Воспоминания о России (1900-1932)

Эпилог

Через тридцать шесть часов после отъезда из Москвы мы прибыли в Берлин, усталые, но счастливые. Нас встретила милая немецкая дама — баронесса фон дем Кнезебек. После нескольких недель пребывания в их поместье, мы жили еще некоторое время в Южной Германии, в замке кузена матери и его жены, Кирилла и Руфи Шмидт-Нарышкиных[59]. Потом, после воссоединения с матерью. Котом и многими старыми друзьями в Париже, мы переехали в Англию.

Мы узнали, как было устроено наше бегство. Моя мать встретила в Париже родственника Ники, который упомянул, что племянник президента Гинденбурга[60] женат на Голицыной. Она в сущности не была родственницей моего мужа, но стоило попробовать. Вава написал Гинденбургу, а тот Сталину с просьбой разрешить «кузенам» навестить его. В то время Советское правительство пыталось установить дружеские отношения с Германией. Поэтому они не решились отказать и, тем не менее, не говорили нам об этом. Такая прямолинейность была не в их духе, а ведь мы были им совершенно не нужны, и наш отъезд не мог ничему повредить.

В конце концов, мы обосновались в Лондоне, и три года спустя родилась наша третья дочь — Мария. Жизнь не была легкой: у нас не было собственных денег, а здоровье Ники постепенно ухудшалось. Кроме того, в течение первых лет из-за экономического кризиса нам не разрешалось работать. Но мы видели так много доброты и от русских, и от англичан. Теперь я живу рядом с моими четырьмя детьми и пятью маленькими внуками. Мой дорогой Ники умер в 1958 году. Все эти трудные годы он прожил, не теряя бодрости.

История моей жизни в послереволюционной России — это свидетельство о страданиях и трагедиях. Каждое мгновенье я должна благодарить Бога за великую милость к нам, ибо Он не только вывел нас живыми из того ужасного места, каким стала Россия, но через страдания привел нас к познанию Своего существования. Это величайший дар. Наша история не является исключением, — существуют тысячи других, более тяжелых. Для тех из нас, кто постиг эту великую истину, самое главное теперь — жить в соответствии с ней и стараться передать ее тем, с кем сводит нас судьба.