УЖЕ СЧАСТЛИВА

— Мэдс, серьезно. Мы не можем полететь на Гавайи.

— Почему? Я достала нам билеты на самолет. Забронировала отель.

Мы сидим в машине Олли на подъездной дорожке. Он вставляет ключ в зажигание, но не проворачивает его.

— Ты шутишь? — спрашивает он, отыскивая на моем лице доказательство того, что я шучу. Не находит ничего и начинает медленно качать головой. — Гавайи в трех тысячах миль отсюда.

— Поэтому самолетом.

Он игнорирует мою неуместную веселость.

— Ты серьезно? Когда ты это сделала? Как? Почему?

— Еще один вопрос, и ты в игре Быстро Пять, — говорю я.

Он наклоняется вперед и прижимается лбом к рулю.

— Прошлой ночью с помощью кредитки, потому что мне хотелось увидеть мир.

— У тебя есть кредитка?

— Получила несколько недель назад. Есть свои плюсы в том, что проводишь время с женщиной в возрасте.

Он убирает лоб с руля, но все равно смотрит прямо, не встречаясь со мной взглядом.


— Что если с тобой что-то случится?

— Ничего не случится.

— Но все таки?

— У меня есть таблетки, Олли. Они сработают.

Он крепко сжимает глаза и кладет руку на ключ.

— Ты знаешь, что здесь у нас, в Южной Калифорнии, достаточно мира.

— Но нет углохвостого спинорога.

Небольшая полуулыбка формируется в уголках его губ. Мне нужно растянуть ее на все лицо.

Он поворачивается ко мне лицом.

— О чем ты говоришь?

— Об углохвостом спинороге.

— Что за углохвостое что-то там?

— Государственная рыба Гавайев.

Его улыбка расширяется.

— Ну конечно. — Он поворачивает ключ в зажигании. Его взгляд задерживается на его доме, и улыбка пропадает, но только слегка. — Надолго?

— На две ночи.

— Хорошо. — Он берет меня за руку и быстро ее целует. — Поехали посмотрим на эту рыбу.


Чем дальше от его дома мы уезжаем, тем, каким-то образом, лучше и легче становится его настроение. Это путешествие дарует ему идеальное оправдание ненадолго уйти от ноши под названием "его семья". К тому же, его друг из Нью-Йорка, Зак, живет на Мауи.

— Ты его полюбишь, — говорит он мне.

— Я люблю все, — отвечаю я.

Наш рейс отправляется не раньше 7 часов, и мне хочется кое-куда заехать.

Поездка в его машине напоминает нахождение в очень громком, быстро двигающемся пузыре. Олли отказывается открывать окна. Вместо этого он нажимает на кнопочку на приборной панели, которая обеспечивает циркуляцию воздуха. Звук колес по асфальту чем-то напоминает постоянное и тихое шипение. Я сдерживаю порыв прикрыть уши.

Олли говорит, что мы едем не быстро, но мне кажется, что мы мчимся. Я читала рассказы пассажиров скоростных поездов, что мир снаружи поезда расплывается на скорости. Знаю, что мы нисколько не приближаемся к такой скорости. Но все равно пейзаж движется очень быстро для моих, привыкших к медленному движению, глаз. Я едва улавливаю мелькание домов на коричневых холмах в отдалении. Высокие знаки с загадочными символами и надписями появляются и исчезают до того, как я могу их разобрать. Наклейки на бамперах и номерные знаки проносятся в мгновение ока.

И хотя я понимаю физику всего этого, мне кажется странным, что мое тело может двигаться, в то время как я сижу спокойно. Ну, не совсем спокойно. Я вжимаюсь в сидение, когда Олли газует, и наклоняюсь вперед, когда он тормозит.

Время от времени мы замедляемся, и я могу увидеть других людей в их машинах.

Мы проезжаем мимо женщины, которая качает головой и хлопает по рулю руками. Только после того, как мы проехали ее, я понимаю, что она, возможно, танцевала под музыку. Двое детишек на заднем сидении следующей машины высовывают языки и смеются. Я ничего не делаю, потому что не знаю, каков для этого этикет.

К счастью мы замедляемся до более человеческой скорости и выезжаем с автомагистрали.

— Где мы? — спрашиваю я.

— Она живет в корейском квартале.

Моя голова гудит от того, что я пытаюсь одновременно все рассмотреть. Вижу ярко освещенные знаки и билборды, написанные на корейском. Так как на нем я читать не умею, то знаки кажутся мне произведением искусства в красивой, загадочной форме. Конечно, на них, возможно, просто написаны такие приземленные вещи, как "Ресторан", "Аптека" или "Работает круглосуточно".

Еще рано, но люди уже занимаются разными делами — гуляют, разговаривают, сидят, стоят, бегут или едут на велосипедах. Я на самом деле не верю, что они настоящие. Они похожи на мини фигуры, которые я расставляю в своих моделях по архитектуре, находящиеся здесь для того, чтобы подарить расцвет жизни корейскому кварталу.

Или, может, это я не совсем настоящая и на самом деле не нахожусь здесь.

Мы едем еще несколько минут. Наконец подъезжаем к двухэтажному комплексу с фонтаном во внутреннем дворике.

Олли отстегивает ремень безопасности, но не выходит из машины.

— С тобой ничего не может случиться, — говорит он.

Я тянусь и беру его за руку.

— Спасибо, — это все, что я придумала в ответ. Мне хочется сказать ему, что это не его вина, что я нахожусь здесь. Что любовь открывает нам мир.

Я была счастлива до того, как встретила его. Но теперь я жива, а это не одно и то же.

Загрузка...