Война клана

Глава 11 не вычитано

Глава 11

Металлический бок летуна производства бывших Шнуровски, мягко блестел под мощными светляками установленными в ангаре одного из верхних этажей небоскрёба, когда двое рыжеволосых рабочих из обслуги объекта, аккуратно выкатывали машину на подъёмную платформу. Помнится… несколько лет назад, только-только пробудив свою живицу, я был потрясён, когда агенты «Шипов» забрав меня из участка жандармерии, устроили мне настоящий атракцион в виде полёта вот на такой вот штуковине.

И так тогда меня едва только вышедшего со Дна поразила эта сделанная руками человека птичка, что я в восхищении даже не понял, что на самом деле эта штуковина нормально умеет только летать! То есть по земле, она на своих маленьких колёсиках конечно тоже может ездить, но со скоростью очень медленного человеческого шага. Ведь как мне объяснили, вес устройства давящего на шасси, таким образом целенаправленно механически блокирует установленный в агрегате крутейший созданный при помощи кудесников двигатель, чтобы из-за случайных действий пилота, вообще невозможна была ситуация, при которой летун вдруг сорвётся со своего места и в мгновение ока впечатается в ближайшую стену. С летальными последствиями для всех кто находится внутри него.

В общем, на земле данное устройство было мало манёвреным очень медленным. Даже припарковать его как обычный паровик было довольно трудно, ведь назад ехал он ещё медленнее чем вперёд, а поворачивал — вообще с трудом. Так что, проще всего было находясь на открытом воздухе, немного взлететь, а потом уже приземлиться на нужное тебе место развернувшись как надо. Здесь же в ангаре, летун именно что толкали при помощи ручной силы простецов. Что было чётко прописано в инструкциях к агрегату, потому как даже слабо обученные чародеи приложив чуть большую силу, могли банально повредить конструкцию.

Почти неделя прошла с того дня, когда в нашем небоскрёбе проводилось собрание фракции поддерживавшей Ольгу Васильевну. Многое уже было сделано и ещё больше планировалось. Нынешняя же ситуация, при которой я, Княжна, Кня’жина, а так же небольшая группа сопровождения собрались в ангаре для летунов, была связана с довольно старным срочным вызовом от Громовых.

Их клан совершенно неожиданно с потерями захватил один из казалось бы не играющих никакой роли в текущем противостоянии небоскрёбов, а именно Лубянский Полисный Дом Презрения, оказавшийся ни много ни мало бывшей резеденцией Дмитрия. И что-то они там такое обнаружили, из-за чего срочно просили нашего с Ольгой Васильевной участия.

— Тётя, ты действительно уверена, что хочешь туда лететь? — ещё раз с сомнением глядя на летун и чуть нахмурившись спросила Катерина. — Просто не знаю как тебе тётя, а мне эта штука кажутся ну очень ненадёжной…

В общем-то я мог понять свою будущую супругу. Сама она как я понял, раньше с летунами не сталкивалась за отсутствием такой надобности, пусть даже в Кремль подобные устройства и поставлялись. А так, выслушав инструкции и посмотрев на работников, которые толкают машину словно бы какую-то тележку, уверенности в ней у девушки явно не было. Вот она и волновалась за нашу сохранность.

Ведь, одно дело я, в своё время являясь не шибко образованным пареньком, мало чем отличающимся от простеца, восхищался ранее недоступной мне техникой о которой много слышал и читал, но никогда не видел. А потом просто залез внутрь и о чудо — полетел… А другое дело беременная девушка, только что выслушавшая инструкцию из разряда: «Аккуратно забраться внутрь, пристегнуться и ничего больше не трогать!!» Потому как красивый корпус летуна, с его обтекаемыми, хищными формами только со стороны кажется очень прочным, а на самом деле, его вполне может случайно проткнуть пальцем выпускник чародейской школы.

— Милая, тебе сейчас категорически вредно волноваться, — серьёзно посмотрела на Племянницу Ольга Васильевна. — Поверь мне, летун — давно проверенная и очень надёжная техника. Главное во время полёта соблюдать технику безопасности и всё будет хорошо!

