Вторжение

Глава 5 Завод металлоизделий

— Максим Александрович Ларионов? — задал мне вопрос один из офицеров, доставая из внутреннего кармана кителя «корочку». — Старший лейтенант Сафиуллин. А нас к вам есть несколько вопросов. Прошу вас проехать с нами.

— Могу я узнать причину? — собравшись с духом выговорил я фразу, которую заготовил ещё до того, как начал открывать дверь.

— Извините, не могу знать, — голос старшего лейтенанта был по-военному твёрд, но в нём не чувствовалось никакой угрозы. — В мои полномочия входит только привезти вас до места назначения. Но спешу вас уверить, вам совершенно нечего опасаться.

— Я задержан?

Я смотрел много видео, где люди качают права, требуют адвокатов, сыпят законами, но я наверное так никогда не смогу. Во-первых, я не скандалист, а во-вторых, всегда испытывал некоторую неловкость перед представителями власти, хотя был с детства законопослушным.

— Нет, Максим Александрович, вы не задержаны, моя задача осуществить сопровождение. Вами заинтересовались наши власти, но переговоры лучше провести в более защищённом месте. Подальше от лишних ушей, так сказать.

Власти значит…

— Я так понимаю, отказ вы не примите? — спросил я на всякий случай.

Офицер выразительно посмотрел на меня.

— Боюсь, что нет, Максим Александрович.

— Переодеться-то хоть можно? — вздохнул я.

— Разумеется. А ещё возьмите с собой паспорт и телефон.

Проходить в квартиру, чтобы проконтролировать мои сборы, офицеры не стали. Хотя входную дверь убедительно попросили не закрывать. За всё время, пока я собирался, ни разу меня не поторопили, хотя копался я долго да и руки немного дрожали. Всё же не каждый день мне приходится ехать куда-то с полицейскими.

На улице нас ждал УАЗ с военными номерами. Именно на нём нам предстояло ехать… а вот куда именно, по-прежнему никто объяснять не стал, сославшись на строгие инструкции. В какой-то момент я даже подумал, что мне глаза завяжут, чтобы я не видел, куда мы едем, но этого, к счастью, не произошло. Хотя телефоном пользоваться напрочь запретили.

Никаких окольных путей водитель выбирать не стал. Все дороги, по которым мы двигались, были мне знакомы и я вполне понимал в какую сторону мы едем. Спустя какое-то время мы миновали Королёв. Надеюсь меня не везут к большой братской могиле, куда потом сбрасывают всех пассажиров того рейса. Получится как в фильме «Пункт назначения». Вот только вместо пресловутой смерти, охотящейся за случайно выжившими людьми, здесь жертв преследует МВД.

Когда мы съехали с большой многополосной дороги, я всё-таки потерял чувство направления. Дорога отчаянно петляла, будто вознамерилась во что бы то ни стало запутывать ребят вроде меня.

Путь наш окончился на территории завода, который располагался чуть ли не в открытом поле. Мы остановились возле трёхэтажного здания. Тут я воспользовался своими инженерными знаниями и попробовал самостоятельно определить, что это был за завод. Судя по сырью, которого вокруг было огромное количество, я пришёл к выводу, что это «Королёвский конструкторский завод металлоизделий». Хотя, если честно, точное название я прочитал на табличке у входа в здание.

— Пройдёмте, Максим Александрович, — нарушил молчание, старший лейтенант, открывая мне дверь УАЗа. А он ведь всю дорогу молчал.

Я виду не подавал, но если честно, волновался знатно.

Сдерживая раздражение я вышел и осмотрелся.

На первый взгляд, здание, в которое мы вошли, казалось обычным производственным строением, коих здесь было приличное количество. Но, оказавшись внутри (точнее, после того, как мы преодолели пункт досмотра), я понял, что всё не так просто.

