Выкуп

Глава 13

Ровно в десять часов утра парадная дверь принадлежащего Дугласу Кингу особняка распахнулась. Дуглас Кинг собственной персоной в темном пальто, черной шляпе и серых перчатках перешагнул порог своего дома. В руках у него была коричневая картонная коробка, набитая старыми газетами. Он пошел в направлении бокового крыла дома, внимательно поглядывая по сторонам, подошел прямо к гаражу, открыл его, уселся в стоявший там “кадиллак” и завел мотор. Он позволил мотору несколько секунд поработать вхолостую, включил скорость, вывел машину из гаража и, миновав две каменные колонны, выехал на шоссе. После этого он свернул на Смоук-Райз-Роуд и бросил взгляд в зеркальце заднего обзора. Если кто и следил за тем, как он выезжал из дома, то человек этот делал свое дело из надежного укрытия – в зеркальце он не увидел ни одной машины, следующей в том же направлении, ни просто случайного прохожего, который мог бы показаться подозрительным.

Дальше он поехал без определенной цели. Проехав по прямой несколько кварталов, он добрался до виадука, по которому дорога Смоук-Райз-Роуд пересекала Ривер-Хайвей, затем он двинулся дальше по направлению к центру города. Никакой полицейской машины за ним не следовало. Если за ним и наблюдал кто-либо из похитителей, то он должен был прийти к выводу, что Дуглас Кинг ни на йоту не отступает от данных ему инструкций. Из дому он вышел ровно в десять часов, в руках у него, как и условливались, была обычная картонная коробка. В машину он сел совершенно один и ехал сейчас по дороге, ожидая дальнейшего контакта.

Любой сторонний наблюдатель – будь то специально приставленный к нему человек или просто случайный прохожий – никак не мог знать о том, что детектив Стив Карелла вошел в гараж в половине десятого через дверь, ведущую туда из кухни, как не знал он и о том, что детектив заранее забрался в “кадиллак” и удобно разместился на полу перед задним сидением.

– Вы видите хоть что-нибудь? – спросил он сейчас из этого своего укрытия.

– А что вы имеете в виду? – вопросом на вопрос отозвался Кинг.

– За нами движется какая-нибудь машина? Делает ли нам знаки кто-либо из прохожих? Не кружит ли над нами вертолет? И вообще – что-нибудь в этом роде.

– Нет. Ничего подобного нет и в помине.

– Так как же, черт побери, они собираются вступать с вами в контакт? – сердито пробормотал Карелла. – Неужто господь Бог расщедрится, по их мнению, на молнию или еще какой-то небесный знак?

В десять часов утра Эдди Фолсом занялся настройкой своей радиоаппаратуры. Сай отъехал от фермы в половине десятого со списком дорожных постов на руках. Кроме того, список этот прекрасно запечатлелся в его памяти. Теперь, когда радиолампы хорошенько разогрелись, и гудение передатчика заполнило комнату, Эдди ощутил какой-то холодный нервный ком, сосредоточенный где-то в районе солнечного сплетения, от которого по всему его телу расходилась нервная вибрация. Он снова сверился с диапазоном частот, чтобы удостовериться, что передатчик работает на необходимой частоте, и уселся у аппарата с микрофоном перед лицом и картой дорог, удобно расположенной в полуметре от микрофона. Диск, похожий на телефонный, был всего в нескольких дюймах от его правой руки. Он посмотрел на часы. Было ровно три минуты одиннадцатого. Он даст Кингу поволноваться еще ровно семь минут и ровно в десять минут одиннадцатого начнет.

– Есть что-нибудь новенькое? – спросил Карелла.

– Ничего.

– А который час?

– Пять минут одиннадцатого.

– Почему вы все-таки пошли на это, мистер Кинг?

– Это мое дело.

– Вы совсем не обязаны были это делать. На вашем месте мог спокойно находиться один из детективов.

– Я знаю.

– А кроме того, я весьма сомневаюсь в том, что за домом и в самом деле было установлено наблюдение. Если, конечно, банда эта не представляет собой что-нибудь исключительное в смысле численности, то у них просто не может быть стольких...

– Вы женаты, мистер Карелла?

– Да.

– И вы любите свою жену?

– Да.

– Я тоже люблю свою жену. А сегодня утром она ушла от меня. После стольких лет совместной жизни она просто взяла и ушла. И знаете, почему она это сделала?

– Полагаю, что догадываюсь.

– Правильно. Именно потому, что я не внес выкупа за сына Рейнольдса, – Кинг кивнул, не сводя глаз с полотна дороги. – И вы ведь тоже считаете этот мой поступок отвратительным, не так ли?

– Да уж за него вы вряд ли получите Нобелевскую премию, мистер Кинг.

– Возможно, что и не получу. Но дело-то ведь в том, что я и не хочу Нобелевской премии. Единственное, чего я хочу – это Гренджер.

– Если это ваше единственное желание, мистер Кинг, то уход жены не должен особенно волновать вас.

– Правильно. Вроде бы и в самом деле не должен. Но это – если Гренджер – это все, чего я желаю в жизни. Если это и в самом деле так, то я не очень-то должен тревожиться по поводу Дианы, Бобби или вообще кого бы то ни было. Так ведь?

– По-видимому, так.

