Воробьевы горы

А н т о н.

Л е ш а.

Т а м а р а.

К а т я.

М а я.

З о й к а.

М а р и н а.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Бульвар. Из-за деревьев виднеется трехэтажное здание, аккуратно выкрашенное желтой и белой краской. Появляется чем-то явно взбудораженный А н т о н, весь увешанный сумками и авоськами с разнообразной радиоаппаратурой. На шее у него транзистор и портативный магнитофон. В руке — увесистый чемодан.

А н т о н (ставит чемодан на землю, садится на скамейку). Все! (Смотрит в сторону здания, виднеющегося сквозь деревья.) Можете радоваться! (Включает магнитофон на полную мощность — звучит какая-то сверхсовременная музыка.)

Появляется Л е ш а, как всегда, быстрый, целеустремленный.

Л е ш а (увидев Антона). Счастливец! Мир кипит, а он сидит под деревом на фоне родной общаги и наслаждается любимыми звуками! (Замечает вещи, окружающие Антона.) Погоди… Ты что это всю свою радиотехнику вытащил? Просушиваешь, что ли?

А н т о н. Да нет, просто так…

Л е ш а. Ликвидировать решил, торгуешь? Чудо… Тащи-ка аппаратуру свою обратно, пошли в фабком. Ты мне нужен.

А н т о н. Зачем?

Л е ш а. Увидишь, как я наших фабкомовцев изукрашу! На Совпроф все время кивают, что там путевок соцстраховских не дают — ну, тех, что со скидкой… Не поленился, смотал в Совпроф, говорят — ничего подобного! Были, давали! Целых две! Куда же они делись? Проследил — обе спокойненько в щербаковской бригаде! Представляешь?

А н т о н. Может, им нужней? Народ там старше…

Л е ш а. Что значит старше, нужней? Раз положено — дай! Сегодня уступишь, завтра постесняешься — все! Момент упущен — авторитет сник! Только требовать, только трясти! Мы, язык через плечо, весь план фабрики тянем, а нам — шиш? Идем, идем! Да на тебя первого укажу, скажу: Антону необходима путевка! Вот так! Соцстраховская! Работает как вол! Как бригадир, ответственно заявляю! Такого лекальщика поищи! Неужели не заслужил семидесяти процентов скидки? Увидишь — вырву! Дадут!

А н т о н. Даже не заикайся. И путевка мне не нужна, и вообще…

Л е ш а. Как не нужна? В первоклассный санаторий за тридцать рублей не хочешь?

А н т о н. Прошу ничего для меня не просить, понял?

Л е ш а. Что-то с тобою не в порядке… Вышло что-нибудь с кем? Куда ты собрался? Можешь, как другу, сказать?

А н т о н (после паузы). Скажи, Леша, бывало с тобой так: живешь-живешь, а потом вдруг как схватишься — что ж ты делаешь с собой, ты же преступник!

Л е ш а. Как — преступник?

А н т о н. Время-то вперед все время уходит, а ты вроде на месте стоишь, не видел еще ничего и не сделал ничего настоящего…

Л е ш а. А на работе? Ну-ну…

А н т о н. И такой страх на тебя нападает, что время ты теряешь, что… (Упавшим голосом.) Не могу я больше, Леша… Капало, капало и докапало…

Л е ш а (внимательно смотрит на Антона). Опять с Тягуновым?

Антон опускает голову.

Из-за радио твоего? (Явно подражая кому-то, противным, скрипучим голосом.) «Скажи своему дружку, Алексей, уж лучше бы девчонок к себе водил — по крайней мере любовь, каждый поймет, а от радио его один шум и нарушение порядка».

А н т о н. Смеешься? А мне этот Тягунов вот уже где! Что мое радио! К собаке привязался! А собака какая была — умная, ласковая… Кому она мешала?

Л е ш а. Какая собака?

А н т о н. Приблудилась к нам в общежитие… Стал подкармливать — голодная ведь… учить кое-чему… Палку кину — принесет… Сумку в зубах таскала… Радовалась, что человеку может помочь… Никто никогда не заметит, а она шмыг в нашу комнату — и ко мне под кровать! Нос высунет и одним глазом так и смотрит на меня, так и смотрит. Я ей с кровати: «Ах ты красавица моя, умница, чернушенька, лохматенькая моя», а она хвостом только стук-стук. Все понимала. А Тягунов… Никому не говоря, дядьке ее какому-то за трешку… Тот в мешок ее и… (Голос его прерывается.)

Л е ш а. Черт знает что такое! Действительно, вообразил себе — царь и бог. Кто он такой? Обыкновенный комендант мужского общежития! Порядок — одно, но ведь чувства он тоже обязан воспитывать! Ничего! Мы ему на фабкоме вмажем, не грусти!

А н т о н. Не в нем, Леша, дело… Восемь лет в одной комнате с четверыми — уж сколько народу у нас переменилось… Устал… Надоело… Я же взрослый человек, а мне на каждом шагу правила! Этого не моги! То не смей… А уж с собакой. С собакой… Поддержи меня, Леша!

Л е ш а. Охотно. В чем?

А н т о н. Решил — двину куда-нибудь. На Саяно-Шушенскую или еще куда… Хочется простора хлебнуть…

Л е ш а (только сейчас до него доходит смысл слов Антона). Погоди… Погоди… От нас хочешь? Совсем?

А н т о н. Не могу… Пойми…

Л е ш а. Разорву Тягунова! На полусогнутых прибежит извиняться! За шиворот вытащу! (Бросается к зданию общежития.)

А н т о н (удерживает его). Нет, Леша, нет. В общежитие я не вернусь. Решение твердое — ты меня знаешь… Вещи пока сдам на хранение, заявление подам чин чином, койку до отъезда мне в Доме колхозника дают…

Л е ш а. Позор… Какой позор!..

А н т о н. Не ругай меня, Леша… Сорвалась у меня резьба…

Л е ш а. Себя ругаю, нас… Довели! Допустили! Нет, нет, не могу поверить… Из-за какой-то собаки… Да черт с ним, с общежитием, живи пока у меня, с мамахеном договорюсь, только фабрики не бросай, коллектив жене чей-нибудь — твой родной, близкий…

А н т о н. Сознаю, Леша… Нелегко мне, поверь… Но все-таки — поддержи!

Л е ш а. В чем поддержать? Удавку самому себе затянуть на шее? Да ты соображаешь, о чем говоришь? Тебя вдруг какой-то стройке отдать? А что без тебя наша бригада, цех, фабрика делать будет? Мы ж не валенки валяем — науке своим производством служим! Учебные приборы, школьные пособия — это тебе что? Сорвать хочешь? Ребятишек с голыми руками оставить?

А н т о н. Но может человек хоть раз над своей жизнью задуматься? Потянуло меня, Леша… Потянуло вдаль…

Л е ш а. Ну, вот что. Давай договоримся. Все понял, судьбой твоей займусь лично, сиди на месте, никуда не уходи. Я на фабком! (Исчезает.)

З а т е м н е н и е.

На сцене темнота. Освещен лишь Л е ш а.

Л е ш а (обращается в глубину сцены). Я все сказал. Итог, товарищи, — теряем человека!

Вспыхивают лампочки под зелеными абажурами.

Слышны взволнованные голоса.

П е р в ы й г о л о с. Что ж он молчал до сих пор?

В т о р о й г о л о с. Тягунова укротим — не проблема.

Т р е т и й г о л о с. Формалист известный…

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Подумаешь, чудо-юдо…

Л е ш а. Товарищи, поймите, Тягунов сейчас уже ничего не решит! Дело о человеческой судьбе идет, а за нее мы отвечаем! Забыли мы, кто такой для нас Антон! Сирота, детского дома воспитанник, детдом его с почетом к нам на производство направил, на работе зарекомендовал себя парень лучше некуда, характер тихий, скромный, — а мы и рады! Забыли и думать о нем, живет в полном забросе, скоро двадцать восемь, а до сих пор в общежитии, ни кола у него, ни двора…

В т о р о й г о л о с. Неженат до сих пор, верно…

Л е ш а. Насчет женитьбы — дело, как говорится, его сугубо личное, но факт, что растет наш Антон, как трава при дороге, подумать о нем некому, папы-мамы нет… А ведь вранье это. Есть у него и папы, и мамы, — столько есть, сколько ни у одного человека нет!

Т р е т и й г о л о с. Как это?

Л е ш а. Мы с вами, дорогие товарищи, мы с вами Антону нашему папы и мамы, потому что в наши руки Антона детдом передал, нам доверил, а не кому-нибудь другому… Кроме нас, нет у него никого!

П е р в ы й г о л о с. Что ж… Возражать не приходится… Верно!

Т р е т и й г о л о с. В точку попал…

Л е ш а. Вот я спрашиваю вас, Антоновых пап и мам: неужели мы ребенка своего куда-то от себя отпустим, неужели у себя дома о нем как следует не позаботимся?

В т о р о й г о л о с. Что предлагаешь, говори! Еще двадцать пунктов у нас в повестке!

Л е ш а. Создать условия!

Т р е т и й г о л о с. Какой может быть разговор?

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Антона не отпускать ни в коем случае!

П е р в ы й г о л о с. На площадь заявлений он не подавал?

Л е ш а. И не подаст ни под каким видом! Не знаете его, что ли? Если услышит, что я тут за него хлопочу, — голову с меня свернет!

П е р в ы й г о л о с. Придется пойти навстречу. Как, товарищи? Дадим Антону отдельное жилье?

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Заслужил…

Т р е т и й г о л о с. Получит комнату — куда ему бежать?

В т о р о й г о л о с. Дать бы, да сказать, чтоб скорее женился… Женится — не тронется никуда…

Л е ш а. О женитьбе пока вопрос трогать не будем, а насчет жилья правильно! Давно пора!

П е р в ы й г о л о с. Значит, выделяем Антону комнату! Возражений нет?

Л е ш а. Простите — не комнату!

Т р е т и й г о л о с. А что же?

Л е ш а. Квартиру.

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Ого!

Т р е т и й г о л о с. Не много ли сразу?

Л е ш а. Хороший мы народ, товарищи, но почему все время скупимся? Хотим добро делать — и с оглядкой всегда: не слишком ли щедры? Не надо, товарищи! Если уж благо творить — давайте полным ковшом! Заслужил же человек! А в общей квартире опять недоразумения пойдут: вы же хобби его не учитываете — как запустит динамики свои на полную силу… И животных опять же любит… Нет, нет, только отдельную! Еще думать надо, чтобы не отказался!

В т о р о й г о л о с. От квартиры отдельной? Ну уж, этого не может быть.

Л е ш а. Мало знаешь Антона, Катенька! Очень даже просто! Сделать надо так, чтобы выхода у него не было, как только взять! Премировать его квартирой — вот тогда уж действительно ему деться некуда будет! Неужели единственному нашему ребенку одной маленькой квартиры пожалеем?

П е р в ы й г о л о с. Вижу, Леша, отец из тебя получится неплохой… Гляди только, как бы это дитя на голову тебе не село… Что там у нас с малогабаритными квартирами, товарищи?

Т р е т и й г о л о с. В четвертом квартале должны быть.

Л е ш а. В четвертом квартале? Привет из Саян!

В т о р о й г о л о с. Да не бери ты нас на басы, Леша! А если нет сейчас готовых квартир?

Л е ш а. Тогда прощайтесь с Антоном. На сквере я его оставил перед общежитием — с вещами сидит, маршрут себе выбирает.

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Ну что ты скажешь! Неужели уедет?

Л е ш а. Русский человек может тридцать лет и три года сиднем сидеть на печи, как Илья Муромец, а как влезет что-то в башку — не остановишь, кончено!

П е р в ы й г о л о с. Значит, квартир, как я понимаю, сейчас нет?

Т р е т и й г о л о с. Получаем одну завтра, да она не годится…

Л е ш а. Почему? Плохая, что ли?

Т р е т и й г о л о с. Плохая? Пойди такую поищи! Проект нестандартный. Лоджии, шкафы встроенные… Вчера только сдали…

Л е ш а. Вот и давайте!

Т р е т и й г о л о с. Не подходит она Антону.

Л е ш а. Почему?

Т р е т и й г о л о с. Дом-то не простой — для молодоженов строили. И квартиры там для молодоженов!

Л е ш а (осекся на мгновение, но упустить добычу выше его сил). Пойдет! Давайте в доме для молодоженов!

В т о р о й г о л о с. Так ведь Антон — не женат?

Л е ш а. Ну и что, что не женат? Долго ли нашему брату? Сегодня не женат, а завтра штамп — и готово!

В т о р о й г о л о с. Так это тебе просто?

П е р в ы й г о л о с (с надеждой). А есть у него кто-нибудь?

В т о р о й г о л о с. Что-то не замечала.

Л е ш а (чувствуя, что подошла критическая точка). Мало ли что не замечала! Не мужик, что ли, Антон? (Первому.) Есть, есть. Как не быть! (И сам тут же поперхнулся.)

