Я Гордый часть 7

Глава 4

Глава 4

Спустя еще пару часов ходьбы я вдруг стал ощущать какой-то дискомфорт.

— Почувствовал? — обратилась ко мне мама.

— Ага, будто что-то давит.

— Так и есть. Мы почти на месте, и я рада, что не ошиблась.

— В чем?

— Одаренная уровня князя уже бы валялась на земле и билась от боли. А у тебя лишь легкое давление. Это уже показывает твой возросший уровень. Но все будет ясно в центре города.

— А что там вообще? И что надо будет сделать?

— В сам центр ты пойдешь один, потому что когда ты начнешь, поднимутся такие эфирные возмущения, что и я могу не выдержать. Там увидишь большой круг, встанешь в его центр и откроешь себя стихиям. А когда почувствуешь переполнение, просто направь силу вверх. Ну, а дальше у всех всё проходит по-разному и рассказывать смысла нет. Это таинство, и у каждого оно свое.

— Ясно, что ничего не ясно. Хотя без разницы, отступать поздно, позади Новгород и куча красоток.

— Ты даже в такой важный момент не можешь не думать о бабах? И в кого ты такой пошел? Твой отец был гораздо более сдержанным в твоем возрасте. Даже робким, я бы сказала.

— Я пошел исключительно в себя. Вспомни, каким я был раньше — странным, нелюдимым. Видимо, та энергия, что долго копилась во мне, наконец нашла выход, превратившись в неуемную тягу к прекрасному и прекрасным. Я хочу всех и всегда, с небольшими перерывами на сон и еду. Другое дело, что это я могу контролировать, иначе бы совсем худо было.

— Всех и всегда? — шутливо испугалась она. — Моя честь в опасности⁈

— Не была бы ты моей мамой… Я уже говорил и говорю — ты самая прекрасная и желанная женщина этого мира!

— Ох, сыночек, ты такой льстец! -порывисто обняла она меня. — И все же твои слова безмерно радуют меня, как женщину, и согревают теплом, как мать.

— Я тебя тоже люблю, мам. А теперь, я так понимаю, нам придется не надолго расстаться? — махнул я рукой в сторону полуразрушенной каменной арки, за которой виднелась площадь.

— Да, сынок. Иди и ничего не бойся, я буду рядом.

— Я и не боюсь, ты же рядом, -улыбнулся я ей и, разомкнув объятья, пошел куда глаза глядят.

А глядели они на образчик архитектурного искусства, каждый камень которого буквально вопил о своей древности. Захватить с собой парочку в качестве сувениров, что ль? А если в них магия содержится, то получатся крутые артефакты.

Я шел в абсолютной тишине, и лишь песок хрустел под моими ногами. Ночь подобно савану окутала это место и мне даже казалось, что здесь темнее, чем снаружи. Звезды, моргающие над головой, абсолютно не развеивали этот мрак, и было немного жутко.

Перепады температуры не могли стать для меня помехой, но облачка пара, вырывающиеся изо рта при дыхании, красноречиво свидетельствовали, что тут явно похолодало, да и давление на меня с каждым шагом усиливалось. Будто на мои плечи один за другим наваливали тяжелые мешки, стараясь согнуть спину и заставить остановиться.

Но мне было пофиг. Я и несколько тонн выдержу без щита, а если уж с ним, так вообще, даже не знаю, сколько. Чтобы меня согнуть или сломать, требовалось что-то большее, чем простая магия. Не зря я прошел школу Смерти, ох, не зря! Иначе мне тут пришлось бы очень туго.

Интересно, как с этим справлялись другие одаренные? Представив себе маму, что, наверное, вот так же шла, едва не теряя сознание от напряжения, я разозлился и лишь ускорил шаг.

В центре площади оказался я как-то внезапно. Вот я иду, а вот уже стою, замерев в пафосной позе — ноги на ширине плеч, руки в боки, голова задрана вверх, на лице читается готовность увернуться, если оттуда плюнут в лицо. Ну, или еще какую гадость сделают.

Ладно, не будем тянуть Ваську за его недостаток, который он считает достоинством. Как там надо — открыть себя эфиру? Ну, так иди, гость дорогой — или не очень. Сейчас разберемся.

Ныряю вглубь себя, снимая все щиты и барьеры, ощущаю вспышку боли — и мое сознание гаснет.

Моргнул — мир накрылся тьмой. Моргнул еще раз — и вот я стою в большом зале. Высокие колонны подпирают потолок, которого практически не видно за облаками. Стены деревянные, гладкие, украшенные рунной вязью. Посередине стоят три трона. Один, самый высокий — пустой, на двух поменьше сидят люди.

А, нет, это не они, в смысле, не люди, а похоже, что боги. В одном из них узнал Велеса — этот смотрит даже весело, хотя делает вид, что серьезный. А вот другой, с длинной бородой, хмурит брови и гневно так сверкает зенками. Ща лопнет от пафоса и задранного ЧСВ. Никак Перун? Хотя я могу и ошибаться. И чем я ему не угодил? Бабу не уводил, не ругался и даже пару раз помянул добрым, вовсе и не матерным словом. Когда точно, не помню, но уверен, что было.

— Твой? — посмотрел он на Велеса.

— Мой, — подтвердил тот.

— Слабак какой-то.

— Это только так кажется.

— А я думаю, что слабак. Не потянет он силу!

— А ты проверь. Удивишься.

— Зачем мне на него время тратить, если я и так все вижу?

— Эм, господа боги. А ничего, что я тут стою? Есть вопросы — задавайте мне. Есть проблемы — перетрем. Все решаемо. А говорить обо мне в третьем лице не надо. Не люблю этого.

