Вторжение любви

Глава 28

Найджел, его брат-близнец, жив!

Томас ошеломленно наблюдал затем, как Найджел карабкается на холм. Шарлотта Харрисон, бывшая любовница Томаса, рассмеялась и навела пистолет на молодого человека.

– Скучал по мне, Томас? И ты бросил меня ради этой черномазой проститутки?

– Шарлотта, оставь Джас в покое, – натянуто произнес Томас. – Это наши с тобой дела.

– Нет, все дело в ней, – возразила женщина. – Это была идея Найджела. Но он хотел лишь напугать ее, а я желала ее смерти. Найджел слишком труслив. Все эти угрозы, посылаемые ей в Англии, просто детская шалость. Приехав в Египет, я поняла, что у него ничего не получится.

– Значит, все проделала ты. – Джасмин ошеломленно смотрела на бывшую любовницу Томаса.

– Да, столкнула тебя с парохода, бросила камень, наняла глупую арабскую женщину, чтобы та подкинула тебе в постель скорпионов, Все это я. Просто поразительно, как в этой стране легко спрятаться. Да, все сделала я. За исключением того случая на базаре. Найджел придумал ограбление. Я хотела, чтобы тебя закололи ножом, и когда он рассказал о своей затее, я поняла, что пора брать все в свои руки. Я наняла человека, который должен был задушить тебя в гробнице, а сама спряталась и ждала, когда все будет кончено. Глупый египтянин должен был убить тебя, но он оказался слишком труслив и перепугался, когда ты оказала сопротивление.

– Сука! – прорычал Томас. – Я заподозрил тебя, когда учуял аромат духов.

Найджел подошел ближе, и его губы изогнулись в надменной улыбке.

– Надеюсь, ты не слишком мучилась после того, как я подсыпал отраву тебе в чай, дорогая, – произнес Найджел, скопировав голос брата. – Проникнуть на кухню оказалось совсем не сложно. А когда повар отвернулся, я исполнил задуманное. Я просто мастер перевоплощения. Кроме того, я выгляжу в точности как Томас.

– Ты совсем на него не похож, – возразила Джасмин.

– Найджел, почему? – произнес Томас с выражением муки на лице.

– Длинная история, братец. Было весело, не правда ли, Шар? Жаль, что игра закончилась.

– Закончилась навсегда. Маленький Коричневый Скорпион умрет здесь, в пустыне, как того и заслуживает, – произнесла Шарлотта, глаза которой горели лихорадочным огнем.

– Я не собирался их убивать, Шар, и ты знаешь это. Я просто хотел, чтобы она перепугалась до смерти. Опусти пистолет, – сказал Найджел.

Но бывшая любовница Томаса взвела курок.

– Черта с два. Ты испортил все, Найджел. Теперь моя очередь.

Когда Шарлотта прицелилась в Джасмин, Томас одним прыжком оказался перед ней. Прижав девушку к камню, он закрыл ее своим большим крепким телом. Шарлотта хотела уже нажать на спусковой крючок, когда Найджел оттолкнул ее в сторону. Отчаянно размахивая руками, Шарлотта балансировала на самом краю обрыва.

– Прощай, Шар. Ты всегда была занудой, – тихо произнес Найджел, а затем с силой пнул ее ногой.

Раздался душераздирающий визг. Найджел в молчании смотрел, как Шарлотта упала со скалы.

Сердце Томаса бешено колотилось в груди, когда он, не веря собственным глазам, смотрел на брата.

– Я подозревал нечто подобное, но не хотел этому верить, – тихо произнес он. – Я бы предпочел думать, что за всем этим стоит Оукли.

– Этот глупец? Да разве он в состоянии придумать такое? Это был великолепный план. Тебе и в голову не могло прийти, что это я.

– Я знал, что это ты, с того самого момента, как Джасмин сказала, будто я украл у нее кошелек, и сообщила, что ее открыто обозвал проституткой управляющий отелем. – Томас сжал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не ударить Найджела по лицу. – Вдобавок к тому, что ты вел себя, как настоящий ублюдок, ты совершил одну ошибку. Твой головной убор. Джасмин спросила, куда я дел свой котелок? Но я не ношу котелков.

Джасмин округлила глаза.

– О Господи. Я даже не думала…

– Потому что у тебя не было оснований, Джас. Я укрепился в своих подозрениях, когда в Каире стали происходить странные вещи. Люди говорили, что встречали меня там, куда я на самом деле не ходил. Меня даже начали сторониться, потому что якобы видели выходящим из борделя.

– Мужчина не должен чураться удовольствий, – протянул Найджел.

– Я нанял тайного агента, чтобы тот докопался до истины. Он провел расследование и выяснил, что ты жив. Почему ты так поступил со мной? И с Джасмин? – Горечь и гнев разрывали Томасу душу.