— Но может всё же на нормальном транспорте поедите, или добежите… — всё никак не сдавалась девушка, с опаской продолжая поглядывать на машину, которую сейчас устанавливали на подъёмник.

— Не вариант, — покачав головой ответил я, — между нами и Лубянской площадью сейчас на всех уровнях идут серьёзные бои, как между нами и Дмитриевцами, так и просто между кланами. Нынче пылает фактически всё Садовое Кольцо и если с нашей, южной стороны, не такие уж и плохие условия, потому как наш клан с союзниками выбил противника и давит на «Нейтралов» дабы они вели себя прилично, то на севере по донесениям разведки всё гораздо хуже. Но даже так, воздушный путь куда как безопаснее наземного.

— Княже! — в ангар лихо ворвался один из вестовых и быстро найдя меня взглядом подбежал с лёгким поклоном протягивая конверт. — Срочное сообщение…

— Что там? — нахмурившись и вскрыв письмо, я вчитался в его содержимое, а затем ухмыльнулся. — И вроде во время, но могли бы и подождать…

— Что там? — тут же повторив мои слова, поинтересовалась Катерина, в силу воспитания правда не пытаясь заглянуть в бумагу мне через плечо.

— Часть новгородских Бажовых наконец то прибыла. Через пару часов они будут у шлюзовой защитной системы Стены Полиса. Они уже установили контакт с армейцами и ждут от нас группу сопровождения и транспорт, — я улыбнувшись посмотрел на Кня’жину. — Так что не всё так плохо как мы думали Ольга Васильевна. Пусть у Абызбики с казанцами и возникли проблемы в пути, но подкрепление всё же прибыло вовремя.

— Ну хоть какие-то хорошие новости… — буркнула женщина.

— А сейчас вообще возможно будет организовать провод транспорта? — немного взволнованно спросила Катерина, в руки которой я в свою очередь передал текст сообщения. — Они должны подойти к северному шлюзу, а ты сам говоришь, что между нами сплошные городские бои…

— Мы с Старейшинами и штабом клана уже заранее проработали этот вопрос, — ответил я ей. — Во первых лезть в сам город переселенцам особого смысла нет. Спешить — тоже некуда. Так что, колонна сделает крюк вдоль внутреннего периметра стены, там армейцы, а потому практически нет особой военной активности. После чего подойдёт к нам уже с юга. По поводу же транспорта, мы договорились позаимствовать его у Черемисиных…

— Это которые держат одну из крупных подземных животноводческих ферм на северо-западе? — подумав припомнила девушка.

— Да. Они нейтралы. Но у них достаточно большой парк грузовых паровиков имеется, — ответил я. — А так как сейчас он простаивает, они очень даже не против сдать его нам на время в аренду. Под гарантии конечно, да и цену заломили такую, что за неё можно было бы вообще машины выкупить, но выбирать сейчас не приходится. А у самих у нас такого количества грузовой техники нет.

— Антон, Княгиня Ольга, транспорт готов, — к нам поправляя круглые очки с тонкой медной оправой, подошёл Зиновий, одетый в одетый в крепкую и даже с виду тяжёлую кожаную куртку, до блеска вычищенные сапоги и светлые штаны с галифе.

Как бы подчёркивая её статус, все в моём клане уже давно называли Кня’жину просто Княжной. Так что подобное обращение к Ольге Васильевне стало уже общепринятым. В то время как я сам просил приятеля в частном порядке не расшаркиваться передо мною, а называть как и раньше по имени. Естественно совсем другое дело когда ситуация официальная, ну или мы на людях вне стен Академии.

Хоть это и не соответствовало нормам безопасности, принятым в нашем клане, но ситуация оказалась в общем-то безвыходная. Мало кто из зеленоглазых Бажовых вообще понимал, что такое летун и что с ним делать, а обязательной лицензии воздушного шофёра, так и вовсе никто не имел по объективным причинам.Среди рыжих же, новых Бажовых, таковые асы имелись.

