Возврат времени

Глава 5 Мисс Патрисия

Шум плеска воды пробудил мое обездвиженное тело. Шею ломило от боли, голова казалась каменной и тяжелой. Правый плечевой сустав при любом положении руки сопровождался ноющей болью. На груди осталась глубокая ссадина, а моя левая нога, скорее всего, была вывихнута, так как опираться стопой о поверхность стало затруднительно.

Непонятно как, но я очнулся в лодке у побережья Детройта. До ближайшего причала можно добраться за несколько минут, для этого были необходимы только какие-нибудь средства передвижения, чтобы перебраться на сушу. Навесной двигатель позади лодки выглядел, мягко говоря, неработоспособным. Многочисленные вмятины на его корпусе, отсутствие некоторых деталей механизма, подозрительное наклонное положение двигателя и элементарное отсутствие топлива свидетельствовали о негодности двигательного аппарата. Не смотря на все это мне необходимо обязательно выбраться на сушу. К счастью, в старой лодке было деревянное весло.

Честно говоря, я был очень озабочен своими дальнейшими действиями и на первый взгляд мои мысли и предостережения, о предстоящих последствиях минувшей ночи, глобально отличались от истинных проблем, что поджидали меня в этот день. Я неизвестно где находился, грузовик Мерфи остался без присмотра в незнакомой мне местности, а Нелли наверняка уже предупредила своего отца о моей пропаже с единственным хозяйственным автомобилем небольшого поселения. По номерам оставленного фургона полиция начнет поиски законного владельца транспорта и естественно меня станут разыскивать. Помимо собственных проблем я доставил, мягко говоря, проблемы людям которые, до нынешнего времени, были уверены в моей ответственности и возлагали на меня свои надежды, как на самого молодого трудолюбивого фермера. Теперь мне будет стыдно взглянуть им в глаза. Меня приютили, выражаясь почти буквально, как бездомную дворнягу, исходя лишь из собственного, искреннего желания помочь заблудшему в пучине времени человеку. Теперь только остается надеяться на милосердие и помощь Мерфи. Кроме него мне все равно не к кому пойти.

Я остановился у крайнего левого пирса, смягчив удар киля лодки, уперев веслом о бетонированную береговую стенку. Медлить было нельзя, так как полицейские могут оказаться у Мерфи раньше, чем это сделаю я, поэтому на свои последние деньги я поймал городское такси и попросил водителя отвезти меня за город к бару «Серебряная подкова». Пришлось долго уговаривать шофера доставить меня по указанному адресу за пределами города, но приличная сумма денег выбили из него еще пару миль до сельской местности. Из недовольного, своей напряженной работой, таксиста хорошая денежная прибавка превратила его невеселую физиономию в счастливое выражение лица.

Таксист довез меня до той придорожной забегаловки. Огромной силы соблазн манил меня заглянуть в придорожный бар и перекусить чем-нибудь. Казалось, что десяток бывалых шахтеров бурят глубокую скважину в моем желудке, но сейчас потребность в пище важна для меня меньше всего.

Под поздними утренними лучами солнца, по запыленной сельской дороге я шел к фермерскому дому, перебирая по пути свои мысли о предстоящей беседе с Мерфи. На отдаленном от города месте, царила тишина и безмятежность, однако красота здешней природы спокойствия не внушала. Думать о чем-то хорошем в эти минуты было невозможно.

Когда издалека стал виднеться фермерский дом я начал продумывать свою изъяснительную речь перед Мерфи, но тут же возникла проблема, как начать свой разговор. С какой стороны не зайти, новости были, мягко говоря, удручающими. Собравшись с мыслями, я постучал в дверь дома, но никто не открыл мне, тогда я постучал понастойчивее еще раз, дверь также осталась заперта. У меня с собой находились ключи от фермерского дома, но войти в него до прихода одного из хозяев я не счел нужным. Пришлось дожидаться одного из хозяев дома.

Мерфи не заставил себя долго ждать, спустя примерно десять минут я увидел, как он идет к своему дому. С его плохим зрением и без очков ему не сразу удалось увидеть меня, сидящим на пороге его дома. Заметив у своего дома некий силуэт, он тут же поспешил ко мне.

— Джон! Где тебя носит? Куда тебя понесло среди ночи, а? И почему ты оставил мою дочь одну?

— Мерфи, прости, это сложно объяснить.

— А ты постарайся! Объясни мне, почему Нелли вернулась домой со слезами на глазах, почему был угнан грузовик с парковки и зачем моему соседу, только что звонили из полиции!?

— В это трудно поверить, но прошлой ночью меня взяли в заложники какие-то гангстеры. Ситуация была не в моей власти.

— Не в твоей власти? Да, как тебя вообще угораздило попасть в такую авантюру? Ты хоть понимаешь, во что ты влип?

— Смутно представляю. Возможно, я даже не подозреваю, что меня ждет.

Его суровая физиономия медленно сменилась на снисходительное выражение лица. Он словно проникся моему состоянию, заставив себя воздержаться от бурных выяснений сложившихся обстоятельств. На пару минут между нами воцарилась тишина, и никто из нас двоих не проронил ни единого слова. После, Мерфи устремил свой взгляд вдаль к горизонту, затем тяжело вздохнул и склонил голову вниз.

— Что собираешься теперь делать, Джон? — спокойно спросил он меня.

— Понятия не имею, — ответил я ему и сел на порог дома.

— Тебе нужно убираться отсюда. Пока поиски полиции продолжаются тебе здесь не место.

