Все в сад!

Кабинет местного представителя Торговой Федерации оказался довольно просторным. Эльф, гном и Витя остались стоять у двери, а Маша по красной ковровой дорожке направилась ну прямо к громадному столу у противоположной стены, за которым важно восседал хозяин кабинета — румяный толстяк средних лет (то есть для Маши — уже пожилой) с добродушным выражением лица.

Как только девушка пересекла середину комнаты, за её спиной возникла такая же полупрозрачная плёнка с радужными разводами, как и та, что была на двери. Теперь сопровождающие могли только наблюдать за разговором, но никак не вмешаться в его ход. Гном ещё раз одобрительно крякнул.

Толстяк с сомнением поглядел на Машины ноги, туго обтянутые джинсами, еле слышно хмыкнул, и указал девушке на кресло для посетителей, поинтересовавшись при этом:

— Ну-с, что вы имеете мне предложить?

— Сейчас…, — опустившись в кресло, Маша сосредоточенно принялась рыться в сумочке, — Это не то… И это… Да где же оно?! Ага! Вот! — из недр сумочки было извлечено и торжественно предъявлено хозяину дома то самое колечко, к которому вчера так пренебрежительно отнёсся Нар.

— Тэк-с… Будем посмотреть… — торговец достал из ящика стола монокуляр, нацепил его, мгновенно сделавшись неотличимым от земного часовщика и ювелира, и принялся придирчиво рассматривать украшение. Продолжался сей процесс недолго, где-то с минуту, после чего толстяк снял монокуляр, аккуратно уложил его в ящик стола, задумчиво почесал свой второй подбородок, и огласил вердикт:

— Два золотых.

— Пять, — назвала свою цену Маша.

— Два золотых и два серебряных, — чуть надбавил торговец.

— Десять, — заявила Маша, невинно хлопая ресницами.

— До свидания, — колечко покатилось по столу обратно к хозяйке. Девушка автоматически прихлопнула его рукой.

— Хорошо, согласна, — с сожалением вздохнула она. Надежды на мгновенное обогащение не оправдались, но два золотых — тоже деньги. По крайней мере, какое-то время можно будет не отрабатывать ночлег и питание.

— До свидания, — ровным тоном повторил торговец.

— Ну, хорошо. Два.

Торговец взял со стола небольшой богато отделанный молоточек, предназначенный явно не для того, чтобы забивать гвозди, и легонько ударил им по такому же небольшому гонгу. Раздался неожиданно сильный мелодичный звук, и из ниш в боковых стенах, до этого времени искусно замаскированных, появились два шкафообразных субъекта — судя по не страдающим избытком интеллекта кирпичеобразным физиономиям, явно родственники привратника.

— Проводите гостью, — кивнул торговец в сторону Маши.

— Не надо! Я сама уйду, — гордо задрала подбородок девушка.

— Заходите, когда научитесь себя вести, — радушно улыбнулся хозяин в спину девушке.

Когда компания Избранников Ордена оказалась на улице, Нар перестал сдерживаться, и от души рассмеялся. Эльф ограничился ехидной улыбкой, а Витя изобразил сложную гримасу. Ему тоже было смешно, но он сдерживался из солидарности. Как никак, они с Машей были из одного мира…

Маша в очередной раз на всех надулась… Даже на Витю, несмотря на все его героические попытки сохранить серьёзное выражение лица. Ну, неудача в переговорах… Ну и что? С кем не бывает? Оказалось, что торговаться надо не так, как она прочитала в одной книжке по фэнтези, которую читала на лекции по экономике. Теперь будет знать… Следующий раз получится…

Девушка оглянулась по сторонам в поисках кого-нибудь, на ком можно было бы сорвать раздражение. Хоть бы вчерашняя нежить вылезла на белый свет, что ли… Она б её пнула так, что мало не покажется…

Внезапно Машин взгляд зацепился за чужеродное белое пятно на сером фоне облицованных гранитом цокольных этажей домов. Пожилой, можно даже сказать, старый человек с длинными белыми волосами, такой же белой бородой, и в белой же одежде сидел, скрестив ноги, прямо на мостовой у стены соседнего дома. Рядом с ним лежал простой деревянный посох с отметинами от собачьих зубов. Глаза старика, очень сильно смахивающего на Гэндальфа из «Властелина колец», были закрыты, а голова откинута назад. На мостовой перед ним стояла пустая оловянная кружка.

Нищие всех миров похожи друг на друга. Но этот старик отличался от сто раз виденных Машей земных попрошаек не только благородной внешностью, но и чистотой одежды, блестевшей на солнце так, словно к нему вчера тётя Ася приезжала…

Говорят, женское и детское горе сильное, но не долгое. Вполне возможно, что это касается и остальных женских и детских чувств. Например, злости. А может, это благообразный вид старика так подействовал на девушку, что она быстро успокоилась, и даже полезла в сумочку в поисках монетки, дабы кинуть её в кружку.

И только вытащив горсть мелочи, она вспомнила, что здесь ни родные российские деньги, ни даже так популярная на Земле бумажки с портретами мёртвых американских президентов спросом не пользуются. Иначе можно было бы сегодня завтрак не отрабатывать.

Маша хотела уже выбросить бесполезную мелочь, но тут вмешался гном. Со словами: «А ну-ка, ну-ка, что там у нас?…», он своей ручищей бесцеремонно сгрёб монетки с её ладони, и принялся их внимательно разглядывать, некоторые даже пробуя на зуб. По результатам осмотра он разделил денежные знаки на две кучки. Одну вернул девушке со словами «Ничего интересного. Обычная сталь», а за вторую предложил две местные серебряные монеты.

Маша признала курс обмена вполне выгодным, и согласилась — из опасения, что может повториться та же история, как только что с колечком.

Гном тут же выдал Маше одну серебряную монету, а за вторую рассчитался медяками. Эльф подтвердил правильность курса.

Пока Маша ссыпала новообретённое богатство в сумку, Витя с радостью вспомнил, что и у него есть мелочь, которую можно предложить гному. Тот снова отобрал несколько монеток, причём Маша заметила, что все они были старого выпуска. На новые гном не позарился. У Вити мелочи было меньше, потому он получил только одну серебряную монету, точнее, её стоимость медяками. Но это было уже хоть что-то.

Вспомнив, что обретённым богатством она обязана нищему, Маша достала из сумочки один медяк, и бросила его в кружку.

Услыхав звон монеты, старик широко раскрыл глаза. Маша взрогнула — они у странного нищего были полностью синими — без белка и без зрачков. И, похоже — незрячие. Так как он водил головой туда-сюда до того самого момента, пока Маша не выдохнула наконец задержанный при виде необычных глаз воздух.

Старик повернул голову на звук. Теперь Маша боялась вздохнуть — ей показалось, что он видит её. Причём не только внешность, но и её мысли, её чувства, её душу… Казалось, это продолжалось целую вечность… Но вот нищий опустил веки, улыбнулся, и, порывшись в складках своего одеяния, достал что-то и протянул девушке со словами:

— Благодарю тебя, дитя. Прими в знак моей благодарности вот это… — на ладони нищего лежал простой кулончик в виде капли, изготовленный из материала, сильно напоминающего зелёное бутылочное стекло, прицепленный к такой же простой цепочке из какого-то тусклого металла.

Маша, автоматически протянув руку, приняла подарок.

— Ну, что застыла? — послышался сзади нетерпеливый голос Вити, — Пойдём, намечается шоппинг.

— А? — Маша недоумённо обернулась на голос, — Какой шоппинг? Ну, к походу надо купить всего-чего-надо? Или так пойдём?

— А что надо? — не поняла Маша, — рюкзак, разве что… Так тут рюкзаков не продают…

— Не знаю, что такое рюкзак, но хорошие лошадки нам бы не помешали… — вмешался в разговор гном. Вот только денег у нас нет, чтобы их купить… Да и непонятно, по каким дорожкам твой проводничок нас поведёт. Может, там лошадь ноги сломает. Так что пойдём пешком. А что надо в дорогу — я вам подскажу. Вон, — гном показал рукой вправо, — Как раз лавка имеется. Давайте заглянем туда.

— Давайте, — согласилась Маша. Мысль о шоппинге ей понравилась. Это дело она любила, и считала себя в нём большим специалистом.

В лавку отправились втроём: Нар, Маша, и Витя. Эилдусар с ними идти отказался, заявив, что у него всё, что нужно для похода, при себе, а что нужно людям, он не знает, и потому ничем помочь не может.

У дверей лавки Маша оглянулась, чтобы ещё раз посмотреть на странного нищего. Но на том месте, где он сидел, никого не было…

Долго удивляться по этому поводу у неё не получилось. Как только Маша вошла в лавку и увидела такую кучу разных всякостей, которые можно купить для себя любимой, она подобно всем женщинам (ну ладно, не всем… Но большинству — это точно), забыла обо всём на свете. По всей лавке были расставлены, разложены и развешены самые разные вещи: большой дубовый шкаф соседствовал с мукой в мешках, над мельничными жерновами висели котелки колбасы, в углу стояли лопаты, на прилавке — рулоны тканей, под потолком висели заготовки для копий и рогатин. Особняком стоял шкаф с оружием и амулетами, окутанный уже знакомой Маше и Вите радужной плёнкой магической защиты. В общем, чтобы купить всё, что нужно хоть для похода, хоть для обеда, не надо было полдня ходить по базару, которого в дыре под названием Большие Сотки, кстати, и не было.

Продавец, который здесь, кстати, был в единственном числе, увидав новых посетителей своего супермаркета, подкатился к ним, и, улыбаясь профессиональной улыбкой, которая у всех торговцев всех миров похожа настолько, что поневоле задумаешься о том, что эти гады обучались в одной межмировой торговой школы, поинтересовался, чего изволят дорогие покупатели.

Пока Маша и Витя крутили головами по сторонам, Нар откашлялся в кулак, и неторопливо начал:

— Во первых: два крепких дорожных мешка.

Маша тут же отвлеклась от созерцания каких-то блестящих безделушек, и подозрительно поинтересовалась:

— А почему два?

— Так ваши вещи надо будет в чём-то нести? — удивился гном.

— Вообще-то женщины — слабая половина человечества, — просветила гнома Маша. И их вещи, да и их самих, должны носить на руках мужчины.

Гном от такого заявления поперхнулся, а Витя, на которого девушка смотрела, произнося последние слова, сделал вид, что настолько увлечён разглядыванием содержимого оружейного шкафа, что ничего не слышит.

— Ты с луны упала, что ли? «слабая половина»? — возмутился Нар, когда к нему вернулся дар речи, — Слабая — сиди дома. Идёшь в поход — изволь нести свои вещи сама, или нанимай носильщика.

— Ну ладно, ладно… — поспешила согласиться с разошедшимся гномом Маша, — В конце концов — сколько там тех вещей?

— Ну да. Тем более что часть из них вы понесёте не в мешке, — кивнул гном, и снова повернулся к хозяину магазина:

— Два дорожных плаща на них, и юбку для неё, — Нар показал рукой на Машу. С дорожным плащом та согласилась, но юбку???

— Да к то ж путешествует в юбке? — теперь возмущаться начала Маша. Но развить свою мысль ей не удалось, так как Нар сразу ответил:

— Та, кто не хочет, чтобы её насиловали по три раза на день… И кто не хочет, чтобы все подряд пялились на наш отряд.

— Ну, с тем, чтобы на неё пялились все подряд, Маша готова была смириться, и даже наоборот, была совсем не против, но вот с изнасилованиями…

— Но вы же меня защитите? — жалобно спросила она, не желая сдаваться.

— Мы должны идти, куда нам надо, или постоянно отбиваться от желающих насладиться твоим телом? — сердито спросил гном.

— Ну ладно, пусть будет юбка… Только покороче! — согласилась Маша. И надевать я её буду на джинсы.

— Да надевай на что угодно… — буркнул гном, и сразу перешёл к следующему пункту программы:

— Сапоги на них же…

Теперь уже возмутились оба:

— Да у нас кроссовки! — вскричал Витя, демонстрируя свою обувь, — Сапоги — это отстой и прошедший век! Они только в российской армии остались.

— Так. Ладно. Надоело мне с вами возиться. Не хотите— как хотите. Сапоги не берём. А кушать вы в дороге собираетесь? Иди это тоже, как его там?… Отстой и прошедший век?

Кушать ребята собирались, и потому возражать против закупки провизии не стали. Правда, сначала попытались внести коррективы в ассортимент и количество продуктов, однако, когда выяснилось, что тут нет не то что йогуртов и пепси-колы, но даже и обыкновенных консервов, махнули на всё рукой, и перестали вмешиваться в процесс торговли. Так что Нар получил возможность всласть навыбираться и наторговаться…

Привлечены к закупкам молодые люди были только тогда, когда настал момент покупать оружие. Проведя блиц-опрос, гном быстро выяснил, что самым грозным оружием, с которым до сего дня доводилось обращаться его подопечным, являлась вилка. Тяжело вздохнув, он порылся в содержимом оружейного шкафа, с которого по такому поводу была снята защита, и остановился на маленьком, но остром кинжале для Маши, и на коротком мече, который скорее походил на длинный нож, для Вити, заявив, что тренироваться они будут в походе. Причём, чтобы купить меч, ему пришлось добавить своих денег, так как Витины уже закончились.

То есть парень остался должен. Тогда как у Маши осталось ещё немного денег. Но она, вспомнив Витино поведение во время её намёка на то, что он должен тащить её мешок, предложить их парню не спешила. Пусть, зараза, возвращает долг гному, как хочет.

В общем, через каких-то жалких полчаса компания, пыхтя под весом закинутых за спину мешков, вышла на улицу, где их ожидали немного рассерженный эльф (а кто ему виноват, что пришлось так долго ждать? Пошёл бы вместе со всеми, и время бы пролетело незаметно. А может, ещё бы и себе чего купил…), и вполне довольный жизнью белый оборотень Пушок. Последний при виде Маши, Вити и Нара тут же вскочил на лапы, пробежал не много по направлению к городским воротам, и остановился, призывно оглядываясь.

— Ну что, в путь? — задал гном риторический вопрос.

— В путь! — гному ответила только Маша. Эльф и Витя молча двинулись вслед за проводником.

