открытых дверей пришли? И проголодались, конечно. Сейчас всем покушать принесу.

Через несколько минут мы с Настей не без ужаса наблюдали за тем, как в геометрической прогрессии росло количество тарелок на выделенном нам столе.

— Саш, — я наклонилась к напарнику. — Мы столько не съедим.

Настя засмеялась.

— Меня ещё никогда парни так не угощали. Всякие салатики, пирожные, роллы, суши, а тут борщ, пюре, котлеты, тортик печеночный. Кирсанов, с тобой приятно иметь дело. Так ты здесь свой?

— Дед тут работал.

— Кем?

— Деканом факультета иностранных языков.

— Ого! И ты сюда поступать будешь?

— Куда мне. В армию сразу пойду.

Настя ахнула, я уткнулась в тарелку и рассеянно, скорее признавая факт, чем задавая вопрос, произнесла.

— Ты… Никуда поступать не будешь…

Сашка придвинул к себе пюре с котлетой.

— Нет.

Над столом повисла тишина. Пронзительно заверещал Настин телефон.

— Мы у филологов, в столовой, — ответила она, поглядывая то на меня, то на Сашку. — Да. Да. Да, ем! А в чем проблема?

Она убрала мобильный и посмотрела на меня. Я отодвинула тарелку.

— Значит, ты уедешь.

— Смотря куда направят.

— Спасибо, что предупредил, — я поднялась из-за стола. — Приятного аппетита.

— Аня! — крикнула Настя и накинулась на Сашку. — Ну и что ты расселся, тюфяк? Догони её, она из-за тебя расстроилась!

В дверях я столкнулась с Артёмом и Ярославом. Второй преградил мне дорогу.

— А мы к вам.

— Отойди, — бросила я, не поднимая головы.

Ярослав заметил Сашку и отступил.

— Так вы не одни… Прискорбно…

Сашка поймал меня в коридоре.

— Да стой же ты, в конце концов! — он схватил меня за плечо и развернул к себе. — Почему ты всегда убегаешь от меня? Что я опять сделал не так?

Я посмотрела на него снизу вверх. Не скажи ему Настя, он бы и не пошел за мной. Но чему удивляться? Я ведь и раньше знала, что с ним будет тяжело.

— Скажи, пожалуйста, — мне стоило труда не опустить головы под его взглядом. — Ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Сашка, упершись ладонью в стену, склонился надо мной.

— А как хочешь ты?

— Разве непонятно? — в коридоре без окон было темно, только с лестницы сюда проникал свет. У выхода болтали трое девчонок, изредка бросавших взгляды в нашу сторону.

— Непонятно. Ты каждый раз говоришь мне, что я неправ. Обижаешься на меня. Но я такой есть. И вряд ли я сильно изменюсь со временем.

— Я хочу быть с тобой, — признание далось легко. — Только не будь жестоким.

— Договорились.

Он наклонился ко мне и поцеловал, как-то осторожно и неуверенно, словно спрашивал, а можно ли…

Я обвила его шею руками, и прижалась к нему всем телом. Его тепло притягивало меня, а от прикосновений кружилась голова. Он был молод, силён и своенравен. И я сходила по нему с ума.

— Ты, правда, уедешь? — выдохнула я ему в ухо.

— Я постараюсь остаться.

Сашка ждал, пока закончится тест, а потом мы пошли в кино (на чумазость куртки я забила) вместе с Настей, Артёмом, Ящиком и Максом. От Сашки я не отлипала ни на минуту — пользовалась своей свободой. Он терпеть не мог держаться за руки, но сегодня даже не ворчал по этому поводу. А мне вообще хотелось ходить с ним в обнимку.

По-зимнему рано темнело, и, распрощавшись с Настей и Артёмом, мы проводили Макса и решили, что пора в Перехлестье. Лучшего места для выхода, чем переход у Сашкиного дома, мы пока не нашли, поэтому двинулись туда. Ярослав держался отстранённо, к Сашке не лез, как и все последние дни, да и со мной особо не общался.

