Я беременна от вашего мужа

Глава 40

Беру такси и спешу в офис адвоката. По дороге заглядываю в магазин, покупаю большой торт и бутылку лучшего безалкогольного шампанского. Радуюсь, что у меня есть деньги после продажи вещей, но напоминаю себе о поиске работы.

Лазарь обещал, что я не буду нуждаться, но теперь, после произошедшего, мне не хочется полностью полагаться на кого-то. Я хочу стоять твёрдо на своих ногах, рассчитывать только на себя и научить этому детей.

Вношу пакеты в офис и дружелюбно киваю секретарю:

– Арина, добрый день! Прекрасно сегодня выглядите. Поменяли причёску? Вам очень идёт.

– Хоть кто-то заметил, – ворчит она, а я прохожу в кабинет Лазаря.

Глеб и Неля отскакивают друг от друга и поправляют одежду, а я делаю вид, что не успела ничего увидеть, ставлю пакеты на стол.

– Лазарь Львович ещё не приехал из суда?

– Приехал, – сообщает адвокат.

Я оборачиваюсь и смущённо улыбаюсь мужчине. Он шёл за мной? Вряд ли, мужчина тогда окликнул бы меня, догнал и помог с пакетами. Я в этом уверена.

Поздоровавшись с ним, вынимаю торт и ставлю на стол шампанское. Неля хлопает в ладоши, Глеб открывает бутылку, достаёт из ящика бокалы и наполняет их. Спрашивает:

– За то, что вы снова замужем, Ирина?

Мотаю головой и смущённо извиняюсь:

– Простите, что так вышло с праздником. Шарики, подарки… Вы так старались!

– Ты же не виновата в том, что попала в полицию, – фыркает Неля и прищуривается с хитрецой во взгляде: – Открыла мой подарок? Понравился?

– Не успела, – кривя душой, ухожу от ответа.

Очень рада, что сделала это, когда Лазаря не было дома. Ох, уж эта Неля! Умеет подлить масла в огонь. Судя по ироничному выражению лица, подруга догадывается о моей невинной лжи.

– А мне кажется…

– С Днём рождения! – перебивает Зыков и чокается со мной, а потом с Нели: – И за нашу первую победу!

– Кстати, – сделав глоток, я отставляю бокал и смотрю на Лазаря. – Как так вышло, что дело рассмотрели без моего участия?

– Я подал прошение, и его удовлетворили, – поясняет адвокат.

– Меня больше интересует, почему у нас всё так легко вышло? – смеётся Неля.

Тут Иванов мрачнеет и избегает смотреть на меня:

– Победа оказалась лёгкой, поскольку Агаев недооценил противника, но теперь он знает, на что я способен.

– Он с вами говорил? – волнуюсь я.

– Я же ваш адвокат, – его лицо тут же светится улыбкой. – Моя работа…

– Договариваться с другой стороной и защищать мои интересы, – повторяю я фразу, которую он произносил раньше. И тише добавляю: – Он был очень груб?

Повисает неловкая пауза, и я начинаю подозревать, что Лазарю эта победа далась не так легко, как он хочет показать. Тем больше я благодарна этому человеку.

Глеб приходит на выручку Лазарю

– Теперь, когда мы подняли бокалы за первую победу, – отвлекает он внимание на себя и ставит бокал на столик, – предлагаю не расслабляться, а сразу готовиться ко второй. Послушайте, что мне удалось добыть.

Он включает ноутбук и, вставив флешку, открывает один из записанных на неё файлов. Мы слышим раздражённый мужской голос:

– Ты чего творишь, Максимыч?! Спятил? Лучше бы не взятки раздавал, а той бабе деньжат отсыпал. Что-что? Скоро выборы! Если хочешь, чтобы твой зять прошёл, как договаривались, заткни эту…

Он останавливает запись и виновато поглядывает на меня. Лазарь, присвистнув, уточняет:

– Это голос того, о ком думаю?

Зыков переглядывается с довольной Нелей и ухмыляется.

– Свою территорию Агаев защитил, но министр юстиции явно не ожидал, что его посмеют прослушивать. Да не кто-нибудь, а собственная жена. Кстати, запиши её к себе в очередь. Она много нового о муже узнала…

Они обсуждают, можно ли использовать в суде добытые таким способом доказательства, а у меня по спине стекает ледяная струйка ужаса, и в ушах звенит злой голос «заткни эту…».