Глаза Найджела горели злой радостью, когда он бросил взгляд на Джасмин.

– Мне необходимо было держать ее от тебя на расстоянии, Томми, на случай, если она вспомнит о моей пьяной болтовне в парке. Ты мог бы догадаться, что на самом деле скрывает амулет.

– Ты сказал: «Коричневый Скорпион таит в себе ключ к настоящему сокровищу. И я хочу обладать им», – вспомнила Джасмин. – Ты говорил обо мне?

Найджел недоуменно сдвинул брови, а потом рассмеялся:

– Вот это здорово. Все это время ты думала, что я говорил о тебе! Потому что моя мать называет тебя Коричневым Скорпионом! Но я говорил об амулете.

– Это нефрит, – тихо произнес Томас. – Я встречался со специалистом, чтобы тот определил его возраст и ценность. И поэтому ты хотел убить Джасмин? Из-за маленького кусочка нефрита?

– Я не хотел убивать ее. Это Шар. – По лицу Найджела пробежала тень. – Я сказал ей, что Джасмин нужно просто напугать, чтобы она держалась от тебя подальше, Томми. В ту ночь на балу я был в маске и видел, как ты поцеловал Джасмин. Я велел Шарлотте расспросить тебя об амулете.

– Вот, значит, почему Шарлотта хотела его заполучить? – догадался Томас.

– Она сообщила мне, что ты хранишь его вместе с остальными сокровищами, но когда я пошел за ним, его там не оказалось. Ну и повеселился же я, прячась от тебя и одновременно пытаясь выкрасть у тебя амулет. Отдай мне скорпиона, Томми. Ты же сам подарил его мне, помнишь?

– Он не стоит жизни Джасмин. Ничто не стоит ее жизни, – в ярости произнес Томас. Он достал из кармана амулет и швырнул его брату, который тотчас же поймал его.

– Помнишь, ты всегда считал странным, что у скорпиона на хвосте нет жала? – Найджел достал из кармана нож и принялся скрести им обратную сторону амулета.

Вскоре под слоем краски стали проявляться надписи. Губы Найджела тронула еле заметная улыбка.

Внезапно Томас все понял.

– Знак фараона.

– Не совсем. Помнишь старика, продавшего тебе этот амулет? Я встретился с его сыном. Однажды ты предложил мне посетить Египет, когда не смог поехать сам. Тогда я решил разузнать о сокровище. В восточной пустыне я обнаружил гробницу, на каменной плите которой были изображены петля и крест. Землекоп по имени Малик, которого я нанял, сказал мне, что гробница не имеет никаких ценностей. Я напоил Малика, и он признался, что стена, которую я нашел, на самом деле является дверью, за которой спрятано сокровище. На протяжении многих десятилетий он и его предки грабили захоронения и прятали награбленное в специально вырытом тайнике. Ключом от двери служит рубин, который находился на кончике жала скорпиона. Только вот рубин пропал.

Отец Малика решил, что фараоны прокляли его за потерю рубина, поэтому он покрыл скорпиона краской и продал его бледнокожему английскому мальчику, глаза которого напомнили ему истинный цвет амулета.

Томас смотрел на своего брата.

– Значит, безделушка, которую я купил в качестве сувенира…

– На самом деле очень ценная вещь. Я знаю, куда делся рубин, и теперь у меня в руках основная часть ключа. – Найджел хитро посмотрел на брата. – Я знал, что если ты обнаружишь надписи, то непременно начнешь играть в благородство. Ты проведешь расследование, а потом сообщишь официальным властям, чтобы те отправились на поиски затерянного сокровища. С момента своей «смерти» я жил припеваючи, торгуя антиквариатом, но меня ни на минуту не покидала мысль о том, что я должен отыскать спрятанное сокровище. И я не позволил бы никому отнять его у меня.

Все внутри у Томаса перевернулось.

– Вот, значит, в кого ты превратился, Найджел? В контрабандиста, торгующего египетскими ценностями.

– И что это значит?

– Ты вор.

Губы Найджела изогнулись в кривой усмешке.

– Я предпочитаю словечко «пират». Это звучит более экстравагантно, не правда ли, Джасмин?

На лице девушки промелькнуло беспокойство.

– Ты собирался ограбить тайник с древними сокровищами, которые должны быть переданы в музеи?

– Это преступление – воровать сокровища, – натянуто добавил Томас.

Найджел бесстрастно посмотрел на брата.

– Значит, я преступник. В отличие от тебя, совершенства во всех отношениях. Я никогда не смог бы стать таким идеальным, как ты. Во всяком случае, в глазах нашего дорогого отца. Я проклятие его рода.

– Господи, да что ты такое говоришь. Ты был совершенством – не я.

Лицо Найджела исказила гримаса.

