Волны памяти

Глава 25

— Итак, что мы имеем? — подытоживает Павел Сергеич. — Парень, лет примерно от двадцати двух до тридцати, рост от 170 до 175 сантиметров, брюнет, так как Вы видели, как он сдувал с лица характерным жестом длинную темную прядь…

— Честно говоря, я не могу стопроцентно сказать, что она была черной — было темно, да и он в капюшоне… — уточняю я.

— Хорошо, запишем: «предположительно, брюнет».

— А как Вы определили его рост? — вновь задаю вопрос, пытаясь разобраться в том, что мне нужно будет подписывать.

— Ой, с этим как раз всё просто. Запись с камеры анализируется программой и выдаёт диапазон роста человека на ней плюс-минус 2 сантиметра.

— Вот бы эта программа сразу выдавала имя и фамилию человека, было бы проще искать преступников, — говорит Игорь.

— Думаю, что эти времена не за горами и скоро мы их увидим. Вопрос только в том, понравится нам такое или нет… — задумчиво произносит следователь и продолжает. — А наш подозреваемый, предположительно, — выделяет это слово и смотрит в мою сторону, — Анатолий? Верно?

— Ну, я его так назвала… — говорю, вспоминая фразу, которую уже успела сообщить Павлу Сергеичу.

— Получается, Вы были знакомы с ним? — вдруг спрашивает Павел Сергеич.

— Нет, — тут же отвечаю и осекаюсь… — Или да? Я не знаю… — снова тру лицо руками, потому что совершенно запуталась.

— Давайте составим фоторобот, — предлагает следователь

Следующий час был самым трудным для меня испытанием за последние дни. Оказалось, я совершенно не могу запоминать лицо по фрагментам.

«Какой у него нос?» — «Обычный. Вроде» — «С горбинкой? Курносый? Длинный?» — «Кажется, курносый. Но нет, не такой. И не такой» — «Может, тогда не курносый?» — «Может…». И так целый час. Наконец, худо-бедно портрет был готов.

Я посмотрела на составленный мной фоторобот и поняла, что под него подойдёт кто угодно. Таких людей миллионы…

— Мне кажется, что ничего не получится, — говоря я Игорю, когда мы выходим из участка. — Я даже сомневаюсь, что правильно дала ориентировку.

— Что тебя смущает? — спрашивает муж.

— Понимаешь, я абсолютно не помню, какие у него были губы и лоб, не заметила, какие скулы. Я запомнила только глаза, которые не спутаю ни с какими другими. Я уверена, что узнаю его, но очень сомневаюсь, что по моему фотороботу найдут хотя бы кого-то похожего…

— Алён, не переживай, полиция будет искать и проверять, а ты в это время, может, еще чего-нибудь вспомнишь.

— Ну, ладно, — соглашаюсь с разумными доводами мужа. — Куда сейчас поедем?

— В офис ненадолго заглянем, а потом домой. Нужно подготовиться к завтрашней поездке в Рыбинки.

— Мы на машине поедем?

— Сначала полетим, потом возьмём машину и поедем, — поясняет Игорь. — С нами будет Кирилл, так что будь спокойна.

— Как Валера? Есть какие-то новости? — спрашиваю с грустью, вспомнив, что парень в тяжелом состоянии, а мы еще ни разу его не навестили. — Может, съездим сегодня в больницу?

— Я звонил его маме, — отвечает Игорь, — состояние его стабилизировали, но он впал в кому. Поэтому смысла от нашего посещения никакого не будет…

— Игорь, а если тот, кто хотел его убить, узнает, что Валера жив? Он же мог видеть убийцу? Вдруг они захотят завершить то, что не получилось у них в той гостинице?

— Не волнуйся, — обнимает меня за плечи Игорь. — Помимо полицейских, которые охраняют его палату, как свидетеля, я приставил своих людей, так что у Валеры двойная защита. Будем надеяться, что его организм достаточно сильный, чтобы преодолеть это и восстановиться потом.

— А как же деньги на лечение? Ты заплатишь его семье? — словно опомнившись, спрашиваю у мужа.

— Конечно, иначе и быть не может. Если Валера выживет, получит от меня свадебный подарок, а если… Ну в общем, в любом случае, я его мать не оставлю без средств.

Мы молчим до самого офиса, я раздумываю над сказанным Игорем, его тоже, вероятно, что-то беспокоит. Несколько раз Игорь звонит своему помощнику, секретарю, просит перенести какие-то встречи, заказать на завтра билеты на самолёт и забронировать гостиницу в Рыбинках, созванивается со своим отцом, сообщая ему, что завтра мы с ним едем отдыхать в подмосковный отель на три дня.

— Почему ты не сказал ему правду? — спрашиваю, когда Игорь завершает вызов.

— Никто, кроме нас троих, — я понимаю, что третий — это Кирилл, — не должен знать о том, куда мы поедем и зачем. Если разгадка в Рыбинках, то тем, кто стоит за Татьяной и всеми убийствами и покушениями, может быть совсем невыгодно то, что мы туда направляемся.

Рано утром к нашему дому подъехало такси.

— Игорь, мы поедем в аэропорт не на нашей машине? — удивленно спрашиваю мужчину, который собрав небольшую дорожную сумку и нарядившись в спортивный костюм, допивал на кухне кофе.

