Взрослая жизнь для начинающих

Глава 1

Красная «лянча интеграле» пронзительно взвизгнула и замерла возле светофора, остановившись ровно в трех сантиметрах от ожидающего своей очереди мотоциклиста. Прелесть гоночных автомобилей, по мнению Ангуса, в том и заключается, что тормозной путь у них лишь немногим длиннее корпуса самой машины.

Айона отвела глаза, не желая видеть, как на них нервно взирает с тротуара дорожный инспектор, и подумала, как хорошо бы положить этому конец и выйти из машины. Просто взять и уйти. Пока еще ходить может. В конце концов, с Ангусом она прожила всего пять лет. Но если постоянно играть со смертью, то пять лет — довольно долгий срок. Ангуса, возможно, вполне бы устроил подобный уход в мир иной — на огромной скорости, в машине его мечты, но ей как-то не улыбалось влететь лбом в подушку безопасности.

Мотоциклист, за спиной у которого только что точила коготки сама Смерть, обернулся и столкнулся взглядом с сидящим за рулем побагровевшим Ангусом. Мотоциклист заглушил двигатель и, хотя на светофоре уже горели красный с желтым, слез с мотоцикла и покатил его к машине со стороны водителя.

Айона не смогла сдержаться — тяжело вздохнула и вцепилась в сиденье. Только не это. Опять. Сама она хоть и не водила машину, но тем не менее стала ведущим специалистом Лондона по приступам автодорожного гнева.

— О Боже, — недоуменно произнес Ангус. — У него-то что за проблемы?

— Ангус, прошу тебя, — в отчаянии взмолилась Айона. — Не надо на него кричать. Ты и так чуть было его не размазал. Так что…

Ангус посмотрел на нее. Когда Айону пробуравил пронзительный, как у суперагента из комиксов, взгляд, она даже зажмурилась.

— Помолчи ты, Христа ради! — Глаза Ангуса сузились.

«Как он умеет разительно меняться — только что был красавец, а теперь чистый злодей», — отметила Айона, но тут же упрекнула себя за подобные мысли. Он сегодня так много работал. Он устал. Он просто не хочет ехать на ужин к Джиму. Не желает болтать с Тамарой об асцендентах, домах планет и синастрических гороскопах. Если бы нам не сказали, что готовить будет Нед, то мы наверняка сидели бы сейчас дома и с тарелочкой карри в миллион первый раз смотрели бы по видику «Ограбление по-итальянски». И нам бы не пришлось сидеть в машине, еле сдерживая эмоции.

Мотоциклист зловеще наклонился и заглянул в салон, по одному снимая наушники. При этом он не отрываясь смотрел на Ангуса. Ангус отвечал ему свирепым взглядом.

Айона взглянула на светофор, который как будто решил навечно замереть на красном с желтым. А вдруг мотоциклист окажется полицейским? Или инструктором по восточным единоборствам? Выглядел он жутковато, даже несмотря на марлевую повязку в стиле Майкла Джексона.

Секунду оба молчали, а потом их будто прорвало, и понеслись навстречу друг другу, сливаясь в устрашающем месиве, потоки брани. Айона закрыла глаза. Машины, стоявшие следом, взревели гудками, заглушившими все обычные слова, поэтому до ее ушей долетали лишь выкрики по поводу половых сношений, дефекации, ублюдков, а также, по какой-то необъяснимой причине, по поводу зеркала заднего вида с левой стороны.

Времени было двадцать минут шестого.

Джим вытянул ноги под кухонным столом и попытался положить их на стул, стоявший с противоположной стороны. Дотянуться не удалось. Тогда он развернул стул и водрузил ноги на железный бачок для мусора, но в результате вне зоны досягаемости оказалось пиво, стоявшее на столе.

Джим беспомощно потянулся за бутылкой.

— Не-е-ед, — начал было он, но тут же вспомнил, что Нед больше не живет с ним в одной квартире.

Помощи ждать было не от кого. Со вздохом Джим положил на стол кулинарную книгу, развернулся и опустил длинные ноги на стальную полку для овощей. В качестве скамеечки для ног она была идеальна, ибо для хранения продуктов никогда не использовалась.