Он подошел к порогу дома, где я сидел со стыдливыми глазами, смотрящими в сырые камни.

— Джон, уйди с порога, мне нужно открыть дверь, — поспешил прервать мой прощальный монолог пожилой фермер.

— Да, конечно Мерфи.

Он повернул, вставив в навесной замок, ключ и открыл дверь, оставив ее распахнутой. Я вошел в дом. Мерфи взял чемодан и стал расхаживать по дому, набивая его одеждой. Я попытался разузнать, что у него на уме, но вразумительного ответа не получил, сказал только что все объяснит мне в машине. За вещами, которые он складывал в чемодан, я не следил, и пока Мерфи собирал все необходимое в неизведанный путь я вышел из дома и терпеливо ждал его на улице.

Пока я дожидался отъезда, в моей голове будто образовалась бездна, которая поглощала все мои мысли и не давала возникнуть новым. Почему Мерфи ведет себя столь загадочно, как меня угораздило оказаться в лодке у побережья в бессознательном состоянии, как я умудрился отделаться от мафии и полиции, можно ли рассчитывать на прощение Нелли за испорченный вечер и куда меня отправят в ближайший час — все эти вопросы не питали во мне интерес. Я просто ждал, морально пустив свою судьбу, как по течению реки, к скалистой пропасти. Я укорял себя за свою преследуемую невезучесть. Где бы я не находился, куда бы я не попал меня всюду преследует несчастье. И вот когда ты думаешь, что череда неприятных событий завершилась, и судьбоносный рок потерял за тобой след, новая беда бьет тебя в спину, снова опрокидывая лицом в грязь. И больше всего меня раздражали не мои неудачи, а то, что я раз за разом обвиняю некую абстракцию — судьбу, якобы написанную злорадствующим недоумком, который только и жаждет подкинуть для меня новое коварное испытание. Но когда в моих извилинах проскальзывала такая мысль, я брал себя в руки и разгребал, рухнувшие на меня проблемы. Именно благодаря своей самокритичности, я не смел позволить себе уподобиться неудачникам, которые споткнувшись о новые препятствия, не видят выхода из бедственного положения, либо и вовсе пускают все на самотек, в надежде, что проблема сможет решиться сама собой.

Наконец хозяин вышел из дома. В одной руке он нес старый, потрепанный чемодан коричневого цвета, в другой руке он держал мой серый плащ, который постоянно врезается в область подмышек.

— Хватай плащ и запрыгивай в машину, все ответы на вопросы получишь в пути, — сказал он и суетливо направился к своему автомобилю.

Мы сели в черный «Форд» и поехали по неровной, ухабистой дороге к ближайшей трассе. Выехав на основную дорогу, Мерфи сразу начал вводить меня в курс дела, а я внимательно слушал, не упуская ни одной детали и вникая в каждое произнесенное им слово. Путь был долгим и, преодолевая расстояние, Мерфи изложил мне все, что я должен был знать.

— Оставаться у меня тебе больше нельзя. После минувшей ночи Клайд и Нелли будут не в восторге от твоего появления. Семья Харрисов уже ошеломлена новостью из полиции. Сейчас мы едем к моему старому другу, который может взять тебя к себе в помощники. Он часто выходит в плавание, по этому стражам порядка будет трудно тебя отыскать, а его экипаж всегда сыт, одет и доволен. Если у тебя есть свои идеи можешь сказать их сейчас, я пойму и поддержу твое решение, если оно есть.

— Мне некуда пойти, ты же знаешь. Твоя помощь для меня неоценима, и я искренне сожалею, что ничего нельзя вернуть обратно, — сказал я ему и отвернулся лицом к дверному, пассажирскому стеклу.

— Не укоряй себя так. Мы многое не в силах вернуть, к тому же если бы ты мог повторить свое перемещение в прошлое и все исправить, я уверен, ты бы такого не допустил.

— Если бы я знал, как это осуществить я сразу бы вернулся в двадцать первый век.

— И даже бы не попрощался? — спросил Мерфи с улыбкой.

Я обернулся к водителю и, увидев его позитивный настрой, мой угрюмый вид ненадолго растаял.

— Я не смог бы уйти не попрощавшись. Жаль только, что я так и не смогу попрощаться с Нелли и Клайд.

— Они поймут, Нелли у меня отходчивая, а супруга мудрая женщина, так что не беспокойся об этом. Интересно, что же заставило тебя пропасть вместе с фургоном в ночь именин подруги моей дочери? — спросил он неожиданно.

— Не вдаваясь в подробности, расскажу в общих чертах, где я был и что я там видел. На парковке меня взял в заложники, в качестве водителя, некий вор. Затем его на моих глазах убили из огнестрельного оружия, а люди, покончившие с ним, заставили меня таскать ящики со склада на судно, а после этого…

— На судно говоришь? — перебил он меня.

— Именно. После погрузки, не желая возиться со мной, меня отпустили, но я не допустил, чтобы их посадили за решетку, а меня потом закопали на пустыре. В погоне полицейских машин за грузовиком, я и двое гангстеров спасались бегством, а затем я потерял сознание и оказался в старой шлюпке у берегов Детройта, рядом с лодочным причалом. Ну а потом уже добрался до твоей фермы.

Он сморщил лицо, окинул меня сомнительным взглядом, задумался на минуту и спросил:

— Джон, о чем ты думал, когда давил на педаль газа старого тяжеловесного грузовика, если позади тебя гонит полицейский патруль?

