Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров

Алашеева Ассоль Николаевна — контролер следственного изолятора города Н-ска, 30 лет

Князев Андрей Игоревич — подследственный того же изолятора, 40 лет

Асины монологи МОНОЛОГ ПЕРВЫЙ

(Зрителям). Пожалуйста, не шуршите….

Меня зовут Ася. Мне нравится мое имя. В паспорте написано — Ассоль. В школе меня дразнили Фасолью. А мама меня называла Фасолинкой, поэтому я очень любила фасолевый суп. Сейчас я над ним просто плачу… Она говорила, что я самая красивая девочка в городке. Наверно, это так и было… Мне кажется, из меня должна получиться смешная старушка. Интересно, можно ли стать самой красивой старушкой в городе? Большие города меня пугают. Так легко заблудиться, потеряться, пропасть. Фасолинкой в большом котле. Хорошо бы остаться одной на всем белом свете. Пустые города, пустые страны, дороги… Я бы много путешествовала, увидела бы мир без людей, без никого… Одни только кошки пугливо перебегают улицы и смотрят из подворотен немигающими глазами… Вы заметили, что кошки никогда не моргают? Только прищуриваются на мгновение. Они все сговорились никогда не моргать… Или жить на маяке, на острове, чтобы вокруг было море, скалы, птичий базар с чайками… С закрытыми глазами больше всего на свете я люблю слушать крики чаек… Еще я очень люблю оранжевый цвет. Я могу часами смотреть на апельсин, лежащий на столике у моей кровати. Когда он засыхает, я сжигаю его в печке и кладу свежий, душистый, оранжевый. Он светится в темноте, как маленькое заходящее солнце… Мысль, что я могу съесть это солнце, для меня кощунственна. Мне их покупали, а я их не ела, только смотрела. Все говорили — странная девочка, ты же просила апельсины, вот они… Я странная девочка… Я очень странная девочка…

Картина первая

АСЯ (стоящему за дверью). Я кому сказала — лицом к стене, руки за спину! Еще повторить? (Осматривает кровати, проверяет унитаз, краны, подходит к двери.) Подследственный, в камеру. (Входит Андрей, руки за спиной, в руках пакет с вещами.) Вещи на стол. Вещи выкладывайте на стол. Все выкладывайте, все. (Осматривает вещи.) Что это? Я вас спрашиваю.

АНДРЕЙ. Вы же прекрасно видите.

АСЯ. Мое зрение вас не касается. Что это?

АНДРЕЙ. Это — безопасная бритва.

АСЯ. Это не положено.

АНДРЕЙ. Но она же безопасная!

АСЯ. Не положено. Шнурки, ремень, подтяжки. Быстрее. (Забирает неположенные вещи.) Раздевайтесь.

АНДРЕЙ. Я научный сотрудник.

АСЯ. Перед законом все равны. Раздевайтесь.

Андрей снимает с себя одежду, Ася привычными движениями проверяет карманы и швы, складывает все на стул.

АНДРЕЙ. Трусы снимать?

АСЯ. Лучше не надо. А вот носочки снимите. Откройте рот. Сюда, под лампу. Шире. Скажите «А».

АНДРЕЙ. А-а.

АСЯ. Фамилия?

АНДРЕЙ. Князев Андрей Игоревич.

АСЯ. Статья.

АНДРЕЙ. Не знаю.

АСЯ. Ну и абас.

АНДРЕЙ. Что вы сказали?

АСЯ. Ничего. Можешь одеваться.

АНДРЕЙ. Попрошу мне не тыкать.

АСЯ. Можно и не тыкать. Быстрее одевайтесь. Вот. (Протягивает листок.) Ознакомьтесь — распорядок дня и правила поведения подследственного в камере. Читать умеете, подследственный? Не слышу ответа, подследственный!

АНДРЕЙ. По слогам.

АСЯ. Вот и хорошо. Вопросы есть?

АНДРЕЙ. Есть.

АСЯ. Ну?

АНДРЕЙ. Вы можете не хамить?

АСЯ. Кому?

АНДРЕЙ. Мне! Я ведь еще не заключенный.

АСЯ. Во дает! Я хамлю! Ну ты и борзой, первый раз такого вижу. Я хамлю! Это ж надо такое придумать — вот девочки посмеются! Слушай, милок, ты хоть понимаешь, куда попал?

АНДРЕЙ. Я прошу вас не тыкать, я с вами на брудершафт не пил!

АСЯ. А тебе никто и не предлагал. И долго не предложат! Я хамлю!

АНДРЕЙ. Послушайте, вы! Оставьте меня в покое! Уходите, прошу вас! Я устал, я спать хочу.

АСЯ. Заткнись — он спать хочет! Знаю я ваши сны, небось, гуся с дороги дернуть захотелось. Слушай внимательно: это камера! следственного изолятора! просто так сюда еще никто не попадал! Ты, вот ты — подследственный! Я — контролер! Ты — никто. Я — все! Понял?! Дошло? Повторить еще раз? Я не хамлю — я исполняю свои обязанности. А если хочешь увидеть, как хамят по-настоящему, так я могу устроить. Пригласить дядю?

АНДРЕЙ. Руки коротки. Прошли ваши времена! Есть закон — я требую адвоката!

АСЯ. Адвокат в отгуле. Все уехали за грибами. Есть у нас такой старинный русский обычай — по осени за грибами ездить. Какие еще будут пожелания? Массажиста? Педикюршу?

АНДРЕЙ (встает с трудом). Вы меня провоцируете… Я знаю… Вы меня провоцируете. Это подло — бить того, кто не может ответить. Меня предупреждали, что будут провокации!

АСЯ. Умнеешь на глазах, чувствую, найдем общий язык. Подло бить женщину. Наоборот — можно. Это закон природы. Если хочешь, можем устроить тебя женщиной. Но не советую, женская доля здесь такая трудная.

АНДРЕЙ. Знаю я ваши приемчики, читал про ваши пресс-хаты.

АСЯ. Начитанный! Редкая для нас птица. Ну что, очухался, птичка божия?

АНДРЕЙ. Оставьте меня в покое, умоляю вас. Не трогайте меня, неужели вам приятно унижать меня?

АСЯ. Мне ты безразличен. По мне, так лучше пустая камера, чем ты в ней. Хлопот меньше. И не психуй, не раздражай, веди себя тихо, послушно! Неужели это так трудно для воспитанного человека?! Мы здесь тоже с нервами, нас тоже надо беречь! Нас мало, а вас много! Пойдешь в зону, там кум с тобой нянькаться будет! Ему за это платят. А мне платят, чтобы все тихо было! Договорились? Не слышу ответа.

АНДРЕЙ. Договорились.

АСЯ. Вот и ладушки. Дай сигарету. (Андрей дает сигарету.) А спичку даме? Благодарю, подследственный. Какие будут пожелания?

АНДРЕЙ. Я могу лечь спать?

АСЯ. Должен. Отбой уже был.

АНДРЕЙ. Почему я один?

АСЯ. Начальник скажет — подселю. Но не советую — свинью могут подложить.

АНДРЕЙ. Одному запрещено законом.

АСЯ. Здесь тайга закон. Имеете право подать жалобу районному прокурору, послезавтра он как раз из запоя должен выйти. Но ненадолго, поэтому поторопись. Руки поверх одеяла, как в пионерлагере. Во сне храпишь?

АНДРЕЙ. Вроде нет.

АСЯ. Это плохо. С храпунами удобнее — издалека слышно. Попробуй на спине — может, захрапишь. Дай еще сигаретку на дежурство. (Идет к выходу.) Напомни имя-отчество.

АНДРЕЙ. Андрей Игоревич.

АСЯ. В журнал записать. Спокойной ночи, Князев.

АНДРЕЙ. Спокойной ночи.

АСЯ. То-то же.

АСЯ (из-за двери). Что за шум, подследственный?

