Высеченная из камня

Глава 7

После нескольких дней наблюдения за отцом, ходившим по дому как зомби, Майкл и Шейн решили, что с них хватит. Их учили не сидеть и не ждать, когда всё наладится, само собой. Их учили решать проблемы. Никто не думал, что депрессия отца исцелится сама собой, и они совместно решили, что существует только одно решение проблемы.

Но тем не менее, когда они завернули на стоянку старшей школы Генри Клей, Майкл бросил на брата обеспокоенный взгляд.

- Что, если она пошлёт нас к чёрту? – сказал Майкл. – Она не показалась мне женщиной, которая будет делать то, что не хочет.

- Ты сказал, что ушёл, потому что они целовались, правильно? – спросил Шейн, сканируя территорию в поисках высокой рыжеволосой женщины.

- Ага, но это ничего не значит. Уверен, что мама проделала хорошую работу, чтобы это разрушить. В смысле, не дай Бог, чтобы через год отец, наконец, встретил кого-то хорошего и возможно влюбился в женщину, которая его на самом деле любит, - с сарказмом сказал Майкл.

Шейн взглядом, сказал ему выбросить это из головы и покачал головой.

- Не веди себя так. Я люблю маму и в ней много хорошего, но, когда речь идёт об отце, она становится эгоисткой. Ей нравится иметь возможность прибегать к нему, когда она расстраивается из-за Люка. Ей нравится, что отец сидит дома и ни с кем не встречается. И куча другого дерьма, Шейн, - сказал Майкл, на минуту охваченный гневом.

- Слушай, я согласен с этим. Вот почему мы здесь и собираемся найти женщину, которая нравится отцу, чтобы уговорить её с ним поговорить, - тихо, но твёрдо сказал Шейн.

Он добавил в голос, как можно больше уверенности, потому что не хотел, чтобы его эмоционально возбудимый брат знал, насколько он был не уверен в их плане. Меньше всего Шейну хотелось расстроить эту женщину и разбираться, с потерявшим самообладание, Майклом. Но он должен был что-то сделать, потому что видеть, как его отец снова страдает, разбивало ему сердце.

- Ну что, сидя в машине мы ничего не решим, - сказал Шейн, хрустнув суставами пальцев, что было единственным показателем нервозности, который он себе позволил. - Давай её найдём.

Когда они вышли из машины Майкла, два парня, направлявшихся к своей машине, остановились и уставились на них. Шейн знал, что при росте 193 см, с лохматыми светлыми волосами и массивными плечами, он выглядел, как древний викинг. Добавьте к этому татуировки и пирсинг, которыми он щеголял последние шесть месяцев, и получите немедленный ошеломляющий эффект на всех, кто его не знал.

- Эй, - позвал их Шейн, почти рассмеявшись, когда увидел, что они с трудом сглотнули. – Где можно найти преподавателя искусств Джессику Дэниелс?

Майклу пришлось сдерживать смех, наблюдая за реакцией парней на Шейна. Было чертовски заманчиво над ними поприкалываться, и он подумал, как Шейну удавалось сопротивляться этому желанию, имея такой устрашающий вид. Майклу ужасно хотелось что-нибудь сказать, но вместо этого он просто тихо посмеялся над их очевидным страхом. Последнее, что им с Шейном было нужно, чтобы парни сообщили о них директору школы, прежде, чем они найдут Джессику.

Парни переглянулись, кратко обсудили вопрос Шейна и затем снова посмотрели на него.

– А зачем вам это нужно?

Шейн подмигнул Майклу и сказал со снисходительным тоном.

– Молодые самцы. Они её защищают. Майкл, поговори с ними об искусстве. Этот язык ты знаешь лучше, чем я.

Майкл фыркнул и бросил на брата взгляд, обещавший возмездие, прежде чем уже дружелюбно посмотреть на парней.

