Война призраков

Глава 1

…За те несколько минут, в течение которых он общался с «призраком», Ресел ГанГи постарел лет на десять — у старого вояки не было причин не доверять своим ощущениям. Особенно перед смертью.

Окружающая реальность предстала перед адмиралом во всех своих безжалостных деталях.

Ресел трясся. Шаари — для него это уже слишком…

«Ублюдочный Советник… под какой монастырь ты подвел меня?»

Лакиш не спал несколько дней, и его разум сейчас готов был дать трещину. Страх — все, чем он был в тот момент. Изнутри рвалось нечто темное, холодной, визжащее. Адмирал с трудом удерживал это на привязи.

«Я выдаю ей тайны, за которыми стоит национальная безопасность Таглианы! О Великий Дух Доа, пощади!»

Его плеча коснулась мягкая рука — хвала космосу, не меч! — и шаари тихо спросила:

— Есть то, что ты утаил?

Ее голос обволакивал сознание, проникал глубоко, гипнотизировал. Ресел не мог сопротивляться, даже если захотел бы.

— Нет! Их миссия была тайной. Знать было положено лишь мне и моему ординарцу.

— Я могу определить, когда ты врешь, — сообщила «призрак».

Коммуникатор на столе адмирала продолжал выдавать звуковые сообщения и пиликал на разные лады, будто возмущаясь. Голограммы вспыхивали и гасли — Ресел отвел взгляд, всерьез подозревая, что видит галлюцинации. Где-то шли бои, штаб работал в авральном режиме, координируя действия соединений, вытесняющих башнагов на север, но адмирал на все это мог смотреть лишь со стороны.

Шаари напомнила о себе еще одним прикосновением, оно было почти ласковым, когда ее ладонь проскользнула по влажной от пота щеке старого вояки.

— Дай слово, что ты ничего не утаил.

У Ресела внутри что-то оборвалось, он закрыл глаза, точно испуганный ребенок, попавший в темную комнату.

— Даю. Ничего…

«Если сюда кто-нибудь войдет, меня убьют!»

ГанГи молился Доа, чтобы этого не случилось, хотя до сегодняшнего дня не верил ни в какую религиозную чепуху.

Он воевал, был в переделках, о которых не мог не вспоминать с содроганием и мог позволить себе с презрением думать о смерти.

Но не сейчас.

Эти минуты растянулись на века ужаса…

— Хорошо.

Невидимая женщина, контуры фигуры которой в сумерках офиса можно было различить с большим трудом, выскользнула из-за кресла адмирала и обогнула стол.

Ресел таращился перед собой, его нижняя губа, влажная как слизняк, отвисла, глаза вылезли из орбит.

— Вы убьете меня? Вы не оставляете свидетелей?

Шаари стояла неподвижно, казалось, полностью растворилась в воздухе. Но лакиш знал, что она здесь.

— Обычно — да. — И добавила, немного подождав: — Ты останешься жить. Настало время что-то поменять…

Ресел открыл рот и спросил:

— Что?

Из пересохшего горла не вырвалось ни звука, лакиш закашлялся и кресло под ним заскрипело.

Из коммуникатора раздавался настойчивый сигнал. Вызывали из Генерального Штаба — ответа Ресела ждали высокие армейские чины за сотни световых лет от Клебры, те самые, с которыми адмирал едва не ругался несколько минут назад, когда требовал еще подкреплений. Золотопогонники, сроду не нюхавшие пороха, решили почему-то именно сейчас задать адмиралу пару вопросов. Губы лакиша разъехались в кривой усмешке, он с трудом удержал истерически смех.

«Нашли время. А может, дать шаари с ними поговорить? Пусть скажет, что я немного занят… вроде бы умирают от страха…»

ГанГи до боли закусил нижнюю губу, и накативший приступ безумного веселья прошел. Он снова уставился туда, где должна была стоять убийца. Лакиш не был уверен, что она до сих пор там.