Так что наступив самому себе на горло, глава службы безопасности выбрал из доступных кандидатур двух самых на его взгляд заслуживающих доверия. Главную машину, согласился управлять мой пориятель, который хоть и был моего возраста, в клане считался настоящим авторитетом в вопросах пилотирования летуна.

Для эскорта же был выбран некий Виктор Семёнович Бажов-Шнуровски. Ранее подавляемый кликой отца Зиновия в рыжем клане изобретатель, который сейчас, под нашей рукой расцвёл и был счастлив заниматься любимым делом в собственной лаборатории, а не прислуживать более статусным родственникам. К тому же у мужика недавно родилась дочка и сейчас ему вообще не было смысла строить против нас какие либо козни.

— Ваш наряд что-то значит? — тихо поинтересовался я, у Зиновия, когда мы шли к готовым для погрузки летунам, установленным на подъёмниках. — А то я смотрю вы одинаково одеты…

— На самом деле это обязательная форма воздушного шофёра Московского Полиса, — пожав плечами ответил мне парень. — Ничего особенного, но мы с Виктором Семёновичем поговорили и пришли к выводу, что если уж вы с Ольгой Васильевной должны появиться на людях, то для статуса будет лучше если всё будет сделано в соответствии с правилами. А так — она на самом деле довольно удобна.

Вскоре, затрещав цепные механизмы быстро подняли обе машины в раскрывшиеся на крыше люки. А так, как накрапывал мелкий дождик, и видимость была не очень хорошая, то перед летунами быстро выбежали два рыжих работника с закрытыми ручными светляками и помахав ими как-то по особенному, скоординировали взлёт аппаратов шустро поднявшихся в воздух.

— Летуну на самом деле, подобные погодные условия не страшны, — словно бы уловив мои мысли прокомментировал с водительского места Зиновий. — Его полёт спроектирован и создан с помощью кудесничьих технологий. Вот если бы это была летающая машина созданная исключительно с помощью физических принципов, тогда да, полёт сегодня стоило бы отменить.

— А что есть машины летающие без использования живицы? — удивился я.

— Нет… Но…

— Твой друг просто стесняется, — улыбнулась мне сидевшая рядом Ольга Васильевна. — На самом деле у него есть целая коллекция макетов его собственной конструкции, построенных по принципу бумажного самолётика. И я бы сказала, что если продумать некоторые моменты, то вполне может получиться летающий аппарат, построенный исключительно с использованием естественных наук.

— Ну что вы, Княгиня Ольга, — как-то горько усмехнулся мой приятель, внимательно вглядываясь в лобовое стекло летуна. — Это всего лишь детская мечта… Попытка ребёнка выделиться, блеснуть, которая рассыпалась столкнувшись с реальностью. Слишком много почти нерешаемых проблем встаёт перед реализацией чего либо отличного от обычного планера.

— Планера?

— Ну, да. Планер сделать не так уж и сложно, — ответил Зиновий, а потом поняв почему я переспросил, пояснил. — Планер… Ну это тот же бумажный самолётик. Ты его сложил, кинул, вот он и планирует под действием естественной гравитационной силы.

— Понятно… — ответил я задумчиво. — А можно сделать такой планер, рассчитанный на одного человека?

— Можно, но зачем? — удивился вопросу Зиновий.

— Да так, мысли в слух. Просто представил себе, как бойцы с такой штуковиной, прыгают с верхушки небоскрёба и словно бумажный самолётик планируют прямо в нужную им точку Полиса.

— Мысль конечно забавная, но как по мне бесперспективная, — вставила Ольга Васильевна. — Зиновий, я тебе уже говорила, поставь на свою испытательную модель односторонний двигатель от летуна.Подумай над тем, какое устройство помогло бы такой двигающейся только вперёд конструкции маневрировать в воздухе и может получиться действительно стоящее изобретение!

