Воробьевы горы

Д е д - с к а з о ч н и к.

В а с и л е к.

Л ю б а ш а.

Н и к и т а.

Г е р ц о г Ж е л е з н о е с е р д ц е.

С о в е т н и к.

У х о.

З а я ц.

Д у б.

Б е р е з а.

Х м е л ь.

Л и п а.

Е л к а.

Р я б и н а.

С о л о в е й.

Р о г а т ы е.

ПРОЛОГ

Рассвет. Домик с крыльцом. Кругом кусты. Около крыльца стоит в глубокой задумчивости Н и к и т а.

Пауза.

Н и к и т а. Какое испытание дед мне назначит? (Еле слышно, про себя, поет.)

Л ю б а ш а (появляясь с кувшином в руке, шепотом). Никита…

Н и к и т а. Любаша! (Рванулся было к ней, но сразу же возвращается на прежнее место.)

Л ю б а ш а. Испей воды, Никитушка. Сутки стоишь, освежись хоть каплей.

Н и к и т а. Жажду росой я утолил.

Л ю б а ш а. Кусочка единого не проглотил ты от зари до зари… Возьми хоть корочку.

Н и к и т а. Не ослабею, не бойся.

Л ю б а ш а. Строг ты нравом, Никита.

Н и к и т а. Обычая не переступлю.

В а с и л е к (появляясь на крыльце). Никита! Никита!

Любаша прячется в кусты.

Дед уже молиться кончил, по горнице ходит, опояской помахивает… Как петухи закричат, выйдет на крыльцо, решение свое объявит.

Н и к и т а. А что надумал, догадываешься?

В а с и л е к (таинственным шепотом, оглядываясь). В воду смотрел.

Н и к и т а. Ну?

В а с и л е к. Не иначе — ерша тебе златоперого ловить.

Л ю б а ш а (высунувшись из кустов). Ерша! Мелко плаваешь, братец… Для Никиты это не подвиг.

В а с и л е к. А… сестрица! Куда иголка, туда и нитка?

Л ю б а ш а. А ты куда сунул нос, там и в землю врос. Чего ни свет ни заря поднялся?

В а с и л е к. Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала.

Н и к и т а. Не кори сестру, Василек… (Прислушивается.) Тише… Дед ходить перестал.

Василек метнулся в избу.

И чего это петухи медлят?

Л ю б а ш а. Взгляни на меня, Никита… Рукой хоть на миг коснись… Точно не сутки, а год мы с тобой не были вместе.

Н и к и т а. Год!.. Век целый! (Ринулся было к ней, но, опомнившись, отступает.)

Л ю б а ш а. Чего ты?

Н и к и т а. Нельзя. Отойди, не томи сердца, Любаша. Деда я должен дождаться, наказ его выслушать.

Л ю б а ш а. И кто это закон такой выдумал?

Н и к и т а. Так у нас с древних времен повелось. До той поры свадьбе не бывать, пока не выстоит юноша землянский от зари до зари, до петухов первых, без еды, без питья, с мыслью единой — быть готовым к великому испытанию, что назначит ему самый старший.

Л ю б а ш а. А потом?

Н и к и т а. Потом подвиг свершить родной земле на пользу.

Л ю б а ш а. А потом?

Н и к и т а. А потом… к венцу я тебя поведу, Любаша, зорька моя ненаглядная! (Хочет обнять ее.)

Появляется В а с и л е к. Они отстраняются друг от друга.

Ну что?

Л ю б а ш а. Как дедушка?

В а с и л е к (таинственно). Мох из стены на палец навертывает.

Н и к и т а. Мох? К чему бы это?

В а с и л е к. Не иначе — загадает он тебе, Никита, Зыбун-болото осушить, горицветом засеять.

Л ю б а ш а. Кому — болото сушить, кому — жар-птицу добыть из сада волшебного!

В а с и л е к. Ишь ты, гордая какая!

Н и к и т а. Не уроню я твоей любви, Любаша… Скажет дед ветер в мешок поймать — выполню! Скажет крылья взять у орла-птицы, чтоб над землею реять, — достану!

В а с и л е к. Ну что он медлит, дедушка?.. И чего это петухи заснули? Пойду побужу. (Убегает вправо.)

Л ю б а ш а (приближаясь к Никите). Куда бы ты ни пошел, ладо мое, всюду буду тебе помогой.

Н и к и т а. Сердце мое… Жизнь моя… (Приближается к Любаше, но останавливается, сохраняя расстояние между собой и ею.)

Оба они говорят, словно зачарованные.

Л ю б а ш а. Будто во сне я сейчас, будто дорогу вижу перед собой, как стрела, прямую, и идем мы по ней с тобой рука об руку на всю жизнь…

Н и к и т а. Три жизни пройдем, звезда моя путеводная!

В а с и л е к (из кустов). Ку-ка-ре-ку!

Н и к и т а. Вот они, петухи!.. Дождались мы! (Целует ее.)

В а с и л е к. Ку-ка-ре-ку!.. Ку-ка-ре-ку!..

Его крик подхватывают петушиные голоса. Никита целует Любашу, Не замеченный ими, на крыльцо выходит д е д.

Д е д. Ку-ка-ре-ку!..

Л ю б а ш а. Дедушка!

Отскакивают друг от друга. Никита бросается к крыльцу.

В а с и л е к (опережая их). Что надумал, дедушка? За чем пошлешь Никиту? Говори!..

Все теснятся вокруг деда.

Д е д (улыбаясь, смотрит на них, начинает считать). Перванчики, друганчики катали колбанчики, на пять костров половину дров, ехал лысый, повстречался с крысой, шишел вышел — вон пошел! (Слегка выталкивает Василька.)

Л ю б а ш а. Так ему, непоседе… Ну, не томи же, дедушка!

Д е д (та же игра: считает оставшихся). Перводан, другодан, на колоде угадал, пятьсот судья, поперек ладья, Акулина кошка, голубина ножка… Прела, горела, по морю летела, кум да кума, полкубышки вина, соломы услон — колосок вон! (Подталкивает Любашу в сторону.)

В а с и л е к. Так ей, дедушка!.. Ну, скажи, что загадал ты Никите?

Н и к и т а. Открой тайну, мудрый!

Д е д. Эх, дети, дети… Сердца горячие, души простые… (Никите серьезно.) И молод ты, парень, и пригож, да только мало этого для счастья, что внучке своей желаю.

Л ю б а ш а. Как мало? Да разве сейчас мы не счастливы, дедушка?

Д е д. Эх, внучка… Добром живет народ землянский, сокровищем своим гордится — чудесной скатертью-самобранкой, да только всегда за солнцем тень крадется, всегда зло добру завидует.

Н и к и т а. Никому не дам коснуться Любаши! Пусть великан шестирукий явится, пусть зверь-единорог из чащи выйдет…

Д е д. Это еще не зло.

Л ю б а ш а. А что такое зло, дедушка?

Д е д. Слушай меня, Никита… Слушайте все… (Усаживается.) В некотором царстве, в некотором государстве жил-был злой колдун. Не знал он ни любви, ни дружбы — ничего, чем радуется сердце человеческое живое, и от зависти к людскому роду задумал он страшное дело. Взял колдун железа кусок и выковал сердце — не простое, железное.

Л ю б а ш а. Железное сердце?

Д е д. Железное. Остудил его… Затвердело сердце, холодное стало, точно лед.

В а с и л е к. Понял! Понял! За железным сердцем пошлешь ты Никиту!

Д е д. А ты, внук, вперед не заглядывай… Выполз колдун из черного своего подземелья на ясный солнечный свет и стал сердце предлагать прохожим, взамен обещая и богатства несметные, и несказанную красоту… Пастушке давал — не взяла. «Не надо, говорит, мне железного сердца, своим я довольна: греет оно меня и милого моего…»

Л ю б а ш а. Хорошо сказала.

Д е д. Звездочета древнего уговаривал — не поддался старый. «Не сердце мне даешь, сказал, а ярмо тяжелое…» И сколько ни проходило мимо колдуна народу, никто на железное сердце не польстился…

Н и к и т а. Прогадал колдун.

Д е д. Понял он, что не удастся ему соблазнить род человеческий.

В а с и л е к. И все?

Д е д. Солнце уже к закату клонилось, повстречался с ним еще один человек: собой невзрачный, в плаще драном, на плаще остатки шитья золотого, на шлеме перо петушиное ощипанное. Идет человек и клянет свою несчастную судьбу. Спрашивает его колдун, что печалит его. Отвечает ему прохожий: «По золотому шитью на плаще должен понять ты, что рожденья я не простого и всюду мне назначено первым быть».

В а с и л е к. Ишь ты, петух общипанный!

Д е д. «За чем же дело стало?» — спрашивает колдун. «Позолоту подновить — золота нет, — отвечает прохожий. — Девушки мною брезгают: лицом, смеются, не вышел; старики говорят: умом не дошел. А мужей покорить смелости не хватает». — «Все получишь, — возликовал колдун, — над миром станешь владыкой, первым красавцем и богачом на земле, лишь отдай мне сердце свое, а сам возьми железное!» — «Только и всего? — прохожий обрадовался. — Давай!»

Л ю б а ш а }

В а с и л е к }

Н и к и т а } (разом). Взял?!

Д е д. Вынул колдун у прохожего сердце и вложил ему в грудь железное. И вдруг раздались у прохожего плечи, вместо пера петушиного павлиний хвост на шлеме распустился, засверкали на плаще каменья драгоценные, стал он из красавцев красавец. Только жизнь убежала от лица, сделалось оно словно каменное… Захохотал колдун от радости и сказал: «Живи вечно, Железное сердце, на пагубу людям!»

Л ю б а ш а. Ой, страшно!

Н и к и т а. Не бойся… Любаша.

В а с и л е к. А дальше что было, дедушка?

Д е д. Ринулся в свет широкий Железное сердце, словно ворон хищный. Не знает сердце его жалости, рука — пощады… Вот это зло, внуки…

В а с и л е к. И ничто его не возьмет?

Д е д. Послушай до конца. Далеко-далеко, за горами, в пещере хрустальной, висит на цепях золотых меч. Меч не простой, богатырский, и прозвание ему Светояр. Темен он с виду, но в бою, словно молния, сверкает и разит без промаха. Тяжела к нему дорогу, еще тяжелее меч в руки взять, но уж зато если найдется человек, что все испытания пройдет и меч достанет, — непобедимым будет!

В а с и л е к. И Железное сердце не устоит?

Д е д. Не устоит… Счастье добудет тот человек не только себе, но и всему своему народу.

Н и к и т а. Укажи мне дорогу, дед, к мечу богатырскому!

