Я Гордый часть 7

Глава 11

Глава 11

Наш вылет был назначен на вечер, поэтому все оставшееся время я, запершись, просидел у себя, погрузившись во внутренний мир и приводя тело в порядок очищающими техниками.

Поэтому, когда позвонила мама и сказала, что все готово, я был собран, свеж и благоухал лавандовым шампунем который должен был отпугивать комаров и прочую нечисть. Попрощавшись со всеми и даже ущипнув на прощание за попку Дильнуру и погладив по голове опять смущающуюся Вику, я с мамой отправился домой.

Теперь предстояло навестить Кудеяра и разобраться с Лучезарой. Тянуть с этим дальше нельзя, потому как потом заверчусь и времени банально не останется.

Так что мы летели, а я думал. Ну, заодно и спал, потому как вылетели мы ночью, чтобы долететь к утру. Но несмотря на сон, план, крутящийся в голове, был полностью сформирован.

Был он многослойным и рассчитанным не на один год. Пока мои не пройдут подготовку, я начинать ничего не буду, из боязни их подставить. И в бой, конечно же, не возьму. Ранги — ерунда, по сравнению с общей подготовкой. А как и развития ею, несмотря ни на что, мои бывшие сестры, а ныне невесты похвастаться не могут. Можно, конечно, было устроить им прохождение полного курса школы Смерти, но на это требовалось время, которого, как я думаю, осталось не так уж много. Да и не нужно им это.

Рано утром мы сошли с трапа и в сопровождении кавалькады машин охраны отправились во дворец. Пообнимавшись со всеми и выслушав поздравления, мы разошлись. Меня подхватила как всегда злющая Катя, потому как ее жутко бесило, что все самое интересное стало проходить мимо нее. И это с ее-то даром всегда узнавать все новости первой. Ничего, тебя еще ждет масса сюрпризов. Болтать с ней долго я не был намерен, за что на меня жестоко обиделись.

Наскоро переодевшись, я пошел к отцу, с которым у меня состоялся недолгий разговор. В основном, он касался города, который мы хоть и отдавали на кормление Пржевальским, но полностью контроль свой не убирали. Главу рода было решено назначить генерал-губернатором, потому как он находился в глубине условно вражеской территории. Ну, и помочь, конечно же, административным и военным ресурсом. В общем, теперь это головная боль дипломатов, а не моя. Мавр сделал свое дело, а дальше хоть трава не расти.

Потом я свалил, намереваясь посетить Кудеяра, клятвенно пообещав вечером непременно быть, потому как будем отмечать мой новый ранг. По этому поводу чуть позже будет назначен большой прием, на который прибудут все наши аристократы, ну, и конечно, кто-нибудь из ближнего и дальнего зарубежья. Так уж положено, хотя я бы лично предпочел избежать народных гуляний, потому как очень скромный и ответственный. Но на мое мнение всем было глубоко плевать, потому как если появился повод забухать, то почему бы не забухать по такому поводу. Доводы отца были мной признаны как железные, и я со спокойной душой поехал в Храм Всех Богов.

Кудеяр встретил меня как-то уж слишком радостно, отчего мой зад сжался, привычно сигнализируя о грядущих проблемах. Но еще больше я напрягся, когда он, схватив меня за руку, потащил в закрытую часть храма, а после буквально впихнул в портал, ведущий к нему домой.

И тут я прямо нос к носу столкнулся со злющей Лучезарой, держащей в руках большую и очень опасную на вид скалку. Увидев меня, она как-то странно ойкнула и исчезла. Нет, реально взяла и испарилась в воздухе! Пока я стоял и пытался понять, что это за такое охрененное колдунство, Кудеяр тоже свалил, оставив меня одного.

Оглядевшись и ущипнув себя, дабы убедиться, что это не сон, я сел на лавку и принялся ждать, надеясь, что скоро мне все расскажут, покажут и дадут попробовать, при этом не сильно побив.

— Ты как тут оказался? — появилась девушка, и на этот раз я даже успел ее рассмотреть. Длинное платье в пол, румяные щечки, глазки так и блестят. Красотка! Чистотой от нее так и веет. Нет, не столько телесной, сколько именно духовной. Рядом с ней даже кажется, будто организм оздоравливается.

