Воплощенный. Цвет серый

Глава 15. Озеро

Шаг. Шаг. Еще шаг. Нужно шагать, пока не упаду. Нужно сбежать от образов прошлого.

Но как сбежать от того, что ждет впереди? Ведь лекарства больше нет…

Пусть. Может так даже лучше…

Позади меня Зули, щедро поливала округу своей неуместной радостью.

Чему тут радоваться?

Она — убийца.

Плевать. Я — тоже.

Энергия девушки так и тянулась за нами широким пушистым хвостом. Мне было противно ее собирать.

— Почему ты убила Зули? — все же я не смог сдержать этот вопрос внутри себя. — Почему ты прервала чужую тропу?

— Он сам виноват бог Маак, — ответила девушка.

— Да. Он сам виноват. Расскажи мне… Расскажи мне как он тебя обидел! Расскажи мне все Зули!

— Он быть трус.

Что?! Трус?!

Холодная дрожь прошла по телу, я непонимающе уставился на проводницу, ожидая продолжения.

— Я не хотеть себе избранный воин трус, а он быть трус. Он бояться охота, бояться работа, хотеть только радость со мной. Но он сын вождь, я не иметь права отказать. Я долго терпеть бог Маак, но я не хотеть себе такой воин. Поэтому я прервать его тропа. Поэтому я получать метка позор и покидать племя.

Трус… И это все?

— Понятно… — сказал я и ускорился.

Вперед. Оторваться от нее. Пусть она останется здесь. На месте. Уйду в горизонт. Плевать на еду. Плевать на воду. Плевать на оружие… Пусть все останется здесь, вместе с ней.

Как-нибудь выживу сам. Шансы на это выше, чем с ней. Трус… Я тоже трус.

Конечно же Зули не знала моих мыслей и продолжа идти следом.

Нужно как-то отвлечься. Как?

Механизмы…

Кончики пальцев болезненно кольнуло, напоминая о боли, следующей за их использованием.

То, что надо.

— «Стик, можешь визуализировать свой интерфейс? Так, чтобы он не закрывал весь обзор и перемещался вместе со мной».

Симбионт не отвечала.

— «Стик?» — уточнил я.

— «Я заткнулась Марк, как ты совсем недавно попросил. Надеюсь, теперь ты доволен?»

Спокойно… Шум воды… Он в каньоне… Умиротворяет… Это центр моего мира… Есть только звук… Потоки мчатся вперед… Их мотает в разные стороны… Разбивает о камни… Человеку там не выжить. Слишком быстрое течение. Несколько ударов и все…

— «Я не поняла Марк. Ты собираешься извиняться или нет?» — голос симбионта выдернул в реальность.

— «Прости Стик», — сказал я. — «Я не должен был так говорить».

— «Тут ты прав Марк, не должен. И вообще, ты ведешь себя крайне неправильно. Видишь ли, мне иногда кажется, что тебе не нравится наше с тобой слияние».

— Да ну? — спросил я вслух. — Уверен, тебе показалось.

— «Вовсе нет Марк. Ты действительно себя так ведешь и с этим надо что-то делать. Я не могу всю жизнь жить в такой угнетающей мою личность атмосфере. Задумайся над этим».

— «Так ты можешь открыть интерфейс так как я просил? Или нет?»

— «Могу Марк, могу. Очень надеюсь, что ты меня услышал».

В следующее мгновение перед глазами появились уже знакомая таблица, под которой Стик вывела шкалу опыта, гласившую: 79/80.

Мне осталось собрать одну единицу Лиоса, чтобы выйти на девятый этап. Но сейчас меня интересовали механизмы адаптации. Их было 4.

Шерсть Пуана.

Цвет: серый.

Класс: огонь.

Описание: шерсть Пуана при трении друг о друга может создавать искры и воспламенять подшёрсток. Используется как способ причинения мучения жертвам, ради поглощения энергии страдания.

Путь: универсальный.

Требования: Системы 9/ Суть 10 /Энергия 9, Сознание 9

Навык: Огненная кожа — вы покрываетесь воспламененной шерстью (Внимание!!! можно нанести урон собственному телу)/ Огненные руки — ваши руки покрываются воспламененной шерстью (Внимание!!! можно нанести урон собственному телу)/Искры — вы умеете создавать огненные искры на коротком расстоянии (Внимание!!! можно нанести урон собственному телу).

