Фразу Твардовского про «незнаменитую войну» заездили совершенно, поскольку она подходит отнюдь не только к той войне, про которую была написана: Советско-финской войне 1939-1940 гг. Она подходит ко множеству войн в нашей обширной истории. В частности - к войне, благодаря которой Финляндия 108 лет пробыла в составе Российской империи. То есть к войне России со Швецией 1808-1809 гг. Праздновать сегодня ее 200-летие почему-то никому в голову не приходит. Причиной этого, видимо, является отнюдь не экономический кризис, из-за которого нам не до праздников (этого добра, как раз хватает, в т. ч. и по поводам, мягко говоря, сомнительным). Просто войну 1808-1809 гг. на самом деле абсолютно забыли. Подавляющее большинство наших граждан не знает о том, что таковая вообще имела место.

Между тем это была четвертая война со Швецией, если первой считать Северную. То есть, мы сражались со шведами и раньше, начиная с битвы на Неве в 1240 г. Но как-то так сложилось, что вся история у нас пошла с Петра I, который «сделал себя» именно на войне со Швецией. Потом были войны 1741-1743 и 1788-1790 гг., закончившиеся, по сути, вничью (хотя на поле боя некоторое преимущество имели русские). И, наконец, война 1808-09 гг. Последняя русско-шведская на сегодняшний день (впрочем, нет особых сомнений, что навсегда). С точки зрения достигнутых результатов она оказалась для России не менее успешной, чем Северная, но исторических почестей не удостоилась. Скорее всего, из-за того, что затерялась в тени наполеоновских кампаний.

Парадоксальным образом сам факт нашего участия в войне против Швеции стал результатом нашего поражения в войне с Наполеоном в 1805-1807 гг. После «Советского мира» (т. е. Тильзитского, прусский город Тильзит, где был подписан мирный договор между Наполеоном и Александром, ныне называется Советском и находится в Калининградской области РФ) между Россией и Францией, Россия объявила войну Англии, с коей до этого была союзником в войне против Франции. В этой странной войне Россия потеряла значительную часть своего флота, на суше никаких боевых действий между сторонами, естественно, не было. Зато получилась полнокровная война со Швецией, которая была союзницей Англии. Причем Наполеон заявил, что не возражает, если Россия захватит Швецию целиком, чтобы прекрасные петербургские дамы никогда больше не слышали шведских пушек (в 1790 г. шведский флот подошел к Питеру вплотную, звуки его боя с русским флотом были слышны в тогдашней российской столице).

Швеция в то время владела Финляндией, граница с Россией, в целом, проходила там, где она проходит и сейчас. Шведы имели в Финляндии 19-тысячную армию, Россия выставила против нее 24 тыс. человек при 117 орудиях. То, что силы были такими, в общем-то, незначительными, объясняется тем, что одновременно на юге шла война с Турцией, кроме того, немалая часть русских войск находилась на западной границе, поскольку, несмотря на мир, все ждали продолжения истории с Наполеоном (дождались, как известно, через 4 года).

9 февраля 1808 г. русские войска перешли границу Финляндии и двинулись вглубь страны. Уже 18 февраля они вошли в Гельсингфорс (ныне Хельсинки), 22 апреля пал Свеаборг, сильнейшая крепость шведов в Финляндии, где русским досталась, в частности, шведская гребная флотилия в составе 100 судов, а также 2 тыс. орудий. В плен попало 7,5 тыс. шведов, т. е. больше трети всех их сил на ТВД. В тылу русским большие проблемы создавали финские партизаны, местность была крайне неблагоприятной для ведения боевых действий (сплошные леса, озера и болота), но русские успешно двигались вперед, выигрывая почти все сражения. В конце августа русские на северо-западе Финляндии последовательно нанесли противнику поражения в боях при Куортане и Оровайсе. В середине сентября шведы попытались высадить в тылу у русских на юге Финляндии 9-тысячный десант, за которым с борта своей яхты наблюдал сам король Густав IV. Однако десант был разгромлен за один день, потеряв тысячу человек убитыми и около 400 пленными. К началу ноября русские войска, общая численность которых была доведена до 34 тыс. человек, заняли Улеаборг (нынешний Оулу), т. е. захватили почти всю Финляндию.