– Тогда – какого черта я сижу сейчас здесь?

– Этот вопрос я первым задал, мистер Кинг.

– Я и сам не знаю, что я тут делаю, мистер Карелла. Я знаю только одно – я не могу уплатить выкуп за этого мальчика. Я не могу внести его потому, что это означало бы для меня полное разорение, а на это я не могу пойти. Я не верю в рождественские сказочки, а вы?

– Нет, я тоже в них не верю.

– Уж каков я есть, мистер Карелла, таким я и буду. Не думаю, что я вообще смогу хоть когда-нибудь измениться. Бизнес – это огромная составная часть моей жизни и лишить меня этой части означает попросту лишить меня жизни. Нравится это кому-нибудь или нет, но я таков и тут ничего не поделаешь. И я не считаю нужным просить у кого-то прощения за это. Может, со стороны это выглядит довольно гнусно и очень может быть, что я и в самом деле гнусный человек. Может, я и в самом деле причинял людям боль или неприятности, но я тем не менее никогда ни на кого не напускался беспричинно, и каждый раз, черт побери, причины эти были весьма серьезными. Я таков, и меняться не собираюсь. Не собираюсь я также просить у кого бы то ни было за это прощения. У меня ушло очень много времени на то, мистер Карелла, чтобы занять то месте, на котором я сейчас нахожусь.

– И где же это вы сейчас находитесь, мистер Кинг?

– Сейчас я сижу в машине и дожидаюсь указаний от вора, – горькая, чуть заметная усмешка искривила губы Кинга. – Вы ведь прекрасно понимаете, о чем я. Очень много времени у меня ушло на то, чтобы заполучить все те вещи, которые, как я всегда считал, должны принадлежать мне. Человек вообще не изменяется, мистер Карелла. Диана, та ведь никогда не знала, что такое бедность. Да и откуда бы ей знать? У нее всю жизнь денег было вдосталь. Иное дело – я, мистер Карелла. Я был нищим. Не раз я бывал голодным. И я не забыл бедности, как не забыл я и голода. Я начал работать на Гренджер, когда мне было шестнадцать лет. Работал я тогда на складе, Я работал там более упорно, чем все остальные. Этих чертовых ящиков с обувью я перетаскал с места на место больше, чем кто-либо другой, и я гордился тем местом, которое занимал на этом складе, а склад-то считался самым дном фирмы, и гордился я только потому, что твердо знал, что когда-нибудь стану во главе этой компании. Звучит это как бред сумасшедшего, правда?

– Человеческие устремления – это не сумасшествие.

– Ну что ж, может, и не сумасшествие. Я изучил всю фабрику снизу доверху. Я знал на ней каждое рабочее место, каждую операцию, каждого работающего на ней человека. Я изучил буквально все, что как-нибудь была связано с производством обуви, потому что когда-то эта компания должна была стать моей компанией. И этой компанией было суждено стать единственной вещью, которую я знал досконально и которую я хотел заполучить в свои руки. Примерно в это время я и встретился Дианой...

– А где вы встретились с нею, мистер Кинг?

– Я попросту подцепил ее. Шла война. Я имею в виду Вторую мировую.

– А разве были еще какие-то войны? – спросил Карелла.

– Я приезжал в отпуск в качестве сержанта технических войск. Вы служили в армии?

– Да.

– Тогда мне не нужно объяснять вам, какое чувство одиночества можно испытывать в родном городе, приехав туда в отпуск. И именно тогда я подцепил Диану на одном из вечеров, устраиваемых для приезжающих на побывку солдат. Она была одной из тех девушек из богатых семей, которые хотели что-то сделать для армии. Богатая девушка из Стюарт-Сити встретилась с бедным парнем из Келлиз-Корнерс и... Вы хорошо знаете наш город, мистер Карелла?

– Прилично.

– Значит, вы наверняка знаете ту часть города, которая известна под названием Стюарт-Сити, она выходит к реке к югу от Айсолы. Знаете тамошний шик – все эти швейцары, гостиные, кондиционеры. И вы также знаете Келлинз-Корнерс, в детстве у нас еще была такая дразнилка: “Келли, Келли, кошку съели”... когда я был ребенком. И все-таки мы встретились, мистер Карелла. Такие далекие, а вот – встретились. И как-то сблизились. И она вышла за меня замуж. А после демобилизации я снова поступил на Гренджер. В первый год нашей супружеской жизни я получал что-то около шести – десяти долларов в неделю. Этого не хватало. Этого не хватало Диане и этого не хватало даже мне одному. И тогда я занялся именно тем, чем и следовало мне заняться. Я начал укреплять свое положение на фабрике. Я готов был переступить через каждого, кто становился на моем пути, потому что ничто, собственно, не изменилось. Всем своим существом я хотел заполучить ее в своих руки. А кроме того, я должен был заставить отца Дианы Кеслер отказаться от своих слов. Я хотел войти в его роскошную квартиру в Стюарт-Сити с ее кондиционерами, километровыми толстенными коврами и заставить его извиниться за то, что он когда-то отозвался обо мне как о “ничтожестве”. Кстати, должен признаться, что именно этой местью мне так и не удалось насладиться. Старик умер до того, как мне удалось хоть как-нибудь обосноваться. Он умер, так и не пригласив ни разу к себе свою дочь и не обменявшись с ней ни единым словечком, с того самого момента, когда она сообщила ему о решении выйти замуж. Так мне никогда и не удалось отомстить.

