Выбор павшего. По следу памяти.

Глава 9

Я от изумления так и встала столбом последи тропы. Несколько секунд недоверчиво вглядывалась в сумрачное лицо харта, в его веселые зеленые глаза и притаившуюся в уголках губ улыбку — и решительно покрутила пальцем у виска.

— Ты что, совсем спятил?.. Жить надоело?..

— Почему же? — возразил он. — Скорее, наоборот.

— Так какого черта тогда ты за киллитом поперся?!

— Во-первых, затем, что он укажет нам путь к кладу, — невозмутимо принялся загибать пальцы Свят. — Во-вторых, найдя сокровища, мы сможем спокойно путешествовать дальше.

— В-третьих, ты неплохо обогатишься за мой счет, поскольку мне-то эти деньги будут потом не нужны, — ехидно добавила я. — Если прежде нас киллит не засечет и не порешит. Хотя, мне-то что, я пришелец, а вот тебе…

— Не засечет, потому как не увидит и не порешит, потому как не засечет.

— А услышит если?..

— Не будешь орать не весь лес — не услышит.

— А я и не ору, — обиженно понизила голос я.

— Вот теперь — точно не засечет. Пошли.

Излучаемое призраком сияние заметно — за километр, наверно. Во всяком случае, мы, хоть и отстать успели прилично, по-прежнему его прекрасно видели. Шлейф прозрачного лунного света подобно туманной дымке витал в воздухе несколько минут, и посему — заблудиться мы не боялись. Правда, пока — не боялись. А как Свят надеется найти обратную дорогу — одному Богу известно… Да и то — не факт…

Плутали по лесу мы сравнительно недолго. Долго-недолго у меня обычно определялось не количеством пройденных километров, а — усталостью. Но, поскольку устать толком я не успела, значит, и от нашей стоянки далеко мы не отошли, когда призрак, наконец, привел нас к местонахождению проклятых сокровищ.

А бабушка-то, мир ее праху, надо сказать, явно не отличалась особой оригинальностью. Деньги в землю зарыла, крест посреди леса поставила и надпись написала. И крест, знаете, прямо-таки могильный: в человеческий рост, состоявший из двух перпендикулярных досок и еще одной, косой, прибитой к вертикальной. Единственное, что меня смутило — это привязанные к кресту многочисленные грязные веревочки и тряпочки. Обычно подобное народ на Алтае вытворяет — только на деревьях, дабы, по примете, вернуться в горы на следующий год. И потом, надпись. С древнего языка я ее перевела как: "если жизнь дорога — не останавливайся и иди своим путем".

Притаившись за стволами сосен, мы со Святом терпеливо выжидали, пока призрак, бесцельно покружив вокруг креста, уберется восвояси, пока растворится в темноте его сияющий след, и только тогда осторожно подошли к деревянному обелиску.

— Ничего не трогай, — шепотом предупредил меня харт. — И вообще — лучше и близко не подходи. И, молчи, Касси.

Надувшись, я наградила своего спутника мрачным взглядом, но послушно отошла и издали воззрилась на крест. А тот оказался на удивление новым. Словно его только вчера поставили, а не черт знает, сколько лет назад. Доски не прогнили и не покосились, тряпки — не истрепались и не истлели. Видать, магия какая-то работала…

И все шло тихо и спокойно. Ни злобных монстров-стражей, ни жутких ловушек, ни даже мстительного духа потревоженной бабульки. Лишь мой спутник внимательно рассматривал крест, в сотый раз проговаривая про себя затравочную фразу, да я неприкаянно бродила поодаль, запинаясь о корни деревьев и…

— Ой-е-е! — очередной корень очень некстати подвернулся под ногу и я, выругавшись, растянулась на земле.

А Свят, стремительно отскочив от креста, грозно уставился на меня:

— Касси, мать твою!.. О чем я просил?!

— А что я такого сделала? — оправдывалась я, поднимаясь и отряхивая штаны. — Сижу, никого не трогаю, починяю примус…

— …колдуешь, когда молчать велено, — ввернул харт. — Первая ловушка реагирует на любое проявление магии!

— Мог бы и предупредить!

— А кому было сказано — молчать?..

— Ну, вырвалось, простите великодушно! — моментально завелась я. — И ты в этом виноват! Предупредил бы как следует — я бы язык себе откусила, но промолчала! И нечего теперь на меня наезжать!

