Вторая жизнь Беллы

Глава 29

— Придурок! Тебя же могло расщепить! — Прошипела Белла, едва убедившись, что тот смертник, схвативший её за руку перед трансгрессией — действительно Эдвард Каллен. — Теперь я вижу в тебе сходство с Меркуцио! Вечно лезешь, куда не просят, так ещё и совершенно не думая о последствиях! Ты бессмертный, что ли?

— Ну да, — заторможено отозвался Каллен, оглядываясь по сторонам.

— Что «да»?!

— Да, я бессмертный, — ответил Эдвард, сфокусировав взгляд на Белле. — Кстати, а где это мы? И как тут оказались? У меня было ощущение, что меня разобрали на атомы, а потом собрали вновь.

Белле же изменил дар речи, что бывало с ней крайне редко. Девушка могла только открывать и закрывать рот, но слова не шли. Бессмертный? Так бывает? Многие магические существа живут долго, но чтобы бессмертные?… Тут на телефоне сработал будильник, и Белла вспомнила, зачем переместилась сюда.

— Значит так, Ромео, — решительным тоном проговорила она, — советую тебе вспомнить другое произведение Шекспира и прикинуться тенью отца Гамлета. Мне надо кое-что сделать прямо сейчас, и ты не должен мне мешать. Понял? Что бы ни происходило, просто стой на этом месте. Ничего не делай и не говори. Справишься?

— Не надо со мной разговаривать как с умственно отсталым! — Возмутился Каллен.

— Ну уж прости, твой интеллект себя сильно дискредитировал в моих глазах. Просто стой и молчи. Пожалуйста.

Последнее слово Белла выдавила из себя с трудом. Ей в принципе было трудно кого-то о чём-то просить. Будь у неё немного больше времени, она бы просто вернула Каллена в школу, а потом снова переместилась бы сюда. Но времени нет. Граница между мирами истончается, так что ритуал нужно проводить сейчас. Поэтому, забыв о Каллене, Белла поспешила к алтарю, порадовавшись, что всё приготовила заранее.

Чаша с дождевой водой стояла в углублении алтаря. Белла спешно достала из сумки чёрную свечу, а также лист пергаментной бумаги и перьёвую ручку. Задумавшись на секунду, начала выводить имена:

— Сигнус Блэк

— Друэлла Блэк

— Орион Блэк

— Вальбурга Блэк

— Сириус Блэк

— Регулус Блэк

— Нарцисса Малфой

— Драко Малфой

— Андромеда Тонкс

— Нимфадора Тонкс

А затем, немного поколебавшись:

— Беллатриса Лестрейндж

Закончив писать, Белла протянула свиток пергамента к пламени чёрной свечи, и тот вспыхнул. Одновременно с этим девушка стала читать положенные для ритуала поминовения катрены. И с каждым её словом граница между миром живых и мертвых раздвигалась. Вокруг алтаря возникло зеленоватое свечение и сквозь завесу в мир хлынули призраки. Но, сколько бы Белла не вглядывалась в белесые полупрозрачные лица, она не видела никого из родных. Как вдруг, когда пергамент уже почти догорел и пламя уже начало обжигать девушке пальцы, перед ней возник Сириус. Улыбнувшись своей привычной обаятельной улыбкой, он произнёс:

— Привет, сестрёнка! Далековато тебя закинуло. Наши не прорвутся. И я бы не пришёл, если бы не арка смерти. Для меня теперь путешествия между мирами — обычное дело.

— Ты… злишься на меня? — Не могла не спросить Белла.

— Нет, — мотнул головой Сириус, — я и сам был тем ещё придурком. Это всё в прошлом. Смерть, она… примиряет.

Взгляд призрачного Сириуса метнулся куда-то за спину Беллы — и та вспомнила о застывшем позади Каллене.

— Вижу, у тебя теперь всё хорошо, — подмигнул ей кузен. — Пожалуй, мне тоже пора завязывать с бродяжничеством. Уйду на перерождение, женюсь, заведу детей. Хоть в следующей жизни это стоит сделать. И тебе я желаю того же.