— Подъехал уже? — он встаёт со своего места и подходит к окну, из которого я наблюдала за желтым автомобилем с шашечками.

— Кто подъехал? — задаю вопрос и тут же могу увидеть на него ответ. Из таски не спеша выходит парень точно в таком же костюме, как у моего мужа. Он что-то говорит водителю, а затем направляется во двор. — Игорь, это кто??? — округлившимися глазами впиваюсь в своего мужа?

— Это Стас. Он — наше прикрытие, — загадочно говорит он и, поставив чашку в мойку, берёт сумку. — Я спускаюсь сейчас, а ты поедешь на нашей машине. За рулём будет Стас, не волнуйся, он знает, что делать. Слушайся его и встретимся в аэропорту.

Игорь обнимает меня и, собираясь поцеловать в щеку, слегка промазывает и попадает в уголок губ. Это немного переключает моё внимание и волнение немного отступает. В окошко мне видно, как Игорь быстро запрыгивает в такси и уезжает. В этот момент в кухню входит незнакомец.

— Элен, доброе утро, — улыбается парень лет двадцати пяти — двадцати восьми. — Готова?

— Мы знакомы? — задаю ему вопрос, подозревая положительный ответ, ведь он назвал меня старым именем.

— Ой, прости, я забыл. Игорь говорил, что у тебя амнезия, — он стукает себя по лбу и протягивает мне руку. — Стас.

— Алёна, — пожимаю крепкую ладонь. — Будем знакомы.

Многозначительно кивнув на моё новое имя, Стас не стал терять времени.

— Пойдём в гараж. Игорь всё рассчитал по минутам, поэтому мы уже на тридцать секунд выбиваемся из графика, — шутит парень, видимо, пытаясь разрядить обстановку.

Мы садимся в машину и выезжаем из двора.

— А Кирилл? — вдруг вспоминаю, что он всегда водил эту машину, — Игорь говорил, что он с нами поедет.

— Я без понятия, Алён, — отзывается Стас, а я прикусываю язык, так как сама не знаю, разболтала ли я лишнее этому человеку, можно ли ему доверять…

— Да не загоняйся, — глядя в зеркало заднего вида, обращается ко мне Стас. — Кирюха вон, ждёт тебя уже, как часовой. Как только заторможу, быстро выпрыгиваешь и пересаживаешься в ту серебристую Калину, командует водитель, и через несколько секунд машина останавливается.

Я не успеваю ничего сообразить, а только полагаясь на слова Игоря во всём слушаться Стаса, делаю как он сказал — выскакиваю из машины и тут же вижу стоящий на обочине серебристый автомобиль, моргнувший мне фарами. Бегу к нему, а наш внедорожник со Стасом за рулём со свистом срывается с места.

Запрыгиваю почти на ходу на заднее сиденье, и едва успеваю захлопнуть дверь, как Кирилл уже начинает движение в сторону, противоположную той, куда поехал Стас. Почти сразу из-за поворота нам навстречу вылетает белая машина, тонированная вкруговую.

— А вот и хвост, — говорит Кирилл вместо приветствия. — Естественно, номера замазаны грязью, — рассуждает сам с собой. — Доброе утречко, Елена Максимовна.

— Доброе, Кирилл, — отзываюсь на приветствие и, кажется, только сейчас делаю нормальный полноценный вдох. — Может, ты мне объяснишь, что происходит? Игорь меня почти ни о чём не предупредил. Куда мы едем, почему такая конспирация? Неужели всё настолько серьёзно?

— Более чем, Елена Максимовна, — грустно говорит Кирилл. — Сегодня ночью кто-то проник к Вам во двор. В дом не зашли, так как там сигнализация, и мы обновили её после ухода Татьяны, а вот в её домике конкретно покопались. Что-то явно искали.

— Как это могло случиться, Игорь же говорил, что двор хорошо охраняется?

— Ну, на любое «хорошо» всегда может найтись «лучше»… Кто-то знал часы смены охранников, расположение камер по периметру и мертвые зоны. Но и это не самое худшее… — Кирилл замолкает, обгоняя на трассе, а я вся в волнении жду того, что он назвал «самым худшим». — Валеру сегодня снова пытались убить.

— Боже, — восклицаю и в ужасе закрываю рот ладонью. — Как это могло произойти?

— К нему в палату влезли через окно в тот момент, когда медсестра-сиделка вышла. Видимо, охрана и подумать не могла, что кто-то отважится влезть на третий этаж…

— Что они сделали?

— Накрыли лицо подушкой. Видимо, хотели задушить, но их спугнула неожиданно вернувшаяся медсестра — забыла в палате телефон. Если бы не рассеянность девушки, то Валерку нашего уже бы не спасли… — Кирилл, обычно безэмоциональный, сказал последнее предложение дрогнувшим голосом. — Елена Максимовна, вся надежда на Вас — пока Вы не вспомните, кому перешли дорогу в прошлом, покоя нам не видать…

Мне очень стыдно из-за всей этой ситуации. Конечно, я прекрасно понимаю, что Валера пострадал по моей вине. Доктор Прокопенко этот… Сейчас Кирилл тоже рискует. И это не говоря уже об Игоре…

Я должна всё вспомнить. Помоги мне, Господи!