Д е д. Другого слова от тебя не ждал, молодец! Добудешь меч — тут и свадьбу сыграем.

Л ю б а ш а. Нет, нет… Зачем Никиту от меня отсылаешь, дедушка?

Д е д. Жизнь не часом мерится, внучка… (Свистит.)

В ответ слышно ржание коня.

Садись на коня, молодец… Конь дорогу знает.

Н и к и т а (обнимает Любашу). Пусть горы между нами лягут, клянусь, меч богатырский добуду, чтобы счастье наше сберечь, моя Любаша!

Л ю б а ш а. Беды грозят тебе, опасности, сердцем чую…

В а с и л е к. И я поеду. Ладно, Никита? Пустишь меня, дед?

Н и к и т а. Не торопись, будет и для тебя время, а пока береги сестру, Василек… (Прощается с Любашей.) Не убивайся, родная, свидимся!.. (Прощается с дедом.)

Слышно ржание коня.

(Оборотясь ко всем.) В день праздника нашего летнего буду назад с мечом Светояром, ожидайте! (Уходит.)

За сценой ржание коня, голос Никиты: «В путь, белоногий, в путь!» — и удаляющаяся песня:

Все смотрят вслед, слушают.

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Крестьянская хата. В небольшие окна врывается яркое солнце, освещая д е д а, стоящего посреди хаты. Подняв лицо, сложив руки, он шевелит губами, видимо произнося слова молитвы. Он в чистой белой рубахе, в белых портах, лапти его повязаны новыми пеньковыми оборками. Пушистые седые волосы, пронизанные солнечным светом, кажутся сиянием вокруг его головы. Нехитрая утварь хаты в лучах солнца преображается в бесценные сокровища. Горит изумрудная полива на пузатых боках горшков, выстроившихся на полках. Словно брильянтовые, искрятся грани стеклянных штофов. На новой квашне из сосновой клепки оранжевая капля смолы сверкает, как топаз. В глубине хаты почетное место занимает сундук. Солнечные зайчики играют на его оковке. Около окна В а с и л е к. За стенами хаты слышны песни, веселый говор.

Д е д (продолжая молиться). Живоносное, радостное… Согрей сердца наши… Освети замыслы наши… Благослови труд наш… (Жмурится.) Хорошо-то как! Тепло, внучек… Любит солнышко летний наш праздник… Ишь играет как!

В а с и л е к (глядит в окно). Народу-то сколько! Нарядные! Весь луг как в цветах! Век бы так! Люблю я солнышко!

За окном взрыв смеха, музыка, голоса совсем близко.

Звучит песня:

Д е в у ш к и (вбегая с песней).

— Здравствуй, дедушка!…

— Где сестрица твоя, Василек?

— Отчего на луг не выходит?

Д е д. А, прилетели птахи голосистые, перышки пушистые… Где бывали, что видали?

Д е в у ш к а. Летали всюду, видали чудо: стоит дуб коренаст, на нем сыч голенаст. Шла мимо бабушка, бросила три камушка. Сыч осердился, на землю свалился!..

Д е в у ш к и. Ха-ха-ха!..

Д е д. Это еще не чудо, а вот я видел чудо. Сидели в светлице четыре девицы, молодца увидали — три ночи не спали. Все в окошко глядят — не пройдет ли назад?

Д е в у ш к и. Ой ты, дедушка, дед… Так смеяться не след. Окажи ты нам ласку…

Д е д. Ласку? За косы таску! (Шутя пробует схватить ближнюю девушку за косу.)

Девушки с визгом разбегаются.

В а с и л е к. Ай да дедушка! Берегись, цыплята, ястреб летит! (Гонится за девушками.)

Д е в у ш к и.

— Любаша, заступись!

— Любаша!

— Любаша!

Д е д. Любаша? Она с утра убирается.

В а с и л е к. Да все наряда себе выбрать не может.

Д е в у ш к и.

— Любаша, Любаша!

— Выходи на луг!

— Глянь, хороводы водить начали.

— Только не ладятся без тебя.

— Парни ждут не дождутся.

В а с и л е к. Пять сарафанов сменила, а лент — без счету! То янтарь к шее приложит, то понизи бирюзовые на лоб навесит… Не иначе — красивей всех хочет быть на празднике!

Л ю б а ш а (выходя). Не верьте ему, подружки. Не по своей я вине замешкалась… Янтарь стала низать — бусы по углам раскатились. Сарафан надевала — о гвоздь зацепился, будто назло.

В а с и л е к. А все оттого, что глаза у нее не здесь, а давно уже там, за околицей… Все глядят — не клубится ли пыль на пригорке?

Д е в у ш к а. Больно прыток… А ну, подружки, давайте уши ему надерем, чтоб он девичьих тайн не подслушивал. Держи его, Любаша!

Девушки со смехом бросаются к Васильку.

В а с и л е к (бежит). Дедушка! Скажи им — разве не правда?

Д е д. За правду сумей сам ответ держать, внучек.

Л ю б а ш а (гонится за Васильком). Вот я тебя сейчас… (Настигает, крепко его обнимает.) Ах, Василек!.. Глянь, как солнце радуется с нами вместе.

В а с и л е к. Только Никиты и не хватает.

Л ю б а ш а. К кузнецу сейчас тебя поведу — замок сковать на язык твой проворный! Идем… Идемте, подружки! Пойдем, дедушка, пора.

Д е в у ш к и.

— Пойдем, Любаша!

— Пора, дедушка.

— Пировать время пришло.

— Для скатерти-самобранки пора настала.

В а с и л е к. Ступай, ступайте, сороки. Сами с дедушкой знаем, когда пора. Не мешайте!.. Пойдем, дедушка…

Девушки уходят.

Д е д. И то — время праздничному пиру быть. Блюди, внучек, обычай землянский… (Подходит к сундуку, отпирает замок.)

Со звоном открывается крышка. Дед нагибается и благоговейно вынимает оттуда пышную скатерть, затканную невиданными узорами. Солнечный луч попадает на них, и они словно оживают.

В а с и л е к. Дай понесу, дедушка! Я не выроню.

Д е д. Молод ты еще, Василек. Не заслужил еще такой чести. От дедов и прадедов досталась нам скатерть эта. Из рода в род переходит она с наказом старозаветным: пока будем по правде жить, на кривду не склонимся, будет верно служить нам скатерть, угощением своим радовать… Не обижайся, внучек. Станешь сивым, как я, и ты понесешь ее на праздник летний — солнышко да землю родную благодарить за великие милости.

В а с и л е к. Народу нынче, дедушка! Хватит ли на всех?

Д е д. Пусть столько придет, сколько песчинок на отмели речной, — всех накормим яствами чудесными, не простыми. Старый отведает их — помолодеет, некрасивый — красивым станет; у кого печаль на сердце — печаль забудет; кто умирать захочет, яств тех попробует — век будет жить. Стоит лишь слово заветное вымолвить.

В а с и л е к. Знаю! Знаю это слово! Скатерть-самобранка…

Д е д (прерывая). А знаешь — молчи! Зря его говорить не след. (Торжественно, на вытянутых руках держа скатерть, движется к двери.)

Василек распахивает дверь. Вдруг прислушивается.

Издали доносится неясный шум.

В а с и л е к. Дедушка! Никак Никита скачет! Слышишь?

Д е д. Нет, не Никита это.

Звуки уже совсем близко.

В а с и л е к. Так кто же это к празднику нашему торопится?

Д е д. Тень на душу пала — быть беде.

Шум все ближе, отголоски девичьей песни обрываются, и вдруг ужасный женский крик доносится с луга.

В а с и л е к (у окна). Дедушка! Дедушка! Кто это? Смотри! Люди, не люди… В железах все… Мечи длинные… А на головах котлы рогатые. Ой, кровь, кровь! Режут, бьют!

Д е д. Беги!.. Беги, внучек… за сестрой беги! Народу скажи… В лесу укройтесь!

В а с и л е к. Не буду я прятаться, дед!

Д е д. Что ты, несмысель?.. Беги, говорю!

В а с и л е к. А ты?

Д е д. Сделаю что надо. Ступай!.. (Вытолкнул Василька, подходит к скатерти, берет ее, взмахивает ею на четыре стороны.) Затворяю… Закрываю… Заклинаю… Станьте, люди, деревьями колючими, камнями горючими, чтоб злодеям вас не найти, а им от вас не уйти! Затворяю… Закрываю… Заклинаю…

Свет постепенно меркнет.

Сохраню землянское достояние! (Прячет скатерть на груди.)

Вдруг дверь с треском слетает с петель, и банда р о г а т ы х вваливается в избу. Дед отступает в глубину, к печке. Ослепленные разбоем, рогатые в первую минуту не замечают его, поют:

Тут они замечают деда.

Р о г а т ы й. Глядите! Старая кляча еще на ногах!

Бросаются к старику с мечами, но в это время слышны крики: «Да здравствует герцог Железное сердце!»

Р о г а т ы е (останавливаются, подымают мечи и кричат). Да здравствует герцог Железное сердце!

В избу быстро входит з а к о в а н н ы й в ж е л е з о ч е л о в е к. Лицо его с правильными чертами выглядит как неподвижная злая маска. В руках у него топор. За ним следует низенький ч е л о в е к с б о л ь ш и м у х о м; оно все время в движении: то прижимается к черепу, то оттопыривается, вбирая звуки.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Кровь и дым! Гей, рогатые, где добыча?

Р о г а т ы е. Никак не можем найти! Кругом никого, одни деревья.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Искать.

Р о г а т ы й. Ваша светлость…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Нашли?

Р о г а т ы й. Нет еще.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. И ты являешься ко мне с пустыми руками? Искать! Найти!

Рогатые исчезают.

Что случилось, Ухо? Где клад землянской страны? Куда делись люди?

У х о. Мой господин огорчен… Мой господин беспокоится… Эй, вы, ноги, руки, язык, глупая голова! Развеселите нашего доброго господина! (Вынимает из-за пазухи колпак, натягивает на голову, пляшет и поет.)

(Крутится, подражая волчку.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е (одним ударом сбивает с его головы колпак, трясет его). Проклятый шут!.. Нашел время смеху! Где скатерть-самобранка? Ты должен знать! Разве не ты прожужжал мне уши о сокровище землянского народа?

У х о. В мое время, ваша светлость…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. К дьяволу твое время! Мне нужно знать, где она сейчас! (Замечает деда.) Старик? Живой?

У х о. Дышит, ваша светлость.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Подойди, старик, и, пока ты жив, расскажи нам, где спрятана ваша скатерть-самобранка.

Д е д. Скатерть-самобранка? Нет у нас такой скатерти.