— Ну, поехали, — стоило нам войти под арку, Ящик тут же протянул свою долю Камня. Смеркалось, и в проходе уже было темно, только с улицы заглядывал к нам тусклый фонарь.

У Сашки зазвонил телефон.

— Подождите. Да? Да, у дома. Куда? Ладно, сейчас, — он бросил трубку в карман. — Извиняюсь, но мне нужно отойти.

— Что случилось? — встревожено спросила я.

— Мама с сумками едет, попросила встретить её на остановке. Подождете?

— Я с тобой!

— Ну, как хочешь.

— Я тут тогда поброжу, — буркнул Ящик и потопал во двор.

Мы вышли на улицу и не успели дойти до поворота на дорогу, как район огласил резкий, оглушительный щелчок. Проходивший мимо мужчина подпрыгнул на месте и, втянув голову в плечи, обернулся.

— Кто стрелял?

Мы остановились. На этой улице, ведущей к нашему переходу, людей всегда было очень мало — узкая, односторонняя, с редко работающими фонарями и темными подворотнями, она не вызывала доверия. Но чтобы здесь стреляли…

Где-то позади истошно завопила женщина. Сашка схватил меня за руку.

— Идем обратно.

Мы побежали. В проходе стояли тот мужчина, которого мы встретили по дороге и женщина с двумя огромными пакетами. Оба посматривали из-за угла на двор, не решаясь выйти.

— Да мало ли, вдруг еще пальнет! — бросил мужчина.

Подгоняемая нехорошим предчувствием, я выскочила во двор вперёд Сашки. Между мусорными баками и Сашкиным подъездом полулежал, держась за грудь, Ярослав. Рядом с ним стоял дворник и одна из знакомых мне бабок. Она-то и орала на весь двор.

— Стреляют! Убивают! Помогите!

Из окон и с балконов выглядывали люди.

— Ящик! — я упала на колени и по земле доползла до него. — Ящик!

— Я мусор сметал вокруг баков, и вдруг выстрел грянул! — вещал дворник. — Парнишку аж отбросило. Какие изуверы сотворили такое…

Ярослав, бледный, как снег вокруг, растерянно посмотрел на меня, и, качнувшись, стал заваливаться на спину. Сашка подхватил его, закинул правую руку себе на плечи и, рывком подняв, почти потащил напарника в наш переход. Я на мгновение замерла, потеряв дар речи. Опять этот чертов двор, опять кровь на снегу. Резво вскочив на ноги, я бросилась за Сашкой.

— Куда вы его!? Скорую, полицию?! — орала бабка нам вслед, и тут снова раздался выстрел. Я влетела в переход. Мужчина и женщина, прятавшиеся там, выскочили на улицу, когда Сашка закричал им, что снова стреляют и надо уходить.

— Полиция! Милиция! — орала бабка. — Убивают!

Сашка опустил Ярослава на землю, усадил его, прислонив спиной к стене.

— Камень, Ярослав, где Камень? — он взял его за подбородок. — Твою мать, он без сознания.

Я рывком расстегнула куртку, принялась шарить по карманам рубашки.

— Господи, Саша, — я резко отдернула руку. — Кажется, в сердце попали…

— Ты что, врач? — Сашка тряхнул Ярослава за плечи. — Ну, гавнюк, давай. Чёрт, чёрт, чёрт!

Глаза Сашки сверкнули в темноте.

— Камень! Нашла!

— Скорая едет! — в подворотню заскочил знакомый нам мужчина. — Они…

Сашка бросил на него свирепый взгляд. Незнакомец застыл, потом развернулся и повалился на дорогу. Я бы возмутилась, но счёт шёл на секунды.

— Ты можешь разбудить его? Не выходит! — я пыталась соединить части Камня. У Сашки рука была в крови и его половинка Камня тоже.

— Нет.

— Что же делать? Саша! Он же умрёт.

