Возлюбленная мертвеца (СИ)

Глава 32

Лич привел меня в темный дом, с жарко натопленным очагом, где уже по комнате разливалось приятное тепло.

Он вошел и замер у двери. А я боязливо протиснулась мимо него и села к огню, обхватив свои плечи замерзшими руками. Дрожь никак не покидала мое тело. Одна лишь мысль о том, что за моей спиной стоит мёртвый маг, заставляла меня трястись еще сильнее.

Я услышала, как он плотно захлопнул дверь и медленно прошелся по комнате. Мне хотелось повернуться посмотреть, но у меня элементарно не хватало смелости снова встретиться с ним взглядом.

— Ты голодна? — спросил он меня.

— Нет, — тихо ответила я.

— Может, хочешь пить? — снова спросил лич.

— Нет, — отрицательно покачала я головой.

— У тебя есть ещё какие потребности? — запнувшись на последнем слове, снова задал он мне вопрос.

Я растерялась, не совсем понимая, что он имел в виду. А потом до меня, кажется, дошло.

— Да, — тихо ответила я, низко опуская лицо и краснея.

Медленно поднявшись, я направилась из дома, надеясь, что лич не пойдет со мной, и не станет смотреть.

Он встал и отвернулся к окну.

— Там, — протянул он руку, указывая на небольшую дверь, ведущую на крытый двор.

Я на трясущихся ногах направилась в указанном направлении. Слава богам, он не отправился со мной. Облегченно выдохнув, я обнаружила нечто напоминающее нужник и быстро сделала все свои дела.

И что теперь? Вернуться к нему? Или снова бежать? Но удастся ли мне скрыться от него? Я вспомнила его недавние слова о том, что он найдет меня везде, и тогда он уже будет не так ко мне добр, если я вновь попробую сбежать.

Ах, если бы была возможность добраться до людей. Но я находилась на земляк Кром, даже если мне и удастся сбежать, то скорее всего я попаду в руки орков, и мне страшно представить, что они могут со мной сотворить.

А если вернуться в армию империи? Найти дорогу обратно и постараться добраться до лагеря. Опять попасть в руки императора? Стать его любовницей против своей воли? Нет, ни за что!

Что же делать? Как поступить?

— Никсаэлла! — раздался голос лича из соседнего помещения.

От неожиданности я подпрыгнула на месте и на негнущихся ногах медленно отправилась к тому, кто олицетворял собой самый страшный мой кошмар.

Войдя в помещение, я обнаружила на столе таз с водой и льняное полотенце.

— Умывайся и ложись спасть, — приказал лич.

У меня вырвался истерический смех.

— Ты думаешь, я смогу уснуть? — посмотрела я на темноту под его капюшоном, и опустила руки в таз с теплой водой, омывая свое лицо.

— Сможешь, — спокойно ответил он и в его руке заклубился магический туман.

— Ты собираешься усыпить меня? — испуганно попятилась я к двери.

Он отрицательно качнул головой.

— Не совсем, — все также спокойно произнес он, — Я всего лишь погружу тебя в лечебный сон. Тебе надо отдохнуть.

— Нет, не надо, — вытянула я перед собой руки, как бы защищаясь. Но было уже поздно. Перед моими глазами все поплыло, и тьма окутала меня.

Сквозь сон я почувствовала, как кто-то поправляет на мне одеяло. А еще я услышала треск поленьев в очаге и почувствовала запах какой-то пищи.

Открыв глаза, я снова увидела мертвого мага и вздрогнула. Он сидел в кресле напротив моей лежанки и смотрел на меня. Ну, наверное, смотрел. Его глаз мне было не видно, так как его глубокий капюшон полностью скрывал лицо лича от меня. На его руках были надеты плотные кожаные перчатки, а его тело скрывал черный костюм из плотной бархатной ткани, весь расшитый серебряной нитью. Также на нем был легкий литой доспех из темного блестящего металла, закрывающий его грудь и плечи, а также темные металлические наручни.

Если не знать, кто передо мной сидел и не видеть его лица, то вполне возможно было принять его за воина или боевого мага. И лишь его темный странный доспех и глубокий капюшон, скрывающий его лицо, выдавали в нем нечто зловещее и крайне опасное.

— Насмотрелась? — услышала я насмешливый голос лича.

Я снова вздрогнула и села в кровати. Я только сейчас поняла, что уже несколько минут открыто разглядывала его. Странное чувство вдруг овладело мной. Смущение, страх, неловкость и некая растерянность перемешались в моей душе странным коктейлем.

Он хрипло рассмеялся, а по моей спине побежали мурашки.

