Волшебная папаха

Козы Габия

В горах, над высоким ущельем, у самой отвесной скалы, жил-был один бедный человек, по имени Габий.

Была у Габия жена. Была у Габия старая-престарая сакля. Да еще были у Габия козы. Три козы. А у тех трех коз — три маленьких резвых козленка.

Кроме трех коз и козлят, ничего больше не было в сакле Габия. Даже кошки, даже курочки не было.

— Зато козы у Габия были не простые. Одна коза была однобрюхая, другая — двубрюхая, а третья коза — трехбрюхая… Хорошие были козы, много давали молока: двубрюхая в два раза больше однобрюхой, а трехбрюхая коза давала молока в три раза больше однобрюхой козы.

Из того козьего молока жена Габия сбивала масло, делала сыр и творог.

Каждое утро, как только первые лучи солнца покрасят снежные вершины гор в красный цвет, жена Габия угоняла коз пастись на пастбище. А пастбище было высоко-высоко, чуть пониже льдов, которые никогда не тают. Идти на пастбище надо было по узкой тропинке между острыми скалами, над черными ущельями.

Жена Габия оставляла коз на пастбище, а сама шла домой. Козы целый день паслись на шелковой траве, а вечером одни возвращались в хадзар Габия. Раньше всех приходила однобрюхая, за однобрюхой — двубрюхая, и самой последней приходила домой трехбрюхая коза.

Так и жили Габий с женой.

Но счастье — как солнце в пасмурный день: то покажется, то скроется.

Дело было так.

Рыскал по тем горам и тропинкам серый плешивый волк. Рыскал день, рыскал другой, да только никакой еды не нашел. А увидел волк: каждое утро старуха гонит трех коз на верхнее пастбище, и каждый вечер козы возвращаются по горной тропинке домой.

И подумал волк: «Хорошо бы поужинать жирной козлятиной».

Подумал и побежал по тропинке вверх. Видит он — у самой горной тропинки глубокая щель в скале. Волк забрался в эту щель, поселился там, как в доме, и думает: «Завтра съем однобрюхую козу».

Подумал так, повернулся с боку на бок и заснул в своем логове.

А на другое утро жена Габия, как всегда, погнала коз на верхнее пастбище и оставила их там пастись на шелковой траве.

Скоро однобрюхая коза наелась досыта — разве долго наполнить травой одно брюхо? Наелась, длинным языком расчесала густую шерсть и пошла домой. Идет однобрюхая коза домой по горной тропинке, еле тащит вымя.

Вот дошла она до скалы, где поселился злой волк.

Тут волк вышел ей навстречу и говорит:

— Здравствуй, коза!

— Хорошо живи! — отвечает коза.

— Что это у тебя на голове? — спрашивает волк однобрюхую козу, а сам показывает на ее рога.

— Это наконечники для вил Габия, — отвечает коза.

— А что это за бурдюк у тебя?

— Это мешок молока для Габия, для его жены и для моего резвого козленка.

Тут волк бросился на однобрюхую, разорвал ее на части и съел. Даже копытца, даже косточки проглотил плешивый волк. Одни только рога оставил. «Пусть Габий делает себе наконечники для вил», — подумал злой волк.

Смеется волк от радости, скалит зубы, прыгает с камня на камень, со скалы на скалу.

Прыгал, прыгал, а потом забрался к себе в логово и заснул крепким сном.

Вечером двубрюхая коза пришла домой. За ней пришла трехбрюхая, не пришла только однобрюхая коза.

— А где же однобрюхая коза? — спрашивает их Габий.

— Откуда нам знать! — отвечают козы. — Она наполнила свое брюхо шелковой травой, выпила холодной воды из родника, расчесала длинным языком свою густую шерсть, тряхнула бородой, фыркнула и по тропинке тихо пошла к хадзару.

Жалко стало Габию однобрюхую козу, но он ничего не сказал.

На другое утро жена Габия погнала на верхнее пастбище уже не трех коз, а только двух. Оставила их пастись там, а сама вернулась домой.

Когда солнце зашло за четвертую вершину гор, двубрюхая коза досыта наелась шелковой травой, и вымя у нее, как бурдюк, наполнилось молоком для резвого козленка, для Габия и для его жены.

Тряхнула двубрюхая коза бородой, вытянула шею и тоненько заблеяла, а потом медленно пошла к хадзару по знакомой тропинке.

А жадный волк уже поджидал двубрюхую козу в своем логове и выл.

Да и что делать злому волк>, как не выть, если он голодный?

И вдруг услышал волк — стучат по камням копыта.

— Ага, идет мой жирный ужин! — сказал волк. Перестал выть, выскочил на тропинку и ласковым голосом говорит: — Здравствуй, хорошая коза!

— Счастлив будь! — отвечает двубрюхая коза.

— А что это у тебя на голове? — спрашивает опять волк, д сам показывает на ее рога.

— Это наконечники для вил Габия.

— А что это за бурдюки у тебя?

— Это мешки молока для Габия, для его жены и для моего маленького козленка.

Тут прыгнул волк, бросился на козу и съел ее всю. Даже копытца, даже кости проглотил плешивый волк. Только рога оставил. «Пусть Габий делает себе наконечники для вил, — подумал злой волк. — Жирная была коза! Ах, как хорошо я наелся! А завтра съем трехбрюхую козу — она, верно, жирнее всех коз на свете».

Прыгает волк со скалы на скалу, с камня на камень. А потом устал прыгать, забрался в свое логово и заснул крепким сном. Лучше бы не просыпаться ему никогда!