Что делать — Джим еще не совсем обжился на новой кухне. Например, не освоил гигантскую газовую плиту, напоминавшую огнемет и всем своим видом наводившую на мысль, что прежде она принадлежала шеф-повару самого Конана Варвара. Крестная матушка Джима, которой официально принадлежала эта квартира, перед тем, как покинуть город, успела потратиться еще и на мусородробилку, но это сооружение пока что лишь изрыгало на него кофейную гущу. Причем даже не от кофе собственного приготовления, ведь и до варки кофе руки у него еще не дошли, — по соседству располагалась отличная кофейня в португальском стиле, а разобраться без помощи Неда с собственной экспресс-кофеваркой было для Джима совершенно нереально.

Он снова неуверенно посмотрел на плиту, оторвавшись от разглядывания засаленных страниц «Кулинарной книги холостяка», которую ему на прошлое Рождество подарила Айона, надеявшаяся таким образом несколько разнообразить формы участия Джима в готовке, традиционно ограничивавшиеся откупориванием бутылок. Да, в проживании с Недом были определенные преимущества. Во-первых, с точки зрения внешнего вида: на фоне тощего Неда Джим смотрелся весьма выигрышно, во-вторых, Нед работал помощником повара в Уэст-Энде. Девицы проторили тропу к их дому. Честно говоря, с тех пор, как он переехал сюда и жил один, отчаянно пытаясь создать что-то вроде берлоги балдежного холостяка, а Нед за компанию с другими поварами перебрался в Арчвей, где познавал свойства галлюциногенных грибочков, и девиц и пропитания несколько поубавилось, но ведь не всегда же так будет продолжаться.

Джим уже давно твердил себе это, даже в ежедневнике записал. Однако прошло уже более двух недель с того момента, как он поселился в новой квартире, а прервать трехлетнее воздержание пока так и не довелось, и ни разу он еще не утруждал себя разжиганием плиты.

«Да, это начинает заявлять о себе возраст», — думал он, мучительно отыскивая по алфавитному указателю рецепт приготовления индейки. Пару лет назад тут как тут были бы Ангус и Крис с ящиком пива, и вчетвером они провели бы вечер у плиты. Он перелистнул рецепты «Говядины с клецками в пиве», «Ростбифа» и прочей чепухи, стараясь при этом не глядеть на занимавшую целую страницу фотографию картофельного пюре. А все же это вариант. Конечно, если разрешат Айона и Мэри, жена Криса. Джим воодушевился.

— Тамара! — крикнул он так, чтобы в ванной было слышно. — Тамара, мне тут не из чего готовить!

— А разве Нед к тебе не собирался? — раздался голос Тамары, наполовину заглушаемый шумом воды. — Ты же говорил, что придет Нед!

— А ты там душ принимаешь? — с надеждой спросил Джим.

Он отложил книгу. Тамара у него в душе — да это же был пункт номер один среди пожеланий на новое тысячелетие как у него, так и у Криса, — у Ангуса эта мечта шла седьмой, поскольку он все-таки был фактически женат на Айоне, лучшей подруге Тамары, и, таким образом, шансов увидеть желаемый сюжет наяву у него было больше, чем у остальных двоих мечтателей. У Неда же, что совершенно уму непостижима, в подобных фантазиях фигурировала почему-то Джулия Кристи[1].

И вот она была здесь, в его квартире, — и ведь потом ни один свидетель не сможет этого подтвердить! «Тамара принимает душ? В этом доме? В моем доме? О Боже…» — потрясенно прошептал он, обращаясь к холодильнику. Само собой, восторг вскоре сменила паника, и Джим начал нервно грызть ногти.

— Нет, — отозвалась Тамара. — Не стоит так воодушевляться, я просто решила помыть…

Но в этот важнейший момент обрушилась гора принесенных из гастронома пакетов, которые Джим с присущим ему оптимизмом нагромоздил друг на друга, торопясь поскорее добраться до заветного пива, и по полу рассыпался пятнистый стручковый перец, а Джиму осталось только догадываться, что же там моет Тамара; теперь он прислушивался к ее словам, ползая по полу и пытаясь собрать стручки. И тут в дверь позвонили, а Джим, пытаясь понять, к нему ли пришли, ударился головой об стол.

— Тамара, ты не могла бы… Да нет, ты ведь сейчас там… — в мозгу Джима возникла развратнейшая мыслишка, которая, получив зеленый свет, тут же развила огромную скорость… — Тамара, там кто-то звонит в дверь, а я не могу отойти от… хм…

Он взглянут на свое огнеметоподобное кулинарное устройство. Как назвать эту штуковину? Жаровня для запекания младенцев? Орудие пыток?