До городских ворот добрались быстро. Но вот в воротах пришлось немного задержаться. Точнее, не в воротах, а ещё перед ними. Дорогу преградила толпа разномастного люда, весело перекликивающегося, и что-то оживлённо обсуждающего. Что именно — видно не было. Особенно коротышке гному. Где уж ему, когда даже гораздо более высокорослым людям с краю толпы приходилось вставать на цыпочки, чтобы разглядеть что-то, загороженное спинами впередистоящих.

Следовавший во главе процессии Пушок неожиданной преграды даже и не заметил, ужом протиснувшись между людьми, и исчезнув из виду, а вот остальным путешественникам пришлось остановиться. Какое-то время они, нерешительно переглядываясь, топтались на месте. Наконец Нар не выдержал, рубанул воздух рукой, и, скомандовав «За мной!», двинулся сквозь толпу, подобно тому, как ледокол пробивается сквозь ледяное поле. Маша и Витя на автомате пристроились ему в кильватер. За ними последовал и эльф, сначала хотевший было высказать своё веское «Фе!» по поводу того, что тут самовольно раскомандовался какой-то коротышка, но потом сообразивший, что если он сейчас не шагнёт в образовавшийся коридор, то потом пробиться к воротам самостоятельно будет очень сложно.

Отряд медленно, но уверенно продвигался к воротам. Гном обходил только телеги, так как не мог сдвинуть их в сторону, и лошадей, так как боялся получить копытом. Остальных он довольно бесцеремонно распихивал локтями. Когда люди оборачивались, он был уже впереди, и постоянно сыпать направо и налево «простите», «извините» приходилось уже Маше и Вите. Ушастый молча шествовал позади с королевским видом, напрочь отшибающим у простолюдинов желание повозмущаться.

Достигнув эпицентра столпотворения, гном чуть приостановился, и с интересом окинул взглядом сцену, из-за которой образовался затор. Главные действующие лица оказались знакомыми: Всё та же парочка из набросившейся на него вчера полоумной бабы и её круглого муженька-стражника. Он с трудом отбивался от наседавшей на него с бранью супруги, и, честно говоря, вряд ли бы ему это удавалось, если бы ту хоть как-то не сдерживали два других стражника, причём, надо заметить, удавалось им это не без труда. Послушав немного напоминавший грохот горной речки во время паводка поток междометий и местоимений, в котором время от времени попадались осмысленные фразы, типа «Тюфяк недоделанный!», «Всё за него сделала, а он, видите ли, деньги потерял!», «Права была моя мама!..», Нар понял, что в некотором роде причиной происходящего является он сам. Точнее, его монета, самовольно покинувшая вчера карман несчастного стражника.

Поэтому он довольно хмыкнул, подумав про себя, что есть всё же на свете Высшая Справедливость, и бочком-бочком начал отодвигаться подальше. Только скрывшись за спинами (а, принимая во внимание его рост, скорее, за ногами) зевак, он в ускоренном темпе продолжил путь к воротам. А за ним, естественно, и все остальные, на которых увиденная сцена особого впечатления не произвела, так как, в отличие от гнома, они с подоплёкой произошедшего знакомы не были.

Стоявший у городских ворот одинокий стражник, не принимавший участия в бурной дискуссии своего товарища и его жены, без проблем выпустил всю компанию за пределы города.

Оказалось, что Белый Оборотень всё это время ожидал их сразу за мостом через ров. Увидав своих «подопечных», пёс вильнул хвостом, и неторопливо потрусил по пыльной дороге. Путешественники потянулись за ним. Постепенно отряд растянулся в цепочку. Впереди — Шарик, за ним — Маша, не желавшая глотать пыль из под сапог спутников. Да и, честно говоря, ей просто было интересно глазеть вперёд и по сторонам, а так никто не загораживал обзор. В принципе, ничего примечательного вокруг не было — обычная трава, деревья, изредка попадающиеся полувросшие в землю камни, но и это после путешествия в повозке с закрытым тентом радовало глаз.

За Машей, как приклеенный, топал Витя. По сторонам он особо не глазел. У него было более интересное зрелище. Машины, гм, «вторые девяносто», весьма соблазнительно выглядящие не только под джинсами, но и под обтягивающей юбкой, в которую девушка по настоянию гнома переоделась в ближайших кустиках сразу же, как стены Малых Соток скрылись из виду.

За Витей свой вклад в увеличение облака пыли, сопровождавшего путников, вносил своими сапогами гном. Хитрый и опытный гном знал, что самое лучшее и безопасное место — в центре отряда. Пусть даже тебе придётся при этом глотать пыль. Нар, подобно Маше, тоже постоянно вертел головой по сторонам, но не любуясь местными пейзажами, а настороженно наблюдая за окружающей обстановкой. Ни зелёная травка, ни голубое небо, ни щебечущие птицы и порхающие бабочки не могли поколебать его природную осторожность и подозрительность. Которая, к тому же уже не раз помогала ему избежать крупных неприятностей…

Так что Нар вертел головой во все стороны, не забывая оглядываться и назад. Ибо идти в середине отряда у него не получилось. Хитрый эльф, как и Маша, не пожелал дышать пылью позади всех. Но чтобы избежать этого, он выбрал способ, отличный от Машиного: ушастик просто шёл не по дороге, а сбоку неё. Причём шёл так, как могут только эльфы. Казалось, под ним даже трава не приминается. Не говоря уже о том, что он постоянно исчезал из виду, сливаясь с окружающим фоном. Даже зоркий гном не всегда мог разглядеть остроухого, каковым фактом был невероятно раздосадован…

А тут как раз появился повод эту досаду сорвать. Маша, шедшая впереди, решила вдруг явить миру свой вокальный талант, и, немилосердно фальшивя, пропела слова из песенки, как ей казалось, наиболее подходящей ситуации:

«Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной…»

— Что ты несёшь? — возмутился гном, — Какой город? В сад! Мы идём в сад! И не изумрудный, а Сапфировый. А если ты ещё и накаркаешь насчёт трудной дороги… Смотри у меня!

Маша обиделась и дальше топала, напустив на себя вид оскорблённого достоинства. Витя попытался заступиться за неё, принявшись объяснять гному, что это просто такая песенка, и ничего Маша не хотела «накаркать», однако довольно быстро убедился, что убеждать в чём-то гнома — это почти то же самое, что спорить с камнем, и махнув рукой, умолк.

Вскоре отряд подошёл к развилке дороги. Элдуисар заявил, что лично он в любом случае пойдёт налево, так как у него там дела. Маша, услыхав это заявление, прыснула в кулак. Витя тоже заулыбался. Гном и эльф посмотрели не них, как на идиотов. Они не знали смысла земного выражения «пойти налево». Нар пребывал в задумчивости: он понимал, что отряд, по возможности, должен держаться вместе, и сейчас прикидывал, что будет лучше: пойти всем вместе с эльфом, те самым рискуя задержаться в пути, или же идти своей дорогой, то есть дорогой Шарика, а эльфа предоставить самому себе.

К счастью, выбор делать не пришлось: Шарик повернул налево. Таким образом, путь отряда и дорога строптивого эльфа совпали. Гном с облегчением вздохнул, и пошёл дальше в чуть лучшем расположении духа.

Постепенно построение отряда менялось. Сначала Маша сбавила темп, и сдвинулась на вторую позицию, лишив Витю зрелища своей попки. Теперь она отвлекла Нара, в результате чего тот стал реже оглядываться по сторонам, и чаще пялиться в одну точку. В ту самую, «пятую»… Затем притормаживать стал и Витя, и в авангард пришлось встать гному.

Так что теперь диспозиция выглядела следующим образом: Впереди шагал Нар, за ним — в некотором отдалении — Витя, и замыкала процессию Маша, с заплетающимися ногами и высунутым языком. Поход оказался совсем не таким лёгким и приятным времяпровождением, каким его описывали в немногочисленных фэнтезийных книжках, которые она читала.

Эльф всё так же шастал по окрестным кустам, то появляясь, то вновь исчезая. Лицо его всё мрачнело и мрачнело, что не ускользнуло от внимания наблюдательного гнома. На прямой вопрос, что его беспокоит, ушастый только повёл плечами, и неопределённо пробормотал, что «дорога какая-то не такая…».

Нар удвоил бдительность, но всё было тихо. За исключением того, что Маша стала канючить привал. На что эльф ей ответил, что городок, в который они идут уже близко. «Во-он за тем холмом». Там и отдохнут. У Маши, казалось, появилось второе дыхание. В предвкушении долгожданного отдыха, она припустила вперёд, снова оказавшись впереди всех. Холм становился всё ближе… Ближе… Вот дорога обогнула его, и…

Эльф обманул. Никакого городка там не оказалось.

Даже не то, чтобы городка, но и деревни… Даже и домика маленького не было. Дорога пересекала небольшую лужайку, и скрывалась среди чахлых деревец какого-то лесочка, растущего за ней.

Маша набрала в грудь побольше воздуха, чтобы громко, чётко, и доходчиво высказать этому ушастому выскочке всё, что она о нём думает, обернулась, и… Выдохнула. На лице у стоявшего сразу за ней эльфа была прямо-таки большими буквами написана крайняя степень недоумения. Даже его большие («красивые» — невольно отметила про себя девушка) глаза, казалось, увеличились в два раза, и он теперь напоминал Сэйлормун из любимого Машиного мультика.

Причём изумился он явно не прекрасной в гневе девушкой. Эльф недоумённо пялился то на высокую сочную траву, по которой ветер гнал волны, словно по морю, на кусты слева, на ручеёк справа, на деревья впереди…

Тут из-за эльфа послышался недовольный голос гнома:

— Ну! Чего стоим? Кого ждём?

— Городок… Тут был городок… Должен был быть… А его нет, — ответил Элдуисар, снова озирая окрестности, но теперь уже насторожено.

— Так… — Нар полез за пазуху за картой. Посмотрим…

Развернув клочок бумаги, гном поводил по нему пальцем, побормотал себе что-то под нос, видимо, прикидывая направление и пройденное расстояние, огляделся по сторонам, и жёстко скомандовал:

— Все в укрытие!

После чего первый резво запрыгнул в придорожную канаву. Как ни странно, вторым в канаве оказался эльф. В данном случае ему и в голову не пришло раздумывать над тем, выполнять приказ коротышки, или нет. За ушастым последовал Витя, и на открытом пространстве остались стоять только Шарик, который дотопал уже до середины поляны, и теперь недоумённо оглядывался назад, не понимая, почему двуногие так странно себя ведут, и Маша.

Девушка тоже решительно не понимала, зачем лезть в канаву, когда вокруг всё тихо и спокойно. Травка зеленеет… Солнышко блестит…

— Чего стоишь столбом, дура?! — послышался голос Нара. Бегом сюда!

«Это я-то дура?» — возмутилась девушка. «Ну, сейчас кто-то у меня узнает про себя много нового и интересного!..», — с этими мыслями она соизволила-таки нетороплиао спуститься к остальным, всем видом демонстрируя свою независимость, подобно кошке, которая гуляет сама по себе.

Оказавшись рядом с ними, она ещё раз глубоко вдохнула, и начала:

— Между прочим…

— Заткнись, дура! — хором рявкнули гном и эльф. Что было особенно обидно, при этом они даже не обернулись. Эльф пристально вглядывался в местность слева от дороги, а гном взял на себя правую сторону. Витя сделал вид, что он настолько поглощён изучением раскинувшейся впереди полянки, что не только ничего не видит сзади, но и не слышит.

Маша обиженно шмыгнула носом, и на всякий случай решила обозревать местность, откуда они пришли.

Не прекращая наблюдение за окрестностями, коротышка и ушастый начали вполголоса переговариваться, высказывая свои предложения о том, что делать дальше. После короткого совещания было решено, что лучше всего вернуться в город.

О том, чтобы в такой ситуации и дальше следовать за проводником, никто даже и не помышлял.

На вопрос Маши «Зачем?», гном хмуро буркнул: «Доложим местному начальству обстановку, и там решим, как быть дальше».

Маша фыркнула. Гном и эльф только что сильно упали в её глазах. По её мнению, настоящие мужчины, пусть и не совсем люди, должны были или смело выступить вперёд, и вступить в бой с неведомыми врагами, буде они обнаружатся, или, на худой конец, осторожно обойти подозрительное место, и продолжать двигаться к цели. На Витином лице тоже было написано разочарование… Вместе с подозрением. Ему показалось, что гном и эльф чего-то недоговаривают…

Обратную дорогу Маша запомнила надолго… На этот раз диспозиция поменялась. Впреди шёл Витя, нервно зыркая по сторонам, и то и дело хватаясь за рукоять своего недомеча. За ним плелась Маша. Проникшись общим настроением, она тоже вздрагивала при каждом шорохе. Да ещё этот тяжёлый мешок, придавливающий к земле… Да ещё голод. С утра ни у кого из отряда во рту не было и маковой росинки. Маша хотела было заикнуться о том, что неплохо бы было остановиться и перекусить, но промолчала, догадываясь, что услышит в ответ.

«Молчи, дура!».

Эльф, как обычно, шастал по окрестностям, неожиданно появляясь то там, то тут. Лицо его становилось всё более мрачным. Замыкал колонну гном, сжимавший в своих ручищах неразлучный молот, и непрерывно вертевший головой во всех направлениях. Ему досталось, а точнее, он сам выбрал самое опасное место. Но Маша об этом не догадывалась, да и не до того её было. Тут бы не упасть от усталости.

Хотя, если говорить справедливо, последним всё же был не гном. Чуть поодаль основной группы трусил Шарик. Вид у него был недоумевающий: почему все идут назад, когда надо идти вперёд?

К покинутому утром городку путники вернулись уже к вечеру, когда солнце уже касалось горизонта. Увидев городскую стену, все дружно облегчённо вздохнули, и прибавили ходу. Но тут послышался строгий окрик гнома: «Стоять!». Витя непроизвольно остановился, как вкопанный, Маша замешкалась, и налетела на него, чуть не сбив парня с ног. Неслышно появившийся из растущих с левой стороны дороги кустов эльф бросил на Нара вопросительный взгляд.

— Стены не те, — пояснил свою команду гном.

Все дружно обернулись к городку. Действительно, стены, красиво подсвеченные заходящим солнцем, были не те.

Однако долго изумляться странным метаморфозам стен славного городка Малые Сотки путникам не пришлось. Сзади послышался стук копыт.

Оглянувшись, путешественники увидели, как из только что пройденного ими леска вылетели всадники. «Три… Пять… Семь… Девять!» — сосчитала Маша.

