Я есть То

59 Желание и страх: эгоцентричные состояния

Вопрос: Я бы снова хотел поднять вопрос наслаждения и боли, желания и страха. Я понимаю страх как память о боли и её неприятие. Он необходим для сохранения организма и его жизненной структуры. Нужды, когда они ощущаются, болезненны, а их предчувствие наполнено страхом. Мы обоснованно боимся оказаться не в состоянии удовлетворить свои самые основные нужды. Облегчение, испытываемое, когда нужда удовлетворяется или беспокойство стихает, возникает всецело из-за прекращения боли. Мы можем давать этому разные имена, такие как наслаждение, или радость, или счастье, но в своей основе это облегчение от прекращения боли. Именно этот страх боли связывает воедино наши социальные, экономические и политические институты.

Меня приводит в недоумение то, что мы можем получать удовольствие от вещей и состояний ума, которые не имеют ничего общего с выживанием. Напротив, наши удовольствия зачастую разрушительны. Они нарушают или разрушают объект, инструмент, а также субъект наслаждения. В противном случае удовольствия и погоня за ними не были бы проблемой. Это приводит меня к вопросу: почему удовольствия разрушительны? Почему, несмотря на свою разрушительность, они желаемы?

Я могу добавить, что не имею в виду структуру наслаждение-боль, с помощью которой природа склоняет нас идти по её пути. Я имею в виду созданные человеком удовольствия — как чувственные, так и тонкие — от самых грубых, таких как обжорство, до самых утончённых. Эта привязанность к наслаждениям, чего бы она ни стоила, так распространена, что в её основе должно лежать что-то значительное.

Конечно, не каждый вид деятельности человека должен быть прагматичным, созданным для удовлетворения нужд. Игра, например, естественна, и человек — самое игривое животное в существовании. Игра удовлетворяет нужду в самопознании и саморазвитии. Но даже в своих играх человек становится разрушительным для природы, других и себя.

Махарадж: Короче говоря, вы не возражаете против наслаждения, а только против его цены — боли и печали.

В: Если реальность — это блаженство, тогда наслаждение в какой-то степени должно быть с ним связано.

М: Давайте не будем опираться на логику слов. Блаженство реальности не исключает страданий. Кроме того, вы знаете только наслаждение, а не блаженство чистого бытия. Поэтому давайте исследовать наслаждение на присущем ему уровне.

Если вы посмотрите на себя в моменты наслаждения или боли, вы обязательно обнаружите, что не сама вещь является приятной или болезненной, а ситуация, частью которой она является. Наслаждение лежит во взаимоотношении между наслаждающимся и предметом наслаждения. И сутью его является приятие. Какой бы ни была ситуация, если она приемлема, она приятна. Если она неприемлема, она болезненна. Не важно, что делает её приемлемой, причина может быть физической, психологической или непрослеживаемой, решающий фактор — приятие. Точно так же страдание — результат неприятия.

В: Боль неприемлема.

М: Почему? Вы когда-нибудь пытались? Попытайтесь, и найдёте в боли радость, недоступную наслаждению по одной простой причине — приятие боли приведёт вас в глубины, недоступные наслаждению. Личное «я» по самой своей природе постоянно гоняется за наслаждениями и избегает боли. Окончание этой структуры — это окончание «я». Окончание «я» с его желаниями и страхами позволяет вам вернуться к своей истинной природе, источнику счастья и покоя. Непрерывное желание удовольствий — это отражение безвременной гармонии внутри. Замечено, что человек обретает самосознание, когда оказывается пойманным в конфликт между наслаждением и болью, требующий выбора и принятия решений. Эта стычка между желанием и страхом вызывает гнев — величайшего разрушителя святости в жизни. Когда боль принимается за то, чем она является, — урок и предупреждение, — глубоко просматривается и учитывается, разделение между болью и наслаждением исчезает, и они оба становятся опытом — болезненным, если ему сопротивляться, и радостным, если его принимать.

В: Вы советуете избегать наслаждения и стремиться к боли?

М: Нет, как и не стремиться к наслаждениям и не избегать боли. Принимайте всё, когда оно приходит к вам, наслаждайтесь всем, пока оно длится, отпускайте всё, когда оно должно уйти.

В: Как я могу наслаждаться болью? Физическая боль требует каких-то действий.