— А кому оно нужно будет, Ольга Васильевна? — с какой-то тоской ответил мой приятель. — Думал я уже над этим, есть кое какие идеи… Вот только бес толку оно всё! Куда летать то? Другим Полисам вряд ли понравится что к ним кто-то летает. Да и Перевозчики возмутятся, могут даже свои вокзалы закрыть… Были уже претенденты в Европе, когда два соседних полиса Полиса хотели связать себя так называемыми «Малыми локомотивными путями»… Вроде тех что у армейцев на стене проложены. Не жизнеспособная идея.

— Ну не скажи… — хмыкнул я. — Если бы подобное летучее устройство могло бы долететь до Урала, а не было бы ограничено территорией Полиса как летун, то я был бы очень не прочь связать Москву и Тайный Посад таким образом.

За разговорами время пролетело довольно быстро. К тому же летун двигался куда как медленнее нежели сохранился в воспоминаниях мой первый полёт. Зиновий постоянно смотрел на карту и корректировал движение только по одному ему понятным ориентирам, любоваться же видами за окном, в это раз совершенно не было никакого желания.

Даже за расплывчатой стеной мороси было прекрасно видно, что Москва во многих местах горела, да и разрушения на четвёртом и третьем уровне видимые невооружённым глазом, наводили на тягостные мысли. Чем ближе же мы в свою очередь подлетали к центру, тем больше на алмазных дорогах и на путях нижних уровней было видно сожжённых и исковерканных паровиков вокруг которых часто во множестве были разбросаны неподвижные человеческие фигурки.

В окнах домов практически не горел свет, а многие здания были повреждены или вовсе разрушены. Кое где словно бы гаванские ежи, на стенах торчали массивные кристальные наросты, в других местах, видимо под влиянием земной живицы, дороги и дома словно бы превратились в скалы. Многие фасады несли на себе следы коррозии, вызванной стихией смерти, а местами были изрезаны шрамами, что могли сделать чародеи как воды, так воздуха или света.

— Мда… — протянул я глядя на всю эту безрадостную картину. — А ведь всё это потом реставрировать придётся…

— А? — повернула на мой голос голову Ольга Васильевна.

— Я говорю, что Полис после войны придётся либо реставрировать, либо отстраивать заново, — ответил я, махнув рукой в сторону окна.

— Это да, — немного рассеянно согласилась женщина. — На самом деле, вопрос откуда взять средства на реставрацию, это чуть ли не самая большая головная боль для нас с Катей сейчас.

— М-м-м, полисная кремлёвская казна? — предположил со своего места Зиновий, пристально вглядываясь в лобовое стекло.

— А ты уверен, что она ещё цела? — фыркнула Кня’жина. — Нет… мы просто не можем рассчитывать на то, что что городская казна в сохранности и станет доступна нам после победы. Мы исходим из худшего сценария, а он говорит, что в данный момент финансовые хранилища Москвы полностью находятся в руках нашего врага и что с ними происходит никому не известно…

В это время, летун задав небольшую дугу, начал медленно опускаться к крыше какого-то небоскрёба, на которой располагался самый настоящий трёхэтажный особняк, с парком и даже фонтанами. Увидев эту картину, Ольга Васильевна тут же нахмурилась.

— Это место где жил Дмитрий? — поинтересовался я, глядя как на центральной площади с фонтаном суетятся человеческие фигурки, быстро вырисовывая белой краской два креста на влажной мощёной камнем, заваленной мусором, разбитой и изрытой оспинами оплавленных воронок мостовой.

— Ну… — женщина ненадолго замялась. — Это точно небоскрёб Лубянского Дома Презрения, но я честно говоря не знаю, здесь ли лечился Дима или нет. В то время, сразу после Коронации брата, меня насильно выдали замуж за его сподвижника Ланского, а потому я была полностью исключена из семейных вопросов. Знала только, что состояние младшего брата ухудшилось и его поместили на лечение.

Покуда мы разговаривали, наш летун, как и машина сопровождения, быстро пошли на посадку прямиком на только что нанесённые кресты разметки, которые уже медленно размывал мелкий дождь. Сказать по правде, я по началу даже не понял, какой смысл в подобном позиционировании места посадки, потому как по моей памяти агент «Шипов», как лихо взлетел, так и не менее ловко сел возле Тимирязевки.