Выглядели новые действующие лица довольно угрожающе. Восседающие на огромных чёрных конях фигуры были укутаны в развевающиеся чёрные плащи. Да — слова «укутаны», и «развевающиеся» плохо сочетаются, но именно это сочетание лучше всего описывало всадников. Несмотря на ветер, развевающий полы мрачных одеяний всадников, под плащами не просматривалось ни одной детали одежды. Под накинутыми на голову большими капюшонами, живо напомнившими Маше и Вите того самого Служителя Ордена, «наградившего» их такими странными татуировками, не было видно ни лиц, ни забрал шлемов. Казалось, там клубится Первозданный Мрак.

— Эх-х! Догнали всё-таки, — с досадой вздохнул Нар, и тут же бросил быстрый взгляд на городские ворота, прикидывая расстояние.

— Не успеем, — сделал он вывод, с безнадёжным видом становясь в боевую стойку, и поудобнее перехватывая молот.

— Нам не уйти, — тихо и печально проговорил эльф, подтверждая слова гнома.

Чёрные силуэты неумолимо приближались, вырастая на глазах, и закрывая своими развевающимися плащами заходящее солнце.

— А может, они не за нами? Давайте отойдём в сторонку, вдруг они мимо проедут?… — несмело предложила Маша.

— Проедут — не проедут, а посреди дороги действительно нечего торчать, — проворчал гном, — Затопчут, и не заметят. А ну-ка, давайте все за во-он тот камешек! — скомандовал Нар.

Отряд перебазировался на новую позицию почти мгновенно. И почти мгновенно был окружён налетевшими всадниками, которые, как выяснилось, вовсе не собирались проезжать мимо. Однако, нападать с ходу они не стали, кружа вокруг, подобно стае коршунов, готовых набросится на свою добычу. Путники поёжились. Казалось, от Чёрных Всадников несёт холодом. «Могильным…» — обречённо подумала Маша.

Наконец один из всадников натянул поводья. Его конь поднялся на дыбы. Путникам показалось, что сейчас он их просто растопчет. Но нет, опустившись на все четыре конечности, конь замер на месте, как вкопанный. Что не мешало ему скалить острые зубы, подходившие скорее не травоядному, а какому-нибудь хищнику…

— Кто такие? — раздался суровый голос из-под капюшона всадника.

— А вы кто такие? — автоматически спросил Витя, сам обалдевший от своей смелости.

Под капюшоном едва слышно хмыкнули. Но ответили.

— Лейтенант Службы Надзора Норман Хэлстэд.

Эльф и гном переглянулись, и с облегчённым вздохом опустили оружие.

— Удостоверение предъявите, — упрямо буркнул вошедший в раж Витя.

— А коня-мэлфинга недостаточно? — послышался ехидный голос из-под капюшона, Никто, кроме сотрудников Службы Надзора и Личной Гвардии Барона на них не ездит. Ну да ладно: вот вам удостоверение: — всадник протянул правую руку вперёд, и в воздухе перед ним соткалось изображение алого щита с двумя перекрещенными чёрными мечами перед ним.

— Да, видал такой у одного из бывших офицеров Службы Надзора, — кивнул головой эльф.

— Не бывает бывших офицеров Службы Надзора. Но сейчас вопрос не об этом. Отвечайте всё-таки, кто вы такие! — строгим голосом повторила свой вопрос тьма из-под капюшона.

— Простые путники, путешествуем по своим делам… — начал докладывать гном.

— Хм… Простые… И на каждом — простая Печать Ордена. А почему же люди Ордена при виде Службы Надзора хватаются за мечи? — иронично поинтересовался всадник.

— Мы приняли вас за Девятку Падшего — мелодичным голосом объяснил эльф.

— Девятку павшего? Кто-то ещё верит в эту легенду?

— А что нам оставалось? По легенде, Девять проклятых слуг Падшего были вышвырнуты из своего времени, и теперь скитаются по прошлому и будущему, сея на своём пути смерть и разрушения… А проваливаясь сквозь времена, они способны увлечь за собой тех, кто окажется рядом. Об этой легенде мы и вспомнили, когда сегодня в полдень не обнаружили на месте городка, который должен был лежать неподалёку. Как будто его и не было никогда. Да ещё и местность вдоль дороги изменилась… И не только местность, но и магический фон. А, как известно, чтобы он изменился, нужны тысячи лет… Вот мы и решили, что нас затянуло во временную воронку, и решили попытаться вернуться в Малые Сотки, чтобы выяснить, так ли это, и по возможности укрыться от опасности. Но Малые Сотки, — эльф изящным жестом указал на городок, ворота которого были всё ещё открыты, несмотря на то, что солнце уже почти скрылось за горизонтом, — тоже изменились. А тут — вы. И что мы должны были подумать?

— Действительно… — на мгновение задумался лейтенант, — А какое сегодня число? — внезапно спросил он, повернув тёмный провал капюшона в сторону Вити.

— Н-не з-знаю… — заикаясь, ответил парень, вся храбрость которого сразу куда-то пропала. Я… Мы…, — он махнул рукой в сторону Маши, — … сами не местные….

На этот раз Маша не стала смеяться. Ей было не до смеха.

— Вот как… А откуда? — Рука всадника сдвинулась поближе к эфесу висевшего в ножнах на поясе меча.

— Из другого мира они, — ответил за потерявшего дар речи парня гном, — А число сегодня — двенадцатое энсина года Золотой Змеи.

— Правильно… — офицер задумался… — Значит, во времени вы не переместились. Это значит, что? — воздел он вверх указательный палец.

— Что? — поинтересовалась любопытная Маша.

— Это значит… — Вы слыхали когда-нибудь про Древо Миров?

— Да, — кивнул Элдуисар. Остальные отрицательно замотали головами.

— Существует бесконечное количество миров, — пустился в пояснения лейтенант, — Некоторые из них сильно отличаются друг от друга, некоторые — настолько мелкими деталями, что отличить их почти невозможно. Всё указывает на то, что вы переместились не во времени, и не в пространстве. Вы просто попали из одного мира (их ещё иногда называют «отражениями») в другой. Вот только как?… Самый вероятный ответ — между мирами может ходить кто-то из вас. Вот он-то и провёл остальных…

Спутники начали подозрительно переглядываться. Одновременно с последними словами командира отряда Службы Надзора солнце полностью скрылось за горизонтом. Наступили быстро сгущающиеся сумерки. Лейтенант бросил взгляд на всё ещё распахнутые городские ворота, и добавил:

— Но сейчас для вас неважно — кто. Важно другое…

— Что? — Маша заинтересованно вытянула шею, на минутку отвлёкшись от вычислений, кто же из отряда сыграл с остальными такую шутку. Остальные её спутники тоже замерли в ожидании ответа.

Лейтенант вздохнул…

— То, что, судя по всему, вы выбились из графика, и теперь ваши Печати превращаются в Клейма. Кто не верит, может посмотреть, — Маша принялась было расстёгивать кофточку, но потом засмущалась, и оставила это дело. Тем более, что Витя уже расстегнул свою рубаху, и все присутствующие уставились на его татуировку. Действительно, с ней творилось что-то странное: Глаза дракончика светились зловещим пульсирующим багровым светом, а сам он из положения в профиль развернулся в анфас и расправил крылья, так, что стал похож на Государственный Герб России. Нет, скорее Польши — у него всё же была только одна голова. Кстати, дракончик снова стал чёрным, — Вот! — с мрачным удовлетворением произнёс лейтенант, — К утру это будет самое что ни на есть настоящее Клеймо. Носителей которого я обязан уничтожать на месте.

При этих словах командира отряда Службы надзора гном поудобнее перехватил свой молот, примериваясь, кого из окруживших путешественников всадников удобнее достать первым, в руках эльфа, словно ниоткуда, появился изящный, но судя по уважению, мелькнувшему в глазах лейтенанта, отнюдь не парадный клинок, Витя обречённо опустил руки, а Маша протестующе воскликнула:

— Но ведь ещё не вечер! То есть, тьфу ты, ещё не утро!

— Правильно! — одобрительно ответила тьма из-под капюшона лейтенанта, У вас ещё есть время до утра, чтобы попробовать наверстать упущенное. Сейчас я поведу своих людей на отдых в город, а вы за это время можете попытаться уйти как можно дальше. И возможно, утром мне не придётся вас убивать. Поверьте, — обратился лейтенант к гному и эльфу, — мой отряд способен справиться с вами без особого труда, хоть мы и не Девятка Падшего. В общем, надеюсь, утром не увидимся, хотя всё может быть, — с этими словами лейтенант поднял своего скакуна, на дыбы, а когда тот опстился на все четыре копыта, развернул его и поскакал к городским воротам. Его отряд в полном молчании последовал за ним. Путники остались стоять на месте, словно пригвождённые к земле неприятной новостью.

Первым пришёл в себя гном.

— Этот… Как тебя… Пушок! — заорал он, оглядываясь по сторонам. Из-за лежащего неподалёку большого камня показалась белая пушистая голова. Нар подхватил с земли свой мешок, сброшенный, дабы не мешал махать молотом, и скомандовав «Все за мной», устремился к псу.

— Ну, давай, веди! — обратился он к Белому Оборотню, подойдя к нему поближе. Однако тот даже не сдвинулся с места, умильно глядя на Машу, приближающуюся к нему походкой в стиле «пьяный дикообраз». Нет, девушка была трезвой, но очень устала. Ноги подгибались, а ещё утром бывшими красивыми и шелковистыми, почти как в рекламе «Пантин про-ви» волосы свалялись и торчали в стороны, подобно длинным иглам того же дикобраза. Так что умом она понимала, что надо делать отсюда ноги как можно быстрее, но вот как раз эти самые ноги-то куда-то идти, а тем более бежать, отказывались категорически.

— А может, отдохнём сначала? Перекусим? — жалобно спросила она, переводя взгляд с эльфа на гнома и обратно.

— Послали же Валары попутчиков! — тяжело вздохнул эльф, свежий и чистый, будто только что проснулся, умылся, и переоделся во всё новое, — Может, оставим их здесь — пусть отдыхают? Догонят — значит догонят, нет…, — по обращённому на неё холодному взгляду ушастого девушка поняла, что первый вариант он всерьёз не рассматривает.

Гном, отвернувшись от Проводника, критически оглядел двух доходяг-иномирян. Витя выглядел чуть лучше девушки, но ненамного…

— Оставить-то можно… И даже нужно. Но пока есть проблема поважнее: куда идти? Этот… — гном запнулся и покосился на девушку, — …Проводник словно прилип, зараза, к каменюке, и, похоже, никуда его идти не заставишь…

— Да, куда уж вам, коротышкам! — надменно заявил Элдуисар, — Всё живое слушается Перворожденных. Смотри: Вперёд! — обратился он к псу. Однако тот и ухом не повёл, — Та-ак… — задумчиво протянул ушастый, глядя на словно пригвождённого к земле пса. При этом он старательно делал вид, что не замечает ехидной улыбки гнома. Всё так же задумчиво он перевёл взгляд с пса на Машу, потом на Витю, вернулся к Маше…

— Прикажи ему! — Маша чуть не подпрыгнула.

— Кто? Кому? Что?! — непонимающе уставилась она на оказавшегося таким противным эльфа.

— Ты. Псу. Что-нибудь, — терпеливо разъяснил ей тот.

— Пушок, ко мне! — не смогла придумать ничего лучшего девушка. Пёс вихрем выметнулся из-за камня, и в мгновенье ока оказался у её ног. Только что не тёрся, как кошка.

— Хоро-о-оший пёсик!.. — Маша поставила свой мешок на землю, и начала в нём рыться в поисках чего-нибудь, чем можно угостить собачку. Найдя кусок мяса, она по братски разделила его пополам, один кусок отдала Пушку, а другой принялась жевать сама. У Вити при виде такого зрелища аж слюнки потекли.

— Да-а-а… — гном впал в такую же задумчивость, как и эльф. Поглаживая бороду широкой ручищей, он, прищурившись, оценивающе поглядел на девушку, потом на парня, и со вздохом сожаления заявил: — Девку придётся тащить. Сама ноги переставлять не сможет, а Проводник наш, демоны его возьми, слушается только её. А вот ты, — гном обернулся к Вите, — топай сам. Сможешь дойти — молодец. Не сможешь… Значит не судьба.

— Эфо каф эфо не фудьпа? — возмутилась Маша, дожёвывая и в темпе заглатывая остатки своего куска мяса. Оставаться одной в обществе этих двоих нелюдей, которым она, судя по всему, глубоко безразлична и нужна только как хозяйка Пушка, ей совсем не улыбалось. Мало ли что им придёт в голову? А Витя, хоть и далеко не мечта её девичьих грёз, всё-таки единственный человек из её мира в этих забытых богом местах, — Без него не пойду! Вот! И она демонстративно плюхнулась пятой точкой на камень, сложив руки на груди.

Нар снял свой шлем, почесал затылок, и надел шлем обратно. А на вид вроде и не блондинка… И как теперь этой дуре объяснять, что если сейчас не смотаться от города подальше, то утром все скорее всего будут мертвы?

Элдуисар, поглядел-поглядел на изображавшую статую непреклонности девушку, тяжело вздохнул, и засунул руку за отворот своей куртки жестом, которым киллеры в фильмах достают свой любимый пистолет с глушителем. У Маши сердце упало в пятки. Сейчас будут убивать. С сожалением скользнув взглядом по Вите, она подумала: «Ну ладно, придётся обходиться без него. Я ещё слишком молода, чтобы умирать!».

Не успела Маша открыть рот, чтобы заявить, что передумала, как эльф вытащил на белый свет какой-то светящийся мягким зелёным светом пузырёк. Увидев который, гном удивлённо крякнул.

— Не собираешься же ты?…

— А что делать? — тяжело вздохнул ушастый, свинчивая с пузырька крышечку, и вытряхивая на ладонь две пилюли, от которых и исходило это свечение. По окрестностям разнёсся запах, сразу же опознанный Машей. Точно так пахла жидкость, которой она сегодня утром мыла посуду.

— Возьмите по одной, — эльф протянул ладонь к Маше и Вите.

— А что с ними делать? — полюбопытствовала Маша, осторожно взяв свою пилюлю двумя пальцами. Вроде, посуды рядом не наблюдалось, мыть было нечего.