М: Конечно. Как и психическая. Блаженство в том, чтобы осознавать её, а не избегать и не отворачиваться от неё. Счастье приходит из осознания. Чем более мы сознательны, тем глубже радость. Приятие боли, несопротивление, бесстрашие и терпение открывают глубокие и неиссякаемые источники настоящего счастья, истинного блаженства.

В: Почему боль эффективнее наслаждения?

М: Наслаждение принимается с большей готовностью, но все силы личности противостоят боли. Поскольку приятие боли — это отрицание личности, а личность стоит на пути истинного счастья, полное приятие боли высвобождает родники счастья.

В: Действует ли приятие страдания таким же образом?

М: Присутствие боли легко попадает в фокус осознания. Со страданием всё не так просто. Недостаточно обратить внимание на страдание, поскольку, как мы знаем, психическая жизнь — это один непрекращающийся поток страдания. Чтобы достичь глубоких уровней страдания, вы должны проникнуть в его корень и раскрыть его обширную подпольную работу, где страх и желание тесно переплетены и течения жизненной энергии противостоят, препятствуют и разрушают друг друга.

В: Как я могу распутать клубок, целиком находящийся ниже уровня моего сознания?

М: Пребывая с собой, с «я есть», наблюдая себя в повседневной жизни с живым интересом, с намерением понять, а не судить, с полным приятием всего, что может возникнуть, просто потому что оно есть, вы подталкиваете глубинное подняться на поверхность и обогатить вашу жизнь и сознание его пленяющими энергиями. Это великая работа осознания, она удаляет препятствия и высвобождает энергию через понимание природы жизни и ума. Интеллект — это дверь к свободе, а живое внимание — мать интеллекта.

В: И ещё один вопрос. Почему наслаждение оканчивается болью?

М: Всё имеет своё начало и конец, и наслаждение в том числе. Не ожидайте и не сожалейте, и боли не будет. Память и воображение вызывают страдание.

Конечно, боль после наслаждения может возникать из-за неправильного использования тела или ума. Тело знает свои ограничения, а ум нет. Его аппетиты бесчисленны и безграничны. Следите за своим умом с огромным вниманием, потому что именно в нём ваша связанность, а также ключ к свободе.

В: Вы не полностью ответили на мой вопрос: почему человеческие удовольствия разрушительны? Почему человек находит такое удовольствие в разрушении? Забота жизни — защищать, продолжать и расширять себя. В этом она следует боли и наслаждениям. Когда именно они становятся разрушающими?

М: Когда ум приходит к власти, вспоминает и ожидает, он преувеличивает, искажает и пренебрегает. Прошлое проецируется на будущее, а будущее не оправдывает ожидания. Органы чувств и действий стимулируются сверх меры и неизбежно разрушаются. Объекты наслаждения не могут дать то, что от них ожидается, и изнашиваются или разрушаются из-за неправильного использования. Это выливается в избыток боли там, где гнались за наслаждениями.

В: Мы уничтожаем не только себя, но и других!

М: Когда больше людей познают свою истинную природу, их влияние, хоть и тонкое, возьмёт верх, и эмоциональная атмосфера в мире станет более благозвучной. Люди следуют за своими лидерами, и когда среди этих лидеров появятся люди с великим сердцем и умом, абсолютно свободные от поиска себя, их влияния будет достаточно, чтобы сделать невозможными грубости и преступления нашего времени. Новый золотой век может прийти, продлиться некоторое время и уступить своему собственному совершенству. Потому что отлив начинается, когда прилив достигает своей наивысшей точки.

В: Значит, постоянного совершенства не существует?

М: Существует, но оно включает всё несовершенство. Именно совершенство природы нашего Я делает всё возможным, воспринимаемым, интересным. Оно не знает страданий, поскольку не испытывает ни приязни, ни неприязни, не принимает и не отталкивает. Созидание и разрушение — два полюса, между которыми оно плетёт свой вечно меняющийся узор. Будьте свободны от предубеждений и предпочтений, и ума с его бременем печали больше не будет.

В: Но я не один страдаю. Есть и другие.

М: Когда вы приходите к ним со своими желаниями и страхами, вы только усиливаете их печали. Сначала освободитесь от страдания сами, и только тогда можете надеяться помогать другим. Вам даже не надо надеяться — само ваше существование будет величайшей помощью, какую человек может дать другим людям.