АНДРЕЙ. Вы свет забыли погасить!

АСЯ. Не положено! Спи, Князев, не буди во мне зверя!

Картина вторая

АСЯ (будит Андрея). Эй, Князев, проснись. Проснись, кому говорю. Давай, давай, дело есть. (Андрей вскакивает.) Одевайся.

АНДРЕЙ. Уже подъем? Который час?

АСЯ. Шесть. Час до подъема. Дело есть, поговорить надо. Иди помочись, на душе легче станет.

АНДРЕЙ. Выйдите, пожалуйста.

АСЯ. Еще чего, не мальчик, чай. Я отвернусь. (Пока Андрей совершает утренний туалет, Ася напевает романс.) Князев. Ты хочешь, чтобы тебе здесь было хорошо?

АНДРЕЙ (выходит из-за перегородки). Мне здесь хорошо. Тихо. Вы такая чуткая, внимательная, поете прекрасно… Что я могу еще сказать?

АСЯ. Но вы, к моей несчастной доле… Князев, короче, мне надо, чтобы все было тихо, а тебе надо, чтобы все было хорошо… Понял?

АНДРЕЙ. Понял.

АСЯ. Ни черта ты не понял. Тебя ведут, как барана к мяснику, к девяносто третьей, а ты даже не трепыхаешься.

АНДРЕЙ. Извините, я со сна… Что такое девяносто третья?

АСЯ. Или гонишь гусей, или ты придурок. Ты хоть школу кончил?

АНДРЕЙ. С золотой медалью.

АСЯ. А-а, медалист! Как же я сразу не доперла? Головастик. Тогда слушай: девяносто третья — хищение госсобственности в особо крупных размерах. Раньше по ней светила вышка, теперь — пятнадцать с конфискацией.

АНДРЕЙ. Я ни в чем не виноват, я не виновен! Расследование все выяснит. Я честный человек — я ничего ни у кого ни разу не крал!

АСЯ. Верю. Такие, как ты, и украсть-то толком не могут. Но сидят в основном такие. Все это ты на суде кричать будешь, но я туда не хожу. У меня нет времени туда ходить. У меня другие проблемы. Мне самой от них кричать хочется.

АНДРЕЙ. Я могу вам чем-то помочь?

АСЯ. Горячо.

АНДРЕЙ. Но чем? Вы хоть намекните.

АСЯ. Кто из нас с медалью школу кончил?

АНДРЕЙ. Вам нужны деньги?

АСЯ. Логично.

АНДРЕЙ. Но у меня их нет. Я такой, как все. Я научный сотрудник.

АСЯ. Князев, упустить шанс — это самое худшее в жизни. И потом, если просит женщина, это просит Бог. В Бога веришь?

АНДРЕЙ. Мне бы не хотелось обсуждать этот вопрос с вами.

АСЯ. А я верю. Вот чего тебе здесь не хватает?

АНДРЕЙ. Для полного счастья? Лампы, словаря русско-английского, бумаги, машинки пишущей.

АСЯ. Жалобы в ООН строчить будешь?

АНДРЕЙ. Мне монографию надо закончить.

АСЯ. А персональный компьютер тебе не нужен?

АНДРЕЙ. Слова-то какие знаете.

АСЯ. Это я пошутила. Все можно, что сказал. И продуктов подкину. Икры не обещаю, но сытым будешь.

АНДРЕЙ. И сколько все это будет стоить? (Ася показывает два пальца.) Двести тысяч? Два миллиона? Но помилуйте, у меня этого нет.

АСЯ. Это твои проблемы. Ты сегодня хорошо спал?

АНДРЕЙ. Да.

АСЯ. И, между прочим, храпел, как паровоз. На месте твоей жены я бы тебя придушила. К тебе никто не приставал. А ведь может быть ой как иначе! Ты хочешь работать, ты хочешь хорошо есть. Ты ведь хочешь этого?

АНДРЕЙ. Да.

АСЯ. Плати. Бесплатный только сыр в мышеловке.

АНДРЕЙ. Вы меня просто шантажируете.

АСЯ. Просто. Князев, это ведь я с тобой по-хорошему. Придут другие с другими словами и другими ценами. По слухам, так ты у нас Корейко! Все отдашь, лишь бы их больше не видеть. Поверь мне, голубчик, уж я здесь всякого насмотрелась. Решайся, будь мужчиной. Ну?

АНДРЕЙ. А что я здесь могу решить?

АСЯ. Давай телефон.

АНДРЕЙ. Чей?

АСЯ. Мамы, папы, дяди, тети! Давай рожай, сейчас смена придет. И что-нибудь интимное, чтобы поверили.

АНДРЕЙ. У меня нет никого.

АСЯ. Что, и жены нет? Вот она, медаль-то. Небось, будильничек только на полшестого заводится, а?

АНДРЕЙ. Мы с ней не разведены, но у меня нет морального права просить у нее деньги.

АСЯ. Но хоть кто-нибудь у тебя есть, хоть одна живая душа?

АНДРЕЙ. Кот был. Записывайте.

АСЯ. Я запомню.

АНДРЕЙ. Петербург, Политехническая двадцать шесть, квартира три. Телефон двести сорок семь, девяносто один, двадцать семь. Гусаков Сергей. Приятель. Он не откажет.

АСЯ. Что-нибудь, известное вам двоим. Ну, пароль.

АНДРЕЙ. Скажите: Ирочка Нелюбова.

АСЯ. Он поймет?

АНДРЕЙ. Да. Он у меня ее увел.

АСЯ. И здесь тебя нажгли. Годится. Ну вот, Князев, а ты боялся. Бесплатный совет дам — никому здесь не верь, никого не бойся и ни о чем никого не проси.

АНДРЕЙ. Понял.

АСЯ. Ты мне импонируешь, Князев, я над тобой шефство беру, а это здесь дорогого стоит.

АНДРЕЙ. Спасибо. Постараюсь оправдать ваше доверие.

АСЯ. Умойся, Князев. И наведи в камере образцовый порядочек. Си ю лэйта!

Картина третья

АСЯ (из-за двери). Князев, помоги!

АСЯ. Ставь ее у койки.

АНДРЕЙ. Это мне?

АСЯ. Мне. Ставь сюда. (Загораживает ширмой вторую койку). Иди, иди. Работай. Я тут побуду. (Андрей садится за стол, закуривает). Князев, не кури, прошу тебя, как человека. (Раздевается за ширмой).

АНДРЕЙ. Извините, заработался.

АСЯ. Забыл, что я женщина.

АНДРЕЙ. Нет, я помню хорошо, что вы женщина. Я только подзабыл, что я мужчина. Извините, а что вы там делаете?

АСЯ. Я полежу тут у тебя пару часиков. Плохо себя чувствую. Не помешаю?

АНДРЕЙ. Ну что вы! Я столько дней тут один. Меня все забыли. Это уже надоедает. А что, извините, с вами?

АСЯ. Меня Асей зовут. Вообще-то я Ассоль по паспорту. Зови просто Асей. Ассолью я свой срок оттрубила.

АНДРЕЙ. Красивое имя.

АСЯ. Слишком. Князев, ты извини, что я приперлась, не нашла другой конуры. Но так надо. Не смотри сюда, пожалуйста. Печатай свое.

АНДРЕЙ. Что с вами? Ася! Ася! (Хватает стакан с водой, брызгает Асе в лицо.) Я сейчас вызову! Потерпите!

АСЯ. Не сметь! Не сметь бомбить.

АНДРЕЙ. Вам нужен врач! Я врача!

АСЯ. Не надо никого звать. Помоги встать. Ну?

Андрей пытается поднять Асю, но она все время валится. Тогда он берет ее на руки и кладет на постель.

АНДРЕЙ. Господи, да вы вся горите! Ложитесь поудобнее. А ноги ледяные! Ну зачем босиком?

АСЯ. Ага.