- Мы пришли встретиться с госпожой Дэниелс по поводу работы для художественной выставки, которая пройдёт в эти выходные в Цинциннати. Она просила нас сегодня заехать, - легко соврал Майкл, а затем у него возникла идея, как это дело уладить. – Нам нужно отметиться в канцелярии?

Молчавший парень ткнул говорившего локтём. И тот, который им отвечал, поднял руку и указал на вход в здание.

- Мисс Дэниелс в изостудии. Пройдите мимо мастерской, вон в том здании, и вы её увидите. Несколько минут назад она всё ещё была там, - сказал он.

- Спасибо, - ответил Майкл, улыбаясь и поднимая вверх руку. Шейн тоже поднял руку и помахал.

Майкл взглянул на него, после того, как парни сели в свою машину.

– Ладно. Я должен спросить. Для чего пирсинг и татуировки? Ты всех пугаешь и без них. А сейчас, народ тебя боится прямо до усрачки. Даже подростки, у которых не хватает благоразумия чего-то бояться.

Шейн рассмеялся над наблюдением брата, по поводу отсутствия страха у тинэйджеров.

– Если я тебе скажу, почему я это сделал, ты мне, не поверишь.

Они пошли в направлении, указанном парнями.

- О, а ты попробуй, - улыбаясь, попробовал уговорить брата Майкл. – У нас семь лет разницы в возрасте, но мы словно относимся к разным поколениям. И я нахожу работу твоего более молодого, хотя и в незначительной степени развитого ума, бесконечно очаровательной.

- После развода, как ты понимаешь, отец задумался над тем, насколько его искусство способствовало появлению проблем с мамой, и я был рад, что он не отказался от творчества. Так что я сделал эту татуировку, чтобы не забывать уважительно относиться к своему искусству, не зависимо от того, что происходит в моей жизни. В общем татуировка мне нравится. Ну, а пирсинг я сделал главным образом для того, чтобы пугать людей. И, если честно, из-за него большинство женщин держится от меня подальше, - со вздохом, сказал Шейн.

Майкл взглянул в сторону, чтобы посмотреть не шутил ли как обычно Шейн и с удивлением обнаружил, что на этот раз лицо брата было совершенно серьёзным.

– Какого чёрта, тебе вдруг захотелось держать женщин подальше? У тебя к кому-то серьёзные намерения?

- Нет, я просто устал от отношений на одну ночь. Отец был прав. Я даже не помню их имён или что-то ещё о них. Я бы хотел иметь нормальную подругу, кого-то, с кем можно проводить время вместо того, чтобы просто… ну, ты понимаешь, о чём я, - нахмурившись, сказал Шейн.

Майкл кивнул и на этот раз не стал снова его дразнить.

– Я всё размышлял, когда ты наконец придёшь в себя после Анжелы и снова будешь нормальным.

- Дело не в ней, - не согласился Шейн. – И почему ты так подумал?

- Разве это не у тебя степень по психологии? – недоверчиво спросил Майкл, не понимая, почему Шейн сам не выяснил. – После того, как вы расстались, ты и близко не подходишь к умным девушкам. Тебе, наверное, даже не нравятся все эти длинноногие блондинки.

Шейн рассмеялся. Он был разочарован, а не мёртв ниже талии.

– Если ты всерьёз так подумал, то ошибался. Я не отказывался спать с красивыми женщинами. Просто мне хотелось, чтобы к отличному телу у них прилагалась и какая-то индивидуальность. И было бы неплохо, если б они могли говорить о чём-то ещё, кроме того, как они выглядят.

- Ага, - смеясь, сказал Майкл. – Ты покончил с поверхностными блондинками, и это оставляет больше остальным. У меня есть тысяча долларов, которая говорит, что ты закончишь с крошечной умной женщиной, которая вывернет тебя наизнанку, ещё до того, как ты защитишь свою докторскую диссертацию. Отношения будут настолько для тебя шокирующими, что ты посвятишь им целую главу в книге, которую, по твоим словам, ты пишешь.