Давно замечено, что в таких случаях он со мной не спорил. Если я просто тихо огрызалась или ворчала — это да, это — святое дело. А вот если орать начинала — он моментально пасовал и предпочитал не развивать тему дальше. Вот и сейчас — лишь тяжко вздохнул и посмотрел на меня с подозрительно странным сожалением:

— Понимаешь хоть, что натворила?

— Откуда? — сердито буркнула я.

— Ты разбудила стражей. Взгляни на крест.

Я, еще не остыв, перевела взгляд на деревянное сооружение. И мгновенно забыла о ссоре. Тряпочки и веревочки, привязанные к доскам, медленно осыпались, аки осенние листья с дуба. А, соприкасаясь с травой, прям как в сказке — ударялись о землю и становились добрыми молодцами… Хотя, судя по лицам — не такими уж и добрыми… И не шибко живыми…

Короче, наскреблось стражей сокровищ в итоге штук сорок или больше (мне трудно сосчитать народ, если он не сидит на одном месте, да и темно, ночь на дворе, как-никак) и все — на одно лицо. Невысокие, но широкие и толстенькие — метр на метр и на метр, с топорщившимися в разные стороны седыми волосами, угрюмыми морщинистыми лицами, одетые в жалкие подобия балахонов, странные товарищи не столько пугали, сколько веселили. Не бравое воинство, а смех в тапках, честное слово!

— Это что же это, — я невольно заулыбалась, — наша бабушка на самом деле — дедушка?

— Да нет, — на удивление серьезно ответил Свят, нахмурившись. — Бабушка она. Только своих големов сотворила — мужского пола, но по — своему подобию.

— Кого?!

— Что, в вашей скудной мифологии и таких существ не встречалось? — поспешил уколоть меня он.

— Встречалось, конечно, — я растеряно посмотрела на кучкующихся глиняных монстриков. — Но… но ведь это же — мифы! Легенды! Выдумки ленивых безработных людей, которым больше заняться нечем, кроме как выдумывать по вечерам дрянь всякую!

— Вот и посмотрим, как эти выдумки будут гонять тебя сейчас по всему лесу, а потом поймают и разорвут на части, — замогильным голосом предрек мой спутник.

И он не шутил… Я посмотрела на големов, которые дружным строем и с весьма недвусмысленными намерениями двинулись в нашу сторону, и подавила отчаянное желание действительно удрать в лес. Но нет. Альвион однажды научил меня встречать любую опасность лицом к лицу, а не улепетывать от нее без оглядки со всех ног чтобы, не дай Бог, не встретить на своем пути очередную неприятность…

— Ну, что делать будем? — тщательно скрывая дрожь в голосе, осведомилась я.

— Не будем, а — будешь, — поправил меня Свят. — Отвлекать внимание големов на себя придется тебе. Я, конечно, прикрою, если успею разобраться со вторым заклятьем… И, Касси, колдовать — нельзя!

Я приуныла и неуклюже вытащила из ножен парники. Ведь как просто — наложить на ораву бабкиных изделий проклятье — и всего делов! Так нет же… И впервые придется защищаться самостоятельно… А я-то планировала привычно отсидеться за широкой мужской спиной! Фиг вам, называется. Отсидеться, ага. У харта даже оружия с собой нет приличного, если не считать двух вилок и кухонного ножа! Да и вряд ли он им вообще владеть умел…

Ой-ей…

— Ты хоть помнишь, как ими пользоваться? — с интересом спросил Свят, скептически оглядывая меня с головы до ног.

— С трудом, — испуганно призналась я. — Только в общих чертах…

— Ладно, не трусь. Это не сложнее, чем рубить тростник на болоте или ветки с дерева.

— Угу…

Утешил, блин… Судорожно сглотнув, я крепче стиснула рукояти клинков. Мама… Впрочем, мама тут совершенно не при чем, папа бы больше пригодился… Тьфу, Касси, хватит о глупостях думать! Противник приближается — и с ним надо срочно что-то делать!..

И очень кстати вспомнились советы моего двоюродного братца Лешки, нашего доморощенного компьютерного гения и, по совместительству, инструктора рукопашного боя. Как-то, обучая мою персону новой компьютерной игре, где нужно успеть в рекордно короткие сроки порешить врагов, а самому — уцелеть, Лешка заставил меня зазубрить несколько правил поведения. И сейчас я старательно их припоминала.