У х о. Сказки, сказки плетет, зубы заговаривает. На язык мастера такого поискать, ваша светлость… У землянского отродья главный сказочник.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Покажи, что ты там прячешь под рубахой!

Д е д. Нет у меня ничего.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Отвечай, или простишься с жизнью!

Д е д. Смерти бояться — на свете не жить.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Он спорит со мной. Ухо! Он думает, что это сказка!

У х о. Опомнись, дед! С кем говоришь? Это их непобедимая светлость господин герцог Железное сердце.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Покажи, раб!

Д е д. Раб? Нет, я человек свободный. Клейма на мне нет еще.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (бьет деда по лицу). Вот моя печать! Или ты не знаешь, что с того часа, как я со своими молодцами вступил на вашу землю, все мое?! И земля, и люди! Ухо, запиши старому хрычу на спине мои правила!

У х о. Чисто выведу… по буковкам. Не скоро подымешься после моего письма… Пойдем!

Д е д. Веди на казнь, шут гороховый!

У х о. Я тебе покажу шута!

Врываются В а с и л е к и странное с у щ е с т в о в грязной рогоже.

В а с и л е к. Не тронь дедушку!

С у щ е с т в о. Не троньте дедушку!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Вот так образина! Разве это твой дедушка, госпожа рогожа! Огородное чучело проливает слезы…

В а с и л е к. Она вовсе не огородное чучело, не рогожа. Не смейте ее обижать!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ха-ха-ха! Вот так защитник!

В а с и л е к. Она моя сестра!

С у щ е с т в о. Молчи, братец!

Д е д. Молчи, внук!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Твоя сестра? Это чудовище — твоя сестра?

В а с и л е к. Она только сейчас такая, нарочно! Это я ее рогожей укрыл, чтобы твои разбойники ее не схватили. А так нет ее красивей во всем свете! (Сбрасывает рогожу, открывая Любашу.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Клянусь правой шпорой! Теперь я верю, что ты великий сказочник, старик… Это лучшая твоя сказка! Добро пожаловать, красавица! Кажется, так принято у вас говорить? Что с тобой?

Д е д. Не бойся, Любаша…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Любаша? Красивое имя… Поцелуй меня, Любаша! Боишься? Разве я такой страшный? Смотри, какие у меня волосы! А глаза? А зубы? Ты молчишь?

Л ю б а ш а. Дедушка!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ты не хочешь? Ухо! В палки старика!

Д е д. Не убивайся, Любаша. Твердой будь! А я выдержу.

У х о. Пойдем, пойдем, кончились твои сказки.

Д е д. Не кончились…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Опять против? Ухо! Заставь трижды попрощаться с жизнью проклятого сказочника!

Д е д. А ты не пугай. Пока сказка не досказана — жизнь не дожита. Знай: не вечна твоя сила, разбойник с сердцем железным!

В а с и л е к. Железное сердце?

Л ю б а ш а. Сердце железное у него?

Д е д. Кончится сила твоя в тот самый час, когда встанет на твоем пути человек простой, телом юный, душой красивый, но чье сердце человеческое во сто крат тверже окажется, чем железная твоя побрякушка. Кончится тогда твоя сила!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Молчать! Ухо, в палки старика! Тысячу, две, три тысячи палок!

Ухо уволакивает деда.

В а с и л е к. Стой, не дам!

Борется с Ухом, но тот вытаскивает старика за дверь. Василек устремляется за ним.

Л ю б а ш а. Не тронь дедушку!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Никого не пощажу!

Л ю б а ш а. Так пусть твое сердце железное заржавеет и рассыплется на кусочки от наших слез! (Выбегает в дверь.)

Железное сердце бежит за ней, хочет схватить ее, но между ними оказывается появившийся с о в е т н и к.

С о в е т н и к. Забавы потом, ваша светлость. Не этим должны мы сейчас заниматься…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Прочь!

С о в е т н и к. Не отвлекайтесь, ваша светлость…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Прочь, или я отрублю тебе голову!

С о в е т н и к. И все-таки я не отстану от вас ни на шаг. Сколько времени я провел зря, пока не встретился с вами! Я искал счастья в древних книгах, в науке превращения камня в золото, и, только узнав вас, я понял, что удача открыта руке, не знающей промаха, и сердцу, которому недоступна жалость! Вы, герцог Железное сердце, с тех пор мой господин навсегда! И если вы сверкающая комета, то я ваш покорный и почтительный хвост. Половина мира лежит у ваших ног!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. К дьяволу половину, я хочу все!

С о в е т н и к. Терпенье, ваша светлость… Единственная вещь в мире может погасить огонь вашей ненасытности — это сокровище землянского народа, волшебная скатерть-самобранка, за которой вы явились сюда. Она принесет к вашим ногам неслыханные богатства, она сделает вас владыкой мира!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Где ж эта скатерть, тысячу ведьм?

С о в е т н и к. Я нашел человека, который может сказать, где она спрятана.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Где этот человек? Почему вы не привели его с собой?

С о в е т н и к. Сейчас велю позвать. Эй, кто там! (Хлопает в ладоши.)

Дверь отворяется. В хату медленно входят Л ю б а ш а и В а с и л е к. Они несут д е д а. В безысходном горе, медленно опускают его на пол.

Что это значит? Дед! Старичок милый, что с тобой? Кто это тебя? Дедушка, открой глаза!

Л ю б а ш а. Спасите дедушку, добрый человек… Умирает, спасите!

С о в е т н и к. Дедушка, подожди, не умирай… Хоть минутку… Одно словечко, одно только словечко…

Л ю б а ш а. Дедушка!

В дверях показывается торжествующий У х о с палками.

С о в е т н и к. Кто это его, ваша светлость? Это последний человек, который мог нам сказать о волшебной скатерти!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Это Ухо!

Ухо испуганно прячется в углу.

Он убил его! Ну, рыжий шут, подожди! Попляшешь ты у меня! (Выбегает.)

С о в е т н и к. Дедушка… Кажется, еще дышит. Дедушка, бодрей, сейчас, сейчас поможем, не умирай! Вина! Вина! (Скрывается.)

Д е д. Внуки…

В а с и л е к. Дедушка, не умирай!..

Д е д (вытаскивает из-за пазухи скатерть, передает внукам). Сберегите скатерть… Поклянитесь, что сбережете ее до той поры, когда выгоним злодеев с родной земли.

В а с и л е к. Клянусь!

Л ю б а ш а. Клянусь, дедушка!

Д е д. Душой не кривите… Головы перед насильниками не клоните… В лес… в лес бегите… Укроет… Не вечна твоя сила, разбойник. (Затихает.)

Пауза.

Л ю б а ш а. Возьми скатерть, братец.

В а с и л е к. Тебе, Любаша…

Из угла выскакивает У х о.

Л ю б а ш а. Ай!

У х о. Тсс… Друг я вам, не пугайся, девушка… Бежим, бежим отсюда, со скатертью вашей нигде не пропадем… Иначе смерть и вам, и мне. Слышали — грозился изверг.

Л ю б а ш а. Туда тебе и дорога!

В а с и л е к. Рыжий пес, иуда!

У х о. Нет, не иуда я… Враг я им самый лютый. Шутом, шутом сделал… кого? Горло б я ему перегрыз… Не верите?

В а с и л е к. Таким, как ты, веры нет.

Л ю б а ш а. Бежим в лес, Василек!

У х о. Возьмите, возьмите меня с собой… На колени встану. (Цепляется за Василька.)

В а с и л е к. Не надо нам тебя! Беги, Любаша! В лес! Скорей в лес, как дедушка сказал!

Л ю б а ш а. Не брошу тебя, Василек!

В а с и л е к. Беги! Отнимет!

Л ю б а ш а. Да как же одна я…

В а с и л е к. Беги! (Борется с Ухом, который хочет его задержать.)

У х о. По-хорошему не хотели? Сюда! Сюда!

Любаша скрывается в дверях.

Сюда!

Вбегает с о в е т н и к.

С о в е т н и к. Старый ожил?

У х о. Девку, девку держите! Скатерть-самобранка у нее.

С о в е т н и к. Скатерть?

У х о. Держите! В лес!.. В лес она побежала!

С о в е т н и к (поворачивается, сталкивается с Железным сердцем). В погоню, ваша светлость! Скатерть у девушки.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Сто тысяч ведьм! Рогатые, ко мне!

За хатой крики, топот ног.

В а с и л е к. Не видать вам добра нашего как своих ушей!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Лжешь, звереныш! Все принадлежит мне в этом краю — земля и небо, поля и лес. Она никуда не скроется от нас. В погоню, рогатые! К моему возвращению на месте этой лачуги должна возвышаться башня! Слышите, советник?

С о в е т н и к. Будет исполнено, мой герцог!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. С ее вершины я буду обозревать мои владения и творить суд и расправу… И первым узником, который никогда не увидит света, будешь ты, змееныш! Заковать его в цепи!

У х о. В цепочки, в цепочки голубчика…

В а с и л е к. Все равно не найти вам в лесу Любаши!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Найдем! Итак, в погоню! В лес! В мой лес!

Рогатые выбегают.

(Пинает ногой неподвижное тело деда.) Твоя сказка умерла вместе с тобой, старик…

В а с и л е к. Сказка не досказана — жизнь не дожита!

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Поляна среди дремучего леса, покрытая травой и цветами — незабудками. Вокруг стеной стоят деревья: могучие дубы, ели, липы, сосны, березы. Все густо заплетено диким хмелем. Вбегает Л ю б а ш а, прижимая к груди скатерть-самобранку. Волосы ее растрепаны, платье изорвано. Она без чувств падает на землю, потом приходит в себя: опираясь на руки, приподнимается.

Л ю б а ш а. Лес! Родной! Дремучий! Укрой! Защити! Они идут! Они придут сюда! Слышишь, Липа-Липушка? Помнишь, как от пожара тебя отстояли с дедушкой? Как змей, огонь летел, пасть свою разинув. Лизнет — и нет ничего, один пепел и смрад… Не мы ли тебя укрыли от змея лютого? Укрой же меня теперь, Липушка, идут сюда разбойники, самого лютого змея лютей. Слышишь, Елка-красавица? Кто красоту твою спас от губителей древоточцев? Не мы ли с дедушкой да с Васильком? Сколько их было, злых? А нынче, нынче… Если б ты видела только!.. Спаси, взмахни руками бахромчатыми, пусть наколются лиходеи, пусть отступят… Хмель, молодой удалец! Заплети дорогу разбойникам, не дай меня в обиду. Дуб, могучий Дуб! Ляг им поперек пути, пусть споткнутся они, шеи себе переломают. Слышишь, лес? Защити! Не выдай!..