— Значит, — осторожно пролепетал он, — я буду жить…

— Да. О нашем разговоре — ни слова.

В тот самый момент дверь распахнулась, и на пороге появился ординарец адмирала. Капитан Окл Фиид вошел в офис командующего с планшетом в руке, на котором просматривал какие-то данные.

Ресел окаменел, ожидая смертельного удара. В этот момент кому-то в этом помещении нужно было умереть — адмирал мог поклясться, что прав.

Он уже слышал тихий шелест клинка «призрака» и видел залитый кровь пол.

— Вам плохо? — Окл Фиид застыл напротив своего патрона, глядя на него через стол испуганными глазами. — Вы…

Ресел моргнул, возвращаясь из похожего на обморок состояния. Капитан стоял на том месте, где раньше находилась шаари. Адмирал бросил взгляд на только что сомкнувшиеся створки двери. «Призрак» выскользнула так же незаметно, как пришла.

— Господин адм…

Ресел выбросил вперед руку, показывая, что все нормально, нормально, не о чем беспокоиться. Ему даже удалось улыбнуться, обращая свое странное поведение в шутку. Ну да, дескать, устал, немного отключился, с кем не бывает?

Капитан Фиид в который раз с укоризной подумал, что если Ресел будет и дальше так беспощадно относиться к себе, то долго не протянет.

Указав на до сих пор пиликающий коммуникатор, адмирал изобразил гримасу, означавшую: «Штаб!» — и ответил на вызов. Окл Фиид наблюдал за тем, как его патрон выслушивает болтовню начальства. Капитан бросил взгляд на свой планшет. На дисплее теснились данные о состоянии имеющихся в распоряжении Экспедиционного Корпуса боеприпасов. Масштабная военная операция требовала все больше ресурсов. Уже сейчас ощущалась существенная нехватка патронов для импульсных винтовок, и нетрудно угадать, что будет через сутки, если Генштаб не пошевелит своим толстым задом.

В общем, новости капитан принес не из разряда хороших, сейчас он гадал, стоит ли взваливать на Ресела еще одну проблему.

— Да! — прорычал тот в коммуникатор. — Да! Сколько? Три роды легкой пехоты? Вы с ума там все посходили? А… Нет! Я же просил батальон тяжелых штурмовиков, бронетанковую роту, две полные эскадрильи ПШК[1]! Вы… Так точно! Да, понял! — Лицо адмирала стало маской, изрезанной глубокими разломами морщин. Окл Фиид хорошо знал эту гримасу: патрону попросту указали на его место и велели не дергаться. — Конец связи.

Ресел ударил по панели коммуникатора, а потом обхватил голову руками, стараясь унять дрожь. Озадаченный, Окл с тревогой взирал на патрона, точно зная, что сейчас не следует соваться к нему с вопросами личного характера. Если капитан еще раз напомнит ГанГи об отдыхе, тот, наверное, разорвет его на кусочки.

Окл терпеливо ждал. Когда Ресел поднял блуждающий взгляд и сосредоточил его на ординарце, капитан вытянулся по стойке смирно. Несмотря ни на что, операция проходил успешно, пытался показать Фиид.

— Ты здесь… Что там у тебя? — Ресел пытался снова войти в колею, но чувствовал, что подошел к самому краю. Генштаб нанес ему очередной — вероятно, последний — сокрушительный удар. Запрошенных подкреплений не будет, довольствоваться придется тремя ротами легкой пехоты, которые никоим образом не решат все обостряющихся проблем на непозволительно растянувшемся фронте. Ответ очевиден — наступление необходимо сворачивать.

Окл не без сомнения протянул адмиралу планшет с данными.

— У нас проблемы со снабжением. Боеприпасы кончаются. Склады практически пусты.