— Не знаю. Я делал так, как мне велели. Меня все равно лишили права выбирать.

— Чертовы макаронники, зарабатывают на жизнь убийствами, наркотиками и грабежами. Их сицилийские семьи безнаказанно творят беспредел за беспределом по всей округе. Они паразиты на теле общественности. Но тебя можно понять. Никто не хочет выйти утром из дома и наступить на тушку обезглавленной сельди.

— Спасибо за понимание, но причем тут рыба под дверью? — спросил я с недоумением.

— Они так предупреждают жертву. Дают понять, что положили на неприятеля глаз, знают кто ты, где живешь, и в скором времени, тебя ждет расправа. Но теперь их старые традиции не соблюдаются. Честно говоря, я сам не уверен, что они так когда-нибудь делали, но у любых слухов имеются корни.

— Буду иметь ввиду.

— Ладно, теперь это в прошлом. Так ведь Джон?

— Да, в прошлом.

Мерфи по пути рассказывал о своем друге Джери Фостере и его роде деятельности. Оказалось, что фермер в свои молодые годы занимался рыбной торговлей и рыболовством, а его друг был ему верным напарником. Однажды на побережье Калифорнии его напарник лишился обеих ног. Свирепая белая акула утащила с собой на дно его левую ногу, но Джери в панике стал бить руками морского хищника по глазам и спугнул акулу. Вторую ногу пришлось ампутировать, чтобы не пошло заражение от глубоких ран, к тому же кости голени были сильно раздроблены и молодой статный парень стал привязан к инвалидному креслу до конца жизни. Его чудом удалось спасти. После нападения белой акулы Джери потерял сознание и его легкие стали наполняться водой. Капитан корабля — Мерфи, вместе с членами экипажа вытащили изуродованное обездвиженное тело на берег, оказали первую помощь своему товарищу и доставили его в местный госпиталь. Его жена была в шоке, когда увидела своего возлюбленного в медицинской палате. Она заботилась о нем и продолжала любить его, не смотря на то, каким сделало его морское чудовище, а его годовалая дочь продолжала расти в благополучной семье.

Вскоре после несчастного случая с его другом, Мерфи потерял свою мать. Ее ферма досталась капитану корабля в наследство, как единственному сыну и он оставил свой бизнес во главе с Джери, который по сей день продвигает начатое дело своего друга и капитана. Джери имел нескромное владение. Его дом находился среди фруктовых садов на холмистой местности. Жилище в три этажа, оформление поместья выполнено в классической архитектуре девятнадцатого столетия. Жена и дочь капитана с инвалидностью редко видели главу семьи из-за его, так сказать «плавающего» графика работы, но это не мешало ему проводить время с семьей.

После долгой дороги мы приехали к дому мореплавателя. По периметру дома тянулась изгородь из стальных прутьев с узорами и в красивом оформлении. Участок покрывал ровный зеленый газон. Дорога из каменной кладки вела от ворот к дому, а края дороги были усыпаны яркими бордовыми цветами. Мерфи и я прошли по декоративной дорожке к дому. На услышанный стук в дверь, с верхних этажей спустилась дочь Джери и впустила нас в дом.

Девушка, которая открыла передо мною дверь, словно повернула ключом замок в моем сердце. От нее невозможно было отвести глаз. Смотря на нее, я испытывал неповторимое блаженство. Мысли в моей голове спутывались. Дрожащее от волнения дыхание затрудняло мою речь. Чувство окрыленности волной хлынуло на меня и разум попал в безудержный шторм.

Ее грациозность завораживала. Нежный и ласковый голос звучал как пение сказочных птиц, волнистые длинные волосы до самых лопаток, будто шелковые нити касались спины. Идеальные женские формы пробуждали во мне мужские истоки. Я видел перед собой ангельское создание. Богиня, творение истинной красоты, женщина, чью красоту немыслимо передать словами. Лицо прекрасной дамы сияло в лучах небесной звезды, улыбка и блеск смыкающихся губ оставляли беспомощными попытки отвлечься от девушки великолепной внешности.

— Дядя Мерфи! — воскликнула дочь Джери и обняла его прямо в дверях.

— Здравствуй Патрисия, как давно я не навещал вас. Ты уже так выросла.

— Да бросьте дядя Мерфи, не прошло и года с нашего совместного круиза на папиной «Франческе».

Джери именовал новый корабль в честь своей любимой супруге и очень дорожил им. Относился к нему трепетно и бережливо.

— А где папуля? — спросил он ее.

— Отец обещал вернуться в эту среду. Эти два дня можете переждать у нас, — сказала молодая девушка и окинула меня смущенным взглядом.

— Кстати Патрис, познакомься, это мой хороший друг Джон, ему нужна работа, поэтому я хотел бы порекомендовать его Джери.

— Ой, где же мои манеры… Пожалуйста проходите, будьте как у себя дома, а я через несколько минут подам, что ни будь к чаю, — сказала дочка Джери и ушла на кухню.

Мерфи и я оставили пиджаки с головными уборами в прихожей, прошли в уютную гостиную и ждали возвращения Патрисии.

Интерьер и архитектура дома не блистала роскошью, но мебель и комнаты были вполне цивильно оформлены. Монотонные средние тона придавали классическую строгость помещениям. Бюджетные элементы апартаментов ухожены и все в хорошем состоянии. Невооруженным глазом видно, что хозяева следят за порядком в доме и поддерживают жилище в первозданном виде. Трофей рыбы Меченоса, находящийся на подставке над камином, неплохо вливался в скромный интерьер. Сразу видно, что в этом доме есть человек занимающийся морской охотой, и судя по трофею, ловец рыб имел большой стаж и богатый опыт в своем деле.