— Дед твой притащил, — отозвался я, стараясь не слишком пялиться. Получалось плохо, и она это заметила. Покраснела чуть, смутилась, но боевой настрой не потеряла.

— А где этот… этот… — злость вновь исказила ее милое личико.

— Не знаю. Пока на тебя смотрел, он куда-то пропал.

— И что ты увидел?

— Что ты стала еще красивей с момента нашей последней встречи.

— Скажешь тоже, — смутилась она.

— А и скажу, — встав с лавки, я обнял ее, прижав к себе.

— Здравствуй, Лучезара, — шепнул я ей в ушко.

— Здравствуй, суженый мой, -отозвалась она, прижимаясь еще крепче.

— Горько! — заорал некстати появившийся дед, ломая всю романтику, и тут же пожалел об этом.

Извернувшись у меня в руках — я так и не понял, как она это сделала, — девушка как-то странно пригнулась, и в Кудеяра полетела ранее виденная мной скалка. Вот откуда она ее сейчас взяла⁈

Дед, показывая недюжинный опыт, ловко увернулся от нее и задал стрекача прямо через стену. Та за ним, я за ней. Дед орал от страха, она орала от злости, а я просто орал, чтобы не отбиваться от коллектива. При этом я так же, как они, прошел сквозь стену, что меня уже не удивило.

Выскочив во двор, Лучик приложила деда молнией, а тот отправил в нее грозовую тучку, что, громыхнув, точечно пролилась над ней дождем. Это подтвердило мои знания о том, что Верховные волхвы могут пользоваться магией, правда, не с помощью эфира, а благодатью, дарованной им богами. И магия у него была скорей природная, а не стихийная. То есть стихийная, он не просто бил ее водой, а создал тучу, которая и пролилась. Не просто швырял пламя, а делал на её пути костер, в который она и наступала. Ну, и дальше по аналогии.

Дождю Лучик совсем не обрадовалась, потому как щит выставить забыла и сразу же промокла. А потом еще и в пламя влетела. Нет, не обожглась, но подол платья испачкала. Это не прибавило ей настроения, а жажда убийства увеличилась.

И где это дед так умудрился накосячить? Ну, и галочку в памяти, что ее лучше не злить. Почему? Да потому что двигалась она как опытнейший воин. Я многое могу сказать о человеке, лишь посмотрев на него. Еще больше скажу, если увижу его или ее в бою. И сразу могу сравнить с собой. Так вот, то, что я видел в девушке, мне очень нравилось, но было непонятно — это вообще что?

Сойдясь на кулачках с дедом, они показывали совсем иную школу боя, чем та, к которой привык я, и даже мой наметанный глаз не мог уловить всех движений. Очень и очень интересно. Не люблю учиться, но это не тот случай.

Вел за корону смертный бой со Львом Единорог —

Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог,

Кто подавал им чёрный хлеб, а кто давал пирог,

А после их под барабан прогнали за порог.

— Дед, я тебя когда-нибудь прибью, -тяжело дыша, Лучезара сидела на пеньке.

— Так ты ж сначала бьешь, а потом разбираешься. Вся в мать, — пропыхтел он, почесывая поджаренный бок, куда она его приложила огнем.

— А чего разбираться-то? — иней с ее бровей сошел водой, смыв вместе с собой легкий макияж, который, как оказалось, был ни разу не водостойкий. От этого у нее на лице образовались черные подтеки, придававшие ей забавный вид. Девушка этого пока не замечала, но вот когда увидит… Думаю, будет раунд второй. Но я не настолько жесток, да и деда надо спасать.

Поэтому я, проявив заботу, присел перед ней и принялся вытирать ей лицо, стараясь сделать так, чтобы она не заметила краски на белоснежном платке.

— Кто с Лешим спалил заимку охотников? Я, что ли? Ко мне деревенские приходили жаловаться, а я стояла как дура и все слушала. Стыдно-то как было!

— Да не палили мы, — дед просек, что платок мой потерял свою чистоту, и потихоньку отодвигался от внучки, понимая, что сейчас ему прилетит повторно. — Костерок развели малый, а он возьми и полыхни.

— А потушить?