Он посмотрел на меня этим своим "сияющим" взглядом, и меня пробрало до костей.

— Держись, — убрав Камень, Сашка вцепился мне в руку.

Меня мотнуло в сторону. Зажмурившись, я повалилась на бок, а когда открыла глаза, мы уже были в Перехлестье, на лесной поляне, заросшей густой, мягкой травой.

— Как…

— Потом! Тёма! Помоги мне!

Мы вдвоем склонились над раненым. Арес расстегнул ремешки нагрудника, я разорвала плотную ткань рубашки под доспехом, и мы увидели рану. Кровь выходила толчками, словно выплескивалась через край, заливая одежду, наши руки, зеленую траву.

Арес попытался перевернуть Гермеса на бок, но мешали тяжелые крылья.

— Посмотри, есть отверстие на спине.

Я, отбросив лук, залезла под крыло.

— Нет.

— Держи его, — Арес приподнял напарника и кивнул мне. — Голову положи на свои колени и держи его за плечи.

Я села. Арес подтащил Гермеса ко мне.

— Что ты собираешься делать? — одну руку я положила на правое плечо раненого, другою — на его лоб, отбросив челку, и как могла крепко прижала крылатого к себе.

Арес достал из-за пояса кинжал.

— Резать.

— Но… По ране нельзя. Надо вскрывать грудину.

— Докторов наслушалась? Ань, он бессмертен. Способ доставания пули роли не играет.

Я кивнула и зажмурилась.

Едва кинжал коснулся пулевого отверстия, как Гермес вздрогнул и выгнулся.

— Держи! — рявкнул Арес.

Я смотрела на лицо Гермеса. Из приоткрытого рта потекла струйкой кровь.

— Чёрт, как глубоко… Держи!

Гермес дернулся и, закричав так, что я сама чуть не заорала, открыл глаза.

— Ярик, все хорошо, — шептала я, гладя его по лбу. Рука стала мокрой от пота. — Здесь ты бессмертен, все быстро заживет. Не смотри туда! Смотри на меня!

От шока его затрясло.

— Не… Неприятно…, - прохрипел он и мутными от боли глазами посмотрел на меня.

— Знаю, держись.

— Скажи… Говори что-нибудь.

— Помнишь, как яблоки воровали? А как машину моего отца хотели угнать?

— Ты хотела, — он закашлялся, сильно, до судорог. Я едва смогла его удержать, продолжая тараторить.

— А ты помогал! Помнишь? Я же не доставала до педалей, а ты сидел внизу и нажимал их.

Ярослав сглотнул и скривил губы в улыбке.

— Хорошо было.

— Да, и ещё будет.

— Все, — Арес резко выпрямился и пошатнулся. — Вот.

Вскинув руку, он продемонстрировал нам острый красный камешек — пулю. Гермес глянул на напарника.

— Ты… Ты похож на мясника.

— Молчи лучше, — я шумно выдохнула. — Куда собрался? Лежи спокойно!

Гермес запрокинул голову и слабо улыбнулся.

— Готов ещё раз потерпеть ради такой заботы.

Я похлопала его по плечу.

— Нет уж, с тебя хватит.

Арес сел рядом и, положив перед собой меч, спросил.

— Что произошло, когда мы ушли?

— Я… не скажу точно… Пошёл посмотреть на эти ваши чудные мусорные баки. И тут грохнуло. Потом боль, и все.

— Что это? Хулиганство? Бандитская разборка? — принялась гадать я.

Арес отрицательно покачал головой.

— Когда мы его нашли, он сидел между баками и моим подъездом. Мы примерно одного роста и телосложения. На нас тёмные куртки, во дворе один фонарь, стреляли, наверное, с крыши.

— Ты хочешь сказать, что убить хотели тебя? — я машинально гладила Гермеса по голове. — Это что, вторая попытка?

— Я думаю, да.

Гермес недовольно цокнул.

— Вот надо было почти сдохнуть, чтобы вы мне поверили. Я никого к тебе не подсылал.