В т о р о й г о л о с. Кто же такая, интересно?

Л е ш а (с новой силой). Не все тебе знать, Катенька… (Ко всем, вдохновенно.) Слышали бы только, какие слова он мне о ней говорил: красавица, умница, чернушечка, лохматенькая моя — ну, и так далее… Все, говорит, понимает!

П е р в ы й г о л о с (растроганно). Что ж он молчал до сих пор, чудак человек?

Л е ш а. Сам для себя ни о чем не попросит — вы ж его знаете! А потом — куда ему жену вести? В общую комнату, к пятерым мужикам?

П е р в ы й г о л о с. Тоже верно!

В т о р о й г о л о с. Все-таки кто она — из наших или со стороны?

Л е ш а. Кто?

В т о р о й г о л о с. Тебе лучше знать — кто. Про девушку Антонову спрашиваю!

Л е ш а. Женского пола — достаточно тебе?

П е р в ы й г о л о с. Катерина! Что за допрос? Документы представят, и все будет ясно! Помочь надо человеку, а не подозревать… Есть предложение, товарищи: за хорошую работу, учитывая, так сказать, будущую семью, премировать Антона квартирой в доме для молодоженов — так?

Т р е т и й г о л о с. Правильно.

О с т а л ь н ы е г о л о с а. Так, так…

Ч е т в е р т ы й г о л о с (хихикнув). Жена да квартира — якорь навечный…

П е р в ы й г о л о с. Окончательное оформление — по представлении брачного свидетельства.

В т о р о й г о л о с. Раньше месяца не оформят.

П е р в ы й г о л о с. Что ж, и месяц подождем.

Т р е т и й г о л о с (мечтательно). А там и детишки пойдут.

Ч е т в е р т ы й г о л о с. Лишь бы любовь у них была…

Л е ш а. Будет, будет… Все будет…

Лампы гаснут.

Снова бульвар. А н т о н сидит в той же позе, окруженный своей аппаратурой. Музыка продолжает звучать. Слышны торопливые шаги. Вбегает Л е ш а.

Л е ш а. Кончай свою музыку! Победа! Победа! (Обнимает Антона.) Поздравляю!

А н т о н. С чем? Не пугай…

Л е ш а. Квартира у тебя! В новом доме! Со всеми удобствами!

А н т о н. Какая квартира?

Л е ш а. Только для тебя, совсем отдельная! Учитывая твое положение, фабком пошел навстречу! Идем глядеть! У меня записка… Вещи по дороге пока ко мне занесем… Давай!

А н т о н. Погоди! Зачем мне квартира? Я же решил уезжать…

Л е ш а. Что ты! Даже не заикайся! Разговор о тебе стихийно возник… Вдруг все как начали тебя хвалить! Какой-то шквал, буквально!

А н т о н. Правда?

Л е ш а. Просто буря какая-то! А потом Зайцев и говорит: хвалить хвалим, а чем отметим посущественней? Чего, спрашивает, не хватает Антону для полного счастья? Все как закричат: «Квартиру Антону! Квартиру! Как для сына даем, поскольку нет у него семьи собственной!»

А н т о н (счастливый). Это правда, так и сказали? Как сыну?

Л е ш а. Честное слово! До слезы дошло… Проголосовали единогласно… Давно такого единодушия не было.

А н т о н. Как сыну…

Л е ш а. Я так рад… Так рад… Любят тебя! Ценят тебя…

А н т о н. Но я же хотел… хотел…

Л е ш а. Еще двадцать раз успеешь! Спеши жизнью воспользоваться! Будешь жить как король! Надоест — пожалуйста, уезжай на стройку. Главное — взять, раз дают! Тягунов сдохнет от зависти!

А н т о н (слабея от напора Леши). Думаешь, взять?

Л е ш а. А как же иначе? Это премия! От премии не отказываются! Повторяю: поживешь, не понравится — можешь отправиться куда хочешь. Но взять надо! Обязательно надо!

А н т о н. А вдруг собака та в общежитие прибежит?

Л е ш а. Вот именно, поэтому и надо быть тут! Со всех сторон надо! Хватай квартиру и радуйся, что есть добрые люди на свете…

А н т о н. Я — я не знаю… Просто не ожидал… Так и сказали: как сыну?

Л е ш а. Что я тебе, врать буду? Теперь слушай меня внимательно. Первое: ни в коем случае не кидайся жениться! Ни в коем случае!

А н т о н. Я? Да ты что! И не собираюсь даже!

Л е ш а. Сейчас невест знаешь сколько на тебя набежит! Жених с квартирой! Прошу тебя: не торопись! Выдержка! Только выдержка!

А н т о н. Да что ты меня уговариваешь? Даже и думать не желаю, зачем мне жениться?

Л е ш а. Правильно! А то кинешься на первую попавшуюся… Во всем положись на меня. Плохого не посоветую. Договорились?

А н т о н. Да тут и договариваться нечего. Даже думать об этом не хочу!

Л е ш а. Вот и прекрасно! Задача у нас с тобой сейчас ответственная — сообразить, как твой дом устроить получше… Пойми — первый в твоей жизни свой дом…

А н т о н. А что тут соображать?

Л е ш а. Что ты! Целое хозяйство! Ложки, плошки, поварешки, скатерти, занавески, эстампы на стене, мебель…

А н т о н. Не надо мне ничего!

Л е ш а. Думаешь, радио свое только расставишь на полу — и все? Извини! Сарая из новой квартиры сделать тебе никто не позволит! Увидишь — поэму слепим! Консультантов потребуется уйма! И тут, как ни крути, придется к женщинам с поклоном…

А н т о н (испуганно). К каким женщинам?

Л е ш а. Обыкновенным — милым, хорошим, заботливым, любящим. Без женского глаза у тебя ничего не получится… Не беспокойся! Кликнем клич…

А н т о н. Да ты что, ты что?

Л е ш а. Не бойся! Твое дело маленькое! Все будет под моим контролем! Выдвигай кандидатуры!

А н т о н. Какие кандидатуры?

Л е ш а. С кем советоваться будем. Консультанток.

А н т о н. Нет у меня никого!

Л е ш а. Ни одной знакомой девушки?

А н т о н. На работе — ты и так знаешь…

Л е ш а. Имею в виду. А еще?

А н т о н. Больше нету.

Л е ш а. Дожил! Стыдился бы признаваться!

А н т о н. Тамара разве? Так она с ногой. Не в счет.

Л е ш а. При чем тут нога? Какая Тамара?

А н т о н. Ногу она сломала. А я мимо шел. Ну, взял на руки, отнес в больницу. Навещал раза два. После, как вышла, в кино водил: трудно ей было, вроде палки я ей — шутила…

Л е ш а. А кто она? Где работает?

А н т о н. В столовой номер семь. Поварихой.

Л е ш а. Готовый консультант по кухонному оборудованию! Блеск! Давай ее сюда! Где она живет?

А н т о н. Да я ее уже месяца три не видел!

Л е ш а. Вот это да! Почему?

А н т о н. С планом мы зашивались, помнишь? Потом с осциллографом возился… (Кивает на одну из авосек.) Никак винтов «эм-три» не мог достать, — знаешь, с цилиндрической головкой? Так и кончилось все…

Л е ш а. Эх, ты, винты, винты… А девушку упустил! Какой-то дикарь, честное слово, снежный человек!

А н т о н. А зачем дальше-то? Нога у нее срослась…

Л е ш а. Давай адрес!

А н т о н. Не надо, Леша…

Л е ш а. Тамарин адрес!

А н т о н. Тут рядом — угол Левшина и Речной, у них общежитие… Тоже из детдома…

Л е ш а. Вот видишь! Сиди здесь, никуда не уходи! (Быстро уходит.)

А н т о н (один). Сказка какая-то, честное слово… Ложки, поварешки… Почему я так быстро уступил? Неужели я такой слабый? Но не мог же я людей обидеть? Так отнеслись ко мне… Так отнеслись… Сбежать? Нехорошо… Уехать?.. Прав Леша — уехать я всегда успею. А тут… Квартира… Отдельная… Свой дом… Первый собственный дом в жизни… Что хочу, то и делаю… (Вдруг засмеялся.) Тягунова приглашу, пол-литра не пожалею, а на закуску Третий концерт Прокофьева с динамиками! Пусть глотает! (Изображает музыку.)

Показывается К а т я, небольшого роста, круглая, крепкая, румяная, лет тридцати. Это ее голос на фабкоме был вторым.

К а т я (увидев Антона). А! Имениннику! Веселишься?

А н т о н. Спасибо, Катя. Вам всем такое спасибо…

К а т я. Да уж… постарались для тебя.

А н т о н. Катя, скажи, очень это сложно — хозяйством обзаводиться? Ложки, плошки, занавески?

К а т я. Самому-то зачем мозги себе забивать? Неужели другой головы не найдется — подумать об этом?

А н т о н. Кому же еще?

Появляются Л е ш а и Т а м а р а.

Л е ш а (Антону, кивая на Тамару). А вот и наша Тамарочка.

Катя во все глаза смотрит на Тамару.

А н т о н (Тамаре). Привет.

Т а м а р а. Здравствуй, Антон.

К а т я (Леше, вполголоса). Это и есть та самая, про которую ты говорил? Чернушечка? Лохматенькая? Симпатичная… (Тамаре.) Приятно познакомиться. Клепикова.

Т а м а р а (Кате). Тамара.

К а т я. Можно поздравить вас?

Т а м а р а. Ой… Откуда вы знаете?

Л е ш а (с досадой Кате, шепотом). Да не торопись ты так…

К а т я (так же). А что темнить? (Тамаре.) Слухом земля полнится, девушка.

Л е ш а (Кате). Пошли, пошли… Без нас договорятся…

К а т я. Дай разглядеть…

Л е ш а. Успеешь! (Антону и Тамаре.) Толкуйте! (Антону.) Радио твое я пока к себе забираю. (Берется за чемодан и рюкзак.)

А н т о н. Нет, нет, я сам!

Л е ш а. Сиди! (Кате.) Помоги!

К а т я. Да я…

А н т о н. Зачем же…

Л е ш а. Тебе говорят — сиди! Договориться же вам надо! (Кате.) Давай, давай… (Сует Кате две авоськи с аппаратурой Антона, уходит, увлекая за собой Катю.)

Катя нехотя удаляется, оглядываясь на Тамару. Тамара и Антон остаются одни.

Т а м а р а (Антону). А ты что не поздравляешь?

А н т о н. Готов, — только с чем?

Т а м а р а. Я думала — всем известно! Замуж я выхожу!

А н т о н. Вот это да! Когда же ты успела?

Т а м а р а. Хватился! Времени-то сколько прошло, забыл?

А н т о н. Поздравляю. Кого себе выбрала?

Т а м а р а. Ходил тут один к нам в столовую. Техник по безопасности из Текстильмаша, Валерка зовут. Свой дом у них, сад… Иду сейчас к ним с родителями знакомиться… Не знаю еще, как встретят…

А н т о н. Почему? Девка ты отличная.

Т а м а р а. Правда? Никогда не говорил.

А н т о н. Зачем же в лицо!

Т а м а р а. А почему и не похвалить, если стою? Видишь — нарядилась. Ничего выгляжу?

А н т о н. На пять с плюсом.

Т а м а р а. Родители народ знаешь какой… Тем более — из детдома я, общежитская, а у них цветов полон сад… Яблонь двадцать корней. Парники…

А н т о н. Слушай, Тома, может, деньги сейчас тебе нужны? На подарки, то, сё… Бери. Возьму с книжки…

Т а м а р а. Не надо, спасибо. Просьба у меня к тебе есть, но это потом…

А н т о н. Пожалуйста…

Т а м а р а. Нет, нет… не сейчас… (Смотрит на него.) Спасибо тебе за все! (Неожиданно целует его и уходит, сталкиваясь с возвращающимся Лешей.) Хороший народ у вас в бригаде, товарищ бригадир!

Л е ш а. Плохих не держим!

Тамара скрывается.

(Смотрит вслед.) Ну как консультант? Прелесть девка! Вижу — договорились?

А н т о н. Договорились. Замуж выходит.

Л е ш а. Замуж? Как? За кого? Почему?

А н т о н. Как все выходят.

Л е ш а. А ты-то? Ты что ж? Значит, ты ни при чем?

А н т о н. Не до того ей сейчас. Я даже не заикался.

Л е ш а. Прокол! Так все просто было, удобно. И девушка хорошая… Ах ты черт… Ну что тебе стоило…

А н т о н. О чем ты?

Л е ш а. Чуть-чуть расторопней быть… (Очень расстроен.) Ладно! Оборудование кухни оставим, подумаем об эстетике стен… Есть у меня одна художница… Дева — помраченье… Кругом так и падают… Сейчас позвоню… (Идет к телефонной будке.)