Шейн подумал о диссертации, томящейся у него на столе и ожидающей, что он отправит её на рассмотрение. Он был близок, очень близок к её завершению. И как только из печати выйдет его следующий комикс, он легко сможет вернуться к написанию диссертации. Если он это сделает, то в декабре уже сможет получить степень.

- По рукам, - Шейн наконец ответил своему брату, сказав себе не беспокоиться, даже когда Майкл рассмеялся. – Ты только что потерял тысячу долларов, братишка. И когда мы здесь закончим, тебе лучше вернуться к работе. Убедись, что к декабрю у тебя есть деньги, потому что я в этом году закончу докторантуру.

Майкл лишь рассмеялся над его заявлением.

– Ну, чернила пока не высохли ни на чём, кроме татуировки на твоей руке. Внезапно его внимание привлекли несколько парней, заносивших кисти и тряпки в одну из комнат, дальше по коридору. – Шейн, думаю мы нашли изостудию.

Когда они подошли к двери, то увидели высокую женщину в плотно облегающих, выцветших джинсах и ковбойских сапогах, кружившую по комнате. Она была на добрых шесть дюймов выше, чем большинство студентов.

Шейн тихо присвистнул.

– Ничего себе, - сказал он, заставляя усмехнуться, стоявшего рядом Майкла.

- Ага. И она выглядит так же хорошо со всех сторон, - непринуждённо сказал Майкл. – Ей нравятся мои работы. И я хочу, чтобы она осталась.

- Ты хочешь, чтобы она осталась? Почему? Ты хочешь флиртовать с женщиной отца? – в шоке спросил Шейн, заставляя брата снова рассмеяться.

- Ага, хочу, - просто ответил Майкл, глядя на брата смеющимися глазами. – Я корыстный, но это не так жутко, как звучит. Я хочу ещё одного художника в нашей семье и мачеху, которая не заставит отца чувствовать вину, за то, что ему нравится делать. Мы все закончили с женщинами, которые критиковали или откровенно ненавидели наше искусство. Ты бы мог подумать, что можно зарабатывать деньги, создавая произведения искусства и это докажет, что этим стоило заниматься, но нет – этого тоже недостаточно.

Шейн захихикал, услышав тираду брата, которую после развода родителей слышал сотни раз и положил руку на плечо брата.

– Боже, Майкл, почему бы тебе не рассказать, как ты себя на самом деле чувствуешь?

- Тебе повезло, что мы в школе, - предупредил Майкл.

Шейн рассмеялся и пожал плечо брата.

– Расслабься братишка. Мы здесь и сделаем для отца всё, что сможем. Разбираться между собой нам придётся в другое время.

Майкл закатил глаза к потолку, но в конечном итоге, когда его глаза опустились вниз, он встретился взглядом с Джессикой Дэниелс. Она прошла через комнату и встала перед ними, положив руки на бедра.

- Мистер Ларсон, – начала Джессика.

- Майкл, - быстро поправил он, подняв руку, чтобы остановить её вопросы и комментарии. – А этот светловолосый гигант рядом со мной, мой младший брат, Шейн.

Джессике пришлось посмотреть немного вверх, чтобы встретиться взглядом с высоким мужчиной, стоявшим рядом с Майклом Ларсоном. Она изучила его пирсинг в брови и татуировку. Пугающий боди-арт не соответствовал его глазам, пришла она к выводу. Его глаза были задумчивыми, заботливыми и умными. У неё, как у художника, глаз был намётан и ей стало очевидно, что он был большим обманщиком, хотя и очень милым.

Она фыркнула и прищурила глаза, пока они не превратились в щёлки.

- Интересно, кого вы пытаетесь напугать этой маскировкой, - спросила Джессика, разглядывая Шейна с головы до ног. – Мне не посчастливилось иметь удовольствие встретиться с вашей матерью. Со всеми этими ювелирными изделиями вы выглядите прямо, как она.