— Так и начали тушить чем боги послали! Схватил я бутылку, из которой пил, да плеснул на огонь. А он еще больше, да к дому побежал, за стены взялся. Ну, и Леший — мужик-голова, дыхнул на него ветром, чтобы сбить. А в дыхании, как оказалось, воздуха было меньше, чем спирта, вот заимка и запылала. Мы и так, и эдак — ни в какую. Сгорела, — горестно закончил он.

Лучик явно готовилась ко второму раунду схватки, закипая все быстрей, а я сидел и пучил глаза, чтобы не свалиться на землю от хохота. Очень уж живо я представил себе, как двое пьяных в дюпель тушили пожар спиртом.

— А ты чего? — обратила она внимание на меня. — Смешно тебе, да⁈ Слышал бы ты, сколько всего я выслушала в свой адрес! Этот ведь не стал дожидаться, когда охотники его побьют — удрал. А я осталась. Все, сил моих терпеть больше нет. Сейчас проведем обряд и уедем с тобой. Иначе я тут свихнусь. Пошли, — резво подскочив, она схватила меня за руку и потащила куда-то вглубь леса.

— Внученька, ну куда ты так торопишься? — засеменил следом за нами волхв, впрочем, стараясь держаться на расстоянии. — Сколько дел еще не сделано, сколько духов не благословили. И хозяйство к тому ж…

— Вот и найдешь себе помощников сам, — отрезала она. — Того же Лешего позовешь. А спалите все — не моя проблема. У меня муж будет, мне за ним приглядывать надо, да хозяйство его вести.

— Да какое хозяйство во дворце-то? –возразил он. — И к тому же, водимые жены живут от мужа отдельно. В большом доме, с квартирами.

— В этих курятниках, где сидящий выше гадит на голову сидящему ниже, пусть другие живут! А я буду там, где он, иначе силы мои угаснут. Я берегиня и жить буду в доме мужа, где живут связанные с ним по крови, иначе сила моя иссякнет. А кому это надо⁈ Мне — так точно нет.

— Эм, Лучезара, вообще-то Кудеяр прав. Младшие жены живут отдельно, -несмело заметил я.

— А я не просто жена, но еще и защитница. Ты же не будешь жить отдельно от охраны — она в одной стороне города, а ты в другой? Бред же! И вообще, это не твоя проблема, потому как я умею быть убедительной и смогу договориться с остальными.

— Так-то я не против, но не по-людски это. Надо бы маму с папой предупредить…

— Незачем пока. Проведем обряд и пойдем знакомиться. Торопиться надо, не по себе мне что-то. Сны плохие снятся, да все с тобой связанные. А вместе с Огоньком мы там такую защиту выстроим, что никто даже с плохими мыслями зайти к вам не сможет.

— Лучик, это дворец. Туда не только хорошие люди приходят.

— Так я защиту на его жилую часть поставлю. До общей мне дела нет. У вас там есть сад и прочее?

— Конечно.

— Вот и ладненько. Разобью теплицу, да травы полезные буду выращивать. Не переживай — найду чем заняться. Все, мы пришли.

Большая поляна, по краям которой стоят идолы богов. У них в ногах чаши с дарами — где-то лежат цветы, где-то пища. Но крови или там жертв нет. А я-то думал, что это обязательно для некоторых из них.

Лучезара потащила меня в центр и замерла, крепко держа меня за руку.

— Сейчас ты увидишь много странного и необычного, — зашептала она. — Это место тесно связано с миром наших духов, называемым Запредельем, не всегда добрых к нам. Ничего не бойся, не выказывай страх — тебя тут никто тронуть не сможет, пока бой не начнется. Просто так меня не отдадут, так что придется побороться. Готов?

— Да на изи, — повел я плечами.

Щит Велеса вспыхнул ровным светом, окутывая меня и выходя за пределы тела. В голове произошел щелчок, переводящий меня в боевой режим, разом отсекая все ненужные эмоции.

— Вот оно как, — удивилась она, разглядывая меня. — Что ж, рада, что не ошиблась в тебе. Все будет намного проще, чем я думала. Благословение Велеса трудно заслужить, а тут я прямо ощущаю его руку на тебе. Что ж, не будем тянуть. Время тут идет иначе и еще немного, и духи сильней станут.