– Знаешь, почему наши дражайшие родители отказывались сказать нам, кто появился на свет первым? Мы думали, что это своеобразная игра, призванная испытать нас на прочность. Но для отца это не было игрой. Он ждал, Томми. Ждал, кто из нас окажется лучше.

Сердце Томаса болезненно сжалось:

– Отец сказал мне, что я его наследник. Но только после того, как я вернулся из Египта…

– Когда я был болен и они думали, что я умру. Но я не умер.

Внезапно Томас все понял, и это оказалось сродни удару в солнечное сплетение. Черт бы побрал их отца!

– Странно, не правда ли, что отец решил сообщить о том, что ты наследник, после того как я вылечился от кори. Они думали, что потеряют меня. А я выкарабкался. Отец сомневался, что я когда-нибудь смогу иметь детей.

Джасмин вскрикнула. Бросив на нее взгляд, Найджел усмехнулся:

– А здорово я все-таки провернул это дельце в парке, когда ты приняла меня за Томаса.

– Ты едва не изнасиловал ее, – произнес Томас. – Я избил бы тебя до полусмерти за это.

Найджел горько рассмеялся.

– Наверное, я заслуживаю этого; Но знаешь, Джасмин, я хотел всего лишь поцелуя, потому что знал, что ты ждешь Томми. Я хотел опередить его.

– Тебе не стоило садиться на коня! – выкрикнула Джасмин. – Я же просила тебя остановиться.

Губы Найджела задрожали от гнева.

– Та проклятая лошадь упала на меня и сломала мне руку в нескольких местах. Доктор даже сказал, что она никогда больше не будет действовать. Лучше бы я тогда умер, потому что для родителей уже был мертв. Я припугнул их тем, что устрою скандал, если они не сделают так, как я прошу.

Раз я и так уже умер для них, то почему бы и другим не думать так? В Америке были доктора, которые могли бы спасти мою руку. В тот день я умер в обмен на билет и определенную сумму денег. Я больше никогда не хотел видеть родителей. Да и они были рады отделаться от меня. – В глазах Найджела сквозила мука, когда он взглянул на брата. – Ты. Ты был единственным, по кому я действительно горевал, Томми. Даже Мэнди не было до меня никакого дела.

– Ты… ты нашел врача? – Томас с трудом мог говорить.

– Мне повезло. В Нью-Йорке мне сделали операцию. Мою руку спасли, но это было чертовски больно. – Глаза Найджела потемнели, когда он закатал левый рукав. Томас отшатнулся при виде уродливых шрамов, покрывавших руку брата. – Можешь сказать, что теперь мы одинаковые, братишка. У нас у обоих есть шрамы. – Найджел отвернулся, и его подбородок задрожал. – Я вновь тихо исчезну. Не волнуйся, Томми. Ты никогда меня больше не увидишь.

Горло Томаса сдавило от переполнявших его эмоций, так что он с трудом мог говорить. Его брат. Его единственный брат. Он мог убить Джасмин, но спас ее от Шарлотты.

А еще Найджел ужасно ошибался. Все они ошибались.

– Едем в Англию. Ты полноправный наследник. Я поговорю с отцом, сделаю все необходимое. Он не сможет отрицать твоего права на наследство.

В глазах Найджела вспыхнула надежда, но потом погасла, как затушенная свеча.

– Слишком поздно, братец. Даже если бы я захотел получить титул, ты не можешь вернуть к жизни мертвеца. Ты будешь следующим графом, Томми. А мне поздно претендовать на что-либо. Никаких сожалений.

– Когда я вернусь в Англию, я всем расскажу, что ты жив. Я оставлю дверь открытой на случай, если ты решишь вернуться. Захлопнешь ли ты ее или вновь отворишь – дело твое. – Томас многозначительно посмотрел на брата.

– Я останусь в Каире… если ты захочешь поддержать связь. – На губах Найджела заиграла беспечная улыбка. – Я остановился в отеле «Шепард» под именем Найджела Смита. – Он кивнул в сторону ущелья, в котором лежала Шарлотта. – Извини, что оставляю тебя наедине со всей этой неразберихой. Но я не могу позволить себе столкнуться с законом, несмотря на то что эта встреча могла бы оказаться весьма приятной. Только на этот раз она может закончиться для меня тюрьмой.

Найджел криво усмехнулся.

Ему ничего не стоило обмануть Джасмин, но Томас знал, что эта улыбка всего лишь маска. Душа брата была изранена не меньше, чем его рука.

Найджел собрался уходить, но потом обернулся. Мука, читавшаяся в его глазах, была отражением чувств его брата. Внезапно он бросился к Томасу и порывисто обнял его. В горле Томаса встал ком. Его брат в смущении сделал шаг назад и посмотрел на Джасмин:

– До свидания, очаровательная маленькая Джасмин. До свидания, младший брат. Счастливой вам совместной жизни. Женитесь, рожайте детей и тому подобное. – Найджел улыбнулся.