Я закусила губу. Этого нам ещё не хватало.

— Когда стрелок понял, что ошибся, выстрелил второй раз и снова попал, — продолжил Арес.

— Что?! Ты ранен?!

— Ай, ну скидывать-то меня зачем? — заворчал Гермес, и я замерла, испуганно глядя на Ареса.

— Ничего страшного. Руку задел, все уже зажило.

— И кому ты так мог насолить? — Гермес осторожно, с моей помощью, сел, повёл крыльями. — Мне кажется или я не дышал?

— Не кажется, ничего страшного, — я встала на ноги и взяла лук. С оружием здесь было спокойнее. Чего не скажешь о нашем мире. — Как считаешь, это связано с твоими…

Я запнулась, взглядом указала на Гермеса, который сидел ко мне спиной.

— Нечего теперь скрывать, — Арес кивнул напарнику. — Связь с Перехлестьем дала мне в реальности способности… Как ты это называла?

— Телекинез, — нетерпеливо отозвалась я. — Он двигает предметы, не касаясь их, и ещё может влиять на людей.

— Чего? В нашем мире?! Повезло тебе, боб… Кхм… Как влиять?

— Давлю на сознание, — равнодушно ответил Арес. — Но это получается реже.

Гермес вскинул брови.

— То есть ты и в реальности чрезмерно крут? Теперь ясно, почему я тебя отлупить не мог. Читер.

— Да пошёл ты.

— Тихо, — я вскинула лук и приладила стрелу света. — Я что-то слышу.

По деревьям, окружающими полянку, будто пронёсся ветер. Едва слышный шорох в тишине Перехлестья звучал резче выстрела в реальности. Арес схватил меч и поднялся. Гермес, кое-как запахнув рубашку, принялся застегивать нагрудник.

— В бой не лезь, — заметил Арес.

— Постараюсь, — проворчал крылатый.

Я отступила к нему, и в этот же момент из близлежащих зарослей, поводя клыкастой мордой, вылез огромный вепрь с длинными шипами на спине и загривке. Он глянул на нас чёрными блестящими глазками и хрюкнул. Словно по команде из кустов по всему периметру поляны стали высовываться чудовища — тигр с рогатой головой, лошадь с огромными клыками и птичьими лапами вместо передних ног, трехглавый пёс, гигантская кобра с двумя парами красных глаз.

Сомнений не осталось — сегодня нас атаковали центурионы.

Земля под ногами едва ощутимо вздрогнула. Я кашлянула и, попятившись к центру поляны, заметила.

— Может, не стоит сразу начинать с разрушений? Попробуем отбиться обычным оружием.

— Желаешь быть покусанной?

— Не желаю быть раздавленной, — ответила я и выпустила первую стрелу света точно в морду кабана.

Арес старался не подпускать фантомов к центру поляны, где прыгала, поливая противников стрелами света, я. Вспышки слились в единый, слепящий фонтан, но Аресу, похоже, это нисколько не мешало. Он будто чуял духов. Гермес же сидел у моих ног, держа посох наготове, и то и дело проверял рану, будто без этого сам не мог почувствовать, что уже достаточно восстановился для трудного боя.

Когда последний дух, заревев, закрутился у меча Ареса рваным лоскутом тумана, откуда-то издалека донесся новый, тревожный звук. Кто-то словно трубил в горн — долго и протяжно.

— Это ещё что? — спросила я, опуская лук.

— Вверху, смотрите! — вскрикнул Гермес.

Вокруг внезапно потемнело, и мы вскинули головы. Над нами, касаясь крыльями крон деревьев, кружили вновь прибывшие духи. Огромные птицы, драконы, крылатые змеи — чудовища всех форм и размеров толкались над поляной, шурша крыльями и рыча.

Я попятилась, доставая стрелу, и налетела на вставшего на ноги Гермеса.

— Будь осторожен, — не оборачиваясь, бросила я.

— Тема, свет! — скомандовал Арес.