— Ешь, дура! — воскликнул гном, жадным взглядом наблюдая за тем, как склянка с остальными пилюлями снова исчезает за отворотом куртки ушастого, — Или отдай мне, я съем! — протянул он к девушке свою загребущую лапу. Маша быстро сжала кулачок, и прижала его к груди. Между тем Витя, заметивший, с каким вожделением гном смотрит на пилюли, быстро отправил свою в рот. Маша подозрительно следила за ним, ожидая, какой эффект произведёт на её единомирца эльфийское снадобье для мытья посуды. Судя по тому, что Витино лицо, насколько она могла видеть в сгустившихся, пока шли эти разборки, сумерках, порозовело, а сам он распрямился, с удивлением повертел шеей, помахал руками, и даже пару раз подпрыгнул на месте, после чего оценил действие пилюли словами «Нифигасе!!!», препарат можно было отнести скорее к разряду полезных, чем вредных.

Маша осторожно положила свою «горошину» на язык. У-у-у!!! Вкус! Райское наслаждение! Куда там тому Баунти! Пилюля начала быстро таять на языке, и почти сразу с Машиной вусмерть уставшей за сегодняшний день тушкой начали происходить странные метаморфозы. Усталость ушла, тело охватила необычайная лёгкость, в голове прояснилось. В общем, по действию проглоченное Машей «колесо» оказалось похоже на таблетку экстази, отведанную ею как-то на одной из вечеринок (А что? В жизни надо попробовать всё!), только во много раз лучше.

— И что это было? — поинтересовалась она у эльфа.

— Потом. Сейчас — вперёд! — мотнул головой тот. Маша не возражала. Ей сейчас хотелось бегать, прыгать и кувыркаться. Вообще она подумала, что если сильно оттолкнётся от земли, то сможет даже полететь. Девушка легко вскочила с камня, закинула за спину мешок, и скомандовала псу:

— Пушок, вперёд!

Все дружно понеслись за весело рванувшим в темноту псом. Надо было спешить. Быстро темнело, и сумерки должны вот-вот должны были смениться непроглядной тьмой. Но почему-то всё не сменялись, и не сменялись… Более того, даже посветлело немного. Витя с Машей, бежавшие, уткнувшись взглядом прямо перед собой, чтобы ненароком ни обо что не споткнуться, сначала не обращали на это внимание, и только после почти получаса непрерывного бега, к великому изумлению парня и девушки, никак их не утомившего, Коля, оглянувшись на замыкающего колонну гнома, вскрикнул, «Ух ты!». Одновременно такое же восклицание издала Маша, на мгновенье оторвав взгляд от дороги, и увидав спину бегущего впереди эльфа.

И было от чего. И гном, и эльф оказались словно одетыми в старинные средневековые наряды, когда правая сторона камзола была одного цвета, а левая другого. А ещё они отбрасывали по две тени. Глянув друг на друга, Маша и Витя увидели, что и сами выглядят так же. Даже семенивший впереди Пушок мерцал красно-зелёным. Молодые люди, остановившись, задрали головы кверху: Там, высоко в небесах, сияли две луны: красная и зелёная. А если точнее, два рогатых месяца.

— Ну, чего встали? Набросился на ребят подоспевший гном, — Что, Луны не видели? — Луну видели, ответила Маша, А двух лун одновременно — нет.

— А в Хемнстипе, например — четыре луны, — проинформировал девушку эльф. И это что, повод остановиться и ждать, пока нас настигнут головорезы Службы Надзора?

— Нет, конечно, — Маша снова рванула с места. Витя и гном припустили за ней, а эльф, легко всех обогнав, хотя никаких пилюль вроде не глотал, снова оказался впереди, — А Хемнстип — это где? — поинтересовалась Маша у красно-зелёной спины ушастого.

— Далеко, — бросил тот, не оборачиваясь, — Беги быстрее. Не разговаривай. Не сбивай дыхание. Не глазей по сторонам. Смотри под ноги, а то навернёшся — мало не покажется.

Ответ противного эльфа любопытную Машу не очень удовлетворил, но не признать правильность всех полученных наставлений она не могла. Оставалось только надеяться, что эта безумная гонка когда-нибудь закончится, и уж тогда…

В общем, Маша замолчала, но от того, чтобы время от времени бросать восхищённые взгляды по сторонам, удержаться не могла. Пейзажи вокруг располагали скорее к романтическому свиданию, чем к дикому галопу. Тому, кто никогда не видел чарующей красоты двухлунной ночи, увы, никогда не удастся даже представить того, что видели сейчас путники.

Кстати, по поводу свидания: Едва Маша вспомнила это слово, то сразу же сообразила и о том, что одной на свидание ходить не принято. Хотя, с другой стороны, и вчетвером тоже… А хотелось чего-нибудь этакого… В смысле, не «вчетвером», а романтики. Значит, нужен был кавалер. Но кто? Кандидатуру гнома Маша отбросила сразу: на толстеньких лысеньких хозяйственных мужичков женщины обычно обращают внимание в гораздо более позднем возрасте, когда до них доходит, что человек, с которым можно здорово погулять, и человек, с которым хорошо и спокойно жить, — это, как правило, два совсем разных человека. Но Маше до такого почтенного возраста (где-то лет двадцать семь — тридцать пять) было ещё далеко, поэтому Нару романтический вечер с девушкой, увы, не светил. Как и Вите, который, может быть, на безрыбье и сошёл бы за кавалера, но раз уж в наличии имелся всамделишный Эльф… Да ещё при этом такой гламурный красавчик! Подружки бы сдохли от зависти, слушая Машин рассказ о свидании, чудесно проведённом с сыном Дивного народа в благоухающем неземными ароматами ночном, в буквальном смысле сказочном лесу под двумя лунами… Хотя, под четырьмя было бы, конечно, в два раза романтичнее, но и две луны, если подумать, тоже совсем неплохо…

Вот только кандидату в кавалеры, похоже, человечка была безразлична. И по этому поводу надо было срочно что-то делать… Вот только планы по охмурению ушастого на бегу почему-то не строились. Пришлось их построение отложить до лучших времён, а пока действовать по обстановке. Планы планами, а есть же в конце концов и Его Величество Случай, и женская интуиция, которая в нужный момент обязательно поможет… Хм… Ну, по крайней мере, девушка на это надеялась.

По Машиным прикидкам, путники уже успели удалиться от Малых Соток, а значит и от страшного отряда Службы Надзора, на довольно приличное расстояние, когда приятные запахи ночного леса сменились запахом какой-то гнили, в лицо дохнуло влажным липким холодом, а под ногами захлюпала вода.

— Всё! Дальше не идём! — объявил, остановившись, и что-то внимательно высматривая по окрестностям, Элдуисар. Что он там мог видеть в такой темени (к этому времени обе луны скрылись за тучами, затянувшими небосклон), Маше было непонятно, но эльф, очевидно, всё-таки что-то умудрился разглядеть, так как, указав рукой куда-то вправо, скомандовал: — Привал!

Если Маша с Витей готовы были под действием эльфийского снадобья бежать дальше, о чём и сообщили тут же Эилдусару, то запыхавшийся гном с решением о привале, судя по всему, был согласен, и его ворчание относилось лишь к тому моменту, что здесь раскомандовался какой-то эльф. Впрочем, ворчал он тихо, так что за пределы его бороды не вылетело ни одного членораздельного слова, а на возражения хумансов ушастый доступно разъяснил, что, во первых, дорога зашла в какую-то топь, где легко можно и утонуть, так что стоит дождаться утра, прежде чем двигаться дальше, а во-вторых, он чует впереди что-то нехорошее. На вопрос Маши, что именно «нехорошее», он только мотнул головой, и принялся подгонять путников к выбранному им месту ночлега.

Место оказалось действительно неплохим. Для Маши и Вити, в принципе, это было место, как место — ну, холмик, ну — зелёная травка, ну, из склона выбивается ручеёк, ну, валяется рядом какое-то сухое деревце, но бывалый гном, придирчиво осмотрев площадку для ночёвки, её полностью одобрил, и тут же развил бурную деятельность: Маше выдал железный котелок и отправил её набрать воды из ручья, Вите скомандовал наломать сухих веток для костра, а сам скрылся во тьме, бросив эльфу «приглядывай тут».

Правильнее было, наверное, сказать, «прислушивай», ибо что можно разглядеть в такой тьме? Но наверное, что-то можно, так как эльф, хоть и оттопырил свои немаленькие ушки, но и глаза тоже распахнул пошире, так что Вите его медленно поворачивающаяся из стороны в сторону голова казалась антенной радиолокатора.

Из темноты гном появился с какими-то палками в руках. При ближайшем рассмотрении палки оказались двумя рогатинами и одной перекладиной. Рогатины тут же были воткнуты в землю, а на перекладину между ними подвешен котелок.

Витину укладку дров для костра Нар забраковал, и всё переложил сам.

— Ну что, «Мастер Огня», дашь огоньку? — иронически обратился он к Вите.

— Тот вспомнил последствия подобного своего эксперимента на заднем дворе гостиницы не далее, как сегодня утром, и хмуро ответил, что сейчас не получится. Устраивать здесь взрыв ему совсем не хотелось, а как регулировать мощность непонятно как создаваемых файерболов, он не знал.

— Ну что ж, придётся самим… — притворно вздохнул гном, и извлёк из своего мешка какой-то шарик ярко зелёного цвета.

Он сжал его в руках, так что Что-то аж хрустнуло, и тут же бросил в костёр. Беззвучно полыхнуло. Сухие дрова моментально вспыхнули, а вокруг костра появилась светящаяся ровным зелёным светом окружность, которая тут же принялась расширяться. Достигнув в диаметре шагов тридцати, она, чуть померкнув, замерла на месте.

— И что это было? — вопросил Витя, вернув отвисшую челюсть в исходную позицию.

— Одноразовый охранный амулет «Барьер-М» — гордо ответил Нар, задрав бороду. Задерживает комаров, змей, мелких хищников и нежить до четвёртого класса включительно. При активации в качестве побочного эффекта — высокотемпературная вспышка.

— Ну-ну… — ухмыльнулся эльф. А если припрётся кто-нибудь выше четвёртого класса?

— Тогда придётся отбиваться — сердито ответил гном, поглаживая свою верную кувалду, то есть Боевой Молот.

— Главное — успеть подготовиться, — с этими словами Элдуисар встал примерно в середине окружности, «нарисованной» амулетом гнома, поднял глаза к небу, и что-то красиво пропел на незнакомом никому из присутствующих языке. «Наверное, на эльфийском», — подумала Маша, — «Красиво!».

Словно в ответ на пение эльфа, небо над местом привала на мгновение очистилось от туч, и там мелькнула яркая голубая звезда. Яркая-то она была яркая, но вот света на озарившую ушастого вспышку, словно отблеск от электросварки, у неё всё равно было явно недостаточно. Но факт остаётся фактом. Над головой Элдуисара вспыхнуло что-то вроде нимба, только не круглого, а состоящего из ломаных линий. Постепенно угасая, это «что-то» плавно опустилось на землю, оказавшись пятиконечной звездой, светящейся ярким голубым светом. Вообще-то Маша представляла, что колдовство эльфов если и должно светиться, то скорее зелёным, как вот только что у гнома. Хотя, если подумать… То наверное, у обычных ушастиков. А каким цветом ещё может светиться колдовская звезда (или пентаграмма? — в машиной головке внезапно откуда-то возникло «научное» обозначение пятиконечной звезды), у Голубого Эльфа из клана Голубых Эльфов?

Между тем звезда начала расти, но не равномерно, а только в одну сторону, и, когда достигла зелёной окружности охранного барьера, словно втянувшись в неё, исчезла. На окружности осталась только ярко-голубая точек, тут же принявшаяся бегать по кругу. Первому крутить головой, следя за точкой, надоело Нару.

— Ну и что это за?… — сердито вопросил он, уперев руки в боки.

— Поисковое заклинание «Малая звезда Валиэнь». Теперь будем знать заранее, если кто-то решит нас навестить.

— Да? И как оно работает?

— Очень просто. Точка будет вспыхивать красным светом, если обнаружит угрозу. Чем ближе и сильнее угроза — тем ярче вспышка.

— Яблочко по блюдечку… — пробормотала Маша, следя за бегающей точкой.

Витя промолчал, но ему картина показалась больше похоже на развёртку на дисплее радара из фильмов о военных.

— Ну, посмотрим… — пробормотал гном, поворачиваясь к костру, — А ну-ка молодёжь, высыпаем съестное из мешков! Пора ужин готовить.

— А мы и не хотим! — ответила Маша за двоих, с удивлением прислушиваясь к своим ощущениям, — Действительно, есть совсем не хотелось, несмотря на то, что если не считать куска вяленного мяса, съеденного у стен Малых Соток, с утра у неё во рту маковой росинки не было. А Витя, так и подавно, вообще ничем не подкреплялся за весь день. Но согласно кивнул, подтверждая, что не голодный…

— Я не спрашиваю, хотите вы или не хотите, — рявкнул Нар, — я говорю «Готовим ужин!». И побыстрее.

— Ну ладно, ладно… — примирительно проворчала Маша, — А почему нам отдавать свои запасы, если мы ужинать не собираемся?

Услыхав такой резонный вроде бы вопрос, гном запыхтел, словно вот-вот закипящий чайник, и отрезал:

— Во-первых, это ты сейчас говоришь, что ужинать не будешь…Погоди немного… Во-вторых, если бы мы были в учебном походе, я бы ваши с этим задохликом, — он кивнул на Витю, — мешки вообще не трогал. Тащите, надрывайтесь. Качайте мускулы. Но сейчас, чем меньше будет груз у вас за спиной, тем легче будет вам идти. Так что давайте, давайте… Выкладывайте припасы.

Доводы Нара показались Вите с Машей вполне убедительными, и они начали развязывать свои мешки. Однако вредный гном не ограничился изъятием у молодёжи припасов, а ещё и приставил оную молодёжь к приготовлению ужина: «Это отрежь, то принеси, тут помешай…». В общем, плюхнуться на расстеленные у костра плащи удалось, только когда гном объявил «Готово!», и снял благоухающий котелок с огня.

И вот тут-то на молодых людей навалилась тяжесть. Руки и ноги, казалось, налились свинцом, подошвы горели, без особых проблем пошевелить получалось только языком. Одновременно проснулся зверский голод.

