Всадники 2

Глава 3

Все утро Марица помогала присланным от советника Саблина людям распределять, куда поставить койки для тяжелораненых, которых начали приносить на самых разнообразных носилках еще с утра. Многие раны были смертельными и как эти несчастные были до сих пор живы, оставалось загадкой. Отец Филарет осматривал и лечил их, не зная ни минуты покоя. Марица как могла ему помогала, но ее одной было явно недостаточно. Приходилось таскать и кипятить воду, заваривать разные травы, готовить чистые куски белого полотна для перевязок, стирать снятые повязки, развешивая их во дворе, и это помимо того, что каждый раненый требовал постоянного присмотра и ухода. Уже к полудню Марица была без сил. Помощи Клавы ожидать было трудно. Она итак с трудом справлялась с огромным хозяйством, еще умудряясь готовить на всех еду. Павел куда-то запропал сразу после завтрака. Точнее, после того, как исполнил обещанное наказание. Матвея и детей нигде не было видно. Может с Павлом ушли, а может играют где-то неподалеку.

Марица присела на скамейку крыльца, устало выгнув спину. Ей надо было отдохнуть всего немножко, пару минут, а потом снова все сначала. Вода, кипячение, перевязки, стирка. Как хотелось просто сидеть здесь и ни о чем не думать. Закрыть глаза и представлять, что она вовсе не здесь, а где-то далеко-далеко, на берегу моря. Ласковый ветер шевелит непослушные прядки, выбившиеся из косы, белые паруса больших и малых суденышек трепещут и вздуваются под порывами ветра, запах моря… такой чудесный, такой знакомый. Вдали идет погрузка небольшой шхуны, моряки быстро снуют по сходням туда и обратно. Пара рыбачьих лодок пристает к берегу недалеко от Марицы. Молодой высокий рыбак с дочерна загорелым лицом приветливо машет ей рукой. Она улыбается в ответ. Кажется, видит его уже не в первый раз… Вдали кричат торговцы рыбой, ею торгуют прямо на пристани, покупатели всегда находятся. Каких только морских деликатесов не повидала Марица здесь на пристани. Скоро проснется кормилица, задремавшая рядом, станет торопить ее назад, говорить, что опаздывают на обед, что дед опять будет сердиться и достанется ей, кормилице, а с нее, Марицы, все как с гуся вода. Лишь о своих развлечениях и думает…

Марица вздрогнула и открыла глаза. Оказывается, она заснула, прислонившись к нагретым солнцем гладким бревнам крыльца. А ведь просто присела на минутку отдохнуть. Ее ведь столько дел ждет.

Она поднялась, быстро поправила косу, одернула платье, оглянувшись и никого не увидев, зашла в дом, работы до вечера предстояло еще так много.

Она поднялась, заплела распустившийся кончик длинной русой косы, доставлявшей ей столько хлопот, с тех пор, как снова отросла за два последних года, зашла в дом, работы до вечера предстояло еще очень много.

После обеда, когда Марица вышла на главную улицу Гребенска, город как будто вымер. Но это было только первое впечатление. Очень многие молодые ребята отправились в замок устраиваться на службу к князю. А казалось, что все жители. Однако, вскоре, когда она свернула в проулок за ратушей, она увидела, что рынок практически полностью восстановили после сражения и торговля идет довольно бойко, хотя сегодня покупателями были в основном женщины.

Стайка девушек собралась возле лотка со сладостями и Марица подошла к ним поздороваться. Они радостно приветствовали ее, засыпав вопросами о здоровье Ежи.

Пришлось рассказывать подробно, как проходит лечение. Миниатюрная Ангелина, смотрела на нее, широко открыв большие васильковые глаза на бледном от волнения лице. Ее рыжие кудряшки непослушно выбивались из косы, делая заостренное личико просто очаровательным. Марица знала, что девушка неравнодушна к младшему сыну головы. Обидно, что Ежи так слеп и не замечает ее. Поэтому Марица, щадя ее чувства, старалась представить все в более радужном свете, чем было на самом деле. Несмотря на это, Ангелина побледнела еще сильнее и просительно посмотрела на Марицу.

— А можно мне, — нерешительно начала девушка, — приходить к вам — помогать? Я слышала, что к вам привезут еще раненых.