Офицер, который чувствовал себя вполне уверенно, будто находился в своём отделении, а не где-то посреди поля, провел меня по длинному коридору до лифта. Я обратил внимание, что коридор буквально напичкан камерами видеонаблюдения. Офицер деловито достал карточку электронного ключа, затем быстро ввёл код доступа, после чего двери лифта раскрылись. В лифте он выбрал минус второй этаж. Казалось бы, всего лишь минус второй этаж, но спускались мы минуты три. И вот, когда двери раскрылись, я опешил.

Мы будто оказались в коридоре на борту космического корабля. Под ногами был решётчатый пол, а потолок был его точной копией. Железные стены с множеством характерных линий свидетельствовали о том, что за ними что-то скрыто. В глаза бросились глубокие царапины на стенах, рядом с дверьми лифта, на котором мы приехали, и такие же на стене ещё одного лифта, к которому мы направлялись. Диких зверей они здесь что ли держат? Фильм ужасов какой-то.

Ещё мне показалось, что в стенах было множество лишних отверстий. Я, как опытный телезритель, сразу решил, что это отверстия от пуль. Ещё обнаружил у некоторых стен выступающие элементы, и небольшие полозья. Подключив к наблюдательности инженерное мышление, я пришёл к выводу, что стены вероятнее всего могли сдвигаться.

Потом я заметил что некоторые полозья проходят поперёк коридора.

Фантазия снова заработала. Если эти стены ещё и так могут двигаться, то они вполне могли расплющить какого-нибудь незваного гостя, который попытается пробраться в этот коридор. О-ох, надо сместить направление мыслей в более позитивную сторону. Наверное, эти стены должны попросту скрыть это помещение от тех, кто случайно спустится на минус второй этаж. Да, такая версия мне больше нравится.

По коридору мы шагали пару минут, пока не повернули и не оказались у дверей другого лифта. И зачем такие трудности? Нельзя было ещё несколько этажей в прошлом лифте сделать?

Двери разъехались и перед нами раскрылась длинная грузовая кабина, которая была раз в десять больше предыдущей. Танки на нём поднимают что ли, или грузовики? Я даже с сомнением посмотрел назад в коридор. Там танк точно не проедет. Я по работе имел дело с разным оборудованием и разными сметами, но ни разу ничего подобного не встречал. Ни одна лифтостроительная компания не производила ничего подобного для общего рынка. Уж я бы точно знал об этом. Хотя это вполне может быть заказная работа.

Где-то сверху тревожно замигала красная лампочка.

Старший лейтенант вновь воспользовался ключ-картой, а затем прикоснулся ладонью к терминалу. Красная лампа под потолком стала зелёной, двери закрылись и мы начали опускаться ещё ниже. Причём с такой скоростью, что внизу живота стало тянуть, а ноги на миг сделались ватными.

А офицер чего такой спокойный? Я ведь знаю, как выглядят полицейские участки, и это точно не он. Хотя, и офицер, наверное, только одет как полицейский.

— Это какой-то секретный бункер? — спросил я, чтобы хоть как-то нарушить гнетущую тишину.

Тот не скрывая иронии посмотрел на меня.

— Это вы, Максим Александрович, «Секретные материалы», наверное, пересмотрели.

Ага, пересмотрел… Будто у нас на каждом шагу такие бункеры. В общем вряд ли он мне что-то конкретное скажет. Проще вообще ни о чём не спрашивать, чтобы не получить в ответ откровенную ложь. И так ясно, что это какая-то секретная база. Причём я был по службе на секретных объектах, но ничего подобного ранее не видел. Вот уж не думал, что когда-нибудь доведётся оказаться в подобном месте. Одно ясно, полицейский мне этот не нравится.

Как глубоко мы опустились за полминуты с такой-то скоростью, даже представить сложно. Но если учитывать спуск, что мы преодолели на первом лифте, наверное, очень глубоко.

Когда двери, больше похожие на гермозатворы, раскрылись, перед нами предстал очередной коридор, который был клоном предыдущего. Правда, на этот раз мы оказались посередине коридора и он тянулся в две стороны, направо и налево.