АНДРЕЙ. Нельзя же так! Вы взрослый человек!

АСЯ. Ага.

АНДРЕЙ. Так хорошо?

АСЯ. Хорошо. Пить хочу.

АНДРЕЙ. А у меня чай сейчас будет горячий! Стакан сполосну вот. (Заходит в туалет.) Извините, там кровь. Может, все-таки врача, а?

АСЯ. Уберите там, пожалуйста. И не зовите никого, я прошу вас.

АНДРЕЙ. Вы можете умереть.

АСЯ. Вот хорошо бы.

АНДРЕЙ. Сейчас настоится. (Трогает Асин лоб). О, да у вас температура. Надо что-то делать.

АСЯ. Там, в мешке, шприц и ампула, врач дала. Умеете колоть?

АНДРЕЙ. Умею.

АСЯ. Сделайте укол. Я только стесняюсь вас.

АНДРЕЙ. А вот это не надо. Врач такой же мужчина, как и все остальные.

АСЯ. Не смешите, мне трудно смеяться. (Андрей набирает лекарство). А вы не больно делаете?

АНДРЕЙ. Если игла острая, то не больно.

АСЯ. А она острая?

АНДРЕЙ. Если будет не больно, значит, острая. Ну-ка, ложитесь на живот. Спирта нет.

АСЯ. Там духи в косметичке.

АНДРЕЙ. Божественный аромат. Чей-то подарок?

АСЯ. Мой. Вы только предупредите, когда будете колоть!

АНДРЕЙ. Штаны ниже. Ниже. Еще ниже.

АСЯ. Куда уж ниже то.

АНДРЕЙ. Расслабьтесь! (Профессионально делает шлепок и всаживает иглу.)

АСЯ. Зачем вы меня шлепаете?!

АНДРЕЙ. Не двигаться! Вот и все. Я подержу ватку.

АСЯ. Уже все? Я даже не почувствовала! Совсем не больно. Отвернитесь, не надо смотреть на меня.

АНДРЕЙ. Я ватку держу.

АСЯ. Вы чай обещали.

АНДРЕЙ. Уже вскипел. Вы сами не сможете, горячий, давайте я вас попою. (Усаживает Асю, укутывает одеялом и поит из кружки). Хотите сухарик?

АСЯ. Пить хочу.

АНДРЕЙ. Пейте, чаю много… Зачем вы это сделали?

АСЯ. А что мне оставалось делать?

АНДРЕЙ. Не знаю.

АСЯ. Вот и я не знаю. Знала бы, не делала. А что, ваша жена ни разу этого не делала?

АНДРЕЙ. Делала.

АСЯ. Вот видите. А у нее были вы. А у меня никого нет.

АНДРЕЙ. Но он-то был.

АСЯ. Был да сплыл. Сама во всем виноватая. Размечталась, расслабилась и влетела… Дура. Господи, какая же я дура!

АНДРЕЙ. Вам деньги на врача были нужны?

АСЯ. Угу.

АНДРЕЙ. Извините за такой вопрос — а почему вы ко мне пришли? Неужели у вас ни одной родной души?

АСЯ. Родные есть, но души у них нет. Вы наш городок не знаете. Удавиться легче. Можно я лягу?

АНДРЕЙ. Конечно, конечно! Обождите, подушку взобью. Вот так. Спите. Я немного поработаю. Попишу, стучать не буду. Постарайтесь заснуть.

АСЯ. Ох, хорошо-то как…

АНДРЕЙ. Вот и чудесно. Я вам чай на тумбочку поставлю, проснетесь, попьете. (Садится за стол, пишет.)

АСЯ (тихо). Андрей. Андрей…

АНДРЕЙ. Да?

АСЯ. Андрей, меня знобит. Мне холодно…

АНДРЕЙ (трогает Асин лоб). Температура упала. Я вас вторым одеялом укрою. И носки шерстяные. Чистые. Давайте ваши ноги. (Одевает ей носки.) Какая у вас красивая ступня. Просто совершенство.

АСЯ. Вот и он так говорил. (Начинает плакать, все громче и громче.)

АНДРЕЙ. Все будет хорошо… Вот увидите. Все будет хорошо… Поплачьте, это помогает…

АСЯ. Это Валентина.

АНДРЕЙ (Валентине). У нас все хорошо! (Асе.) Плачьте, плачьте, станет легче… Не держите в себе. (Ася плачет, прижавшись к Андрею.)

Картина четвертая

АСЯ. Здравствуй, Князев.

АНДРЕЙ. Здравствуйте.

АСЯ. У живодера был?

АНДРЕЙ. Да. (Смотрит на продукты.) Что это?

АСЯ. Деревянное письмо тебе пришло.

АНДРЕЙ. Что еще за письмо?

АСЯ. Ну посылка.

АНДРЕЙ. От кого?

АСЯ. А я знаю? Может, жена прислала.

АНДРЕЙ. С чего бы это?

АСЯ. Тебе видней. Может, с работы кто.

АНДРЕЙ. Может, только некому.

АСЯ (встает с постели). Есть хочешь?

АНДРЕЙ. Нет.

АСЯ. Ну и видок у тебя. (Кладет ладонь на его лоб.). У тебя температура. Под сорок.

АНДРЕЙ. Лечь хочу. Пустота какая-то. Позови врача.

АСЯ. Вот еще. Не вздумай врача звать. Никогда не зови здешнего врача. Его здесь так и кличут — «убийца в белом халате». А он смеется. Ложись, сейчас лечить буду.

АНДРЕЙ. Сделай попить. (Ложится в постель.)

АСЯ. Лежи и молчи. (Готовит Андрею питье.)

АНДРЕЙ…он говорит, что все документы изобличают именно меня и что только жалость ко мне мешает ему отдать дело в суд. Даже если я не виноват, доказать это ему не представляется возможным, это только будет злить судей, и срок от этого может лишь вырасти…

АСЯ. Интересно. А что адвокат?

АНДРЕЙ. Его все время нету. А когда появляется, говорит точь-в-точь как следователь.

АСЯ. Не бегать же им друг от друга, когда в преферанс захочется. Городок маленький. Садись, чай с лимоном и медом.

АНДРЕЙ. А где мед взяла?

АСЯ. Из посылки.

АНДРЕЙ. Врешь ты все.

АСЯ. Ну вру. Пей, пока горячий.

АНДРЕЙ. Ох, хорошо-то как.

АСЯ. И здесь может быть хорошо.

АНДРЕЙ. Нигде мне так покойно не работалось. Если б не этот чертов следователь, новую книгу бы начал.

АСЯ. Начинай, я ему скажу, чтобы не мешал.

АНДРЕЙ. Так он тебя и послушает.

АСЯ. Должок за ним есть. Никуда не денется.

АНДРЕЙ. И много должен?

АСЯ. Любопытные живут меньше. Налить еще?

АНДРЕЙ. С удовольствием. Спасибо.

АСЯ. Поешь что-нибудь, не выкидывать же.

АНДРЕЙ. Не могу, мутит… Выйди на минуточку, а?

АСЯ. Ты большой взрослый человек. Иди и не стесняйся. Контролер такая же женщина, как и все другие.

АСЯ. Глотай. Аспирин, аскорбинка и парацетамол. А сверху коньяком.

АНДРЕЙ. Спасибо.

АСЯ. За лекарство не благодарят.

АНДРЕЙ. Все равно спасибо. (Целует Асю в щеку.)

АСЯ. Ты меня из жалости поцеловал?

АНДРЕЙ. Из благодарности.

АСЯ. К охраннице? Расчувствовался. Не родная я тебе.

АНДРЕЙ (забирается в постель). Ох, как славно ноги протянуть.

АСЯ. Слушай. Разговор небольшой есть.

АНДРЕЙ. Ну если только небольшой, сил нету.

АСЯ. Ты только слушай. Я ничего не знаю и ничего тебе не говорила, понял?