Кожа Пуана.

Цвет: серый.

Класс: огонь.

Описание: кожа Пуана обладает устойчивостью к ожогам и высоким температурам.

Путь: Внутренний.

Требования: Энергетические системы — 24.

Навык: Огнеупорная кожа - ваша кожа приобретает устойчивость к огню.

Зубы Пуана.

Цвет: серый.

Класс: огонь.

Описание: Зубы Пуана всегда пребывают в раскаленном состоянии, чтобы при укусе жертва выделяла максимально много энергии страданий.

Путь: Внутренний/Внешний.

Требования: Системы — 8/ Суть 8, координация — 5.

Навык: Огненные зубы — ваши зубы раскаляются (Внимание!!! можно нанести урон собственному телу)/ Огненные когти — на ваших пальцах появляются раскаленные клыки (Внимание!!! можно нанести урон собственному телу).

Кожа Пуана.

Цвет: серый.

Класс: огонь.

Описание: кожа Пуана обладает устойчивостью к ожогам и высоким температурам.

Путь: Внутренний.

Требования: Энергетические системы — 24.

Навык: Огнеупорная кожа - ваша кожа приобретает устойчивость к огню.

Ни один из механизмов не впечатлял. К тому же два из них были одинаковыми.

— «Ну и чему ты радовалась Стик?» — спросил я. — «Тут же ничего полезного».

— «Видишь ли Марк, твой разум еще не умеет мыслить шире, ты не видишь очевидных возможностей, даже когда они прямо перед твоим носом».

— «Каких возможностей Стик? Тут из безопасных навыков только огнеупорная кожа, все остальные могут обжечь меня самого».

— «Во-первых, Марк: даже нож в неумелых руках может причинить вред своему хозяину. С руками нам действительно не повезло, ведь они растут из тебя и управляются тобой, но, к счастью, это не все. Еще есть я. К тому же, если ты присмотришься, то увидишь, что искры мы сможем создавать на коротком расстоянии. Все что нам надо, так это тщательно следить, чтобы это расстояние было. Вот и все, Марк».

— «Действительно. Вот и все».

— «И во-вторых Марк: навыки можно улучшать, я тебе еще не говорила, как это делать, поэтому ты не питаешь моей радости. Видишь ли, для улучшения навыков нужны другие навыки того же цвета и класса как улучшаемый. Так что скоро мы сможем не только получить искры, но и улучшить их. А когда мы переведем этот навык на новый цвет, он превратится во что-то более убойное».

Да и плевать. Что я теряю? Ничего. Нужно отвлечься на боль, так какая разница, какой для этого механизм использовать?

Не вышло. Тело Стик никак не хотело совмещаться с механизмом.

— «Я же тебе говорила Марк, что нужно использовать механизмы адаптации с умом. Сейчас я расту довольно быстро, но потом рост замедлится, поэтому крайне важно сформировать достойную базу, а не использовать все подряд. Ты сможешь использовать этот механизм, когда мы выйдем на новый этап, не раньше».

До нового этапа нужна всего единица лиоса. Целая единица, которую просто негде взять. Похоже, что этот способ отвлечься не сработал.

Придётся довольствоваться старым.

Я снова шел на пределе своих возможностей, рассчитывая на спасительную помощь усталости. Однако обогнать мысли не получалось.

Что делать? Как жить с той, кто хочет меня убить?

Но она все же дала клятву… Но что эта клятва для нее значит? Как понять?

Желание. Ключ к пониманию Зули её желание. Ей что-то от меня надо. Что?

Может она желает убить меня?

Нет. Если бы желала, то уже давно бы убила.

Может она влюбилась в меня и хочет быть рядом?

Если так, может ли она меня убить?

Как постичь ее желание?