– Месть не приносит радости, – сказал Карелла. – Она только увеличивает тревогу и приносит разочарование.

– Конечно, так оно и есть, но мне так хотелось этого. Я знал, что вскоре я смогу это сделать. Через пяток лет я уже мог бы просто наплевать ему в морду, но он в это время уже покоился в шести футах под землей, и что мне оставалось? Пойти и совершить победную пляску на его могиле? Через пять лет я купил себе дом на Смок-Райз. Я, может, был еще не вправе тогда покупать себе там дом, но я знал, что такой дом будет очень полезен для моей дальнейшей карьеры. Он и впрямь сыграл немалую роль. Ваш дом, мистер Карелла, – одно из ваших оружий при заключении сделок. Вы просто не поверите, сколько есть еще на свете людей, придающих огромное значение таким вещам, как дома, столовое серебро, марка машины – вся эта показуха. И вот теперь – пожалуйста... Я оказываюсь в подобной ситуации. У меня все еще есть мой дом, у меня уже есть или в ближайшем будущем мне удастся приобрести достаточное количество акций, чтобы стать президентом Гренджера. Мой сын ходит в частную школу, у меня есть повар, шофер, садовник, прислуга, а также – спортивный автомобиль для жены, “Кадиллак” для собственных разъездов, и кроме того – достаточно денег для исполнения любых моих желаний, мистер Карелла. Буквально – любых.

– И тут снова возникает вопрос – почему вы здесь? – спросил Карелла. – Почему сейчас вы сидите за рулем собственной машины и ждете контакта или встречи с людьми, которые наверняка могут оказаться похуже любых убийц.

– Сам не знаю. А вернее – знаю. Я не могу отдать этим людям те деньги, которых они от меня требуют. Я не могу этого сделать потому, что это просто убьет меня. И если это обстоятельство превращает меня в подонка, то я – подонок. Но я не могу изменить своей натуры, мистер Карелла. Такие перемены возможны только в волшебных сказках. Гнусная ведьма там вдруг превращается в прекрасную принцессу, нищий – в принца, негодяй вдруг раскаивается во всех своих грехах и клянется отныне творить лишь добрые дела – это все сказочки, дешевка, рассчитанная на вкусы и запросы сидящей у телевизоров Америки. Я никогда не изменюсь. Я знаю это, и это знает также и Диана, и она вернется ко мне, мистер Карелла, потому что она любит меня. И если я подонок, то значит я – подонок и тут ничего не поделаешь. Но я боролся всю свою жизнь и если уж я не могу дать этим людям те деньги, которых они от меня требуют, то все же я могу бороться с ними хотя бы таким образом – помогая вам и делая хоть что-нибудь.

Он огорченно покивал головой.

– Я знаю, что в сказанном мной трудно уловить смысл. Первые шесть месяцев нашей супружеской жизни мы жили в квартире, в которой тараканы были величиной с летучую мышь. И я не хочу повторения этого. Я хочу, чтобы у меня был дом на Смоук-Райз, и я хочу, чтобы у меня были слуги и “кадиллак” с телефоном, и я хочу...

Именно в эту секунду висящий на приборной доске автомобиля телефон вдруг зазвонил.

Узнать диапазон частот, на котором работали все окрестные автомобильные телефонные аппараты, оказалось делом довольно несложным. Как только это стало известным, так же несложно оказалось наворовать нужных радиодеталей. Несколько сложнее было достать телефонный диск, который показался Кэти столь несуразным в окружении радиотехнических деталей именно потому, что он и в самом деле был здесь чуждым элементом, с ним пришлось немного повозиться, с тем чтобы переделать его так, чтобы на нем можно было набрать номер установленного в машине Кинга телефона и заставить его зазвонить. Как только Кинг снимет трубку, Эдди сможет разговаривать с ним через микрофон, который подсоединен у него к передатчику. А номер телефона, установленного в автомобиле Кинга, был получен без особых сложностей через телефонную компанию.

Дрожащими от волнения пальцами Эдди Фолсом набрал этот номер. Он ждал. Рука его, сжимающая микрофон, подрагивала. Приемник и передатчик были настроены соответствующим образом.

“Сними трубку, – мысленно молил он Кинга. – Да возьми же ты ее наконец...”

– Что за?.. – начал было Кинг.

– Что за черт? – сказал Карелла с пола.

– Телефон! Это звонит телефон!

– О, Господи, так вот в чем дело... Возьмите трубку! Валяйте! Поговорите с ними! Кинг снял трубку.

– Алло! – сказал он.

– Все в порядке, мистер Кинг, это мы, – сказал Эдди. – А теперь слушайте внимательно, потому что все дальнейшие указания вы будете получать по этому телефону. И вы будете следовать им, пока не попадете в нужное нам место. Вы поняли?

– Да, да. Слушаю вас.