Не успел я толком осмотреть владения Джери, как Патрисия принесла три чашечки горячего чая с печеньем и поставила их на маленький столик у дивана. Она села на второй диван, расположенный напротив нас, и сделав первый глоток бодрящего горячего напитка.

— Джон, а какие у вас увлечения, интересы. Чем вы зарабатывали раньше?

Сначала я немного растерялся, но затем быстро собрался с мыслями и ответил на довольно простой поставленный вопрос.

— Я работал водителем грузовика на ферме Мерфи. Поставлял товары заказчикам. Так же у меня есть опыт в ремонте автомобилей, но сейчас мне нужна новая работа.

— Ну, если вы разбираетесь в машинах, однозначно у вас имеется за плечами опыт в сфере обслуживания автомобилей. На палубе техника не в дефиците. Отец будет заинтересован иметь такого члена экипажа.

— Буду очень признателен, если стану востребованным компаньоном вашему отцу.

— Мы замолвим за тебя словечко, — сказал Мерфи и похлопал меня по плечу.

— Если Джону еще удастся починить старый мамин «Ролс-Ройс», то папа будет просто в восторге от такого нового работника.

— Не стоит его утруждать, пусть отдохнет пару дней, — сказал Мерфи, пытаясь избавить меня от реставрации устаревшей модели автомобиля.

— Пожалуй, я могу попытаться вернуть былую резвость на дороге вашей машине.

— Правда? Если у вас есть желание, я буду вам благодарна за проделанную работу. Вознаграждение гарантирую.

— Я обязательно загляну под капот вашего автомобиля.

Следующий час Мерфи и Патрисия активно общались между собой, рассказывали друг другу разные истории и события, а я вел пассивную беседу, лишь изредка я о чем-либо спрашивал или рассказывал сам. Но большую часть времени я не слушал их беседу, а любовался сногсшибательной девушкой.

Внешность прекрасного создания завораживала. Попытки сконцентрироваться на чем-то другом терпели крах, пока я с прискорбным ужасом не осознал, что я питаю к ней отнюдь не только дружественный интерес, а влечение порожденное влюбленным рассудком. Как мальчишка потерял голову от одного только взгляда. Мысли только о ней. Одурманен женской красотой, лишен свободы мысли, не властен над собственным воображением, как же так? Неужели меня угораздило влюбиться в тот самый запретный плод, который не должен быть даже в мечтах? На смену моей эйфории внезапно пришел испуг. Страх возник от сомнений в собственных силах. Я побаивался, что не смогу устоять перед такой девушкой. Одна мысль, что я могу пренебречь нормальному ходу событий истории, ради привлекательной леди, сильно настораживала меня. Вскоре мимолетная боязнь своих чувств сменилась разочарованием, и над душой повисло отчаяние. Внутреннее противоречие рушило все надежды романтического признания в симпатии милой красавице, а воспоминания о Маргарет окончательно притупили вспыхнувшие огнем страстные чувства. Я подавлен морально вдвойне, нежели до встречи с дочкой своего будущего наставника.

— Джон, почему вы молчите? Мы наверно уже изрядно наскучили вас своей болтовней, — прервала мой диафильм воображения Патрисия.

— Нет, нет, что вы. На самом деле мне с вами очень интересно, — вежливо ответил я на прозвучавшую правду.

— Патрис права, мы немного увлеклись своей беседой. Что ж, приятно было, посидеть, пообщаться, но мне пора возвращаться домой.

— Жаль, еще столько хотелось вам рассказать, но не смею вас задерживать.

Мерфи встал с дивана и пошагал к прихожей. Я отправился за ним, а Патрисия прошла вслед за гостями.

— Патрисия, Джону нужно где-то переждать, пока твой отец не вернется домой. Позволишь ему остаться у вас на пару дней?

— Конечно, уютный уголок для гостя я смогу найти.

— Прекрасно, тогда передавай обязательно привет своему отцу и маме. Ну а я снова навещу вас через два дня.

— Хорошо, счастливой дороги дядя Мерфи, тете Клайд от меня привет.

— Обязательно ей передам. А ты Джон выйди со мной на пару слов, — сказал он мне и переступил порог.

Я вышел из дома и подошел к старику фермеру. Тихим голосом, чтобы никто не услышал, он сказал:

— Пока Джери не вернулся, не покидай территорию дома. Историю минувшей ночи не рассказывай никому. Я сам объясню все своему другу, как только вернусь. Не печалься и ничего не бойся. Все будет хорошо.

— Все в порядке, я человек с закалкой.

— Правильно, так держать. А мне пора.

— Удачи тебе.

— Взаимно, тебе удача тоже не помешает.

— Точно, — сказал я напоследок и вернулся в дом.

Патрисия провела меня в комнату, рядом с подсобным отделением. Мое временное пристанище оказалось весьма удобным местечком, не смотря на скромную площадь. В ответ за радушный прием и гостеприимство хозяйки, я попросил показать упомянутый ею старенький «Ролс-Ройс».