— А вы думали, что несколько миль пролетели с такой скоростью, и ничего вам за это не будет? — ухмыльнулся гном, с видимым удовольствием слушая раздавшиеся стоны и урчание в животах, — Силу-то эльфийское зелье не даёт, только вытягивает её из тела того, кто его принял. Хорошо, хоть действует недолго, а то бы так и копыта отбросили от истощения, и никакой ужин не помог…, — добавил он, разливая дымящееся варево из горшка по тарелкам.

— Так это не магическое снадобье было? — разочарованно протянула Маша, — подумав, она озабоченно добавила: — это что, наркотик? У нас теперь ломка?

— А это ты у эльфа вон спроси, — ответил Нар, беря в руки свою тарелку, и поудобнее усаживаясь. Тарелки Маши и Вити поднести к их измученным тушкам он и не подумал.

— Маша перевела требовательный взгляд на тоже уже взявшего свою тарелку в руки эльфа. Попутно она попыталась приподняться, чтобы если не подойти, то хоть подползти к своей порции ужина, но у неё это не получилось.

Ушастый пожал плечами, — В состав входят тонизирующие травы. Ну, и немного магии добавлено… Так что сейчас у вас ещё и магический откат.

— Но мы же не колдовали! — возмутился Витя, с трудом поднимаясь на четвереньки, и в таком положении пытаясь переместиться поближе к своей тарелке.

— Сами не колдовали, но магическое снадобье кушали, — равнодушно заметил эльф, зачёрпывая ложкой из тарелки (Кстати, жутко дорогое! — встрял в разговор гном, откусив хороший кусок от ломтя вяленого мяса, купленного за Витины деньги сегодня утром), — Ничего не даётся просто так, без последствий…

Витя добрался наконец-то до своей тарелки, и хотел уже было приступить к ужину, но, оглянувшись на глядящую в сторону своей тарелки голодными глазами девушку, вздохнул, и понёс еду ей.

— Спасибо, — с чувством поблагодарила Маша своего спасителя, когда миска была доставлена к её лежанке, — А то эти… В общем, эти — и не пошевельнутся, чтобы помочь бедной девушке.

— Не за что, — ответил довольный похвалой Витя и на четвереньках пополз обратно к своей тарелке.

На некоторое время на месте стоянки воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра да стуком оловянных ложек об оловянные же тарелки.

Продукт кулинарного искусства гнома пошёл «на ура!», то ли потому, что был таким вкусным, то ли потому, что все здорово проголодались. Скушав первую порцию, Маша с Витей попросили добавки, потом ещё… На четвёртый раз Нар им отказал.

— Лопнете. Я вон, лучше, Пушку добавлю, он, небось, тоже не меньше вашего жрать хочет.

— Ну и ладно! — гордо вскинула подбородок Маша. После ужина у неё появились силы если не самостоятельно передвигаться, то, по крайней мере, поддерживать беседу. Чем она тут же и занялась, задав поставивший гнома и эльфа в тупик вопрос:

— А нас не дисквалифицируют за употребление допинга?

Ушастый с коротышкой недоумённо переглянулись.

— Переутомилась, — вынес вердикт гном после недолгого размышления, — И переела. Ты поспи, поспи, утром пройдёт…

— Она хочет спросить, а не накажут ли нас за то, что мы при выполнении задания используем… м-м-м… знахарско-магические снадобья? — перевёл Машин вопрос на доступный язык Витя.

— Эльф сочувственно посмотрел на Машу, как на идиотку, отчего она сразу прикусила язык. Так охмурить красавчика не получится. Хотя… Недаром же говорят «Прелесть, какая дурочка». Маша наивно захлопала большими ресницами… А вдруг клюнет?

Ответил на вопрос девушки гном, буркнув:

— Да какое там «накажут»… Главное — добраться до цели — а по пути — хоть верхом на драконе лети…

— А драконы бывают? — недоверчиво спросил Витя.

— Бывают. Только не все верят… — вздохнул гном, — Кстати, о драконах… — нар принялся расстёгивать свою куртку. Витя, недоумённо поглядев на него, тоже расстегнул свою рубаху, и довольно улыбнулся: дракончик на татуировке принял прежнее положение «в профиль», и был сейчас радикально чёрного цвета. Витя взглянул на гнома, и по его такой же довольной физиономии понял, что и у него всё в порядке. Эльф, заглянув себе под куртку, удовлетворённо кивнул, а Маша, повертевшись и так, и эдак, в попытках повернуться так, чтобы её Печать освещало пламя костра, но в то же время её грудь была не видна спутникам, в конце-концов смущённо попросила всех отвернутся.

Витя и гном выполнили её просьбу с явной неохотой, а вот эльф отвернулся с явным безразличием, заставив Машу задуматься над вопросом, а нет ли всё же никакого намёка в названии клана этого ушастого?

Витя безразлично смотрел в темноту, следя за бегающей по кругу синей искрой, когда она попадалась ему на глаза. Ему сейчас хотелось смотреть вовсе не на искру..

Из за спины раздался довольный Машин возглас «Порядок! Оторвались!», и почти одновременно искра вспыхнула красным.

— Смотрите! — ткнул Витя пальцем в охранный барьер. Исправно пробежав круг, искра вернулась в место, на которое он указывал, и снова вспыхнула зловещим багровым светом, но уже ярче. Эльф и гном вскочили на ноги, вглядываясь во тьму, Витя тоже поднялся, даже Маша перешла в сидячее положение из положения лежачего, которое она приняла сразу после третьей порции ужина. К первой красной вспышке быстро добавилась вторая… Третья… Четвёртая… Они становились всё ярче и ярче, и эльф, напряжённо вглядывающийся в ночь своими большущими глазами, наконец заявил:

— Вижу! Упыри.

— Вот только их тут и не хватало… — нахмурился гном.

— А упыри… — это кто? — поинтересовалась Маша. Что-то она такое про упырей слыхала, но по сравнению с вампирами, скелетонами, личами и зомбями, коими изобиловала почти каждая прочитанная девушкой книга в стиле фэнтези, нечисть эта была старая, немодная, а потому редкоупоминаемая…

— Нежить, — выдал короткий, и по его мнению, очевидно, исчерпывающий ответ Нар. Но потом сжалился, и добавил: — Ходячие покойники. Любимое лакомство — живые люди. Особенно им нравятся молодые девочки с нежным со-очным мясцом, — ухмыльнулся он в бороду, увидев, как вздрогнула Маша при упоминании о гастрономических пристрастиях данного вида нежити, — Ведут в основном ночной образ жизни, нападают, как правило, стаями. Ну, что ещё… Ага! Из останков их жертв образуются новые упыри.

Маша ещё раз вздрогнула, а Витя обрадовано заявил:

— А, ну так это зомби! — уж чего-чего, а живых мертвецов, шляющихся по улицам и кусающих всех подряд, пополняя тем самым свои ряды, он в фильмах насмотрелся.

— Сам ты зомби! Сказано тебе — упырь, значит упырь. Зомби, или как их там, здесь не водятся. Даже слова такого никто не знает…

— Теперь знают…, — вздохнул Витя?

— Что?

— Слово.

— Конечно, способность шутить перед лицом смерти — это ценная способность, — холодно заметил эльф, по каким то причинам решивший снизойти к остальным, и подключиться к беседе, — За неимением других способностей, помогающих этой смерти избежать.

Замечание было не бровь, а в глаз. Витя обиженно засопел, но возразить на это совершенно справедливое замечание ему было нечего. Хотя… То есть как это «нечего»?

— А как упыри относятся к файерболам? — осторожно поинтересовался он.

— Отрицательно. Так же, как и вся нежить, — не отводя взгляда от чего-то, видимого во тьме ему одному, ответил эльф, — Как и к огню в целом. Так что бери сухую ветку, и поджигай от костра — будешь отбиваться.

Перспектива отмахиваться от упырей горящей веткой Витю вдохновила как-то не очень. Однако альтернативой была или «зубочистка» у него на поясе, с которой он и обращаться-то не умел, или надежда на приходящий иногда дар создавать огненные шары. На него надежды тоже было мало, так как он появлялся совершенно независимо от Витиного желания. Пришлось искать подходящую ветку себе и Маше.

Когда ветки наконец были подобраны и подтащены к костру, Витя стал различать в окружающей тьме какое-то движение. Движение сопровождалось низким утробным рёвом, вызывающим противную дрожь в коленках. Разглядеть ночных гостей не удавалось, пока они не подошли совсем близко — мешали вспышки эльфийского «локатора», ставшие теперь уже ярче костра. Тварей-то они освещали, но одновременно и закрывали собой.

— Наверное, эту иллюминацию далеко видно, — недовольно проворчал Витя, засовывая свою ветку в костёр, и прикидывая, сколько ещё нежити может собраться сюда на такое «светошоу».

— Только изнутри круга, и снаружи на расстоянии трёх шагов. Вспышки отпугивают нежить, подобравшуюся слишком близко, — спокойно ответил эльф.

— Что-то не похоже, — пробормотал Витя, покрепче сжимая извлечённую из костра горящую ветку. Рядом, тоже с импровизированным факелом в руках, пошатываясь, стояла Маша, нашедшая в себе силы подняться на ноги.

Действительно, упыри подошли к охранному барьеру уже почти на эти самые три шага, и если ближе подойти не торопились, то и уходить явно не собирались. Наконец-то Витя их разглядел. В принципе, твари действительно напоминали киношных зомби, только почему-то гораздо противнее и страшнее. И ещё воняли так, что содержимое только что наполненного желудка рвалось наружу. И двигались не заторможено, как обкурившиеся отморозки, а очень быстро. Часто — прыжками, причём было похоже, что им всё равно, скакать вокруг мерцающей зелёным светом окружности на задних конечностях, или на передних.

Витя, с пылающей веткой в руках, старался крутить головой во все стороны, не очень-то веря, что этих мерзких чудищ, которых насчитывалось уже ровно шесть штук, удержит какая-то жалкая тускло светящаяся зелёная линия.

И только когда ветка уде почти догорела, обратил внимание на то, что эльф с гномом стоят, даже не взявшись за оружие. В ответ на его недоумённый взгляд Нар охотно пояснил, скрывая усмешку:

— Упыри — нежить четвёртого класса. Я же говорил — они не могут пробиться сквозь барьер.

— А раньше нельзя было сказать? — Витя, нахмурившись, бросил свою ветку в костёр. Маша, с выражением обиды на лице, сделала то же самое.

— Можно, — усмехнулся гном. Но интересно ж было посмотреть, как вы стоите и дрожите… Да и потренироваться вам надо было… А сейчас давайте подготовьте ещё веток, на всякий случай.

— Вот ещё! Дважды на одну и ту же подначку не попадаюсь! — Маша рухнула на свой плащ, и отвернулась от костра. Собственно, не так уж она и обиделась, но заниматься заготовкой веток ей совсем не улыбалось. Есть мужчина… Гм, конечно… Ну ладно, пусть на сегодняшнюю ночь будет мужчиной… В смысле грубой мужской силы… Короче, пусть Витя работает!

— Витя тоже обиделся, но, понимая, что оружие против нежити действительно может ещё пригодиться, тяжело вздохнул, и начал выдёргивать из кучи хвороста ветки, подходящие от обороны.

Пока он занимался арсеналом, Элдуисар начал заметно нервничать, неотрывно пялясь куда-то всё в том же направлении, что и раньше. Сначала Витя думал, что это очередной этап «милой шутки» над новичками, но потом разглядел во тьме какое-то шевеление.

«Очередной тупой зомби. То есть упырь» — решил он, собираясь последовать примеру Маши, и растянуться наконец на давно ожидающем хозяина расстеленном дорожном плаще. Однако что-то, какое-то шестое чувство, шевельнулось внутри: «Это не упырь». «А кто?» — попытался поговорить Витя сам с собой. А в ответ — тишина…

«Шиза косит наши ряды» — решил Витя, отворачиваясь к своей лежанке. И тут позади послышался громкий треск. Витя, подскочив, каким-то чудом развернулся прямо в воздухе, краем глаза заметив, что Маша тоже взлетела из положения лёжа, как пружина, и на автомате кинулась к кучке заготовленных веток. Однако, тренировка не прошла даром…

Через пару секунд Маша уже стояла с пылающей веткой в руках. И только теперь поинтересовалась: «И что это было?».

— Непонятно. Но не упырь, — ответил эльф, в руках которого неизвестно откуда оказался изящный лук, а за плечом — колчан со стрелами. Гном тоже схватился за свой молот. Витя стоял, переводя взгляд с одного нелюдя на другого, и прикидывая, не является ли это вторым этапом розыгрыша. Однако, немного разглядев то, что надвигалось из темноты, он поспешно кинулся к костру зажигать ветку. Хотя в то, что импровизированный факел поможет остановить чудище, верилось с трудом.

Непонятное здоровенное-чудо-юдо-неизвестно-кто медленно приближалось, глубоко проваливаясь своими колоноподобными лапищами в топкий грунт. Выбравшись на сухое место, оно пошло быстрее. При каждом его шаге под ногами замерших путников сотрясался грунт. Самое интересное, что толком разглядеть приближающееся нечто не удавалось. Взгляд соскальзывал с него, словно рука с намыленной верёвки. Но Витя почему-то был уверен, что если бы взгляд всё-таки удалось сфокусировать, то ему открылось бы самое страшное зрелище, виденное им в жизни. Такое, что никакой киношный монстр и рядом не валялся.

Как и следовало ожидать, первой, у кого сдали нервы, оказалась Маша.

— Стреляй! — заорала она эльфу, когда монстр приблизился к зелёной линии на десять шагов. Причём прыгавшие до того, словно обезьяны, упыри опасливо сбились в кучу на противоположной стороне окружности.

— Рано, — хладнокровно ответил ушастый, — Может, защита его удержит.

— Такую тушу?!!!

— Не всё, что кажется большим и страшным, является им на самом деле, — наставительно заметил Светлый, грациозным движением откидывая со лба прядь волос.

— Маша в сердцах топнула ногой, но упрямый эльф и ухом не повёл. Приходилось ждать. Вот чудовище приблизилось к защитной линии на пять шагов… Три шага… Шаг…

И остановилось, слепо водя массивной башкой из стороны в сторону.

У Маши и Вити вырвался слитный облегчённый вздох.

Монстр медленно повернул голову, или что там у него было вместо неё, в сторону источника звука, и шагнул вперёд.

Было видно, что этот шаг дался ему тяжело. По крайней мере, свою ножищу он двигал гораздо медленнее, чем перед этим, словно преодолевая сопротивление бьющего в грудь сильного ветра.

