Глава 5
КОНЕЦ УЧИТЕЛЯ. МОЗГОВОЙ ШТУРМ

Лилового солнца действительно не было. По дуге от горизонта к зениту, отклоняясь в сторону от палящего солнца пустыни, неярко светили голубое, синее и зеленое, как уличные карнавальные фонари, зажженные при дневном свете.

— Конец Нирваны, — сказал Библ.

— Может быть, только отраженное солнце погасло, — предположил Капитан. — Не знаю, какова их роль в сопредельных пространствах.

Библ поглядел на часы-браслет.

— Прошло тридцать восемь минут с момента нашего выхода. Бесследно уничтожить за это время целый мир — задача, едва ли посильная даже для их техники. Но разве велика масса этого мира? Энергетические поля, гравитационные уровни и бытовые вещи, переданные из Голубого города какими-нибудь структурными передатчиками. Только люди. Такие же структурные распылители уничтожат их в доли секунды.

— Почему уничтожат? Зз-ачем уничтожат? — заикаясь, спросил Алик. Ни он, ни Малыш ни о чем не догадывались.

Библ кратко изложил свою гипотезу:

— Аору тоже уничтожить недолго. Зеленое солнце погаснет позже — слишком велика масса живой материи. Голубой город они оставят напоследок — там механизм ликвидации. Сначала люди, потом машины. Параллельно уровни, эскалаторы и регенерационные камеры. В заключение самоустраняется Координатор. Что-нибудь вроде лучевого хвоста скорпиона.

— А наша станция? — спросил Малыш.

— Сейчас узнаем. Во всяком случае, попытаемся. Поехали.

— Куда?

— К Учителю. Пока зеленое солнце еще не погасло.

Связку они нашли на том же месте. Зеленое пятно тумана с рваными расплывающимися краями. Такое же, как и полчаса назад. Прошли, из предосторожности включив отражатель, но стрелка индикатора, указывающая на сопротивление поля, не сдвинулась с места: энергетические преграды уже не действовали.

Ехали молча, напряженно, сосредоточенно. Только Алик горячился:

— Не понимаю, зачем ему это нужно. Нервный шок или душевная слабость.

— У него нет души, — сказал Малыш.

— Ну, воля. Воля к сопротивлению, воля к борьбе. Логичнее было бы уничтожить нас.

— Логичнее для ума человеческого, — заметил Библ. — Но это не ум. Это мешок с информацией. Новая информация, внесенная нашим вмешательством, логически обесценивала старую, снимая уверенность в идеальности модели. Но если не идеал, значит, ошибка. Исправить ошибку нельзя — исправления не предусмотрены программой. Но вероятность ошибки допускалась, и самоликвидация, возможно, была запрограммирована. Требовался сигнал. Мы его дали.

Капитан остановил вездеход. Все дальнейшее в точности повторилось, только в белую туманность зала вошли не двое, а четверо. Внутри все выглядело по-прежнему. В центре все так же висела прозрачная емкость аквариума и серый комок, похожий на гигантскую студенистую медузу, просматривался, пожалуй, еще более резко. Но Капитан сразу подметил разницу. Емкость казалась еще прозрачнее, а серый комок опустился ниже, словно на дно, если только ее нижний прозрачный уровень можно было назвать дном. Он уже не двигался и не пульсировал.

— Жидкость выпущена, — сказал Капитан, подойдя ближе.

Малыш и Алик, впервые попавшие в эту белую кипень, оглядывались, ничего не понимая.

— Это он? — спросил Алик, указывая на студенистую массу. — Учитель?

— То, что было Учителем, — сказал Библ. — Питательной среды больше нет. Сейчас они уничтожат всю массу еще сохранившейся здесь живой и мертвой материи.

— Кто они?

— Машины. Те, которые дождались своего часа. Надо уходить, пока действует телепортация.

Телепортация работала. Вездеход ждал со включенным двигателем. Связку нашли тотчас же. Черное зеркало пустыни открывало путь к Голубому городу. Во всяком случае, все знали, где его надо искать.

— Синее тоже гаснет, — сказал Малыш, взглянув на небо.