Только потом до меня дошло, что тогда, два года назад, мы приземлились на фактически пустую ровную улицу, а сейчас пространство под нами ограничено, так что можно легко повредить летун или вообще кого-нибудь зашибить. Более того, если не высунуть голову из летуна и посмотреть вниз, то из кабины просто невидно, что там происходит. Поэтому Зиновий пользовался расположенным перед ним этаким зеркальцем, которое он поднял из приборной панели над рулём. И уж не знаю, как это там работало, но на нём сейчас как раз и было видно медленно приближающийся белый крест.

Касание и наконец окончательное приземление аппарата, произошло очень мягко. Здесь судя по всему Громовым дали ну очень жаркий бой, последствия которого мы видели сверху. Впрочем, из-за дождя и покрытых жёлто-рыжей листвой деревьев, только сейчас я заметил два ряда мёртвых тел, аккуратно уложенных уже пожухлом газоне.

Одни были в тёмно-синей форме гвардейцев клана Громовых, а вот вторые, выложенные чуть поодаль сразу привлекали внимание ярко красными мундирами парадной одежды Княжеских Гвардейцев. Впрочем, так одеты были не все покойники а только часть, другие же носили при жизни кто обычную одежду, а странные мужские платья, в которые я видел у некоторых представителей азиатских Полисов во время недавнего рокового аукциона.

Но привлекли мой внимание ни те и ни другие, а третьи мертвецы, с ног до головы одетые в чёрное. И вроде ничего здесь такого нет, я сам постоянно хожу в чёрной чародейской форме, будь то академическая или клановая. Вот только фасончик одёжки на трупах, вовсе не походил на наши отечественные бушлаты, но при этом показался мне издалека каким-то знакомым.

Выбравшись из летуна и подав руку Ольге Васильевне, я ответил на рукопожатие в начале подошедшего к машине Александра Олафовича, а затем и Никиты, который выглядел довольно бодрым, но сильно потрёпанным. Левая рука у него была полностью забинтована и покоилась на перевязи, а лоб и правая половина лица, туго замотаны марлевой повязкой на которой видны были пятна крови.

— Что с тобой, — спросил я его, когда после взаимных приветствий, Глава Громофвых и Ольга Васильевна начали о чём-то переговариваться.

— Да… здесь та ещё бездна была… — отмахнулся парень. — А так, в руку железку метательную загнали, подрезав сухожилия. Так что сейчас она просто не рабочая, но это ладно. Дома починят чаровники. А вот с рожей… Это меня чуть позже посмертным проклятием зацепило. И это уже боюсь на всегда. Глаз во всяком случае не просто не видит, а сто процентов мёртвый. Придётся удалять…

— Э! Плохо, — покачал я головой. — Как же ты так…

— Да, один из этих уродов, как его добили, — Никита махнул рукой в сторону трупов в чёрном, — как его добили, вдруг резко весь вздулся и из всех щелей газ из себя какой-то выпустил. Егор…

Он махнул рукой уже в сторону мёртвых Громовых.

— …Вообще увернуться не смог, а я едва отскочил, но всё же задело, — он тяжело вздохнул. — Половина лица мгновенно омертвела.

— Подожди, — нахмурился я кое что вспоминая. — Ну ка…

Не говоря больше ни слова я повернувшись зашагал к трупам и Никита, проводив меня взглядом единственного глаза, последовал за мною. Не удивительно, что одёжка этих «чёрных», показалась мне какой-то знакомой. В памяти сразу всплыл единственный выход за Стену на патрулирование и такие вот гаврики казанянской наружности, посыпавшиеся внезапно с ветвей деревьев и атаковавшие нашу учебную группу.

Если бы не рука прикрытия, которую тогда тайно организовали наши кланы, то там бы нас всех из себя таких перспективных и порешили. Даже Марфа Александровна, вряд ли смогла выжить… Хоть скорее всего кого-нибудь да забрала бы с собой.