А н т о н (идет вслед). Леша, зачем это?.. Оставь, Леша…

Дальнейшая мизансцена происходит возле будки. Леша набирает номер, говорит, Антон пытается его остановить, тот отмахивается. По первому плану проезжает мороженщица З о й к а с тележкой.

З о й к а. Мороженое сливочное, шоколадное, фруктовое! Кому пломбир? Кому пломбир?

Проезжает. От телефонной будки к скамейке возвращаются Л е ш а и А н т о н.

Л е ш а (на ходу Антону). Не понимаю — чего ты боишься! Они такие же люди, как мы! Видишь — сразу согласилась! Трус!

А н т о н. Ничего я не трус. Лишней суетни не люблю.

Л е ш а. Неправда! Подхода к ним не можешь найти, оттого и прячешься. И радио твое — это для тебя все равно как монастырь раньше! Если б скинул робость свою проклятую, любую бы не упустил, что я, не вижу?

А н т о н. Не нужна мне любая, Леша.

Л е ш а. Компромиссов не признаешь, — скажи, какой гордый нашелся! Ну и жди, когда принцесса появится, жди!

А н т о н. Сам же сказал — не торопись…

Л е ш а. С выбором окончательным не торопись, а глаз открытым держать обязан! Три четверти забот с плеч долой, если бы хозяйка у тебя уже была для нового твоего дома!

А н т о н. Где же ее взять?

Л е ш а. Под лежачий камень вода не течет!

А н т о н. Леша, давно тебя хотел спросить: почему сам не женишься?

Л е ш а. Не отвлекайся! Вопрос сейчас о твоей судьбе идет!

А н т о н. А все-таки?

Л е ш а. Да некогда, ты же видишь! Бригадирское дело — другим жизнь устраивать. И потом, сказать откровенно, хочу сперва почву под собой почувствовать. Чтоб было моей будущей жене чем гордиться. Заочный кончу, может быть, тогда…

А н т о н. А есть кто-нибудь?

Л е ш а. А как же может не быть? Есть, конечно! Суперкласс! Готовая первая леди для нашего захолустья!

А н т о н. Не здешняя?

Л е ш а. В Лесогорске работает, техником на льнокомбинате. Видел бы ты ее, Маринку мою! Высокая, коса — во! Чистое золото! На затылке скручена низким узлом. Между прочим, такая же, как ты, идеалистка! В третьем классе, рассказывала, сочинение они писали «Кем хочешь быть» — написала: герцогиней. Представляешь? Учительница чуть не в обморок! Потом еще была тема «Мое любимое занятие». Ответ: летать по воздуху в длинных платьях… Родителей вызывали. Все время с ней борюсь… Романтика! (Вынимает из кармана письмо.) Последний номер! (Находит нужное место, читает.) «…Решила сделать сюрприз, мой разумный наставник Лешенька, не пугайся!..» Вот и соображай, что она выкинет, а выкинет обязательно, уж я ее знаю… Некогда все ответить, начал было письмо, да третьи сутки в кармане таскаю, никак не кончу… Хорошо, что напомнил, допишу, тут же отправлю… Кстати, знаешь, где я с ней первый раз встретился? В химчистке! В любом это месте может быть! Не зевай. Любовь торопить надо! (Посмотрел.) Слава богу, Мая идет! Погуляй рядом минутку, я с ней предварительно договорюсь…

А н т о н. Ох-х… (Уходит.)

С другой стороны появляется Мая — эксцентрически одетая девица.

Л е ш а. Маечка! Здорово!

М а я. Салям.

Л е ш а. Слушай внимательно. Девка ты золотая, но шалая. Имею реальное предложение. Как у тебя с черкесом твоим?

М а я. Окончательно спятил. На всех бросается. Даже к собаке ревнует. Представляешь?

Л е ш а. Значит, самое время кончать. Присмотрись к моему Антону. Парень чудо! Работяга! Честнейший! Квартиру получает — двухкомнатную. Надо его расшевелить, чтоб туда или сюда, но с места стронулся. А вдруг у вас что и получится? Пора тебе якорь бросать.

М а я (пожимая плечами). Попробую.

Л е ш а. Договорились? Для начала, чтоб не вспугнуть, погляди, как стены ему в квартире оформить, куда эстампы повесить, полочки, то, сё, а там — берись! Только срочно! Чтоб опомниться не успел! Ручной у тебя будет! Идет?

М а я. Где жених?

Л е ш а. Он тут. Сейчас явится.

М а я. Свидание еще у меня… (Посмотрела на часы.) Через десять минут вернусь…

Л е ш а. Ладно!

Мая уходит.

(Вслед ей.) Драгоценная девка! Доброты необыкновенной! Никому не может отказать!

С другой стороны появляется возбужденный, радостный А н т о н.

А н т о н. Леша! Леша! (Показывает, что держит в руках небольшую лохматую собачонку.)

Л е ш а. Что это? Откуда?

А н т о н. Она! Та самая! Жучка! Прибежала! Искала меня! Увидела — сразу как кинется… Погладь его, погладь! У-у… зверюга! Вернулась! Нашла!

Л е ш а. Зачем тебе эта шавка?

А н т о н. Давно мечтал! В общежитии Тягунов не разрешал, а теперь, в своей квартире…

Л е ш а. Так разве квартиру тебе для собаки дали?

А н т о н. Но она же моя теперь? Кого хочу, того и заведу…

Л е ш а. Тогда уж крокодила лучше! Нет, у меня просто слов нет! Что за легкомыслие! Мы с тобой на краю пропасти ходим… Миг — и обвал! А ты…

А н т о н (собачке). Чего дядя сердится, не знаешь? (Разговаривает с ней, подражая лаю.) Ау-ау… Смотри — улыбается! Шутки понимает!

Л е ш а. Зато ты ничего не понимаешь! Неужели сообразить не можешь, что не так это просто — квартиру получить? С тебя тоже кой-что требуется! Умей ответ держать!

А н т о н. А что? Я готов…

Л е ш а. Вижу, как ты готов…

Возвращается М а я.

(Сразу же меняется тон.) Маечка, вот Антон! Мой лучший друг! Исключительный парень, редко такие встречаются, можешь убедиться сама. Антон — это Мая! Художница — класс! Оформит тебе все, что надо! Руки — чудо! Можешь вполне довериться!

М а я (замечает собачку). Ой, какой пес! (Наклоняется к нему.) Ах ты, мой котеночек… Ух ты, миленький…

А н т о н (весь сияет). Вам нравится, правда?

М а я. Прелесть!

А н т о н. Вы тоже собачница?

М а я. Господи! Собаки гораздо лучше людей!

А н т о н. Давно мечтал о такой…

М а я (собачке). Как смотрит! Будто что-то хочет сказать!

А н т о н. Точно! Все понимает!

Л е ш а. Ребята, ребята, общий язык вы нашли — хорошо! Только не отвлекайтесь! Время не ждет! Антон, приглашай Маю куда-нибудь в кафе, ресторан — договориться же вам надо! Окончательно!

А н т о н. А куда ж я Жучку дену?

Л е ш а. Тьфу! (Со стоном.) Я подержу! (Про себя.) Вот мученье! (Антону.) Давай!

Антон передает ему собаку.

А вдруг хозяин найдется, что тогда?

А н т о н. Нет, нет, не может быть.

М а я (нетерпеливо, Антону). Двинулись?

А н т о н. Сейчас, сейчас. (Леше.) Не спускай с рук, а то за нами побежит. Она уже привыкла ко мне…

Л е ш а. Ладно, ладно. Идите.

Мая и Антон уходят.

(Смотрит им вслед.) Может быть, на собачьей почве сойдутся… (Собаке.) Ты чего, чего?

Песик рычит.

Тоже мне еще… оппонент. Иди-ка ты прогуляйся… (Спускает его на землю возле кустов.) Ступай, ступай, освежись… (Пауза.) Вот, Маришка, какие дела… (Задумывается.)

Появляется К а т я.

К а т я. Леша, а мы в дураках не останемся?

Л е ш а (отрываясь от мыслей). А? Что? В каких дураках?

К а т я. Про Антона говорю. Не похож он на молодожена.

Л е ш а. Будет, будет похож! Что ты, Антона не знаешь? Снежный человек, все не как у людей!

К а т я. Да и она, видать, не больно-то к нему…

Л е ш а. О ком говоришь?

К а т я. Да об этой… невесте или жене… О Тамаре…

Л е ш а (взрываясь). А что ты можешь о ней говорить? Что ты вообще о ней знаешь, об их отношениях?

К а т я. Вот и хочу узнать. Фактически на тебя положилась. Так нам их любовь разрисовал…

Л е ш а. Знаешь, Катя, хоть ты и фабком, но сидит в тебе эта бабья натура… Оставь их в покое! Без тебя разберутся!

К а т я. За Антона болею. Счастья ему хочу.

Л е ш а. Что-то поздно ты спохватилась…

К а т я. На хорошее никогда не поздно…

Медленно уходит, погруженная в свои мысли.

Л е ш а (вслед). Шерлок Холмс на нервной почве!

Возвращается А н т о н. Вид у него растрепанный. Лицо красное, рубашка разорвана, на пиджаке не хватает пуговиц.

Что с тобой?

А н т о н. Карусель с этой Маей.

Л е ш а. Ну-ну?

А н т о н. Подошли к кафе — вдруг навстречу черный какой-то, весь вороной, как жук…

Л е ш а. Черкес?

А н т о н. Кто его знает… Увидел нас — и сразу на Маю… Последними словами ее… Я ему: «Замолчи! Девушка! Как смеешь позорить?» Он — на меня… Я ему отвесил… Он меня за рубашку… Я — еще… С ног, правда, сбил…

Л е ш а. Ну?

А н т о н. Народ начал собираться…

Л е ш а. А Мая что же?

А н т о н. Увела.

Л е ш а. Кого?

А н т о н. Черкеса этого…

Л е ш а. С ним ушла? А ты?

А н т о н. Я — сюда…

Л е ш а. Ты ж за ее честь вступился?

А н т о н. Жалко, наверное, стало, — кто их разберет…

Л е ш а. Ах ты черт! И здесь сорвалось! И здесь!

А н т о н (тоже переживает). Да не расстраивайся ты, Леша… Что поделаешь… Сами что-нибудь придумаем…

Л е ш а. Как — сами? Ты насчет чего?

А н т о н. Да про стены я… Сами купим чего-нибудь, повесим.

Л е ш а (вспомнив). Да, да… Стены… Стены… Стены есть, а человека нет! Нет человека!

А н т о н. Какого?

Л е ш а. Какого-какого! Тебе собака дороже!

А н т о н. Ой, да! А где Жучка?

Л е ш а. В кусты ее пустил! Не о ней разговор!

А н т о н. Ну как же ты, Леша… Ты ж обещал… Теперь она меня ищет…

Л е ш а. Мне о людях заботиться нужно, а не за собаками гонять!

А н т о н. Нехорошо… (Зовет.) Жучка… (Скрывается.)

Л е ш а (один). Ну что ты с таким будешь делать? Ведь проворонит! Все проворонит!

Появляется К а т я.

Слушай, Катя! Беда!

К а т я. Что случилось?

Л е ш а. Ты была права! Ерунда у Антона с невестой!

К а т я (вся осветилась). Я же говорила! Как чувствовала!

Л е ш а. Не подходит она ему! Разочаровался!

К а т я. Вот бедняга… С чего ты взял?

Л е ш а. Сцена сейчас была… Ну, сцена… Он к ней со всей душой, а она… На другого зыркает, халда такая!

К а т я. Вот это въехали… Как же теперь быть?

Л е ш а. Помочь ему надо. Давай подумаем… Девчонку бы сюда боевую, расторопную… Неужели на фабрике такой не найдется, чтоб в момент Антону голову закрутить, невесте его нос намазать! Шепни, Катя, бригадницам своим… Пусть возьмутся! Человек же пропадает, квартира!

К а т я. Какой быстрый! Так они тебе сразу и кинутся!

Л е ш а. А если горим мы с тобой, что тогда? Нельзя терять ни минуты! Увидишь — Антон благодарить будет потом… Ты в первую очередь должна позаботиться, как фабком… (Вдруг, пораженный мыслью.) Катя! Не надо девчонок! Взрослого сюда нужно, с твердой рукой! Ты сама! Сама женись на Антоне, то есть замуж за него иди! С тобой ему жизнь как за каменной стеной, а тебе лучше мужа не придумаешь!

К а т я. Да ты что, с ума сошел? Я ж его старше?

Л е ш а. Два-три года не считается. Это еще и лучше! Ты же видишь, какой он, — тихий, скромный, сам себя защитить не может. Таких направлять нужно! Твердой рукой! А ручка у тебя — дай бог…

К а т я. Нет, нет, даже слушать не хочу… Стыд-то какой! Что люди скажут?

Л е ш а. Профсоюза боишься? А что тебе дал профсоюз? Мужа он дал тебе? Переизберем в крайнем случае, как частное лицо будешь действовать. Не упусти, Катя! Женская твоя судьба решается — теперь или никогда!