По лесу словно проносится порыв ветра. Зашумели, зашептались вершины деревьев. Стволы засветились таинственным светом. Шум усиливается. В листве заискрились бесчисленные огоньки, словно разом открылись тысячи глаз. Слышится тихая музыка, и вдруг деревья оживают. Первым от дуба отделяется широкоплечий, коренастый ч е л о в е к в зеленом шлеме, с окладистой бородой, с узловатыми руками и ногами.

(Растерянно прижимая к груди скатерть-самобранку). Кто ты?

Ч е л о в е к в ш л е м е. Ай не признала? Не раз в прохладе моей с милым своим сиживала. Дуб я, дядюшка твой лесной… Выходите, братья и сестры!

Шум в листве усиливается, слышатся слова: «Выходите!.. Выходите!..» Любашу постепенно окружают лесные жители: матушка Б е р е з а в белом косоклинном сарафане с черным узором и в таком же платке, — ни дать ни взять древняя старуха раскольница; удалой, весь в кудрях молодец Х м е л ь; стройная краснокудрая Р я б и н а с тонкими, бледными руками; полная добродушная Л и п а; суровая красавица Е л ь со строгим лицом и длинными темными косами.

Д у б (Любаше). Люби да жалуй, все лесные твои товарищи… (Обращается ко всем.) Идет к нам тать, для всех губитель равный, идет, никого не щадит… Не пустим вора, укроем девушку. Хорошо она со своим дедом в лесу хозяйствовала?

В с е. Хорошо!

Л и п а. Не пустим.

Е л ь. Пусть попробуют.

Б е р е з а. Обожгутся.

Д у б. Поможем тебе, Любаша… Только не взыщи: у дерева и железа сила неравная…

Слышен треск валежника.

Л и п а. Идут…

На поляну выскакивает З а я ц.

З а я ц. Идут… идут… (Мечется по сцене.)

Д у б (хлопает его по плечу). Очнись, косой!

Заяц вскрикивает, подскочив, падает.

Лесной народ позоришь. Встань!

З а я ц. Идут же… Сюда идут!

Д у б. Знаем. Только видишь — не бежит никто.

З а я ц. Много их. Да все страшные, рогатые! Я жить хочу! Я прыгать хочу! Ох, смерть моя!

Д у б. Где у тебя душа, косой?

З а я ц (ощупывая себя). Не знаю… не знаю… Тут?.. Тут? Нет… нету… Пропала…

Д у б. В пятках она у тебя! (Трясет его.)

З а я ц. Ой! Ой! Больно! Пусти!

Д у б. Встала на место, спрашиваю? (Трясет.)

З а я ц. Встала! Встала! Пусти!

Д у б. А раз встала — бейся! Не зайцем будь — львом!

З а я ц. Львом? Ох, страшно!

Д у б. А пискнешь — лучше тебе не жить.

З а я ц. Буду с вами… Идут… (Стоит, трясется.)

Барабаны приближаются. Деревья готовятся. Уже доносятся голоса.

Д у б. Стойте стеной, братья и сестры! Пусть земля горит у разбойников под ногами, пусть каждая травка, гриб и тот врагу урон принесет! Укрой Любашу, матушка Береза!

Береза укрывает ее зеленым плащом.

Д у б (Любаше). Что бы ни услышала, что бы ни увидела, с места не сходи!

Слышны голоса. Советник: «Мы забрались в самую глушь, ваша светлость. Дальше идти опасно». Железное сердце: «Вздор! Я не уйду отсюда без волшебной скатерти! Мы найдем сейчас лужайку и подкрепим свои силы». Хмель вдруг тихо захохотал. Остальные машут на него руками.

Что ты?

Х м е л ь. Потеху чую! Пусть осмелеет враг, начнет пировать… Он начнет, а мы кончим!

Д у б. Все бы тебе тешиться, братец Хмель. Да уж ладно, быть по-твоему. Прячьтесь все, встретим душегуба. (Ложится на траву, принимая вид поваленного бурей дерева.)

Лесные жители прячутся. Барабаны смолкли, и тишина кажется еще более грозной. Приближается шум шагов. На поляну выходят Ж е л е з н о е с е р д ц е, с о в е т н и к, У х о, который несет блестящий щит, и р о г а т ы е.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. А вот и поляна.

С о в е т н и к (указывая на лежащий дуб). А вот и трон для вас, мой герцог. Покорная природа будто нарочно приготовила его.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Видите, советник, ваши страхи напрасны. Каждое дерево, каждая травинка стоят передо мной навытяжку, будто ожидая приказаний.

Б е р е з а (вполголоса). Ждем не дождемся!

Д у б. Тсс…

Ж е л е з н о е с е р д ц е (подскакивая). Что это?

С о в е т н и к. Что случилось, ваша светлость?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Эй, Ухо, держи свой парус по ветру!

У х о (вслушивается в тишину леса). Не слышно ничего, ваша светлость. Даже птицы петь перестали. Будто вымер лес.

Из чащи — голос Соловья:

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Что это там трещит и булькает, Ухо?

У х о. Это Соловей, ваша светлость.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. А о чем он пел? Переведи.

У х о. Он поет… он поет… (Подражая Соловью.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е. О, это полезная птица! Запомните его, советник… Куда же девалась девчонка со своей проклятой скатертью?

Р о г а т ы е. Мы голодны, герцог. Мы хотим есть… Мы хотим пить… пить…

У х о. За чем же дело стало? В лесу добра сколько угодно.

Г о л о с С о л о в ь я:

Рогатые и Ухо не трогаются с места, пугливо озираясь.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. А что это значит? Ухо, переведи!

У х о. Он поет, он поет… Лес, ваша светлость… Одно слово — лес. Страшновато малость…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Трус! (Вскакивает.) Слушай, лес! Я — твой господин и повелитель, герцог Железное сердце.

И вдруг оглушительный хор птичьих голосов: «Ку-ку!..», «Угу…», «Го-го!..», «Ха-ха…», «Фью-ю!..», «Тьо-тьо!»

Тысяча ведьм! Кто это?

У х о. Мало ли дряни в лесу, ваша светлость… Кукушка это, а может быть, иволга-пересмешница.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ну, недолго ей куковать! Вперед, молодцы! Не пройдет и часу, как в наших руках окажется сокровище страны землян — чудесная скатерть-самобранка… Она даст нам все, что мы хотим! Искать девчонку!

Р о г а т ы е. Искать… Искать… (Скрываются.)

Л ю б а ш а (появляясь из укрытия). Ищите, ищите, воронье ненасытное! А скатерть — вот она!

Е л к а. Без хозяев пировать хотели? Как бы зубы не сломать!

Х м е л ь. Накормим досыта!

Б е р е з а. Кашей березовой!

Е л к а. Погладим, приголубим.

Д у б. Тсс… Начинай лесную потеху, братья и сестры!

Г о л о с а. Начина-а-а-ай…

Слышится ветер. Деревья расходятся. Любаша прячется. Шум ветра нарастает. Голоса, звуки. На сцену выбегают д в о е р о г а т ы х.

П е р в ы й р о г а т ы й. Ты слышишь? Кто-то за нами гнался!

В т о р о й р о г а т ы й. Тебе показалось. Кругом одни деревья.

Они садятся на пень. Дуб бьет их дубиной.

А-а-а!

Голоса, крики. Вбегают со всех сторон р о г а т ы е.

Г о л о с а р о г а т ы х.

— Кто-то ударил меня по лицу.

— Кто-то столкнул меня в яму.

— Кто-то вышиб мне глаз.

В с е (разом). Лес! Лес ожил, ваша светлость!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (появляясь). В щепы проклятую чащу!

Дуб обхватывает его руками сзади.

Кто схватил меня? Вперед! Да освободите же меня!

Х м е л ь (выскакивает, свистя и бросая свои побеги, которые, точно сетью, опутывают рогатых).

Д е р е в ь я (выходят, подхватывают).

Все деревья хлещут ветвями рогатых, болотные огни кружатся вокруг них, корни выскакивают из земли, точно змеи, туманы наползают на рогатых. В музыке мелодия лесной потехи.

Не выдержав, Любаша откидывает свой зеленый плащ, открывает себя.

Л ю б а ш а. Так их! Так их! Спасибо вам, братья и сестры!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Вот она! Хватайте ее, рогатые!.. Давай свою волшебную скатерть! (Стараясь освободиться.) Да освободите же меня!

Д у б (отпускает его, сам подымается). Лакомое любишь? Отведай! (Размахнувшись, опускает свою дубину на герцога.)

Железное сердце падает.

У х о. Убили! (Падает, накрывшись щитом.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е (поднимаясь). Лжешь! Нет еще такого удара, который сразил бы Железное сердце! Вперед, молодцы! У нее наша скатерть!

Хоровод леса все быстрее. Огни то вспыхивают, то гаснут; слышны вой, плач, крики: «Гу-гу!», «Ха-ха!», «Ку-ку!», раскаты хохота. Плети Хмеля со свистом прорезают сцену во всех направлениях.

Г о л о с а р о г а т ы х.

Что-то белое, зыбкое подымается от земли, обволакивает рогатых.

Р о г а т ы е. Трясина! Трясина! Ваша светлость, трясина подымается… Мы пропали!

С о в е т н и к (появляясь). Ваша светлость, мы спасены! Смотрите, вот она, башня, которая подымается по вашему приказу!

В глубине сцены в просвете между деревьями показывается черная башня. Она медленно вырастает из зеленой чащи, как зловещий черный клык.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. На башню, рогатые! Топоры вперед! Спина к спине!

Ощетинившись оружием, они медленно отступают в глубь леса, оставив на поляне тела убитых.

Х м е л ь. Попятились! Любо! Любо!

Д у б. Не пускайте разбойников к башне, братья и сестры, дорогу им спутайте! В топь заведите!

З а я ц (выскакивает из кустов). Пустите меня! Во мне проснулся Лев!

Л ю б а ш а. Зайка?.. Идем в поход, Зайка!

З а я ц. Зайка? Какой я Зайка? Я — Лев! (Рычит.) Это очень весело — быть Львом! (Пляшет на щите, под которым неподвижно лежит Ухо.)

У х о (подымаясь, смотрит). Тьфу! Да это Заяц!

Заяц с визгом ныряет в кусты.

Ваша светлость! Ваша светлость… где вы? Удрали все… Эх… связался я с вами… Видно, придется своим умом счастье добывать. (Исчезает.)