— …не могу отойти от плиты, так что, может быть, ты откроешь дверь?

Снова позвонили, на этот раз более настойчиво, и Джим замер, устремив взор в коридор. Ванная располагалась слева, и в любую минуту… У него перехватило дыхание. Чувствовал он себя каким-то шпионом-пятиклашкой, но узреть любой незадрапированный участок Тамариного тела…

— Джим, я не могу, я вообще-то… — Слышалось, как на кафельный пол льется вода.

— Пожалуйста!

— О господи! Где у тебя тут полотенца? — Шум воды прекратился, щелкнула задвижка.

Джим прикусил губу в предвкушении — вот-вот он увидит… и тут же вскрикнул от боли, поскольку ему на плечи внезапно опустились чьи-то руки, и он чуть не прокусил губу насквозь. Джим чуть повернулся, так как дальше не пускали эти руки, и в нос ему ударил запах немытого мужика, а еще свежего базилика.

Какой контраст с благоуханием дорогого шампуня, донесшимся из ванной вслед за Тамарой, пробежавшей к входным дверям.

— Джим, у дверей никого! — крикнула она оттуда. — Теперь, если не возражаешь, я все-таки домою голову.

— Нед, — еле слышно пробормотал Джим, — ну ты и урод.

— Чего? — Нед выпустил Джима из медвежьих объятий и бросил на стол пучок базилика. — Я подумал, что вот это пригодится тебе на ужин.

— А в лапшу быстрого приготовления кладут зелень? — спросил Джим, неуверенно глядя на базилик. — Между прочим, со стороны улицы имеется совершенно замечательная дверь. Если окно открыто, это еще не стоит воспринимать как приглашение для внештатных грабителей-дилетантов.

— Но ведь окно ближе, правда? Слушай, почему ты всегда покупаешь кукурузу в початках? Готовить ты ее не готовишь, и в результате она загнивает вместе со всеми остальными овощами. Нельзя ведь только из-за того, что она уцененная… — Нед тщательно анализировал содержимое пакетов с продуктами, и на его лице отражалось явное отчаяние. — И вообще, когда я позвонил, я засомневался, что ты тут живешь. Как-то мне все это показалось слишком фешенебельным…

Джим проигнорировал это замечание. Для него это место тоже было чересчур шикарным. Как и для всей остальной компании, за исключением, возможно, Ангуса.

— Ну и где ты был? Я-то думал, что ты сейчас на работе в «Аксбридже».

— Ну я там как бы и был, — пояснил Нед, жуя листок базилика. — Но посетителей сегодня мало, и мне поручили готовить десерты к ужину. Сделал полный холодильник крем-брюле и ушел.

— А потом?

— Потом я погулял на пустыре и поискал там грибочков. Мы что, играем в двадцать вопросов? Нед был просто одержим грибами. Это касалось как кулинарии, так и разного рода «медицинского» применения.

— Нет, игра называется «На старт, внимание, готовим»[2]. — Джим выгрузил на стол все пакеты.

— Господи, Джим, неужели опять кусочки замороженной индейки?!

— Она мне очень недорого досталась.

— Хо-хо.

Джим смутился.

— Ты шутишь?

— Не больше, чем обычно. Не переживай. Нед разглядывал продукты. — Парнишка Джим, ты не пытался когда-нибудь пойти в магазин со списком? Неужели у тебя так и не появилось ни малейшего представления о том, что с чем можно приготовить? То есть объясни мне, что, по-твоему, следует готовить с добавлением засахаренного имбиря?

Джим залез в холодильник, извлек оттуда два пива и бухнул их на стол рядом с кастрюлей, прямо перед Недом.

— Нед, ну пожалуйста, просто приготовь что-нибудь из всего этого, ладно? И не называй меня больше «парнишкой Джимом».

Нед, ничего не говоря, выложил содержимое пакетов в ряд. Он все время посматривал на Джима, и при извлечении из пакета очередного продукта брови у него поднимались все выше.

Замороженное филе индейки, кусочками.

Свежий ананас.

Пятнистый стручковый перец.

Сироп.

Растворимый кофе.

Артишок, по сниженной цене.

Лапша быстрого приготовления, по сниженной цене.