Наиболее яркими событиями войны стали действия русских войск в начале 1809 г. Русское командование решило атаковать уже непосредственно саму Швецию через узкий Ботнический залив и через собственно Балтийское море, используя в качестве моста Аландские острова и пользуясь тем, что море и залив были покрыты льдом. Южным и центральным русскими корпусами командовали будущие главные герои Отечественной войны 1812 года - Петр Багратион и Михаил Барклай де Толли. Именно им предстояло пешком пересечь море. По суше на территорию Швеции продвигался пятитысячный северный корпус, которым командовал Павел Шувалов. Его войска проходили по 30-35 верст в день при 30-градусном морозе. В начале марта они вступили на территорию Швеции, захватив город Каликс.

Одновременно трехтысячный корпус Барклая де Толли при шести пушках начал переход по льду Ботнического залива из финского города Васа в направлении шведского города Умео, захватывая лежащие на пути острова. Войска шли по колено в снегу при сильнейшем северном ветре и 15-градусном морозе. Естественно, на льду не было и намека на дорогу или укрытия, зато было очень много ледяных глыб и торосов. Не было практически никакой возможности отдохнуть и согреться, при этом тяжелейшие переходы продолжались по 13-18 часов. Тем не менее к вечеру четвертого дня перехода (9 марта) колонны подошли к шведскому берегу в районе Умео, а казаки, коих в корпусе было 250, проникли непосредственно в город. На следующий день Умео сдался.

Несколько раньше, в конце февраля из района Або на юго-западе Финляндии в поход прямо на Стокгольм по льду Балтики вышел 17-тысячный корпус Багратиона. Условия перехода были примерно те же, что и у Барклая, только расстояние значительно больше. Однако в начале марта русские заняли Аландские острова (здесь было захвачено три тысячи пленных), шведы бежали, почти не вступая в бой.

4 марта в Стокгольме произошел военный переворот. Гвардейские полки свергли короля Густава IV, новым королем стал его дядя, вступивший на престол как Карл XIII. Первым делом новое руководство Швеции стало просить мира с русскими, в корпус Багратиона в качестве парламентера отправился генерал Дебельн. Увы, русские, в полном соответствии с традициями, повелись. Они предъявили шведам жесткие условия мира (сдача Финляндии и Аландских островов, выход из союза с Англией), но при этом решили проявить добрую волю. Наступление корпуса Багратиона было почти остановлено, до шведского берега добралась лишь конница (менее 1 тыс. чел.) под командованием Кульнева. Его отряд в ходе наступления захватил больше пленных, чем имел собственного личного состава. Выход немногочисленных казаков и гусар на шведский берег вызвал панику в Стокгольме, до которого русским оставалось всего 70 км. К сожалению, даже и этот успех развит не был, более того, всем трем корпусам было приказано вернуться в Финляндию (только Багратиону разрешили остаться на Аландских островах). В частности, на следующий день после взятия Умео соответствующий приказ получил Барклай де Толли. Весь его героический переход через Ботнический залив и практически бескровный захват города оказались бесполезными, не было даже возможности вывезти трофеи, оказавшиеся очень значительными. Воспользоваться удалось только теплой одеждой со шведских складов и подводами для перевозки больных и раненых.

К началу апреля все три русских корпуса вернулись туда, откуда начали наступление. К этому времени льды в Ботническом заливе и на Балтике как раз начали быстро таять, после чего в Стокгольме начали выдвигать совершенно неприемлемые для России условия мира. Таким образом, мы опять, трудно сказать который раз в своей истории, продемонстрировали глупейшее благородство, лишив себя почти завоеванного триумфа.

Александр I, обиженный таким поведением шведов, отдал приказ вновь начать наступление, но теперь положение русских было гораздо хуже, чем месяцем раньше. Преимущество на море было у противника, поскольку большая часть Балтийского флота была потеряна на Средиземном море в ходе войны с Англией. А ходить по льду больше было нельзя в виду почти полного отсутствия такового.

Активной силой оставался только пятитысячный корпус Шувалова, который двигался по суше. 18 апреля он возобновил наступление из финского города Торнео на территорию собственно Швеции. Русские войска двигались по берегу Ботнического залива на юг. 5 мая был взят город Шеллефтео (при этом часть шуваловского корпуса умудрилась совершить обходной маневр по уже почти полностью растаявшему льду залива), захвачено 5 тыс. пленных. После чего к Шувалову прибыл все тот же Дебельн и вновь предложил перемирие. Шувалов вновь согласился. Благодаря этому шведы вывезли из Умео большую часть припасов. 17 мая город вновь был занят русскими (через 2 месяца после того, как это сделал Барклай де Толли). Тем не менее успех был относителен, поскольку шведы успели вывезти из города продовольствие, а местность вокруг города плодородием вообще не отличалась, к тому же была истощена войной.