Мы повернули направо. Прошагали ещё метров пятьдесят, пока не уперлись в массивную воротину, достойную двери бункера из какого-нибудь постапокалиптичного блокбастера. Открывал её старший лейтенант уже не только с помощью ключа-карты и своей ладони, но и глазом приложился к небольшому выступу, видимо считыватель сетчатки.

Да куда меня ведут⁈

Снова зелёный свет. Шипя приводами, дверь отъехала в стену и мы вошли в просторное помещение, напоминающее зал ожидания аэропорта в каком-нибудь провинциальном городке. Напрягали правда пара военных, которые, вооружившись автоматами, охраняли дальние двери. Я внимательнее оглядел зал. Сразу бросились в глаза трое знакомых людей. Это были пассажиры того самого злосчастного рейса. Память на лица у меня хорошая, поэтому я был на сто процентов уверен, где именно видел их раньше.

Невольно встретился взглядами с каждым из них и увидел в их глазах неподдельный ужас. Интересно, у меня сейчас такое же лицо? Наверное, нет. Несмотря на волнение, внешне я был довольно спокоен.

И второй риторический вопрос: Что бы они подумали, увидев меня с таким же искажённым ужасом лицом? Я едва не рассмеялся от усилившегося нервоза. Я очевидно был спокойнее чем эти ребята. По крайней мере я не выглядел так, будто меня привезли на расстрел. А вот они выглядели именно так.

Хотя признаюсь, от несчастного вида незадачливых пассажиров, которым на свою голову не посчастливилось пролететь над тем местом куда рухнул метеорит, мне тоже стало не по себе.

Я снова решил хоть как-то разбавить обстановку, и громко спросил:

— А что у вас за система вентиляции здесь? — ну как смог, ничего другого мне на ум не пришло. К тому же, всё время, что находился в этом бункере, из меня так и лез наружу инженер… А почему бы и не дать волю внутреннему ребёнку. Восторгаясь увиденным, даже позабыл, что я тут по важному вопросу, возможно даже, государственного значения. — Впервые вижу, чтобы использовали такие мелкосетчатые решётки. И шума никакого нет. Наша разработка?

— Наша, Максим Александрович, — услышал я ответ оттуда, откуда не ожидал. Причём голос был очень уж знакомый.

В одной из стен разъехались панели и я увидел ещё одно знакомое лицо.

Это был тот самый майор ФСБ, которого я видел вчера по телевизору. Именно он отвечал на вопросы репортёра. Высокий плечистый мужчина в деловом пиджаке с усталыми, но цепкими глазами, которые просвечивали меня, подобно сканерам. Его сопровождали двое мужчин в белых халатах химической защиты.

— В этом штабе всё исключительно отечественного производства, — заверил мужчина, натянув на лицо приветливую улыбку. Он, видимо, хотел уменьшить градус напряжения, которого, впрочем, до этого почти не было… Но его оскал возымел обратный эффект, у меня тут же пробежали по спине мурашки. Да и тот факт, что майора я видел по телевизору в не самом приятном репортаже, тоже напрягал. — За исключением вашего телефона, — продолжил тем временем мужчина, требовательно протянув руку. — Позволите я на время возьму его у вас.

Можно было бы возмутиться, но я решил не обострять. Поэтому я сразу же протянул ему свой мобильник. Во-первых, ребята с автоматами не располагали к долгим спорам с представителями власти. Во-вторых, телефон вещь важная, но под землёй он совершенно бесполезен. Да и скрывать мне абсолютно нечего. По крайней мере, вряд ли сотрудники федеральной службы безопасности, обнаружат в моём телефоне хоть что-то интересное для себя.

— Пароль нужен? — изображая невозмутимость спросил я провожая взглядом свой мобильник, который майор тут же передал одному из людей в белом халате.

— Для чего он нам, Максим Александрович? — хмыкнув прищурился он.

— Может проверить что-то хотите, — пожал я плечами.

— Проверим, — заверил он меня. — Обязательно проверим. А теперь прошу вас следовать за мной.