— Придётся всё же повоевать немного… — с сожалением выдохнул Нар, — Конечно, удержать такую тушу…

— Нас двое, а скажут, что было четверо… — огорчённо мотнул головой Элдуисар в сторону Маши и Вити.

— Скажут, только если сюда кто-то придёт, и все наши кости соберёт, — утешил его гном.

Нога монстра поднялась, м-е-е-едленно двинулась вперёд, и тяжело опустилась на землю за зелёной линией.

Точнее, нет. Не за линией. Витя свободной рукой протёр глаза. Линия как бы прогнулась, и отодвинулась назад, став чуть тоньше. Зато синяя звёздочка, пробегая мимо монстра, вспыхивала уже с такой силой, что приходилось закрывать глаза.

— Стреляй! — теперь заорал уже гном, и тут же с тетивы эльфийского лука сорвалась стрела. По крайней мере, Вите так показалось — движения эльфа были уж сильно быстрыми и размытыми.

Монстр, похоже, и не думал останавливаться. Вот он снова начал поднимать ногу, готовясь сделать очередной шаг вперёд.

— Стреляй ещё! — теперь крикнул уже Витя.

— Колчан пуст, — флегматично ответил эльф, делая какие-то странные пассы левой рукой.

— Так надо было больше стрел туда класть! — в сердцах бросил Витя.

— Тридцать стрел… Куда уж больше, — вздохнул ушастый.

Пока Витя оторопело размышлял, когда эльф успел сделать тридцать выстрелов, и попал ли он хоть один раз (разглядеть чудовище так и не удавалось). Гном высоко поднял свой молот, и с криком «Эх-х-х! Р-р-разойдись!», бросился в бой.

Удар, по крайней мере, судя по звуку, был такой, что мог развалить небольшую скалу. Однако монстр только пошатнулся, и неуловимым движением ухватился за рукоять оружия гнома.

Началось представление под названием «перетягивание «кувалды». Монстр старался вырвать, видимо, понравившееся ему оружие из лапищ гнома, а тот, упираясь, тянул молот к себе. Хотя противники явно были в разных весовых категориях, пока здоровенному чудищу маленького гнома сдвинуть с места не удавалось.

— Маленький, но… гм… тяжёлый, — с уважением подумал Витя про Нара.

— Бросайте ветки! — приказа гном, начавший уже потихоньку ехать по земле в направлении незваного ночного гостя.

— Да не в меня! — послышалось сразу же после выполнения «огнемётчиками» приказа. «Меткость» их была такова, что Витина ветка просто улетела куда-то во тьму, а вот Машина попала… но не туда, куда надо, а прямо в спину гнома. Ветка рассыпалась горящими кусочками, и Нар задымился.

— Горю, накиньте кто-нибудь на меня плащ! — заорал гном, продолжая тянуть к себе любимую кувалду. Маша с виноватым видом подхватила с земли ближайший плащ, который, кстати, оказался Витиным, и рысью побежала тушить пожар, откуда только силы взялись…

Упирающийся изо всех сил гном подъезжал всё ближе и ближе к гному, Маша бегала вокруг, хлеща его плащом по спине в попытках сбить огонь. Огонь, радуясь притоку свежего воздуха, весело разгорался, эльф всё так же индифиррентно болтал в воздухе рукой…

И Витя решился. Времени, чтобы поджечь новую ветку, не было, надо было что-то делать, а ничего, кроме как попытаться запустить в зверюку файерболом, в голову не приходило…

Витя поднял обе руки и направил их в направлении монстра, одновременно пытаясь представить, как с пальцев срывается огненный шар, и несётся в эту здоровенную мерзкую тушу…

Но время шло, и ничего не происходило… То есть ничего не происходило с Витей. Для остальных же время протекало вполне насыщенно: Маша, повинуясь указаниям гнома, в которых слова, в приличном обществе принятые называть «цензурными», составляли примерно пятую часть, наконец накинула на его плечи плащ, да ещё и прижала его, стараясь перекрыть доступ воздуха к огню… в общем, обняла Нара, как родного. Сам Нар уже доехал до зелёной линии и вот-вот должен был её пересечь. Эльф наконец-то извлёк из воздуха новый колчан со стрелами…

И тут Витя почувствовал, как пальцы словно наливаются чем-то, для чего у него не было определения. Тяжесть — не тяжесть, энергия — не энергия…

«Сейчас шарахнет!» — понял он.

Однако, «шарахнуло» совсем не так, как ожидалось. С Витиных пальцев сорвался какой-то луч, словно сотканный из серой пыли, и угодил точно в середину груди монстра. Монстр тут же обиженно завизжал неожиданно тонким голосом, и выпустил рукоять гномовской кувалды. Нар чуть не упал, но каким-то чудом удержавшись на ногах, исполнил сложный пируэт, и развернувшись в падении, двинул кувалдой примерно в то же место, куда угодил Витин луч. Если учесть, что всё это время на нём висела судорожно вцепившаяся в него Маша, то продемонстрированным им в данном эпизоде ловкости и силе можно было только позавидовать. Одновременно эльф сделал ещё одно размытое движение, и его колчан снова оказался пуст. Монстр сделал шаг назад, и «проявился» В смысле, теперь его можно было разглядеть во всех подробностях.

Лучше бы он этого не делал! Содержимое Витиного желудка начало стремительно подыматься вверх, стремясь вырваться наружу. Но ему со своим желудком как-то удалось справиться, в отличие от Маши, которая к чудищу была ближе, и соответственно, получила больше впечатлений. К счастью, её ужин был выплеснут не на гнома, а на монстра, от чего тот стал ещё противнее.

Представьте себе нечто здоровенное, мерзко воняющее, образованное, кажется, клубком полуразложившихся непрерывно шевелящихся змей, а если приглядеться, то и не только змей… С ползающими туда-сюда по телу осклизлыми мелкими тварями, и горящими синим злобным огнём маленькими глубоко посаженными глазками на голове, похоже, составленной из костей разной степени «свежести» черепов, причём явно человеческих, с… В общем, думаю, достаточно. Можно только добавить к общей картине, что вся эта мерзость была утыкана, словно ёжик иглами, эльфийскими стрелами и равномерно покрыта полупереваренным содержимым Машиного желудка.

Существо на какое-то время замерло на месте, словно давая возможность путникам насладиться своим видом, а потом, ещё раз обиженно взвизгнув, развернулось и медленно удалилось во тьму, озаряемое периодическими вспышками синего цвета всё меньшей яркости.

— И что это было? — поинтересовался Витя у окружающих, наконец победив свой желудок.

— А Дерх его знает… — пожал плечами Нар, только что оторвавший от себя Машу, вцепившуюся в него судорожно сведёнными пальцами. Судя по тому, что любопытная девушка тут же не поинтересовалась, а кто такой «Дерх», она явно всё ещё была не в себе, — Это разве что учёные какие могут знать, да и то не все… Теоретики по кабинетам сидят, этого не видят, а практики… Может, вон они и ходят, — кивнул гном на вновь принявшихся бродить вокруг защитного круга упырей. Теперь, после монстра, они уже не казались такими уж уродливыми.

— Ну что ж, вроде отбились. Пора спать, — резюмировал эльф, оглянувшись вокруг. Его лук и колчаны снова куда-то исчезли.

— А эти?! — Маша возмущённо указала на как-то ошеломлённо бродящих вокруг упырей. Казалось, они были потрясены таким исходом поединка.

— Этих защита не пропусти, — беспечно отмахнулся гном. А если что, выставим караульного. Кто первый, ты или я? — обратился Нар к Элдуисару, — Эти, — кивнул он в сторону Маши и Вити, — пусть спят. С них всё равно такие охранники…

— Хорошо, я первый, — решил эльф. Ложитесь спать.

И путники принялись укладываться на ночлег. Вскоре все, кроме эльфа, неподвижно застывшего у догорающего костра, мирно дрыхли. Даже Маша и Витя, которым казалось, что заснуть они после всего произошедшего не смогут до утра.

Вокруг слабо мерцающей зелёной окружности, что-то бормоча, бродили упыри, а из глубин болота время от времени раздавался всё тот же тонкий визг. Очевидно, ушедший монстр жаловался кому-то на свою нелёгкую судьбу…

Постепенно тучи, затянувшие небо, разошлись, открыв взору Элдуисара сначала зелёную луну, а потом и красную. Вслед за тучами куда-то разошлись по своим делам и упыри. Синяя точка, бегающая по зелёной окружности, вспыхивала всё слабее и слабее, пока наконец не начала светиться безмятежным ровным светом. Ещё через полчаса монстру на болоте надоело визжать, и окрестности окутала тишина, нарушаемая только богатырским храпом гнома.

Эльф очередной раз окинул зорким взглядом окрестности, и снова уставился в сторону одной из накрытых дорожными плащами фигур, на которую он поглядывал уже давно. На его лице отразилась сложная борьба чувств. Казалось, он хочет сделать что-то, но не может решиться. Наконец Дивный решительно мотнул головой, словно отгоняя какие-то одному ему известные мысли, и бесшумной скользящей походкой приблизился к привлекавшей его фигуре. Осторожно нагнувшись, откинул край плаща.

Маша лежала на спине. Грудь, прикрытая плащом, мерно вздымалась, губы были приоткрыты. В рубиново-изумрудном свете местных лун её юное лицо было невыразимо прекрасным.

Элдуисар нагнулся ещё ниже. Теперь его лицо почти касалось лица девушки. Он нежно провёл ладонью по её щеке… От этого прикосновения Маша проснулась, и широко раскрыла глаза. Её взгляд встретился с взглядом больших красивых глаз Перворожденного, и она буквально начала тонуть в их бездонном омуте… Тонуть… Тонуть… Тонуть? Тонуть!!!

Мама! Какая холодная вода! Девушка принялась беспорядочно грести руками и ногами, стараясь вынырнуть на поверхность. А рядом оглушительно хохотал Элдуисар. Почему-то голосом Нара. Не поняла…

Лицо эльфа расфокусировалось, и вновь приобретя резкость, оказалось физиономией гнома. Под лицом у гнома, как и положено, было туловище, из которого, опять-таки, как и положено, росли руки и ноги. В одной из рук бородатый коротышка держал чайник, из которого тонкой струйкой лил холодную воду прямо Маше на лицо.

— Ах ты ж!.. — Маша подскочила, как пружина. И тут же плюхнулась пятой точкой на землю, вскрикнув от боли в ногах. Гном перестал лить воду, и на всякий случай отступил на шаг назад.

— Ну что, проснулась?

Маша огляделась вокруг. Было уже довольно светло. Над верхушками видневшегося вдалеке леса поднимался огромный багровый солнечный диск, от ещё не горячих лучей которого капельки росы на высокой траве вокруг казались россыпью маленьких рубинов. Оставшиеся от костра угли слегка потрескивали от дуновения лёгкого утреннего ветерка, силы которого не хватало, чтобы согнать укутавший болото седой туман. Сидевший неподалёку от костра, но довольно далеко от Маши эльф меланхолично обрабатывал маленьким кинжальчиком свои красивые ногти. И на девушку не обращал никакого внимания.

«Значит, это был только сон…», — разочарованно подумала Маша. «Жаль…» Впрочем, унынию девушка предавалась недолго. Приподнявшись на локте, она сердито поинтересовалась у гнома:

— Чего обливаешься?

— Дык надо ж ваших сиятельств разбудить, — усмехнулся гном. Дорога впереди длинная, а вы дрыхнете без задних ног. Мы тут с Элдуисаром посоветовались, и решили предоставить тебе почётное право разбудить твоего друга, — Нар мотнул головой в сторону лежащей неподалёку неподвижной фигуры, прикрытой обгорелым плащом. — На, бери будильник.

Маша недоумённо посмотрела на протянутый ей чайник, тяжело вздохнула, не менее тяжело поднялась, взяла из лап гнома «будильник», и направилась к Вите. А что, она одна должна страдать? Нет уж!

Однако, когда девушка откинула плащ с лица спящего парня, ей почему-то стало Витю жалко. Помедлив немного, она решительно поставила чайник на землю, и принялась трясти товарища за плечо:

— Вставай, лежебока!

— А? Что? Где? — Витя подскочил, чуть не сбив будившую его девушку с ног, и принялся очумело оглядываться по сторонам.

— Что, что?… Вставать пора!

— А-а-а… — Успокоившийся парень насал было опускаться обратно на лежанку, но увидев, как Маша решительно наклоняется за чайником, забеспокоился:

— Ты чего это?

— Чего-чего… Говорю ж, вставать пора!

Витя, проявив неожиданную прыть, перекатом ушёл из-под струйки воды, и, подобно большому крабу, то есть на четвереньках бочком-бочком, отодвинулся в сторону.

— Чего сразу обливаться? Встаю уже…

— Это ты ещё не знаешь, что такое «сразу», — вспомнила Маша свою собственную побудку. — Ну ничего, в следующий раз покажу.

Готовую начаться перепалку в корне пресёк Нар, огорошив Машу заявлением, что сегодня завтрак готовит она. Услыхав такую новость, Маша на какое-то время впала в ступор, так что издалека её можно было принять за скульптуру «девушка с чайником».

Взглянув в её огорошенное лицо, Витя противно улыбнулся, и тонким голоском пропел:

— Моя мама варит классно…

— Может быть, подождём твою маму? — скептически поинтересовался у него гном.

— Подождём… — автоматически пробормотал Витя, — В смысле, нет! Это я не про это, Это песня такая! Это я про…

— Заткнись! — процедила сквозь зубы девушка, вперив обжигающий взгляд в Витю, — Иначе я не знаю, что я сейчас сделаю!..

— Ну! Ну! Молодёжь! — гному снова пришлось разруливать ситуацию, — Признаться друг-другу в любви ещё успеете. А сейчас: парень — за дровами, девка — ко мне!

Маша напоследок одарила собеседника ещё одним многообещающим взглядом, и заковыляла к гному. Витя, бормоча что-то себе под нос, поплёлся за дровами.

По результатам краткого диалога между Наром и Машей, в ходе которого гном попытался окончательно прояснить вопрос, может ли единственная женщина в отряде приготовить из имеющегося набора продуктов хоть что-нибудь, выяснилось, что не только ужин, но и завтрак придётся снова готовить гному. И вообще, что он теперь в отряде — штатный повар.