Синее солнце действительно уже поблекло. Тусклый ультрамариновый круг, медленно растворявшийся в голубом небе. Ниже его по пересекавшей зенит дуге оставались непогасшими только два ложных солнца — зеленое и голубое. «Еще полчаса», — отметил про себя Библ, взглянув на запястье: программа ликвидации гедонийской модели совершенного мира действовала с беспощадной решительностью. На зеленое пространство уйдет не меньше часа, а может быть, и больше — слишком велик объем живой массы. Знают ли в городе и что смогут предпринять, если знают? Необходимо сейчас же, не теряя ни минуты, связаться с Фью или Другом. Но как связаться, если встреча не предусмотрена? А что, если попробовать эмоциональное эхо?

— Давайте все сейчас вызовем Фью или Друга. Лучше Фью. Он знает больше. Вызываем все сразу — может быть, шлемы сработают. Начинаем.

Мысленный вызов Фью сыграл немедленно. Птичий голосок его пропищал в шлемах:

— Готов к ответу.

— Учителя уже нет, — сказал вслух Капитан. — Вероятно, по его приказу Координатор выпустил питательную жидкость из баллона. Мозг погиб.

— Мы предвидели эту возможность, — тотчас же прозвучал ответ Фью. — Мы слышали ваш разговор с Учителем. Много нового, много думать.

— Думать следует об одном: как спасти Голубой город. Сейчас Координатор уничтожает планету. Нирвана сожжена, распылена или стерта. Лиловое солнце погасло. Сейчас гаснет синее. Очередь за зеленым. Если есть возможность остановить Координатор, не медлите. У вас чуть больше часа по земному времени.

— Я могу в две минуты сжечь Координатор. Излучатель со мной в машине, вмешался Малыш.

— Бессмыслица, — оборвал Капитан. — Координатор не должен быть уничтожен. Он еще понадобится людям.

— Мы это знаем, — снова ответил Фью. — А сейчас ждем вас в «цирке». Поспешите. У входа в город вас встретит Друг.

Пяти минут не понадобилось вездеходу, чтобы достичь Голубого города, выросшего, как и прежде, совсем близко от станции. Он возникал постепенно, проявляясь, как фотоснимок, в голубой дымке над черной пустыней сначала тусклым видением с неясными контурами, потом контрастной живой картинкой, отчетливой и стереоскопичной. А с быстротой приближения весь этот геометрический сумбур плоскостей и уступов, смещавшихся уровней и спектральных дорожек — «улиц» вдруг сузился до размера крошечного пятна человечка в лазурной курточке, ожидавшего их у знакомой границы.

Он не двинулся с места, пока они оставили вездеход и подошли вплотную. Обычно живое, приветливое лицо его казалось неподвижным, будто кукольным, и только по этой неестественной неподвижности можно было догадаться о чувствах, обуревавших этого человека. Он не сказал ни слова, только показал рукой на проползшую мимо дорожку и двинулся по ней, не оборачиваясь. Все четверо последовали за ним, ничего не спрашивая, только крепко прижались друг к другу, понимая, что за неторопливым движением дрожащего под ногами эскалатора следует ожидать его обычный винтообразный рывок. Последнее, что увидел оглянувшийся назад Алик, был зеленый диск солнца, уже начавший тускнеть по краям.

Сошли у переплетения «улиц» -дорожек перед знакомым входом в цирк, где уже тихо пересвистывались десятки, а может быть, и сотни почти неотличимых друг от друга человечков в курточках. Люди в таких же куртках выделялись среди них только габаритами, особенно разительными, когда на центральной площадке появились встречающие Фью и Си с Осом, одинаковые как близнецы. «Почему четверо? — подумал Алик. — Вероятно, потому, что сопровождали землян в их первой прогулке по городу. А может быть, потому, что только они обучились нашему языку. Проводники, гиды, переводчики, Аллах знает…» Задумываться Алик не стал, его поразила совсем другая атмосфера зала, как будто вытянули ее в одну-единственную, напряженную до предела струну. Потяни еще — оборвется. Никто не улыбался, не приветствовал — лица, как у сопровождавшего их безмолвного Друга, такие же кукольные, словно из пластилина.