АНДРЕЙ. Да.

АСЯ. Если все подпишешь, судить будут здесь, здесь же и отсидишь. Дадут по минимуму и подведут под первую амнистию. Пока будешь сидеть, жить будешь лучше, чем на воле.

АНДРЕЙ. Это нетрудно сделать.

АСЯ. И еще. Все условия для работы будут созданы. Выйдешь на волю — не обидят. Оденут, обуют, дадут денег, может, чего и побольше.

АНДРЕЙ. Например?

АСЯ. Например, машину.

АНДРЕЙ. То ли у меня галлюцинации, то ли у тебя бред.

АСЯ. Это не бред, а деловое предложение.

АНДРЕЙ. От кого?

АСЯ. От таких же интеллигентных людей.

АНДРЕЙ. Спасибо. Такой день тяжелый, да еще ты со своими деловыми предложениями. С ума сойти можно. Обуют и оденут! (Хохочет.) А какой марки машина?

АСЯ. А какую хочешь.

АНДРЕЙ. Японский джип с дизелем — за грибами и на рыбалку ездить. Всю жизнь о таком мечтал. А?

АСЯ. Будет тебе дизель.

АНДРЕЙ. Допустим, соглашаюсь! Допустим, не более. Иду на все — виноват один я, выписал две цистерны спирта по шестьдесят тонн в каждой телескоп протирать в экспедиции каждый божий день по три раза, телескоп протирал слюнями, а спирт разбавил водой из болота — это мне понятно, это я умею, разлил все по бутылкам, Господи, где я столько бутылок взял? копил всю жизнь! наклейки приклеил, пробки закрутил, по ларькам развез, все продал Магомету, Мураду и Ваньке-Каину, деньги пропил со товарищи? Не поверят! Понес деньги менять на доллары, меня кинули два раза по сто двадцать тысяч зеленых прямо в подворотне, цыгане! Бред какой. Судите меня, граждане судьи, подлец я и недостоин войти в светлое капиталистическое завтра. Аминь!

АСЯ. Да ты артист! (Аплодирует.) Три года с конфискацией до первой амнистии.

АНДРЕЙ. В честь тысячелетия крещения Татарстана. А до этого — в зону! И лес валить. Там меня оденут, обуют, а потом и опустят!

АСЯ. Ты где таких слов нахватался?

АНДРЕЙ. Не верю! — как говорил покойный Станиславский!

АСЯ. А это кто?

АНДРЕЙ. Очень крупный авторитет был.

АСЯ. Князев, я не дура, я всего Станиславского прочла, когда в театральный поступала. Скажи этим людям спасибо! Это серьезные люди, это умные и всемогущие, им просто жалко тебя!

АНДРЕЙ. Нет, мне нравится эта волчья жалость! Деньги у них, а сидеть должен я! Ну почему?

АСЯ. Потому что деньги у них. Ну не повезло тебе! И не ори на меня.

АНДРЕЙ. Не повезло — это сильный довод. Что-то мне последние пятнадцать лет хронически не везет. Японский джип, говоришь, японский городовой! Испугались!

АСЯ. Они-то? Да они никого не боятся. Просто им быстрее и дешевле тебя купить, вот и все!

АНДРЕЙ. Так дешево я стою?

АСЯ. Ты-то?! Конечно, дешевка! За сколько тебя в твоем институте покупают?! Ты считал? Ты дешевка, и таких пятачок пучок! Ты будь доволен, что они хоть что-то дают! Заснешь ночью — и не проснешься, вот цена таким, как ты! Кто за тебя заступился? Кто-нибудь сюда с работы приехал? Да они сдали тебя с потрохами! Ты никому и нигде не нужен!

АНДРЕЙ (вскакивает с кровати). Пшла вон! Вон отсюда!

АСЯ. Это ты мне? За все, что я сделала? Ты… ты… ты жестокий человек! Ты плохой человек! Ты… (Плачет.)

АНДРЕЙ. Извини. Сорвалось. Ты сама виновата. Кто же мужчине говорит всю правду? Этого ни один мужик не выдержит. А у меня температура. Высокая. Вот, пощупай, весь я горю, не пойму от чего…

АСЯ. Иди ты к черту со своей температурой. Ложись! (Андрей послушно ложится в постель.) Загнешься без меня. И не вздумай врача звать, а то вынесут вперед ногами, он очень опытный. Пойми ты, я ведь не просто так, я хочу, чтобы тебе лучше было.

АНДРЕЙ. Не могу… И рад бы, да не могу… Честь дороже. Так и передай.

АСЯ. Дурак ты, Князев. Температура спала. Спи. Ты пьян, тебе нельзя много пить! Дурачок ты у меня, подшефный! (Выходит и закрывает за собой дверь.)

Картина пятая

АНДРЕЙ. Вы за мной? Вызывают? (Дверь беззвучно закрывается.) Чудак человек.

АСЯ. Андрей! Андрей!! Где ты?!

АНДРЕЙ (выходит из туалета). Чего ты кричишь? Ночь на дворе.

АСЯ. Ох, напугал ты меня…

АНДРЕЙ. Я?! Да это ты со своими воплями! Что за проверки по ночам? Ревнуешь?

АСЯ. Дурак ты, Князев. Почему дверь открыта?

АНДРЕЙ. Он не закрыл.

АСЯ. Кто он?!

АНДРЕЙ. Понятия не имею. Открыл дверь, посмотрел вот так и ушел. И не закрыл ее. Что с тобой?

АСЯ. Как он выглядел?

АНДРЕЙ. Мужик. В коридоре-то темно.

АСЯ. Ну хоть что-нибудь!!

АНДРЕЙ. Хилый такой, меньше тебя. Чаю хочешь? У меня сегодня же день рождения, совсем забыл.

АСЯ. День рождения?!

АНДРЕЙ. Сорок лет разменял. Грустно.

АСЯ. Боже, это он…

АНДРЕЙ. Да кто он?

АСЯ. Некогда! Сейчас снова придет! Быстро под шконку! И не двигаться! Даже если стрельба! Тихо сидеть! Как мышь! (Заталкивает Андрея под кровать.)

АНДРЕЙ (из-под кровати). А кто он такой?

АСЯ. Да заткнись ты!

АСЯ. Вылезай. (Андрей выползает из-под кровати.) Помоги подняться.

АСЯ. Перестань. (Отталкивает Андрея, садится на кровать.)

АНДРЕЙ. Что это было?

АСЯ. Смерть твоя была.

АНДРЕЙ. Он приходил меня убить?

АСЯ…и закопать, и надпись написать…

АНДРЕЙ. Почему не убил в первый раз?

АСЯ. Присматривался.

АНДРЕЙ. А сейчас?

АСЯ. Дурак, я помешала.

АНДРЕЙ. А в третий раз?

АСЯ. Не думаю. Что он со мной будет делать?

АНДРЕЙ. Выберет момент, тебя не будет…

АСЯ. А я всю ночь буду.

АНДРЕЙ. На следующую придет.

АСЯ. Не придет, если жить не разлюбил…

АНДРЕЙ. Он тебя боится?

АСЯ. Меня здесь все боятся.

АНДРЕЙ. Почему?

АСЯ. Потому что я никого не боюсь. «Маугли» помнишь?

АНДРЕЙ. Читал.

АСЯ. Кто там самый храбрый?

АНДРЕЙ. Волчица?

АСЯ. Догадливый… Шер-Хана не боялась. Будешь моим Маугли. Страшно было?

АНДРЕЙ. Грязно там под кроватью.

АСЯ. А мне страшно. Они за тебя всерьез взялись.

АНДРЕЙ. Что я им плохого сделал?

АСЯ. Путаешься под ногами. Тебе же предложили.

АНДРЕЙ. Я не хочу.