Шоколадные пастилки с мятной начинкой, по сниженной цене.

Нед так высоко поднял брови, что они совсем исчезли в его косматой темной челке. Джим потянулся было за мятными пастилками, но Нед опередил его и положил их в самый дальний конец, позади остальных продуктов.

— Представляешь, Тамара решила воспользоваться моим душем! — объявил Джим, поставив на стол пиво и забрав кофе.

— Да неужели? — Нед убрал вялый артишок, а вместо него положил пучок спаржи, извлеченный из кармана куртки. — Ну-ну. Возьмем спаржу, если ты не против, — правда моча потом сильно пахнет.

Дверь ванной открылась, и оба мгновенно обернулись.

Тамара прошла по коридору и оказалась на кухне, при этом она старательно вытирала волосы полотенцем Джима, украшенным эмблемой «Манчестер Юнайтед». Быстро двигались обнаженные руки, полотенце то и дело приоткрывало длинную соблазнительную шею, а в лучах света, падавших из стеклянных дверей внутреннего дворика, сверкала серебряная цепочка, тонкая, почти невидимая, узкая бретелька маечки упала с плеча, и показалась другая, ярко-желтая бретелька — от лифчика. Джим сглотнул.

— Привет, Тамара, — сказал Нед, не утруждаясь даже взглянуть на нее и продолжая рыться в одном из выдвижных ящиков.

— Привет, Нед. — Она перестала тереть голову полотенцем и махнула им изящной ладонью, сияющей серебристым маникюром. — Вы уж извините, в бассейне душ не работал, — раздался из-под полотенца слегка приглушенный голос. — А если я поскорее не промою волосы от хлорки, они у меня просто позеленеют. У натуральных блондинок волосы к таким вещам очень чувствительны.

— Угу, так и есть, — изрек Нед. Джим позавидовал непринужденности, которую проявлял его товарищ в присутствии обладательницы таких потрясающих природных данных. — Тебя устроит, если на ужин будет спаржа?

Тамара вскинула голову и бросила полотенце на радиатор, тряхнув волосами.

— Было бы здорово. Особенно если ты сделаешь этот потрясающий голландский соус. И хорошо бы, если бы у Джима в ванной открывалось окно, а то ее никак не проветрить.

Она опустилась в новенькое кресло и начала закручивать влажные пряди на пальцы. Тамара была пышноволосой блондинкой, просто-таки Ангел Чарли из Западного Суссекса. Айона познакомилась с ней в школе искусств, где получала постдипломное образование. В результате Тамара совершенно не походила на всех тех девушек, с кем обычно знакомились Джим и Нед.

— Само собой, Нед, если приготовишь ее ты. — Она широко ему улыбнулась. Даже в январе и без косметики она была румяной. У Джима внутри все поникло. — Не хотелось бы начать год с пищевого отравления.

Нед так же широко улыбнулся в ответ.

— Знаешь, Джиму тоже нужно поучиться. А то в Вестбурн Гроув цингу лечить негде.

Джим решил привлечь к себе внимание и с силой шмякнул на стол пакет с индейкой.

— Я купил разного рода свежие ингредиенты, правда, Неду над ними нужно немножко подумать, и он сочинит вкусный и питательный ужин на семерых. — Раздался звонок в дверь. — А вот и двое из наших гостей.

— Заходите, открыто! — крикнула Тамара, откинувшись на спинку кресла.

— Ты что, не заперла дверь? В каком амбаре ты только выросла? — Джим попытался сказать это построже, но обращаться непосредственно к Тамаре обычно ему удавалось только умоляющим тоном, в лучшем случае — ошеломленным.

— Не, это я — парень из амбара, — заявил Нед, освобождая на столе место для разделочной доски. — В хлеву родился.

— Карлайл вовсе не деревня, — возмутилась Тамара, — не так ли? — Она наморщила гладкий лобик, как будто обеспокоилась неприятной мыслью. — А твой отец не фермер, правда?

Джим направился в коридор, завидуя тому, как легко Неду удается завести Тамару. Везучий, поросенок. И ведь она и сама как будто не против.

— Смотри, уже и Мэри с Крисом приехали, — сказал Ангус, притормаживая возле дома Джима. По обеим сторонам улицы автомобили были вплотную припаркованы друг к другу, и Айона не видела ни одного свободного места. — Вот их машина. Господи, ненавижу Лондон. Я ведь говорил Джиму, что возле жилья должна быть приличная парковка, но разве он меня слушал?

