Всадники 2

Глава 6

Матвей проснулся внезапно — не понял, что разбудило и где он находится. Кровать была большая и мягкая, потолок высокий, окно занавешено тяжелой тканью, отчего в комнате было темно. Едва угадывались очертания шкафа и стола.

Глаза постепенно привыкли к полумраку, и одновременно Матвей вспомнил — где он и почему. Сколько он спал? Мальчик торопливо соскочил с кровати, стал шарить по полу, разыскивая обувь. Ныла правая рука — повязка опять свалилась — наверное, во время сна. Сапоги нашлись, и он натянул их, сам еще не зная, куда спешит.

Дверь скрипнула, и послышался негромкий голос Славко:

— Эй, все спишь? А я стучу, стучу…

— Да не сплю уже, — отозвался Матвей, — мог бы и раньше разбудить. Ночь же!

— Раскомандовался тут, — Славко прошел в комнату, раздвинул штору, в комнату сразу хлынули потоки лучей закатного солнца. — Сам проспал все на свете.

— А что стряслось-то?

— Да ничего такого. Просто войско набрали, аж восемьдесят человек они князю присягнули, а он с каждым поговорил. Потом пировали, только угомонились, князь велел всем отдохнуть чуток, ночью выступают… — спохватившись, Славко попытался сменить тему. — У нас теперь повар есть — здоровый дядька. Я за куском хлеба зашел, так он меня прогнал, с ним еще три хлопца — постарше нас, так он их и учит, и обзывает всячески. А они даже слова поперек не говорят.

— Куда выступают?

— Я хотел тебе взять…. сказали — коли ноги есть, сам возьмет, — Славко пропустил вопрос мимо ушей.

Матвей мрачно глянул на друга, понял, что не стоит спрашивать. И тут оживился:

— Постой, а этого повара не Василием кличут?

— Ага — дядька Василий, знаешь что ли?

— Конечно, — развеселился Матвей. — Кто ж его не знает! Характер у него склочный. Работал у Куцего, да разругался с ним месяц назад. А парни — это сыновья его. Неужто, поваром здесь будет?

— Будет, — вздохнул Славко.

— Он что — уже готовил?

— Ага — сразу, как на службу взяли — князю понравилось. Пир был знатный.

— Ну вот, не видать мне ужина.

— Да нет же — мой батя и Андрюха на пиру не были, они на кухне, только сейчас работу закончили, вот за тобой послали.

— А князь где?

— А у князя совет. Заперлись в большом зале. Мне велели погулять.

— А про меня… не говорил?

— Нее.

Матвей отвернулся, скрывая замешательство, стал прилаживать пояс с кинжалом.

— Ну ты как? Идешь?

— Иду, — ответил глухо. Есть не хотелось, но Матвею надо было чем-то заняться. Отвлечься.

По дороге к кухне он замер у окна, выходившего во двор.

— Что это?

— А это… Глеб с Митрохой, да Михалом — празднуют еще… поют-то как! Здорово, правда?

— А остальные?

— В казарме, наверное.

В кухне было светло и уютно. Дядька Василий выглянул из подсобного помещения, буркнул, что, мол, некоторые опаздывают, словно бояре.

Один из его сыновей тут же ложки поднес и по куску душистого — только из печи хлеба.

Мальчики подсели к котлу. Яков и Андрей чуть потеснились.

— Славко! Ничего не забыл, — одернул сына кузнец, — перед другом то не стыдно.

Вестовой, потянувшийся было ложкой к котлу, отдернул руку, перекрестился глядя на икону в углу. Матвей быстро последовал его примеру, чуть покраснев, оттого, что сам не догадался. Греча на молоке была удивительно вкусной. Только начав есть, мальчик понял, как проголодался.

Поблагодарил еще одного поварского сына, поднесшего ему кружку парного молока. Только отпив несколько больших глотков, поднял глаза на Славко, спросил:

— А молоко откуда?

Яков опередил сына, сказав:

— Так батя твой заезжал. Привез. Тебя будить не велел. Некогда ему было, торопился. Только с князем поговорил.

— С князем? О чем? — Спросил Матвей, спрятал в кружке молока вспыхнувший надеждой взгляд.

— Чего не знаю, того не знаю. Мож договаривался, когда еще привозить.