"Ты импульсивная и эмоциональная, — говорил он, — и, в первую очередь, постарайся отрешиться от происходящего, посмотреть на него со стороны. Словно не ты сейчас биться будешь, а кто-то другой".

Я честно постаралась отрешиться, но вышло оно не слишком удачно. Руки-ноги по-прежнему продолжали немного трястись, но — хоть немного, это уже плюс…

"Ни в коем случае не суетись, — продолжал звучать в моей голове спокойный, размеренный голос Лешки. — Соберись, сосредоточься и расслабься. Главное — расслабься. Если не расслабишься и начнешь нервничать — не сможешь собраться и сосредоточиться. Если есть немного времени — опусти руки, закрой глаза, медленно вдохни и выдохни, посчитай до десяти".

Старательно зажмурившись, я начала считать. И ведь мне даже почти удалось расслабиться, как учил двоюродный брат, если бы проклятые стражники не умудрились подобраться ко мне почти вплотную! Услышав предостерегающий оклик Свята, я, не открывая глаз, чисто инстинктивно выставила перед собой оба клинка, и в ответ раздался музыкальный звон разбитого глиняного горшка.

Отскочив в сторону, я рискнула приоткрыть правый глаз, а следом — левый. Ничего страшного. Просто одно бабкино подобие лежало на земле грудой черепков, а остальные — в искреннем недоумении таращились на своего невинно убиенного товарища. И, действительно, ничего страшного! Воспрянув духом, я приняла любимую боевую стойку киношных самураев и на мгновение почувствовала себя персонажем компьютерной игры. Ну, не было раньше ничему подобному места в моей обычной жизни — так хоть здесь оторвусь!..

"Первый этап пройден, — продолжал вещать мудрый голос двоюродного братца. — Идем дальше. Никуда не торопись. Торопиться — надо уметь правильно, чтобы торопливость постепенно превращалась в быстроту, а не в паническую суетливость. Понятно, тебе хочется выиграть, это нормальное стремление любого человека. Но — одного желания для победы мало. Нужно приложить максимум своих возможностей и способностей. И — нужно верить. А если почувствуешь, как нити победы ускользают из твоих рук — ни в коем случае не теряйся и не вешай нос. Все еще возможно, все еще поправимо — если не будешь долго раздумывать над совершенными ошибками и просчитывать, как их можно было избежать, вместо того, чтобы просто пойти вперед".

Но пойти вперед на деле оказалось не так-то просто! Рядовому вояке, привыкшему по десять раз на дню махать мечом — может, и показалось бы, но не мне, домоседливой и ленивой! Если мне на пятый этаж забраться — уже трагедия, то что уж обо всем остальном говорить… И после седьмого голема мои руки тихо заныли, после пятнадцатого — приобрели дополнительный вес в количестве нескольких кило на каждую, а после уже не помню, какого — и вовсе перестали ощущаться.

"Тренироваться нужно, девушка".

Помолчал бы лучше!.. На себя посмотри! Наверняка, и оружия отродясь в руках не держал!

"А мне оно ни к чему. Это вы, дейте, всегда любили лишний раз мечом помахать".

Да, вот такие мы дураки, что с нас взять… Зато, если не будет возможности творить волшбу — мы найдем, чем защититься! Я с размаху снесла голову очередному голему, попутно разрубив беззащитное тело пополам, а его подоспевшего товарища насадила на второй клинок, как утку на вертел. Лишнего кило на руках мгновенно прибавилось. И верно — почему это мы сразу за оружие хватаемся? Ведь куда проще — взобраться на сосну и закидать своих противников шишками… Если не насмерть, так хоть внимание отвлечь… Но простые решения, по всемирному закону подлости, всегда приходят тогда, когда в них уже нет нужды.

Големы наступали беспорядочным строем, надеясь подавить если не умом, то числом, и мне приходилось скакать вокруг них, как взбесившемуся зайцу. Единственное, развернуться негде. Я то и дело натыкалась на растущие повсюду деревья, пока не прижалась к одному их них спиной, дабы обезопасить от нежданного нападения свой тыл, а стражи немедленно окружили меня и накинулись всей кучей.