– Теперь вам никто не в силах будет помочь, мистер Кинг, потому что этот наш разговор практически нельзя ни подслушать, ни запеленговать. Я в разговоре с вами пользуюсь радиопередатчиком, а не телефонным аппаратом. Поэтому можете сразу же выбросить из головы идею о том, что у вас есть шанс остановиться где-нибудь и передать в полицию о том, что происходит. Мы знаем с абсолютной точностью, сколько времени вам должно понадобиться на то, чтобы доехать до нужного нам места, поэтому, пожалуйста, без фокусов. Итак, где вы сейчас?

– Я... я не знаю.

– Хорошо, не кладите трубку. Вы вообще не должны ее вешать до самого конца поездки. Продолжайте все время держать ее в руке, и как только минуете первый же перекресток, сразу же сообщите мне, где вы находитесь.

– Хорошо.

– Что там? – шепотом осведомился Карелла. Он стоял теперь на коленях, стараясь шептать прямо на ухо Кингу. Кинг отрицательно покачал головой и головой же указал на телефон. – Вы считаете, что он может слышать нас? – прошептал Карелла.

В ответ Кинг молча кивнул.

– Тогда я переберусь на переднее сидение. С этого момента переговоры с ним буду вести я. Приемник у него наверняка не отличается высоким качеством и нам остается надеяться, что он не обнаружит подмены по голосу. Чего он требует?

– Доехать до перекрестка, – прошептал Кинг, когда Карелла перелез через спинку и взял телефонную трубку. Карелла поглядел через переднее стекло и поднес трубку к губам.

– Я подъезжаю к пересечению Тридцать девятой Северной и Калвера, – сказал он в трубку.

По-видимому, Эдди не заметил перемены голоса. Голос его продолжал быть четким и спокойным.

“Сверните налево на Сороковую Северную. Продолжайте двигаться в южном направлении, пока не доберетесь до Гроувер-Авеню, а там опять поверните налево. Двигайтесь в сторону центра, пока не доберетесь до Сорок восьмой, где вы увидите въезд на сквозную дорогу через парк. Выезжайте на нее и продолжайте движение. Когда доедете до Холл-Авеню, дайте мне знать. Вам все понятно?

– Левый поворот на Сороковую Северную, – повторил Карелла. – Двигаться на юг до Гроувера, снова левый поворот. Двигаться к центру до Сорок восьмой, а потом – въехать в парк. Все верно?

Он прикрыл трубку рукой.

– Вы поняли, в чем дело, мистер Кинг?

– Да, – сказал Кинг.

– Он выдает нам маршрут по небольшим отрезкам с тем, чтобы мы не могли предупредить дорожную полицию о том, куда мы направляемся. Это весьма хитрые подонки, – сказал Карелла и нахмурился. – Хотел бы я знать, как до них добраться. Придется придумать что-нибудь.

Сидевший в припаркованной машине Сай Бернард за последние полчаса прикуривал, наверное, уже десятую сигарету. Он с нетерпением глянул на часы и тут же перевел взгляд на дорогу. Машина его была припаркована в рощице, а от дороги ее прикрывала ремонтная будка электрической компании. Если честно говорить, то это второе прикрытие было излишним. За истекшие полчаса здесь проехала всего одна машина, а когда они вместе с Эдди проверяли накануне днем интенсивность движения, то за два с половиной часа засекли проезд только трех машин. Следовательно, возможность того, что его здесь обнаружит какой-нибудь случайный автомобилист, была минимальной, а практически и вовсе сводилась к нулю. Сомнительно также, чтобы сюда могла заехать и полицейская патрульная машина. Внимательно изучив составленный им на ферме список дорожных постов, Сай установил, что ближайший полицейский кордон выставлен примерно в пятнадцати милях к западу от него. Двигаясь сюда, он очень легко объехал его и был уверен, что так же легко минует его, возвращаясь к ферме.

Даже если Кинг откажется выполнять их указания и даже если полицейская машина сопровождает все-таки “кадиллак”, план их все равно должен сработать. Ведь самое хитроумное в их плане состояло именно в том, что никто, кроме Кинга, не знал, в каком направлении он должен двигаться в каждый отдельный момент. Да и сам Кинг мог знать только крошечную часть своего маршрута, а значит, практически он не мог дать полиции никакой полезной информации. Ремонтная будка электрической компании располагалась сразу же за поворотом дороги. Если за лимузином Кинга движется полицейская машина, то она должна держаться на приличном расстоянии от него из опасения быть обнаруженной. А обнаружение ее сразу же означало смертельную угрозу для мальчика, и поэтому Сай был уверен, что полицейские будут держаться от Кинга как можно дальше. Эдди, постоянно поддерживающий телефонную связь с Кингом, будет совершенно точно знать, когда Кинг окажется примерно в пяти милях от этого места. Тогда-то они прикажут ему припарковаться у обочины и опустить в машине на правой дверце стекло. После этого он велит Кингу продолжать движение. В точке, отстоящей ровно в полумиле от будки, Эдди предупредит Кинга, что тот приближается к повороту дороги. Как только он свернет за поворот, он должен будет сбросить скорость, а потом и остановиться. Тут-то он и должен будет бросить картонную коробку с деньгами в кусты, растущие справа от дороги. После этого ему будет приказано как можно скорее отъехать от этого места и следовать дальнейшим инструкциям, поступающим к нему по телефону.