У Ресела отвисла челюсть. В его тщательно продуманном плане обнаружилась громадная брешь. Он некоторое время тупо взирал на планшет, а из коммуникатора тем временем разносились взрывы и крики дерущихся солдат. Победные реляции перемежались со все более многочисленными рапортами об отступлениями на разных участках и сообщениями о потерях. По всем признакам, башнаги очухались от натиска и пробуют контратаковать. У них для этого масса возможностей: густые джунгли, секретные тропы, подземные ходы, умение управлять стадами диких животных и хитроумные ловушки.

Проклятые дикари! Лакиш стиснул кулаки, те дрожали, как после хорошей драки.

Ресел ГанГи швырнул планшет на стол и поднял глаза на ожидающего ответа капитана.

— Принеси мне выпить чего-нибудь. Только покрепче.

Ординарец стукнул пятками друг об друга, вытягиваясь в струнку.

— Мне надо подумать…. Подумать…

Выходя, Окл слышал бормотание адмирала и боялся обернуться. Ему не нравилось, как выглядит патрон: из усталого, но по-прежнему крепкого вояки тот превратился в древнего, разбитого невзгодами старца.

Что могло случиться за эти несколько минут, когда он был один в своем офисе?

С этой мыслью капитан отправился на поиски выпивки. Он знал, что предложить адмиралу.

Как только Фиид ушел, Ресел нажал на встроенную в край столешницы управляющую панель. Раскрылась небольшая ниша, в которой лежал пистолет, очень старый на вид, с вычурным узором на деревянной рукояти.

Адмирал посмотрел на антикварное оружие.

Импульсник принадлежал его предку, прапрадеду, герою Тотоанского Блица, получившему оружие от самого президента Таглианы. Тогда полковник Хэйгид ГанГи лично повел оставшийся в окружении батальон штурмовиков и прорвал плотную оборону бегаров[2], даже больше — смог выйти прямо к ставке их командования и снес ее буквально как тропический шторм. Противник вмиг оказался дезорганизован, чем прапрадед и воспользовался. Так его потрепанный батальон в пух и прах разбил целую вражескую дивизию, захватив в плен командующего и вписав себя в историю величайших военных побед Таглианы.

Старые легендарные времена — мысли о них всегда внушали Реселу благоговейную дрожь.

ГанГи хмуро разглядывал оружие, им овладела мрачная фатальная решимость — он собирался покончить со своим позором раз и навсегда. Пропади пропадом эта планета и все ее обитатели…

Предки ГанГи, наверное, смотрят сейчас на него и злятся. Ресел провалил свою миссию и предал свой народ, выдав «призраку» информацию высшей секретности.

Впрочем…

Лакиш заглянул в дуло пистолета, а потом медленно приставил его к виску. Металл холодил кожу.

«Я предал Советника Вииду… Смешно — я ненавижу этого гнусного типа, а сам мучаюсь от осознания, что выболтал со страху его тайну…»

Рука с пистолетом опустилась сама, и на этот раз решимость адмирала померкла. Он успел оправиться после общения с шаари, страх ощущался не так остро, однако чувство глубокого унижения росло. Оно было куда больнее.

Ресел зажмурился, отчаянно отгоняя призраков от своего сознания.

«Шаари пришла и ушла. Ничто не стало для нее помехой».

Снова приставив ствол к виску, адмирал уже хотел было надавить на курок, но вдруг подумал о солдатах, которые в эти минуты сражаются в джунглях и еще не знают, что победы им не видать. Не в этот раз. Что Ресел может сделать для них? Что будет, если он просто выбьет себе мозги, испугавшись ответственности?

Прапрадед не сдался, когда шансов не было даже выжить не то, что победить многочисленного врага. Ресел стиснул рукоять оружия. Он определенно слишком плохо соображал сейчас, чтобы трезво взглянуть на ситуацию.

«Что ты будешь делать, адмирал?»