А что, вы думаете, в это время делал харт? Правильно, сидел, опершись спиной о крест, рассеянно думал о смысле жизни да иногда указывал мне на приближающегося с боку противника, ехидно комментировал мои действия да подсчитывал уцелевших. Ну, наха-а-ал… Был бы на его месте Райт — тот бы и близко к моей бесценной персоне никого не подпустил, как и мне самой — сражаться не позволил… Разница между ними двумя — бездна…

Когда вокруг меня скопилась солидная гора черепков, я перебралась к следующему дереву. А големов, кажется, меньше и не становилось. Сколько я их уже порешила?.. Сначала считала, а потом бросила это неблагодарное занятие. Зря, наверно.

Остро отточенные клинки с музыкальным звоном вспороли брюхо чересчур близко подобравшемуся стражу сокровищ, и брызнувшие во все стороны осколки болезненно чиркнули по моей левой щеке. Елы-палы… Вот и первая кровь. Надеюсь, последняя. Эликсир — эликсиром, но мне еще путешествовать предстоит!..

Прикончив очередного противника, я автоматически развела руки в стороны и с удивлением обнаружила, что кромсать-то больше некого! Големы, пока я размышляла, успели неожиданно закончиться. И на меня, едва я расслабилась и вернула клинки в ножны, навалилась страшная усталость. Вытерев со лба пот, я, шатаясь, подошла к сидящему у креста Свята и обессилено плюхнулась траву рядом с ним.

А харт, вынув изо рта изжеванный стебелек, скупо обронил:

— Неплохо.

— Неплохо?! — искренне возмутилась я. — Неплохо?!

— Это еще комплимент, — безжалостно пояснил мой спутник. — Более неуклюжего и неповоротливого существа, чем ты, Касси, я не встречал, ты уж не обижайся. Да, ты сравнительно неплохо справилась с кучкой безобидных, в сущности, големов… Но — будь перед тобой умный, думающий, тренированный противник — ты бы и пяти минут не протянула.

Сердито засопев, но молча признав его правоту, я рухнула на спину, закрыла глаза и вытянула руки. Плевать. Я еще только вспоминаю. Я еще только учусь быть прежней собой. Я еще только в начале пути и Бог знает, сколько мне предстоит идти по следу памяти и чем все это закончится…

Прохладная трава приятно щекотала уставшие руки, легкий теплый ветер ласково касался разгоряченного лица, успокаивая и убаюкивая, беспечно шумели над моей головой кроны вековых сосен… Я едва удержалась от искушения свернуться калачиком и немного подремать. Ничего, потом успею выспаться, но сначала — дело.

— Пошли? — опершись о локти, я с трудом приподнялась и вопросительно посмотрела на Свята.

И поразилась произошедшей в нем перемене. Исчез без следа, растворился в темном омуте зеленых глаз беспокойный озорной мальчишка, поменявшись местами с собранным, сосредоточенным мужчиной.

Харт, нахмурившись, мельком глянул на меня и сухо бросил:

— Отдыхай. Еще не время.

— А что ты делаешь? Я могу помочь?

— Замыкаю второе защитное проклятье на себе. И — нет — ты помочь не сможешь.

— То, которое внучку убило?.. — похолодела я.

— Угу. Но я — не внучка-рукодельница. Не отвлекай меня, пожалуйста.

Пожалуйста… Интеллигент, угу. Интересно, почему культура в нем просыпается так редко и случайно?.. Нет, граждане, сколько я ни старалась, а понять его решительно не могла! Как говорится, своя душа — потемки, да и чужая — не свет в окне… То он безобразничает, шалит и делает глупости, как последний мальчишка (мой потерявшийся племянник, опять же), а я себя ощущаю рядом с ним старой, видавшей виды теткой. То вдруг резко перевоплощается в серьезного, рассудительного мужчину, и я — уже несмышленая, неопытная, сопливая девчонка… Переходный возраст у них такой, что ли?.. Странный человек, одним словом, и далеко не так прост, как кажется.

Перевернувшись на бок, я с любопытством посмотрела на Свята. Тот вздрагивал и морщился, словно от зубной боли, а в его чуть прищуренных глазах неукротимой стихией бушевала такая сила, что я невольно отодвинулась в сторону. Как маг он все же несколько слабее меня, но умение и опыт с лихвой это компенсировало, и встать ему поперек дороги я бы в любом случае не рискнула. Даже если бы все вспомнила и всему научилась…

Терпкий запах магии понемногу развеялся, сменившись привычными ароматами ночного леса. Харт, удовлетворенно крякнув, потянулся и, не глядя, кивнул мне:

— Все, можешь говорить и ругаться, сколько влезет.

— Мне лень, — пробурчала я.

— А кто мне будет помогать клад потрошить?