В запыленном гараже, с густой паутиной на потолке и углах, стояла бездушная четырехколесная старушка, носившее имя «Серебряный Дух». Она выглядела, как царская карета, под капотом, которой спали примерно четыре десятка лошадей. Я восхищался ездовым творением инженеров начала девятнадцатого века, и пообещав Патрисии реанимировать чахлую машину ее мамы, и уже этим поздним вечером старый автомобиль обрел былую резвость и возможность вновь сиять серебряным кузовом под полной луной. Откашлявшийся двигатель, от длительной спячки, замурчал так тихо, что я поначалу удивился вялому такту его поршней, но на мелодичный рокот моторного отделения прибежала Патрисия. Как оказалось, это его нормальный заводской шумок, подобный биению крохотного сердца вольных пернатых.

— Глазам своим не верю, вам удалось ее починить. Хотите верьте, хотите нет, но лучший автомеханик в округе поставил крест на эту семейную реликвию. Четыре года никто не выезжал на ней из гаража. Стояла здесь из года в год, покрываясь новым и новым слоем пыли, а вы вот так, за один день оживили это сокровище.

— Это было не сложно.

— Перестаньте скромничать, вы действительно мастер своего дела. Один из немногих специалистов, знающих толк в своем деле. Подумать только, до этого момента я была твердо убеждена, что у вас ничего не получиться, но я оказалась неправа. Браво Джон!

— Пустяки, рад стараться для вас мисс.

— Теперь рабочее место на палубе моего отца у вас в кармане.

Пока она любовалась и восхищалась результатами моей работы, я заглушил двигатель и убрал инструменты на место.

— Через десять минут жду вас за кухонным столом. Мне не терпится дать вам отведать рыбье рагу, приготовленное по особому рецепту. Вам должно понравиться.

— Уверен, ваше блюдо превосходно.

— Не льстите раньше времени, оцените мое рагу после трапезы, — добавила дочка моего будущего наставника и удалилась на кухню.

Пока готовился обед, я расхаживал по участку вокруг дома. На заднем дворе скрывался живописный сад. Изобилие фруктов и ягод не оставило меня без внимания. Я сорвал пару самых спелых яблок и утолил легкий голод, перед хваленым рыбьем рагу. Сорт съеденных мной фруктов я вкусил впервые. Ароматные и сочные плоды яблони хотелось съесть еще немного, но аппетит мне еще скоро потребуется. Мне так же хотелось опробовать и другие разновидности фруктовых и ягодных культур, но шарить по чужому саду, как ненасытный бродяга совсем неразумно.

Вид из окон дома в сторону этого сада мечта каждого жителя крупного мегаполиса. Красоты природы всегда завораживали меня. Вдалеке от цивилизации можно не вспоминать о повседневной суете и почувствовать себя свободным, побыть наедине со своими мыслями, на пару минут забыть, что ты из себя представляешь, в сфере общественности.

Разгуливая и размышляя по плодоносном саду, в одном из окон дома на первом этаже, я увидел, как Патрисия орудует столовыми приборами на кухне. Она была так увлечена приготовлением блюда, что даже не заметила, как я прошел мимо окна кухонной комнаты. Молодая домохозяйка напевала какой-то веселый мотив песни, занимаясь основной женской обязанностью. Пританцовывая и расхаживая по кухне от плиты до стола, девушка своим позитивным поведением заразила и мою вечно хмурую душу.

Наблюдая за ней, я перестал беспокоиться о прошлом и о минувшем будущем. А хотя какая к черту разница, прошлое ли это, будущее ли, что толку ворошить прожитые воспоминания разных эпох. Мне уже так осточертело гоняться за прежней жизнью, которая перестала быть для меня настоящим. Теперь это будущее, разделяющее меня столетием с сегодняшним днем. Вся эта утопия, поросшая вечными вопросами и парадоксами, сводит меня с ума. Каждое утро я просыпаюсь с надеждой открыть глаза и убедиться, что все это оказалось просто кошмарным сном, вздохнуть с облегчением и забыть очередное сновидение. Отрицание реальности собственного бытия убивает мой здравый рассудок. Надоело глушить мысли собственных сомнений о действительности, произошедшего той ночью в парке Риверсайд. Сложно признать собственное пребывание в ушедшем веке своим настоящим. Грань между прошлым и будущем становиться абстракцией, как и все приобретенные за жизнь представления о времени, пространстве и материи. Зачем озадачивать себя вопросами, на которые не у кого не найти ответов? Основная масса людей всех времен и народов понятия не имеют, как именно устроен автомобиль, компьютер, часы или даже их собственный организм. Читая однажды газету, я наткнулся на научную статью, в которой ученые описывали грандиозное открытие. Группа исследователей нейробиологии смогли распознать принцип передачи импульсов между нейронами головного мозга человека. После прочтения данной статьи я иронично произнес: «- Наконец-то, чей-то мозг понял, как он работает». И суть здесь в том, что без знаний свойств работы мыслительного органа он прекрасно выполняет свои функции. Новорожденным не прилагаются пособия по применению центральной нервной системы. Человек применяет разум, не догадываясь, как он устроен, так же как автомобиль, компьютер или часы на его запястье. Отныне я избавлю себя от вопросов, как я попал во времена, о которых читал в учебниках истории и начну жить сейчас. Пора начать встречать рассвет твердо зная, что я проснулся сегодня, а сомкнул глаза вчерашним вечером.

— Мистер Джон! — позвала меня Патрисия, выглянув в открытую створку кухонного окна.

Я повернулся лицом к дому и взглянул на обаятельную девушку, смотрящую из окна.

— Обед готов.

— Ах да, уже иду.