АСЯ. Тогда терпи — за все платишь. Давай день рождения праздновать. (Заглядывает в холодильник.) О, коньяк остался. Ты мало ешь, все пропадает, булочки вон засохли. (Накрывает стол.) Помой яблоки.

АНДРЕЙ. Он специально пришел ко дню рождения?

АСЯ. С подарком.

АНДРЕЙ. Инсценировал бы самоубийство.

АСЯ. Маугли догадливый. В инструкции даже пункт есть — усилить наблюдение накануне дня рождения. Суицида много в этот день.

АНДРЕЙ. А где он бы меня повесил?

АСЯ. Давай не будем о грустном. Хороший стол получился. А подарка у меня нету.

АНДРЕЙ. Ты мне жизнь подарила. (Разливает коньяк по рюмкам.)

АСЯ. Волчица поздравляет Маугли с днем рождения. (Целует Андрея.)

АНДРЕЙ (воет). У-у-у! (Выпивают.)

АСЯ. Да перестань ты оглядываться. Пока я здесь, ничего не будет.

АНДРЕЙ. А утром?

АСЯ. Утро вечером мудренее. Ешь, дичь можно руками.

АНДРЕЙ. Первый нормальный день рождения — в отдельной квартире, с красивой женщиной, дорогим подарком.

АСЯ. Еще уходить отсюда не захочешь. Давай за родителей.

АНДРЕЙ. Они умерли.

АСЯ. Мои тоже. Мы с тобой две сиротинушки. У тебя дети есть?

АНДРЕЙ. Нету.

АСЯ. Почему?

АНДРЕЙ. Опоздали. Моя диссертация, жены, теперь вот докторские надо делать…

АСЯ. А детей уже не сделать.

АНДРЕЙ. Наверное. Давай за нашу встречу…

АСЯ. Давай.

АНДРЕЙ. Можно, я тебя поцелую?

АСЯ. Нет, стеснительная я… А танцы будут?

АНДРЕЙ (включает приемник). Вы танцуете?

АСЯ. Танцую. (Танцуют.)

АНДРЕЙ. Вы прелестно танцуете…

АСЯ. Вы тоже. Пистолет не мешает?

АНДРЕЙ. Если буду приставать к вам с нехорошими намерениями, будете стрелять?

АСЯ. Только по конечностям. В твои трудно будет попасть.

АНДРЕЙ. Я постараюсь не двигаться. (Рассматривает пистолет, направляет его на Асю.) Стой, стрелять буду!

АСЯ. Стою.

АНДРЕЙ. Стреляю… (Целует Асю.)

АСЯ. А ты хорошо целуешься.

АНДРЕЙ. Разве можно целоваться плохо?

АСЯ. Еще как… (Целуются.) Князев, пожалей меня, я ведь не железная…

АНДРЕЙ. Ты внучка железного Феликса… (Целуются.)

АСЯ…мы же хотели остаться друзьями…

АНДРЕЙ. Не было такого уговора…

АСЯ (вырывается). Не надо больше, Андрей… Расскажи лучше о себе…

АНДРЕЙ. Чего там говорить — статья девяносто третья, от семи до пятнадцати с конфискацией последних штанов!

АСЯ. Перестань!.. (Смотрит бумаги.) Что ты все время считаешь?

АНДРЕЙ (подходит к окну). Иди сюда.

АСЯ. А приставать не будешь?

АНДРЕЙ. Буду.

АСЯ. У меня минус три. Не смотри. (Надевает очки.) Я очень некрасивая?

АНДРЕЙ. Ты просто прелесть… (Целует Асю.)

АСЯ. Ты про звезды обещал!

АНДРЕЙ. Вон видишь, над вышкой с часовым — крупная звезда, а слева мелкие?

АСЯ. Вижу…

АНДРЕЙ. А между ними темно.

АСЯ. Темно…

АНДРЕЙ. А там — в темноте — далеко-далеко, шаровое скопление звезд, миллиона три, а в нем двойная звезда — большая красная и маленькая голубая. Они крутятся вместе и не знают, что я за ними подсматриваю… Я слушаю шорох этих звезд.

АСЯ (смеется). Шорох звезд — это у блатных трусость называется. И о чем они тебе шепчут?

АНДРЕЙ. Они хотят встретиться вот уже несколько миллионов лет…

АСЯ. А когда встретятся?

АНДРЕЙ. Погибнут…

АСЯ. Совсем?

АНДРЕЙ… и вспыхнет новая звезда…

АСЯ. А когда?

АНДРЕЙ. И нас не будет, и человечества не будет…

АСЯ. Грустно… Давай спать, Князев. Уже светает. Постой здесь, я разденусь.

Ася уходит за ширму, раздевается и ложится в постель. Андрей стоит у окна.

АСЯ. Шер-Хан не придет. Иди ко мне.

Андрей раздевается и ложится рядом с Асей.

АСЯ. Милый… Милый, милый, милый…

АНДРЕЙ. Я люблю тебя…

МОНОЛОГ ВТОРОЙ

Я стесняюсь людей… Я их всегда стеснялась. Когда я выходила к доске, это еще в школе, я хорошо училась, особенно я любила литературу… И учительница любила меня. Когда я выходила к доске, у меня перехватывало горло, я не могла говорить, когда чьи-то глаза на меня смотрят… Мне и сейчас трудно говорить, когда вы на меня смотрите… Она понимала это, она была хорошая учительница. Она одной мне разрешала отвечать урок, повернувшись лицом к доске, вот так. (Поворачивается спиной к зрителям.) «Только говори чуть громче», — просила она. Все смеялись, потом привыкли… И я привыкла видеть все спиной, не смейтесь… Два раза это спасало мне жизнь. Один раз это была машина, а второй раз это был человек. Они хотели убить меня, по глупости. Но не получилось. Поэтому я ничего и никого не боюсь. Я только боюсь встреч с моей учительницей… Она почему-то не может простить мне мою работу. Конечно, она интеллигентный человек, она здоровается со мной, расспрашивает о жизни, но я-то вижу, что она мучается, видя меня… Чтобы она не мучилась, я делаю вид, что не вижу ее. Мне легко это сделать, я близорукая. Я слишком много читала лежа, и испортила себе глаза. Но я не жалею. Без очков мир намного лучше, он такой пятнистый и расплывчатый… Все краски мягкие и нет резких переходов. У всех людей чистые, красивые лица, и на одеждах не видно никакой грязи… Это мой мир, и, пожалуйста, не входите в него без моего разрешения…

Картина шестая

АСЯ. А в этой камере есть маленькие дети?

АНДРЕЙ. Есть!

АСЯ. А ты кто — мальчик или девочка?

АНДРЕЙ. Не знаю. А ты кто — Дед Мороз или Снегурочка?

АСЯ. Я Снегурочка и люблю послушных мальчиков. Тебя как зовут?

АНДРЕЙ. Андрюша, статья девяносто третья!

АСЯ. Доигрался! Не слушался старших! А сейчас ты не нарушаешь правила внутреннего распорядка?

АНДРЕЙ. Никогда!

АСЯ. Вижу, что ты послушный мальчик и не склонен к побегу! Расскажешь стишок — получишь подарок.

АНДРЕЙ. Стих!

АСЯ. Молодец! Вот тебе подарок! (Целует Андрея.)

АНДРЕЙ. И это все?

АСЯ. Остальное после двенадцати Дед Мороз! А мне что?

АНДРЕЙ. После двенадцати — массовый побег.

АСЯ. Тьфу на тебя! Кавалер, помогли бы даме снять шинель…

АНДРЕЙ. Слушай, а как она работает?

АСЯ. Зажги свечечку, и там все закружится и заиграет. И елочку зажги. Я хочу праздника…

АНДРЕЙ. Как ты красива, возлюбленная сестра моя, стражница!

АСЯ. Как ты умен, мой очаровательный пленник! (Целуются.) Хорошо как!