— Ольга Васильевна, Александр Олафовичь, — крикнул я, привлекая к себе внимание старших. — Подойдите пожалуйста!

— Что такое? — Кня’жина и Глава Громовых переглянувшись выполнили мою просьбу, после чего блондинка посмотрев на трупы, с удивлением произнесла. — О! Шиноби?!

— Шиноби? — мы все посмотрели на неё, ожидая пояснения, после чего мне вдруг вспомнилось, что свою «Мисахику», я как раз скопировал из воспоминаний предка, который как раз называл себя как-то очень похоже.

— Да, если судить по одёжке, то это одарённые с японских островов. Они у них там делятся на «шиноби» или по другому «ниндзя» и «омёдзё». Первые те же наши чародеи, хоть и со своим коллоритом, а вот вторые, сплав наших чаровников с кудесниками и европейских магов. Хотя клан и Полис я по внешнему виду уже не определю… — потирая подбородок объяснила женщина, после чего развела руками. — Я моложе твоего возраста была Антон, когда меня этим премудростям учили. Сейчас помню только самое общее.

— Пофиг на клан, — покачал я головой. — Важно что такие вот гаврики, во время моего последнего выхода за стену, организовали на мою учебную группу нападение. Их тогда тайно организованный нашими кланами охранный отряд всех положил. А иначе бы…

— Вот даже как, — нахмурился Громов тяжёлым взглядом уставившись на трупы. — Их и вот тех вот…

Мужчина махнул руку в сторону мужчин в платье.

— …Целый небоскрёб был. Уж не знаю, как они в Полис просочились, — Глава Громовых вновь посмотрел на меня. — И надо сказать, и надо сказать, ребята они были сильные и очень хорошо обученные. Я не говорю про наши потери, хоть они и не малые, они были бы в разы больше, если бы нас здесь ждали. Но главное, если бы наш патруль не перехватил неподалёку сбежавшую из небоскрёба медсестричку, то мы так и не обратили бы внимания на эту группу. И страшно представить себе, что бы она могла сотворить внезапно напав на нас в критический момент.

— А почему нас не позвали? — вздёрнув брови спросил я, а потом пояснил. — Я вовсе не сомневаюсь в доблести ваших людей, просто вдвоём нагрузка на клан была бы куда как меньше.

— Знал бы, позвал, — болезненно поморщившись ответил Громов. — То не вопрос чести или гордости. Просто у них здесь то ли глифика какая нанесена была, то ли чары сокрытия наложены. Так что предварительная разведка показала совершенно не то что мы встретили внутри. Хорошо ещё Никита уговорил меня перестраховаться и ударить большим числом людей нежели изначально планировалось.

— Нас в Академии учили, что при любой штурмовой операции, лучше заранее удвоить количество бойцов по сравнении с объективно-планируемыми, — пожал плечами парень, хотя я, честно говоря, в этот момент как не напрягал память, вспомнить этой лекции не смог.

«Хотя, Никита ведь на «Ёлочном» факультете, а с нашим «Ясеневым» у них хоть многое и идёт параллельно, но не всё, — решил я для себя, но сразу опроверг. — Хотя странно. Это мы ясеневый факультет «Прямой штурм и всё такое», а ёлочники, они скорее «Тайные операции и так далее…». Хотя может быть в этом и разница…»

— Ладно, пойдёмте в особняк Дмитрия, — произнёс наконец Громов-старший. — Сейчас вы там не такое увидите…

** *

Крепко примотанный проволокой к косому деревянному кресту мурманский молодой чародей опять пронзительно заорал, закатывая к потолку глаза , когда подручный старого шанхайца вновь начал вращать колесо. Его ремённая передача, приводила в действие полутора метровый утыканный шипами столб, который начинал медленно вращаться, наматывая на себя медленно вытягиваемые из тела кишки человека, в то время как вдоль них с зажёным факелом бегал косоглазый мальчик, то и дело подпаливая растянутые сизые внутренности.