Твари кинулись в атаку. Меня мигом отшвырнули к краю поляны. Чьи-то лапы вытянулись из куста и больно схватили за плечи. Гермес, выскочивший из клубка крыльев, когтей и хвостов, шарахнул посохом о землю, едва не задев меня, и чистый свет, вырвавшись из камня в навершии, ярким лучом пронзил куст. Лапы дернулись и обвисли. Взмах секиры завершил дело, но не успел Гермес поднять посох для нового удара, как огненная птица, упав с неба, повалила его на землю

— Арес! — закричала я. — Ар…

Дух, свободный от форм, легкий, как клочок тумана, замер передо мной. У меня не осталось ни секунды, чтобы как-то противостоять ему. Он поднимался вверх, растекался вокруг меня, готовый к последнему, решающему прыжку в мое сознание. И вдруг его, будто порывом ветра, резко снесло в сторону. Я увидела, как Арес, сражавшийся передо мной, взмахнув мечом, едва не потерял равновесие, когда его противник, меняя форму, потянулся куда-то мимо воина. На поляне и над нашими головами духи, теряя очертания, вытягивались в одну сторону, и, как мне показалось, пытались сопротивляться неведомому ветру, что уносил их прочь.

Я обернулась.

Гермес, стоя на одном колене, вонзив посох в землю, держал оружие двумя руками. За распахнутыми крыльями воина клубился грязно-желтый, непроницаемый туман. И этот туман засасывал духов. Одни с визгом, другие бесшумно призрачным полотном втекали в крутящееся месиво, становясь его частью.

Некоторые духи то подлетали к воронке ближе, то снова, не без труда, поднимались ввысь. Они и остались в Перехлестье, когда Гермес, покачнувшись, рухнул на землю и выронил посох. Один из таких "счастливчиков", небольшой крысоподобный гаденыш, улучив момент, ловко сцапал посох и дунул в кусты.

Не оглядываясь, я бросилась за ним. За зарослями тянулся частый лес, и бежать здесь было трудно. Я вскинула лук и выстрелила поражением. Дух взвизгнул и белой кляксой растекся вокруг впившейся в почву стрелы.

Я сделала шаг вперед, намереваясь забрать стрелу, как внезапно в ушах пронзительно зазвенело. Вскрикнув, я отбросила лук и зажала уши руками. Звон, противно-высокий, будто ввинчивался в череп. Ноги подкосились, и я рухнула на колени. Прямо передо мной блеснул лежащий на куче гнилой листвы посох Гермеса. Сморгнув, я потянулась к нему и боковым зрением заметила какое-то темное пятно среди деревьев, справа от себя. Пятно двигалось и я, сжав зубы, медленно повернула голову в его сторону. И точно — за деревьями маячил темный силуэт. Заблудший, по всей видимости, хотя я не могла разглядеть его лица. Очередного гостя Перехлестья будто скрывала тень или какая-то дымка, смазывающая черты и фигуру. Постанывая от боли, я схватила лук и, вытащив стрелу, прицелилась. Звон в ушах сменился пронзительным писком. Голову будто зажали в тисках. Это уже было выше моих сил. Я застонала и, выронив оружие, ничком повалилась на землю.

Писк оборвался столь же внезапно, как и начался.

— Тёма, — надо мной прозвучал голос Ареса, и его ладонь легла мне на плечо. — Ты цела?

— Цела, — недовольно отозвалась я, поднимаясь на руках и сплевывая землю. — Там заб…

Я оглядела застывший передо мною лес, пустой и молчаливый.

— Там был заблудший, — я оперлась на протянутую мне руку и, поднявшись, огляделась.

— Никого нет, — Арес тоже покрутил головой. — Если и был — вылезет.

Я закинула лук на плечо, продолжая озираться, подняла посох. Он оказался тяжёлым и очень тёплым, почти горячим.

— Ой, — я пошатнулась, и Арес забрал у меня оружие крылатого.

— Идем обратно, Гермес в отключке.