К а т я. Замолчи! Замолчи!

Л е ш а. Антон к тебе расположен. «В моем, говорит, вкусе женщина. Сдобная, румяная». Про квартиру уж и не поминаю — сама знаешь, клад…

К а т я. Не квартира — человек клад! Что ты со мной делаешь, пожалел бы хоть капельку…

Л е ш а. Сегодня с Антоном жилье его будущее пойдем поглядеть. Часиков в восемь… Придешь?

К а т я. Мне-то зачем! Ну зачем?

Л е ш а. Обязанность твоя — проверить, чем мы людей своих оделяем.

К а т я. Дьявол ты! Сатана, чистая сатана! На что людей ловишь? (В полном смятении чувств удаляется.)

Л е ш а (вслед). В Мефистофели попал… Тоже мне Маргарита! (После паузы.) Ненадежна… Кого ж еще?

Возвращается А н т о н.

Нашел свою Жучку?

А н т о н (грустно). Похоже, подхватил кто-то…

Л е ш а. Брось расстраиваться! Подумаешь, сокровище! Шавка приблудная! Слушай меня внимательно: иду договариваться, чтоб разрешили нам квартиру твою посмотреть — часиков этак в восемь. Адрес знаешь? Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать. Запомнил? Теперь второе: со стенами у нас получилась накладка — ничего, сами что-нибудь придумаем, — а вот по мебели без консультанта не обойтись. Придется поклониться Светке.

А н т о н. Какой Светке?

Л е ш а. Кассирша в мебельном магазине. Очень симпатичная. Зайдешь, поздороваешься, скажешь: квартиру получил, одинокий, посоветоваться не с кем, не поможете ли с мебелью? Что она тебе ответит, доложишь… Кстати, можешь пригласить ее с нами, бутылочку прихватим на всякий случай, девка неотказная. Еще раз напоминаю: Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать. Ну что ты как вареный какой. Увидишь — прелесть девчонка, радоваться жизни нужно! Ну?

А н т о н. Зря все-таки Жучку ты упустил…

Л е ш а. Тьфу! Просто пугаешь меня! Собачки, кошки — это же старушек занятие, старых дев радость, одиноких, неполноценных. Ты же мужик! Во мужик! Да я бы на твоем месте знаешь как бегал? Девчонок бы, как хворост, направо и налево ломал! Проснись! Встреча на этом месте! (Уходит.)

А н т о н (один). Может, действительно что-то во мне не то? (Оглядывается.) Куда ж она все-таки делась? (Зовет.) Жучка! Жучка!

Со своей тележкой появляется З о й к а.

З о й к а. Мороженое сливочное, шоколадное, фруктовое… Кому пломбир? Кому пломбир?

А н т о н. Слушай, рыженькая, собаки не видела? Лохматая такая, черненькая?

З о й к а. Ни рыжих, ни черных не встречала!

А н т о н. Обиделась?

З о й к а. Я не рыжая! Девчата говорят — на Мартынову я схожа, на киноактрису! А у той волосы видал? Золото!

А н т о н. Может, парик носит?

З о й к а. Знаешь ты много! Парик!

А н т о н. Что сердитая такая?

З о й к а. Какая есть! Пломбир будете брать?

А н т о н. Могу.

Зойка передает пакет. Антон расплачивается.

З о й к а. А еще не возьмете?

А н т о н. Куда мне?

З о й к а. Похоже, все мороженым объелись. (Стучит по крышке тележки.) У-у… проклятущая!

А н т о н. Что ты?

З о й к а. Никак от нее избавиться не могу! (Открывает крышку, смотрит.) Порций сорок еще. Килограмма на четыре. Вози да вози с собой! А тут картина идет! Про любовь! И всего один сеанс!

А н т о н. Какая картина?

З о й к а. Ругали ее в газете. Говорят, Мартынова играет. Когда про любовь, всегда ругают. А что ругать, когда любви все равно нет и не может быть!

А н т о н. Куда же она делась?

З о й к а. А вы не смейтесь! Только в кино да в книгах осталась. Вот и хочется попереживать, — а куда я с тележкой?

А н т о н. Сбегай — покараулю.

З о й к а. Вы?

А н т о н. Вдруг мой пес сюда набежит. Смешно — не много времени прошло, а уже привык. Не хватает чего-то.

З о й к а. Одиноко живете, значит.

А н т о н. Что ты! Народу вокруг всегда полно!

З о й к а. Это роли не играет.

А н т о н. Как это не играет? (После короткой паузы.) Пойдешь в кино или нет?

З о й к а. Да уж и сама не знаю…

А н т о н. Не доверяешь?

З о й к а. Поработали бы в нашей системе…

А н т о н. Зачем же пошла?

З о й к а. Сестрица заставила! Говорит: «Раз дальше не учишься, — хоть деньги зарабатывай!» А я бы это мороженое в гробу…

А н т о н. Почему ж не училась дальше?

З о й к а. Какая из меня студентка? Да и зачем? Койку возле двери еле-еле втиснули. По временной прописке живу. Зять не желает постоянную дать. Боится, что площадь у них оттяпаю. (Смотрит на Антона, вдруг.) Тебе тоже не сладко, видать?

А н т о н (поражен). Мне? (Хохочет.) Да я сейчас самый довольный человек на свете! Знаешь, какое счастье мне привалило? Иди в кино, иди! Ни о чем не беспокойся! Ни о тележке своей, ни о мороженом! Не съем! Надо верить людям! Верить во все хорошее! И в любовь тоже! Есть она! Есть!

З о й к а. Где?

А н т о н. Когда придет, тогда и узнаешь…

З о й к а. Хитрый какой… А если не придет?

А н т о н. Что ты… Обязательно…

З о й к а. Поторопить бы ее. Жизнь-то короткая…

А н т о н. А как ее поторопишь?

З о й к а. Тоже не знаешь? Значит, ждать? Ничего не делать?

А н т о н. Другого выхода нет.

З о й к а. Не по моему это характеру! Ладно! Пойду в кино, может, там чем-нибудь обрадуют! (Вдруг.) А как же с товаром моим? Так и будет лежать?

А н т о н. Ничего с ним не сделается.

З о й к а. А план? Продать же я его должна.

А н т о н. Выход есть!

З о й к а. Какой?

А н т о н. Покупаю! Весь товар твой!

З о й к а. Тут же сорок порций… Четыре килограмма.

А н т о н. Ну и что?

З о й к а (смотрит на него, как на принца). Рублей на пятнадцать здесь…

А н т о н. Не беспокойся! Еще от мороженого страдать!

З о й к а (пересчитывает пакеты). Четырнадцать рублей, сорок восемь копеек.

А н т о н. Получи! (Рассчитывается.)

З о й к а. Прямо хоть расцелуй тебя.

А н т о н. Можно! Как тебя зовут?

З о й к а. Зойка.

А н т о н. А меня — Антон.

З о й к а. Здесь будешь ждать меня?

А н т о н. Здесь… В крайнем случае ищи меня на Панкратьевской, семь, квартира одиннадцать.

З о й к а. А с тележкой как же?

А н т о н. А тележку свою там же получишь!

З о й к а. Не обманешь? (Повторяет.) Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать… Побегу! (Неожиданно целует Антона и убегает.)

А н т о н (один). Вот девчонка!

Появляется Л е ш а, оживленный, деятельный.

Л е ш а. Как успехи? Со Светкой виделся? Ключи от квартиры вот! (Хлопает себя по карману.) Комендант знакомый оказался, не утерпел, забежал поглядеть! Квартира — чудо! Двухкомнатная, встроенные шкафы, паркет, кухня — танцевать можно! Для радиоаппаратуры твоей простор! Посмеешься тогда над своим Тягуновым. Даже телефон уже включен. Только пусто… Мебель, мебель нужна… Со Светкой общался?

А н т о н. Никуда я не ходил, Леша.

Л е ш а. Как?

А н т о н. Такая девчонка попалась занятная… Поговорили с ней…

Л е ш а. О! Успех! По какой части она?

А н т о н. Да вот мороженого я у нее купил и тележку стеречь взялся.

Л е ш а. Так ты что, вместо Светки мороженщицу без меня охмурял? (Хохочет.) Молодец! Выбрал точно! Сколько здесь? (Кивает на тележку.)

А н т о н. Сорок порций.

Л е ш а (хохочет). Дольче вита! Сладкая жизнь! Нагрела тебя!

А н т о н. Она хорошая, Леша.

Л е ш а. Лучше Тамары?

А н т о н. Тамара тоже неплохая.

Л е ш а. Вот из-за этого «тоже» все и получается! Тебе все — все равно! Это же самое страшное! Вокруг жизнь кипит, каждый за свое зубами грызется — одному тебе все до лампочки, ни жарко, ни холодно… Цели в жизни нет — вот что тебя губит, не из-за чего тебе драться, оттого ты такой!

А н т о н. Обязательно драться?

Л е ш а. А драка — это и есть жизнь! Весь процесс в борьбе. Зевать нельзя, вокруг такие додики вьются, только руку протянуть к чему-нибудь — нет уже, сцапали! Молодцы! Спать нам не дают! Костюмы кримпленовые завезли — нет костюмов. «Ява» последняя модель — нет «Явы»! О девчонках уже не говорю: завелась мало-мало приличная — на ходу уведут! С Тамарой пример не убедил? Должна у тебя цель какая-то появиться, должна! Иначе — хана́! Теперь вижу — если один в квартиру свою въедешь, могилой она тебе станет! Мохом обрастешь, собаками, кошками… Потому что нет в тебе борца! А между прочим, если б знал, как все обстоит, понял бы, что борьба еще не кончена, что самое главное еще у нас с тобой впереди!

А н т о н. Может, не стоит, Леша… Больно сложно получается…

Л е ш а. Вот-вот! В этом вся твоя натура! Слабак! Трус! Последний шанс тебе дается — себя переломить! Именно сейчас, до въезда! Теперь — или никогда! Брось свое равнодушие! Скажи сам себе: без хозяйки не въеду! Ведь никто тебя не неволит, сам найди, для себя, но определись!

А н т о н. Послушаешь тебя — жуть берет… Это же самое трудное — выбрать…

Л е ш а. Тебе двадцать восемь скоро. Двадцать восемь!

А н т о н. Может быть, ты и прав… Нет у меня подхода к ним.

Л е ш а. Это как раз проще всего! (Играет.) «Девушка, ваше лицо мне мучительно кого-то напоминает… Случайно вы не снимались в кино?» И пошел разговор! Можно на юморе: «Девушка, помогите, совершенно потерял представление о времени!» Она за часы, а ты: «О, зачем? Счастливые часов не наблюдают!» Глупо, но смешно, она сбита с толку, для начала лучше не придумаешь, и тут же, будто нечаянно, руку ее возьми… Главное — руку! Возьмешь — она у тебя в руках! И сразу же начинай: «Нахожусь в безвыходном положении, на голову свалилось хозяйство… Помогите советом…» Ведь о консультации пока речь идет. Только о консультации!

А н т о н. Ладно. Поехал.

Л е ш а. Куда?

А н т о н. Похожу, Жучку поищу. Может быть, где-нибудь бродит… (Покатил тележку.)

Л е ш а (почти теряя речь от ярости). Нет, это… Это просто ни на что не похоже! Хлопочу, на части рвусь для него, а он… он… С тележками раскатывает! Собак ищет! Можешь ты понять, в конце концов, что без женщины тебе в квартиру вообще не въехать?

А н т о н. Для меня это еще вопрос. Подумаю, соображу. (Покатил тележку, скрывается.)

Л е ш а. Скажи пожалуйста — самостоятельность проявил! Давай, давай, пробуй! (Думает.) Сказать все, как есть? Не поймет. Еще в бутылку полезет…

Идет Т а м а р а с большим букетом.

(Заметил ее, обращается к ней.) Вот кому позавидовать можно! Счастливая, устроенная, цветы в руках…

Т а м а р а. Иду и гадаю: то ли на помойку его выбросить, то ли сунуть кому, чтоб рук не оттягивал?

Л е ш а. Что так?

Т а м а р а. Да Валерка все… Букет-то от него. Провожал, в руки сует и говорит: «Неси повыше! Пусть мои прежние завидуют!» Ах ты, думаю… «Значит, были они у тебя?» — «А как же», — говорит… «Выходит, до сих пор о них думаешь?» А он мне: «Дуреха! Я же, наоборот, возвысить тебя хочу! За мной знаешь сколько бегало?» А тут еще мамаша его: «Точно, говорит, Тамарочка! Расчет у них простой — знали, на что целиться!» Меня как взорвало… «И у меня, говорю, расчет?» Плюнула и пошла! Они за мной, я от них, иду вот и не знаю — плакать мне или смеяться?

Л е ш а (мгновенно принимая решение). Плакать или смеяться еще успеешь, Томочка! Сначала ты должна спасти человека.

Т а м а р а. Спасти? Кого?

Л е ш а. Антона, тебе известного, — кого же еще?