Оставив старшего лейтенанта позади, мы молча прошли в одну из дальних дверей, и оказались в круглом многоуровневом помещении, напоминающем ракетную шахту. Что-то подобное я видел в фильме «Интерстеллар», и в звёздных войнах, в зале сената империи.

Знать бы ещё для чего это всё. По крайней мере, если бы это и правда была ракетная шахта, вряд ли бы мы здесь так просто гуляли. Ух, голова прямо кругом. Не то, чтобы я когда-либо сомневался в наших технологиях, но видеть подобные творения воочию, раньше не приходилось.

— Меня зовут Сергей Петрович Кудрин, — он подвёл меня к поручню, и тут я осознал масштаб шахты. В диаметре она была несколько сотен метров. Я взглянул наверх и сразу стало понятно почему мы так глубоко спускались. Вид захватывал дух. Мы будто оказались в небоскрёбе, но вывернутом на изнанку. Те же самые сплошные панорамные окна, вот только смотрели они не наружу, а внутрь. — Давайте я проясню ситуацию, вы здесь, потому что три дня назад летели рейсом Петропавловск-Камчатский — Москва. Я предполагаю, вы уже успели столкнуться с некоторыми странностями… — он выжидательно посмотрел на меня. Я решил до поры молчать о своих способностях, но загипнотизированный голосом майора и впечатлённый увиденным, я кивнул. Майор, дождавшись моей реакции и сделав свои выводы, кивнул в ответ. — Думаю, вы и сами понимаете, что мы не могли оставить без внимания всех, кто попал под выброс энергии, вызванной падением астероида.

Он снова умолк и уставился на меня, будто ожидая какой-то реакции. Правда я уже взял себя в руки и старательно изображал лицом кирпич.

Я слышал о таком приёме, когда случайно забрёл на тренинг в отделе продаж нашей конторы. Там тоже было что-то о том, что сначала нужно скормить «жертве» какую-то часть информации, а потом, когда собеседник начнёт отвечать вытянуть из него максимум информации, и для этого порой нужно просто помолчать.

Но и для меня что-то прояснилось. Например, майор уже знает, что всех в самолёте накрыло загадочной волной. Но в курсе ли он, что после неё появились способности? Впрочем, я ведь и сам не в курсе, есть ли таковые у других пассажиров.

— Как и те спящие люди? — спросил я.

— Нам предстоит долгая беседа и у вас будет возможность задать любые вопросы, — майор Кудрин остановился у обычной белой двери, которая, в отличии от остальных, вполне обычно открывалась, и не была похожа на шлюз бункера. — Но сделаем мы это после короткого медосмотра. Прошу проследовать в нашу санчасть, Максим Александрович.

Прежде, чем я зашёл внутрь, оттуда вышла ещё одна пассажирка «нашего» самолёта.

Это была та самая блондинка, что как и я висела в пространстве, держась за соседей. Тогда была полнейшая неразбериха, но теперь очевидно, что она смогла таки вернуться в своё тело. Мне вдруг вспомнился её ведьмовский взгляд, и по спине тут же пробежали мурашки, однако сейчас у неё были вполне обычные глаза. Просто взволнованная девушка.

Наши взгляды встретились, и её глаза на миг округлились, видимо она тоже узнала меня, но затем блондинка отвернулась и пошла следом за другим офицером.

Здешняя санчасть, как выразился майор Кудрин, была довольно большим внутренним комплексом, расположившимся сразу на нескольких уровнях. Пока мы шагали, я порой заглядывал в раскрытые двери некоторых кабинетов. И везде было разнообразное оборудование, от огромных капсул для снимков МРТ, до совсем уж незнакомых приборов. Врачи разных возрастов бегали из кабинета в кабинет и явно были заняты чем-то очень важным. Они то и дело перекрикивались, но я мало что понимал из их речи. Видимо они на латыни общались. Кажется, у врачей так принято. Не знаю, что это за клиника, но они похоже что угодно здесь смогут вылечить.

Пожалуй, стоит подумать о том, чтобы привязаться к этой поликлинике.