Человек не умирал, а непрерывно страдал уже несколько часов поддерживаемый не только в живых но и в сознании черноволосой азиатской женщиной-чаровницей, и из-за её же заботы, не мог истечь кровью, что было летально как для простеца так и для одарённого. А потому пытка всё продолжалась и продолжалась, в то время как Добрыня Милославович Карбазов, бывший глава своего клана, с красными от гнева глазами и крепко сшитыми сквозь плоть за спиной руками, стоял на коленях перед сидящем на винтажном стуле Кня’жичем Дмитрием и был вынужден слушать как пытают и убивают его людей.

— Этот который уже? Четвёртый или пятый? — ласково и нежно спросил у него Кня’жич, отточенным жестом взболтав остаток вина в бокале и медленно пригубил его. — Ах… Не зря парижане говорят что этот вкус великолепен под жаркое. Так каков будет твой положительный ответ?

— То что ты просишь — невозможно! — рыкнул старик, которого тут же ударил ногой по лицу один из лакеев кня’жича.

— Не смей препираться мурманский урод! — рявкнул стоявший рядом парень и в следующий момент его кулак врезался в и так уже сломанные рёбра Карбазова.

Старик тут же закашлялся кровью, впрочем на его лице не отобразилось и не капли боли, а уже после нескольких секунд слабости, он вновь с ненавистью уставился на Дмитрия.

Кня’жичь мог только вздохнуть улыбнуться и вновь пригубить бокал. Как бы не раздражали и не мешали ему его новые «Героические сподвижники», стараниями своими более вредившие и нарушающие его планы, даже в его воспалённом сознании он не мог позволить себе прямо сейчас убить этих надоедливых мошек. Всё это были старшие дети его новых слуг, глав малых московских кланов и чиновников Княжеского стола, присягнувших ему на верность.

Впрочем, он уже представлял себе, как потом, после его уже гарантированной Победы, он превратит всех их в настоящее искусство. Так вот этот вот идиот, который сейчас избивал старика, будет частью композиции «Тупость», для которой он уже приметил несколько дочек и сынков своих вассалов, постоянно досаждавших ему в эти дни.

Ну и естественно после своего исчезновения все они будут героизированы и обретут бессмертный блеск славы в глазах Москвичей! Какая же победа без героев отдавших за неё свои жизни. И тут важно чтобы это были не муравьи, которые действительно воюют сейчас в Полисе, за его, Дмитрия, Княжеский венец. А именитые личности, которые при жизни были возле его трона и после смерти будут вдохновлять новые поколения во свершения в его честь!

Дмитрий аж прикрыл глаза и блаженно улыбнулся, представляя как он будет творить после победы! Ведь совсем недавно, красавица Инари преподнесла ему незабываемый подарок. Трактат о глифике, за авторством какого-то миланского некроманта! А эти люди хоть и не разбирались в искусстве, но прекрасно знали как сохранить плоть живой без постоянной заботы чаровника.

Так что Кня’жия уже представлял себе, как будет удалять некоторые кости из человеческих тел, заменяя их кудесничьей арматурой поддерживающей жизнь и ваять вечное искусство, а не мимолётно, как было то раньше со всеми его шедеврами. Которые подыхая, непременно портили использумые для творчества образцы…

— И так, я жду твоего согласия, — всё так же нежно произнёс Дмитрий, глядя на пленного муромчанина. — Мне всего то и надо, только чтобы ты согласился на мои условия. И я пощажу тебя и твоих людей, а так же не уничтожу твой ненаглядный Муром.

— Ты дурак Кня’жич, — сипло, брызгая кровавой слюной рассмеялся Карбазов, за что сразу же получил по лице от лакея, но сплюнув новую кровь, тут же продолжил. — Выманить внука с невесткой? Глупец, внук ненавидит меня и мой клан, а пообщавшись с ним, я верю что тебя мразь, он просто уничто…

В этот момент лакей в лучших чувствах сорвался и начал избивать Крабазова словно башенный пёс, явно стараясь угодить своему Хозяину. Вот только Дмитрий этого не оценил и наконец пришёл в ярость, с размаху, швырнув бокал в голову слуги. После чего вскочил и выхватив из под полы пиджака кудесничий стилет, подскочил к своему ошарашенному лакею и несколько раз ударил его оружием в грудь, после чего смазав брызнувшую на лицо кровь, с презрением посмотрел на рухнувшее умирающее тело.