Марица обрадовано заулыбалась, любая помощь казалась ей сейчас просто даром небес. Тем более, Лиина, единственная дочь старого охотника Януша, отлично разбиралась в травах и сама лечила отца, когда прошлой весной, его сильно изранил лесной кот. Марица с такой благодарностью согласилась на предложение Ангелины, что еще четыре девушки сразу обратились к ней с той же просьбой, наперебой рассказывая, чем они могли бы помочь. Тут же договорились, что Лиина и Соня придут уже сегодня, а три других — начиная с завтрашнего дня, после того, как управятся со своими делами по хозяйству. Марица знала, что, по крайней мере, у двух из девушек, среди тяжелораненых были братья.

Марица даже удивилась позже, что такая мысль не пришла ей в голову самой, настроение у нее сразу улучшилась, она стала замечать, какой прекрасный сегодня день, как ласково светит солнце, как нежно шелестят листья березы, как красиво смотрятся дальние пики гор в шапках причудливых белоснежных облаков.

Купив необходимые ей травы, она шла обратно мимо лавки белошвеек, когда обратила внимание, на трех породистых лошадей, стоявших у привязи. Решение заглянуть сюда пришло как-то внезапно. Ей вдруг отчаянно захотелось заказать себе красивый наряд, хотя прекрасно понимала, что это лишь мечта, ей некуда будет его одеть. Тем не менее, она толкнула дверь и вошла в лавку. В просторном помещении швея разговаривала с богато одетой девицей, рядом с которой стояли два молодых дворянина в охотничьих костюмах. Тяжелые охотничьи тесаки, шпоры на высоких сапогах, золотая отделка поясов — все было и удобно и не лишено элегантности. Марица помнила, что и Гамсунг по одежде мог сойти за человека благородного происхождения. Казалось бы, этот урок должен был научить ее не судить по одежде, но было что-то еще в них такого, может манера держать себя, что у Марицы не осталось сомнений, что перед ней аристократы. Может даже дети барона Радослава Веричева, о котором она слышала от Марфы. Правда, рассказывая о трех его сыновьях Марфа и словом не обмолвилась о дочери.

Один из молодых людей обернулся на стук закрываемой двери, и она поняла, что ему не больше шестнадцати лет. Он с любопытством рассматривал Марицу, потом незаметно подтолкнул локтем второго, посмотри мол. Оба явно скучали, в ожидании пока их спутница договорится обо всем с мастерицей. поняла, что они действительно братья. — Старший, настоящий красавец лет двадцати, высокий, с темными глазами, смотревшими с пристальным вниманием из-под сросшихся черных бровей, небольшие аккуратные усы и густой темный чуб над светлым лбом. И все же сходство юношей было столь разительным, что Марица без труда поняла, перед ней кровные братья.

Она постаралась скрыть улыбку, когда старший тоже стал поглядывать на нее с нескрываемым удивлением. Марица же подошла к прилавку и стала рассматривать разноцветные отрезы тканей, словно внимание молодых людей ее вовсе не трогало.

А посмотреть тут было на что, давно уже девушка не видела столько красивых и дорогих тканей, тут были и бархат, и шелк, не удивительно, что юная девушка никак не могла определиться, какая ткань ей нужна. Вот самой Марице сразу бросился в глаза нежно-голубой шелк.

— Драган, — вдруг произнесла девушка, даже не обернувшись, — подойди сюда. Как ты думаешь, мне пойдет этот цвет? Это…, как вы его назвали? — Обратилась она к мастерице.

— Это немецкий шелк, — пояснила та, не выказав никакого нетерпения или недовольства. Только по чуть заметной нарочитой улыбке можно было понять, как она устала отвечать на вопросы девушки.

Младший шагнул вперед, послушно поглядев на отрез ткани изумрудно-зеленого цвета.

— Сестрица, — сказал он, — ты же мечтала о светлом платье, а это чересчур темное будет.

— Но, Драган, милый, тоже самое ты говорил о красном и голубом. А белое, может — мне все же его выбрать, как думаешь? Посмотри, как приятно оно на ощупь.

— Но вчера ты говорила отцу, что не хочешь белое, — напомнил ей брат.

— Да, но я же не видела, какая красивая это ткань. Хотя зеленое мне тоже очень нравится.

— Есть еще несколько светлых оттенков, — попыталась вмешаться мастерица, — если пожелаете, я сейчас принесу. И стоить они будут немного дешевле….

— Не стоит, — надула губки девушка, — меня вполне устраивает белый цвет… Или этот зеленый. Драган, ты же сам говорил, что мне нужно зеленое. Еще настаивал, что оно подойдет к моим глазам. Забыл? Ярик, скажи хоть ты.