АНДРЕЙ. Давай все приготовим, скоро пробьет! (Включает радио, звучит музыка.)

АСЯ. Сначала проводим Старый, потом встретим Новый! А потом…

АНДРЕЙ…пойдем по соседним женским камерам! С визитами!

АСЯ. Никуда мы не пойдем, нам и тут хорошо! Что будешь пить — водку или коньяк?

АНДРЕЙ. Водка местная?

АСЯ. Не-а, шведская.

АНДРЕЙ. Тогда ее, родимую. А тебе?

АСЯ. Шампанского. Ну вот, стол и готов.

АНДРЕЙ. Давненько не встречал я Новый Год за таким столом и в компании с такой женщиной, да и еще в таком месте.

АСЯ. Не место красит человека. Хозяин, ухаживайте за дамой!

АНДРЕЙ. Извините, Ассоль Николаевна! Мужлан-с! Одичал-с без женщин-с. Разрешите пригласить вас к столу?

АСЯ. С радостью, Андрей Игоревич! Как у вас здесь мило! Я вот что вам скажу: вам хозяйки здесь не хватает!

АНДРЕЙ. Вы попали в мое больное место! И меня одолевает такое же чувство. Женская рука, знаете ли, способна на многое. Женщина, я не боюсь этого слова, женщина — друг человека!

АСЯ. Какой стол, нет, какой стол! С вашими бы способностями да на волю!

АНДРЕЙ. На свете счастья нет, а есть покой и воля. Покоя здесь предостаточно, а вот воли…

АСЯ. Воля ваша, как сказал классик. Можете звать меня просто Асей.

АНДРЕЙ. Просто Ася! Ночь чудес. Просто Ася, хотите салату?

АСЯ. Хочу, мой дорогой. И икры хочу, и маслин. Буженину тоже хочу. Я все на свете хочу! Я стала есть в два раза больше, просто зверский аппетит образовался!

АНДРЕЙ. Вид молодой голодной женщины наполняет мою душу счастьем!

АСЯ. Счастья же нету.

АНДРЕЙ. Тогда покоем. Чего ты ждешь?

АСЯ. Шампанское! Кстати, вы умеете открывать шампанское?

АНДРЕЙ. Мадам, перед вами самый лучший в мире открыватель шампанского!

АСЯ. Работали официантом?

АНДРЕЙ. Я служил мушкетером!

АСЯ. Кем же именно?

АНДРЕЙ (возится с бутылкой). Я откликался на имя Арамис!

АСЯ. Толстоваты вы что-то, батенька, для Арамиса! Ну да Господь с вами, открывайте. (Андрей откупоривает бутылку.) Пшик! А где выстрел? Где пена?

АНДРЕЙ. Только загулявшие купчики поливают камеру шампанским. Ваш бокал.

АСЯ. Ваш тост, мой господин.

АНДРЕЙ. Новогодний тост — это серьезно. Я знаю, что все в этом мире относительно. Вот я стою, а ты сидишь. А на самом деле сижу я. Но не будем о грустном. Передо мною — весы. На одной чаше — это дурацкое дело, эта тюрьма, эти унижающие допросы. Страхи за будущее. На другой — ты, я, обнимающий тебя, этот вечер, моя почти готовая книга, этот покой, какого я не знал никогда. И я чувствую, да нет, я просто вижу, что чаша с тобой медленно движется вниз, а та, другая, с допросами и статьями, все быстрее уходит вверх. Выпьем за чашу, которая перевешивает. Шепот звезд не должен никого пугать. За твою чашу, любимая!

АСЯ. Я люблю тебя. (Выпивают и целуются.)

АНДРЕЙ. Ты меня раскормишь, как борова. Жую целыми днями. Хорошо еще, что по ночам худею.

АСЯ. Это и есть душевное и телесное равновесие. Наливай себе — хочу выпить за тебя!

АНДРЕЙ. За меня?

АСЯ. Просто за тебя!

АНДРЕЙ (выпивает). Есть что-то привлекательное в шведской модели социализма!

АСЯ. А ты веришь, что мы будем жить лучше?

АНДРЕЙ. У меня ничего не осталось, кроме веры. И твоей любви. Давай за эту дружную семейку?

АСЯ. За веру, надежду и любовь! (Выпивают. Ася целится пальцем в Андрея.) Стой, стрелять буду!

АНДРЕЙ. Стою.

АСЯ. Стреляю. (Целуются. Из приемника слышны звуки кремлевских курантов.) Ну вот и Новый Год наступает!

АНДРЕЙ. А мы обороняемся.

АСЯ. Не гневи Бога, я верю, что он будет для нас счастливым. За наше счастье!

АНДРЕЙ. За него. (Выпивают.)

АСЯ (бьет бокал об пол). Ну бей же, бей быстрее! (Андрей бьет бокал.) На счастье! (Звучит новогодний вальс.)

АНДРЕЙ. Разрешите пригласить вас на тур вальса!

АСЯ. Ну разве вам откажешь? (Танцуют.)

АНДРЕЙ. Вы прелестно танцуете!

АСЯ. Мы провинциалочки.

АНДРЕЙ. Во всем мире лучшие алмазы добывают в провинциях!

АСЯ. Но гранят-то их в столицах.

АНДРЕЙ. Да.

АСЯ. Я пойду за подарком. (Выходит. Андрей достает пакет из ящика стола. Ася с порога.) Помоги, он тяжелый.

АНДРЕЙ. Что это?

АСЯ. Давай ты первый. (Зажмуривается.) Я готова.

АНДРЕЙ. Вот. Не суди строго. Как смог. (Протягивает Асин портрет.)

АСЯ. Ты еще и рисуешь? Вот это да! Спасибо! Давай здесь повесим. Я буду смотреть на тебя каждую секунду. (Вешает портрет на стену.) Открывай, чего ждешь.

АНДРЕЙ (открывает коробку). Блин, никак компутер? (Вытаскивает блоки на стол.)

АСЯ. Это хороший? Это то, что тебе нужно?

АНДРЕЙ. Годится.

АСЯ. Ты не рад? Не насовсем, конечно, но можешь пользоваться, сколько захочешь.

АНДРЕЙ. Что я за это должен сделать?

АСЯ. Кому?

АНДРЕЙ. Хозяину этой штуки.

АСЯ. Ты никому ничего не должен. Я попросила одного старого друга.

АНДРЕЙ. Хорошо, пусть будет так. Что тогда ты должна сделать этому хорошему старому другу? (Ася дает Андрею пощечину.) Спасибо.

АСЯ. Пожалуйста.

АНДРЕЙ. За подарок. Это царский подарок. Я сделаю все, что хотел. (Ася садится. Андрей становится перед ней на колени.) Ася… Прости меня… Я… Мне здесь нелегко. Иногда я с трудом себя сдерживаю.

АСЯ. Я понимаю, я все понимаю… Я сама удивляюсь твоей воле… Ты даже не понимаешь… ты прав, но не совсем… Я дала им понять, что ты почти согласен, но нужно помочь… Вот с этой штукой.

АНДРЕЙ. Это опасные игры.

АСЯ. Я волчица, я их всех перехитрю… Они думают, я просто влюбленная дура, на все пойду… А я волчица, если они тебя хоть пальцем тронут, не жить им на белом свете… И дело даже не только там в тебе или во мне… Есть еще один человек, ради которого я на все пойду…

АНДРЕЙ. Я его знаю?

АСЯ. Нет… Он еще не родился… (Андрей вопросительно смотрит на Асю.) Да. (Ася прижимает голову Андрея к своему животу.) Да. (Играет музыкальная шкатулка.)

Картина седьмая

АСЯ. Чего ты не спишь? Я же сказала — скоро приду.

АНДРЕЙ. Ты меня и разбудила. Куда тебя вызывали?

АСЯ. На кудыкину гору.

АНДРЕЙ. А все-таки?

АСЯ. Ты что — живодер? Вызывали, значит, нужна была.

