Воздушный пират

XIV. По телефону

Была полночь.

«Диктатор» описывал правильные круги над Бомбеем, осматривая местность и ища своего смертельного врага; и так как скрываться самому было бесполезно, то капитан приказал привести в действие огромный рефлектор. Целые полосы яркого света медленно передвигались по горизонту, освещая все кругом, как будто ища и нащупывая своего противника… Но «Дьяволо» не показывался.

В беспроволочном телефоне в кармане капитана Смита раздался тихий звонок и послышался голос:

— Это я, Арнольд Рекерт. Ничего не видно?

— Ничего. А у вас?

— Тоже. Пришлите за мной лодку.

— Но ведь у Герты есть часики…

— Не говорите, ничего не говорите… Лично поговорим, так как я не доверяю аппарату и боюсь предательства. Пришлите лодку, а я отправлюсь на телеграфную станцию и еще раз поговорю с лордом.

На стуле у телеграфного аппарата сидел лорд Равенгурст, ожидая с тоской и мукой, когда с «Дьяволо» придет какое-либо известие. Арнольд, несмотря на свое личное горе, нашел в себе силы, чтобы начать успокаивать старика:

— Не надо терять бодрости, милорд! Все еще, Бог даст…

В это время на телефонном аппарате раздался резкий звонок, и лорд Равенгурст подошел к аппарату.

— Слушаю, станция Бомбей. Кто говорит?

— «Дьяволо». Мне нужен вице-король.

— Я у телефона, — ответил лорд Равенгурст, весь дрожа от волнения.

— Нас никто не слышит?

— Я один у аппарата, — сказал лорд Равенгурст, глядя на Арнольда, который в это время тоже взял трубку аппарата и приложил к уху.

— Ваша жена и дочь здоровы, но я их еще не отпущу…

— Как?!

— Вот так… Прошу без дурацких вопросов! А теперь слушайте: капитан Смит и Арнольд Рекерт мне больше не нужны, так как для меня довольно молодой госпожи Рекерт, которая уже часа четыре находится у меня на корабле. От вас я теперь требую только одного: передайте капитану Смиту, чтобы он поставил свой аппарат на слово «Гималаи»…

— А мои жена и дочь?

— Я вас спрашиваю: вы поняли? Капитан Смит должен поставить свой аппарат на слово «Гималаи», и вы его немедленно известите об этом.

— Слушаюсь, слушаюсь…

— Ну, вот. А относительно вашей жены и дочери я вам уже сказал, что они пока останутся у меня на дирижабле.

Капитан дал отбой.

Арнольд поспешил выйти, так как ему было слишком мучительно видеть взрыв горя старого лорда; а через несколько минут он уже был на борту «Диктатора».

— Так вы думаете, что «Дьяволо» здесь? — задумчиво спросил капитан Смит, выслушав все, что передал ему Арнольд.

— Он сам или только воздушная лодка с него, — не все ли равно? — ответил Арнольд. — Важно то, что нам приходится вступить в переговоры с этим гнусным разбойником.

— А Герте вы объяснили употребление часиков?

— Да, объяснил, но в том-то и дело, что мы первые не можем заговорить с ней, так как если она не одна в комнате, то это погубит все…

— Да, вы правы, — сказал капитан, — нам придется ждать, пока она сама заговорит. — И после небольшой паузы он прибавил:

— Ну что же, — будем беседовать с этим проклятым пиратом!.. — И подойдя к аппарату беспроволочного телефона, он поставил его на слово «Гималаи».

— Говорит капитан Смит с «Диктатора»; кто у телефона?

— Капитан Дункан с «Дьяволо». А-а-а, дорогой коллега, наконец-то мы можем побеседовать с вами настоящим образом, а не с помощью этих скучных флагов!

— Что вам нужно?

— Все ваши изобретения, какие вы имеете, — ясно и определенно ответил капитан Дункан.

— Ведь вы с помощью какого-то предателя украли их уже… Какие же вы еще хотите изобретения?

— Именно те, которых еще нет у меня.

— Но уничтожение силы тяжести у вас уже есть?

— Конечно, и за это изобретение я вам очень благодарен, — засмеялся капитан Дункан.

— Что же вы еще хотите? — спокойно, стараясь сдержать свою ярость, спросил капитан Смит.

— Ну, хотя бы для начала вы должны рассказать мне, как эту стеклянную материю приготовляют для аккумуляторов?

— Хорошо, а еще что?

— Оставьте, милейший, капитан Дункан ни попадется на такую удочку… Я старый воробей… Отвечайте прежде относительно аккумуляторов.

— Нет, отвечайте прежде, какие вы хотите иметь изобретения, — настаивал капитан Смит.

