Мы по роще долго ходили — и слушали, и воздух нюхали, и на дуб высокий взбирались. Только никаких кильковских мы не встретили. А уж и сумерки начались.
В лесу сумерки ранние, быстрые, так в глазах все и мелькает. Ну, думаю, кильковских мы не нашли, так надо хоть по венику наломать, чтобы обратно не идти с пустыми руками.
Наломали мы по венику, только Федяра не стал ломать. Я говорю:
— Федяра, ты почему веник-то не ломаешь?
— А зачем, — говорит, — я буду его ломать? Может, меня этим веником мама и вздует.
Но тут вдруг все кругом посветлело, роща кончилась, и между последними деревьями мы увидели большое голубое поле.
Санька с Ванькой закричали:
— Лен! Лен!
Известно, что лен.
— А вот и Березницы, — сказал Коля Семихин.
Это деревня такая, она за полем, в низине лежит. А отсюда только крыши виднеются. Я там Андрюху знаю, потом Леньку Лысого и других.
Я говорю:
— Кильковских профукали, давайте хоть на березницких-то нападем…
Подползли мы тихонько к деревне и устроили наблюдение.