Т а м а р а. А что такое? Что с ним случилось?

Л е ш а. Прихлопнула ты его своей свадьбой! Такую квартирищу ему дали, а он…

Т а м а р а. Квартиру? Отдельную?

Л е ш а. Если бы ты видела ее! Не поленись, полюбопытствуй… Радоваться бы надо, прыгать до потолка, а он все думает чего-то, думает… Сходи к нему, подбодри! Оба вы из детдома, должны друг другу помогать! Протяни ему руку по-дружески… Квартира горит, понимаешь? Такая квартира…

Т а м а р а. Ой… Я с удовольствием… Погляжу хоть, как людям везет. А что делать, подскажите.

Л е ш а. Ровно в полвосьмого будь по адресу: Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать, смело звони, он там будет… В дальнейшем — на тебя надеюсь! Забудь хоть на миг о Валерке своем.

Т а м а р а. Да очень мне надо о нем думать!

Л е ш а. Вот-вот!

Т а м а р а. Такой немудрящий, а еще заносится!

Л е ш а. Тем более…

Т а м а р а. Литературы мало читает…

Л е ш а. Какой может быть разговор…

Т а м а р а. Один футбол в голове…

Л е ш а. Даже и думать нечего! Иди к Антону — и все!

Т а м а р а. Ох, уж и не знаю… А вдруг рассердится?

Л е ш а. Кто?

Т а м а р а. Да Валерка, Валерка!

Л е ш а. Да брось ты его! Успокой, развлеки…

Т а м а р а. Кого?

Л е ш а. Антона! Антона!

Т а м а р а. Просьба у меня к нему была, да уж теперь не знаю…

Л е ш а. Иди — и все! Адрес запомнила? Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать…

Т а м а р а. Чего тут хитрого? Ой, голова пополам… (Внезапно вскипая.) Да еще веник этот! Нарочно дал — трепушкам его показывать! Не нужен он мне! Все руки оттянул! Возьми хоть ты! (Сует букет Леше и уходит.)

Л е ш а (с букетом, смотрит вслед). И эта ненадежна! Ни на кого положиться нельзя! Уф-ф… (Вытирает пот со лба, не замечая, что употребляет для этого письмо, вынутое из кармана. Увидел.) Письмо! Как же я его не отправил? Прости, Маришка… (Быстро дописывает.) «…Целую каждую прядку твоей косы-красы. Бросай все, приезжай, тебя ждет поразительная новость! Ты мне сюрприз — и я тебе сюрприз! Пора уже, давно пора! Твой Леша».

Не успевает он поставить последнюю точку, как появляется вся пышущая негодованием К а т я.

К а т я (увидела Лешу, остановилась перед ним, подбоченившись). Ну? Доволен? Радуешься, что мозги бабе закрутил? Шла после разговора с тобой, ног под собой не чуяла, вот, думаю, рай открывается Катеньке… Вдруг словно обухом по голове! На что же это он меня толкает, — сама себя ловлю, — змей бессовестный! Я ж народный избранник! Я же свое личное на крепком запоре должна держать — перед людьми же отвечаю! Нашел дуру, считаешь, на сладкую жизнь кинусь, как голодный на кашу? Я — профсоюз! Права трудящихся охранять должна! Зачем в восемь звал меня на Панкратьевскую? Не прицеливайся! Не прицеливайся! (В гневе хочет уйти.)

Л е ш а (следует за ней). Катя, ты меня не так поняла… Не о тебе шла речь, о судьбе Антоновой… Пожертвовать собой нужно ради него — неужели не сообразила? Он — трудный. С ним нелегко… Ведь пропадет же парень… Принеси себя в жертву! Начни с малого — приоденься, зайди вечерком… Мы же союзники с тобой. Смотри — специально букет тебе приготовил…

К а т я. Цветов твоих не видала… Жертв еще каких-то захотел.

Л е ш а. Спасти ты его должна, понимаешь? Спасти!

К а т я. Приду — все сети твои распутаю! (Уходит.)

Л е ш а (один). Катастрофа!

Показывается М а я.

Слушай, старуха, так нельзя! Портишь всю игру!

М а я. Где твой друг? Хотела перед ним извиниться… Еле-еле вырвалась…

Л е ш а. Вот что, мать, — теперь или никогда! Будь нынче в полвосьмого по адресу: Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать! Там уж твой черт иваныч никак тебя не найдет! Сегодня у вас с Антоном все должно быть кончено!

М а я. Не знаешь ты этого типа…

Л е ш а. Бросай его! Говорю тебе — бросай! Договорились?

М а я. Прямо не знаю, что делать… (Посмотрела вдаль, испуганно.) Ой… Кажется, он… (Бросается бежать.)

Л е ш а (один). Тьфу! И тут незадача! (Скрывается.)

Появляется Т а м а р а.

Т а м а р а. Пойти или не пойти! Пойти или не пойти? (Смотрит.) Валерка! Похоже, меня ищет… Ну, я ему сейчас отпою! Не один, скажу, ты голубчик на свете! Почище тебя найдутся! Приглашали меня, скажу, на свиданье — пойду! Пойду! Пусть повертится! (Уходит.)

Почти тотчас же, следом за ней, показывается З о й к а, громко ругаясь на ходу.

З о й к а. Ну, кино! Вот так кино! За дело картину ругали! Думала, и правда про любовь, а там раз поцелуются, потом три часа корабли чинят… Все настроение испортили! (Оглядывается.) Ой, где же он? И тележки нет. «Верь, говорит, верь…» Не дождался, что ли? Панкратьевская, вроде дом семь, квартира одиннадцать? Придется сходить… (Проходит.)

Появляются Л е ш а и А н т о н.

Л е ш а (на ходу). Да брось ты свою тележку! Только людей смешишь!

А н т о н. Я же обещал вернуть.

Л е ш а. Какой тебе прок от мороженщицы этой? О другом надо думать! К тебе могут люди прийти! Встретить их нужно!

А н т о н. Да кто ко мне придет?

Л е ш а. Увидишь — кто-нибудь да явится. А я-то… я-то… Хочешь, удивлю? Глядел я на тебя, глядел — и вдруг словно молнией ударило: какого черта я жду? Жениться решил! Да, да, да! На той самой, золотокосой! Такое письмо ей настрочил: она мне сюрприз — и я ей сюрприз! Сам подумай — чего мы тянем? Живем только раз! Пример тебе! Пошли! Надо же встречу готовить… Вина купим, фруктов… Транзистор свой прихвати… (Про себя.) Неужели хоть с одной не повезет?

Вдруг где-то раздается тонкий, заливистый лай.

А н т о н. Она! Она! Нашлась! Жучка! (Бросается на голос.)

Леша в немом отчаянии застывает на месте.

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Квартира в новом доме. Все здесь «с иголочки» — новое, свежее, как бывает в только что построенных домах. Из комнаты, где происходит основное действие, — две двери. Одна — в прихожую и коридор, ведущий на кухню и в санузел, другая — в смежную комнату. Обстановки никакой. Телефон и тот стоит на полу. Со всех сторон, из-за стен, потолка, из-под пола, несутся разнообразные звуки новоселья — музыка, звон посуды, нестройные крики, пение. Слышен звон открываемой наружной двери, шаги — из прихожей в комнату. Входят Л е ш а и А н т о н. Они нагружены — Леша тянет раскладушку, яркую накидку для нее и авоську с вином и фруктами, Антон втаскивает тележку с мороженым, в одной руке у него транзистор, во второй — рюкзак, из которого торчит голова Жучки. Весь этот груз они опускают на пол.

Л е ш а. Зачем тележку-то сюда?

А н т о н. Отвечаю!

Л е ш а. А собаку?

А н т о н (в восторге, указывает на собаку, Леше). А ты смотри — сидит! Сидит — и никуда не рвется! Все понимает. Вот пес!

Л е ш а. Не на то внимание обращаешь! Гляди вокруг! (Широкий жест.) Как тебе?

А н т о н (осматривается). Ничего.

Л е ш а. Восторга не слышу! Больше восторга! Значит, так: в этой комнате можешь всю свою радиоаппаратуру расставить — никакой комендант не сунется! Гостей если принимать — тоже тут! Здесь… (Ведет Антона в следующую комнату, втаскивает туда раскладушку.) Спальня… (Раскладывает раскладушку, накрывает яркой накидкой.) Выглядит?

А н т о н. Зря ты ее, Леша, тащил. Спать же я здесь не собираюсь?

Л е ш а. Ничего, ничего… Все-таки мебель! Не обязательно сразу ложиться. Зато есть где присесть. (Торжественно.) Теперь дальнейший осмотр! (Выходит в коридор.)

А н т о н (задерживается около собачки, освобождает ее из мешка). Молодец, умница! Побегай, разомнись…

Г о л о с Л е ш и. Ну, где ты там?

А н т о н. Сейчас, сейчас… (Выпускает собачку в коридор, сам тоже выходит.)

Г о л о с Л е ш и (торжественно). Это — уборная. Спускай, спускай, не стесняйся, надо все попробовать! (Слышен звук льющейся воды.) Порядок? Проходим в ванную… Какова плитка? Ты только погляди — крем с молоком! А душ? Покрути, покрути, а то, знаешь, водопроводчики часто краны путают — на холодную красный ставят, на горячую синий… Так, так… Смотри-ка — все правильно… Теперь кухня… Танцплощадка, не кухня! Хоть вальс танцуй… Там-там-там… там-там-там…

Слышен собачий визг.

Тьфу ты! Чего она под ногами крутится?

Л е ш а возвращается с А н т о н о м в первую комнату.

Ты же видел — я не нарочно!

А н т о н. Ничего… (Зовет.) Жучка, Жучка… (Выглядывает в прихожую.) Спряталась…

Л е ш а. Ладно! Хватит о ней! Притащил в такой блеск грязную собачонку…

А н т о н. Она не грязная…

Л е ш а. Да ладно, ладно! Все осмотрел? Целое царство тебе отвоевали? Теперь выражай.

А н т о н. Самому не верится…

Л е ш а. То-то же! За такую квартиру насмерть можно драться! И будем драться! (Обнимает Антона.) Не сердись! Хочется, чтобы у тебя все было хорошо!

А н т о н. Спасибо, Леша… Я понимаю… Огромное тебе спасибо…

Л е ш а. Я двинулся… Позже, может быть, позвоню… (Смотрит на телефон.) Девяносто пять десять? Правильно. Ну… ни пуха тебе, ни пера! (Выходит.)

А н т о н (провожает Лешу в прихожую, слышен его голос). Покажи-ка лапу… ничего, цела… Как тебе помещение, Жучка? Жить можно? Можно. Ну и заживем!

Звонок в прихожей.

Ой…

Слышен лай Жучки.

Тихо… Тихо ты… Кто там?

Открывается дверь. Женский голос: «Простите, рюмочек лишних у вас не найдется? Вдвое больше гостей пришло…» Голос Антона: «Сейчас…» Он возвращается в комнату, забирает из авоськи с вином рюмки, несет в прихожую. Женский голос: «Зачем мне все? Оставьте себе хоть парочку! Спасибо!» Захлопывается дверь. А н т о н возвращается в комнату.

(Жучке.) Пронесло… Не нужен нам никто, правда, Жучка? Сейчас мы с тобой свое новоселье отпразднуем! (Наливает вино в две рюмки, чокается своей рюмкой о другую.) Твое здоровье! (Отпивает от своей.) И никакая ты не грязная — прекрасная, нормальная собачища. А если запылилась чуть, дело поправимое. Под душем сполоснемся — критикуйте нас тогда! (Берет Жучку, выходит из комнаты. Слышно, как пускает струю душа. Слышен его голос.) Сейчас отрегулируем, будет в самый раз…

Звонок в прихожей. Лай Жучки.

Кто там еще? Тихо, Жучка! Не станем никому открывать! Иди сюда, иди! Да не бойся ты так, дуреха!

Звонок повторяется.

Кому это такой недосуг? (Идет в прихожую. Его голос.) Кто там? (С удивлением.) Леша?

Лай Жучки.

Л е ш а (входит в комнату, на ходу). Я на секунду!

А н т о н (входит за ним, держа в руках собаку). Тихо, Жучка!

Л е ш а (подозрительно). Почему не открывал? Я к тебе вот с чем. Забегал сейчас к коменданту — ключи можешь пока не сдавать, сдашь утром, так что целая ночь в твоем полном распоряжении! (Замечает две рюмки с вином.) А это что?

А н т о н (неожиданно развеселясь). Как видишь, две рюмки.

Л е ш а (сразу понижая голос до шепота). Кто-то есть у тебя?

А н т о н (поглаживая Жучку). Есть, есть…

Л е ш а (шепотом). Пришла? Что ж сразу не сказал! Блестяще! Кто — не спрашиваю…

А н т о н (та же игра с Жучкой). Та самая — лохматенькая, черненькая…

Л е ш а (шепотом). Майка? Где она? Там? (Кивает на соседнюю комнату.)