Я шагнула следом и снова обернулась.

— Или мне показалось…

— Может, и показалось.

— Что ты сейчас натворил? — я догнала напарника. — У меня чуть голова не лопнула. В ушах звенело, как будто ты что-то делаешь… Ну, телекинезом.

Арес хмуро посмотрел на меня.

— Ничего я не делал. Может, упала и головой ударилась?

— Ну да, конечно, — проворчала я, но спорить не стала.

Мы вернулись на поляну. Здесь было тихо и мирно, не считая торчавших повсюду стрел. Я присела рядом с Гермесом, провела ладонью по его лбу. Крылатый был бледен и дышал шумно, хватая ртом воздух. Волосы слиплись от пота. Арес положил посох подле напарника

— Я правильно понял — он открыл проход в мир духов?

Я кивнула и, поглаживая Гермеса по голове, вздохнула.

— Но ему это очень тяжело далось.

— Из-за ранения?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Но нам, похоже, здесь ещё долго торчать.

Арес уселся подле Гермеса, а я отправилась собирать стрелы. Вытаскивая одну из ствола дерева, я уловила движение слева от себя, за зарослями, но не успела схватить лук, как на поляну вывалился, споткнувшись, Зевс. Огляделся, поправил свою всклокоченную тогу, и поднял руку в знак приветствия.

— Доброго денька, дети. Если духи маршируют в одну сторону, значит, я знаю, где вас искать.

Я облегчённо вздохнула и улыбнулась.

— Доброго, Зевс.

— Вас опять трясут, почём есть силы? — он погладил лысину, словно поправлял невидимую прическу, и направился к Аресу. — Думал, не успею вас поймать — удерете домой. А вы вон как…

Он рукой махнул на Гермеса.

— Через портал всех повыкидывал? Очередной мальчишка, не знающий предела своих сил.

— Он открыл проход… хм… портал… И потерял сознание, — пояснила я, подходя к старику.

— Конечно, потерял, — сварливо заметил Зевс. — Чтобы открыть проход туда, мощи оружия недостаточно. Он отдаёт свою силу. Учтите это, когда загляните к духам. Если вашего Гермеса там основательно побьют, он просто не сможет вернуть вас в Перехлестье.

— Если бы ты сказал об этом раньше, мы бы его предупредили, — презрительно отозвался Арес.

— Я вам вообще ничего не обязан говорить.

— А я думал, мы по одну сторону баррикад.

Зевс прищурился, состроил ехидную мину, готовясь сказать гадость, но я перебила его.

— Мы очень благодарны тебе за информацию. И… Я хотела ещё кое-что рассказать.

Зевс демонстративно отвернулся от Ареса и, доброжелательно улыбнувшись мне, спросил.

— Что такое, девочка?

— Мы… Недавно встретили здесь сумасшедшего, который хотел умереть…

Зевс понимающе покивал.

— Ну… Я отправила его обратно, хотя он не хотел просыпаться. И он убил всю свою семью.

— Сочувствую, Артемида, — Зевс похлопал меня по плечу. — Ах, эти странные люди… Сумасшедшие, гении, экстрасенсы (и я не про шарлатанов) — они и в реальном мире сложные натуры, а здесь никогда не угадаешь, как себя с ними вести. Сознание — оно у каждого уникально, но и среди такого многообразия попадаются уникумы. Сильные духи очень тщательно выбирают себе пищу, даже направляют слуг караулить особенно ценные экземпляры.

Я вспомнила Поля и дракона, который его не трогал… Меня вдруг озарило.

— Зевс, Спрут говорил, что мы убили его следопыта. Кто такой следопыт?

— Прислужник, защищающий лакомые куски для хозяина от других духов. Достаточно сильный фантом. Но сам пасть на яства разевать не будет — его тогда в два счета сожрут.

— Значит, тот дракон, что стерег Поля, — я посмотрела на Ареса. — И есть следопыт. А Поля он берег для Спрута. И Спрут нам теперь мстит!