ГанГи чувствовал себя совершенно обессиленным. Наверное, он слишком стар, чтобы без боязни смотреть правде в лицо. Он проиграл свою маленькую войну, наступление нельзя было начинать, не заручившись поддержкой Генштаба. Ресел просто поставил их в известность и стал требовать подкрепления, что не могло не вызвать ярость в военных верхах. Но ведь раньше он делал именно это — на завоевание Клебры ему дали полный карт-бланш. Может быть, ГанГи просто не сказали, что теперь он больше ничего не решает?

Тут мог бы помочь Советник Виида. Нет… Ресел откинул эту мысль. Валак, обладающий властью, будет полезен, но не сейчас. Побежать к нему и жаловаться — еще больший позор, чем спасовать перед наемным убийцей.

«Мои солдаты должны вернуться на базу!»

Адмирал осторожно положил пистолет обратно в нишу и закрыл ее.

Однако… Виида должен знать. Хочешь не хочешь, а его проект теперь не просто блажь рвущегося к могуществу сумасшедшего политика — Таглиана поставила на него слишком много. Ресел не рассказал шаари о планах Советника завоевать Рашдан и уничтожить дэррнов, но «призраки» наверняка умеют складывать два и два. И они, очевидно, не будут ждать, когда им на головы упадет еще один неприятный сюрприз. Пусть Виида знает, что шаари уже начали охоту за ним. Нет, Ресел не откажет себе в удовольствии испортить ему настроение…

Он потер лицо, похлопал себя по щекам и сделал пару глубоких вдохов.

Пара поражений — не конец войне. Раскисать сейчас значило смешать с дерьмом все, ради чего адмирал работал все эти годы.

Победа была все еще далека, но не менее притягательна, чем вначале.

Окл Фиид появился с кружкой крепкого унгра[3], неразбавленного. Адмирал поблагодарил ординарца, и тот вышел в коридор, бросив на прощанье все тот же озабоченный взгляд беспокойного папочки. Капитан был неисправим.

Сделав три глотка из кружки, Ресел задохнулся и начал тереть глаза, на которых выступили слезы. В молодости он мог пить унгр без проблем, словно воду. Да, многое изменилось.

Отставив выпивку, ГанГи почувствовал, как тепло идет по жилам и исчезает дрожь в животе. В голове стало шумно, но это был приятный шум. Адмирал отключил частоты, на которых гремело и взрывалось, и в офисе стало почти тихо. Война отодвинулась куда-то далеко.

У адмирала был код, по которому он мог связываться с Советником напрямую, через приватный, хорошо защищенный гиперпространственный канал. Ждать пришлось немало Виида, возможно, специально не откликался. Наконец, его голографический, правда, статичный аватар завис в воздухе. Алкоголь успел ударить адмиралу в голову, он утер нос рукавом кителя.

— Зачем ты будишь меня в такой час, ГанГи? — зашипел Советник. — У нас тут ночь!

— С этого момента остерегайся темноты, друг, — ответил лакиш, растягивая рот в широкой улыбке.

— Что? Что за бред? Говори яснее? А-а… напился? — Статичный аватар сменился живой голо-картинкой, на которой Валак Виида выглядел разъяренным, сонным, помятым, но заинтересованным. Этот ублюдок, подумал адмирал, все держит нос по ветру.

Ресел напустил на себя важный вид и скрестил руки на груди.

— Ко мне приходил один из твоих дружков. Точнее, подружка.

— Что?

— Ты оглох? — рыкнул вояка. — Старый дурак! Я предупреждал тебя, в какое дерьмо ты влезаешь да еще других тянешь за собой! Проклятый тупоумный кафран[4]!

Валак Виида ошеломленно уставился на ГанГи, но быстро пришел в себя.

— Говори толком. — Советник посерьезнел. — Слушаю.

— Ко мне в офис проникла одна из шаари… — Адмирал понизил голос, что не помешало воспоминаниям восстать перед его мысленным взором во всей красе. Лакиша снова прошиб ледяной пот. — Она хотела… поговорить…

— Поговорить? — выдохнул Валак.