А н т о н (продолжая игру). Не угадал…

И тут только до Леши доносится звук льющейся из душа воды.

Л е ш а. Принимает душ? Чудесно! (С торжеством.) А еще разводил психологию! В жизни все гораздо проще, Антон… Победа! Победа!

А н т о н (гладит Жучку). Боялась сперва.

Л е ш а. Ничего, ничего. Выйдет, как майский ландыш… Вся в росе…

А н т о н (в тон ему). Отряхиваться будет, кругом все забрызгает…

Л е ш а. Нет, нет, все прекрасно! Замечательно! Молодец! Давай дальше! Позвоню! (Выбегает в полном восторге.)

А н т о н (хохочет вслед). Давай, давай! (Жучке.) Слыхала, Жучка? (Дразнит Жучку.) У-у, ты… ландыш! (Вдруг.) Постой-ка… А где же ключи? Так и есть — не оставил… Забыл! Леша! Леша! И дверь теперь не закроешь.

Выбегает с Жучкой из комнаты, слышно, как закрывается дверь на кухню.

На кухне пока посиди! (Выбегает на лестницу.) Леша! Леша! Постой!

Пауза. Из кухни доносится жалобное повизгивание Жучки. В ванной продолжает литься вода. За окном потемнело. Сверкнула молния. Гремит гром, потом шум дождя. Слышны торопливые шаги. Голос в прихожей: «Можно?» Из кухни доносится лай. В комнату входит З о й к а, вся промокшая. Волосы прилипли ко лбу. Чулки забрызганы.

З о й к а. Ну и живут! Все двери настежь! (Видит тележку, растроганно.) В дом втащил… Позаботился… (Оглядывает комнату, видит бутылку, фрукты, две налитые рюмки, транзистор.) Смотри-ка — и встреча готова… А сам-то где ж? Эй, хозяин, выходи, а то шубу унесут! (Заглядывает в соседнюю комнату.) Раскладушка, смотри-ка… И покрывало… Честь честью… Нет, что ли, никого?

Из кухни доносится лай Жучки.

Собаку оставил вместо себя.

Выходит в коридор, слышен ее голос: «Собаченька, собаченька, куда хозяина дела? Заперли, бедную, тебя?»

Звук открываемой двери в кухне, слышен лай, что-то стремительно проносится по коридору к выходу.

Г о л о с З о й к и. Стой! Стой! (Возвращается в комнату.) Ну, будет мне теперь… упустила собачку… Забрать тележку да домой? (Открывает крышку, смотрит.) Весь товар тут… Куда ж выгрузить? Холодильника вроде нет? (Раздумывает. Пауза. Только слышен шум льющейся воды из душа.) Вот он где? (Громко.) Не успел, что ли, красоту навести? Наводи, наводи, не стесняйся. А я-то… (Смотрится в зеркало.) Чучело чучелом… И чулки все забрызганы. (Кричит в направлении ванной.) Ничего, что пса твоего я выпустила? Пусть погуляет!

Молчание.

Уж не захлебнулся ли он там? (Решительно входит в коридор, барабанит в дверь, слышен ее голос.) Кончай гигиену, гости пришли! (Рванула дверь — дверь неожиданно открывается.) Ух ты… Вот это да… (Возвращается в комнату.) Пусто… (Оглядывает все вокруг.) Как в сказке… Дворец есть — хозяина нет. Вино на полу. Вода льется, хочешь — освежись… (Вдруг.) А что? Приведу-ка я себя в порядок, хоть чулки застираю…

Идет в коридор. Слышно, как она входит в ванную комнату, закрывает за собой дверь. Вода начинает литься с новой силой. С улицы возвращается А н т о н. В руке у него ключи. Вместе с ним идет М а я.

М а я. Не удивляйтесь. Я вас искала. Я знаю — вы мне не откажете!

А н т о н. Смотря в чем…

М а я. Тот, с кем вы встретились… там, возле кафе, — ужасный тип! Он ревнует меня ко всем, даже к собаке! Я так боюсь за него!

А н т о н. За человека этого?

М а я. Нет, за Джерьку! Чудный спаниель… Не могли бы вы приютить мою собачку у себя — пока? Тем более, я вижу, у вас прекрасное помещение…

А н т о н. Но…

М а я. Нет, нет! Не говорите «но»! Я так надеялась на вас!

А н т о н. Я хотел только спросить вас — кобелек это или сучка?

М а я. Кобелек, кобелек!

А н т о н. Что ж… (Зовет.) Жучка! Жучка! Товарища тебе нашел! (Выходит в коридор, слышен его голос.) Нет ее! Как же так? Я ж закрыл?

Слышен шум воды.

Эх, голова, и воду оставил… (Хочет открыть дверь ванной.) Заперто? Кто там?

Голос Зойки: «Сейчас, сейчас, только чулки достираю…»

В полной растерянности возвращается в комнату.

Вот это номер…

М а я. Но вы не откажете мне? Да? Он следит за каждым моим шагом…

А н т о н (уже мало что воспринимая). Джерька, что ли?

М а я. Нет, нет… Черный! Это страшный человек! Я не знаю, как от него избавиться! И в то же время меня тянет к нему, тянет…

Резкий звонок.

Это он! Он выследил меня! Я погибла!

А н т о н. Успокойтесь!

Новый звонок, еще более требовательный.

М а я. Слышите? Слышите? Дайте воды… У меня с собой седуксен. (Видит вино.) Вино? Все равно! (Наливает в рюмку вина, торопливо достает из сумочки таблетку, запивает вином, прячет оставшиеся таблетки в сумку, вдруг вскрикивает.) Ой! Что я наделала!

А н т о н. Что такое еще?

М а я. Я ошиблась! Вместо седуксена я приняла люминал! Дайте скорей сигарету. Иначе я засну и дам себя увести!

Антон дает ей сигарету, спички. Она торопливо закуривает. В прихожей новый звонок.

Лучше я спрячусь! Вы не выдадите меня?

Антон отворяет дверь в другую комнату.

О! Еще одна комната! Мой Джерька будет как в раю! Спасибо, я спасена! Стойте насмерть! (Скрывается в соседней комнате, захлопнув за собой дверь.)

Звонок.

А н т о н (идет открывать). Кто же там, в душе? (Открывает дверь.)

В комнате появляется К а т я. Она принаряжена, в руке у нее Тамарин букет и торт.

К а т я. Запираться уже научился? Звоню, звоню…

А н т о н. Не услышал сразу. (Прислушивается к шуму воды, к звукам из комнаты, куда удалилась Мая.)

К а т я (осматривается). Да-а-а… Оделили тебя… Дворец…

А н т о н. Никак привыкнуть не могу…

К а т я. Ничего. К хорошему человек легко привыкает. А это что у тебя? (Указывает на тележку с мороженым.)

А н т о н. Тележка.

К а т я. Сама вижу. А к чему она?

А н т о н. Угощайся, пожалуйста… (Вынимает пакет мороженого, предлагает ей.)

К а т я (довольна). Специально, что ли, готовился? Как на второй этаж втащил? (Подает Антону торт и букет.) А это от меня. Персонально.

А н т о н. Спасибо. (Продолжает прислушиваться, включает транзистор.)

К а т я. Зачем? И так за день оглохла. Живем-живем — и словом перекинуться некогда. Давай лучше хоромы твои осматривать. Хвались!

А н т о н. Да что смотреть! Вроде как следует все.

К а т я. Смотри-ка — привыкнуть успел! Такие, можно сказать, палаты ему отвалили. Пойдем, пойдем, не гордись! А вдруг недоделки какие-нибудь остались? Строителям тогда счет. Веди, не капризничай. Что у тебя тут? (Показывает на дверь.)

А н т о н. Обыкновенная комната. (Чтобы отвлечь ее, наливает вино в рюмки.) Может, за встречу сперва?

К а т я. И это можно. С хорошим человеком отчего не чокнуться. (Берет рюмку.) За что же? За все хорошее?

А н т о н. Желаю тебе, Катя.

К а т я. А я тебе, Антон… Видал — и желанья наши сошлись! (Вдруг прислушивается.) Говорила — проверить все нужно! Где-то кран у тебя течет! Пойдем поглядим…

А н т о н. Да нет. Я потом… Потом… Сам все сделаю! Катя! Что мы будем дома сидеть? Выйдем хоть на немного… После дождя вечер такой теплый… К реке пойдем… Послушаем, как вода течет — не в кране, а на свободе… За рекой соловьи…

К а т я (смеется). Какие теперь соловьи! А ведь послушаешь тебя — поверишь… Вот не знала, какой ты…

А н т о н. Я и сам себя не знаю, Катя. Если б узнать… Ну, пошли же отсюда…

К а т я. Поговорить с тобой хотела… (Не знает, как действовать дальше. Пауза.) Перестала течь…

А н т о н. Что?

К а т я. Вода. (Вдруг.) Голова проклятая! Мешает! Переступить не могу! Давай откровенно…

Неожиданно дверь из второй комнаты открывается. Показывается М а я . Она движется точно лунатик. Аккуратно прикрыв дверь, смотрит на всех не очень осмысленным взглядом, видит телефон, опускается на пол, берет трубку, набирает как ни в чем не бывало номер.

М а я. Мама? Это я… Все идет нормально… Не беспокойся… Джерьку устроила… Да… Пока… (Улеглась на полу и тут же уснула.)

К а т я (Антону). Это что за картина?

Из коридора появляется З о й к а с мокрыми волосами.

З о й к а (Антону). А вот и я!

К а т я. Откуда ты взялась такая?

З о й к а. Целиком из-под душа. Душ здесь — не вылезала б!

К а т я. Та-ак. (Антону.) Вот ты какой, оказывается… Не ожидала… Не успели ордер оформить, как целый гарем развел? Разве тебе для этого квартиру давали?

А н т о н. Квартиру мне дали, чтоб я здесь жил, — так? А дальше я уж как-нибудь сам…

З о й к а. Правильно!

К а т я. А ты тут чего? (Антону.) Гляжу — быстро освоился! Нет, дружок, коллектив тебе навстречу пошел, так и ты навстречу коллективу двинься! На взаимном уважении!

А н т о н. Не понимаю — в каком смысле?

К а т я. Здравствуйте! Все сначала!

М а я (зашевелилась, сонно). Где моя сигарета? Как хорошо было на раскладушке… (Зевает. Вдруг смотрит на Антона, словно видит его в первый раз, уже совершенно осмысленно.) Хелло… Вы очень милы… Квартира ваша — мне нравится… Жду объяснения в любви… (Снова засыпает.)

З о й к а (хохочет). Вот дает!

К а т я (Антону). А еще смысла спрашиваешь! Сам должен объяснить: что это такое?

А н т о н (подымает Маю с пола, яростно трясет). Хватит спать! Здесь вам не ночлежка!

М а я (просыпаясь). Ой… Вы стрясете с меня всю краску… (Кате.) Проводите меня… спать… спать… (Берет под руку Катю, повисает на ней.)

К а т я (пытается от нее освободиться). А я-то при чем? Этого мне еще не хватало! Отцепись! Да отцепись ты от меня!

М а я. Н-нет… Только с вами… Домой… Домой…

К а т я. Ну что ты с ней будешь делать… (Антону.) Думаешь, открутился? Еще поговорим! (Мае.) Пошли, спящая красавица!

Выходят вместе.

А н т о н. Опеку какую-то надо мной устроили…

З о й к а (смотрит на Антона с печалью, почти материнской). Веришь всем? А верить — нельзя.

А н т о н. Откуда ты, философка такая?

З о й к а. Жизнь заставляет. (Пауза.) Ругать не будешь меня? Собачку твою я выпустила.

А н т о н. Ты?

З о й к а. Нечаянно…

А н т о н. Все дети всегда одно твердят: «Я нечаянно…»

З о й к а. И я — нечаянно…

А н т о н. Нашел себе дружка, и та сбежала…

Пауза.

З о й к а. Что же ты мороженое свое не выгрузил?

А н т о н. А! Все равно! Пусть тебе остается!

З о й к а. Тогда я деньги верну…

А н т о н. Да брось ты, в самом деле! (Вдруг.) Знаешь, что я тебе скажу? (Понизив голос.) Не знаю, что с этой квартирой делать… Честное слово… Будто не мне дали, а чужому кому-то…

З о й к а. Вот чудак! Мне бы…

А н т о н. Поехали! (Берется за ручки тележки.) Помогу свезти.

З о й к а. Знаешь, совесть меня ест, что я деньги такие с тебя взяла. (Вынимает деньги, протягивает Антону.) Получи!

А н т о н. Да ты что? Ты что? (Мчится с тележкой в прихожую.)

Зойка за ним с деньгами, скрываются. Слышно, как грохочет тележка по ступеням. Пауза. В комнате появляется М а р и н а — высокая девушка в дорожной одежде. Пышные волосы, по-видимому, недавно обрезанные, золотистой шапкой окружают голову.

М а р и н а (осматривается). Адрес вроде тот, где же он сам?