«Интеграле» замерла на месте, и Айона, которая оказалась ближе к месту, где намеревался припарковаться Ангус, посмотрела в ту сторону. Просвет между автомобилями нельзя было назвать многообещающим, кроме того, на краю этого участка стоял чей-то мотороллер «Веспа». Возможно, Тамарин.

— А мы здесь поместимся? — спросила она нервно.

Как раз напротив дверцы с ее стороны росло огромное дерево. По росту Айона была на треть меньше Ангуса, и это имело свои плюсы, когда приходилось сталкиваться с тем, что он считал идеальной парковкой за пределами проезжей части (то есть с необходимостью протискиваться через неполностью открытую дверь), а также в тех случаях, когда вследствие привилегированного права мужчин на передние сиденья ей, как лабрадору, приходилось садиться сзади, уступив место около водителя Неду или Джиму. При покупке машины Айона потратилась только на окраску кузова, но знай она тогда, сколько времени ей придется проводить на заднем сиденье, где места немногим больше, чем в корзинке для белья, она не стала бы соглашаться с Ангусом и вложила бы в автомобиль гораздо больше средств.

— А ты как думаешь, Айона, тебе же оттуда виднее?

— Милый, мой вопрос был чисто риторическим. Я понятия не имею. У меня нет ни малейшего представления о том, как парковаться задним ходом. У нас колеса могут повернуться на девяносто градусов, чтобы сюда проехать?

Он раздраженно вздохнул.

— Смотри и учись.

Ангус вписал машину на свободный участок на скорости около двадцати миль в час, крутанув руль до предела вправо, а потом до предела влево, при этом одна рука у него оставалась на руле, а вторую он для равновесия опустил на голову Айоне.

Айона решилась открыть глаза уже после того, как машина окончательно остановилась, и увидела, как они припарковались. У самого дерева. Она отстегнула ремень безопасности и попробовала открыть дверь. Ширина образовавшегося зазора была не более десяти сантиметров.

— И осторожнее с дверью.

Ангус беспокоился о машине больше, чем о ней, а ведь это симптоматично.

Айона начала протискиваться наружу, изо всех сил втянув живот и стараясь не зацепиться ремнем за замок. Ей удалось просунуть ногу, но дальше продвинуться было совершенно невозможно из-за боли в паху. Айоне показалось, что ее кость скрипнула по двери, царапая роскошную отделку из бежевой кожи.

Ангус копался в багажнике, запихивая выкатившиеся плоды манго обратно в пакеты с продуктами.

— Где здесь наши продукты, а где то, что мы на всякий случай купили для Джима?

— На пакете для Джима завязан узелок.

Придется перелезать на другую сторону салона.

Айона терпеть не могла это занятие. Стиснув зубы, она дотянулась ногой в сапожке из змеиной кожи (эту обувь она брала с собой и надевала вместо удобных спортивных тапочек, когда ей уже не нужно было обслуживать посетителей в кафе) до коврика со стороны водителя и постаралась пронести бедра повыше, так, чтобы не задеть ручной тормоз. Кто-то, наверное, подумал бы, что такая тренировка благоприятно сказывается на сексуальной жизни.

Попка у Айоны была небольшая, весьма соблазнительной формы, и Айона легко бы перелезла через ручной тормоз, если бы не поскользнулась, наступив на огнетушитель (крайне необходимый в машине гоночного типа), лежавший под водительским сиденьем. Само по себе это было бы не так страшно, если не считать болезненного удара о ручной тормоз, стоявший под весьма неудобным углом. Проблемы, собственно, начались только тогда, когда она в панике попыталась за что-то ухватиться…

— Ангус! Ангус! — завопила она, но было уже слишком поздно.

Ангус в этот момент как раз закрыл багажник.

— Хорошо, ты напомнила, что готовить будет Джим, а не Нед. У него никогда нет продуктов…

И тут до него дошло, что обычно багажник от тебя не уезжает, как только его закроешь. Через мгновение машина мягко стукнулась о «веспу».

— Привет, Мэри.

Джим наклонился и чмокнул Мэри в щеку. От нее, как всегда, пахло мелом и малышами. Чужими.