— Я думал, меня прикончат, как всех других, ведь «призраки» не оставляют свидетелей, но она не стала.

— Это… была женщина?

— Да. Имени не знаю — не называлась.

Советник выругался — витиевато и злобно.

— Что? Не ожидал? А я ведь говорил тебе, что дэррны не будут есть то дерьмо, которым ты пытаешься кормить их с ложечки! — оскалился адмирал.

Виида потратил пару минут на то, чтобы собрать враз разбежавшиеся мысли.

— И что? — спросил он. — Ты ей сказал?

— Да. Мне дорога моя шкура.

— Ты…

— Я всего лишь хотел, чтобы ты знал. Чтобы был готов к неприятностям. Ты втянул всю планету, весь наш народ в эту авантюру, и не думай, что мне дорога твоя безопасность, Виида. Мой долг — хоть как-то минимизировать последствия для Таглианы.

— Ты — предатель!

— Заткнись. Я бы посмотрел на тебя, как ты разговариваешь с шаари, который держит меч у твоего горла!

Советник был вне себя от ярости.

— Не трать силы напрасно, Виида. Это целиком твоя вина. Я свой долг исполнил. Позаботься о своем проекте.

— Почему шаари не убила тебя?

— Не знаю. — Адмирал вновь почувствовал дрожь — это был страх, достаточно сильный, чтобы свести на нет воздействия паров спирта. — До недавнего времени я знал, что «призраки» только легенда, и вот один из них едва не отрезает мне голову. Поэтому не задавай мне дурацких вопросов, Советник.

Валак получил сильный удар — ему не хватило самообладания и артистических способностей, чтобы это скрыть. Ресел втайне наслаждался произведенным эффектом. С другой стороны, он понимал, что, справившись с шоком, в конце концов, Виида станет работать с удвоенной силой. Советник информирован, а значит вооружен. Шаари будет сложнее добраться до него.

Чувство удовлетворения, такое мимолетное, быстро рассеялось, и Ресел ощутил наплыв глухой черной тоски. Вернулась мысль о пистолете, и ее удалось подавить лишь, напомнив себе о солдатах, которых сражаются в недрах этих проклятых джунглях безо всякой надежды на победу. Они не знают, что операцию необходимо свернуть, если, конечно, им не понравиться идея драться с башнагами палками и камнями.

— Отбой. Я сказал все, что хотел. — Ресел отключил связь, прежде чем изо рта Советника вылетел хоть звук. — Куча дел… — добавил он, обращаясь сам к себе, вновь открывая ранее заблокированные частоты.

«Сколько наших погибло из-за того, что Генштаб решил начать экономить ольвены?»

В процесс непосредственного командования лакиш включился с наслаждением, и очень жалел, что так и не решился отправиться на передовую, как планировал вначале. Зря послушался увещеваний Окла Фиида.

Дела на театре военных действий шли не очень хорошо. Голокарты показывали массовые отступления на большинстве участков, где-то даже откровенное бегство. Командирам удавалось пока пресекать попытки противника окружить подразделения, однако промедление могло привести именно к этому. Силы башнагов стекались с севера широкими потоками, кому-то удалось объединить племена за пределами Лысых Холмов, где они уже смяли и сожгли два лакишских аванпоста. Большая часть военного персонала смогли эвакуировать, но теперь потеряна значительная территория джунглей, имеющая стратегическое значение.

«Башнаги быстро приходят в ярость, но еще быстрее объединяются, чтобы дать отпор вероломному врагу…»

Теперь у туземцев был повод объявить колонизаторам тотальную войну на уничтожение. Большое объединение племен, чего так опасался Ресел, не за горами.

Он отдавал приказы, расставляя свои подразделения на карте, словно фигурки в шахматах. Лакиши отходили, сохраняя по возможности прямую линию фронта. Ее разрыв спровоцировал бы врага на быстрые стремительные атаки вглубь подконтрольной территории, и вот этого-то Ресел хотел избежать любой ценой.