Не вынуждая себя ждать, я обошел дом и зашел внутрь, с его главной стороны. Приятный запах рыбы с самого порога начал манить меня к обеденному столу. Мне не терпелось попробовать готовое рагу и оценить старания милой девушки. Не сомневаюсь, что ей удастся угодить моим вкусам. Я уверен, что окажусь в восторге от преподнесенного угощения. Блюдо еще не остыло и пришлось терпеливо дождаться, пока аппетитное рагу остынет.

— Кофе, чаю не желаете? — спросила Патрисия.

— Не отказался бы от чашечки кофе.

Она достала пару фарфоровых чашек и поставила их на стол.

— Вы наверно не так давно начали работать на фермере? Дядя мне о вас ничего не рассказывал.

— Так и есть. Менее двух месяцев я помогал Мерфи в сельском хозяйстве. Обычно приходилось доставлять товары разным покупателям.

— Странно, обычно мой дядя не нанимал водителей для перевозок. Если только на сезон посева или жатвы урожая мог платить добровольцам, обрабатывающим почву.

— Я трудился у вашего дяди взамен на крышу над головой и регулярное питание.

— Ох, простите меня ради бога за любопытство. Я не знала, что у вас нет жилья.

— Не беспокойтесь, спрашивайте, что хотите. Мне не трудно рассказать немного о себе.

— Я иногда бываю такой назойливой.

— Что вы, вовсе нет. Мне очень интересно беседовать с вами.

Патрисия взяла с подоконника еще горячее рыбье рагу, поставила по центру стола и присела на стул.

— Дядя Мерфи очень добрый человек, вам повезло встретить такую личность в сложный жизненный период.

— Вы правы, никто другой не поверил бы, откуда я прибыл, — сболтнул я мысли вслух.

— Я доверяю вам. Мне вы можете все рассказать.

Она посмотрела на меня таким искренним взглядом, от которого я не осмелился лгать в глаза женщине, проникшей сочувствием к незнакомцу.

— Мне жаль мисс, но поведать вам об этом, я не могу.

Лицо милой девушки внезапно поменялось. Недоумение с настороженностью я увидел в ее глазах.

— Патрисия, только не подумайте ничего дурного.

— Вы меня пугаете, — тихим дрожащим голосом промолвила она.

— Чем же я так напугал вас?

— Вы так странно себя ведете, когда я спрашиваю о вашем прошлом, — все так же недоверчиво ответила девушка.

Мне было невыносимо неловко перед ней. Замкнувшись в себе, я посеял страх в светлой голове любезной домохозяйки. Остается только догадываться, какие мысли посещают ее воображение и представление о незваном гостье.

— Прошу, поверьте. Вы напрасно сомневаетесь во мне. Неужели я похож на человека, способного обидеть такую любезную и беззащитную даму, как вы мисс?

После моего откровенного высказывания Патрисия смутилась и стала слегка напряжена.

— Нет, совсем не похожи. Однако вы так загадочны и таинственны. В ваших глазах пустота, утрата, тоска терзающая сердце и душу. Мне стало жаль вас Джон…

— Ничья жалость мне не нужна! — воскликнув, я прервал ее речь.

Слова девушки затронули самое больное в моем сердце и сознании. Она слово в слово произнесла мои переживания и страдания. Прочла мои чувства как строки по листу бумаги и я не смог выдержать произнесенной истины. Она замерла с приоткрытыми губами и удивленно смотрела на меня.

— Я не голоден, — спокойно произнес я и вышел с кухни.

Так и не отведав блюда, которым Патрисия хотела накормить меня, я около полутора часов просидел за дверью у порога дома, в полной отрешенности от всего мира. Сидел, и смотрел в даль, ни о чем не думая. Каким же жалким я был тогда на самом деле. Патрисия оказалась права, и повел я себя как полный кретин. Для меня в тот момент все потеряло значение. Заточение в тридцатых, тоска по дому по близким, неприятность с грузовиком Мерфи, настораживающая симпатия к дочери будущего наставника, моя дальнейшая судьба, чем закончиться сегодня и с чего начнется завтра, все это не тревожило меня. Находясь в полной фрустрации я просидел на пороге дома до тех пор, пока Патрисия не стала беспокоиться за меня.

Девушка вышла из дома и села на порог рядом со мной, а я даже не обратил на нее внимания. Я все продолжал смотреть в одну точку, облокотившись телом на выступ дверного проема.

— Вы так и не отведали моего рагу, — успокаивающим нежным голосом сказала она.

— Уверен, оно было восхитительно.

— Я подогрела его для вас снова.

— Мне не хочется есть.

— Когда же вы ели последний раз?

— Вчера, вечером я успел подкрепиться.

— Боже, Джон, вы срочно должны поесть. Вставайте немедленно.

Хрупкая обаятельная леди нежными ручками взяла мою ладонь и повела в дом. Покорно и смиренно я следовал за ней до кухонного стола. Рагу, разогретое повторно все так же стояло на столе.

— Почему вы не обедали сами? — спросил я, глядя на не тронутое блюдо.

— Пока вы не начнете есть, я не притронусь к нему.

— Садитесь мисс, поужинаем вместе.

— Так то лучше, — сказала она с улыбкой и села напротив.

Патрисия аккуратно положила в маленькое блюдце рагу, приправленное овощным ассорти, и поставила тарелку на мой край стола. Я взял в руку, лежащую рядом с блюдцем вилку, и вкусил смачный кусочек готового ужина. Сочетание овощей и мяса рыбы подобраны в отличной пропорции, а вкус рагу превзошел все мои ожидания. Блюдо получилось в лучшем исполнении класса морепродуктов.