Из- за этого продвинуться дальше на юг русским так и не удалось, развернулись упорные бои в районе Умео, продолжавшиеся 3 месяца. Более того, в начале августа шведы предприняли попытку разгромить русский корпус, во главе которого Шувалова сменил граф Николай Каменский. Пользуясь превосходством на море, они высадили восьмитысячный десант (из состава тех сил, которые предназначались для обороны Стокгольма) в тылу у русских у городка Ратан. Одновременно шведы начали наступление на русских с юга, взяв их, таким образом, в клещи. Однако Каменский, умело маневрируя и вводя противника в заблуждение, сначала разгромил десант, заставив его сесть на суда (потери десанта составили 2 тыс. чел.) и убраться, откуда пришел, а затем отбил наступление противника на Умео с юга.

Летом 1809 г. в Финском заливе появился английский флот. Он блокировал действия русских по подвозу припасов и подкреплений войскам, действовавшим на севере Швеции, но ни в какие серьезные бои с Балтийским флотом и береговыми укреплениями вступить так и не рискнул, произошло лишь несколько мелких стычек между гребными судами. Кроме того, английские корабли совершили несколько набегов на русский север, грабя безоружных купцов.

5 сентября 1809 г. в городе Фридрихсгаме между Россией и Швецией был заключен мирный договор. Он был подписан практически на тех условиях, которые русские выдвигали в марте. Швеция отдавала всю Финляндию и Аландские острова и разрывала союз с Англией. То есть из-за ошибки, допущенной после переворота в Стокгольме (прекращения наступления на Швецию и отзыва войск обратно в Финляндию) война продлилась на пять месяцев дольше. Сколько сотен или тысяч человек потеряли русские за эти месяцы, сейчас уже точно не известно. Общие потери России в этой войне составили 7 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными.

Несмотря на указанную ошибку, по соотношению потерь и достигнутых результатов война эта стала для России одной из лучших в ее истории. Особенно учитывая тот факт, что противником была первоклассная европейская армия. Причем, если бы не глупое благородство, проявленное русскими в марте 1809 г., то пожелание Наполеона о полном захвате Россией Швеции могло бы сбыться. Впрочем, другое его пожелание сбылось - прекрасные питерские дамы больше никогда не слышали грохота шведских пушек. Швеция вообще больше никогда ни с кем не воевала. Точнее, в 1813 г. она присоединилась к антифранцузской коалиции (когда Наполеон уже был разгромлен в России и война перенесена в Европу), но это было чистейшей формальностью, в боях шведы не участвовали. Во время Крымской войны 1854-1856 гг. Англия и Франция очень активно соблазняли Стокгольм объявить войну России и вернуть Финляндию, но шведы не соблазнились. С них хватило четырех войн. Видимо, они понимали, что реванш может не получиться. Или, того хуже, если реванш поначалу получится, через несколько лет русские все отыграют, может быть, даже с процентами.

И в последующие годы, обладая достаточно мощной и хорошо подготовленной армией, шведы умудрились не втянуться ни в одну из мировых войн, а потом не вступить в НАТО. Возможно, сейчас их затянут в строительство армии Евросоюза (сегодня ВС Швеции, вместе с ВС Великобритании, Франции, Германии и Италии входят в большую пятерку армий ЕС), но это будет совсем особая история.

Русская армия в войне 1808-1809 гг. провела много очень успешных сражений (чего стоит одна только оборона Каменским Умео), а уж ледяные походы Барклая и Багратиона должны быть прославлены и канонизированы историками. Особенно учитывая, что эти генералы прославились тремя годами позже в России. Но почему-то не сложилось. Кроме причин, указанных в начале статьи, есть, может быть, еще одна: у нас не любят побед, одержанных не числом, а умением, малой кровью, могучим ударом. Все это только лозунги, а ценятся победы наиболее кровавые и тяжелые.

Со стратегической точки зрения захват Финляндии стал выдающимся успехом русских, столица страны, в начале 1808 г. находившаяся рядом с границей, в конце 1809 г. оказалась вдали от нее, в почти полной безопасности. Правда, всерьез воспользоваться этим успехом русским не удалось. Более того, Финляндия, сохранившая почти полную внутреннюю автономию (вплоть до собственных валюты и армии) и не подвергшаяся русификации, стала серьезной головной болью для руководства страны. А в 1917 г. была не просто потеряна, но сразу превратилась в опасного противника (в «незнаменитой войне», а потом и в ходе Великой Отечественной финны продемонстрировали великолепные боевые качества). Правда, в 1944 г. нейтрализовали и его. Видимо, тоже навсегда.

Загрузка...