— Решай сама, Елена, — произнес старший с едва заметным раздражением, мало интересуясь решением сестры, и покраснел, заметив улыбку Марицы, с которой не сводил глаз. И добавил. — Белое лучше.

— Ты как отец! Нет, ну посмотри, а может вон ту ткань? Драган?

— Позвольте вам помочь, — очень любезно произнесла девушка, обращаясь к Елене. Та обернулась, с недоумением глянув на посетительницу, которую до этого не замечала. В ее глазах проскользнуло высокомерие, но Марица, словно не заметив этого, продолжила: — У вас черные волосы и очень красивое лицо, яркий цвет вам очень подойдет, он только подчеркнет вашу красоту. И ваш брат совершенно прав, зеленое платье подчеркнет цвет ваших глаз. Редко встретишь глаза такого красивого изумрудного оттенка. А если украсите его отделкой из этого белого шелка, то с вашей красотой, вы затмите даже аристократок из столицы. Впрочем, и второй ваш брат прав, решить можете только вы.

По мере того, как Елена выслушивала девушку, ее лицо светлело. Одним взглядом оценив хоть и простой, но изящный наряд Марицы, украшенный снизу до верху сложной вышивкой, она тут же изменила свое мнение о ней, особенно услышав так много слов, польстивших ее самолюбию.

— Вот видишь, Драган, — сказала она, — я же сразу поняла, что мне нужно именно это. Ярослав, ты согласен?

Старший брат пожал плечом:

— Вполне. Так ты закончила, Еленка?

— Почти! Не торопи меня. — И снова обратилась к швее. — Вы поняли? Это зеленая ткань на платье, и белая отделка. Фасон тот, который вы предложили первым. Когда мне приехать на примерку?

— Через три дня, — ответила мастерица, незаметно бросив на Марицу благодарный взгляд. Было видно, что она совсем отчаялась, что знатная девушка выберет себе ткань.

— Очень хорошо, — заявила Елена, — надеюсь, оно будет готово через две недели. Отец дает бал в честь моего семнадцатилетия, и я должна быть уверена.

Драган оживился, поняв, что выбор сестры сделан. А вот старший, похоже, предпочел бы побыть здесь еще немного.

— А шляпку выбрала? — Спросил он.

— Какой ты невнимательный, — улыбнулась девушка, — Я выбрала ее первым делом. Пойдемте уже. Ведь вы еще хотели купить хлыст в подарок Мирославу.

Кивнув небрежно мастерице, Елена пошла к выходу, сопровождаемая братьями. Ярослав шел последним, и еще раз оглянулся на пороге, бросив на Марицу долгий задумчивый взгляд.

Мастерица со вздохом опустилась на высокий табурет и произнесла:

— Спасибо тебе Марица. А что тебя привело сюда? Тоже хочешь платье для бала? — Пошутила она.

— Да, — кивнула девушка, указав на отрез голубого шелка. — Вот из этой ткани.

— Но оно же… — добрая женщина замялась, глядя на Марицу почти с жалостью, — эта ткань очень дорогая, это…

— Знаю, немецкий шелк. Посмотри, — Марица выложила на прилавок тяжелый кусочек золота — последний уголок от ее дневника.

— О! — Мастерица нерешительно взяла его в руки. — Этого хватит на два платья, а может и на пару шляпок и ленты… А если захочешь еще кружева…

— Нет, нет, только одно, — остановила ее девушка. — Хотя шляпку тоже можно. Не будешь против, если я сама нарисую, какое платье я бы хотела?

— Конечно. Для тебя мы с Милли очень постараемся. И еще, — из этой ткани мы уже начали кроить одно из платьев для баронессы. Но сама знаешь, она уехала. Тебе бы это обошлось немного дешевле. Можно будет подогнать по фигуре.

— Покажи мне его.

— Сейчас, — обрадовалась швея и поспешила в заднюю комнату. Скоро она появилась снова с ворохом легкого светло-лазоревого шелка в руках, который в пламени свечей и масляных ламп, отливал то зеленоватым, то серебристым цветом. Волнение охватило девушку, когда она приложила к себе почти готовый наряд. Она вдруг представила, как входит в красивом платье в большой зал, все оборачиваются, глядя на нее, дед гордо улыбается…

— Мне нравится, — кивнула она, — но кое-что я изменю. Вот здесь и здесь. Я зайду завтра с рисунком.

Немного поговорив об отделке, и шляпке, которую тоже решила заказать, Марица распрощалась и поспешила домой.