З а я ц (выглядывая из кустов, дрожит). Кто сказал, что я Лев? Я — Заяц, обыкновенный Заяц! Я не хочу быть Львом!.. Нет, нет… Ох, как страшно!.. В норку бы сейчас забиться… Замереть… (Ощупывает себя.) Так и есть, опять потерялась… И здесь нет… и здесь… (Становится на руки, болтает в воздухе ногами.) Ну? Вылезай из пяток, душонка заячья… Становись на место! Кому говорю? (Опускается на ноги.)

Слышны приближающиеся голоса.

Ух! (Прячется.)

Появляются Д у б и Л ю б а ш а.

Д у б. Оставайся на месте, Любаша, пока не придем! (Скрылся.)

Л ю б а ш а. Дядюшка Дуб, не могу я на месте стоять! С вами хочу идти… Братца спасти… Слышишь, дядюшка Дуб? (Возвращается.) Вернули… Бросили меня здесь одну…

З а я ц (появляясь). А я? Я буду с тобой, Любаша!

Л ю б а ш а. Ты?

Пауза.

Присоветуй, Зайка: что делать, как быть? Как Никите весточку послать, чтоб спешил он, сколько есть силы, народ спасти, Василька вырвать из рук вражьих?

З а я ц. Я побегу, Любаша! Я, ух, сильный! Где бы ни был — найду!

Л ю б а ш а. Нет, Зайка, не годишься ты для такого дела.

З а я ц. Льва желаешь? (Отходит в сторону.)

Л ю б а ш а. Не обижайся, Заюшка…

Пауза.

Что же делать?

Появляется Р я б и н а. Она бежит через сцену.

Рябинушка, куда ты?

Р я б и н а. За подмогой… В башню укрылись… Ничто их не берет!.. (Кричит за кулисы.) Слушайте, братья и сестры! (Скрывается.)

Л ю б а ш а (одна; сперва тихо, потом громче поет).

(Пригорюнилась.)

З а я ц (хлопочет). Любашенька… девонька… Ничего не пожалею, только духом не падай.

Л ю б а ш а. Что ты можешь, Зайка? Что с тебя взять?

З а я ц. С меня? И правда — ничего… Ан нет! Придумал! Возьми шкурку мою, Любаша, варежки для своего милого сшей. Теплота-то какая! А?

Л ю б а ш а. Ах ты, теплота моя заячья…

Пауза. Сидит, обнявши Зайца. Где-то в глубине леса раздается песня Соловья:

Соловушко! Как я про тебя не вспомнила? Выручи меня, Соловейка, лети к Никите моему, спой ему про нашу беду, пусть день и ночь скачет — Василька выручать, насильников покарать.

Голос Соловья: «Лечу, Любашенька… Тью! Тью! Фррр!»

Шум крыльев.

З а я ц. Ну вот, взошло солнышко красное… Так-то лучше, чем плакать.

Л ю б а ш а. Больше не буду… Может, и верно, все образуется.

З а я ц. Образуется… Эх! Спляшем «Капустку», Любаша, это танец такой у нас заячий. Спляшем, чтоб душа на место встала.

Слышен шум шагов.

Л ю б а ш а. Что это? Слышишь, Заюшка? (Прислушивается.)

Шум шагов, чьи-то стоны. На полянке появляется р а н е н ы й ч е л о в е к; он еле бредет, лице сплошь покрыто повязками.

Р а н е н ы й. Ох… глаза кровавым туманом повиты… Кости переломаны, перебиты… Ой, скажите мне, добрые люди: где мне Любашу найти, дедову внучку?

Л ю б а ш а. Я Любаша.

Р а н е н ы й. Гонцом я к тебе, девушка. От Никиты твоего…

Л ю б а ш а. От Никиты? Что несешь? Горе? Радость?

Р а н е н ы й. Несу я… (Падает.)

Л ю б а ш а. Что с тобой, добрый человек?

Р а н е н ы й. Раны… Раны… Пять дней пробивался… Ой… воды…

Л ю б а ш а. Достану! Все достану тебе… (Вскакивает, хочет бежать.)

Р а н е н ы й. Нет! Нет! Не уходи… Сказать я тебе должен…

З а я ц. Я побегу! Я мигом…

Р а н е н ы й. Скорей… Силы кончаются…

Заяц убегает.

Л ю б а ш а. Скажи: что с Никитой? Не мучь…

Раненый недвижим.

Что с тобой?

Р а н е н ы й. Вот… (С усилием вытаскивает из-за пазухи цветок.) Прислал тебе милый на память…

Л ю б а ш а. А сам он жив?

Р а н е н ы й. Трудов перенес без числа, но жив и о тебе помнит.

Л ю б а ш а. Жив Никитушка?! (Прижимает цветок к губам и вдруг без чувств падает на землю.)

Р а н е н ы й (бросается к ней, вытаскивает у нее из-за пазухи скатерть-самобранку). Спи теперь, красавица, вечно. О свадьбе с милым мечтай… (Срывает с себя повязки. Это — Ухо.) Ха-ха-ха!

С туеском из березовой коры появляется З а я ц. Увидев Ухо со скатертью и поверженную Любашу, он на мгновение замирает, но тут же бросается к Уху.

З а я ц. Отдай! Отдай! Наше! (Вцепляется в скатерть.)

Борьба.

У х о. В люди хочешь выйти, душонка заячья? Получай человечью долю! (Вонзает в Зайца нож.)

Заяц падает на холм, раскинув лапы.

(Обтирает нож, расстилает скатерть.) Здравствуй, миг желанный. Был я Ухом, слугою последним, имя свое в чужих краях потерял… Теперь все верну — и имя, и отчество… Снова хозяин я! (Лесу.) Здравствуй, сторонка родная!

Словно в ответ, ветер проносится по лесу. Шумят грозно вершины деревьев, нахмурилось небо, разом пожелтели листья от великой скорби.

Ай не признала?.. Сколько лет терпел, все глаза проглядел, часа своего дожидаясь… (Расстилает скатерть.) Поцарствуем теперь, попируем… Все один съем, ни с кем не поделюсь. Что мне герцог? Я сам себе король!

Шум ветра усиливается. Ветки стучат друг о друга. Кажется, что лес стонет, кричит.

Кто кричит? Девка мертва, не крикнет. Помощи не позовет… Стой, ветер, не шуми по-осеннему… Лето ж нынче… (Оглянулся.) Осень, листья желтые, ветки голые воют, стучат… Пугать хотите — не из пугливых я!.. (Обращается к скатерти.) Скатерть-самобранка, ну-ка!..

Еще более сильный порыв сдувает с деревьев остатки листьев.

Нет, страшно здесь… одному… Куда убежать?

В лесу бушует буря. Черные вершины деревьев раскачиваются все сильнее. Тучи на мгновение расходятся, и в их просвете показывается черная башня с гербом Железного сердца на флаге, возвышающаяся над линией леса.

Туда, туда… К ним… (Спрятав скатерть за пазуху, пускается бежать.)

Ветер свистит ему вслед, ветки хлещут по лицу, снежный буран закрывает его, и только сквозь крутящиеся хлопья снега виден его силуэт, пробирающийся через вьюгу. Когда буран расходится, весь лес в снегу. На черных вершинах белые шапки. Любашу тоже наполовину укрыло толстым покровом снега. Медленно возвращаются лесные жители. Они понуры, грустны.

Д у б. Любаша! Где ты, Любаша?

Х м е л ь. Любаша!

Б е р е з а. Любаша!

Л и п а (натыкается на Любашу). Что это?

Береза, Рябина, Елка склонились над сугробом тесной группой.

Р я б и н а. Любаша!.. Мертвая!

Д у б. Загубили девушку.

Х м е л ь (находит цветок, который держит в руках Любаша, нюхает, бросает его, топчет ногами). Дурманом цветок окропили… Недосмотрели мы.

Пауза.

На белом фоне снега резко выделяются темно-красные волосы Рябины, черный узор на сарафане Березы, темно-зеленые косы Ели… Все они на коленях стоят возле тела Любаши. Догорающее солнце освещает эту картину. На горизонте силуэт башни Железного сердца.

Л и п а (обнимает пышными руками Любашу). Свет Любашенька, цвет лазоревый, на кого ты нас покинула, на кого оставила?

Р я б и н а. Ягодка моя горькая, не довелось тебе дней счастливых дождаться…

Д у б. Тише… Не плакать!.. (В раздумье опускает голову на руки, скрещенные на дубине.) Дай-ка, Хмель-братец, нам чашу свою.

Хмель вытаскивает из складок одежды деревянную чашу.

Братья и сестры, неужто оставим Любашу бездыханной? Соедините руки свои.

Все становятся вокруг, соединяют руки над чашей.

(Подносит чашу к губам Любаши.)

Все смотрят на нее.

Е л ь. Вздохнула.

Б е р е з а. Румянец заиграл.

Л и п а. Губы шевельнулись.

Х м е л ь. Оживает! Оживает!

Л ю б а ш а (открывает глаза). Где я? (Вдруг вспомнив, оглядывается, подымается на ноги в порыве страшного горя.) Никита! Ладо мое! Слышишь ли меня? Обманули… Отняли счастье наше… надежду нашу… (Бежит.)

Д у б. Куда ты, Любаша?

Л ю б а ш а. Скатерть добыть у злодеев!

Х м е л ь. Да что ты сделаешь? Помочь мы тебе не сможем.

Л ю б а ш а. Нет сможете! Только бы скатерть мне в руки взять, а там… С башни вниз я скину ее — подхватите?

Д у б. Подхватим, Любаша!

Х м е л ь. Ай да придумала!

Л ю б а ш а. Укройте до той поры, пока Никита с мечом не вернется.

Р я б и н а. А ты?

Л ю б а ш а. Что обо мне говорить?.. (Обнимает лесных жителей.) Спасибо вам за все, братья и сестры… Не печальтесь обо мне… Может, свидимся, а нет… Дайте на память мне что-нибудь в путь последний.

Д у б (протягивает желудь). Верю — вернешься!

Б е р е з а (дает ветку). Родимая ты моя… (Обнимает.)

Хмель дает свой побег, Ель — шишку, Липа — цвет.

Р я б и н а (обнимает Любашу). Не ходи, Любаша. (Дает ей гроздь огненно-красных ягод.) Замучают тебя, затерзают.

Л ю б а ш а (завязывая дары леса в узелок). Дуб твердеет в воде, Рябинушка, а сердце человечье — в беде… Прощайте, братья и сестры!.. Прощай, Никита! (Идет, вдруг взгляд ее падает на шлем рогатого, валяющийся на земле. Она подымает шлем, обращаясь к нему.) Слушайте, псы рогатые! Вы хитры — я буду хитрее во сто крат, вы злы — я буду злей в тысячу. Вам живого не жаль… Клянусь, живыми из наших рук не уйдете. (Уходит.)