— Вы великолепно готовите мисс, — похвалил я молодую девушку опустошив рот.

— Это лучший комплимент, который может получить женщина за свои старания.

— Ваш труд не был напрасным. Я в восторге.

Патрисия улыбнулась украдкой и принялась есть ужин.

— Патрисия, простите, что обидел вас своей невоспитанностью.

— Я не сержусь. Вы же не со зла накричали на меня.

— Конечно, нет. Надеюсь, и ваш дядя не станет сердиться на меня.

— Этому есть причина?

— Я испортил единственный грузовой автомобиль на целую ферму, и к сожалению починить мне его уже не удастся.

— Не беспокойтесь, Мерфи обязательно что-нибудь придумает. Кстати, какое-то время вы можете пожить у меня. Комната рядом с чуланом давно пустует.

— Мисс, ваша доброта безгранична. Но разве я не буду смущать вас своим присутствием?

— Глупости. Считайте это благодарностью за устранение неисправности машины моей мамы.

— Я не забуду такого гостеприимства Патрисия.

— Какой же вы робкий Джон. Подумайте сами, каково будет у меня на сердце, если я оставлю вас на произвол судьбы и откажу в помощи. А если бы я не предложила вам уютный уголок в моем доме, вы бы осмелились сами попросить меня об этом?

Зная, что мне не пришло бы в голову просить ее о ночлеге на неопределенный срок, я опустил глаза в тарелку и промолчал.

— Чем меньше человек имеет средств и материальных ценностей, тем больше он поделиться с вами. Именно поэтому Мерфи разделил кров своей семьи со случайным знакомым. Так же и я не могу поступить иначе с приемником моего дорогого дядюшки.

— А что на это скажут ваши родители?

— Об этом можешь не беспокоиться, они не будут против.

— С чего такая уверенность? Что если они не одобрят мое присутствие в этом доме.

— Этот дом принадлежит мне. Вы что, не знали?

— А как же машина вашей матери, трофеи морских обитателей в гостиной, разве все это не вещи ваших родителей?

— Совершенно верно, все эти вещи моих родителей. Выкупив свой прежний дом, они перевезли все самое необходимое, а сломанный автомобиль и трофеи папы остались здесь. Мама не позволила отцу украсить их небольшое жилище мертвой сушеной рыбой, однако пару трофеев он все же с собой прихватил.

После сказанного мы вместе посмеялись над настойчивостью ее отца, и беседа с Патрисией затянулась на несколько мимолетных часов. Мы непрерывно болтали друг с другом на самые разнообразные темы. Ее насыщенное устное повествование не утомляло меня, как часто это бывает в беседе с прекрасным полом. Мое участие в беседе оставалось минимальным. В большей степени я слушал Патрисию и лишь иногда вставлял собственный контекст в ее занимательный монолог. Во время общения за обеденным столом, между нами ни разу не возникло мертвой паузы. Обсуждаемые темы незамедлительно сменяли друг друга. Каждому из нас хотелось как можно больше узнать друг о друге. Не смотря на мою биографию из жизни следующего тысячелетия, я почти в точности поведал Патрисии историю своих прежних лет. Стоило только опустить несколько незначительных моментов, из истории своего прошлого, и мой рассказ прекрасно вписывался в рамки рационального понимания обывателя данного исторического периода.

Этим вечером я раскрыл все потаенные особенности ее сущности. Я не переставал умиляться положительными качествами ее натуры и характера. Поистине женственна, обаятельна, грациозна внешне и духовно, скромна и ласкова, умна, мила и этот перечень данных ее личности можно продолжать без конца, пока не иссякнет лексикон комплиментов. Самое интересное, что мои попытки найти в ней хотя бы один единственный недостаток не увенчались успехом. Будто их и нет вовсе, словно я повстречал совершенство. И чем больше я испытывал симпатию к Патрисии, тем меньше беспокоился о последствиях влияния на правильный ход событий истории. Не обращая внимания на явные признаки неравнодушных чувств к ней, я никак не мог смириться с фактом безумной симпатии к Патрисии, но и совладать с немыслимой силой притяжения к дочери рыбака мне было не под силу. Шанс повстречать в жизни свой идеал второй половины, ради которой человек готов на все ради совместного счастья, дается лишь однажды и, упустив его, можно пожалеть об этом в дальнейшем, и уже поздно будет вернуть упущенное. Остается только укорять себя за потерянную когда-то возможность разделить судьбу с той самой, о которой продолжаешь вспоминать, вот уже несколько лет, имея жену и детей. Мы просто боимся ошибиться. Сомневаемся в любимом человеке, продолжаем искать свое счастье, и часто делаем неправильный выбор, только потому, что надеялись найти кого-то лучше. Однако, если поспешить с выбором спутницы жизни, можно встретить истинную судьбу довольно поздно, чтобы остаться с ней навсегда. Нужно всего лишь прислушаться к своим чувствам. Главное только понять и отличить их от потребности сношаться. Телесная и духовная нравственность совершенно чужды друг другу. Совокупление — это физиологическая потребность, любовь — это душевная необходимость. Я больше желал овладеть ее сердцем, чем жаждал удовлетворить природные инстинкты с ней в одной койке. Да, мне несомненно хотелось уединиться с ней и я бы соврал если бы стал отрицать очевидное, но прежде всего я мечтал признаться Патрисии в чувствах, которые не дают мне покоя с первых минут нашего знакомства.