Не сдержавшись, я выругалась и нехотя села, мрачно посмотрев на покосившийся крест.

— А как его потрошить?

— Вытащим крест из земли — и копать.

— А лопата у тебя есть?

— А у тебя?

— Откуда?!

— Вот и у меня — откуда?.. — передразнил он. — Ручками придется.

— Тьфу, пропасть…

Встав, я подперла плечом бабкино сооружение. Харт и не почесался, как-то странно глядя на меня.

— Что, опять я одна отдуваться буду?! — взъелась я.

— Да погоди ты, — Свят вынул из кармана штанов носовой платок и протянул его мне. — Вытри кровь сначала. В обморок снова не упадешь?

— Не дождешься, — взяв платок, я приложила его к саднящей щеке.

Зацепил же, сволочь позорная… пусть земля ему будет пухом. Надеюсь, шрам на память не останется. Они, как известно, лишь мужчин украшают, да у меня их и без того предостаточно. Бурное детство, еще более бурная молодость и все такое…

Пока я останавливала кровь, мой спутник успел быстренько разрыть землю у основания креста, и мы, переругавшись, вытащили-таки деревянную штуковину из почвы и уложили ее на траву. Потом, посовещавшись, общими усилиями отломали обе поперечные доски, вооружились ими, как лопатами и дружно принялись за дело.

Исход же этого «дела» чуть не довел меня до истерики. Представьте себе, товарищи, мы полчаса ковырялись в земле, дабы найти пять серебряных монеток!.. Вам не смешно? А вот мне — стало. И, несколько мгновений тупо потаращившись на сии сокровища, я хлопнула себя по коленям и принялась хохотать. Признаюсь, у меня просто сдали нервы. Бесконечный день пути, призрак, жучки, битва с големами — все события переплелись в один тугой эмоциональный клубок, потребовали разрядки, и я не удержалась.

— Эт-т-то и ес-с-сть тв-твой к-к-лад?.. — заикаясь от смеха, вопросила я. — И в-всего-то?..

— Это, как ты говоришь, лишь вершина айсберга, — ни мало не смутился харт. — Бабка ведь тоже не лыком шита, решила не только магические ловушки расставить. Наверняка, если мы копнем дальше — найдутся и остальные сокровища.

Ну, звучало довольно убедительно. Вытерев платком выступившие слезы, я тяжко вздохнула и взялась за доску. Завтра, чувствую, разболятся не только руки. Вскопала я так один раз, помнится, грядку на даче… Папа тем летом уехал в командировку, а надо же кому-то на огороде помогать вместо него… Воды в баню я еще принести могу, а вот грядку вскопать… Разогнуться потом три дня не могла, и еще неделю — ходила на лечебный массаж.

Нда.

В конечном итоге, я решила себя пожалеть и поберечь, и дальше копал один Свят. Сначала он стоял в получившейся яме по колено, потом — по пояс, а затем — и вовсе скрылся из виду. И о его присутствии мне напоминали лишь глухие удары доски о землю, да периодически вылетающие из ямы предметы одежды.

— Эй, кончай стриптиз устраивать! — возмутилась я, когда скомканная черная куртка из экипировки мага приземлилась прямо посередь моей задумчивой физиономии.

— А ты спустись и помоги, — пропыхтел из ямы мой спутник.

— В чем помочь? Копать или раздеться? — ехидно осведомилась я.

— И то, и другое.

— Обойдешься, — фыркнула я. — Я от големов избавлялась, значит, тебе копать! И вообще — ты мужчина или где?! Как тебе не стыдно заставлять девушку работать?..

— Где я бродил, когда ты была девушкой? — язвительно вопросили из ямы.

— Ну, наха-а-ал!.. — скомкав куртку и добавив одежде весу при помощи небольшого камушка, я швырнула ее по обратному адресу и снова развалилась на траве.

Донесшиеся из ямы отчаянные проклятья заставили меня сдвинуться с места и перекатиться на другой бок, дабы успеть вовремя увернуться от обратной «посылки».

— Промазал! — я торжествующе показала яме язык, выслушала подробный инструктаж по поводу того, куда мне следует пойти и чем там заняться, ухмыльнулась и улеглась отдыхать.