— Ох, ну как так? — Зевс замахал на меня руками. — Вот бестолковые! Вы о себе заявили, вытащив кусок из пасти Соглядатая. Какая ещё месть? Смиритесь уже, что тут все духи ваши враги. Без мотивов.

— Зевс, а это не ты сейчас бродил по лесу? — спохватилась я. — Дух стащил посох Гермеса, и я погналась за ним. А там, среди деревьев, кто-то был.

Арес хмыкнул.

— Это точно заблудший.

— Я не уверена. Он вроде бы заметил меня, но атаковать не спешил, а просто стоял. И был какой-то тёмный что ли, как будто за пеленой или дымкой.

Зевс нахмурился, огляделся по сторонам, посмотрел в небо.

— Где ты его видела? — настороженно спросил он. Его поведение меня смутило.

— Вон там, — я указала рукой. — Недалеко отсюда. Может, просто спящий?

— Не спящий, девочка. Это один из Сильнейших бродит по Перехлестью. И я бы не советовал вам с ним встречаться.

Мы с Аресом переглянулись.

— И что ему надо? — спросил Арес.

— Ох, а я откуда могу знать? Я вам что, ходячий манускрипт? — старик и Арес обменялись презрительными взглядами. — Я бы вам предложил немедленно уйти домой, но вы так загоняли Гермеса, что рискуете его отправить к праотцам.

— Он опасен? Этот страшнейший? — спросила я, машинально сжимая лук. И что за день сегодня такой?

— Сильнейший, — хором исправили меня воины, молодой и старый.

— Да хоть какой! Что нам с ним делать?

— Не лезть к нему, — Зевс снова провел рукой по лысине. — Эх-хе-хех… Сильнейшие обычно не вступают в бой и в Перехлестье выходят редко. У них другие задачи.

— Какие?

— Они контролируют духов, — к моему удивлению, ответил Арес. — И поглощают их, если посчитают их добычу интересной. Им важно не количество, а качество. Благодаря чужому сознанию они дополняют, достраивают свой пустой мир. И пытаются поглотить своих соперников.

— Это что сейчас было? — потрясенно поинтересовалась я.

— Не прибавить, не отнять, — Зевс прищурился. — Откуда такие познания, мальчик?

— Из снов, — неохотно ответил Арес.

— Воинам сны не снятся.

— Я вижу мир духов.

— Очень интересно. У тебя совершенно уникальная связь с Перехлестьем. Я когда-то слышал о подобном от своего Ключника. С таким знанием вам легко будет сориентироваться в мире духов. Не понимаю теперь, чего вы так боитесь.

Мы с Аресом переглянулись, и напарник сам задал вопрос, давно не дававший нам покоя.

— Как нам отыскать Соглядатая в мире духов? Фантомов там множество, как понять, кто нам нужен, и остаться незамеченными?

— Никак. Начните убивать духов, и Соглядатай обязательно явится. Соглядатаи — глаза Сильнейших. Следят за порядком среди стада. И, между делом, заглядывают в Перехлестье.

— То есть нам нужно будет драться с толпой духов и при этом следить, чтобы Гермесу не влетело? — я скрестила руки на груди. — Шедеврально.

— Вас никто не заставляет сразу с головой лезть в пекло, — Зевс отряхнул от невидимой пыли своё одеяние и снова огляделся. — Где ты Сильнейшего видела? Вон там? Ага, значит, мне в другую сторону.

— Постой! У нас ещё есть вопросы! — я поймала старика за край тоги. — Почему нельзя сразу все нам рассказать? Всегда уходишь на полуслове!

— У вас, между прочим, есть Ключник, — сварливо заметил Зевс и вырвал ткань из моих рук. — Вот у него и спрашивайте. И без того влез не в своё дело.

— Ты был в мире духов? — спросил Арес.

— Был и не раз. Живой, как видишь. Все! Бывайте! Ещё не хватало опять из-за вас попасть к духу в пасть.