Возвращается А н т о н. Не замечая Марины, он обтирает лоб платком — с платком вываливаются деньги.

А н т о н (подымая их). Всунула-таки! (Кидается к окну.) Зойка, Зойка! (Смотрит.) Покатила…

М а р и н а. Панкратьевская, семь, квартира одиннадцать — это здесь?

Антон резко поворачивается. Увидев незнакомую девушку, застывает на месте.

Простите, я не успела поздороваться. Почему вы на меня так смотрите?

А н т о н. Я… (Смутился.) Нет… Ничего…

М а р и н а. Извините за вторжение, но…

А н т о н. Ничего. Сюда все нынче заходят. День открытых дверей.

М а р и н а. Что такое случилось?

А н т о н. Да так… (Показывает вокруг.) Домом обзавожусь.

М а р и н а (оглядывает комнату). Получили квартиру? Эту?

А н т о н. Да.

М а р и н а. По вас не скажешь…

А н т о н. Почему?

М а р и н а. Люди обычно радуются, а вы…

А н т о н. Да не нужна мне эта квартира! Не нужна!

М а р и н а. Почему ж вы ее взяли?

А н т о н. Правильно. Обвиняйте! Взял!

М а р и н а. Я не обвиняю, я только…

А н т о н. Себе изменил, понимаете? Поманили — готов! И не выскочишь теперь — поздно!

М а р и н а. Отчего?

А н т о н. Уважают. Заботу проявляют. Как отказать?

М а р и н а. Понимаю. Все решили за вас.

А н т о н. Вот именно!

М а р и н а. Добро навалом?

А н т о н. Ага!

М а р и н а. Все знают про вас больше вас?

А н т о н (со все возрастающим чувством). Точно!

М а р и н а. Знакомо. Есть способ освободиться.

А н т о н. Какой?

М а р и н а. Надо почувствовать, что ты живешь сам, а не существуешь чьими-то заботами! Совершите поступок! Свой! Пусть рты разинут, руками разведут, но пусть это будет ваш поступок! Ваш!

А н т о н. Правильно! Верно! Всегда мечтал!

М а р и н а. А думаете, это легко? Вот вам, например, трудно было бы сейчас взять и бросить свою квартиру?

А н т о н. Да сгори она — не жалко!

М а р и н а (смеется). Ого! Значит, у вас есть характер?

А н т о н. Никакого нет! В этом вся и беда!

М а р и н а. А как считаете: если что-то решишь, колебаться — это отсутствие характера?

А н т о н. Так ведь что возьмет верх? На то и борьба!

М а р и н а. Да… Пожалуй, вы правы… (Задумалась.) Смотря что возьмет верх… (Вдруг повела носом.) А вам не кажется — чем-то здесь пахнет? Даже немного щиплет глаза?

А н т о н. Не чувствую.

М а р и н а. Значит, почудилось. Мне обязательно нужно было повидать одного человека… Не застала дома… На дверях записка. Пишет матери, что будет здесь, по этому адресу. (Принюхивается, решительно.) Определенно где-то что-то горит!

А н т о н. Что тут может гореть?

М а р и н а (открывает дверь в соседнюю комнату — оттуда вырывается клуб дыма, в дыму видны отблески огня). Горит квартира! Квартира горит!

А н т о н (заглядывает в комнату). Раскладушка, будь она проклята! Раскладушка с накидкой!

Марина бросается к окну, хочет открыть его.

Не открывайте!

М а р и н а (не слушая его, распахивает окно, кричит). Пожар! Пожар!

А н т о н (кидается к окну). Я что сказал? (Резко отрывает Марину от окна, захлопывает его.) Нельзя давать огню лишнюю тягу!

М а р и н а. Но мы задохнемся! Где у вас вода?

А н т о н. В рюмках, что ли, носить? (Бросается в горящую комнату, захлопнув за собой дверь.)

М а р и н а (в дыму, кричит вслед). Неужели нет ни одного ведра? Я вызову по телефону пожарных!

Г о л о с А н т о н а. Обойдется!

Из комнаты доносится топот ног, какие-то удары, кажется, что Антон борется с живым существом.

М а р и н а (одна). Без воды — как же он там?

Дым, пробивающийся через дверь, постепенно чахнет.

Голос Антона: «Можете открыть окно!»

(Бросается к окну, открывает его.) Готово! (Жадно вдыхает воздух.) Как хорошо…

А н т о н (выходит из комнаты). Вроде все…

М а р и н а. А где же ваш пиджак?

А н т о н. Огонь забивал.

М а р и н а (внимательно, как бы заново рассматривает Антона). А знаете… Хоть вы меня довольно сильно двинули — тогда, от окна… (Потирает плечо.) В трудную минуту хорошо быть с вами рядом…

А н т о н. Чего там… Случается по-всякому. А что толкнул, извините… Момент такой… (Вдруг.) Ой, деньги! (Бросается в комнату, выносит дымящийся пиджак, трогает карман.) Так и есть… сгорели…

М а р и н а. Какие деньги?

А н т о н. Долг один…

Звонок.

Ну вот… Я говорил… Наделали паники! Теперь весь дом сбежится!

Снова звонок.

Да погасили уже, погасили, чего вам неймется? (Идет в прихожую, открывает. Удивленно.) Тамара?

Т а м а р а (быстро входит в комнату, в руках у нее сверток). Не ожидал? (Оглядывает комнату.) Твои хоромы? Дворец… (Замечает Марину.) Ой, гости у тебя? Здравствуйте, девушка.

М а р и н а. Здравствуйте.

Т а м а р а (Антону). А сказали — ты один тут горюешь… Правильно! Нечего унывать! Я такая счастливая сейчас… Такая счастливая… Разозлилась давеча на Валерку, на семью его, а оказывается, сама виновата! Перевернула все по-своему, сама обиделась, людей обидела… Валерка мне все объяснил… Другие и правда из расчета за ним бегали, у нас — любовь! А я букет его… Букет… (Замечает букет.) Мой букет? Как он сюда попал? (Прижимает букет к груди. Марине.) Замуж выхожу! Выпьем за мое счастье! (Срывает обертку со свертка — там бутылка шампанского. Антону.) Открывай!

Антон начинает откупоривать бутылку.

Помнишь, у меня к тебе просьба была?

А н т о н. Помню.

Т а м а р а. Будь у меня на свадьбе за брата!

А н т о н. За брата?

Т а м а р а. Родни у жениха целый дом, а у меня — никого! Укажу на тебя, скажу: «Вот мой двоюродный! Если кто меня обидит, дело с ним будет иметь!» (Марине.) Из детдома мы оба, помогать надо друг другу, как считаете?

М а р и н а. Безусловно. (Антону.) Мне это нравится, а вам?

Т а м а р а (Антону). Согласен?

А н т о н (окрыленный словами Марины). Еще спрашиваете! Договорились, сестричка!

Т а м а р а (обнимает, целует Антона). Вот спасибо! (Марине.) Не возражаете, девушка? Он же мне братик теперь! Не знаю, как у вас с ним, но от всего сердца советую — идите, за него! Он мне столько добра сделал, так помог… Главное — в людей верит… Обмануть его — все равно что убить… (Антону.) Открыл?

Антон кивает. С треском вылетает пробка, разливает шампанское в рюмки.

Сперва — за вас! Славная у тебя девушка, Антон! Хоть долго выбирал, зато выбрал правильно! В точку! За вас! (Чокается.)

М а р и н а (Антону, смеясь). Попались?

Пьют. Слышен звонок.

М а р и н а. Ой, не надо нам сейчас никого!

Антон идет открывать. Появляется З о й к а.

З о й к а (на ходу). Я только хотела сказать… Не рассердишься?

А н т о н. За что?

З о й к а (увидела Марину и Тамару). Опять народ у тебя… (Антону.) Все улицы обошла — нет собачки…

А н т о н. Искала? Ой, Зоюшка… Найдется! Не беспокойся!

З о й к а (смотрит во все глаза на Марину). Понимаю… Не вовремя я…

Т а м а р а. Что ты, девушка! Самый раз! Подсаживайся! (Антону.) За тебя персонально! Жених ты теперь завидный, давай следом за мной! (Марине.) В загс вам, в загс, даже думать нечего!

З о й к а (потрясена, Антону). Женитесь?

Т а м а р а. Обязательно, милая! Уж я теперь от него не отстану! Он же мне брат теперь! Как за брата возьмусь! (Марине и Антону.) Ну? Чего сидите, словно аршин проглотили? Горько! Горько!

М а р и н а (Антону). Ну? Что скажете?

А н т о н. Я… Я…

З о й к а (Антону). Быстро у вас… Может, и хорошо это, если сразу… Поцелуйтесь скорей, а то заплачу! Горько! Горько!

А н т о н. Зойка… дурочка… Ничего этого нет…

З о й к а. Как — нет? Должна быть любовь на свете! Должна! Без нее — никуда!

Т а м а р а. Нет — так будет! Главное — вперед глядеть!

Звонок в прихожей.

Ну вот, опять кто-то! Антон, сделай мне удовольствие — кто бы ни пришел, спровадь! Для меня: настроение такое нашло! А мы на кухне пока схоронимся… Айда, девочки!

Забирая с собой посуду, фрукты, уходят. Антон идет открывать.

Возвращается с К а т е й.

К а т я (оглядывает комнату). Один? Еле-еле от той отвязалась. Теперь поговорим… (Принюхивается, заглядывает в соседнюю комнату, ахает.) Что это у тебя — пожар был?

А н т о н. Да тут… От сигареты загорелось…

К а т я. Вот видишь? Видишь? Знакомишься без разбору, а теперь отвечай! Ремонтировать придется… За твой счет!

А н т о н. Само собой…

К а т я. Уж больно ты прост… Определяться тебе пора, Антон. Иначе пропадешь… Не на той же сонной тебе жениться?

А н т о н. А я уже определился, Катя.

К а т я (вся встрепенулась). Вот как? Продумал, значит, свое поведение? (Слышит шорох, подавленные голоса на кухне.) Что у тебя там? Опять кто-то есть?

А н т о н. Есть, есть…

К а т я. Кто?

А н т о н. Невеста своим счастьем делится.

К а т я. Какая невеста?

Появляется Т а м а р а с рюмкой шампанского.

Т а м а р а (Антону). Скоро ты? (Увидев Катю.) Товарищ Клепикова? Вот неожиданность!

К а т я. Тамара?

Т а м а р а. Она, она самая! Сейчас и вам нальем! (Кричит на кухню.) Давайте сюда, девочки!

Появляются М а р и н а и З о й к а с шампанским.

К а т я (глядит на Марину). Еще одна?

Т а м а р а (подносит ей рюмку). Выпейте за мое счастье!

К а т я (строго). Одумалась, значит? Фокусы свои бросила?

Т а м а р а. Да, да! Не туда меня кинуло…

К а т я. Теперь — твердо? Навечно?

Т а м а р а. Постараюсь, как смогу!

К а т я (Антону). Что ж ты молчал? (Потрясена. От всей души обнимает Тамару.) Ой, Тамарочка… Какой камень ты с души у меня сняла! Ты ж меня от греха избавила — пожертвовать собой я хотела… Значит, все в порядке у вас? Золотые вы мои, дорогие… (Наливает рюмки, подносит Тамаре и Антону.) Целуйтесь скорей! Горько! Горько!

З о й к а. Что вы путаете? Кому горько?

К а т я. Как — путаю?

З о й к а (указывает на Марину). Вот же, вот…

А н т о н. Горько у нас не пойдет, Катя.

К а т я. Почему?

А н т о н. Так ведь Тамара не за меня выходит!

К а т я (остолбенела). Как — не за тебя? Сам же сказал: Тамара — невеста!

А н т о н. Невеста, но смотря чья.

Т а м а р а. За Валерку я выхожу.

К а т я. Какого Валерку?

Т а м а р а. Технолог с Текстильмаша. Парень чудной, с заскоками, но теперь будет у меня как шелковый. Я уже подход к нему нашла! Начнет фортеля свои выкидывать, я ему только: «Ва-ле-роч-ка…» Все понимает!

К а т я. Погоди, погоди… (Антону.) А ты?

А н т о н (смеется). Каким был, таким и остался…

К а т я. Холостой, значит?

А н т о н. Как видишь.

К а т я. До каких же пор?

А н т о н. Пока любовь своего слова не скажет.

З о й к а (горячо). Иначе нельзя!

К а т я. Погоди ты, нельзя! (Антону.) А нам-то что делать? С тобой вместе у моря погоды ждать? Не пойдет!

А н т о н. А при чем здесь вы?

К а т я. Как при чем? Хочешь роскошь эдакую задарма получить? Нет, друг, надо по совести: ты нам — и мы вам!

А н т о н. Ничего не понимаю…

К а т я. Решение свое насчет квартиры оттого мы и приняли, что жениться ты собрался!

А н т о н. Я? Жениться?

К а т я. А теперь на попятный? Получил — и в кусты?