Именно в этом и заключалась прелесть их плана. Даже если за автомобилем Кинга следует полицейская машина, то автомобиль Кинга все равно будет скрыт от ее обзора в тот момент, когда Кинг будет бросать коробку с деньгами. К тому же моменту, когда полицейские доберутся до ремонтной будки, Кинг уже успеет далеко от нее отъехать. И так он уведет их за собой до самой дальней точки полуострова Сэндз-Спит, где ему будет приказано возвращаться в город другой дорогой. Полицейская машина, если она, конечно, следует за ним, вынуждена будет проделать тот же маршрут. Эдди не перервет с Кингом связь, пока Сай не подберет коробку с деньгами и не вернется с нею на ферму. Как только Сай переступит порог фермы, Эдди оборвет связь. Кинг и полицейская машина, если таковая за ним следует, останутся предоставленными сами себе и смогут после этого ехать, куда им хочется. Они смогут даже вернуться к ремонтной будке, если им это заблагорассудится, но Сая к тому времени там и след простынет.

Да, план у них продуман просто великолепно. И все-таки он волновался. Ему никак не удавалось избавиться от предчувствия, что где-то что-то обязательно пойдет наперекосяк. Но – что и где? Все горе в том, что Сай не был особым поклонником Библии и поэтому не знал, что слабые и сирые унаследуют Царствие Божие.

Тщательно сверяясь с расстеленной перед ним картой города, Эдди Фолсом снова начал отдавать команды.

– Хорошо, – сказал он в микрофон. Вы сейчас подъезжаете к Блэк-Рокк-Спэн. Там находится будка сбора тарифа за пользование дорогой. Уплатить вам нужно будет двадцать пять центов, мистер Кинг. Достаньте заблаговременно мелочь из кармана и держите ее наготове. Не давайте сборщику-полицейскому купюры, предположим, в сто долларов и вообще чего-нибудь такого, что привлекло бы вам внимание. И ни слова не говорите ему. Ничего хорошего для вас не будет, если вдруг выяснится, что за вами следует полиция. Если к моменту, когда вы будете передавать деньги, рядом окажутся полицейские, мы просто прекратим всякий контакт с вами и убьем мальчика. Вы слышите меня, мистер Кинг?

– Да, я вас слышу, – ответил Карелла.

– Вот и хорошо, – сказал Эдди. – Значит, вы подъедете к будке, оплатите проезд и въедете на мост. Дайте знать, когда станете съезжать с моста, и я тогда скажу вам, куда следовать дальше. Если вы что-нибудь скажете полицейскому, взимающему плату за проезд, это все равно ничего вам не даст, потому что вы сами не будете знать, куда вы потом двинетесь. Так что – никаких фокусов, иначе мы убьем мальчишку.

Вслушиваясь в то, что говорит ее муж, Кэти при этих словах почувствовала, что ее всю передернуло.

“Убьем мальчишку”. “УБЬЕМ МАЛЬЧИШКУ!” “Мой муж...” – подумала она. Моя вина.

Тем временем Стив Карелла вытащил из заднего кармана свой бумажник. Он торопливо раскрыл его и отстегнул приколотый к внутренней стороне служебный жетон детектива. На вырванной из блокнота страничке он быстро написал:

“Позвоните в управление полиции. Сообщите им, что контакт с Кингом поддерживается при помощи радиопередатчика, настроенного на номер имеющегося в машине телефона. Пусть попытаются засечь его. Торопитесь! Детектив Стив Карелла”.

Он пристегнул свой служебный жетон к записке, достал двадцатипятицентовик и знаком показал Кингу, чтобы тот подъехал так, чтобы собирающий плату полицейский оказался с правой стороны машины.

– Вы уже у будки сбора платы? – спросил Эдди.

– Мы как раз подъезжаем к ней, – сказал Карелла.

– Мелочь у вас есть?

– Да. У меня нашелся двадцатипятицентовик.

– Хорошо. И запомните – никаких фокусов. Машина сбросила скорость и подъехала к пункту сбора оплаты. Карелла передал одетому в полицейскую форму сборщику двадцатипятицентовик и записку с приколотым к ней полицейским жетоном. Он выразительно кивнул полицейскому в то время, как Кинг нажал на газ, вписываясь в катящийся по мосту поток машин.

– Сейчас вы едете по мосту, правильно? – спросил Эдди.

– Совершенно верно, – ответил Карелла.

– О’кей. Держитесь в левом ряду. Мне совсем не хочется, чтобы вы направились к Калмс-Пойнту. Впереди перед вами будет большая табличка с надписью “Мид-Сэндз шоссе”. Вот по этой дороге вы и поедете.

Стоящая за спиной у мужа Кэти начала теперь понемногу представлять себе, что могут означать все эти пометки на карте. То место, что было обведено на ней красным кругом, несомненно, означало дом Дугласа Кинга, а отмеченная красной же карандашной линией дорога – тем маршрутом, по которому Эдди сейчас заставлял двигаться машину Кинга. Место на карте с надписью “Ферма” было, конечно же, фермой, где они укрылись, и располагалась она, как видно было по карте, примерно в полумиле от дороги, которая называлась тут “Станберри-Роуд”. Что же касается той точки, что на карте была отмечена звездой синего цвета, то...