Нельзя сказать, что бывалый гном сильно расстроился, но особой радости его лицо тоже не выражало. Хотя он в качестве моральной компенсации и вырвал у Маши Торжественную Клятву, что отныне она будет приобщаться к Высокому Искусству Кулинарии под его, Нара, чутким руководством. О чём девушка через несколько минут тут же начавшейся лекции гнома на тему «как, чего, куда и сколько» сильно пожалела.

Но делать было нечего. Приходилось запоминать не только рецепт приготовления супа из лекестовой крупы, но и названия и происхождение ингредиентов, в том числе и самой крупы. Попутно гном попытался впихнуть в голову бедной девушки знания о том, что из этого сколько стоит, чтобы коварные торговцы не облапошили её при покупке, но Машин мозг, и так за вчерашние день и ночь подвергшийся колоссальной нагрузке, напрочь отказывался эту информацию воспринимать. Так что гному пришлось отступить. На время, как он сказал.

По правде говоря, Маша больше оглядывалась по сторонам, чем слушала. Но наступившее утро загнало всех ночных тварей обратно в болото, и заглянуть на огонёк никто из них, похоже, не собирался, так что в конце-концов девушка успокоилась, и перестала дёргаться от каждого шороха за спиной.

Лекция сопровождалась практическими занятиями, поэтому к тому времени, когда гном наконец заявил «На сегодня достаточно!», суп оставалось только помешивать. Эту ответственную работу гном поручил Вите, который, после того как принёс дров и раздул костёр, уже успел умыться у близлежащего ручья, и привести себя в порядок. Воспользовавшись моментом, Маша в свою очередь поспешила к ручью. Там она первым делом расстегнула рубашку, и взглянула на свою татуировку. Она, в принципе, видела, как Витя почти сразу после побудки заглянул себе под рубашку и удовлетворённо кивнул, и понимала, что эльф с гномом не стали бы дожидаться смерти, но в том, что всё в порядке, хотелось убедиться лично.

Убедилась. Дракончик вернулся в «исходное положение», и не мерцал. Вот только цвет у него…Хм… Опять изменился. Сейчас рептилия была голубого цвета. «Он какой-то не такой…» — подумала Маша, зачёрпывая воду из ручья.

Умывшись, она вернулась к костру, достала из своего мешка косметичку, и принялась наводить красоту. Эльф, за всё утро ни разу не взглянувший на Машу, начал искоса поглядывать на неё, не переставая расчесывать свои роскошные волосы, которым позавидовала бы любая девушка.

«Вот то-то! Красота — страшная сила!» — Маша, хоть и усиленно делала вид, что занята только собой, конечно заметила бросаемые эльфом взгляды. Недаром говорят: «Если женщина на вас не смотрит — это не значит, что она вас не видит». И Маша старательно наводила красоту, намереваясь предстать перед всеми, и в первую очередь перед белокурым красавчиком — эльфом, в самом выгодном свете.

К сожалению, довести до конца процесс превращения золушки в принцессу не удалось: Нар, в очередной раз продегустировавший периодически помешиваемое Витей варево, заявил «Готово!», и, так как Маша увлечённо продолжала красить губы, добавил: «Никого ждать не будем! Кто не успеет, пойдёт голодным!». Угроза была серьёзная, потому косметичка была моментально собрана, и девушка поспешила к костру за своей порцией. Но дойти не успела. Откуда-то справа послышалось жалобное повизгивание.

«Шарик!», — вспомнила Маша, и принялась оглядываться в поисках пса. Обнаружился проводник отряда под большой вросшей в землю корягой. Как он туда попал, было неясно — щели между корнями были очень уж маленькими.

— Опять колдовство! — нахмурилась Маша.

— Ага… Или кто-то вчера ночью сильно испугался… А ну ка, помогите мне! — Нар взялся за один из корней.

Совместными усилиями коряга была приподнята, и проводник из-под неё освобождён. После чего все, включая героического Белого Оборотня, накинулись на завтрак.

Когда котёл опустел, Витя выразил общее мнение:

— Хорошо, но мало!.

— Да! У нас говорят: «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, а ужин отдай врагу». Так что на завтрак можно было бы и побольше приготовить… — поддержала товарища Маша.

— Угу… Следующим утром накормлю вас до отвала, — пообещал гном, — А потом погляжу, как вы с полным брюхом-то идти будете… Всё! Собираемся, и в путь! Живее! Живее! А то снова придётся нестись, как угорелые! Шарик, поел? Маша, командуй ему!

Маша скомандовала «Вперёд!», и отряд бодро зашагал за мелькающим впереди белым хвостом проводника.

«Бодрое шагание» продлилось недолго. Как недолго оставался белым и хвост Оборотня. Словно издеваясь над людьми и нелюдями, которых он должен был довести к какой-то никому неизвестной цели, Шарик повёл их прямо через болото. Так что через какую-то сотню шагов все уже двигались по щиколотку в противно чавкающей грязи. Глубже, вроде, не становилось, но осторожный гном наломал из растущих то там, то сям чахлых деревец длинных шестов, и сам возглавил колонну, предупредив всех, что вступать надо точно след в след. Выполнить это требование оказалось непросто: как увидеть, где этот след, если его тут же заливает дурно пахнущая болотная жижа? Но тем не менее, люди упорно шагали вслед за то ли идущим, то ли уже плывущим бывшим Белым, а сейчас неопределённого цвета Оборотнем.

Солнце быстро разогнало туман над болотом, но вместо тумана почти сразу появились марево и вонь от испаряющейся болотной воды. Особо чувствительная Маша какое-то время зажимала нос рукой. Потом смрад стал не таким сильным. То ли действительно самое гнилое место прошли, то ли принюхалась. Скорее — второе.

Сквозь чавканье шагов доносилось сердитое бормотание гнома, который что-то вычитывал комку грязной свалявшейся шерсти, двигавшемуся впереди. И ещё время от времени с разных сторон доносились какие-то протяжные стоны.

– «Болото иногда издаёт странные звуки, сэр», — заметил Витя на очередное Машино дёрганье. Хоть девушке и сказали, что упыри и прочая нечисть днём не высовываются, она всё равно вздрагивала при каждом подозрительном звуке.

— Сам ты «сэр»! — моментально взвилась та. Я девушка! И, между прочим, вся на нервах! Могу и заехать сгоряча!..

— Ну ладно, ладно… — примирительно пробормотал Витя, и дальше всю дорогу топал молча.

На сухое выбрались к обеду. Но сразу останавливаться не стали, а отошли подальше. Местность здесь изобиловала каменистыми холмами, поросшими жухлой травой. Вот на вершине одного из них, среди каких-то больших каменюк, и устроились на обеденный привал.

Место было удобное, подходы к холму были видны отсюда, как на ладони. А рядом, в низине, весело журчал небольшой ручей. Самого его было почти не видно, но сочно-зелёная травяная полоса вдоль его берегов выдавала его местоположение издалека.

Первым делом все кинулись смывать с себя грязь, уже чуть подсохшую с момента выхода из болота. Эльфу и гному это было сделать очень легко — они всего лишь помыли свои высокие сапоги. А вот у Маши и Вити, которые были в «удобных» кроссовках, ситуация оказалась потяжелее: Мыть пришлось и кроссовки (причём и внутри, и снаружи, и носки, и штаны. Ну, у Маши то хоть юбка поверх штанов была надета (чему она сейчас была несказанно рада), а Витя без штанов выглядел э-э-э-э… Довольно забавно. Что не преминули обсудить между собой Нар и Элдуисар.

Витя, красный как рак, быстро достирал штаны, и напялил их на себя мокрыми, буркнув «на мне досохнут». Маша же разложила свою постирушку на камне у места привала, что бы хоть немного просохло. Костёр для приготовления пищи разводить не стали, ограничившись «сухим пайком».

Эльф, так тот и вообще есть отказался. Пока остальные подкреплялись, он залез на самый высокий камень, и оттуда озирал окрестности. Время от времени поглядывающая на него Маша буркнула:

— И куда он, интересно, свой лук прячет?… Да и мешка у него нет…

— Зачем ему мешок? — удивился гном, проглотив очередной кусок мяса, и собираясь приложиться к фляге. — У него персональный пространственный карман, — тут гном с сожалением вздохнул, — Мне бы такой… Почти ничего не весит, места не занимает, а спрятать туда можно столько!

— Так чего ж тогда мы свои мешки тащим? — возмутился Витя.

— Потому что это ваши мешки, — ответил Нар, сделав из своей фляги хороший глоток, Вам их и нести. Можете, конечно, договориться с Элдуисаром за опредёлённую плату… Хотя, что с вас возьмёшь…

— Это да… — с сожалением вздохнул Витя, глядя на свой мешок.

— Да если бы и было, чем расплатиться. — усмехнулся гном. — А если его вдруг убьют, как ты из кармана свои вещи достанешь? Этот амулет завязан только на владельца, и другим не подчиняется… А если ты потеряешься? Останешься голым и босым, — гном опустил взгляд на Витины ноги, — В этих, как их… красавках…

— В кроссовках, — поправил его Витя. — А где можно будет по дороге купить сапоги?

— Да уж точно не здесь, — гном доел свой обед, и принялся собирать мешок. Деревеньку какую, или город, будем проходить, там и купишь… Кстати, а за какие шиши?…

— Ну… Задумался Витя.

— А когда будет деревенька или город? — вступила в разговор Маша.

— Да откуда я знаю? — пожал плечами гном. Мы ж теперь непонятно где. В каком мире?… Пёс его знает… Кстати: Шарик!

Из-за одного из камней вылетел Белый Оборотень. Теперь уже снова действительно белый. С его мокрой капала вода — очевидно, пёс тоже только что принял ванну.

— Ты своего подопечного кормить собираешься? — возмущённо поинтересовался у Маши Нар. Или только о себе думаешь?!

— Сейчас, покормлю, — Маша принялась торопливо развязывать мешок.

— Кстати, не иначе как это он нас по отражениям водит… — задумчиво пробурчал гном, глядя, как пёс предложенную Машей пища в мгновение ока исчезает в пасти псины, — Больше не кому.

— Вряд ли… — эльф отнёсся к предположению Нара скептически. — Согласно легендам, путешествовать между реальностями могут только боги или полубоги. А ЭТО… — он презрительно посмотрел на Оборотня, уже уничтожившего свой обед, и умильно виляющего хвостом в ожидании добавки.

— Ну, тогда предлагай свою кандидатуру из нашего отряда на роль бога или полубога, — хохотнул гном, — Или полубогини, — добавил он, скользнув взглядом по Маше.

— Почему «полу-»? — удивилась польщенная Маша, принимая эффектную, по её мнению, позу, и кокетливо поправляя причёску, — На целую богиню, что, не тяну?

— По правде говоря, и на полубогиню не тянешь, — скривился гном.

Маша обиженно отвернулась к здоровенному камню, у которого стояла, и чтобы успокоить нервы, принялась ковырять ногтём мох, который покрывал эту каменюку почти целиком. После полуминутного ковыряния обнаружилось, что подо мхом скрывается какой-то рисунок, выбитый на камне.

Маша долго колебалась, сообщать ли о находке своим таким-растаким спутникам, но потом в конце-концов не выдержала.

— А смотрите, что я нашла! — с гордым видом подозвала она к камню народ.

— А ну-ка, ну-ка, что у нас там?… — заинтересовался Нар. Витя достал свой меч недомерок, и с его помощью принялся соскребать оставшийся мох. При виде такого обращения с оружием Нар скривился, как от зубной боли. Элдуисар, полоску железа в Витиных руках оружием не считавший принципиально, безучастно стоял чуть позади, наблюдая за процессом. Наконец загадочный рисунок был очищен ото мха полностью.

— М-дя… Ну и что это? Пробормотал озадаченный гном, теребя бороду, — Элдуисар, может ты знаешь?

Эльф пожал плечами.

— Что-то написано. Может «здесь зарыт клад», а может «туалет». Этого языка я не знаю.

– «Налево пойдёшь — домой не приходи» — выдал свою версию Витя, вспомнив бородатый анекдот.

Маша разочарованно вздохнула, но, подумав немного, достала из сумочки блокнотик, и принялась старательно перерисовывать в него образец чьего-то наскального творчества. Закончив, она придирчиво оценила свою работу, захлопнула блокнотик и спрятала его обратно в сумочку, а сумочку в дорожный мешок.

— На всякий случай! — пояснила она свои действия остальным. — А вот, всё же интересно, зачем на этом камне что-то писали… Лежит он вдалеке от дороги, никому ничего не видно…

— А ты что, не поняла? — удивился гном. — Здесь когда-то стояла крепость. Эти камни — всё, что от неё осталось.

Маша с удивлением огляделась вокруг. Вот уж, никогда бы не подумала…

— Этим камням тысячи лет… — эльф медленно окинул взглядом развалины. — Интересно бы узнать, какие тайны они скрывают.

— Некоторые тайны бывают вредны для здоровья, — возразил гном. — Собираемся. Пора в путь.

С этими словами он закинул за спину свой мешок. Элдуисар, у которого мешка не было, был всегда готов, а вот Машу с Витей пришлось немного подождать, пока они натягивали на ноги свои мокрые кроссовки.

Наконец, процесс обувания был завершён, и отряд начал спускаться с горы…

Буквально с первых же шагов выяснилось, что в мокрых кроссовках, в отличие от сухих, ходить неудобно. Самая маленькая неприятность — это чавкающие звуки при ходьбе. Неприятности побольше — то, что ногам холодно и они натираются.

Но делать было нечего, надо было идти, и идти быстро. Болото снова выбило путешественников из графика.

Снять обувь тоже было нельзя. Местность, по которой передвигался отряд, была не только холмистой, но и каменистой, так что если идти босиком — запросто можно было сбить ноги о камни. Так что приходилось терпеть.

Как назло, ещё и солнце спряталось за тучки, так что надежды на то, что обувь высохнет на ногах, не оправдались.

Дорога, точнее, едва угадываемая тропинка, вилась между холмов, то поднимаясь по склону, то снова ныряя вниз. Пейзаж был довольно унылый: только камни разнообразных размеров, да жухлая трава. Временами на вершинах проплывающих мимо холмов угадывались руины древних крепостей. Из живности иногда попадались юркие ящерки, в основном чёрного цвета, да уже который час кружила в небесах какая-то большая птица: то ли орёл, то ли гриф…

Кстати, гному птица очень не понравилась. Он даже предложил Элдуисару стрельнуть в неё из лука, однако тот, прикинув высоту, на которой парил гигант, отрицательно покачал головой. Даже эльфийская стрела так высоко бы не достала.