— Привет, Джим. Как дела? — Мэри аккуратно чмокнула его в каждую щеку. — Мы кое-что купили, поскольку знали, что готовишь ты. — Она вручила ему пакет, в котором оказались три бутылки красного вина.

— Джим, — сказал Крис и протянул руку, которую Джим пожал настолько искренне, насколько это было возможно, учитывая то, что Криса он как-то недолюбливал. Но, поскольку Крис тоже вроде бы не испытывал к ним особенно теплых чувств, Джим считал, что имеет право особенно себя не винить.

— Рад вас видеть. Спасибо за все это, — на самом деле не нужно было приносить три. Не так уж я плохо готовлю.

— Да? — Крис постарался изобразить на лице изумление по этому поводу. — Можно вылить вино в готовое блюдо и скрыть подгоревшие кусочки или выпить его с самого начала и просто их не заметить.

— На самом деле, Крис, — пояснил Джим, взяв у Мэри и повесив на вешалку в холле большую клетчатую учительскую сумку, — не скажу, что я вполне в состоянии на скорую руку состряпать что-нибудь невероятное, но, понимаешь ли, я пригласил кое-кого немного помочь.

— То есть ты попросил готовить Неда?

— Он просто все нарежет. А готовить буду я.

— Ты это серьезно, Джим? — спросила Мэри таким голосом, как могла бы расспрашивать кого-нибудь из своих воспитанников о том, что же на самом деле случилось с хомячком.

— Абсолютно.

— Ну, тогда будь все время на виду, чтобы мы знали, что ты делаешь, ладно?

В дверь снова позвонили. За цветным стеклом Джим увидел два силуэта — один высокий, другой маленький. Все стали махать руками.

— Проходи, — сказал Джим, — сперва налево. Мэри уже прошла через кухню и разглядывала холл, с интересом замечая в новой квартире каждую мелочь. Джим слышал, как она приветствовала всех поцелуями, а потом начала восторгаться газовой плитой.

— Не знаю, он где-то здесь… Крис, иди сюда, посмотри, какая потрясающая плита! — крикнула она, взглянув через плечо. — Да в ней можно зажарить всех моих третьеклассников[3], и еще останется место для йоркширского пудинга!

Крис перестал разглядывать запечатанные конверты, лежавшие возле дверей, и последовал за ней.

Джим глубоко вдохнул и широко распахнул дверь.

— …страховка все окупит, да? Ради бога, Ангус, ведь на ней даже и вмятины не осталось. Привет, Джим!

Джим, стоя на пороге, мог достаточно хорошо видеть за спиной Айоны и Ангуса то, что стало причиной изобразившегося на лице у Ангуса мрачного выражения, напоминающего о Дарте Моле[4]. Тамарина «веспа» все еще валялась под капотом «интеграле». Одна рука Ангуса лежала на плече Айоны, и этот жест как-то наводил на мысль о попытке удушения.

— Не может быть, неужели что-то случилось с твоей «гралей», Анг!

— Да, именно с «гралей», — ответила Айона, шагнув внутрь прежде, чем Ангус успел ответить. — На самом деле все это из-за меня, ну, скорее из-за дерева, которое не давало нормально открыть дверь со стороны пассажира. Я чуть было не заработала прободение селезенки и повреждения репродуктивных органов, пока пыталась выбраться из самой неудачно припаркованной машины на свете, ну и в результате у автомобиля теперь несколько не хватает передних фар, но беспокоиться тут не о чем. На пути сюда Ангус чуть было не задавил мотоциклиста, представьте себе, как бы при этом пострадала окраска кузова!

Ангус холодно улыбнулся. Его светлые кудри торчали спутанными прядями, — эта укладка образовалась, когда он расчесывал волосы пятерней в порыве яростного нежелания поверить в произошедшее, но рука все же оставалась на плечах Айоны.

— Я сегодня столько времени провел на работе. У тебя не найдется для меня чего-нибудь выпить? А для присутствующей здесь моей милой гражданской супруги, возможно, найдется какое-нибудь зелье из болиголова?

Джим посторонился, пропуская их в дом.

— Черт возьми, Айона, — сказал он, когда та проходила мимо. — Где ты раздобыла эти сапожки? Неужто «Скид Роу»[5] решили распродать свое имущество?

Сапожки у нее были из искусственной змеиной кожи кроваво-красного цвета, с одинаково острыми носками и каблучками.