Я ожидал, что меня сейчас начнут препарировать, однако когда мы дошли до нужного кабинета, меня ждал самый обычный медосмотр мало чем отличающийся от тех, которые я неоднократно проходил в своей клинике. Кровь взяли, зрение и слух проверили. Хирург рассказал пару целебных анекдотов и пощупал мои суставы. Окулист, приняв эстафету у хирурга, накинул ещё одну смешную историю. Невролог просто задала пару вопросов. А вот дерматолог разглядывала каждый участок моей кожи буквально под лупой.

Примерно час от общего времени обследования разговаривал с психологом. К моему удивлению, он не задал ни одного вопроса, связанного с самолетом и астероидом.

Разумеется, не обошлось без флюорографии. Без нее, мне кажется, в наших больницах вообще ничего не обходится.

Затем начались процедуры посложнее — сердце прослушали, через МРТ прогнали. А в финале целый час сканировали мой мозг с помощью датчиков, которыми облепили всю мою голову. Спасибо, что хоть налысо не постригли для этого.

В итоге весь медосмотр занял примерно четыре часа, после чего меня передали обратно в руки майора Кудрина.

Я ожидал, что майор меня отведет в какую-нибудь комнату допроса с хмурыми стенами и зеркалом Газзела, которое с одной стороны выглядит, как зеркало, а с другой обычное затемненное стекло, через которое всё видно.

Но я ошибся. Майор привел меня в комнату, которая напоминала скорее домашний кинотеатр. В центре стояли мягкий диван и два кресла рядом с ним. Напротив них всю стену занимал гигантский экран проектора. А позади дивана была оборудована барная стойка.

— Прошу прощения, — с легкой усмешкой проговорил майор Кудрин. — Пассажиров на самолёте было много. Комнат для допросов на всех не хватило. Чувствуйте себя, как дома.

— Ничего страшного, Сергей Петрович, я стерплю, — ответил я, осмотревшись. В дальнем углу заметил кофемашину и руки сами потянулись к ней. Очень уж захотелось выпить кофейку. — Могу я?.. — я указал на кофемашину.

— Разумеется, — пригласительным жестом указал он на барную стойку. — Я же сказал, будьте, как дома. Хоть и отпустить мы вас в данный момент не можем, но и задержанным вы не считаетесь. Думаю, вы проголодались? — он открыл один из шкафов, который был до отказа набит консервами и лапшой быстрого приготовления. — Изысканных блюд предложить не могу, но уж чем богаты…

А я уж думал в этом высокотехнологичном подземном комплексе совсем русского духа нет. Несмотря на съеденный перед выходом из дома бургер, желудок сводило от голода. Видимо перенервничал накануне. Почему бы и не съесть лапшу. Самое-то после четырехчасовых процедур у врачей.

Пока я стоял перед выбором какую лапшу взять, красненькую или зелёненькую, майор сдвинул одно кресло к белому полотну на стене, уселся в него, затем достал свой мобильник. Я искоса наблюдал за ним. Мужчина потыкал по экрану гаджета, а затем откинулся на кресле и вопросительно взглянул на меня, мол, готов?

Я кивнул усаживаясь в кресло напротив. Всё равно надо ждать, когда чайник вскипятится.

— Итак, начнём. Ларионов Максим Александрович 1996 года рождения. 27 лет. Холост. Детей нет. Родных нет. Проживаете один по адресу: город Москва, улица… — начал он по стандартному протоколу. Видимо, велась запись и это было необходимо. — Я всё правильно указал?

— Да, всё верно, — подтвердил я, подумав о том, насколько хорошо наши власти осведомлены о гражданах. Можно было бы возмутиться, сказать что-то из серии: «Вы следите за мной⁈», но решил пока не форсировать события. Нужно для начала разобраться в происходящем. А если начну качать права, скорее всего процесс затянется.

