Время для Шерлока Холмса

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Оставить ребёнка очень больно. С этой болью могла сравниться лишь вынужденная разлука с Джоном Уотсоном, но Лили понимала, что у неё нет выбора. Многие месяцы в душе её нарастало предчувствие, что долго она здесь не пробудет. В этом не было логики, но она принимала ощущение на веру. Что с ней произойдёт, она не знала. Болезнь? Несчастный случай? Убийство? В Сан-Франциско можно было стать жертвой и того, и другого, и третьего. Лили понимала, что с ней что-то случится уже очень скоро, всего через несколько минут, и хотела лишь, чтобы о её крошечной дочери хорошо заботились.

— Я уеду на пару дней, — предупредила она кузенов. стоя перед окном и глядя на голубой горизонт.

Лили не двигалась с места, пока не удостоверилась, что слёзы не польются в самый ответственный момент, но всё равно боялась, что кузены заметят — глаза у неё на мокром месте. Лили понятия не имела, что ответить, если спросят о причине её слёз, а потому ослепительно улыбнулась:

— Не возражаете, если я оставлю малышку на ваше попечение?

— Разумеется, нет! — фыркнул Томас.

— Да мы только рады, — тихо ответила Элиза.

Лили мысленно благословила их. Она помялась:

хотелось дать им подробные инструкции, обнять дочку напоследок покрепче, но нельзя было вызвать подозрений, так что она поцеловала малышку в пухлую щёчку, улыбнулась на прощанье Томасу и Элизе и быстро вышла из дома — красивая женщина, о которой некому было позаботиться в целом мире.

Томас и Элиза смотрели, как кузина Лили быстро идёт вниз по улице.

— Чёртов англичанишка! — с жаром воскликнул Томас Кантрелл. — Так обмануть бедную девушку…

— Поматросил и бросил, — вздохнула сестра.

— Ну, за то, что поматросил, я его винить не могу. Больно уж привлекательная девушка, жаль, что кузина…

— Том! — резко оборвала его сестра. — Иди наверх и принеси чистые пелёнки для малышки!

Когда дом скрылся из виду за углом, Лили остановилась ещё раз взглянуть на море. Она почувствовала себя как-то странно, словно почва под ногами внезапно стала жидкой, ожила и пришла в движение, а воздух начал давить на каждый сантиметр кожи. Давление усиливалось. Зрение её затуманилось. «Вот чего я ждала так долго, — успела подумать Лили. — Но оно ли это? Что со мной происходит?»

А затем вокруг неё стала сгущаться серость межвременья, и Лили чётко осознала, куда несут её потоки энергии. Печаль уступила место радости. Она возвращается! Кроме того, пришло и понимание ещё одного факта: у девочки, которую она оставила, будут внуки, один из которых переберётся в Иллинойс, и у него в свою очередь тоже будет внучка, названная Лили Кантрелл в честь молодой женщины, которая в этот тёплый день покинула дом в Сан-Франциско, чтобы больше её никто никогда не видел.

На самом деле её ещё увидят! Она не знала, когда и где, но это обязательно случится. Может, через тысячу лет или через миллион, на Земле, на Марсе или на невообразимом расстоянии от обеих планет, она появится, чтобы воссоединиться с Джоном Уотсоном, поскольку он стал её навязчивой идеей.

Когда солнечный яркий день померк и Лили поглотило серое пространство межвременья, она рассмеялась от радости и предвкушения.