АНДРЕЙ. Кому?

АСЯ. Хрену одному.

АНДРЕЙ. Ася, что с тобой?!

АСЯ. Ничего. Где у тебя вода? (Пьет воду из горлышка чайника.) Помоги раздеться. Ну помоги же, черт тебя побрал!

АНДРЕЙ. Не кричи на меня.

АСЯ. Ну помоги же. (Андрей стягивает с нее сапоги.)

АНДРЕЙ. Ася, ты пьяна.

АСЯ. А ты не видишь!

АНДРЕЙ. Тебе нельзя пить, хоть о ребенке бы подумала. Урода родить хочешь?

АСЯ. Я все знаю. Я не могла иначе. Не могла, поверь мне.

АНДРЕЙ. Ты не алкоголичка?

АСЯ. Нет.

АНДРЕЙ. Тогда не понимаю. В час ночи куда-то вызывают, приходишь через два часа в стельку пьяная, зная, что тебе нельзя ни капли! И талдычишь при этом, что не могла иначе! Что, министр внутренних дел приехал? Генералу честь отдавала?

АСЯ. Перестань.

АНДРЕЙ. Это не довод! «Перестань!» Это и мой ребенок. Я хочу, чтобы он родился здоровым!

АСЯ. Я его люблю не меньше тебя.

АНДРЕЙ. Тогда какого черта пьешь?

АСЯ. Хочешь правду знать?

АНДРЕЙ. Хочу!

АСЯ. Всю?

АНДРЕЙ. Всю!

АСЯ. Только потом не жалуйся. Это не генерал приехал. Это одного мужика на вышку привезли. Такой тихий, вроде тебя, с высшим образованием. Ветеринар!

АНДРЕЙ. На какую вышку?

АСЯ. На расстрел.

АНДРЕЙ. А почему сюда?

АСЯ. Место здесь тихое. Выстрелов не слышно.

АНДРЕЙ. И что с ним?

АСЯ. Усыпили ветеринара. В голову.

АНДРЕЙ. Тебя на охрану вызывали?

АСЯ. Нет.

АНДРЕЙ. А на что?

АСЯ. На расстрел. Работа у меня такая.

АНДРЕЙ. Это неправда?

АСЯ. Ты сам все хотел знать. Я тебя просила — не спрашивай!

АНДРЕЙ. Ложись спать.

АСЯ. Ну уж нет, я теперь все расскажу, мой милый!

АНДРЕЙ. Ася, перестань.

АСЯ. А потом первый скажешь — палач! Руки в крови! У хирурга руки тоже в крови!

АНДРЕЙ. Ася.

АСЯ. Что Ася?! Снеслася твоя Ася! Заткнись и слушай! Я бы сама вызвалась пришить этого зверя. Он детей насиловал и убивал! Лучше бы сразу убивал! Я как сопроводиловку прочитала, его увидела, меня всю судорогой свело! Таких надо давить! Давить! Давить! Я рожу ребенка, выкормлю, а потом буду трястись от страха, чтобы такая сволочь рядом не прошла!

АНДРЕЙ. А если ошибка? Как со мной.

АСЯ. Да я лучше десять невиновных убью, лишь бы такой не ушел! Господи! ну что ты делаешь?! (Рыдает.)

АНДРЕЙ. Ну перестань. Перестань. Все прошло…

АСЯ. Не могу! Не могу… у-у-у…

АНДРЕЙ (поит Асю водой). Успокойся, успокойся, прошу тебя…

АСЯ. Прости. Я больше не буду. Все. Больше не буду. Прости.

АНДРЕЙ. Ну что ты! Может, тебе налить?

АСЯ. Нет. Я уже спокойна.

АНДРЕЙ. Ложись. (Ася ложится, Андрей накрывает ее одеялом.)

АСЯ. Андрей, ты меня все равно любишь?

АНДРЕЙ. Люблю.

АСЯ. Почему ты меня не поцелуешь?

АНДРЕЙ (целует Асю). Спокойной ночи. Спи.

АСЯ. Спокойной ночи, любимый.

МОНОЛОГ ТРЕТИЙ

В первый раз было не страшно, только любопытно. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь. Все были со мной так ласковы, так обходительны… На Руси уважают палачей… Потом стало плохо. Дальше — еще хуже… Я не видела выхода из этого тоннеля. Но уж коль вошла в него — иди, назад дороги нет. Я стала искать спасения в Храме. Я стала думать о Боге. Ведь если силой обстоятельств я избрана оружием Божьим, то само оружие в этом не виновато? Если Он там, наверху, все знает и все предвидит, значит, Он предвидел и мою жизнь? И мои страхи. Он спасет меня… Так я привыкла к этой работе. Не называть же ее своим призванием. В душе я все время ждала чуда, какого-то избавления… И наконец, в мою жизнь вошел Андрей… Я поняла, что это награда мне за долгие годы ожидания. Я люблю его, что бы он ни сделал со мной дальше. Я понимаю, что и он сейчас, как я раньше, страдает волей обстоятельств, не зависящих от него самого. Милый, тут нужно перетерпеть и идти вперед, даже на ощупь… И будет свет в конце тоннеля… Я-то знаю, я все это прошла. Иди, милый, не бойся, я с тобой… Я защищу тебя. Я люблю тебя…

Картина восьмая

АСЯ. Милый, я соскучилась по тебе. (Целует Андрея и садится на кровать.)

АНДРЕЙ. Угу… За два часа?

АСЯ. Знаешь, как они долго тянулись? Я же тебе не мешаю.

АНДРЕЙ (напевает, не прерывая работы). Не мешаешь, не мешаешь, пум-пурум, пум-пум…

АСЯ. А что ты сейчас делаешь?

АНДРЕЙ. Я же говорил — считаю.

АСЯ. А что ты считаешь?

АНДРЕЙ. Ты не поймешь.

АСЯ. Не пойму. Дай мне что-нибудь поделать.

АНДРЕЙ. Слушай, ты обещала не мешать.

АСЯ. Андрюша, а как ты думаешь, кто у нас будет?

АНДРЕЙ. Мальчик или девочка.

АСЯ. А кого тебе больше хочется?

АНДРЕЙ. Мне все равно — что акушерка скажет, то и будет.

АСЯ. Доктор говорит — по всем признакам девочка. А как мы ее назовем?

АНДРЕЙ. Мы же придумали — Ванечкой.

АСЯ. Ты не слушаешь — вдруг девочка!

АНДРЕЙ. Тогда Сашенькой. Черт, сбои пошли! Где-то электросварка работает.

АСЯ. Там камеры новые варят, очень уютные. Скоро переедем. Сашенька красивое имя… (Напевает.) Александра, Александра…

АНДРЕЙ. Ася, ну сколько можно?!

АСЯ. Молчу… (Пауза.)…в садик она ходить не будет, будет сидеть с тетей… Тетя ждет, своих-то у нее не было… Валентина мне все свое розовое приданое обещала, и коляска есть у соседей… Отдадим в английскую школу, правда, Андрюша?

АНДРЕЙ. Все отдадим людям…

АСЯ. Кончит школу, пойдет на юридический…

АНДРЕЙ. Пойдет, куда она денется… Видишь, пошла же!

АСЯ. Кто?

АНДРЕЙ. Программа!

АСЯ…будет нотариусом или председателем суда… Родит нам двух внуков, мальчика и девочку… Тебе будет шестьдесят, а мне пятьдесят. Выйдем на пенсию, будем жить на даче в верховьях, там такие красивые места! Договорюсь с начальником, свожу тебя, как будто на следственный эксперимент… Там кедры растут, бурундуки бегают…

АНДРЕЙ. Бурундук залез на сук…

АСЯ. Ты меня не слушаешь! Вот о чем я говорила?

АНДРЕЙ. О розовых бурундуках.

АСЯ. Если Ванечка — все должно быть голубым.