— Так это его отец был? — Удивился Славко.

Яков утвердительно кивнул сыну.

— А я не знал. Это ведь я его к князю отвел…

В коридоре послышались твердые шаги, и в кухню заглянул Марек:

— Вот вы где! А я уж думал, искать придется. Если поели, давайте-ка оба к князю.

Мальчишки вскочили тут же, с одинаковой поспешностью. Яков с Андреем обменялись понимающими улыбками, глядя им в след.

Когда, постучавшись, они вошли в приемный зал, князь ожесточенно спорил со Скворушем.

— Совсем голову из-за нее потерял?! Эта стерва просто играла тобой и ты это знаешь!

— Не будь ты моим другом и командиром… — прорычал Сашко.

— И что? — В голосе князя прозвучала сталь, взгляд стал угрожающим. — Может, и это забудешь. Так давай, я готов!

— Командир! — Сашко тяжело задышал.

— Черт, ты хоть понимаешь, что сделал? Полегчало? Весело теперь?

— Может мне прощения попросить? — Скривился русин.

— Княже! — Орлик кивнул на дверь.

— Надо будет — попросишь. — Адам отвернулся и почти шепотом добавил. — У себя же и попросишь, коль поумнеешь.

Скворуш вскочил и с мрачным лицом отошел к окну. На вошедших даже не взглянул. Застыл, упершись побелевшими кулаками о подоконник.

Мальчишки нерешительно замерли на пороге, только толчок Марека в спины заставил их пройти на середину. Матвею, под изучающим взглядом князя, казалось, что стук его сердца слышен всем. Не зная, куда девать руки, он положил правую на навершие кинжала, но тут же отдернул, спрятал за спину.

— Добро, — произнес Адам, кресло его выделялось среди остальных размерами и красивой резьбой. — Значит, ты — Матвей Ражаница?

— Да, — кивнул мальчик.

— Сколько тебе лет?

Матвей, кусая губы, оглянулся на Славко. Тот кивнул незаметно, отвечай, мол.

— Двенадцать, — выдохнул Матвей.

Борут разглядывал его тяжелым взглядом несколько долгих мучительных мгновений. Матвей почувствовал, как вспотели у него ладони, ноги, словно ватными стали. Ему казалось, вся жизнь его зависит от того, что сейчас скажет князь.

— В дружину хочешь? — Последовал вопрос.

Мальчик кивнул, потом опомнился, выдавил с трудом:

— Да, хочу.

— Как считаешь, Микола, нужны нам такие молодцы? — Голос князя стал почти веселым.

Матвей перевел взгляд на Орлика, почувствовал, как на глаза слезы наворачиваются. Если не возьмут, он никогда… Додумать не успел.

— Такие, — медленно произнес Орлик, его холодный взгляд не предвещал ничего хорошего, — такие нужны, княже, через пару годков толк будет.

— Что скажешь, Матвей? Будет из тебя толк? — Борут пристально смотрел на мальчика.

«Вот оно! — Матвей почувствовал, что краснеет. — Как ответить, чтоб поняли, чтоб поверили? Что давно не маленький!».

— Я и сейчас много могу! Не верите? — Воскликнул он горячо. — Из ружья могу стрелять, с тридцати шагов в дерево попадаю. И нож метать…

— Посмотрим, — усмехнулся князь, и тут же взгляд стал жестким. Он встал, и голос его зазвучал так сурово, что все внутри мальчика сжалось, он едва удержался, чтобы не сделать шаг назад. — А готов ли ты стать воином? Знаешь, что такое служба? Что такое война? Знаешь каково, держать на руках умирающего от случайной пули друга? Знаешь, как трудно будет учиться? Что это и взрослому нелегко выдержать. А я не посмотрю, что не можешь или не хочешь, никаких поблажек не будет. Готов ли ты убивать? Смерти в лицо смотреть? Не спать ночами, когда до боли хочется спать, продолжать идти, хотя ноги до кровавых мозолей стерлись? Молчать, когда хочется кричать во все горло? Готов ли к тому, чтобы голодать, испытывать жажду, холод, жару и не проронить ни слова жалобы? Готов исполнять приказ, даже если точно знаешь, что придется погибнуть?