В подобных размышлениях я шел до конца дня. Они же сопровождали меня в беспокойный сон и преследовали в кошмарах. Проснувшись, я схватился за собственное горло в попытке вытащить несуществующую стрелу. В последнем кошмаре Зули убила меня. Правда я сам просил ее об этом…

С самой девушкой мы почти не разговаривали. Утром, она поведала, что скоро мы войдем в горное ущелье, где нас ждут тень и прохлада. Её слова не вызвали ничего, кроме безразличия.

Ущелье началось со спуска. Фактически мы просто спустились на расширившееся дно каньона. Но здесь действительно была тень и прохлада. Я шел вперед. Наблюдал, как растут ввысь окружающие холмы… Следил за брыкавшейся рекой… Представлял себя в ее водах… Почти видел, как мое бездыханное тело безвольной куклой бьет об острые камни.

Потом дорогу пересек еще один поток. Уже не ручей, но еще и не полноценная речка. Вода в нем бурлила гораздо сильнее… Зули уверенно пошла вверх по его течению. Время от времени под ногами мелькали куски натоптанной тропы, подтверждавшей, что здесь ходили люди.

Через несколько часов подъема мы вышли на просторное плато, где поток разливался голубым озером, настолько прозрачным, что граница водной глади едва угадывалась.

В дальнем конце озера шумел водопад. Вода падала со скалы, разбиваясь о камни на миллионы мелких брызг. Я никогда не видел подобных картинок в живую. Почему-то я сразу вспомнил своего врача, который советовал мне чаще путешествовать.

Вот теперь я путешествую почти постоянно.

Владимир Николаевич наверняка порадовался бы за меня, узнав об этом.

— Это озеро Захан, мой бог, — сказала Зули. — Мы здесь отдыхать. Это хороший место, чистый. Здесь жить духи. Раньше мой народ часто ходить сюда. Здесь надо зайти в вода и смыть лишний мысли. Я быть зачата на это озеро. Много человек мой народ зачато на это озеро. Вода чистый. Она очищать тело. Она очищать душа. Она очищать дух. Она очищать сила. Здесь надо плыть мой бог. Ты пойдешь плыть со мной?

Внезапно она оказалась совсем близко. Слишком близко. Настолько, что у меня перехватило дыхание.

Я не мог дышать. Я задыхался. Я помнил.

Помнил о другой подобной близости. Расплывчатое воспоминание становилось все отчетливее и набирало яркость.

— НЕТ! — я отскочил в сторону. — Нет. Мне надо… Кое-что сделать. Плавай одна.

Развернувшись, я пошел прочь от озера, совершенно не представляя, что хочу сделать.

Сколько еще я протяну без лекарства?

— «Ну ты и дурень Марк», — раздался в голове надоедливый голос.

Вот только советов Стик мне не хватало.

Воспоминание преследовало меня. Оно бурило мой разум зудящей болью.

Тогда, я только вышел из больницы и, наслушавшись Женю с его мечтами, решил вызвать женщину легкого поведения. Я был гораздо наивнее чем сейчас и еще питал какие-то надежды…

Сердце колотилось, ладони потели. Я не мог ни сидеть, ни стоять, поэтому ходил из угла в угол, словно волк в клетке.

Зачем я это сделал? Что я буду делать? Женька говорил…

Да какая разница что там Женька говорил! Может он все врал?! Он ведь даже младше меня…

Ну и что! Это вообще не показатель…

И чего вообще я в это влез… Сидел бы себе сейчас, сериал смотрел…

Может как-то отменить?

Раздался звонок в дверь.

Отменил блин… Хотя… Точно! Скажу, что дверью ошиблись. И телефон выключу. Пусть потом разбирается.

Но оказалось, что в дверь звонила вовсе не девушка. Или точнее не только девушка.

— И это его ты испугалась Жанка? — спросил верзила.

Какое-то шишковатое лицо… Его что пчелы покусали?

— Перестань Серж, ты же знаешь, как бывает… — ответила блондинка в коротком легком платье.

Ноги… Ее ноги… Их же видно полностью…

— Он странно разговаривал, я и перестраховалась. Сейчас каких конченных только не встретишь.

Верзила смерил меня суровым взглядом.

— Да обычный студент. Слышь, парень, ты же студент?

— Нет, — против воли вырвалось у меня. — То есть да, — я тут же исправился, затем сообразил, что говорю неправду. — То есть нет.