В общем, «птичка» (как назвала её про себя Маша) так и кружила в небе до самого захода солнца. Может, и вечером тоже, но в наступивших сумерках разглядеть, есть ли она там, вверху, или нет, не представлялось возможным.

На ночлег встали на вершине холма, среди каких-то развалин, сильно напоминавших те, среди которых обедали. Точно так же, как и прошлой ночью, с помощью гномьего амулета и эльфийского заклятия, были созданы защитный и сигнальный контуры.

Нар долго колебался, разводить костёр, или нет. С одной стороны: огонь на вершине холма ночью видно далеко… И мало ли кто придёт на огонёк. С другой стороны: если снова заявится нежить, огонь против неё — первейшая защита, тем более, что эти двое человечишек больше ничем (гном покосился на Витю), ну, почти ничем больше отбиться и не смогут. Да и обувку их негодную просушить бы не мешало. А то завтра ноги до колен сотрут. Эх! Надо было настоять тогда в лавке, чтобы они купили себе сапоги! А-то: «У нас обувь лучше!». Нет, теперь-то они уже поняли, что лучше, по физиономиям видно. Но вот беда, в этой местности сапоги купить негде. Так что придётся им топать дальше в том, что есть…

Ещё одним аргументом в пользу разведения костра была необходимость перехватить чего-нибудь горяченького… Опять-таки, это надо было не столько ему с ушастым, сколько этим двум недомеркам. Ох, и угораздило же влипнуть в эту историю с заданием Ордена!

— Ладно! Собираем хворост! Будем разводить костёр, — в конце-концов Нар всё же решился.

Маша и Витя, прихрамывая на обе ноги, отправились выполнять приказание. Можно, конечно, было встать в гордую позу, и заявить, что собирать хворост должны все, а не только они вдвоём, но на этом пути вырисовывалось опасность остаться совсем без огня, а значит, без горячей еды и сухой обуви. Так что со стонами и бурчанием, но необходимое количество хвороста было всё же собрано, костёр разведен, котелок подвешен, и приготовление ужина начато.

Витя с ехидством следил за мучениями Маши. На этот раз гном учил её варить кашу. В принципе, кашу варить оказалось почти так же, как суп, только надо было меньше воды. Так что дело у девушки более-менее спорилось.

Но Витино ехидное созерцание продлилось недолго. Со стороны большого камня, на котором, обозревая окрестности (и что он там видел в темноте?), сидел эльф, раздался щелчок и лёгкий свист. Когда Витя обернулся на звук, ушастого на каменюке уже не было. Он появился секунд через тридцать, неся пронзённую стрелой тушку кролика.

— Ой! Зайчик! — всплеснула руками Маша, и заметив стрелу, грозно вопросила у Элдуисара: — Ты его убил?!

— Ну да. Только это не зайчик, а кролик, — эльф непонимающе посмотрел на Машу. И чего она злится? Кролик маленький, что ли? Ну так другого не было…

Эльф бросил тушку под ноги Вите.

— Освежуй. Будет сегодня ужин со свежатинкой… Стрелу вырежешь и вернёшь мне.

Витя подпрыгнул, как будто ему подкинули не мёртвого кролика, а живую гадюку.

— Что? Кто? Я? Я-я не умею…

— Не можешь — научим, — заявил Элдуисар, вынимая из ножен свой тонкий кинжал.

— Не хочешь — заставим, — Нар оставил процесс приготовления каши на попечение Маши, а сам направился к Вите, поигрывая своим большим ножом.

У Вити подкосились ноги, и он обречённо опустился на траву…

Маша помешивала кашу, вполуха прислушиваясь к тому, что происходило за её спиной, где эльф с гномом учили Витю, как правильно свежевать и разделывать кролика. Процесс шёл с трудом, так как обучаемый больше был сосредоточен на том, чтобы не расстаться с содержимым своего желудка, и не потерять сознание.

Время от времени раздавались сердитые восклицания гнома, типа «Да что ты делаешь? Вот тут режь, вот так шкурку отдирай! Подрезай! Да не трясись так! Иначе себе что-нибудь отрежешь!..»

В конце концов мёртвый кролик был побеждён. Вите показалось, что на это у него ушло больше сил, чем на весь дневной переход.

— М-дя… Хреновый из тебя некромант… — сделал вывод гном, взглянув на бледного парня, обессилено привалившегося спиной к камню, закрыв глаза.

— Почему некромант? — удивлённо открыл один глаз Витя.

— Потому что вчера ты запулил в это чудо-юдо неизвестно что «Серым Копьём Праха». А это заклинание из арсенала некромантов, — сурово ответил эльф.

Витя широко открыл второй глаз. Маша уронила в котелок ложку, которой помешивала кашу.

Вот это новость!

— Н-но я-я х-хотел запустить в него файерболом! Я-я с-сам н-не понял, ч-что и как у м-меня получилось! — от волнения начал заикаться Витя.

— Кстати, а вот твоих файерболов мы ещё ни разу не видели! — подозрительно посмотрел на парня гном.

— И неудивительно: некромантия и магия огня плохо совместимы. Магов, владеющих и тем и другим, почти нет. Можно сказать, вообще нет.

— Но я не маг! — возмутился Витя.

— Это ты вон, маленьким девочкам рассказывай! — кивнул гном на Машу, забывшую про котелок, и с широко раскрытыми глазами наблюдавшую за происходящим. — Заклинаниями пользуешься: значит — маг.

— Я не маленькая! — теперь возмутилась уже Маша, — и уже тише добавила, потупив глазки: — А ложку я… того… в котелок уронила…

— Ну, в некоторых местах уже не маленькая, — согласился гном, окинув девушку оценивающим взглядом, — Но ещё есть к чему стремиться. А ложку возьми свою. И мешай давай, а то всю кашу, что пригорит, сама будешь есть!

Маша метнулась к своему мешку за ложкой, а Нар опять повернулся к Вите.

— И что ты можешь сказать в своё оправдание?

— Я не маг, — упрямо повторил парень, не так давно не имевший ничего против того, чтобы быть волшебником. Желательно, великим. — Я не некромант.

— Некромант, некромант… — заверил его Элдуисар. У тебя в ауре присутствует Тьма. Только сейчас разглядел… Странно… Только ты пока слабый некромант. И странный какой-то… Неправильный…

— А какой должен быть правильный? — послышался от костра голос любопытной Маши.

— Лучше тебе не знать… — покосился на неё гном.

— Да, — согласился с ним Дивный.

— И что теперь со мной будет? — хмуро поинтересовался Витя, приготовившийся уже к самому худшему…

— Смотри, пошла Сила для активации заклятья, — повернулся Элдуисар к Нару. Маша вытянула шею: где там пошла сила? И куда?

— Я не могу видеть ауру — хмуро сообщил ушастому гном. Маша разочарованно вздохнула: она ауру тоже видеть не могла.

— Зато я очень хорошо вижу — нехорошо ухмыльнулся эльф, поигрывая своим кинжальчиком. — Смотри, — обратился он к выявленному некроманту. Видишь эту блестящую полоску? — Витя молча кивнул. — Серебро. Даже для куда как более сильного некроманта, чем ты, этот кинжал смертелен. Даже если будешь далеко от меня, не расслабляйся. — внезапно в руках эльфа оказался лук, дзенькнула тетива, над Витиным ухом что-то просвистело, лук снова исчез, а ушастый уже свободной рукой указал куда-то во тьму: — Принеси мою стрелу…. Пожалуйста.

Витя, тяжело вздохнув, поднялся на ноги, и побрёл во тьму, где в слабых отблесках костра виднелось какое-то белое пятнышко. При приближении оказавшееся оперением стрелы, застрявшей в густом мху, покрывавшем большую вросшую в землю каменную глыбу. Когда Витя подошёл ещё ближе, он увидел, что стрела пришпилила к камню что-то чёрное, бесформенное, небольших размеров. Оказавшееся при совсем уж ближайшем рассмотрении летучей мышью. Дохлой. Похоже, эльф умудрился попасть в неё на слух. Или он очень хорошо видит в темноте.

— Видишь… — послышался тихий голос у него за спиной. От неожиданности Витя подпрыгнул на месте, и резко обернулся, чуть не выронив вдернутую изо мха стрелу. — А наконечники у стрел серебряные… Так что делай выводы. — С этими словами Элдуисар забрал свою стрелу, и зашагал к костру, попутно кинжалом сковыривая с неё подстреленную ночную летунью. Витя испуганно огляделся по сторонам (обычных мышей он не боялся, а вот летучих… скажем так, недолюбливал), и поспешил вслед за ушастым.

В голове его рисовались мрачные картины, как он делает какой-то неосторожный жест, и тут же падает, пронзённый или кинжалом, или стрелой… Почему-то эти картины его не очень вдохновляли.

В воцарившейся тишине гном подошёл к котелку, продегустировал его содержимое, и, одобрительно чмокнув большими губами, заявил «Готово!». После чего снял котелок с костра, а вместо него водрузил кролика, нанизанного на импровизированный вертел из более-менее ровной ветки, подобранной неподалёку. Крутить вертел снова была поставлена Маша, которая начала было возмущаться, но гном, нахмурив брови, напомнил девушке про данное ей обещание, и та со вздохом уселась у костра, время от времени проворачивая ветку с кроликом, дабы тот прожарился равномерно.

Остальные же, включая Витю, только что узнавшего о себе много нового и интересного, принялись за кашу. Маше же пока оставалось только вдыхать запахи этой каши и жареного мяса, глотать слюнки, и размышлять о нелёгкой женской доле…

Но всё когда-нибудь кончается, закончился и процесс приготовления несчастного животного, попавшего в радиус досягаемости эльфийской стрелы. Вертел с кроликом был торжественно снят с костра, а Маша освобождена от своих обязанностей повара.

Девушка тут же бросилась к котелку и принялась уплетать остатки каши. Справедливости ради, осталось её довольно много. Хотя и немного остывшей. От мяса кролика девушка отказалась, заявив, что она не некромантка какая-то, чтобы есть то, что только что вот ещё бегало и радовалось жизни, после какового заявления Витя чуть не подавился своим куском, а гном только молча пожал плечами, и буркнул:

— Ну и ладно. Другим больше достанется.

— После сытного ужина путники начали готовиться к отдыху. Витя уже было расстелил свой плащ, заменявший в этих диких краях спальный мешок, как вдруг боковым зрением заметил что-то непонятное.

До него уже дошло, что здесь на непонятное реагировать надо быстро, потому резко выпрямился и развернулся в сторону предпологаемой угрозы.

И сразу почувствовал укол чего-то острого в спину.

После чего вспомнил, что ему теперь надо учиться реагировать на опасность быстро, но не вызывая опасений относительно своих тёмных намерений. Стараясь не делать резких движений, он сдавленным голосом полупрошептал:

— Посмотрите… Там…

— Остриё кинжала, прижатое к спине напротив сердца, ослабило давление, но не исчезло. Послышалось сопение поднимающегося на ноги гнома, и его удивлённый возглас:

— А это ещё что?! Твоя работа?

— Нет! — энергично, но осторожно замотал головой Витя.

На вершине одного из холмов шагах в тысяче от отряда постепенно разгорался бледно-зелёный огонь. Внезапно из него вырвался тонкий луч такого же цвета, и там, куда он попал, что-то замерцало таким же цветом. Из этого места вырвался ещё один луч… Постепенно вокруг соткалось нечто вроде паутины из бледно-зелёных нитей с яркими точками в местах пересечения лучей. Кстати, лучи, судя по всему, пересекались на вершинах холмов, где находились древние развалины. А это значит…

Очередной луч ударил прямо в камень, рядом с которым стояла Маша, и девушка резво отпрыгнула в сторону с испуганным криком «Ой!». Здоровенная глыба начала испускать всё более и более усиливающееся зелёное свечение.

— Все отошли подальше! — быстро скомандовал Нар.

Два раза повторять не пришлось. Через несколько секунд вся компания переместилась к дальней от камня границе Охранного Круга. Кстати, эльфийский голубой огонёк продолжал монотонно бегать по кругу, не проявляя никаких признаков беспокойства. Это могло означать, что свечение, испускаемое камнем, абсолютно безопасно. С другой стороны, могло и не означать…

Простояв в напряжённом ожидании минут пять, Витя решил, что вот такая ситуация, когда неизвестно, чего от всего этого ожидать, гораздо хуже, допустим, даже вчерашней, когда на тебя ломятся простые и понятные монстры. По крайней мере, от этих уродов можно защищаться, и понятно как защищаться. А сейчас, допустим, эта зелёная глыба как рванёт… Или эти светящиеся нити станут материальными и начнут хлестать вокруг. Кстати, могут. Вон как гудят, как провода под напряжением…

Однако минута текла за минутой, и ничего не происходило. Гудение потихоньку стихло, лучи начали медленно тускнеть, за ними один за другим начали гаснуть и камни, словно остывающие угли от гигантского костра, разбросанные каким-то великаном по огромной площади. Наконец вокруг снова воцарилась темнота.

Гном переглянулся с эльфом, и скомандовал «отбой!». Все, кроме Элдуисара, которому сегодня выпало стоять в карауле первым, потянулись к своим лежанкам.

Но заснуть опять не получилось.

На этот раз «Ой! Смотрите!» воскликнула Маша.

— Ну что там ещё?… — проворчал недовольный гном, оборачиваясь в сторону, куда Маша некультурно показывала пальцем.

Обернувшийся Витя ничего в указанном направлении не заметил, но на всякий случай потянулся к своему мечу-ножу, не забыв при этом оглянуться на эльфа.

У гнома, похоже, зрение оказалось более острым. Ещё бы! Он ведь не пялился днями напролёт в монитор компьютера и экран телевизора. Хмыкнув, Нар вразвалочку подошёл поближе к только что светившийся каменюке, и остановился, не доходя до неё несколько шагов… За ним осторожно подтянулись Маша и Витя. Элдуисар не сдвинулся с места. Ему и так было хорошо видно.

Оказывается, камень «погас» не совсем. Точнее, не везде. Ближе к его основанию сквозь мох виднелось небольшое светящееся пятнышко, размером примерно в две ладони.

Нар изучающе поглядел на него и махнул рукой.

— Оно нас не трогает, и мы его не будем.