Ему пришлось пустить в ход все резервы для усиления наиболее уязвимых мест. Артиллерия и авиация работали не переставая, и только так удавалось сдерживать крупные силы башнагов на расстоянии. Джунгли горели уже на площади в сотни квадратных километров, огонь вздымался над деревьями на десятки метров, ревя и пробуя дотянуться оранжевыми щупальцами до облаков. Аборигены не сбавляли напора, умело используя толпы испуганных и разъяренных животных против лакишей. Потоки мигрирующих тварей на некоторых участках фронта просто разорвали оборону и посеяли хаос в рядах лакишей.

Ресел спросил себя, до каких пределов башнаги способны дойти, преследуя отступающего врага. До давно закрепленных границ колониальной зоны оставалось не так уже много. Неужели туземцы решатся на большой штурм?

Ресел протер глаза. Как быстро все-таки успешная наступательная операция превратилась, по существу, в паническое бегство.

Он отдал еще несколько приказов и в течение нескольких минут напряженно наблюдал за спешной эвакуацией отрядов из Котловины Зэхра. Башнаги бросили туда не меньше пяти сотен бойцов, стремясь захлопнуть крышку над потрепанным батальоном тяжелой пехоты. Грузовые шаттлы, прикрываемые огнем с канонерок, вывозили лакишей из горячего места. Заряды термита, заложенные при отступлении, сработали как только аванпост оказался в руках дикарей. По крайней мере, еще сотня тварей отправилась в небытие.

Ресел утер пот со лба. Для радости особенных причин не было — ситуация почти вышла из-под контроля. Надо было что-то предпринять. ГанГи понял, что не может больше сидеть здесь, не видя происходящее своими глазами. Он позвал ординарца, и Окл влетел в офис через секунду, словно давно стоял за дверью.

— Прикажи снарядить транспорт, я лечу на линию фронта, — сказал ГанГи.

«Хоть в чем-то я буду похож на своего предка… но, Великий Дух Доа, как же это смешно!» Ресел отдавал себе отчет, что его попытка стать героем всего лишь способ заглушить грызущее чувство стыда, изрядно приправленное страхом. Шаари сломала какой-то внутренний стержень внутри ГанГи, и лакиш готов был окунуться даже в самую жаркую неразбериху боя, лишь бы избавиться от этого гадкого ощущения.

«Смерть была бы честнее…»

Капитан Фиид колебался всего мгновенье — выражение лица Ресела не допускало иных трактовок, и спорить было бесполезно. Лакиш отдал честь и выскочил из офиса, со всех ног мчась по коридору.

Адмирал встал, размялся, отдал несколько приказов по штабу, переложив временно часть бремени на нижестоящих офицеров. В открывшейся нише стены его ждала старая добрая боевая броня. Много раз ее латали после сражений в прошлом, заменяли сегменты, но, в общем, она была той же самой, что и много лет назад. Адмиралу не по рангу было носить этот устаревший образец, устав предписывал ему нечто более солидное. Однако ГанГи и слушать не хотел об обновке, для него эта броня была таким же спасительным артефактом прошлого, как пистолет прапрадеда. И, как всякий профессиональный солдат, Ресел страдал различными суевериями относительно удачи. Его испытанная амуниция не раз спасала ему жизнь.

Облачился адмирал быстро, тело без труда вспомнило, что нужно делать. Поглядев на себя в зеркало, Ресел попрыгал на месте. Доспехи нигде не жали и не стесняли движения. Приятно было думать, что, несмотря на возраст, адмирал такой же, как был в период, когда носил звание лейтенанта таглианских специальных сил.

Появился Окл Фиид. Сказал, что все готово: ПШК и взвод штурмовиков ждут на площадке перед штабом. Сам капитан тоже был в броне, он не мог позволить себе отправить патрона на линию фронта одного.

— Идем, — пряча улыбку, сказал Ресел.