Лазарь пристально смотрит на меня и говорит Глебу:

– Почему распечатки разговоров министра до сих пор не на моём столе?

Тот возмущается:

– Да я их только принёс!

– Кто-то предлагал не расслабляться, а сразу готовиться ко второй победе, – поддевает его адвокат, и Зыков, схватив ноутбук, стремительно уходит.

Неля торопливо прощается и бежит следом, и мы остаёмся наедине. Воздух мгновенно превращается в кисель, и между нами будто искрит. Я не знаю, куда мне деть руки, ноги, взгляд… Стоять неудобно, сесть неловко, уйти не могу.

А Лазарь делает шаг, сокращая между нами расстояние, и спрашивает низким вибрирующим голосом:

– Я вас смущаю?

По телу бегут мурашки, сердце колотится, и я молча киваю, понимая, что отрицать глупо. Адвокат довольно улыбается:

– Это хорошо.

– Что? – вскидываюсь я.

– Мне приятней видеть вас краснеющей, чем дрожащей от страха, – серьёзно признаётся Лазарь и сделает ещё шаг, неожиданно заключая меня в объятия. Я замираю, едва дыша, а мужчина шепчет: – Ничего не бойтесь, Ирина. Я сумею вас защитить.

К горлу сразу подкатывается ком, а перед глазами всё расплывается от внезапных слёз. Ответить не в силах, поэтому просто киваю и на миг даю себе ощутить защиту, расслабиться в кольце сильных мужских рук, а потом решительно высвобождаюсь.

– Что у нас дальше по плану?

– Развод, – улыбается тот. – Но теперь уже настоящий. В суде. Вы готовы?

Киваю, сжимая кулаки. Да, я готова. Богдан играет грязно, и его поддерживают люди, одно имя которых заставляет сжиматься от ужаса, но я не сдамся. Ради своих детей… И с невероятной поддержкой человека, которого неожиданно послала мне судьба.

Прощаюсь с адвокатом и еду в студию. Дарину нахожу на втором этаже, когда заглядываю в кабинет записи. Дочка стоит за толстым стеклом и, придерживая наушники, вдохновенно поёт красивую песню о любви. Заслушавшись, я любуюсь ей, испытывая невероятную гордость за талант девочки.

Когда запись заканчивается, и дверь открывается, Дарочка выскакивает и эмоционально обнимает меня.

– Ты слышала, да? Как я пела? Нигде не ошиблась?

– Всё отлично, – улыбаюсь, заправляя прядь волос ей за ушко. – Хочешь перекусить?

Она кивает, и мы покидаем студию. Выбрав кафе, садимся на мягкие коричневые диванчики, и я подзываю официантку. Дарина уже листает меню и называет сразу несколько блюд.

– Ты всё это съешь? – удивляюсь я.

– Конечно, – смеётся она и подаётся ко мне: – Мам, я так соскучилась по нормальной еде! С бабушкой и так сложно, а теперь, когда в доме постоянно эта чокнутая, стало совершенно невозможно! Сафира то, Сафочка это. А как они с папой ругаются, когда он приходит с работы! Ты бы слышала… Бабуля требует жениться на Нургалиевой, а он утверждает, что у него уже есть кандидатура на роль жены. Стены дрожат! Скажи, а бабушка знает о ребёнке?

Приносят первые блюда, и дочь начинает жадно есть, а я смотрю на неё и едва не плачу.

– Прости… Мне жаль, что тебе приходится всё это выслушивать.

– Ничего, – жуя, отмахивается она. – Я не собираюсь оставаться в этот дурдоме.

Ёкает в груди:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Буду жить у тебя, – пожимает она плечами и хитро смотрит исподлобья: – А что, нельзя? У тебя другой мужчина?

– Нет!

– Вот и договорились.

Продолжает есть, как ни в чём не бывало, а я кусаю губы, отчаянно сдерживая слёзы. Лазарь был прав, моя девочка взрослеет на глазах. И тут приходит понимание. Жить со мной? Где именно?!