Майкл разразился смехом, но остановился, когда Шейн сердито на него посмотрел.

- Возможно, у рыжеволосых на тебя естественный иммунитет, – пожав плечами, сказал Майкл, заработав ещё более яростный взгляд. – Ну, знаешь, как на ядовитый плющ.

- Это миф, - возразил Шейн, а затем вздохнул, потому что в очередной раз заглотил наживку брата. Он отвернулся от него и посмотрел на человека, с которым они хотели встретиться. Протянув руку, сказал: – Приятно познакомиться, мисс Дэниелс. Мы пришли, чтобы поговорить с вами о ситуации с нашим отцом.

Джессика кратко пожала руку Шейна и отпустила её. Младший Ларсон говорил так, словно на нём был костюм и галстук, а не рваные джинсы и футболка с рок-группой.

- Ну, по крайней мере манеры вашего брата лучше, чем ваши, - сказала Джессика, переместив взгляд на всё ещё хихикающего Майкла, прежде чем вернуться в комнату, подальше от них обоих. – Простите, но нам с вашим отцом нечего сказать друг другу. Очень мило с вашей стороны так беспокоиться об отце, но он меня не интересует.

- Это очень плохо, потому что вы очень интересуете папу, - тихо ответил Шейн, говоря таким же тоном, как и она. – На самом деле, отец так в вас заинтересован, что в тот день он рылся в библиотеке. Он знает, что с вами случилось, и он провёл три часа, изучая ваши работы.

В тоне Шейна Джессика услышала мягкое обвинение, но она не обиделась, а даже восхитилась его наглостью. Однако, она отказалась позволить ему или его обаятельному брату, уговорить её иметь отношения с человеком, против которого предупреждали её инстинкты. Даже несмотря на то, что они очевидно настолько любили своего отца, что решились с ней встретиться. Хотя это было ужасно неловко.

Конечно, это было доказательством того, что у сыновей Уилла было больше порядочности, чем у большинства молодых людей. Но Джессика не чувствовала, что должна беспокоиться о человеке, с которым она даже не встречалась. К тому же, что бы сейчас не чувствовал Уилл, он как-нибудь это переживёт. Джессика не могла беспокоиться о Уилле, когда ей приходилось беспокоиться о своих собственных эмоциональных переживаниях.

Повернувшись спиной к Майклу и Шейну, Джессика вернулась к уборке комнаты. Все студенты исчезли и как обычно, большинство из них не сложили инструменты в кладовку.

Всё как обычно, подумала Джессика. Теперь ей придётся потратить полчаса на уборку, прежде чем она сможет уйти.

- Так что, Уилл теперь всё знает обо мне и моём ужасном прошлом. Если бы я могла, то сделала бы всё, чтобы он не узнал, - честно сказала Джессика. – Не понятно, как он вообще додумался поискать информацию.

Майкл прочистил горло. Выкладывать горькую правду для него всегда было крайне тяжело, но жизнь доказала ему, что он не мог держать это в себе и не сходить с ума.

- Ему рассказала наша мама, - тихо сказал Майкл. – Она вас узнала, но я уже сам начинал догадываться. Что бы отец о вас не думал, когда вы встретились, он этого не ожидал. Вы должны понять – он такой парень, который плачет, когда смотрит грустный фильм. И поскольку он чертовски о вас беспокоится, нет нужды говорить о том, как тяжело он воспринял правду о вас.

- Ну, я признательна, что возможно это его потрясло, но я не нуждаюсь ни в чьей жалости, - уверенно сказала Джессика, отнеся вещи к мойке и возвращаясь с тряпкой, чтобы вытереть пустые столы. – Всё это случилось тридцать лет назад и мне пришлось принять меры, которые для меня в то время имели смысл. Но я больше об этом почти не думаю. У меня хорошая жизнь, и я ни о чём не жалею.

- Папа сожалеет о том, как он с вами обошёлся. Как вы относитесь к этому? Вы бы не хотели это уладить? – спросил Шейн, довольный тем, что она наконец прекратила вытирать столы и стала слушать. – Он просто болен от беспокойства.