— Прекрасно, — майор смахнул экран, открыв на телефоне следующую вкладку. — Ваш самолёт, летящий рейсом Петропавловск-Камчатский — Москва оказался рядом с местом падения астероида в Путоранском заповеднике. Расскажите, пожалуйста, свою версию событий, что вы видели в тот момент?

Я готовил себя к этому вопросу, но видимо не достаточно хорошо. Беспокоила меня эта тема. Тело будто само отреагировало. Я вздрогнул, а моя способность сработала сама собой, причём без лицезрения пятой точки Леночки. Контейнер с лапшой, который находился на столе, сразу же грохнулся на пол. Содержимое пакетиков со специями тоже просыпалось. Хорошо хоть кипяток не успел залить.

Я с опаской взглянул на майора, чтобы понять, заметил ли он произошедшее. Для меня это было важно, ведь руки мои в этот момент были далековато от контейнера и я вряд ли смогу логично объяснить как туда дотянулся.

Сергей Петрович виду не подал, но мне кажется, что он всё прекрасно видел.

Вот я молодец. Столько выдумывал, как скрыть свои способности, и с самого начала прокололся.

Так, не время хандрить. Я уверенно посмотрел в глаза майору.

— Так что вы видели, Максим Александрович? — невозмутимо, повторил вопрос майор.

— Сначала летящий объект, похожий на ракету, — начал я стараясь не думать о рассыпанной по полу лапше и стараясь выглядеть увереннее. — Белая вспышка. Потом сильный удар внизу. Потом был столб дыма. Как-то так.

— И больше ничего? — прищурил он правый глаз.

— В целом да, — кивнул я.

Прямо и со всей откровенностью отвечать на вопросы я опасался. Разумеется, опытный дознаватель рано или поздно всё равно меня разговорит. Но облегчать ему задачу я не стану. В идеале, конечно, хотелось бы знать, какой информацией он вообще владеет. Но Сергей Петрович это вряд ли раскроет, а я как раз совсем не дознаватель.

— Может, вы заметили странное поведение среди пассажиров? — продолжал он задавать вопросы.

— Конечно заметил. Про тех ребят, которые уснули, новости несколько дней трубили. Вот они точно странно себя вели. Вернее никак не вели.

— Уже лучше. А перед тем, как они уснули, было ли что-то необычное в их поведении? — уточнил офицер.

— Не знаю. Я не особо за ними следил. То, что они спят, я понял много позже. И тогда я даже не думал, что это как-то связано с астероидом. Разве что удивился, как можно спать после такого.

— Ясно, а теперь я задам вам более прямой вопрос, — голос майора стал максимально серьёзным и потерял все приветливые нотки. — И от вашего ответа будет зависеть весь наш дальнейший разговор.

Я кожей почувствовал напряжение. Даже аппетит поубавился. Но я по-прежнему старался выглядеть невозмутимым.

— Скажите, Максим Александрович, после падения астероида у вас появились какие-либо сверхъестественные способности?

Не ожидал я что он так в лоб спросит. Несмотря на внешнее спокойствие, сердце у меня в груди стучало как отбойный молоток. И вот что ему отвечать. Врать я не хочу. Говорить правду? Тоже не хочется. Что-то в любом случае ответить придётся, но как увести разговор от неприятной темы.

Пауза явно затянулась. Внутри меня как будто зазвенела натянутая до упора струна. Майор сверлил меня взглядом как перфоратором. Я смотрел в ответ, чувствуя, что уже делаю что-то не так. Да и пальцы впились в подлокотники.

Я вдруг услышал какой-то звук позади себя. С опаской посмотрев назад, я увидел, что кофемашина и стоящий рядом чайник зависли в воздухе. Однако стоило мне взглянуть в ту сторону как предметы с грохотом рухнули на столешницу.

Да уж… Вот и ушёл от ответа. Думаю, глупо теперь надеяться что Сергей Павлович и это не заметил. Я повернулся обратно, встретившись с пронзительными глазами майора.

— Сегодня я уже восемь раз задавал этот вопрос другим пассажирам. Ваш ответ самый исчерпывающий, — с победной улыбкой объявил майор.