— Та-а-к, — протянул капитан Дункан. — Придется, значит, пустить в ход молоденькую новобрачную…

— Не понимаю. Что вы хотите этим сказать?

— Охотно объясню, милейший. Видите ли, я взял к себе на корабль госпожу Рекерт, для того чтобы она своей маленькой и хорошенькой персоной защитила мой большой корабль на случай неприятной встречи с «Диктатором». Ведь неудобно будет стрелять в корабль, на котором находится жена молодого друга… Это во-первых, а во-вторых, я требую, чтобы вы немедленно сообщили мне, как эта стеклянная материя превращается в аккумулятор электрической энергии.

— А если я этого не сделаю?

— Тогда за это ответит мне госпожа Рекерт.

— То есть что же вы сделаете? — сдерживая ярость, спокойно спросил капитан.

— О, вначале пустяки… Я позову людей и прикажу хорошенько поколотить ее.

Капитан Смит и Арнольд с трудом сдерживали гнев.

— А если я вам расскажу способ создания аккумуляторов, то вы тогда вернете госпожу Рекерт?

— Нет, милейший, не сразу… Тогда я ее не буду бить, больше ничего, и задам вам следующий вопрос… Я знаю, что не только молодой муж, но и вы, милейший, теперь очень взволнованы, так как вы человек очень сострадательный и мягкий… Так вот, я вам даю пять минут на размышление, — закончил капитан Дункан и дал отбой.

Капитан Смит и Арнольд в ужасе смотрели друг на друга. Наконец капитан Смит сказал:

— Этого, конечно, нельзя допустить.

— Что же вы сделаете?

— Отвечу ему на все его вопросы, — спокойно и твердо заявил капитан.

— Этого не будет! Я не приму такой жертвы! — так же решительно заявил Арнольд.

— Нет, я это сделаю, — резко сказал капитан, направляясь к телефону.

— Вы этого не сделаете… я не допущу! — вскричал Арнольд, оттаскивая капитана от аппарата.

Между обоими друзьями, страшно взволнованными и потерявшими голову, началась почти борьба, так как капитан хотел подойти к аппарату, а Арнольд не пускал его…

Пять минут прошли, и снова раздался звонок телефона, к которому быстро подошел Арнольд.

— Капитан Дункан?

— Да, я. Кто говорит?

— Арнольд Рекерт и я заявляем вам, что никакими насильственными действиями вы не заставите нас выдать вам наши изобретения, никогда!

— Хорошо-с, — раздался спокойный голос капитана Дункана. — Любящий молодой муженек, вы сейчас услышите, как на это ответит ваша супруга…

— Да, я хотел бы поговорить с ней.

— Подождите, мой милый, подождите… Вот сейчас вы услышите ее голосок… Вот я поставлю большую трубу, и тогда вам ясно будет слышно все, что происходит здесь, у меня… Вы все услышите, все, мой дорогой… Вот так, господа. Нет, нет, платья с нее не надо снимать… Для первого раза мы выпорем ее в платье, ну а в следующие разы, если придется, мы и платьице сбросим… Но вот я начинаю считать… Двадцать пять ударов… Не жалей!.. Итак, я считаю: раз…

И в это же мгновение из телефонной трубки раздались раздирающие душу крики и жалобный, страдающий голос молодой женщины:

— Арнольд, Арнольд, меня бьют здесь!.. Арнольд!..

С телефонной трубкой в руке Арнольд замер от ужаса, стоя неподвижно с широко открытыми глазами и слушая, как там, где-то в пространстве истязают его дорогую Герту…

Капитан Смит, потеряв последнее самообладание, кинулся к Арнольду, чтобы оттащить его от аппарата и согласиться на все требования гнусного пирата.

Но вдруг рука Арнольда с силой оттолкнула капитана Смита, и тихо, едва слышно прошептали:

— Тише… Я слышу звонок аппарата у себя в кармане.

— Как это возможно? — так же тихо спросил пораженный капитан.

— Постойте, займите вы этот аппарат, чтобы не возбудить подозрения… тихо… тихо, — продолжал Арнольд.

А из телефонной трубки неслись страшные крики:

— Арнольд, помоги!.. Тебе достаточно одно слово сказать — и меня перестанут бить… Арнольд!..

Но в это же время Арнольд приложил часы к своему уху и тихо спросил:

— Это ты, Герта?

— Да, я, — донесся ее тихий, мелодичный голос. — Слава богу, наконец то мы можем поговорить.

— Как с тобой обращаются?

— Вполне прилично, — тихо отвечала мембрана, маленького телефона в то самое время, как из большого телефона неслись крики и стоны.

— Наконец-то я одна и могу поговорить с тобой! — говорил голос Герты из маленького телефона.