- Да Бога ради, о чём Уилл должен сожалеть в отношении меня? Ваш отец не сделал ничего ужасного. Он всего лишь раз немного на меня разозлился, но я крепкая и могу такое пережить. И он пришёл в себя за долго до того, как у меня появилась потребность… его покалечить, - смеясь, сказала Джессика, в последнюю минуту вспоминая, что она в школе и должна выражаться не очень экспрессивно.

- Вы могли бы прийти и сами ему об этом рассказать? – спросил Шейн. – Он три дня не выходит из своей комнаты, полон мрачных мыслей и ничего не ест. Сначала он плакал, пока его не стошнило, а сейчас он думает, что он самый худший человек в мире. Он убеждён, что добавил в вашей душе шрамов. Я уверен, что он проиграл в своём воображении все ваши разговоры и не видит ни один из них в хорошем свете.

Джессика тяжело сглотнула и закрыла глаза. Она не могла вынести мысли, что Уилл из-за неё страдает. Так что она просто отказалась это признавать.

- Ваш отец умный человек. В конечном счёте, он это переживёт. Причина, по которой я им не интересуюсь, не имеет ничего общего с тем, что он на меня разозлился и поцеловал, когда был расстроен. После этого он поцеловал меня ещё два раза и должен понимать… ладно, не важно. Уилл взрослый человек и сам со всем разберётся.

- Возможно, - легко согласился Шейн. – Но, вероятно, он переживёт это намного быстрее, если вы с ним поговорите.

Майкл подошёл к ней поближе и смотрел на неё, пока она не встретилась с ним взглядом.

Джессике пришлось зажмуриться, чтобы не видеть искренности в его умоляющих глазах.

- Пожалуйста, навестите отца, - взмолился Майкл, не боясь упрашивать. – Он сейчас не может говорить ни о чём, кроме вас. Мы по-настоящему волнуемся, что он не покончит с этим, пока не поймёт, что не причинил вам никакого серьёзного вреда. Он увидел ваши работы об изнасиловании, и это заставило его почувствовать вину за то, как он с вами обошёлся.

Чёртов Уилл и его чуткие сыновья, подумала Джессика. Затем она открыла глаза, но вместо того, чтобы посмотреть на Майкла, она встретилась с мягким, взволнованным взглядом Шейна. Если бы у этого здоровяка появились слёзы в глазах, она бы пропала, подумала Джессика.

- А что это у вас за татуировка? – спросила Джессика, кивнув на тату, выглядывающее из-под рукава футболки Шейна и отвлекая их от уговоров.

Шейн с благодарностью принял смену темы разговора. Он понимал, что Джессика боролась сама с собой, чтобы не быть вовлечённой в это дело.

- Я рисую комиксы и это мой герой, - сказал Шейн, поднимая рукав до плеча, чтобы она могла увидеть весь рисунок. – Я называю его Крылатый Защитник.

- Я читала ваш комикс. И ваши книги обожает мой племянник, - вздыхая, сказала она Шейну. – Вы определённо знаете, как создать героя.

- У меня был прекрасный образец для подражания, - ответил Шейн, не боясь использовать то, что она невольно ему подсказала. – Сейчас у него тёмный период в жизни, он заперся в своей комнате и предался мрачным размышлениям. Не хотите стать героиней в этой истории и спасти его?

- Сомневаюсь, что я так же хороша, как и ваша героиня, но по крайней мере это новая линия в ваших аргументах, - тихо сказала она.

Чтобы не разрыдаться, Джессика повернулась и посмотрела на Майкла.

- Вы выглядите прямо, как ваш отец, - обиженно, сказала она ему. – Но вы не такой милый как он, да?

- Да, - ответил Майкл, не удивляясь её наблюдению. – Я слишком прямолинейный, чтобы меня считали милым. Шейн внешне похож на маму, но, именно мне достался её характер. Внутри Шейн больше похож на отца.