— Да таким каблуком можно кого-нибудь без глаза оставить.

— Или без передних фар, — язвительно добавил Ангус, помогая ей снять пальто. — Или без кожаной отделки салона.

Айона не обращала на него внимания.

— Они помогают мне прийти в себя после того, как целый день приходится подавать кофе страдающим от стресса посетителям. Это терапевтическая обувь. Купила их, когда продала свой последний большой коллаж в «Спитлфилдз»[6]. Ручная работа. Единственная пара. — Ее шпильки соблазнительно зацокали по полу.

— Терапевтическая? Да за такие деньги они должны быть по крайней мере телепатическими! — пробормотал Ангус, передавая Джиму пакет с продуктами. — Но, конечно, это твои деньги, дорогая. — Он сбросил с плеч пиджак, задрапировал им перила и, ослабляя узел галстука, отправился через холл вслед за Айоной.

— Почему это, когда я готовлю, все приносят продукты? — спросил Джим, который шел за ними, просматривая содержимое пакета. — О, ура, вот и лук, лук я всегда забываю.

На кухне Мэри уже открыла две бутылки вина, вынула посуду из посудомоечной машины и расставляла на столе наполненные до краев бокалы. Пока что все присутствующие дружно набросились на кростини[7], которые Нед подал из опасения, что гости вот-вот съедят первое блюдо сырым.

Нед уже занимался принесенными Айоной овощами, начав с чеснока, который резал огромным ножом, со знанием дела опуская лезвие на волоске от собственных пальцев. Когда вошел Джим, он остановился и сгреб порезанный чеснок на доске в кучку, рядом с имбирем и перцем.

— Ага, вот и повар! — обрадовался Крис, потирая руки при виде того, как Джим надевает передник. — Теперь, думаю, пора выпить, чтобы море было по колено.

Джим взял с сушилки бокал и жестом попросил наполнить его.

— Я-то имел в виду скорее собравшуюся публику, чем самого повара.

— Крис, налей, пожалуйста, еще вина, — сказала Мэри, протянув свой бокал.

— Крис, еще вина, пожалуйста, — попросила Айона, протянув свой бокал и бокал Ангуса. — Пока Джим все не вылил в запеканку из курицы.

— Я умею готовить отнюдь не только coq au vin, — возразил Джим и стянул бокал Криса, пока тот наливал вина всем остальным. — Просто это блюдо так хорошо получается… Нед, куда ты положил мою кулинарную книгу?

— Тебе, друг, она сегодня не понадобится. — Нед взмахнул руками и как-то жутковато улыбнулся, а в его расширившихся глазах отразилось нечто похожее на транс. — Сегодня вечером я удостою вас своим кулинарным произведением в вольном стиле.

— А не полагается ли к этому еще и массовое пищевое отравление, в качестве бесплатного приложения? — поинтересовалась Мэри. Она шлепнула Криса по руке, не давая ему стащить последний оставшийся на тарелке кростини. Тамара, остается один кростини, ты будешь?

— Нет, ешь сама, — ответила Тамара, неосознанно потирая свой плоский живот. — Мне вчера делали ободочную чистку, и теперь я неделю не ем ничего мучного, понимаешь, чтобы была возможность…

— О господи, ведь предупреждать же надо! — с досадой произнес Джим. — Ты ведь не знала, — вдруг я собирался приготовить великолепное мучное блюдо? Пшеничный сюрприз? Пшенку по-турецки? Пшеницу con molto bene Milanese ragazza?

— Ну и что же ты готовишь, Джим? — спросила Мэри.

— Хм…

— То-то и оно. — Мэри захрустела своим кростини.

— Что такое ободочная чистка? Или это не стоит обсуждать за столом? — осведомился Нед.

В голубых глазах Тамары засверкал энтузиазм.

— Это так здорово, думаю, тебе тоже стоит попробовать…

— Нед, может быть, ты сначала разберешься с Джимом и с ужином, а потом мы тебе все расскажем об ободочной чистке? — поспешила предложить Айона. — Видела мои новые сапожки, Там? — Она торопливо вытянула ногу, чтобы показать обновку Тамаре, державшей в руке побег спаржи и угрожающе им жестикулировавшей. — Хочешь померить? Нет, действительно, тебе пойдет. Вот, посмотри…

Джим взял было нож, который отложил для него Нед, а потом неуверенно посмотрел на горы разложенных перед ним продуктов.