Деревья вслед ей машут ветками.

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Внутренность верхнего этажа круглой башни. В одной стене прорублено окно. По нише видно, как толсты стены, сложенные из дикого камня. В середине пола люк. Сбоку дверь. На стене отполированный щит. Стоят стол и несколько грубых скамеек. Дверь отворяется, входят Ж е л е з н о е с е р д ц е и с о в е т н и к. Они укутаны в теплые одежды.

С о в е т н и к (подводя Железное сердце к окну). Мы поднялись на самый верх, мой герцог. Башня так высока, что ни одна птица не долетит сюда. С вершины этой башни вы можете увидеть все вокруг на много-много верст. Ни один враг не подкрадется к нам незамеченным. Отсюда вы будете править землянской страной, и каждое слово, сказанное вами, зазвучит как гром, доносясь до самого глухого уголка.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (распахивая окно). Эй, вы, лесные ублюдки, земляные черви, древесные жабы! Слышите вы, лесное отродье? (Вдруг поперхнулся, попятился.) Кто это схватил меня за горло, советник?

С о в е т н и к. Это ветер, мой герцог, северный ветер. Он коварен и зол, как все в этом крае…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Проклятый край!.. Где девчонка с ее чудесной скатертью? Ты обещал добыть ее. Где она?

С о в е т н и к. Терпенье, мой герцог. Она сама явится сюда со своим добром.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Как ты это сделаешь?

С о в е т н и к. Наше счастье, мой герцог, что люди наделены природой обыкновенными человеческими сердцами. Вы убеждались не раз — это очень непрочная машинка… План мой прост: сюда, на вершину башни, я притащу мальчишку, брата нашей красотки… Бич в ваших руках — это смычок, заставляющий людей стонать и плакать, как ни одна скрипка в мире.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (взмахивая бичом). Я понял тебя! Сердце девчонки не выдержит этой музыки! Она пожалеет брата, она прибежит сюда молить о его спасении. Тащи мальчишку!

Советник исчезает.

(Щелкает бичом.) Ты у меня славно запоешь, волчонок!

Из подземелья доносится голос Василька:

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Увидим сейчас! (Со свистом крутит бичом над головой, хлещет по стенам.)

Дверь отворяется: в ней показывается У х о. Кончик бича щелкает его по носу.

У х о (подпрыгивая, хватаясь за нос). Ой-ой-ой! Вот так здравствуйте!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ты жив? Ты вернулся, Ухо?

У х о. И ухо вернулось, и голова в придачу… (Сел, развалился.) И еще какая голова! Золотая!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Мне сейчас не до смеху, рыжий шут!

У х о. Рыжий? А ну, погляди получше — кто рыжий? Ты или я?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Что это значит?

У х о. А то значит, что не рыжий я теперь, а златокудрый.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Что? Так разговаривать? С кем?

У х о. Ас кем ты разговариваешь? Чего стоишь? Пляши!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Он сошел с ума от страха в этом лесу… Он думает, это я — это он!

У х о. Пляши, говорю! На голове ходи, колесом крутись, велю!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ха-ха-ха! Бедный безумец… Ничего, я сейчас тебя вылечу! (Взмахивает бичом.)

У х о (отскакивая). Но-но-но… Как бы ты сам с ума не сошел от радости… (Вдруг вытаскивает из-за пазухи скатерть-самобранку.) А это видел?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Тряпку эту? Вижу!

У х о. Не тряпка это, а скатерть-самобранка!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Этот кусок старого холста. Ты смеешься, рыжий?!

У х о. Вот за этот самый кусок запрошу я у тебя ни много ни мало…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Получай задаток! (Щелкает его бичом, вырывает из его рук скатерть.) Посмотрим, что у тебя за товар.

У х о. Грабят! Грабят! (Вырывает скатерть.) Караул!

С о в е т н и к вводит бледного, измученного В а с и л ь к а.

В а с и л е к (увидев скатерть в руках Железного сердца). Скатерть-самобранка?.. Отдай наше добро, грабитель! У Любаши украл ты ее! Отдай!

С о в е т н и к. Скатерть-самобранка? В наших руках? Это правда, мой герцог?

У х о (тянет скатерть из рук Железного сердца). Отдай скатерть! Моя она! Моя хитрость!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Так это действительно прославленное сокровище землян? Кровь и дым! (Бросает скатерть на пол, становится на нее ногами.)

С о в е т н и к. Значит, правда? О, какая победа! Я чувствую уже запас невиданных яств… Нет границ желаниям, и все, все здесь. (Поднимает скатерть и мнет в руках.) Пир, ваша светлость, неслыханный в мире пир! (Скатерти.) Ну?

Ж е л е з н о е с е р д ц е (смотрит на скатерть). Ну?

У х о. Тпру! Ничего у вас без меня не выйдет. Слова здесь нужны особые…

В а с и л е к. Не смей! Не смей!

С о в е т н и к. Ну, скажи.

У х о. Как бы не так… Дорого стоит.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Задаток получил, остальное хочешь? (Поднимает бич.)

С о в е т н и к. Подождите… Что ты требуешь, рыжий?

У х о. Полгерцогства, считать златокудрым, титуловать золотым. Звать по имени-отчеству, и место за столом каждый день.

С о в е т н и к. Хорошо, хорошо! Пожалуйте к столу, ваша златокудрость.

У х о (усаживается). Вот это разговор другой… (Советнику.) А ты не садись, прислуживать будешь.

С о в е т н и к (низко кланяясь). Что угодно вашей милости?

У х о. Ниже, ниже кланяйся!

Советник склоняется до земли.

Так…

Пауза.

Что бы мне заказать почудней? (Разваливается.) Страусов жареных? Языков соловьиных в меду? Придумал! Студню, моченых яблок и водки ведро! Ну-ка, скатерть-самобранка…

В а с и л е к. Иуда! Не смей!

У х о (обращаясь к скатерти). Словом, угости.

Ничего не происходит.

Накорми, говорю. Языка моего, что ли, не понимаешь? (Говорит громко, с жестами, как глухой.) Эй, скатерть! Нам! Сообрази что надо!

Тот же результат.

Да что ты, скатертушечка, животы подвело! Войди в положение, по чести прошу…

Никакого изменения.

Подавай сейчас же! (Бьет кулаком.)

С о в е т н и к. Это что же значит?

В а с и л е к. А то значит, что забыл он слова заветные, пока по чужбине таскался.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Забыл?

У х о. Нет, нет… Не упрямься, самобранушка, что, тебе жалко, что ли? Три человека всего…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Хватит! Ты хотел места за столом, шут? Вот тебе место! (Пинком ноги загоняет его под стол.)

В а с и л е к. Ха-ха-ха! Так тебе! Так тебе, Ухо вражье!

С о в е т н и к. Ты знаешь эти слова, мальчик?

В а с и л е к. Еще бы не знать!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Говори, червяк!

В а с и л е к. Червяк! Как бы не так!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Говори, лягушка!

В а с и л е к. Слушаюсь, господин герцог железная погремушка!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Молчать!

В а с и л е к. Молчу.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Змеиное жало!

С о в е т н и к. Говори же, мальчик!

В а с и л е к. Я же говорю — молчу. Разве не слышите? Как велели.

Железное сердце поднимает бич. Советник удерживает его.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (опускается на скамью). Поговорите с ним, советник.

В а с и л е к. Больно язык у вас непонятный… Сказали: «Молчи», а потом на попятный.

С о в е т н и к. Скажи нам слова, которых слушается ваша скатерть.

В а с и л е к. А что дадите?

У х о (выглядывая из-под стола). Не продешеви, малый!

С о в е т н и к. Что ты хочешь мальчик?

В а с и л е к (после паузы, быстро). Если скажу, отпустите?

С о в е т н и к. Тебя? (Соображает.) Отпустим!

В а с и л е к. Врете!

С о в е т н и к. Клянусь Железным сердцем!

В а с и л е к. Хоть горшком разбитым. Клятва худая. Развяжите меня — тогда поверю.

С о в е т н и к (развязывает его). А теперь?

В а с и л е к. А из башни как я выйду?

С о в е т н и к (подходит к двери). Именем герцога — пропустить мальчишку!

Голоса рогатых все глуше: «Именем герцога, пропустить мальчишку!»

У х о (из-под стола). Что вы делаете, ваша милость?

В а с и л е к. А теперь тебе черед. (Советнику.) Завяжите ему глаза и уши!

С о в е т н и к. Это зачем?

В а с и л е к. А затем, что тайна наша не для ушей холопьих!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Верно сказано, кровь и дым! Завязать ему голову!

С о в е т н и к (завязывает глаза и уши Уху). Теперь говори свои слова.

В а с и л е к, Не мои, а дедушкины. (Ставит советника и Железное сердце около стола со скатертью, подымает руку.) Перванчики, друганчики катали колбанчики, на пять костров половину дров, ехал лысый, повстречался с крысой, шишел вышел — вон пошел! (Отстраняет от стола советника.)

С о в е т н и к. То есть как это «вон пошел»? Куда?

В а с и л е к. Вон туда! (Указывает.)

Советник, принимая это за ритуал, отходит.

(Железному сердцу.) Нам больше достанется… (Продолжает.) Перводан, другодан, на колоде угадал, пятьсот судья, поперек ладья… (Незаметно протягивает руку к скатерти.) Акулина кошка, голубина ножка… Прела, горела…

Ухо, прислушиваясь, начинает освобождаться от платка.

Кум да кума, полкубышки вина… (Все больше стягивает со стола скатерть.)

У х о (вслушиваясь). Зубы заговаривает! Обман!

Василек, молниеносно схватив скатерть, бросается к двери, скрывается. Ухо мчится за ним следом. После паузы возвращается, волоча Василька.

Отродье дедово!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (с бичом, к Васильку). А теперь скажешь?

В а с и л е к. Клятву не нарушу.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Тогда получай! (Ударяет Василька бичом.)

Василек падает.

С о в е т н и к (наклоняясь к мальчику). Не дышит.

У х о. Что вы сделали, ваша светлость! Пеняйте теперь на себя: пропало наше дело!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. К черту! (Бросает в люк тело Василька.) К дьяволу! Я не хочу больше ждать! (Комкает, мнет скатерть.) Ни часу… ни минуты…

С о в е т н и к (возвращаясь). Терпенье, мой герцог… Осталась девчонка…

У х о. Эка вспомнили! Ничего она вам не скажет!

С о в е т н и к. Мальчишки всегда упорны. Но девушки… Если только как следует за них взяться…

У х о. Да где вы ее возьмете?

С о в е т н и к. В лесу! Она выйдет из него сама!