Густые кроны сосен смыкались над моей головой, образуя подобие лесного шатра и пропуская слабый свет луны. Подложив руки под затылок, я устало закрыла глаза, успев заметить лишь, как пронесся, тревожа переплетения ветвей, на крыльях ветра леками, да мелькнула среди темных стволов кряжистая фигурка обходящего свои владения яраха. Похоже, духи природы не имели ничего против нашего шумного общества. Значит, пока есть возможность, подремлю немного…

Меня разбудил Свят. Неожиданно выскочив из ямы, словно чертик из табакерки, грязный и взъерошенный, он потряс меня за плечо.

— Кась, гляди, что я нашел!

Я лениво повернула голову, щурясь и пытаясь разглядеть в темноте его находку. И, разглядев, села от удивления.

— Ничего себе!..

Вот те и бабулька!.. Даже мне, чужаку, известно, какую ценность имели добытые сокровища… На грязной тряпке мерцали, разгоняя ночной сумрак, три крохотные капли нежно-голубого цвета.

— Слезы неба!.. — у меня от волнения перехватило горло.

— Точно, — кивнул харт, бережно заворачивая камни обратно в тряпицу. — Держи, я там еще осмотрюсь. Наверняка, они не единственные.

И снова спрыгнул в яму, еще энергичнее заскребя доской. А я подползла к краю и всмотрелась в темноту. Ого! И как это он умудрился за пару часов выкопать такой котлован?! Бабулька-то, понятно, всю свою жизнь активно дружила с землей, а вот хлипкий и худосочный с виду Свят?.. Или он действительно только с виду такой и умело притворяется скромным интеллигентом? Я не я буду, если не разберусь!

— Тебе помочь? — отчаявшись разглядеть своего спутника, громко осведомилась я.

— Попробуй, — откликнулся он.

Мысленно собравшись, я откашлялась и пожелала:

— Чтоб ты еще на три метра вниз провалился!

И, после непродолжительного молчания, услышала поочередно удивленное восклицание, звук падающего тела, трехэтажный мат, опять тишину и, под конец:

— Ой-е-е-е!..

— Что? — встревожилась я. — Пусто?..

— Касси, спускайся сюда! Ты должна это увидеть!..

— И не подумаю! Там темно, высоко и страшно!

— Я тебя поймаю!

— Не смеши мои тапочки! Ты меня даже поднять не можешь!

— Разберемся! Спускайся, не пожалеешь!

— А наверх как потом полезем? — практично спросила я.

Харт на мгновение задумался и решил:

— Кинь мне камень какой-нибудь.

— Зачем?

— Привяжу к нему веревку, а ты ее где-нибудь закрепишь.

Камень я сбросила тот же самый, уже в яме побывавший, а потом так напряженно ждала его появления, что успела глубоко задуматься, и подлая штуковина, стремительно вынырнув из темноты, прилетела мне точно между глаз. Взвыв от боли дурным голосом, я бухнулась на пятую точку и на какое-то время выпала из объективной реальности.

— Веревку видишь? — поинтересовался из ямы Свят.

— Нет, — сквозь зубы процедила я. — Пока только небо в алмазах…

— Спускайся сюда — я тебе небо в слезах покажу, — пообещал он.

Привязав веревку к ближайшей сосне, я неуклюже спустилась по ней в яму. Опыта скалолазания у меня, понятно, не имелось, но прыгать на такую глубину с риском сломать себе шею или что еще — не собиралась. А, спустившись, нос к носу столкнулась с поджидавшим меня хартом.

— Ну? И где твое обещанное небо в слезах? — первым делом вопросила я, не заметив ничего необычного.

Он молча показал на некую дырку в земляной стене. Это, скорее всего, уже не его рук дело. Мы одновременно протиснулись в небольшое отверстие и бок о бок поползли вперед. И, честно говоря, я до последнего грешила на Свята, подозревая своего спутника в очередном розыгрыше, но когда увидела…

Мать моя женщина! Узкий лаз неожиданно закончился пропастью, и харт едва успел бдительно придержать меня за шиворот, не позволив загреметь вниз, а я подняла голову и онемела от изумления. Проход выводил прямиком к огромной, куполообразной пещере, дна которой не видно, а на потолке и стенах яркими гроздьями чужих созвездий мерцали слезы неба. И в таком количестве, что и света никакого не требовалось…