— А ты мог бы пойти туда с нами?

Я удивлённо посмотрела на Ареса, но тот выглядел предельно серьёзным.

Старик обернулся, недоуменно глянул на нас, а потом, хихикнув, залился смехом. Арес сжал кулаки.

— С вами? Ох-хо-хо! Мне? — резко оборвав свой хохот, Зевс злобно выдал. — Вы совсем не хотите решать свои проблемы самостоятельно. Сначала сходите туда и разберитесь, что к чему. Поймёте, что силенок не хватает — ищите остальных воинов. Может, у новых и мозги будут, и храбрость, и представление об ответственности.

Зевс сердито кивнул сам себе и, резко развернувшись, засеменил в лес.

Проводив старика взглядом, я недовольно посмотрела на Ареса.

— Доигрался? Теперь он нам точно помогать не станет. Зачем ты так себя ведешь?

— Мне надоели его издевки, — сухо ответил напарник. — Разве мы виноваты, что воины предыдущего поколения ушли слишком рано?

— Ему по возрасту положено так вести беседу с молодёжью.

— Ладно, учту.

Я закатила глаза. Иной раз мне хотелось, чтобы Сашка продолжал со мною спорить. Тогда был бы шанс его переубедить или хотя бы заставить принять во внимание моё мнение. Но он просто отмахивался от меня, как от надоедливой мухи.

— У нас теперь большие проблемы, — я принялась загибать пальцы. — Кто-то хочет тебя убить — раз; мы не знаем, что нас ждет в мире духов — два; нами заинтересовался некий Сильнейший — три. И почему ты ничего не рассказываешь мне про свои видения?

Арес склонился над Гермесом, тронул его за плечо.

— Он, кажется, спит.

— Пусть спит, — теперь настала моя очередь сердиться. — Ты меня слышал?

— Слышал, — напарник лёг на спину, закинул руки за голову и уставился в небо. — Я понятия не имею, кому я нужен. Это первое. В мире духов начнём с малого. Осмотримся и быстро уйдём, если поймём, что будет туго. Тогда придётся искать четвёртого воина. Это второе. Сильнейший — пока не проблема. Он нам не мешает. Это третье.

— А не думаешь, что он натравил на нас всех этих духов?

— Даже если так. Сам он в бой не вступал. И духов здесь уже нет, как видишь, — Арес зевнул.

— А про сны что? — я нависла над напарником.

— Сны…, - он нахмурился. — Я не всегда могу их понять. Нужен какой-то толчок, ассоциация, чтобы все встало на свои места. Зевс начал говорить про Сильнейших, и у меня в голове как будто щелкнуло, и бессвязная чушь обрела смысл.

Я поджала губы и, кивнув, опустилась на траву рядом с напарником.

— Ты не думаешь, что в нашем мире кому-то не нравится, что у тебя есть способности к телекинезу?

— А кто о них знает, кроме тебя и Ключника?

— Мы ведь понятия не имеем, кто он на самом деле, — я принялась дергать тетиву лука, как струну. — Позвони ему.

— Зачем? Спросить, не он ли хочет меня убить?

— Нет. Назначь встречу. А там… Ты же умеешь влиять на сознание…

Арес приподнялся и недоуменно посмотрел на меня.

— Серьезно? Попробовать покопаться в голове у нашего информатора? И ты ещё просила не быть жестоким!

— Разве у нас есть выход?

Напарник ничего не ответил, только покачал головой и снова улегся на траву. Что-то ещё не давало мне покоя, какая-то мелочь, про которую я слишком быстро забыла.

— Выход… вых… О, точно! А что насчет выхода без Камня? — спохватилась я. — Тоже отличительная особенность такого уникума, как ты?

— Спросила бы у Зевса, — ответил напарник и, заметив, как я меняюсь в лице, примирительно добавил. — Не злись. Я не был уверен, что получится. Я с некоторых пор вообще ни в чем не уверен.

— Это-то и пугает, — вздохнув, ответила я.