М а р и н а (Антону). С условием дали жилье вам, оказывается?

А н т о н (в отчаянии). Да нет же! Нет же!

М а р и н а (Антону). А говорили — квартира вам не нужна!

А н т о н. Я не знал! Я не знал!

К а т я. Не знал? И что дом этот для молодоженов, тоже, выходит, не знал?

А н т о н. Этот дом… для молодоженов?

М а р и н а (Антону). Слушайте, нельзя же без конца разыгрывать невинность! Вы же сами жаловались, что изменили себе! Значит, знали, на что шли?

З о й к а. Да что вы на него нападаете? Не видите, что ли, — человек на себя не похож!

Т а м а р а. Скажи им, Антон, скажи!

М а р и н а. Защищайтесь!

А н т о н. Я… Я… (Замолкает.)

М а р и н а. Эх, вы…

Отчаянно махнув рукой, Антон убегает.

З о й к а. Куда ты, Антон, куда? (Марине.) Слова не дали сказать, обвинили сразу!

Т а м а р а (Кате). Не может быть, чтоб Антон махинациями занимался!

К а т я (сама в полной растерянности). На фабкоме рекой разливался… Так все расписал…

Т а м а р а. Антон?

К а т я. Нет… Друг его… Леша. Ручался, что Антон обязательно женится…

М а р и н а. Так это Леша?

З о й к а (Марине). Вот видите? Видите? Значит, друг его во всем виноват, Антон ни при чем, а вы сразу плохое о нем подумали! (Тамаре, Марине, Кате.) Идемте, найдем его! Он же сделать сейчас над собой может что-нибудь! По глазам его видела! Скорее!

К а т я. Пошли! (Идут к двери.)

Марина остается на месте.

З о й к а. А вы что ж?

М а р и н а. Зря паникуете. Антон мужчина.

З о й к а. Не любите вы его! (Убегает.)

Вслед за ней скрываются Тамара и Катя. Хлопает входная дверь.

М а р и н а (одна). Как все просто — любите, не любите… (Прошлась по комнате.) Смешная девчонка… (Пауза.) И почему это меня должно касаться вообще? (Пауза.) Какие у него глаза — чистые, ясные… Обмануть такого — убить… (Пауза.) Понимаешь, что ты натворил, друг Лешенька? Любой ценой тянуть к счастью — какому?

Звонит телефон. Темнота. Сбоку сцены высвечивается телефонная будка. В ней Л е ш а. Это он звонит.

Л е ш а. Не отвечают… Вот черти… Значит, сладились. Кто ж там? А вдруг ушел? Нет, нет, не может быть!

Мимо будки проносится А н т о н в своей прожженной одежде. Заметив его, Леша выскакивает из будки, задерживает его.

Стой! Почему ты здесь?

А н т о н. Ты? Тебя-то мне и нужно! Иди туда! Иди! (Хватает Лешу, тянет его с собой.)

Л е ш а. Куда ты меня тянешь? Что с тобой?

А н т о н. Что ты со мной сделал? Что ты со мной сделал — отвечай! (Трясет его.) Перед всеми меня опозорил! С грязью смешал!

Л е ш а. Да что случилось? Пиджак весь прожженный… Из вулкана какого-то выскочил?

А н т о н. Хуже… хуже… Вы какую квартиру мне дали?

Л е ш а. Ах, это? Важно было момент не упустить… Взять! А когда база есть, и остальное найдется!

А н т о н. Что — остальное? Что — остальное? (Трясет Лешу.)

Л е ш а (смеется). Любовь — госпожа с причудами! Иногда не грех ее поторопить!

А н т о н. Не смей говорить про любовь! Не смей! Не веришь ты в нее! Не веришь! Из-за квартиры — жениться? Понимаешь, на что ты меня толкаешь? За что же ты меня подлецом сделать хотел перед людьми?

Л е ш а. Каким подлецом? О чем толкуешь? Встряхнуть я тебя думал, из твоего состояния вывести… Надо это тебе, надо!

А н т о н. Не понимаешь… или прикидываешься? (Трясет его.)

Л е ш а. Стой, погоди! (Вырывается из рук Антона.) А знаешь, таким ты мне нравишься. Откуда-то страсть появилась, священный гнев… Совсем другой человек… Что случилось?

А н т о н. Не понятно тебе? Посмотрел бы на ее глаза! Если б ты только видел, как она глядела… Жить мне теперь нельзя, понимаешь? Жить нельзя!

Л е ш а (пылко обнимает Антона). Все понятно! Так бы сразу и говорил! Влюбился? Поздравляю! Молчи, ничего не говори! Влюбился!

А н т о н. Не смей! Не смей! Иди сейчас же туда и все скажи! Все! Двигайся, черт бы тебя побрал, двигайся!

Л е ш а. Так меня! Так меня! Молодец! Так и надо! Пойми — это счастье! Теперь все в порядке будет у нас!

А н т о н. Иди скорей, чего стоишь? Ничего не утаи от нее, слышишь?

Л е ш а. Ладно, ладно! Все выложу! Идем. Кто — не спрашиваю…

А н т о н. Она на меня и смотреть сейчас не захочет!

Л е ш а. Скажи пожалуйста! А кто она такая — моим Антоном пренебрегать? Успокойся, все объясню! По всем пунктам! Во всем виноват я один. Еще меня благодарить будешь! Пошли! Постоишь возле дома… Минут за семь управлюсь. Смело тогда можешь входить и души ее поцелуями! Не таких укрощал!

А н т о н. Пошел ты с поцелуями! Ты не знаешь, какая она!

Л е ш а. Пошли!

Скрываются. Появляются З о й к а, К а т я и Т а м а р а.

З о й к а. К реке нужно идти! К реке!

К а т я. Ты скажешь! Неужели уж сразу топиться?

Т а м а р а. Разделиться надо… Потом все обратно..

З о й к а и Тамара удаляются.

К а т я (одна). Неужели сделает что-нибудь с собой?

Появляется М а я. Она идет нетвердыми шагами.

М а я. Можно ж так заблудиться… Новый квартал… (Увидев Катю, обрадованно.) Хочу вернуться! Мы не договорили! Проводите меня, пожалуйста… Я что-то ничего не найду…

К а т я. Уйди ты от меня, пожалуйста. (Спешит прочь.)

М а я. Нет, нет… Не оставляйте меня… (Преследует ее. Скрывается.)

Темнота. Высвечивается квартира Антона.

М а р и н а (одна). Может, надо было все-таки пойти?

Звонок входной двери.

Вернулся? (Бросается открывать.)

Возглас Леши: «Маришка?» Оба входят в комнату.

Л е ш а (потрясен). Как ты сюда попала? Прочла записку с адресом на дверях? Это и есть твой сюрприз? Где твоя коса? Остриглась? Почему меня не спросила?.. Я б не дал… Я тебе отправил такое письмо… Молодец! Почувствовала… Есть колоссальная новость. Такая новость…

М а р и н а. У меня тоже новость…

Л е ш а. Погоди… Ты одна? (Обводит глазами комнату.)

М а р и н а. Как видишь…

Л е ш а. А где же та?

М а р и н а. Кто?

Л е ш а. Тут целая история… Любовь с первого взгляда. С ума сходит человек…

М а р и н а. Кого ты имеешь в виду?

Л е ш а. Дружок один, из моей бригады… Держался-держался, а тут — откуда что… Целый пожар! (Принюхивается.) Пахнет горелым? Горело что-нибудь?

М а р и н а. Было, было… Все тут было…

Л е ш а (заглядывает в соседнюю комнату, вскрикивает). Мамина накидка! Моя раскладушка!

М а р и н а. Ты можешь меня все-таки выслушать?

Л е ш а. Погоди, погоди… На себе, можно сказать, через весь город тащил, думал, пригодится… Ах, Антон, Антон… Никогда не просто… Одно слово — снежный человек!

М а р и н а. Может быть, это и хорошо? Снег по крайней мере чистый… Так вот, я хотела тебе сказать…

Л е ш а. Подожди… Куда ж она все-таки делась?

М а р и н а. О ком ты говоришь?

Л е ш а. Да все о той же, кому Антон сердце свое распахнул! Первый раз в жизни с ним такое, одно твердит: жить сейчас не могу, оправдаться должен перед нею…

М а р и н а. Так, может, ты за него это сделаешь? По-моему, стоит.

Л е ш а. Перед тобой-то зачем? Дело совсем пустяковое. Пассивный народ. Если за шиворот не возьмешь, век будут на месте сидеть, собственное свое счастье упустят… Сбежала, значит? Ладно! Дела у нас с тобой поважнее есть… Не поздоровались как следует. Не поцеловались… Не догадалась, какая новость у меня?

М а р и н а. Нет еще…

Л е ш а. Я женюсь!

М а р и н а. Вот как? На ком же?

Л е ш а. Это и есть самое интересное! На тебе, моя глупенькая, на тебе! (Обнимает Марину, хочет поцеловать.)

М а р и н а (мягко отстраняясь). Ты — серьезно?

Л е ш а. Какой может быть вопрос?

М а р и н а. Решил за пассивную?

Л е ш а. Как тебе не стыдно?

М а р и н а. Не сердись, но, может быть, нужно было еще и меня спросить?

Л е ш а. В тебе я уверен, как в себе!

М а р и н а. Напрасно! Женитьбу твою тебе придется отложить, Леша…

Л е ш а. Почему? Какие глупости! (Хватает Марину в объятия, покрывает ее лицо поцелуями, несмотря на ее сопротивление.)

М а р и н а. Пусти! Пусти!

В это время в комнате появляется А н т о н.

Антон!

Антон бросается к ним, отбрасывает Лешу.

А н т о н (Леше). Что ты делаешь?

Л е ш а. Ты с ума сошел! Это ж моя Маришка!

А н т о н (потрясен). Твоя Маришка? (После паузы.) Не может быть… Не может быть…

Слышен звонкий лай, и в комнату вбегает З о й к а с собачкой на руках.

З о й к а (увидев Антона). Нашлась! Нашлась собачка!

А н т о н (Зойке). Погоди…

З о й к а. Опять я не вовремя…

А н т о н (Леше, повторяя). Твоя Маришка?

М а р и н а. Пока я еще своя…

А н т о н (Леше). И ты ей сказал? Все?

В комнате появляются К а т я с М а е й.

К а т я (о Мае). Никак не отстает… (Увидев Антона.) Нашелся?

М а я. Гип-гип-ура! Могу теперь спокойно доспать…

А н т о н (Марине). Леша вам все объяснил?

М а р и н а. Я поняла все и так… (Протягивает руки.)

А н т о н. Спасибо. (Берет ее руки в свои, держит не выпуская.) Спасибо… Поверили…

К а т я. Наконец-то! Чего стоите? Целуйтесь скорее!

Л е ш а. Да погоди ты со своими поцелуями! Не путай!

К а т я. Опять не то? Чем не парочка? Горько! Горько!

А н т о н. Не торопись, Катя. Что вы с Лешей так о моей судьбе хлопочете? Да не вы одни, целый фабком?

К а т я. Общий наш ребенок! Кто ж еще о тебе позаботится!

А н т о н. А не лукавите ли вы, папы и мамы мои дорогие? Другое, чувствую, у вас на уме!

Л е ш а. А что скрывать? Сам должен понять: без тебя плану крышка!

А н т о н. Вот это уже понятней. План есть план. И действовали вы по плану. Одного вы только не учли — сердца в план не вставишь… Нет, не вставишь… (Идет к двери.)

К а т я. Погоди… Все хорошо! Чего тебе не хватает?

Т а м а р а. Куда ты, Антон?

А н т о н. Квартира эта не подходит, Тамарочка! Лучше нашел! Полезной площади — не оглянуть. Миллион квадратных метров! Ванн пока нет — болота да озера! Вместо холодильников — вечная мерзлота, скалы — без лифтов… Ничего! (Берет с рук Зойки Жучку.) Как считаешь, Жучка? Разместимся? Правильно! Пошли, Зойка, проводишь меня!

К а т я. Уезжаешь?

М а р и н а. А знаете, Антон, нам, кажется, по пути.

А н т о н. По пути?

М а р и н а. Так получается… Вот… (Показывает.) Путевка комсомола… (Леше.) Хочу испытать себя. Заезжала проститься.

Л е ш а. Ты? Едешь? На стройку? И молчала до сих пор?

М а р и н а. Я все время пыталась тебе сказать, но ты, как всегда, слушал только себя… (Антону.) Не возражаете?

А н т о н. С вами? (Протягивает ей руку.)

М а р и н а. Места там много, Антон правильно сказал. Как-нибудь разместимся.

Л е ш а. А я? (Антону.) Зарезал… (С искренним отчаянием.) Что ж я теперь на фабкоме скажу?

З о й к а. Есть любовь! (Всхлипывает.) Есть!

Л е ш а. Да погоди ты с любовью! Квартира горит! Такая квартира!

З а н а в е с

1975—1976