Взмах рукой — и пространство пошло рябью. Изображение поляны поплыло и на грани видимости стали появляться размытые очертания фигур.

Одна, вторая… пятая. Десять, ровно десять духов взяли нас в круг, а после разом сделали шаг, принимая материальный облик. Причудливые птицы с двумя или тремя головами, невиданные звери, многорукие существа — куда Дикому лесу с его разнообразием до них! И магия — фонило ей так, что меня едва не стошнило. Злая она была, с привкусом тлена на губах.

Лучезара, стоящая рядом со мной, растаяла в воздухе, и я увидел яркий шар света, заточенный в клетку, висящую над моей головой.

— Я привязана к этому месту, — услышал я её голос в своей голове. — Победи духов, разбей оковы, и тогда я стану свободна и смогу уйти с тобой. Поспеши, силы мои тают, еще немного, и я растворюсь.

И тут как по команде вся эта нечисть кинулась на меня. Ни тебе пафосных речей перед боем, ни тебе «Привет, как ваше ничего» — молча и жутко. Но меня таким фиг возьмешь.

Руки, будто живущие своей жизнью, мгновенно сплели узор эфира, и я преобразился. На мне была моя старая форма школы с закрытым лицом, из спины выросли крылья, а алмазные нити плотно облепили пальцы, превратившись в длинные когти. Издав то ли рык, то ли птичий клекот, я ринулся на врагов — и завязался смертельный танец.

Я бил светом, они тьмой. Нет, не стихии были нашим оружием, а вера, та, что идет из глубины души, та, что не дает скатиться в пучину отчаяния и страха. Та, что позволяет верить в лучшее, поднимая тебя над серым миром. И несмотря на то, что их было больше, я побеждал.

Волны тьмы, состоящие из лжи, ненависти и боли, разбивались о свет моей тяги к жизни, веры в лучшее и конечно же, любовь. И чем сильней били они, тем сильней я светился.

Мои движения напоминали танец. Да, я танцевал, но не Смерть была моей дамой, а сама Жизнь. Она вела меня, улыбалась мне, радовалась моему пониманию. Поэтому все, что могли сделать духи — лишь скрежетать зубами, да отдавать свои силы в бесполезной и беспомощной атаке.

И в какой-то миг мир мигнул, раздался злобный вой, после чего все закончилось. Как, собственно, и мои силы.

Из меня будто выдернули стержень, после чего я повалился на землю, не в силах даже сдвинуться с места. Моя одежда стала прежней, вот только теперь о былой ее красоте ничего не напоминало.

Лохмотья, пропитанные кровью, что шла из многочисленных порезов, которые я раньше не чувствовал. На правой руке явно не хватало двух пальцев, на голове уха и части волос. Да и глаз один плохо видел, заплыв от удара.

Молния внутри меня уже работала, но очень вяло и была какой-то бледной, словно она тоже отдала все силы. Зато зеленая светилась как никогда ярко и даже воинственно. Окружив изнутри меня всего сетью разрядов, она грозно трещала, грозя жуткой смертью всякому, кто осмелится сунуться.

Я старался не потерять сознание, хотя очень хотелось. Все плыло, хотелось вырубиться, но я держался. Мягкие руки скользнули по моему лицу, и его обожгла раскаленная слеза, что скатилась из глаз Лучезары.

— Ты смог, — выдавила она, борясь с рыданиями.

— И нечего тут слезы лить, — возник рядом Кудеяр. Лик его был грозен, но рука, что легла на мой лоб, была теплой и крепкой. — Воин выжил в тяжелой битве. Его привечать надо, а не жалеть. А ну, внучка, понесли его на поляну. Там и обряд проведем, и силы вернем.

Из земли тут же вылезли корни деревьев, что окутали меня плотной сетью и резво потащили следом за широко шагающим дедом.

Лучезара же, вцепившись в мою руку, шла рядом, не желая ее отпускать.

Сквозь вспышки острой боли я ощущал, что мой организм опять начал перестраиваться. Да сколько можно то⁈ Этот мир точно издевается надо мной! Сейчас подлечусь и все ему выскажу. Но увы, у него были иные мысли на этот счет…