Сириус вновь подмигнул Белле и начал таять вместе с осыпающимся пеплом. Но та не была готова так быстро его отпускать:

— А как там все? Живы? Чем война закончилась?..

— Не волнуйся, кузина. Всё хо-ро-ш…

С шипением погасла свеча и упал на землю догоревший пергамент. Проход между мирами сомкнулся. Сириус исчез. Что ж… Это больше, чем то, на что Белла могла рассчитывать. Девушка рассеянно посмотрела на свои почерневшие от золы пальцы и только сейчас ощутила лёгкую боль от ожога. Она немного поморщилась, а в следующую секунду ощутила, как холод облегчает боль.

Эдвард Каллен впервые за всю свою столетнюю жизнь был так сильно растерян и сбит с толку. Как Белла смогла переместиться сюда, да ещё и вместе с ним? Что это за место такое? Эдвард чувствовал себя здесь довольно странно, но не мог понять, почему. Как вдруг до него дошло: он не слышал голосов. Ни единого слова вокруг — ни мысленного, ни произнесенного вслух. Разумеется, это длилось до того, как разъярённая Белла принялась на него шипеть. Выглядела она при этом как сердитый котёночек — такая же милая и безобидная, хоть и пытающаяся казаться грозной. А ещё Эдвард разглядел в её глазах то, что наполнило его сердце глупой надеждой: помимо гнева в её тёмно-карих омутах плескался и страх. Конечно, она могла испугаться того, что он раскрыл её тайну, но Эдвард предпочитал считать, что она испугалась за него. Судя по реакции девушки, он мог серьёзно пострадать. Но Белла не знает, что это практически невозможно, ведь он вампир. Самое опасное и смертоносное существо на Земле. И способов уничтожить его не так уж много.

Немного взбесило Эдварда то, что Белла принялась с ним разговаривать, как с непослушным ребёнком, но Эдвард понимал, что своими выходками заслужил такое отношение. И теперь, если он хочет изменить мнение Беллы о себе, ему придётся постараться. Проблема в том, что Эдвард не знал, хочет он этого или нет. Разумеется, девушка манила его, как любая загадка, которую хотелось разгадать. Но стоит ли ради этого сближаться?..

Пока он раздумывал над этим вопросом, с Беллой начало происходить что-то странное. Воздух вокруг неё засветился зелёным, а потом он увидел… Что это? Привидения? Разве они бывают? Он ни разу ни от кого из вампиров не слышал о призраках. Да если бы те существовали, он и сам был бы ими постоянно атакован, так как загубил немало душ. И всё же, вот они — белые прозрачные фигуры, кружатся над каменным алтарём, издают звуки — но Беллу при этом не трогают, а потому Каллен, как и обещал, стоит на месте.

Оставался на месте он и тогда, когда один из призраков о чём-то заговорил с Беллой — но ни его слов, ни ответов девушки Эдвард не услышал. Словно они были отделены некой завесой от него. Но вот когда девушка выронила из рук догоревший кусок бумаги, и поморщилась от ожога, тут Эдвард уже не мог стерпеть. Молниеносно переместившись к Белле, Эдвард сжал хрупкие пальчики в своих руках, надеясь, что холод его ладоней принесёт ей облегчение. Так и вышло: Белла расслабленно выдохнула, но потом опомнилась и недовольно взглянула на Каллена:

— Я тебя о чём просила? Надо было тебя приложить чем-нибудь, чтобы наверняка.

— Но ты ведь закончила, — парировал Каллен. — Я не отвлекал тебя, пока ты была занята. Но почему ты позволила себе обжечься, Белла? Нельзя так обращаться со своим телом.

Девушка только тяжело вздохнула в ответ, видимо, решив, что спорить бесполезно.

— Это пустяк. Помажу мазью — и к утру уже ничего не останется, — пояснила она. — Если хочешь, можешь принять участие в следующем ритуале. Я вообще-то планировала одна его проводить, но раз уж ты здесь, можешь присоединиться.