– Езжайте теперь все время прямо, пока не доберетесь до выезда на Шестнадцатое шоссе, – говорил тем временем Эдди. – Вы поняли меня, Кинг?

– Да, понял, – ответил Карелла.

Синяя звезда очень смущала Кэти потому, что красная линия, не задерживаясь, проходила мимо нее и шла себе до самого дальнего конца полуострова, где она снова поворачивала и шла в сторону города. Если деньги должны сбросить...

Да, конечно же! Синей звездой здесь отмечено то место, где притаился Сай. Они прикажут Кингу бросить там коробку с деньгами, а потом заставят его ехать дальше просто для того, чтобы он подальше отъехал от этого места или чтобы запутать тех, кто, возможно, скрытно сопровождает машину Кинга. Все понятно. Значит, Сай Бернард сидит там и ждет, пока...

Она начала еще более пристально присматриваться к карте.

...Тантамаунт-Роуд, сразу же за поворотом на 127-й миле.

– Эдди, – сказала она.

– Ради Бога, только не сейчас! – выкрикнул он, прикрывая ладонью микрофон.

– Эдди, давай выйдем из всего этого. Прошу тебя, Эдди!

– Нет! – резко бросил он ей и тут же вновь обратился к микрофону. – Кинг, где вы сейчас находитесь?

– Я приближаюсь к съезду на Пятнадцатое шоссе, – ответил Карелла.

– Дайте мне знать, когда проедете съезд на Шестнадцатое, – сказал Эдди.

– Хорошо, – сказал Карелла в трубку.

– Куда, как по-вашему, он собирается нас привести? – спросил Кинг.

– Не знаю. Куда-то здесь, на этом полуострове. – Он пожал плечами. – Если бы мы могли знать это место, мистер Кинг...

Сай Бернард снова поглядел на часы. Теперь уже должно быть недолго, подумалось ему. Давай, Эдди, поторопи их. Пускай явятся сюда со всем своим золотом. Пусть они только бросят здесь эту свою коробку так, чтобы я смог ее спокойно подобрать и безопасно добраться до фермы.

Ну, давай же, давай же, давай. Поторопи его. Прошу тебя, давай поскорее.

Сам не понимая этого, Сай сейчас молился.

– Что ты скажешь на это, Гарри? – спросил одетый в полицейскую форму сборщик оплаты за дорогу.

Полицейский, сидевший в такой же будке напротив, выдавал в этот момент сдачу мотоциклисту.

– Что? – спросил он.

– Да прикрути ты хоть немного это свое проклятое радио!

– Сейчас, – он уменьшил звук своего приемника. – Так что там у тебя?

– Проехавший только что парень передал мне вот это. Что ты на это скажешь?

Гарри внимательно рассмотрел записку и приколотый к ней жетон детектива.

– Что я тебе скажу на это? – переспросил он. – Я скажу тебе на это, что ты ведешь себя как последний болван. Проехавший только что парень был самый настоящий детектив! Скорее звони!

– А почем мне знать, что он настоящий?

– Господи! Да ведь такие жетоны не продаются в мелочных лавках!

– Главное управление, детектив Снайдер.

– Послушайте, это говорит постовой Умберсон, служебный номер 63457, я дежурю в будке сбора оплаты за пользование дорогой у Блэк-Рокк-Спэн.

– Ага, и что вам нужно, Умберсон?

– Только что мимо нас проехал черный “кадиллак”.

Парень, сидевший в нем, передал мне жетон детектива и записку с просьбой позвонить в Главное управление.

– Какой жетон, ты говоришь?

– Жетон детектива.

– А какой на нем номер?

– Одну минуточку. – В трубке установилось молчание. – Номер 8712, – проговорил голос Умберсона.

– Ну и что из этого?

– В записке говорится, чтобы я позвонил в Главное управление и сказал, что с Кингом поддерживается контакт по радиопередатчику, настроенному на телефон в машине. Здесь еще сказано, чтобы вы попытались засечь его. Вы хоть что-нибудь понимаете во всем этом?

– С Кингом поддерживают контакт... – Детектив Снайдер пожал плечами. – Я только что заступил на дежурство, – сказал он. – Для меня это звучит как полная бессмыслица. Ладно, сейчас я проверю этот номер и узнаю, есть ли и в самом деле такой детектив у нас. Какая, ты говоришь фамилия у этого парня?

– Кинг.

– Кинг, да? Такая же, как и у того парня со Смоук?.. – начал было Снайдер и тут же внезапно прервал себя, – О, Господи!

– Прекрати это, Эдди, – сказала Кэти. – Давай поставим на этом точку. Мы заберем отсюда мальчика и...

– Ничего я не собираюсь прекращать! – прошипел Эдди. – Я должен довести это до конца, Кэти! Я просто обязан это сделать!

– Прошу тебя, Эдди. Если ты любишь меня, выполни эту мою просьбу...

– Мы сейчас как раз подъезжаем к съезду на Семнадцатое шоссе, – раздалось из приемника.

– Отлично. Сверните на Семнадцатое и проедьте четыре квартала в северном направлении. Затем развернитесь и поезжайте в обратном направлении, пока не доберетесь до въезда в парк, который расположен под тем шоссе, по которому вы сейчас едете. Учтите, вам придется ехать в обратном направлении, – сказал Эдди. – И так вы доберетесь до съезда на Пятнадцатое шоссе...