— Времени мало, — сказал Капитан. — Каждая доля секунды на счету. Объяснения нужны?

— Нет, — качнул головой Фью.

— Что вам известно?

— Изолированные пространства механически перестраиваются. Материя распадается. Механизм уничтожения автоматический.

— Можете его обнаружить?

— Нет.

— Дистанционно воздействовать?

— Нет. Механизм регулируется Координатором.

— Мы можем связаться с Координатором?

— По этому поводу?

— Да. Получить информацию о местонахождений интересующего нас механизма, о его масштабах и действии.

— Если эти вопросы не предусмотрены программой, ответа не будет.

— Жаль, — сказал Малыш. — Я на всякий случай все-таки захватил с собой излучатель.

Тихое посвистывание из амфитеатра отвлекло Фью. Он выслушал и сказал:

— Регенерационные залы пусты. Ни одного гедонийца ни в состоянии клинической смерти, ни в первой стадии оживления. Конвейер остановлен. Реаниматоры отключены.

— Что значит «отключены»? — спросил Капитан. — Речь, я понимаю, идет о людях.

— Сняты с постов, переведены в свои ячейки. Так вы называете их жилища.

Новый посвист из амфитеатра, и очередное лаконичное сообщение Фью:

— Отключено все управление природой и климатом в изолированных пространствах — и лабораторные циклы, и перестройка пейзажа. Частично мы уже помешали этому, оставив наших людей на местах. Но механизм разрушения автоматический — не останется ни гедонийцев, ни окружающей их природы.

— А затем очередь Голубого города?

— Вероятно.

— Если уничтожить Координатор, сможете ли вы освоить хотя бы основы управления городом? Скажем, транспорт, питание, связь. — Капитан уже не скрывал тревоги.

— Я не знаю, можно ли уничтожить Координатор, — задумался Фью, от чего речь его сразу утратила быстроту и уверенность. — Но вопрос должен быть поставлен иначе. Если уничтожить Координатор, остановится ли процесс уничтожения всего живого и мертвого на планете? Ответ: не знаю.

— Значит, единственный путь к спасению — это воздействовать на Координатор, ввести новые элементы в программу?

— Да. Но мы не знаем как.

Любому замечательному открытию всегда предшествует неожиданная, озаряющая мысль. Именно такая мысль и возникла у Библа в этот страшный миг обреченности.

— Есть предположение, — сказал он просто. — Что такое Координатор? Машина, действующая по заранее заданной программе. Кем? Учителем и его группой. Перестраивалась ли в дальнейшем эта программа, дополнялась ли? Думаю, да. Известно о постоянном обмене информацией между Координатором и супермозгом, вобравшим в себя всю нейронную сеть создателей этой цивилизации. Много ли их было? Вероятно, меньше, чем здесь присутствующих. Это наводит на мысль: что, если каждый из нас сейчас в одну и ту же единицу времени пошлет Координатору один и тот же мысленный приказ? Возникнет информационный поток почти той же или даже большей энергетической силы, который, возможно, и заменит мысленную волну супермозга. Мы уже применили нечто подобное, вызывая вас. Своего рода эмоциональное эхо. Пусть им будет приказ Координатору: остановить разрушение! Переводите.

Фью просвистел несколько встревоженных трелей. Все смолкло.

— Настроиться, — сказал Библ.

Фью перевел.

— Приготовились.

Фью перевел.

— Начали!

Ни одного звука в ответ. Только головы всех синхронно, как в строю, повернулись в одном направлении. Никто никого не переспрашивал, никто никому не заглядывал в глаза. «Остановить разрушение!» — беззвучно приказал единый мысленный поток.

Несколько секунд, а может быть, и минут стояла почти космическая тишина. Только далекое, едва слышное жужжание «улиц» -дорожек возвращало к действительности.