АНДРЕЙ. Кто голубым — Ванечка?

АСЯ. Одеяльце, чепчик… Ванечка пойдет в высшую школу МВД, я уже все решила.

АНДРЕЙ. А папаня-то у Ванечки срок тянет! Не погладят Ванечку по головке в приемной комиссии!

АСЯ. Судимость снимем — за деньги все можно.

АНДРЕЙ. А где ты их возьмешь?

АСЯ. Места знать надо.

АНДРЕЙ. Послушай, я давно тебе сказал — я не собираюсь покупать наше будущее благополучие ценой своей свободы!

АСЯ. Я помню, помню! Ты только работай, не переживай, спокойно работай! Я все для тебя сделаю — тебе ни о чем не надо думать! Хочешь рыбы на ужин? Валентина очень вкусную принесла.

АНДРЕЙ. Нет! Нет — я ничего не хочу! Я хочу выйти отсюда! Выйти, выйти — ты можешь это понять?!

АСЯ. Ну не кричи так — соседи услышат.

АНДРЕЙ. Вы делаете из меня шута горохового! Ты! Следователь! Адвокат! Все как сговорились! Я как муха в паутине! Облепили со всех сторон!

АСЯ. Тебе неприятны мои заботы? Тебе неприятно, что я хочу родить для тебя ребенка?! Тебе неприятно, что я тебя люблю?! (Плачет.)

АНДРЕЙ. Не плачь, ты же знаешь, я не могу видеть тебя плачущей! Прошу тебя, Асенька! Не ладится программа, вот я и нервничаю!

АСЯ (сквозь слезы)…сбываются все твои желания — ты хорошо работаешь, ты любим, от тебя ждут ребенка. Ты любишь. Или ты разлюбил меня? Ты скажи правду, я переживу и это…

АНДРЕЙ. Я люблю тебя, люблю… Не волнуйся, тебе нельзя волноваться. Ради Ванечки. Или Сашеньки, я уже запутался в них, но все равно люблю вас всех троих! (Целует Асю.)

АСЯ. Мне пора…

АНДРЕЙ. Иди.

АСЯ. Ты будешь ждать меня?

АНДРЕЙ. Буду.

АСЯ. Очень?

АНДРЕЙ. Очень.

АСЯ. Поцелуй меня. Извини, что я такая плаксивая. Доктор сказал, что у всех так бывает.

АНДРЕЙ. Плачь, сколько хочешь. Я тоже разрешаю. (Целует Асю.) Иди же.

АСЯ. Я тебя так люблю.

АНДРЕЙ. Ну, иди же.

Картина девятая

АСЯ. Зайчик! Угадай, кто пришел? Ну что ты опять дуешься? Не заболел ли?

АНДРЕЙ. Нет.

АСЯ. Не грусти, вон весна на дворе, снег уже тает. Чего ты не работаешь?

АНДРЕЙ. Я все закончил.

АСЯ. Давай тогда отпразднуем сегодня вечером.

АНДРЕЙ. Что праздновать? Это полдела — работу написать. Надо идти в издательство, посылать на экспертизу, доклад сделать на конференции… Э-э, да что я тебе объясняю… Что-то надо делать. Что-то надо делать. Я сойду с ума.

АСЯ. Миленький, ну успокойся.

АНДРЕЙ. Да спокоен я!

АСЯ. Потерпи еще. Дело готовятся закрыть, изолятор тебе зачтут — и тут же амнистия! Я со всеми договорилась, все плохое в один день исчезнет! Я каждый день за тебя молюсь и свечки ставлю.

АНДРЕЙ. Ты уже и с Богом за меня договорилась. А если его нет, с кого тогда спрашивать?

АСЯ. Господи, не слушай его! Так нельзя говорить.

АНДРЕЙ. Да не слышит он меня! Иначе не сидел бы я тут!

АСЯ. Может, Он испытывает тебя, пути Господни неисповедимы.

АНДРЕЙ. А когда твоими руками людей убивает? Тоже тебя испытывает? Иди ты к черту!

АСЯ. Не мучь меня! Я знаю, это грех. Я его замаливаю. Я свечки ставлю на девятый и сороковины! Прошу тебя, не надо так!

АНДРЕЙ. И ты думаешь всего за две свечки договориться с Богом? Плохо ты его знаешь! Никак не пойму, чего в тебе больше — глупости или веры? (Смотрит в окно.) Начальство приехало. Крутое, на двух «волгах».

АСЯ. Не ругай меня. Я приду еще. (Уходит.)

АНДРЕЙ (сам себе). Жизнь возникла как привычка раньше куры и яичка.

АНДРЕЙ. Ну что там? Опять меня убивать идут?

АСЯ. Там областной прокурор.

АНДРЕЙ. Ну?

АСЯ. За тобой приехал.

АНДРЕЙ. Зачем я ему?

АСЯ. С ним жена твоя и этот, друг твой… с одеждой…

АНДРЕЙ. Серега? С какой одеждой? Зачем одежда? Я одет.

АСЯ. Бумага у них. В Москву тебя везут. От Генерального. Освободить из-под стражи…

АНДРЕЙ. Врешь.

АСЯ. Велели с вещами на выход… Собирайся.

АСЯ. Миленький, не уезжай…

АНДРЕЙ. Что ты сказала?

АСЯ. Миленький, не уезжай. Не оставляй меня… Не бросай меня, миленький…

АНДРЕЙ (продолжая собираться). Ася! Ну что ты говоришь? Ну кто тебя бросает? Ты что, не рада?

АСЯ. Нет…

АНДРЕЙ. Я тебя не понимаю. Слушай, а где мое белье, носки там всякие?

АСЯ. Дома. Не уезжай, миленький…

АНДРЕЙ. Черт с ними, новые куплю, скажу Людке — сносил… Дискеты, главное дискеты, вроде все… Да. Ася, ну что ты плачешь?

АСЯ. Андрюша, они меня не простят… Андрей, останься, я прошу тебя… Будь человеком, останься. Ради нашего ребенка.

АНДРЕЙ. Ася! Я сейчас в Москву, все дела сделаю и сразу назад. Ну не брошу я тебя в таком положении. Я же честный человек.

АСЯ. Ты их не знаешь.

АНДРЕЙ. И знать не хочу. Ну не убьют же они тебя!

АСЯ. Не убьют… Миленький, останься. Они хуже сделают — они душу из меня вынут. И твоего ребенка. Они порвут нас, они нас ползать заставят.

АНДРЕЙ. Ася, перестань. Придумай что-нибудь, вернусь — выпьем с мужиками, договоримся, не звери же они!

АСЯ. Они хуже. Человек страшнее зверя. Не уходи, прошу тебя!

АНДРЕЙ. Помоги лучше собраться. Люди за мной приехали.

АСЯ. Отдай им книгу, а сам останься. Может, им книга только и нужна.

АНДРЕЙ. Не говори глупостей. Я готов. Пошли!

АСЯ (достает пистолет, передергивает затвор). Если ты сейчас уйдешь, я убью себя и Ванечку… Ты не вернешься. Я знаю, ты никогда не вернешься.

АНДРЕЙ. Ася, не глупи. Дай сюда пистолет. (Идет к Асе.) Кому сказал — дай пистолет. Я люблю тебя.

АСЯ. Не подходи. Останься. Не трогай меня.

АНДРЕЙ (отбирает пистолет, выщелкивает обойму и отдает пистолет Асе). Я вернусь.

АСЯ. Останься, миленький, прошу тебя. Стой, стрелять буду.

АНДРЕЙ (поворачивается к Асе лицом). Стою.

АСЯ. Стреляю.

Нет! Нет!! (Отшвыривает пистолет, бьет себя по рукам.) Нет! Нет!!

Не уходи, миленький! Останься! Не уходи!!

АНДРЕЙ. Я люблю тебя. (Умирает.)