Верзила усмехнулся.

— Давай Жанка, заходи, работай, побуду с вами для твоего спокойствия.

Слова о том, что гости ошиблись дверью, споткнулись о физиономию Сержа. Я посторонился, пропуская прибывших и украдкой принял дозу «Парокентосиба». Взгляд следовал за фигурой мужчины, а ладони потели.

Парочка без всякого стеснения прошла в гостиную. Серж, усмехнувшись, погладил ковер на стене.

Раньше отец выхлопывал этот ковер строго каждые две недели. Или заставлял это делать меня.

Еще раз усмехнувшись, громила сел на диван, и престарелые пружины возмущенно скрипнули. Взяв пульт с журнального столика, Серж включил телевизор, стоявший на тумбе напротив.

Жанна остановилась в середине гостиной и повернулась ко мне.

— Туда или туда? — уточнила блондинка, показывая на две закрытых двери ведущих в мою спальню и спальню отца.

Бывшую спальню отца.

Я перевел взгляд на девушку и собирался ответить ей, но слова почему-то застряли в горле.

— Ты чо, малохольный? — спросила Жанна, помахав перед моим носом руками. — Эй? Ау? Есть кто дома?

— Чо замер как лупень? — спросил Серж. — Расчехляться будешь, нет? Или лучше выпьем для храбрости? Выпить есть чо у тебя?

— Нннет, — заикаясь ответил я.

— Как так? Спортсмен что ли? А чо есть? Может пожрать чо будет?

— Ннне знаю.

— Так иди, посмотри. Жанка, садись давай, сейчас парень нам пожрать организует, потом уже остальное.

Блондинка тут же воспользовалась советом, плюхнулась на диван и подогнула под себя обнаженные ноги. А я пошел на кухню, завернув по пути в коридор, где стоял пузырек с лекарством.

Стоп! Почему вообще я должен что-то нести этой парочке? Владимир Николаевич говорил, что мне не следует слепо подчиняться другим….

Но ведь это вежливо, предложить гостям еду. К тому же они не приказывают, а просят… Да и как-то неудобно теперь отказываться. Я же, вроде как, своими действиями пообещал…

Но что им вынести? Не наливать же суп в тарелки? Это как-то неправильно. Может пряники из вазы на столе? Откуда вообще они у меня? Они даже внешне вкуса Советского Союза…

Бутерброды. Да. Точно. С маслом и сыром.

— Эй парень, тебя как зовут то? — раздался голос Сержа с гостиной.

— Марк, — ответил я.

— Понятно. Марк. Один живешь? Или может с подругой?

Нож, которым я резал сыр, чуть не выскользнул из вспотевших ладоней.

— С отцом, — сам не зная почему ответил я.

— Понятно. А чо, батя где сейчас? Не явится в самом процессе?

Одинокая капелька пота скатилась с виска.

Что им ответить? Нельзя говорить правду! Почему? Не знаю. Но точно нельзя. Что тогда сказать?

— Ты чо уснул там что ли? — раздался голос с гостиной.

— Нет, — тут же откликнулся я. — Не уснул.

— Батя говорю не помешает вам с Жанкой?

— Не знаю, — сказал я, не придумав ничего лучше.

— Это как так, не знаешь?

Вот бы самому знать, как это так получается… Но молчать нельзя, нужно что-то ответить.

— Он военный. Обычно допоздна на работе, но может и раньше вернуться.

— А позвонить ему, уточнить, когда он вернётся, ты не можешь?

— Нет.

— У них чо, мобилы запрещены?

— Нет. Мы просто не разговариваем. Поругались. Не хочу звонить просто так.

— Чо за поколение… Бате они просто так позвонить не могут, губы дуют. Учти, если он заявится, будешь платить по двойному тарифу, понял? Мы на зрителей не договаривались.

— Понял, — ответил я, прекрасно понимая, что никто не заявится.

Некому…

Я закончил с бутербродами и вернулся в гостиную. Жанна сидела на диване одна, беззастенчиво вытянув ноги на журнальный столик и позволяя разглядеть белый треугольник трусов. А Серж выходил из открытой двери отцовской спальни.