И вдруг словно лопнула перенатянутая струна, хотя и струны не было, и звука не было, но спроси Капитана в эту минуту: лопнула ли струна, он не удивится и не спросит в ответ, какая струна, а скажет: да, лопнула, все слышали, правда? И Библ, и Малыш, и Алик не усомнятся — все слышали, и тут же заявят, что напитавшее, казалось, самый воздух нечеловеческое напряжение снято, все кругом расслабилось, и Фью, сняв шлем, совсем по-человечески вытер ладонью взмокший от пота лоб.

— Сигнал принят, — сказал он. — Разрушение приостановлено. Координатор подчинился, не отреагировав на подмену.

— Но ведь он знал о гибели Мозга, — встрепенулся Алик, — ведь по его сигналу сработало автоматическое устройство, выпустившее питательную жидкость из аквариума.

— Координатор — машина, — повторил Библ, — машина, запрограммированная на подчинение мысленному потоку определенной энергетической силы. Координатор не рассуждает, а действует. Как я и предполагал, эксперимент удался. Вы получили ответный сигнал? — вопрос был адресован уже Фью.

— Да, — подтвердил тот.

— Все слышали?

— Все.

— Кроме нас.

— Мы же мыслим быстрее, — сказал Фью. — Другие частоты, другие волны. Уничтожен весь материальный мир в лиловой и синей фазах и частично — в зеленой.

— Что уцелело?

— Только необитаемая лесистая часть. Но мы имеем возможность расширить и перестроить ее. Все лабораторные и автоматические системы управления в наших руках.

— Пока же весь ваш супермашинный парк должен будет работать вхолостую, — заметил Капитан, — регулировать механизмы телекинеза и телепортации, которые уже не нужны за пределами города, а внутри его бесполезны, создавать праматерию для изготовления вещей, которыми вы сами не можете воспользоваться да и которые никто уже не востребует, мчаться на дорожках — «улицах» туда и сюда с ощущением бессмысленности поездок. Нельзя сразу сломать машинерию Координатора, да и ломать ее, конечно, не нужно: она вам самим в свое время понадобится. И все же я не советую во всем полагаться на Координатора. Присматривайтесь сами. Учитесь. Расставьте своих людей по всем точкам управления. Кстати, как вы сами отличаете их специальность?

— По цвету волос и глаз. Синтезаторы — брюнеты, связники — седые, натур-техники — рыжие. В подгруппах — по глазам: физики-пространственники — черноглазые, у химиков-пищевиков глаза зеленые. Много примет.

— Скотский способ, — вздохнул Капитан. — В будущем научитесь различать людей иначе. Уважительней и умнее. Многому придется учиться. Ведь вы заново рождаетесь сейчас, как человеческое общество, как социальный организм, ячейка разумной жизни в Галактике. Избегайте ошибок и заблуждений: многие могут оказаться непоправимыми.

Он запнулся и подумал о парадоксальной ситуации, в которой оказалось это новорожденное общество. Все, чем оно обладает, ему не принадлежит. Надо и работать по-новому, растить и готовить смену, познавать и перестраивать мир, превратить труд в творчество и вернуть Координатор с Олимпа на службу людям, как мощную, но послушную им кибермашину. Нет, нельзя сейчас оставить это маленькое человечество без совета и помощи. Не кончена их миссия на Гедоне, она лишь приобретает новые масштабы и формы. Капитан оглядел поникшие фигурки в голубых курточках и в глазах ближайших прочел надежду и зов.

— Не тревожьтесь, — прибавил он, — главное сделано: создан супермозг, коллективный мозг здесь присутствующих, который и сумел подчинить себе Координатор. Пусть этот коллективный мозг и будет главой вашего нового общества, его верховным советом. Собираясь регулярно, он будет обмениваться информацией с Координатором и изменять программу и алгоритм его работы. А вы в совете изберите рабочий орган — комитет, который и займется насущными проблемами. С этим комитетом и будем встречаться мы. Вы быстрее мыслите и скорее справитесь с трудностями, но рекомендации наши только помогут вам в этом. В разбитой чаше вашей цивилизации сохранилось главное — ее содержимое, а уж сосуд вы сумеете вылепить, какой потребует жизнь.

По розовой дорожке спустились к вездеходу. Их не провожали.

— Открывайте первое заседание совета, — сказал Капитан, — вам не до проводов.

Загрузка...