У х о. Как же, прибежит…

С о в е т н и к. А я говорю — выбежит, как испуганная лань во время лесного пожара. План, ваша светлость, чудный план! (Выбегает.)

У х о. Не выйти девице из леса никогда…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Почему ты знаешь?

У х о. Да мертвецы-то не ходят.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Мертвецы?

У х о. А вы что думали, даром я скатерть добыл?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ты убил ее?

У х о. Концы в воду — и аминь.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ты получишь награду. Эй, кто там!

Появляется р о г а т ы й.

(Указывая на Ухо.) Взять его! Зашить в мешок и повесить!

У х о. Помилуйте, за что?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Слова! Кто скажет нам теперь слова, негодный? Что мы будем делать с этой проклятой скатертью?

У х о. Говорил ведь — зря мальчишку прикончили.

Голос Василька:

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Жив? Тем лучше! Сейчас я с ним поговорю! (Открывает люк, опускается в него. Рогатому.) А этого… золотого… (указывает на Ухо) постереги до моего возвращения… Он слишком блестит, надо стереть с него позолоту! (Взмахивает бичом и скрывается в люке.)

У х о. Сжальтесь, ваша светлость! Я не золотой! Я рыжий, рыжий. (Обнимает колени рогатого.) Пощади, рогатенький… Пропусти…

Рогатый отшвыривает его, снимает шлем. Золотая коса выскальзывает из-под него. Это Л ю б а ш а.

(Падает на землю.) Свят-свят-свят! Покойница! С того света явилась… За добром своим! А-а-а!.. (Визжит от страха, прячется снова под стол.)

Любаша одним движением отшвыривает стол.

(Ползет от нее.) Смерть моя пришла…

Л ю б а ш а. Смерть твоя пришла, иуда! (Идет на него.)

У х о (мечется, не в силах уйти, прижимается к стене около окна). Спасите! Ваша светлость…

Л ю б а ш а. Молчи!

У х о (шепчет). Пожалей… Помилуй…

Л ю б а ш а. А ты кого миловал? (Приближается.)

У х о (с криком отшатывается, вскакивает в нишу окна). Все отдам! Скатерть бери!

Л ю б а ш а. Чужим добром торгуешь?

У х о. Выведу, укрою.

Л ю б а ш а (совсем близко от него взмахивает рукой). Скройся с глаз моих навсегда!

Ухо пятится еще, обрывается с окна и с криком падает вниз.

(Оглянувшись, бросается к скатерти-самобранке.) Прости, самобранушка… Больше тебя в руки вражьи не отдам… (Спешит к окну.) Примите, братья и сестры лесные, схороните до часа счастливого. (Хочет бросить скатерть в окно и вдруг вскрикивает, пораженная.)

Просвет окна весь в багровом зареве. Серые клубы дыма заволакивают небо.

Горит! Лес горит!

Вбегает с о в е т н и к. Любаша торопливо надевает шлем, запахивает плащ.

С о в е т н и к. Смотрите, мой герцог! Этот фейерверк в вашу честь! Деревья стонут и пылают, как факелы, все живое бежит прочь. Девочка будет наша! Смотри, рогатый! (Хватает Любашу за руку и подтаскивает к окну.) Мы все сожжем, все уничтожим дотла, и тогда, когда остынет пепел, когда ветер разнесет его по свету, мы создадим здесь свой мир, царство Железного сердца! Мы нашли здесь, в землянской стране, драгоценный клад… О чудесная скатерть! Ты будешь вечно служить нам! (Кричит, подпрыгивает, точно бесноватый.) Гори, лес! Гори, земля! Ха-ха-ха! (Исступленно пляшет.)

Л ю б а ш а. Нет! Не будет так! (Бросается с мечом на него.)

С о в е т н и к. Кто ты?

Л ю б а ш а. Умри, злодей!

Из люка появляется Ж е л е з н о е с е р д ц е.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Что это значит?

С о в е т н и к. Измена!

Железное сердце бросается на Любашу с мечом. Она защищается, он выбивает у нее оружие.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Долой шлем, чтоб я знал, кому отрубить голову!

Любаша снимает шлем.

Любаша? Ты… ты… жива?..

С о в е т н и к (обнаружив пропажу скатерти). Скатерть! Скатерть!.. Она похитила ее, мой герцог! (Бросается к Любаше.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Оставьте нас, советник.

С о в е т н и к. Скатерть! (Вырывает у Любаши скатерть.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е (возвращая скатерть Любаше). Бери ее, Любаша. Она мне больше не нужна.

С о в е т н и к. Не нужна? (В полном недоумении.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Убирайтесь, советник!

Железное сердце и Любаша одни.

(В упор смотрит на Любашу; медленно.) Ты смелая девушка, Любаша… Еще там, в жалкой хижине твоего деда, я понял, что нас с тобой свяжет одна судьба. Я… полюбил тебя, Любаша…

Л ю б а ш а. Кровь Василька на руках твоих… Лес в огне корчится. А ты… ты… Почему гром не падет на тебя? Почему земля под тобой не дрогнет?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Не заклинай меня, как старуха… Я сделаю тебя самой счастливой в мире. Я одену тебя в такие платья, что самая яркая звезда покажется тусклым медяком по сравнению с тобой. Я возведу тебя в герцогский сан, и мы вместе с тобой станем править страной землян. Любаша! Герцогиня Любаша…

Л ю б а ш а. Что надо тебе от меня, говори!

Вбегает с о в е т н и к.

С о в е т н и к. Слова! Скорей слова! Пусть она скажет слова, которым повинуется ее колдовская скатерть! (Расстилает скатерть на столе.)

Л ю б а ш а (Железному сердцу). Ах, вот что… Льстивым притворством хотел ты у меня тайну выманить? Нет! Никогда не будет служить вам скатерть-самобранка.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (советнику). Кто тебя просил? Кто тебя звал?..

С о в е т н и к (шепчет). Только что прибыл гонец… Не медлите, ваша светлость. Сюда спешит землянский витязь Никита. Дорог каждый миг, надо вырвать у девчонки тайну, пока она ничего не знает.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Готовьтесь к встрече, я справлюсь и без вас…

Советник исчезает.

(Любаше.) Ты молода и, на свою беду, прекрасна. Скажи нам заветные слова, которым послушна твоя скатерть, и я пощажу твою юность.

Л ю б а ш а (смотрит в окно, где догорает пожар). Нет моей юности больше. Сожгли вы ее…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. На что ты надеешься? Из твоих зеленых друзей не уцелел никто… Смотри… (Подводит ее к окну.) Насколько хватает глаз, все покрыто пеплом, все серо.

Л ю б а ш а. Будто родная земля поседела от горя…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. От страха!

Л ю б а ш а. Все равно не скажу!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Мои полчища заполонили мир, и милый твой давно лежит пронзенный нашими мечами. Не придет он сюда! Никто тебя не спасет!

Л ю б а ш а. «Люби и верь», — Соловушко пел в лесу зеленом. Вот я люблю и верю.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Глупое человечье сердце! Да знаешь ли ты, что ожидает тебя? Тысячи лет пройдут, и люди будут дрожать, как осина на ветру, рассказывая друг другу страшную сказку о том, как расставалась с жизнью Любаша.

Л ю б а ш а. Страшная это будет сказка… Но только для тебя и для таких, как ты!

Слышен звон, будто треснуло что-то.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (хватаясь за сердце). Где сила твоя, змея? В чем?

Л ю б а ш а. В сердце моем простом, не железном!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (вдруг всматриваясь в Любашу). А! Теперь я понял все! Талисман ты носишь на сердце. Так я и знал — колдовство. Покажи! (Бросается к ней.)

Л ю б а ш а (выхватывая из-за пазухи узелок с прощальными дарами леса). Нет! Нет! (Отбегает к окну, обращаясь к пепелищу.) Это все, что осталось от тебя, лес родимый!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (кидается к ней, вырывает у нее узелок). Конец твоим чарам! (Опасливо разглядывает узелок и вдруг хохочет.) Ха-ха-ха! Вот так волшебство! Вот так талисман! Хмеля веточка, крылья кленовые, желудь, шишка еловая! Шишка! Ха-ха-ха!.. (Вытряхивает узелок за окно.) Конец твоим чарам, ничто тебя не спасет! Молись! Сейчас я вернусь с моими молодцами. (Вышел.)

Л ю б а ш а (одна). Лучше смерть, чем слово переступить! (Бросаясь к окну, вскочила на парапет.) Прощай, земля родная! (Хочет броситься, вдруг всматривается.) Что это? В пустыне пятнышко живое? Движется… летит… Соловушка! Жив остался! В огне уцелел! Лети, лети, махонький… (Смотрит.) Ох, силы не хватит!.. Ох, высоко!.. (Перекидывает за окно косу.) Зацепись, отдохни…

Г о л о с С о л о в ь я:

Л ю б а ш а. Еще, еще… Оборвался… вниз камнем… (Повторяет.) «От окон башни отведи злодеев зоркий глаз».

Пауза.

Исполню наказ твой, ладо мое! (Мечется по башне.) Что же делать? Как время оттянуть? Как первой звезды дождаться?

В башню врывается Ж е л е з н о е с е р д ц е.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. С кем говорила?

Л ю б а ш а. Со своим сердцем советовалась.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Срок кончился. Что скажешь?

Л ю б а ш а (про себя). Как трудно!.. Самое трудное это… трудней всего… Решиться бы, глаза закрыв…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Да или нет?

Долгая пауза.

Любаша молча накрывает стол скатертью-самобранкой.

Согласна? Согласна! (Обнимает Любашу.) Приказывай своей скатерти, Любаша! Пусть она украсит эту башню, пусть откроет наш свадебный пир!

Л ю б а ш а. Свадебный?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Не успеет первая звезда загореться на небе, как ты будешь моей женой!

Л ю б а ш а (в ужасе). Женой?.. (Смотрит на небо — оно пылает закатными красками.) Что делать?.. Что делать?..

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ну?

Л ю б а ш а (в поисках выхода). Платье… платье у меня негожее для свадьбы.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Только и всего? (Распахивает перед нею дверь.)

Любаша выходит.

Эй, слуги! Платье герцогине!

Вбегает с о в е т н и к.

С о в е т н и к. Все приготовлено, мой герцог… Молодцы стоят у бойницы. Никто не может приблизиться к башне незамеченным.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ничто теперь не угрожает нам. В наших руках волшебная сила. Она согласна!

С о в е т н и к. Я не нахожу слов, мой герцог. Люди в ваших руках — сырая глина.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Распоряжайтесь, советник. (Уходит.)

Советник хлопает в ладоши. Сразу полутьма. В полумраке движение. Башню украшают.