– И ты не пропадай, – ответил Томас. Найджел погрустнел.

– Жаль, что ничего нельзя исправить. – Он пожал плечами и, сунув руки в карманы, беспечно зашагал прочь. Молодые люди вернулись в отель в полном молчании.

Томас известил управляющего о том, что возле храма с какой-то женщиной произошел несчастный случай, а потом отправился к себе в номер. Когда к нему пришла Джасмин, он протестующе замахал рукой.

– Прошу тебя, Джас, из меня сейчас не очень хороший собеседник.

– Из меня тоже, – тихо произнесла девушка. – О, почему он так поступил? Ты так его любил. Он твой брат, и ты готов ради него на все.

– Это так, – согласился Томас. – И все-таки неисповедимы пути Господни.

Закрыв глаза, Томас не отстранился, когда Джасмин обняла его за талию. Когда губы девушки коснулись его шеи, он лишь крепче прижал ее к себе. Он целовал Джасмин с отчаянной яростью, стараясь забыть о разрывающем его душу горе. Томас покрывал поцелуями ее глаза, щеки, волосы. Он провел своими длинными пальцами по ее шее и, взяв в ладонь грудь, коснулся тугого соска подушечкой большого пальца.

Джасмин повернулась к Томасу, когда тот овладел ее губами, а его язык вторгся в горячие глубины ее рта. Руки Томаса блуждали по телу девушки. Тяжело дыша, он прервал поцелуй.

– Ты нужна мне, Джас. Как же ты мне нужна.

Это была мольба, вырвавшаяся из самого сердца мужчины! Признание, поразившее ее до глубины души. Джасмин взяла лицо Томаса в ладони и поцеловала. Поспешно сорвав с себя одежду, влюбленные упали в постель. Джасмин дарила своим телом не только любовь, она давала Томасу необходимую ему уверенность. Она покрывала поцелуями его лицо, тело, а потом спустилась ниже и коснулась губами тугой плоти.

Томас выгнулся, ошеломленный нахлынувшим на него изысканным наслаждением. Он вцепился в волосы Джасмин, отдаваясь сладостной пытке. Отсутствие опыта Джасмин компенсировала рвением. Томас со стоном оттолкнул девушку от себя.

– Не так. Я хочу ощутить себя в тебе. Иди сюда, – глухо произнес Томас.

Удерживаемая сильными руками Томаса, Джасмин слегка приподнялась, а потом опустилась на его тугую горячую плоть. Сначала она оцепенела, а потом с выражением удовольствия на лице начала двигаться вверх и вниз, в то время как Томас удерживал ее за бедра.

Достигнув мощного оргазма, Томас запрокинул голову и закричал. Его крик эхом пронесся под потолком.

Опустошенный, он еле заметно дрожал, когда Джасмин легла подле него. Они лежали так долго. Томас просто обнимал девушку и пытался забыть о боли.

Джасмин ласкала грудь Томаса, но выражение беспокойства не покидало ее лица.

– Цезарь, мы столько раз занимались любовью… а что если я…

Томас поднял голову и посмотрел на любимую.

– Беременна?

В больших карих глазах Джасмин вспыхнула тревога.

– Да, – прошептала она.

Подобная мысль уже не раз приходила Томасу в голову. Он втайне надеялся на подобный исход, потому что ребенок накрепко связал бы их и заставил бы его сделать то, о чем раньше он и помыслить не мог. Томас положил ладонь на живот девушки.

– Если ты носишь моего ребенка, я женюсь на тебе. Джас. И не задавай больше вопросов.

На лице девушки отразилось облегчение.

– Ты женишься на мне из-за ребенка или потому, что действительно этого хочешь? Что выйдет из этого брака?

Томас поцеловал Джасмин в лоб.

– Мы сделаем так, что у нас все получится.

Сделав вид, что она поверила, Джасмин свернулась калачиком подле любимого и закрыла глаза. Ее ровное Дыхание возвестило Томаса о том, что она заснула. Сам же он еще долго лежал с открытыми глазами, раздумывая над вопросом Джасмин.

Если они поженятся, получится ли что-нибудь из этого брака?

На следующий день они завтракали на террасе. Оба ощущали снизошедшее на них умиротворение. Томас наверняка захочет еще раз увидеть Найджела. Его несложно будет найти. Отец должен будет извиниться и ответить за все, что сделал с его братом.

Стук в дверь прервал размышления Томаса, и он нетерпеливо пригласил стучащего войти. Ледяной страх сковал молодого человека при виде послания в руках слуги. Томас пробежал глазами по строчкам. Его лицо вдруг стало непроницаемо-безразличным, когда телеграмма выпала у него из рук.

– Мне нужно… возвращаться. У моего отца был сердечный приступ. Он умер. Теперь я граф Кларедон.