Поморгав и привыкнув к свету, я с восхищением уставилась на увиденное чудесное творение. Нет, не природы — а магии. Потолок и стены оказались сплошь изрыты корнями деревьев, а кое-где — последние и вовсе выбирались из плена земли и свободно покачивались на легком сквозняке. Сюда проникал воздух, это раз, древесные корни давно бы обрушили пещеру, если бы не магия, это два. Так вот чем с внучкой-рукодельницей расплачивались за волшебные холсты… Видимо, ее работа ценилась настолько высоко, что в качестве платы принимались лишь слезы неба…

Заглянем ненадолго в историю. Слезы неба — крошечные, с ноготь, кристаллы, имеющие естественную форму капли, водились лишь в одном приграничном мире. В мире Небесных странников, уж простите мой склероз, не помню точно, как он называется. Из всех существ странникам не повезло больше других — со временем их мир полностью покрыла вода, а жить — где-то надо. И им первым пришла в голову мысль о строительстве небесного города, которую потом позаимствовал мой отец. А поскольку странники прекрасно владеют магией воздуха — построить себе место обитания им труда никакого не составило. Но вся фишка в том, что и деревья, и полезные ископаемые — у них отсутствовали. И посему — на каждую ежемесячную ярмарку они прибывали всем колхозом и расплачивались за покупки слезой неба — единственным, если его можно так назвать, природным минералом.

О том же, как добывались слезы неба, достоверно известно никому не было, а странники, понятно, на сей счет не распространялись. Магистры же приграничных миров чего только не придумывали. И будто бы кристаллы у них вместо дождя выпадают, и якобы деревья там особые растут, а слезы — их застывшая смола… Но самая известная легенда гласит, что технология создания кристаллов примерно такая же, как и у жемчужин, только вместо раковины используется облако. Вроде бы, слеза — это загустевшая, застывшая и обработанная сердцевина облака. В общем, как обычно — мифов и легенд много, а истина — где-то между ними.

— Ну, что я говорил? — толкнул меня локтем Свят. — Обещал я тебе сокровища?

— Обещать-то обещал, но и спор — не выиграл, — фыркнула я.

— Почему это?

— Потому что, если я не ошибаюсь, речь шла о таких сокровищах, которые мы потратить сможем, — пояснила я. — А теперь представь себе, какие лица будут у хозяев харчевни, если мы решим на слезы неба купить у них блинчики с творогом.

Харт помолчал, обдумывая мои слова, а потом с досадой заметил:

— Ну, и хитрая же ты. Все — с выгодой для себя…

— А то! — ухмыльнулась я.

Полюбовавшись немного на "небо в слезах", мы вернулись обратно в яму и я, первой уцепившись за веревку, пыхтя, начала карабкаться наверх. По дороге, от нечего делать оглядела внушительный котлован, который в столь короткие сроки вырыл мой проводник, снова удивилась, и, не выдержав, вкрадчиво осведомилась:

— Свят, признавайся, какой лопатой ты такую яму выкопал? Тут ведь метров восемь в высоту и пара в ширину, не меньше!

— Да я, собственно… — замялся он. — Я, на самом деле, наделил доску кое-какой энергией и она сама за меня все вырыла…

Я чуть не свалилась обратно в яму! Вот так всегда — женщины пашут, а мужики — о сущем размышляют!.. Помните рекламу "Старого мельника" про полющую картошку бабку?.. Опустив голову, я попыталась отыскать суровым взглядом харта, не нашла и очень так ласково поинтересовалась у темноты:

— А если бы я согласилась копать?.. Ты бы себе тихо отдыхал, как и когда я с големами дралась?..

— Да не отдыхал я тогда, — возмутился Свят. — Я искал нити охранного заклятья! А если бы ты копала… ну, и я бы копал… Ладно, Касси, можешь и это занести в свой список, — последнее прозвучало с немалой долей ехидства: — ведь записываешь все, за что еще мне отомстить надо?

— И запишу! — запальчиво буркнула я.

— И записывай!

Я выбралась из ямы, но записывать ничего не стала. Просто вытащила из ножен клинок и, подождав, пока харт поднимется на небольшую высоту, одним движением перерезала веревку и не без удовольствия выслушала вольный пересказ истории происхождения моих предков, начиная от вождя дейте и заканчивая теперешней семьей. А когда поток ругательств иссяк, я отвязала от сосны уцелевшую веревку, спустила конец в яму и заманчиво покрутила им над головой харта, отдергивая всякий раз, как Свят подпрыгивал.

Наконец, решив, что совсем выводить из себя его не стоит, я наклонилась над ямой и спросила:

— Один-один?

— Ладно, черт с тобой!