С о в е т н и к (на авансцене). Все-таки я не верю этой девчонке. Смотреть… Зорко смотреть… (Хлопает в ладоши.)

Свет загорается. Вокруг стола в разнообразных позах рогатые.

Ваша светлость, пожалуйте к столу.

Входят Ж е л е з н о е с е р д ц е и Л ю б а ш а. Она в сверкающем платье.

Л ю б а ш а. Словно не платье — обручи железные сердце сдавили мне.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Зато ты красивей всех красавиц мира! (Подводит ее к столу, на котором лежит скатерть.) Ну, говори скорей свои слова!

Л ю б а ш а (про себя). Скорей, скорей загорайся, звезда! (Громко.) А гости все собрались?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Все… Самые приближенные! Остальные стоят у бойниц! (Рогатым.) Эй, рогатые!.. Чудесный клад землянской страны — скатерть-самобранка — в наших руках вместе с лучшей из землянских красавиц!

Р о г а т ы е. Хвала Железному сердцу, победителю мира! Хвала! (Поднимают топоры.)

С о в е т н и к (у окна). Ночь близится, скорее, ваша светлость!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (Любаше). Слова!

Л ю б а ш а (про себя). А звезды все нет…

Ж е л е з н о е с е р д ц е (Любаше). Не медли!

Л ю б а ш а. А где же музыка на свадебном пиру?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Эй, музыканты!

Играет музыка.

Теперь все?

Л ю б а ш а (дрожащим голосом). Все.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. А вот и не все! Веселиться так веселиться! (Тихо советнику.) Тащите сюда мальчишку. Мы славно позабавимся.

Советник скрывается в люке, затем возвращается и тянет за собой измученного В а с и л ь к а.

Л ю б а ш а. Василек! (Бросается к нему, но Василек не узнает ее в железном платье.) Это я, Любаша, твоя сестра!

В а с и л е к. Любаша!

Л ю б а ш а. Василек!

Заключают друг друга в объятия.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (оттаскивая Василька от Любаши). Не мешай сестре, мальчик. Она занята важным делом… (Любаше.) Ну, теперь все. Приказывай своей скатерти!

В а с и л е к. Ха-ха-ха! Так она вам и сказала! Правда, Любаша?

Любаша молча смотрит в окно. На предночном лилово-зеленом небе показываются тучи. Черные, похожие на фантастических зверей, они быстро ползут, заволакивая горизонт.

Л ю б а ш а (про себя). Как я звездочку теперь увижу?

В а с и л е к. Что ты молчишь, сестрица? Ответь им, как дедушка нас учил.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Отвечай!

Вместо ответа Любаша подходит к столу, бережно расправляет скатерть. Все рогатые, Железное сердце и советник, находящиеся у окна, напряженно следят за ее движениями.

В а с и л е к. Что ты задумала, сестрица?

Л ю б а ш а. Что надо, брат!

В а с и л е к. Неужто правда скажешь слова заветные?

Пауза.

Л ю б а ш а. Скажу, Василек.

В а с и л е к. Побоялась… струсила?

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Почему струсила? Она моя невеста, малыш! (Обнимает Любашу.)

В а с и л е к. Невеста?!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Ха-ха-ха!

Вслед за ним потешаются над Васильком рогатые, тыча в него пальцами.

Не медли, красавица! Говори слова!

В а с и л е к (рвется из рук). Не смей!

Л ю б а ш а. Не мешай, Василек… (Про себя.) Где ты, моя звездочка? (Смотрит в окно — там сплошь черно.)

Пауза.

(Громко, решительно.) Смотрите на меня все! Что буду говорить — повторяйте! Что буду делать — делайте за мной!

В а с и л е к (бьется в руках рогатых). Дедушка! Встань! Погляди! Не сестра ты мне, прокляну!

Л ю б а ш а. А я не боюсь! Ничего не боюсь! Слушай меня, скатерть-самобранка…

Все взоры жадно устремлены на стол. Железное сердце подпрыгивает на месте от нетерпения.

А почему советник в стороне?

Р о г а т ы е (хором, слепо повторяя за Любашей слова). А почему советник в стороне?

Л ю б а ш а (подходя к советнику). По чину нашему праздничному полагается всем быть вместе… (Отвешивает ему поясной поклон.)

Р о г а т ы е. По чину нашему праздничному… (Повторяют слова Любаши.)

С о в е т н и к. Я не уйду от окна!

Л ю б а ш а. Не хотите — не надо!..

Р о г а т ы е (повторяя). Не хотите — не надо. (Спохватываясь.) То есть как не надо? Надо! Надо!

Л ю б а ш а. Ничего не даст тогда самобранка! (Отходит в сторону. Васильку.) Понял?

В а с и л е к. Понял.

Среди рогатых глухой рев, угрожающее движение к советнику.

Ж е л е з н о е с е р д ц е (советнику). К столу, советник! (Тянет его от окна.)

С о в е т н и к (Железному сердцу). Она колдует, мой герцог! Смотрите — тучи укрыли небо, туманы ползут по земле… Ничего не видно… Нас могут окружить незаметно…

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Не хочу ничего слышать! Я требую чуда!

Р о г а т ы е (ревут). Чу-у-удо!.. Чу-у-удо!..

Л ю б а ш а. На колени!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. На колени? Победителям?

Л ю б а ш а. Обычай такой.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. На колени, рогатые!

Л ю б а ш а (Железному сердцу). И ты! (Советнику.) И ты! (Смотря на небо, в поисках звезды.) Слушай меня, скатерть-самобранка… Слушай меня, скатерть-самобранка…

Ж е л е з н о е с е р д ц е (вскакивая). Долго еще мы будем ждать?

Р о г а т ы е (вскакивают, хватают Любашу). Говори!

В башню врывается ветер. Он со свистом проносится над рогатыми и Железным сердцем, которые стоят на коленях. Тучи расходятся, открывая звезду.

Л ю б а ш а. Вот она, моя звездочка!

Звук рога Никиты.

Никитушка, ладо! Ты пришел, желанный, ты пришел!

В а с и л е к. Пришел, пришел! Ай да Любаша!

С о в е т н и к (у окна). Мы окружены. Это он, землянский витязь. Вас обманула простая лесная девчонка!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. К бойницам, рогатые!

С о в е т н и к. За мной! (Скрывается вместе с рогатыми.)

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Смерть тебе, колдунья! (Хватает Любашу, тащит ее к окну, кричит вниз.) Ты пришел за своей невестой, землянский мужик? Получай ее! (Хочет бросить Любашу в окно, вдруг пятится, выпуская из рук Любашу.) Что это?.. Не может быть!.. Колдовство! Лес! Лес растет!

В а с и л е к. Лес растет! Из пожарища поднимается!

Л ю б а ш а. Лес! Родимый лес! Вот они, семена твои, что взяла я, с тобой прощаясь!

В а с и л е к. Ветки за стены цепляются, наверх ползут!.. К нам! К нам!

Л ю б а ш а. Никита! Несет его лес на зеленых своих руках!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Что же это за страна, что из пепла встает невредимой? Это — смерть!

Л ю б а ш а. Это жизнь! Это — земля родная!

И вдруг сквозь стены, сквозь камни, в окно, из пола пробиваются могучие зеленые ветви, превращая башню в лес. Слышен рог совсем близко, и, поднятый выросшим лесом, в окне появляется землянский витязь Н и к и т а со сверкающим мечом в руке.

Н и к и т а (Железному сердцу). Мир ты хотел покорить, разбойник, живыми сердцами путь себе вымостить… Посмотри, что тебе удалось!

Ж е л е з н о е с е р д ц е (смотрит, закрывает глаза рукой). Люди… люди, как лес, подымаются…

Н и к и т а. Народ встает из праха, мечом богатырским освобожденный! Сверкни же напоследок, мой меч! Пусть в пыль рассыплется Железное сердце!

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Никогда! Я еще силен!

Бросается с топором на Никиту, но он протягивает свой меч, и Железное сердце, словно откинутый волшебной силой, застывает на месте.

Н и к и т а (держа меч в вытянутой руке). Где твоя сила? В руках твоих были… (указывая на Любашу и Василька) не мужи, в боях поседелые, девушка юная с душою невинной, мальчик безоружный. Что ж, ниц пали они перед тобой? Сердца ты их заставил закаменеть от страха? Нет! Страданий чашу испили до дна, но живо в них сердце человеческое, простое, и чем горячей оно, тем ближе к тебе холод и мрак смертный!..

Советник кидается на него сзади, сбивая его с ног.

Ж е л е з н о е с е р д ц е. Посмотрим, к кому ближе… (Бросается с топором на Никиту.)

Н и к и т а. Родная земля, помоги! (Подымается на ноги, взмахивает мечом. Словно молния, сверкает меч Никиты, обрушивается на Железное сердце.) Конец Железному сердцу!

Слышен страшный грохот, огонь, дым, звон. Сцена погружается на миг в темноту. И сразу же яркий свет. На сцене луг, покрытый цветами.

Л ю б а ш а (обнимая Никиту). Никита… родной ты мой… Витязь храбрый… Вижу, меч тебе по руке — тучу над нами развеял… Желанный ты мой, ладо мое!..

Слышны голоса приближающегося народа. Хор поет «Славу».

Н и к и т а. Вам это слава, Любаша и Василек!

В а с и л е к (смотрит). Народу! Народу! Сюда идут!

Н и к и т а. Как видно, на свадьбу торопятся.

Л ю б а ш а. На свадьбу? На чью же?

Н и к и т а. И сам ума не приложу…

В а с и л е к. А я знаю! Знаю! (Прыгает.) Не обманете!

Показывается народ.

Г о л о с а.

В а с и л е к. Любо! Любо! Наконец пировать время пришло! (Вытаскивает скатерть-самобранку.) Дозволь, Любаша, скажу я слова заветные.

Л ю б а ш а. Скажи, Василек.

В а с и л е к (торжественно, обращаясь к скатерти). Скатерть-самобранка, попотчуй, угости!

Над землей поднимается солнце. Звучит музыка. Скатерть накрывается невиданными яствами. На деревьях показываются плоды. Начинается ликование, идет пир, пляски, хороводы, венчание молодых.

Л ю б а ш а (стоя рядом с Никитой). Спасибо вам, народ честной, за почет, за ласку… Одна печаль на сердце: дедушки с нами нет.

Н и к и т а. А был бы он жив, сказал бы так: «Будьте и впредь хранителями достояния землянского (указывая на скатерть), ибо тверже нет в мире ничего, чем сердце человеческое простое, когда бьется оно до последнего вздоха за родную землю свою».

Х о р.

Торжественный финал.

З а н а в е с

1942—1943