Стук в дверь, неожиданно прервал нашу беседу. Хозяйка встала из-за стола и направилась к прихожей, узнать кого принесло на ночь глядя. Я остался на кухне, а через несколько минут сюда вернулась Патрисия, но не одна. Следом за ней вошел незнакомый мне мужчина и протянул мне руку, чтобы поздороваться.

— Добрый вечер, меня зовут Стивен Пауэлл, работаю медбратом в местном госпитале.

Я пожал ему руку, но от растерянности забыл представиться сам. На мужчине, сшитый словно по заказу, сидел однотонный деловой костюм. На запястье его правой руки были надеты механические часы, скорее всего какой-то популярной марки, и вероятно Стивен был левша, раз носит часы на правой руке. Коротко стриженные, не уложенные волосы и недельная щетина придавали легкую небрежность его внешности.

— Стив, это Джон. Раньше он работал шофером грузовика на ферме моего дяди.

— А мистер Джон немой что ли? — спросил он у меня.

С сарказмом этот медбрат спросил меня или нет, я так и не понял, но все же ответил ему.

— Джон Ховард к вашим услугам.

— Вы видимо тут по делу?

— Да, я хотел встретиться с отцом Патрисии, чтобы тот взял меня на работу.

— Кстати, Джону удалось отремонтировать тот самый «Ролс-Ройс», — сказала Патрисия.

— Серьезно? А я думал, этот хлам безнадежен.

Стивен сел на стул и положил на правое колено фуражку, которую держал в руках все это время.

— Подожди меня здесь, я скоро буду готова, — сказала Патрисия Стиву.

Стивен Пауэлл оказался ее ухажером. Неожиданно, ее гость стал мне очень неприятен. Зависть стала разрушать меня изнутри. Я возненавидел его только потому, что он был ее поклонником. Мне казалось, что он отнял у меня счастье. Пришел негодяй и все испортил, хотя негодяй здесь был только я. Стив словно стоял на моем пути к сердцу обаятельной девушки, но на самом деле было все не так. Сегодня едва успел познакомиться с красивой леди и уже сгораю от ревности к ее мужчине. Это опахивало большой долей эгоизма с моей стороны. Конечно, глупо было предполагать, что такая девушка останется незамеченной среди множества знакомых ей мужчин, а еще глупее было представлять себя на месте Стива. Но что поделать с соблазном к такой женщине? К сожалению, ответить себе на этот вопрос я не мог.

— Насколько я вижу, ты разбираешься в технике. Да? — спросил меня Стив, как только Патрисия вышла из кухни.

— За моими плечами опыт и знания в сфере обслуживания транспортных средств, если ты об этом, — строго ответил я ему.

— Так значит, ты специалист?

— Можно и так сказать.

— Но ее отец моряк, чем же тогда ты будешь ему полезен?

— Понятия не имею. Может быть, в моторное отделение понадобиться механик или еще куда ни будь.

— Ты же неплохой мастер, твое место на суше. Если хочешь, я могу помочь с поиском работы. Есть у меня один знакомый…

— Не надо, я как ни будь сам, — прервал я Стива.

— Ну, мое дело предложить. Нет, так нет, — равнодушным тоном ответил Стивен.

Больше мы не разговаривали. Мы просто сидели за одним столом и даже не смотрели друг на друга.

Вскоре Патрисия была готова к свиданию. Перед своим уходом она показала мне комнату, где я буду спать и дала постельное белье. Рассказала, чем можно будет перекусить, если я проголодаюсь, а затем показала, где в доме находится уборная. Из окна я наблюдал, как они вместе спускались к воротам, до тех пор, пока пара не скрылась из виду.

Оставшись один в чужом доме мне совершенно было нечем себя занять. В гостиной стояла книжная полка с большим выбором литературных произведений разных жанров. Только читать мне не хотелось. То ли утомился слишком, то ли настроения не было, но до книг мне не было дела. Чтобы скоротать время я расхаживал по дому и осматривал комнаты. Над каждым дверным проемом висела гардина с тканевыми занавесками по обе стороны прохода. В одной из комнат я увидел художественную картину некой девочки в белом платьице и красивым белым бантиком на голове. Она сидела на стуле и держала куклу, а глаза девочки смотрели вправо и немного вверх. Ее детское личико было похоже на лицо взрослой Патрисии, но на самом деле это оказался портрет ее матери. В углу картины была надпись «Сьюзен Фостер 1897 год». Рядом с этой же картиной стояло плетенное кресло, на которой лежала книга с торчащим клочком бумаги между страниц. В спальную комнату Патрисии я зашел только чтобы взглянуть на ее фотографию в рамке. На черно-белом снимке было запечатлено, как она стоит в белом платье на песчаном пляже, в шляпке и сложенным зонтиком в руке, а на заднем фоне много отдыхающих людей и резвящихся у морских волн детей. В ее комнате еще стоял граммофон и небольшая стопка шеллаковых пластинок.

Разгуливать по дому мне довольно быстро надоело, и я собрался лечь спать пораньше. Сначала я заправил койку чистым постельным бельем, которое мне оставила хозяйка, справил нужду перед сном и лег в постель. Очень долго мне не удавалось заснуть. Возможно, мне мешал звук настенных часов, доносящийся из гостиной, или я слишком рано лег спать, к тому же мне всегда непривычно засыпать на новом месте. Но причина моей бессонницы крылась вовсе не в этом. На самом деле мне не давали покоя чувства и мысли, связанные с милой девушкой Патрис.