— Одну минуту, дорогая… подожди, — тихо отвечал Арнольд.

Он подошел к большому телефону, откуда раздавалось: «Девять». — «Арнольд, мой Арнольд». — «Десять». — «Пожалей меня, Арнольд…» и крикнули в него:

— Капитан, капитан, разве вы меня не слышите?

Из телефона перестали раздаваться крики истязуемой, и послышался голос капитана Дункана:

— Вы меня звали?

— Да, да! — голосом, как будто охрипшим от крика, почти простонал Арнольд. — Я все время кричу и не могу дозваться вас!..

— Здесь ничего не было слышно. Ну, что вам угодно?

— Ради бога, капитан, перестаньте… Мы на все согласны, слышите, на все!.. Капитан Смит хоч-е-е-ет…

И говоря это, Арнольд медленно отвинтил одну из кнопок аппарата, так что в трубке раздавался только глухой, дребезжащий звук, характерный для испортившегося телефонного аппарата. Сделав это, Арнольд с облегчением сказал:

— Ну вот, — теперь аппарат как будто испорчен, и не наша вина, что мы не можем объясняться с этим милым господином. И останется он испорченным до тех, пока мы сами этого захотим.

Капитан вначале не понял, а потом, когда сообразил тонкий ход Арнольда, пришел в настоящий восторг:

— Браво, браво, Арнольд! Это великолепно! Конечно, аппарат испорчен… Ведь это всегда может случиться, и пират должен будет ждать, пока мы исправим его.

— Ну вот! А теперь поговорим с настоящей Гертой, а не с той ловкой комедианткой, которая кричала там в телефон, — сказал спокойно Арнольд.

— Да, да, но звонить нельзя, — предупредил капитан.

— Конечно, я думаю, что Герта не отнимала еще своих часиков от уха.

И они сказали в свой аппарат:

— Герта, ты слушаешь меня еще?

— Слушаю, слушаю, Арнольд!

— Ты очень печальна и испугана, Герта?

— Нет, ничего, Арнольд… — старалась Герта его успокоить. — Меня только волнует, чем все это кончится…

— Ты на борту «Дьяволо»?

— Да, конечно.

— Так расскажи же теперь, Герта, подробно все, — ты понимаешь, что каждая мелочь будет иметь для нас значение, а я знаю, что ты очень наблюдательна и, наверное, многое заметила.

И Герта тихо рассказывала обо всем, что видела за это время: корабль, как видно, похож на «Диктатор», но двигатели работают, должно быть, на бензине, а не на электричестве, так как на всем корабле стоит сильный запах бензина. Капитан Дункан разговаривал с ней и все допытывался, не знает ли она, как готовятся аккумуляторы, как добывается электричество из атмосферы и, наконец, об искусственном приготовлении белка. Герта ответила ему, что она этого не знает; она и в самом деле не знала об этих изобретениях, и капитан Дункан, по-видимому, поверил ей.

Этот допрос продолжался более трех часов, а по окончании его Герту отвели в отдельную каюту, где ее обыскала старая негритянка, причем она забрала все, что было у Герты, но потом все это принесла назад и часики тоже, хотя Герта очень боялась, не узнал бы капитан, что это беспроволочный телефон. Теперь Герта уже лежала в постели и только потому решилась наконец поговорить по телефону с Арнольдом.

— А ты не знаешь, — спросил Арнольд, — четыреста человек рабочих, взятых в Бомбее, и триста женщин из гарема раджи продолжают находиться на корабле?

— Нет, их нет на корабле, и негритянка на мой вопрос ответила только, что они уже дома… А где этот дом, она, конечно, не сказала, да я и побоялась спрашивать; но надо думать, что верфь этого «Дьяволо» находится где-то на расстоянии одних суток полета, так как он в течение двух дней успел отвезти рабочих и женщин туда и вернуться обратно в Бомбей.

— Да, ты права, дорогая…

И Герта тихим усталым голосом добавила:

— Знаешь, Арнольд, я смертельно устала и боюсь, что могу так и уснуть с часами в руках… Поэтому нам теперь лучше прервать беседу.

— Хорошо, хорошо, Герта. Спи теперь спокойно и, главное, дорогая, не теряй бодрости!.. Все уладится… — и в маленьком беспроволочном телефоне раздавались слова утешения и ласки, которые говорили друг другу молодые новобрачные, разделенные в первый же день брака огромным расстоянием в сто шестьдесят английских миль.

— Спокойной ночи, дорогая Герта, не теряй бодрости!..

— Спокойной ночи, Арнольд, — тихо и ласково прошептала мембрана маленького телефона над ухом взволнованного Арнольда.