— Отнесите это в студию… — приказал он тихо дожидающимся по периметру комнаты людям Инари, которые понимали московский язык в отличии от большинства других азиатов. — Хотя нет! Я придумал новый шедевр!

Дмитрий отбросил в сторону окровавленный кинжал и подойдя к столику установленному около его стула, вновь налил вина в новый бокал, который тут же поднесла пекинка одетая в алое цинпао.

— Сообщите всем, что он умер в бою… ну пусть будет с Сердцезаровыми, а тело отнесите на кухню и пусть из него на третий день, приготовят полный набор блюд, — слегка расплывшись в сумасшедшей улыбке приказал Кня’жич перекрикивая вопли умирающего. — Тогда же объявите его семье, что я приглашаю всю его семью на траурный ужин на который в тайне им подадут их сына. А ещё скажите, что в связи со смертью моего верного «Героического сподвижника», я подавленный и расстроенный данным фактом, лично в это время сделаю им честь написав с их трапезы картину «Семья прощается с сыном»! Да… Это будет прекрасно!

— Бюдит сдилано, — хором произнесли два азиатских мужчины, подойдя и подхватив всё ещё живого лакея, который хоть и стонал но в этот момент с ужасом смотрел на своего сюзерена.

— Старик, ты ещё жив? — улыбнувшись и отпив вина, Дмитрий ткнул носком сапога валяющегося на земле Карбазова. — Бездна и Уроборос…

Выругался Кня’жич, когда Карьазов не отреагировал.

— Цуан Чичи, подлечи его и мастер, тогда дело за вами! —с некоторым уважением в голосе закончил Дмитрий повернувшись к старику с чёрными склерами в глазах стоявшему в самой глубокой тени.

** *

— Текущая цель, малый клан Зуевых, — с равнодушным лицом сообщил командир сводного отряда когда все люди наконец то добрались до обособленного дворика в юго-западном районе Москвы и немного отдохнули. — Уничтожить всех, но старшую дочь брата главы клана приказано взять живой.

— Но… Зуевы же нейтралы, — робко высказался один из бойцов клана Вениоминовых. — Какой смысл для победы Княжича воевать с ними?

— Наше чародейское дело в эти дни, не думать, а выполнять приказы!! — твёрдо и с угрозой сказал командир, а потом пожевав губы добавил. — Я не знаю всех планов и идей нашего руководства, но это приказ самой госпожи Инари! Как и о…

Он слегка закашлялся, а затем слегка нервным голосом выдал.

— …О захвате «Той шалавистой лохудры!» — после чего слегка поморщился.

Было уже на опыте его сводного отряда несколькодел, когда казалось что их руками не ведётся война за правое дело одобренное кланами, а просто сводятся какие-то старые счёты. Причём, задача уничтожить какой-то малый нейтральный клан и захватить какого-то человека, обычно шла именно что от госпожи Инари и всё это были студенты одногодки из Тимирязевской Академии, что не могло не показаться странный старому и опытному чародею.

Но война, особенно такая, дело особое. Здесь нельзя думать своей головой над приказами штаба — их нужно максимально эффективно выполнять. И если сказали, что тех или тех нужно ликвидировать значит обсуждение — неуместно.

Пэтому, приведя отряд в порядок и отдав команду на выдвижение, уже через несколько секунд чародеи взлетели на крыши соседних домов, облепили стойки многоуровневых колонн и взбежав на третий уровень сразу же бросились в атаку на возвышающееся неподалёку родовое гнездо Зуевых. Обитатели которого совершенно точно не ожидали того, что в этот день, каким-то образом спровоцируют одну из двух крупных воюющих между собой сторон.