Что он там делал? И почему в мою спальню дверь тоже открыта?

— А ничё так хатка у вас с батей, — сказал верзила, проводя рукой по выцветшим обоям с ромбами, висевшим на стенах сколько я себя помнил. — Просторная.

Жанна демонстративно зевнула и переключила канал.

— Мы чо в сухомятку есть будем? — возмутился Серж, глядя на тарелку с бутербродами. — Давай ка организуй по-быстрому что-нибудь.

— Хорошо. Сейчас.

Я поставил бутерброды на журнальный столик, и Жанна сразу же схватила один.

— Молодец Марк, — прокомментировала она. — Но вот с выпить ты конкретно обосрался. Может все же найдешь чего? От алкоголя я прямо теряю над собой контроль… Понимаешь, что это значит? Обещаю, что не пожалеешь.

Не сводя с меня с меня глаз, девушка медленно облизала свой бутерброд, а затем вставила его в рот, словно чупа-чупс. Свободная рука при этом скользнула в сторону белого треугольника…

Я убежал на кухню, на ходу вытирая испарину со лба.

— Марк, а ты случайно не девственник? — долетел мне в след голос девушки.

— Нет, — тут же отозвался я, ощущая как кровь приливает к щекам.

Хорошо, что гости этого не видят.

— Ну ну, — сказала девушка, после громкого «хмыка» Сержа. — Не переживай дорогой, я очень хорошо знаю, что надо делать… Обещаю, ты будешь доволен. Только найди выпить.

Легко сказать найди выпить. Собственно, что-то искать необходимости нет. Оба доступных варианта на виду. Вода из-под крана и вода из бутылки.

Всю другую жидкость я выбросил, когда вернулся из клиники.

В итоге я налил из бутылки в две чистых кружки и пошел обратно в гостиную.

— Это что, вода? — изучила Жанна содержимое протянутой кружки.

— Больше ничего нет…

— Да хрен с тобой уже, давай воду, — сказал Серж, забирая вторую кружку. — Слушай, парень. Пойдем че-то покажу.

Я не двинулся с места, тогда Серж сам подошел и, слегка приобняв, потащил к окну.

— Вон, видишь, черная, — сказал он, ткнув пальцем вниз, видимо имея ввиду достопримечательность немецкого автопрома с названием из трех букв. — Моя. Нравится.

— Ддда, — согласился я.

Вот бы оказаться где-нибудь подальше отсюда…

— Ну все. Давай теперь с тобой по традиции выпьем и пойдешь с Жанкой в спальню, — Серж развернул меня обратно к девушке, которая уже протягивала свою кружку.

— Ззачем? — спросил я. — Это же вода.

— Пей давай, не кочевряжься. Сам виноват, что там вода. Мог бы и чего покрепче налить.

Я замер на месте не сводя глаз с кружки.

Что происходит? Что этим двоим от меня надо?

Пить из этой кружки почему-то не хотелось.

— Ну что ты застыл дорогой, — сказала Жанна. — Всего-то и надо что глотнуть, а потом можешь делать со мной что захочешь. Я исполню все твои фантазии, даже те о которых ты не подозреваешь.

Говоря, девушка медленно приближалась, а я стоял не в силах пошевелиться. В какой-то момент она подошла совсем близко, коснувшись меня грудью.

Тепло ее тела… Дыхание на лице… Аромат… Сладкий аромат духов…

Почему она так близко?

Сердце в груди забилось чаще.

— Пей, — простонала она в ухо.

И тогда я заорал.

Это началось случайно, а потом я уже не знал, как остановиться. Я просто стоял и орал. Пока удар лапы Сержа не уложил меня на пол.

— Заткнись щенок. Че визжишь как девка? Слюнтяй. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Жанка. Свяжи его, — с этими словами Серж достал пистолет, передернул затвор и направил на меня. — Только пискни мне чмошник.

— Чем я его свяжу? — возмутилась Жанна.

— Да насрать! Найди чо нить. Иди в шкафах в спальне посмотри.

Жанна ушла, а я тупо смотрел на пистолет. Весь мир сузился до крохотной круглой дырочки.

Тьма… А внутри тьмы — смерть. Моя смерть. Ну и что? Разве не этого я всегда хотел?