— Собирайся, мы выезжаем, — сказал лич, поднимаясь с места.

— Куда? — торопливо спросила я.

Он направился к двери и, уже почти выйдя из дома, бросил через плечо:

— В пустошь.

Спросить больше я ничего не успела. Когда за ним захлопнулась дверь, я облегченно выдохнула и принялась скорее натягивать на себя сапоги. И только сейчас до меня дошло, что я спала частично раздетая. Что на мне был лишь вишневый бархатный костюм и чулки. А кто же тогда снял с меня плащ, кольчугу и сапоги? Неужели лич? И уложил на эту кровать тоже он? И даже накрыл теплыми шкурами, чтобы я не замерзла?

От количества всех этих чувств и мыслей в моей голове, мне стало плохо, и я плюхнулась обратно на кровать. О боги, ведь он меня раздевал! Я была в шоке от всех этих мыслей.

Я стала шарить глазами по комнате, пытаясь найти свои вещи. Сапоги лежали тут же рядом, и я сразу их натянула. Плащ висел на спинке стула, а вот кольчуги с металлическим нагрудником нигде не было видно. Интересно, что он с ней сделал?

К своему удивлению я её так нигде и не обнаружила. Зато на столе я увидела приготовленный таз с чистой теплой водой, а также что-то напоминающее отварные овощи. Желудок сразу предательски заурчал. И я сразу схватила и принялась поглощать то, что было предложено.

Закончив свой нехитрый завтрак, и выпив немного теплой воды, я тщательно умылась, прополоскала рот и попыталась заплести свои темные длинные волосы. Получилось у меня это не очень хорошо, так как они сильно спутались и слиплись, наверное, от крови или грязи, а гребня или щётки у меня с собой не было. Что ж, все равно красоваться мне было не перед кем, а перед лицом смерти все равны. А мой похититель как раз и олицетворял собой эту самую смерть.

Выйдя из дома, я обнаружила мертвого мага уже на своем страшном скакуне. Он молча протянул мне руку, и я боязливо вложила свои пальцы в его ладонь. Лич с легкостью поднял меня и усадил впери себя. Конь его тронулся, и мы двинулись в путь сначала медленным шагом, затем рысью, уже позднее его лошадь перешла на галоп.

— Где моя кольчуга? — решилась спросить я его.

— Пока ты со мной, она тебе не нужна, — проговорил мне в волосы лич.

От его слов у меня побежали табуны мурашек. Я сидела впереди него, тесно прижавшись к его груди. Он одной рукой придерживал меня за талию, другой крепко держал повод своего коня.

— Зачем ты везешь меня в пустошь? — задала я мучавший меня вопрос.

— А куда мне ещё тебя везти? — переспросил он, и я услышала в его словах издёвку.

Я нахмурилась и пробубнила:

— А зачем вообще везти меня куда-то?

На эту мою реплику лич промолчал. А я лихорадочно размышляла, зачем я ему понадобилась? В моей голове всплывали такие мысли, одна безумнее другой. И каждую я отвергала за её нелогичностью.

— Зачем я тебе? — наконец выдавила я из себя.

Он как будто бы вздохнул и негромко произнес:

— Хотел бы я и сам это знать, — проговорил лич устало, а затем добавил, — Ты — моя, и лучше тебе начать привыкать к этой мысли.

От его слов я впала в ступор. Что значили эти слова: «Ты — моя», я что теперь его вещь? О боги всемогущие! Что же это происходит?

Весь день мы провели в пути. Я чувствовала, как усталость одолевает меня. В отличие от мёртвого мага и его мёртвого скакуна я-то была живой. Я устала, хотела есть, пить, спасть, и просто наконец уже слезть с этой лошади. Но она очевидно и впрямь не знала усталости, как и мой похититель.

Два раза я ловила себя на том, что опрокидываюсь на грудь лича и клюю носом. И после каждого такого раза, он останавливал свою лошадь, дав мне возможность размяться и отдохнуть.

Но я не жаловалась, я ничего не говорила ему, а он мне. Мы вообще почти не разговаривали, и от этого было как-то жутковато вдвойне.

Уже ближе к вечеру, мы проезжали через глухие холодные степи. А я все думала о его словах. А затем я вдруг вспомнила свой сон, в котором видела этого лича живым. И снова в мою голову пришла мысль, что он был красив. А ещё он был очень храбр и смел, и полон жизни. Ах, как же жаль, что теперь этот невероятный мужчина стал личем. Он бы мне понравился…

Какая странная мысль пришла мне в голову, и я вдруг представила себе сейчас его таким, каким он был при жизни. А я сейчас сидела на его боевом скакуне, тесно прижавшись к его груди.