– Мальчик находится на ферме на Фейрлейн-Роуд, что в полумиле от Станберри! – внезапно прокричала Кэти в открытый микрофон.

– Да какого ты черта... – начал было Эдди, поворачиваясь в ее сторону, но тут же понял, что уже поздно. Дело сделано, нужные слова уже сорвались с ее уст.

“Сай Бернард сидит в машине сейчас...”, “Кэти, прекрати, ты что – с ума сошла?” “...на Тантамаунт-Роуд, сразу за поворотом на 127-й миле”.

– Слышали? – выкрикнул Карелла.

– Слышал, – отозвался Кинг. Карелла со стуком повесил трубку. – Езжайте в сторону Тантамаунт-Роуд и гоните поскорее до поворота на 127-й миле, – сказал он Кингу. – Сейчас прямо, а потом въедем на шоссе у пересечения с Двадцать вторым. Жмите на газ и можете плевать на все ограничения скорости. – Затем он вновь снял трубку и подождал ответа оператора.

– Ваш номер, прошу вас?

– У телефона офицер полиции, – сказал Карелла. – Немедленно соедините меня с Главным управлением полиции.

– Слушаюсь, сэр! – сказал оператор.

Сай Бернард сидел в автомобиле и курил уже, наверное, пятнадцатую свою сигарету, когда черный “кадиллак” вынырнул из-за поворота дороги.

“Вот он, – подумал Сай. – Вот он”. “Кадиллак” притормозил и остановился. Окно на правой его дверце было открыто. Сай смотрел на эту дверцу, ожидая увидеть в окне пару рук и стремясь проследить, куда упадет брошенная из окна картонная коробка с деньгами. Но вместо этого внезапно отворилась сама дверца, и мужчина с револьвером в руке выпрыгнул из машины.

“Что за?..” – подумал было Сай и тут же выругал Эдди за то, что тот каким-то образом не предупредил его, но тут же оборвал себя, поскольку сразу же понял, что предупредить его у того не было никакой возможности. Он лихорадочно пытался сообразить, где же именно их блестящий план дал сбой, одновременно поворачивая ключ зажигания. Машина рванула с места. Ему тут же пришлось пригнуться, потому что этот сукин сын с револьвером сразу же открыл огонь. Он вырулил прямо на человека с револьвером. Человек этот все продолжал палить. Двумя пулями вдребезги разнесло ветровое стекло, но Сай промчался мимо стрелявшего, который ловко отпрыгнул в сторону. В этот момент из “кадиллака” выскочил еще один мужчина. Не успела машина добраться до гладкой поверхности асфальтового шоссе, как Сай услышал целую серию следующих один за другим выстрелов и почувствовал, как дернулась его машина. Тут он понял, что у него пробиты покрышки. Заднее стекло тоже успело уже разлететься, и Сай решил, что ему проще будет теперь попытаться скрыться на своих двоих, чем на этой проклятой машине. Он проехал еще несколько ярдов на этой ковыляющей колымаге и, выскочив из нее прежде, чем она окончательно остановилась, бросился бежать в сторону рощицы.

Парень с револьвером как раз перезаряжал свою пушку. Второй парень – высокий мужчина с заметной сединой на висках – побежал в сторону Сая. Совершенно инстинктивно Сай выхватил свой собственный пистолет и сделал по нему два выстрела, но промазал. Тут он наконец добрался до первых деревьев.

– Сдавайся! – крикнул бежавший за ним мужчина. – Нам известно, где находится твой напарник!

– Вали ты! – крикнул в ответ Сай, обернулся и снова выстрелил, но бегущий за ним мужчина даже не замедлил шаг. Он мчался вслед за Саем среди деревьев, и Сай еще раз выстрелил в его направлении, а потом – еще и еще, а потом внезапно обнаружил, что патроны в его обойме кончились. Он отбросил в сторону уже бесполезный пистолет, сунул руку в карман и вытащил оттуда пружинный нож. И тут его настиг наконец, выпрыгнув из-за груды камней, преследовавший его рослый мужчина и Сай сжимая нож, тихо проговорил с угрозой: “Стой!”.

– Вали ты! – отозвался Дуглас Кинг и бросился на противника.

Нож резко рванулся вверх, вспоров пальто на груди Кинга. Еще одно движение – и нож, на этот раз проник несколько глубже, вспоров пиджак и зацепив кое-где кожу, но одна рука Кинга уже успела вцепиться в горло Сая, а вторая, поднырнув под руку с ножом, прихватила материю где-то в районе плеча.

– Ах ты, сукин сын! Ах ты, гнусный сукин сын! – приговаривал Кинг, все сильнее сжимая свою жертву. Сай почувствовал, как сжатый этими железными руками, он почему-то разворачивается вокруг своей оси, и тут затылок его ударился о ствол дерева. Рука с ножом оказалась прижатой к туловищу Сая, и нож теперь только беспомощно мотался из стороны в сторону, встречая одну только пустоту. Пальцы Кинга на его шее сжимались все сильнее... Кинг, человек могучего телосложения, человек, руки которого с детства привыкли к тяжкому труду, истово колотил Сая затылком о дерево, ни на секунду не ослабляя своей железной хватки. Он продолжал методично наносить эти удары, пока нож окончательно не выпал из омертвевших пальцев.