Эдварду не требовалось время на раздумья — он согласился тут же. Белла достала из своей маленькой сумочки ещё два пергаментных свитка, заставив Эдварда недоумённо нахмуриться. Как это всё уместилось там?

Один свиток она протянула Эдварду, другой оставила себе. Затем протянула парню перьевую ручку.

— Тебе надо написать на пергаменте своё самое заветное желание, затем свернуть пергамент, сжечь над чашей с дождевой водой, и выпить пепел. Есть вопросы?

— Нет, — пожал плечами Эдвард, принимая ручку и пергамент.

— Если знаешь латынь, лучше пиши на ней, — добавила Белла, и Эдвард кивнул. Латынь он знал хорошо.

Белла дождалась, пока Эдвард всё сделает и отдаст ей ручку, а затем что-то быстро нацарапала на своём свитке — Эдвард не стал подсматривать, хоть ему и было очень любопытно. Потом они по очереди сожгли свои свитки и выпили воду из чаши. Эдвард чувствовал себя в этот момент довольно глупо, а ещё испытывал дискомфорт от плескавшейся в пищеводе воды вперемешку с пеплом. Возможно, стоило сказать Белле, что у него особая диета? Но Каллену так хотелось приобщиться к непонятным знаниям девушки, что он промолчал. Только при их ритуале никакого зелёного свечения не было — и вообще никаких признаков того, что ритуал как-то сработал.

— Это правда подействует? — Не выдержав, спросил Эдвард. Белла в ответ загадочно улыбнулась:

— Никто не знает. Но это традиция: в Самайн, после поминовения умерших, можно загадать своё самое потаённое желание. И если духи будут благосклонны к тебе, они его исполнят.

— Разве это не просто суеверие? — Спросил Эдвард.

— Конечно. Так же, как и призраки, — улыбнулась Белла.

Эдвард не стал развивать эту тему, понимая, что прямого ответа не получит. Вместо этого он снова принялся осматриваться, пытаясь определить, где они сейчас находятся. Кроме алтаря и теплиц в отдалении, тут больше ничего не было. Только лес.

— Где мы? — Снова спросил Эдвард.

— Это моё тайное место, — с улыбкой ответила Белла. — И я не выпущу тебя, пока ты не поклянёшься, что без моего разрешения никому об этом месте не расскажешь.

Каллен лишь хмыкнул в ответ на это заявление. Интересно, как она собирается его удержать?

— Не веришь? — Правильно поняла его усмешку девушка. — Можешь попытаться уйти.

Она махнула рукой, предлагая ему попробовать. И Эдвард попробовал. Он пробовал снова и снова, но либо натыкался на невидимый барьер, либо каким-то образом оказывался на том же самом месте, откуда начинал идти. Даже вампирская скорость не помогла. Это было очень похоже на то, как он пытался найти дом Беллы — и у него ничего не получалось.

— Ладно, сдаюсь, — поднял руки вверх Каллен в знак капитуляции, — клянусь, что никому не расскажу про это место, пока ты не позволишь. Это для их же блага…

Последнее предложение Эдвард пробормотал себе под нос, но Белла услышала и усмехнулась.

— Принимаю твою клятву, Эдвард Каллен, — немного торжественно произнесла Белла, и Эдвард услышал вдалеке раскат грома.

— Теперь надо бы скрепить клятву кровью, — задумчиво протянула Белла.

— Не надо, — тут же открестился Каллен. Хоть он и не чувствовал запаха Беллы по каким-то причинам, кровь её он точно должен почуять. Да и у него самого ведь нет крови — нечем скреплять.

Как ни странно, Белла не стала задавать вопросов, как не стала и настаивать на клятве на крови.

— Давай руку, Эдвард, — темноволосая красавица выглядела завораживающе в свете луны, и Эдвард протянул ей руку со странным чувством, будто готов последовать за этой девушкой куда угодно.

— Я верну нас в школу, — пояснила Белла, и волшебство мгновения рассеялось. — Держись крепко и ни в коем случае не отпускай, иначе придётся тебя собирать по кускам в буквальном смысле.