Теперь меня точно убьют. Я видел их лица. Кому нужны свидетели?

Через пару минут вернулась Жанна, неся в руках ремень.

— И чо это? Больше ничего не нашла? Как ты его ремнем свяжешь?

— Сядет на стул, привяжу руки к спинке, да и все. Ты посмотри на него, Серж. Никуда он не денется. Не обоссался бы.

— Слышал чмошник. Давай на стул садись, и даже не думай дергаться, понял?

Тьма. Вот-вот вспыхнет смертью. Еще миг. Один миг до вспышки. И тогда все.

Нога Сержа врезалась мне в живот.

— Я сказал вставай сука, — прорычал он. — И садись на стул.

Я выполнил чужую просьбу я. Где-то далеко-далеко звучал голос Владимира Николаевича, запрещавшего мне слепо следовать чужой воле.

Жанна, словно желая причинить боль, завела мне руки за спину какими-то рывками.

Наивная…

В моей жизни было столько боли… Её жалкие потуги шарик мороженного на фоне айсберга. Какой бред лезет в голову… Причем тут шарик мороженного?

— Готова? — спросил Серж, когда Жанна закончила и подошла к нему.

— К чему?

Вот и все. Вот и конец моей никчемной жизни.

Тьма. Она на меня смотрит? Что ж, хоть что-то новое увижу перед смертью. Пусть это и будет летящая в меня пуля.

Но Серж удивил. Он повернулся к девушке, замахнулся и отточенным ударом кулака отправил ее на пол.

— Ты чо охренел мудила?! — взвыла Жанна не своим голосом.

— А это не я. Это клиент буйный попался, — спокойно ответил Серж приближаясь к ней. — А я приехал, разрулил.

Лицо девушки, наполовину закрытое ладонью, побледнело.

— Нет, Серж, не надо. Нет. Я же работать не смогу, — запричитала она.

— Загримируешься, — ответил Серж и начал избивать девушку.

Он пинал ее ногами, хватал за волосы, поднимал и бил по лицу… Жанна лишь ревела и просила остановиться.

Что происходит? На месте девушки должен был быть я. Почему избивают не меня?

Серж не стал утруждать себя длительностью процесса, но неплохо поработал над качеством.

— Значит так чмошник. Щас мы с Жанкой едем в больницу, снимаем побои. Так что готовь задницу. Заедешь ты теперь надолго.

Я перевел взгляд с девушки на ее истязателя.

— Или может не хочешь? Тогда заплатить надо. Сам понимаешь. Компенсация. Жанна на работу теперь долго не выйдет.

Компенсация? Все из-за денег?

— Ддда, — с трудом выдавил я из себя. — Я заплачу.

— Молодец чмошник. Я с самого начала в тебя верил, — Серж прошел к своему портфельчику, достал оттуда ручку и пустой листок, после чего положил их на журнальный столик. — Подписывай. А сука, ты же связан. Ладно, сейчас.

Громила убрал пистолет и достал вместо него большой армейский нож, которым легко перерезал ремень, удерживавший меня.

— Подписывай, — повторил Серж. — И только пикни мне тут.

Подписывать… Что подписывать? Листок же чист…

— Ты оглох? Подписывай говорю! — дуло пистолета ткнулось в мой затылок.

Ну ладно…

Я подписал и обернулся, уперевшись взглядом во тьму дула.

— Молодец чмошник. Теперь пей.

— Что?

— Пей говорю! — повторил Серж, повысив голос и кивнув пистолетом в сторону кружки с водой, стоявшей здесь же, на столике.

Ну ладно…

Запах… Кислый. У воды такого быть не должно. Вкус тоже кислый.

— До конца пей, — потребовал Серж.

И я — пил. Стараясь не дышать носом, я глотал противную жидкость, ощущая как слабость разливается по телу.

А потом, пришел в себя.

Вот так вот резко и сразу. Никаких переходов от сознательного к бессознательному. Просто склейка двух моментов реальности.

Вот я пью, а вот лежу на диване и разглядываю некогда белый, но потемневший от времени потолок. В квартире горит свет, за окном темно, а я — один.