- Ну, меня тоже трудно назвать милой, и определённо не такой хорошей, как ваш отец. Я на самом деле, очень не хочу этого делать, потому как чувствую, что меня саму нужно спасать, - сказала Джессика Майклу. Он облегчённо улыбнулся, когда понял, что она неохотно соглашалась. – Не уверена, что из этого получится что-нибудь хорошее, но я заеду попозже вечером. И я ожидаю, что вы оба там не задержитесь. Мне не нужна аудитория, когда я буду говорить с Уиллом о личных вещах.

- Даём слово, - пообещал Шейн, с облегчением широко улыбаясь. – Я не позволю Майклу остаться и подслушивать, независимо от того, как сильно он будет умолять.

– Я отрекаюсь от тебя как от брата, - сказал ему Майкл. – Не верьте ему, Джессика, он всё время пытается выставить меня в дурном свете.

Джессика устало улыбнулась, услышав их пикировку. Внезапно, она потянулась и обняла Майкла.

– Уверена, что вы переняли от отца больше черт, чем осознаете и мне по-прежнему нравятся ваши работы.

- Мне ваши тоже нравятся, особенно новые, - сказал ей Майкл, обнимая в ответ. – Спасибо, что зайдёте к отцу. Мы действительно беспокоимся.

- То, что я сегодня вечером зайду, вовсе не означает, что он меня интересует, - сказала Джессика Майклу, выпрямляясь и возвращаясь к своей работе.

Подойдя к Шейну, Майкл только улыбнулся.

– Ага, но мы с Шейном верим, что отец сможет изменить ваше мнение.

- Даже не рассчитывайте на это, - предупредила Джессика, снова положив руки на бедра.

Уходя, Майкл и Шейн улыбнулись, обменявшись понимающими взглядами.

Когда они ушли, Джессика стояла посреди своего класса, качая головой и вздыхая. На протяжении многих лет в её жизни бывали очень необычные мужчины, но впервые их пытались сосватать взрослые дети. Брук подталкивала Уилла к поцелую, а его сыновья надеялись, что он её соблазнит. Если бы она не была практически больна из-за того, что Уилл узнал о её истории, Джессика возможно рассмеялась бы над их вовлеченностью в это дело.

Она и без того изо всех сил старалась не сорваться, потому что Уилл выяснил о том, что её изнасиловали. Хотя почему она фантазировала, что Уилл не сможет ничего узнать, было за пределами её понимания. Её жестокое прошлое так долго разрушало все её отношения, что она научилась изолировать себя от жалости и не реагировать, когда мужчина, с которым она спала, всё узнавал.

Но, по крайней мере, с Уиллом было немного легче, потому что они не были любовниками. Однако, в тоже время было труднее, потому что она понимала, её прошлое может не позволить им стать любовниками. В конце концов, о чём она беспокоилась? Ведь инстинкты говорили ей не начинать с ним отношений.

Может они смогут быть друзьями, размышляла Джессика, стараясь не расплакаться и вытирая нос рукавом, покрытый краской. Вероятно, Уилла это устроит и, возможно, он окажется одним из тех мужчин, которые хотели спасти её от сексуальной жизни. Таких мужчин она встречала часто.

Слёзы сожаления текли из её глаз, когда она закрывала дверь и шла к своей машине. Ей даже пришлось взять туалетную бумагу, чтобы остановить этот поток.

Она убеждала себя, что не интересуется им. Но, несмотря на это, ей всё ещё трудно было принять, что Эверетт Уильямс больше никогда не прижмёт её к столику в кафе или не будет крепко держать в своих руках. Муж раньше игриво её удерживал, но с тех пор такие действия она никому не позволяла. По крайней мере ни от кого не терпела, пока не появился Уилл.

- Чёрт бы тебя побрал, Уилл, - сказала Джессика, снова проклиная его за то, что чувствовала.