Я закрыла глаза и отдалась во власть своего воображения. Я вдруг представила себе, как его руки обвили мою талию. Как они стали касаться меня настойчиво, но в тоже время нежно. Затем они стали подниматься вверх, чуть задевая мою грудь, а потом они накрыли мои плечи, нежно поглаживая и поднимаясь выше, к шее. Одна его рука зарылась в мои волосы, а другая накрыла мою грудь. От его прикосновений по всей моей коже пробежали толпы мурашек. По моему телу разлилась приятная истома, и я начала расслабляться, теряясь в этих приятный ощущениях. Моя голова сама непроизвольно откинулась ему на плечо, а лицо уткнулось в его шею. Я подняла на него свой затуманенный взгляд и посмотрела в его глаза. И…

И вдруг я встретилась взглядом с красным светом глаз лича. И этот свет его глаз таинственно мерцал, а я не никак не могла отвезти свой взгляд. Этот свет манил и завораживал. И вдруг я почувствовала, что уже не так боюсь это кошмарное существо.

Он вдруг сильнее прижал меня к себе, а его рука крепче обхватила мою грудь.

— Никсаэлла, — прошептал он хрипло.

От звука его голоса я вдруг вздрогнула и часто заморгала. Дурман в моей голове рассеялся. На меня смотрело жуткое лицо лича. Меня снова всю передернуло от страха и отвращения, и он, очевидно, увидел это. Хотя, наверное, у меня на лице и так все было написано.

Он убрал с моей груди руку, что-то произнес неразборчивое и заскрипел своими зубами. Лич немного отодвинулся от меня и снова тронул своего скакуна.

А я и не заметила, что мы остановились.

Меня вдруг осенило. Стоп! Это сейчас что было? Я-то думала, что это все было плодом моего разыгравшегося воображения. А он что, только что меня трогал? По-настоящему? И мне это кажется понравилось? О, ужас! Это же извращение какое-то!

Я почувствовала, как сильно забилось моё сердце, и как мои щеки запылали. Я поспешно опустила своё лицо, пряча свой стыд за упавшими волосами.

За всеми этими раздумьями я и не заметила, как на землю опустились сумерки. Вдалеке показалось какое-то темное селение.

Вдруг раздался хриплый голос моего похитителя:

— Это последнее поселение орков, завтра мы уже будем в пограничье и на терре Морт.

Лич остановил своего скакуна, спешился и подал мне руку.

— Орки покинули это поселение, как и предыдущее, опасаясь имперцев, — зачем-то пояснил он мне, а затем, внимательно обведя взглядом окружающее нас пространство, добавил, — Мы здесь совершенно одни.

Он вошел в ближайший дом и оставил дверь открытой для меня. Мне же ничего более не оставалось, как последовать за ним.

В руке мага вдруг зажегся небольшой фаербол, освещая маленькое пространство хижины. Затем он бросил его в очаг, где лежало несколько поленьев, и со словами «располагайся», покинул дом.

Я внимательно обвела взглядом помещение. Вчера мы, наверное, останавливались в похожей хижине. Но мне было совершенно не до разглядываний интерьера дома. Я была полностью во власти страха и ужаса, и не помнила половины того, что меня окружало и происходило вокруг. А сегодня?

Я вдруг прислушалась к себе и поняла, что уже не испытывала такого панического ужаса при виде лича. Хотя конечно его голый череп и костяшки пальцев внушали мне неприятие и страх. Но в остальном… Я задумалась и поняла, что нет, я больше его не боялась. Прошли уже сутки с того момента, как он увез меня из лагеря императора, и за все это время он ни разу не проявил своего кровожадного нрава лича.

Я снова задумалась о том, что ровным счетом ничего не знала о мертвых магах. Может все было не так уж и плохо? Может он действительно не собирался причинять мне зла?

Я снова обвела взглядом хижину, и увидела несколько брошенных шкур возле очага, небольшой грубо сколоченный стол, пару стульев, широкую лежанку, всю застеленную меховыми шкурами.

— А здесь уютненько, — грустно усмехнулась я и провела ладонью по пушистому меху шкур.

И вдруг все поплыло у меня перед глазами. Я вдруг увидела саму себя обнаженную на этих мехах. Я лежала в соблазнительной позе, и моя бледная кожа красиво выделялась на фоне этого темного меха. Мои пыльцы зарывались в эту шелковистую шерсть, а с губ слетали сладкие стоны.

Я судорожно замотала головой и видение развеялось. А я так и стояла с открытым ртом, пялясь пустым взглядом в пространство.

— О боги! Я, кажется, начинаю сходить с ума, — тихо прошептала я сама себе.