— Где же кусочки индейки, которые я купил?

Нед пошевелил пальцами.

— Мы просто сделаем вид, что ты ничего такого не покупал. Ну вот, Джим, парнишка, теперь у нас есть целая гора мелко нарезанных овощей. Что ты с ними намерен делать?

Он размашистым движением указал на продукты, большую часть которых принесли гости.

Джим задумчиво засунул палец в нос.

— Поджарить это все в большой сковороде, добавить вина, положить индейку и подержать часок на медленном огне?

— Не пойдет.

— Положить все овощи в большую миску и полить салатной заправкой? И подать блюдо охлажденным?

— Не надо.

— Меня-то, Джим, это вполне устраивает, — перебила Тамара. — Я все равно целый день только так и питаюсь. Очень полезно для толстой кишки! И при этом организм не затрачивает ферментов.

— А что же будут есть все остальные? — спросила Мэри, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Нед и Джим снова посмотрели на продукты.

— Нет, тут ты меня и поймал, дружище Нед, — согласился наконец Джим. — Ну никак мне не угадать, что ты там придумал. Я смотрю и вижу просто кучу овощей.

Нед в отчаянии посмотрел на него, затем на продукты, а потом снова на Джима.

— Неужели, это лучшее, что ты способен предложить? Салат из перца, моркови и лука?

— С артишоком, само собой. А сверху разложим индейку в имбире.

— О’кей, убедил, — сказал Крис. — Придется готовить Неду Нед, пожалуйста, приготовь что-нибудь.

— Ладно, но ты будешь смотреть, как я это делаю, о’кей, Джим? — Нед закатал рукава и взял со стола бокал вина. — Человек не может прожить на одной лапше быстрого приготовления и артишоках.

— И да не заманит Человек к себе на ужин Девушку, если все блюда в меню накачаны химикатами больше, чем Кит Ричардз[8], и срок годности ингредиентов прошел три года назад, — с чувством произнесла Айона. — И говорю я это вполне ласково, — добавила она, когда Ангус слегка пнул ее под столом.

— Да, я хочу помочь. — Джим махнул большим ножом. — Давай я помогу.

— Бог нам всем в помощь, — сказала Мэри, снова наполняя свой бокал.

— Я придумал кое-что получше, — объявил Ангус. — А не пойти ли нам в «Виноградную гроздь», что на той стороне улицы, и не пропустить ли по пинте, пока Нед будет готовить, чтобы не путаться у него под ногами?

— В «Виноградную гроздь»? — на лице Тамары отразилось недовольство. — Ты понимаешь, что на данный момент «Отвертку» мне придется заказывать без водки?

«Виноградной гроздью» назывался обшарпанный кабак, располагавшийся напротив дома Джима, единственный паб в районе, который еще не продали новым владельцам, не оформили под старину и не снабдили новеньким «свидетельством о рождении», сообщающим о его появлении где-то в Ирландии лет этак 150 назад. В этом районе выбор был следующий: кабаки в фальшиво-ирландском духе; заведения в стиле минимализма, где подавались напитки из бутылок; псевдобазар; винный бар в духе сельскохозяйственной ярмарки для непродолжительных свиданий (где и назначали свидания одинокие местные яппи); обшитые сосновыми досками «органо-пабы», посещаемые аппетитными дамочками. Модным этот район делала именно присущая ему захолустность, но всем захолустным местным жителям надоело выступать в качестве естественного мрачного фона модных заведений, и они постепенно перебирались из одного паба в другой, пока единственным приемлемым местом не осталась «Виноградная гроздь». Но даже им там не нравилось.

— Отличная идея, — обрадовалась Мэри. — Позвонишь нам, когда все будет готово, да, Джим? Что-то не так? — обратилась она к нахмурившейся Тамаре. На самом деле, на кухне нам всем не поместиться, и в любом случае смотреть, как Джим пытается готовить… Я имею в виду, что это зрелище не для слабонервных, да? Вряд ли захочется сидеть и наблюдать?

— Отлично, — сказал Джим, пытаясь ощутить себя хозяином в собственной квартире. — Вы все уматываете в паб, а Нед и я приготовим ужин.

Нед ухмыльнулся, увидев, что Мэри уже снова надевает пиджак.

— Или типа того. Я позвоню, о’кей? Мы быстро.