Война балбесов, хроника

26. Мобилизация

Например, Евкодимов. К нему пришел посыльный Венца и сказал: 29-го — сам знаешь. С утра будь готов.

Евкодимов хотел напомнить, что он ответственный работник городской управы и категорически против подобных безобразий вообще, а уж если они неизбежны, то он готов проявить себя в руководящем звене предстоящих событий. Он хотел также сказать, что от их семьи в войне задействован Сепаратор, то есть, тьфу, зять. Но он ничего не сказал, глянув в потусторонние глаза посыльного. Он подумал, что ему надо будет взять больничный лист или уехать в командировку в Сарайск. Но на словах сказал, что обязательно будет.

— Сухой паек на два дня, бутылку водки, бинт, кружку, ложку, — сказал посыльный на прощанье и ушел.

Евкодимова пала в кресло, заголосила.

— Брось, мать, — сказал Евкодимов. — Оботрется. Шалят они. Не более.

Или, например, Константин Сергеев. Он допускал неизбежность столкновения 29-го числа, однако мыслил себя фронтовым корреспондентом газеты «Родныя мяста». Но по разнарядке Бледнова, подготовленной Сепаратором, ему предназначалась роль задорного.

— Дозорного? — переспросил Сергеев.

— Задорного, — угрюмо объяснили ему. Ты выйдешь вперед, язык-то у тебя без костей, верткий, вот и будешь своим языком противника задирать, задорно задирать! — чтобы он взбесился и от злости себя не помнил. Злой без памяти противник куда лучше, чем спокойный и расчетливый.

И вот помаленьку, потихоньку все боеспособное население и Города, и Заовражья было приведено к готовности, и ни у кого уже не возникало сомнений, что можно избежать. Наоборот, скорее уже хотелось разделаться с врагом, чтобы зажить прежней счастливой, свободной, хотя и не совсем благополучной жизнью. Жили б да жили без войны, — и с чего она вдруг?.. А?