Когда вечером трехбрюхая коза одна вернулась домой, Габий испугался и спрашивает ее:

— А где же двубрюхая коза?

— Не знаю я. Когда солнце зашло за четвертую вершину гор, она фыркнула, тряхнула бородой и по нашей знакомой тропинке пошла вниз, к хадзару.

— Горе мне, несчастному! — закричал бедный Габий. — Вчера не пришла однобрюхая коза, сегодня нет двубрюхой козы…

^: Погоревал Габий. Погоревала жена. Потом подоили они трехбрюхую козу, напоили козлят и сами напились молока. Потом легли спать и заснули.

Да и что им еще оставалось делать? Ничего.

Рано утром жена Габия погнала свою последнюю, трехбрюхую козу на верхнее пастбище. Оставила она там козу, а сама вернулась домой.

Трехбрюхая коза до самой вечерней зари щипала шелковую траву, запивала ключевой водой, срывала листочки и веточки с кустов и наелась досыта.

А когда от темноты продолговатые зрачки у трехбрюхой козы стали круглыми, она фыркнула, тряхнула бородой, расчесала шерсть длинным тонким языком и тихо пошла к хадзару по знакомой горной тропинке. Идет коза, а за ней текут целые реки молока.

А волк у своего логова уже давно поджидает трехбрюхую козу. Прыгает он с камня на камень, со скалы на скалу. Скрежещет зубами от злости.

И вдруг услышал он стук копыт. Идет трехбрюхая коза, пофыркивает, трясет бородой, а за ней текут реки молока.

Когда трехбрюхая коза подошла поближе, улыбнулся плешивый волк, оскалил зубы и ласково говорит:

— Здравствуй, хорошая коза! Откуда и куда держишь путь свой?

— Живи хорошо, серый волк! Иду с верхнего пастбища в хадзар Габия, — отвечает коза.

— А что ты делала на верхнем пастбище? — спрашивает волк.

— Искала злодея-волка, который съел моих сестер — однобрюхую и двубрюхую козу. Хочу забодать этого волка.

— А что это у тебя на голове?

— Это вилы Габия, чтобы пырнуть волка в брюхо.

Задрожали ноги у волка. Поджал он хвост, отвернул мор-ду_ и подумал: «Как бы живым уйти?» — да боится сойти с места. Боится, злодей, и спрашивает трехбрюхую козу:

— А что это ты тащишь по земле?

— Это гранитный камень с Черной горы, чтобы разбить голову плешивому волку, — отвечает коза.

Совсем испугался злой волк, завыл от страха, да как прыгнет в свое логово и забился в самый угол.

А трехбрюхая коза подняла рогами гранитный камень и заложила вход в логово. Потом фыркнула, тряхнула бородой и пошла по тропинке к хадзару.

Обрадовался Габий, когда увидел свою последнюю, трехбрюхую козу. Обрадовались три маленьких резвых козленка.

А трехбрюхая коза говорит Габию:

— О мой хозяин Габий, теперь я знаю, куда делись мои сестры! Их съел злой волк. Он живет в щели, у самой горной тропинки. Да не уйти оттуда злому волку. Я подняла рогами большой камень и тем камнем завалила вход в его логово.

— Хорошо ты сделала, моя умная коза, — сказал Габий. — Завтра, как только лучи утреннего солнца осветят вершины гор, я пойду с тобой и накажу плешивого волка. Клянусь небом и землей, я превращу его в золу!

Рано утром отправились в путь Габий и трехбрюхая коза. Идут они по узкой горной тропинке. Впереди идет трехбрюхая коза. Идет и пофыркивает, дорогу к волку показывает.

Вот пришли Габий и трехбрюхая коза к логову волка. Откинул Габий гранитный камень и закричал:

— Эй ты, злодей! Почему ты съел мою однобрюхую козу? Почему ты съел мою двубрюхую козу? Вылезай-ка из норы. Вот покажу я тебе, как лакомиться козлятиной!

Слышит волк и от страха не может слова сказать, только зубами лязгает.

Тогда Габий залез на скалу и закричал громким голосом вниз, в ущелье:

— Эй, хозяйка, как только у тебя родится сын и вырастет, пошли его в лес — пусть он в лесу вырвет с корнями вековое буковое дерево, а из того дерева сделает лом и лопату! Той лопатой я разрою логово волка. Тем ломом пробью я голову злому волку. Будет он знать, как воровать моих коз!

Еще сильнее испугался волк. Думает: «Пока у Габия родится сын, пока он подрастет, пока этот сын вырвет с корнем вековой бук, пока из этого бука сделает лом и лопату, я умру. Умру с голоду, умру от страха».

Долго ждал Габий, а волк все не выходит из своего логова.

Тогда заглянул Габий в волчью нору и видит — лежит волк, лапы вытянул, не шевельнется.

Обрадовался Габий, обрадовалась трехбрюхая коза, что умер злой и плешивый волк. Габий просунул палку в щель и вытащил мертвого волка, потом снял с него шкуру и повесил ее в своем старом-престаром хадзаре.

С тех пор трехбрюхая коза без страха пасется на шелковой траве верхнего пастбища. Пасется и фыркает, трясет — бородой.

А три маленьких козленка выросли и стали большими козами. Целый день они пасутся со старой трехбрюхой козой на шелковой траве верхнего пастбища, а вечером приходят в хадзар Габия и приносят Габию и его жене большие бурдюки молока.