Совершенно обессилевший, почти потерявший сознание от боли, Сай Бернард был в состоянии только чуть слышно пробормотать.

– Дай... дай мне хоть минуту передышки...

Однако Дуглас Кинг не был любителем вестернов и поэтому не знал, что в таких случаях следует говорить шерифам. Поэтому он продолжал колотить Сая, пока подбежавший к ним Карелла не надел на того наручники.

На этом, можно сказать, все и кончилось.

Патрульные в полицейской машине, принявшие радиокоманду из Главного управления, подъехали к ферме и остановили свою машину перед въездом во двор. Они выхватили револьверы и, заняв позиции по обе стороны двери, прислушались к тому, что делается внутри. Дом молчал. Один из полицейских осторожно тронул ручку, и дверь отворилась.

На разложенной диван-кровати, прямо посередине ее сидел мальчик лет восьми, тщательно укутанный в одеяло.

– Джефф? – окликнул его один из полицейских.

– Да.

– С тобой все в порядке?

– Да.

Полицейский внимательно оглядел комнату. – Здесь есть еще кто-нибудь? – Нет.

– А куда они делись? – спросил второй полицейский. Джефф Рейнольдс ответил не сразу, он, казалось, старательно обдумывал свой ответ.

– Кто делся? – спросил он наконец.

– Ну, те люди, которые держали тебя здесь, – сказал полицейский.

– Никакие люди меня здесь не удерживали, – ответил Джефф.

– Да-а? – недоверчиво протянул первый полицейский. Он вытащил из кармана блокнот в черной обложке и начал сверяться со сделанными в нем записями. – Послушай, – терпеливо начал он таким тоном, будто разговаривал не с ребенком, а с крайне растерявшимся взрослым, – детектив по имени Карелла позвонил в Главное управление полиции по установленному в автомобиле телефону. Он сказал, что тебя держат на ферме у Фейрлейн в полумиле от Стенберри. И вот мы нашли тебя здесь, значит, все в порядке. Но он сказал также, что какая-то женщина по имени Кэти выкрикнула эти указания по радио, и что в то время рядом с ней был еще какой-то мужчина. Так скажи нам, сынок, куда они делись? Ну, куда они ушли отсюда?

– Я не знаю, о ком это вы говорите, – сказал Джефф. – Я сидел здесь один с тех пор, как Сай уехал.

Двое полицейских растерянно переглянулись.

– Мальчик в явном шоке, – решил наконец один из них.

Джефф и потом твердо держался первого своего заявления.

И как бы в доказательство того, что жизнь полна сюрпризов, Сай Бернард целиком и полностью подтверждал версию ребенка. Он и представить себе не может, о ком это толкуют полицейские, заявил он. Не знает он никакой бабы, которую звали бы Кэти. Всю эту операцию он задумал и совершил совершенно один.

– Ты лжешь и мы прекрасно знаем, что ты лжешь, – сказал лейтенант Бернс. – Кто-то ведь должен был сидеть на радиопередатчике.

– А может, это был какой-нибудь марсианин, – сказал Сай.

– Какого только черта ты собираешься добиться этой ложью? – спросил Карелла. – Кого ты покрываешь? Неужто ты не знаешь, что именно эта женщина и заложила тебя?

– Какая еще женщина? – спросил Сай.

– Женщина, которую зовут Кэти. Мужчина выкрикнул ее имя как раз в тот момент, когда она кричала в микрофон.

– Я же сказал, что ни одной бабы по имени Кэти я не знаю, – сказал Сай.

– Что это у тебя, – какой-то моральный кодекс? Закон стаи? Никого не закладывать – и все тут? Она же сказала нам, где именно искать тебя, Бернард!

– Не знаю, кто бы это мог сказать вам, потому что в этом деле я работал в одиночку, – стоял на своем Сай.

– Мы все равно возьмем их, Бернард – с твоей помощью или без нее.

– Да? – сказал Сай. – Не понимаю, как это вы собираетесь брать кого-то, кого и на свете не существует.

– Единственный случай, когда я просто не могу удержаться от блевотины, это когда мне попадается ворюга с понятиями о чести, – сказал Паркер.

– Вот и блюй себе на здоровье, – сказал Сай, и тут же Паркер нанес ему неожиданный и страшный удар.

– Как фамилия этой женщины? – спросил Паркер.

– Понятия не имею, о чем это вы!

Паркер снова ударил его.

– Кэти! Кэти! – кричал ему в лицо Паркер. – Как фамилия этой Кэти?

– Понятия не имею, о чем это вы, – сказал Сай.

Паркер замахнулся.

– Убери руки, Энди, – сказал ему Карелла.

– Я хочу...

– Убери руки. – И Карелла обернулся к Саю. – Ты совсем не облегчаешь свое положение, Бернард, да и дружкам своим ты не очень-то помогаешь. Все равно мы возьмем их. Ты не даешь им ничего, кроме временной передышки.

– А очень может быть, что им только это и нужно, – сказал Сай с оттенком искренней грусти в голосе. – Может быть, что маленькая передышка – это то, что бывает нужно буквально каждому.

– Отведите его в камеру, – сказал Бернс.