Сашко обернулся, глянул недоверчиво на Борута. Но Матвей не смотрел ни на кого. Словно был только он и князь. Желание стать воином захлестнуло его всего. Губы его дрожали, но медлить с ответом не стал.

— Да! — Страстно выдохнул он.

— Понимаешь, что не будешь видеть родных подолгу? Что не будешь принадлежать себе? Делать что скажут, а не то, что хочется. Готов к тому, что за провинность — наказание, за предательство — смерть.

— Да! — Крикнул мальчик.

Адам минуту всматривался в побледневшее лицо мальчишки, ища хоть тень сомнения. Пожал плечом, опускаясь в кресло, произнес почти равнодушно:

— Добро! Раз все понял, могу только сказать, что назад пути не будет. Прежде чем ответить, подумай хорошенько. Подумай о сестре, об отце. Что почувствуют они, когда узнают о твоем выборе.

Губы мальчика задрожали. Перед глазами промелькнуло доброе лицо Марицы, суровое лицо отца.

Он до боли сжал кулаки, не отрывая глаз от князя.

— Матвей Ражаница. — произнес Борут, — Готов присягнуть мне на верность и служить до последней капли крови?

— Да! — ответил упрямо и сразу, словно бросался с обрыва вниз головой. Словно знал, что только это правильно. И ради этого момента жил все свои двенадцать лет.

— Быть по сему. Отныне тымой вестовой. Твойотец не против. Вот мой первыйприказ — Марш спать, завтра рано подниму. Обоих.

Матвей открыл рот, не веря своему счастью.

— Слушаюсь, командир, — звонко воскликнул Славко.

— Спасибо, — прошептал новоиспеченный вестовой, но тут же, слизнув с губ соленые слезы, добавил громче, — рад служить, князь.

— Ступайте, — устало улыбнулся Адам, — полно церемонии разводить. Марек бери брата, и проверьте дозоры. Микола, ты знаешь, что делать. Сашко останься.

Матвей шел рядом с другом по темному коридору замка. Казалось, что крылья выросли за спиной, хотелось плясать, свистеть, смеяться, выйти на улицу и спеть вместе с теми тремя.

— Славко, — произнес он, — а я вестовой!

— Ага, — кивнул тот, широко улыбаясь.

Утро обещало прекрасную погоду. Адам, проснувшись, не спешил вставать — за прошедшие три дня им удалось совершить почти невозможное, и сегодня он имел законное право чуток побездельничать. Вот так просто лежать, глядя в открытое настежь окно и вдыхая свежий, прохладный горный воздух. Даже думать ни о чем не хотелось. И только оголодавший живот предательски забурчал, настойчиво требуя съесть чего-нибудь существенного, вроде сыра с лепешкой и куска холодной говядины. Адам так ясно представил себе все это, что сил и дальше лежать не осталось. Поднявшись, он только подумал вызвать к себе вестового, как тот сам тихонько поскребшись, просунул голову в дверь.

— Князь, голубь почтовый прилетел с письмом от графа. — Сообщил он звонко, протягивая свернутый трубкой кусочек бумаги в миниатюрном тубусе князю.

В глазах мальчишки светилась горячая заинтересованность и отчаянное любопытство. Но Адам, разом посерьезнев, жестом отослал его из комнаты. Что в письме? Любые новости, лучше неизвестности, но хорошо бы они оказались добрыми. Вот только обычно все наоборот. Такие внезапные сообщения — почему-то всегда сулят одни неприятности. Вскрыв тубус, он аккуратно вынул листок, исписанный мелким, убористым почерком.

И в самом низу, уже другим, куда менее аккуратно было приписано — Адам, я жду вас! Эти последние слова, особенно задели князя, но все же торопиться с выводами он не стал. Сначала надо все взвесить и обдумать. А подобно верному псу кидаться исполнять приказы или даже просьбы нового герцога ему и в голову не пришло.

«Похоже, вокруг герцогских владений, среди которых немало недавно приобретенных силой оружия, разгорается свара. Вполне могу допустить, что часть земель отпали сами, другие уже заняты победившими врагами, и верными остаются только давние владения, привыкшие к власти герцогов Замковой Горы. Есть ли у Людвига шансы удержать наследство? Вряд ли. Победоносная армия его отца уничтожена, союзники попрятались по углам и в ближайшее время на них не приходится рассчитывать».