— Еще и дерзок не в меру, — продолжил Перун.

— Так воин он. Не привык гнуть спину. Разве тебе не любо такое?

— Любо-не любо, а вижу, что недостоин он.

— Так испытай его. Разве не для этого мы тут? Круг свят, и раз он дошел до него, значит, мы обязаны дать ему силу. А выдержит он ее или нет — это уж как получится.

— А чего сам не хочешь?

— Так не положено самому-то. Я и так знаю, что может он — лично тренировал.

— Как скажешь, Велес. Только потом не обижайся.

— Как бы тебе обижаться не пришлось, Перун, — усмехнулся он.

— Слушай меня внимательно Сергей, -обратился Велес уже ко мне. — Сейчас тебя перенесет на арену богов, где ты сразишься с Перуном. Выживешь — станешь сильней. Проиграешь тут — в реальном мире умрешь в страшных муках.

— А что, все соискатели на ранг императора проходят через подобное? — в моем голосе было столько сарказма, что его можно было на хлеб намазывать.

— Не все. Но не на всех стоит метка богов. Ты должен стать выше всех, потому как иначе не справишься со своей задачей.

— И какой?

— Придет время — узнаешь. Если выживешь, конечно. А теперь хватит болтать. Поехали!

Опять мир мигнул, и вот мы уже стоим внутри круга, в точности похожего на тот, что остался в городе. Вот только разница в том, что диаметром он метров пятьсот, а за его границами пустота, что вызвала во мне неясную тревогу.

— Упадешь туда, обратно не вернешься, — подтвердил мои опасения возникший рядом со мной Велес. — Теперь твоя задача в том, чтобы показать все, на что способен. Раскройся, выпусти свой гнев, свою злость, свою ярость! Дай магии мира спокойно течь по твоим каналам. Почувствуй единение с ней. Здесь и сейчас решится, кто возглавит сборный отряд из разных миров. Твой шанс один к трем, не упусти его.

— Какой, на хрен, отряд⁈ Для чего⁈

— Узнаешь. Ты все узнаешь. Но сначала выживи, потому как мертвому эти знания ни к чему. После сигнала можешь начинать, — сказал он и растаял в воздухе.

Легкий ветерок коснулся моей кожи, и только сейчас я заметил, что стою голый по пояс и без обуви. Кроме моих штанов, на мне ничего не было. Ни нитей, ни браслета, ничего не было. Только тело.

Напротив в отдалении застыл Перун, одетый так же, как и я. Суровое лицо бога воинов ничего не выражало, став похожим на ледяную маску.

Что ж, и у меня в голове переключился рубильник, превращая меня в машину для убийства. Забились в уголок памяти мысли о близких и любимых. Забылось, кто я, каковы мои желания и стремления. Не осталось ничего, кроме того, кто стоял напротив. Тело встряхнулось, будто просыпаясь от долгого сна. Кровь, вскипев, быстрей побежала по венам, сознание прояснилось.

Из Перуна ударила волна света, которая, разделившись на три луча, отлетела от него метров на десять и приняла облик воинов — символов его силы.

Руевит — светлый воин в сияющих доспехах и искусно выкованном боевом облачении. В руках он сжимал обоюдоострый меч. Именно это воплощение считалось покровителем воинов.

Поревит — высокий седой старец — волхв, одетый в просторные одежды, сжимающий в руке посох. Покровитель магов и волшебниц.

Яровит — широкий, кряжистый мужик в лаптях и белой рубахе. В одной руке у него была сулица, а в другой деревянный щит. Образ покровителя простых людей, что грудью вставали на защиту своей земли в час горя.

И как мне с ними сражаться? Но не успел я додумать эту мысль, как из меня так же ударили три луча и, разделившись, превратились в зверей.

Ворон — символ чертога Нави, птица Тьмы.

Волк — зверь Велесов, символ Яви, Земли. В некоторых верованиях его причисляли к тотему Дажбога. Вот только мой был не простым волком, а оборотнем. А им покровительствовал Велес.

И медведь — триединый зверь Прави, живущий сразу везде. Только он ходил по земле, жил под землей, а пищу часто добывал на деревьях.

Мы стояли, замерев друг напротив друга, пока под нами не раздался громкий звук горна. И тогда все воплощения кинулись в драку. Мы же с Перуном остались на месте, следя за всем и все видя, но не имея возможности вмешаться. А еще я чувствовал, как мои воплощения тянут из меня силу, и понимал — если ее не хватит, я продую и помру от истощения.

Они сами себе выбрали врагов: ворон, издав звонкий клич, кинулся на волхва; медведь, яростно взревев, на воина; а волк понесся длинными скачками на ополченца, которой сразу принялся кидать в него нескончаемые сулицы. Как я понял, тут шла проверка всех составляющих- магии, силы и выносливости, и мои звери вроде пока справлялись.

Повторюсь, я не контролировал бой, и в то же время знал, чем ответят звери на атаку. Вот ворон сейчас увернется от огненного шара и ответит ветром, сбивающим каст и просаживающим щиты. Вот медведь толкает воина, а после ревет, дезориентируя его. А волк, увернувшись от очередного копья, бьет ледяными когтями, что разносят щит землепашца.

Мои ноги будто приросли к земле, тело замерло в напряжении, и лишь глаза, казалось, жили своей жизнью, замечая все. Мозг перешел на какой-то иной уровень работы, и вот тут мне и пригодилась освоенная Поступь Велеса, потому как иначе я умер бы от перенапряжения.

А еще в какой-то момент я почувствовал, как силы стали утекать намного быстрей. Удары Перуна усилились, напор возрос, да и сами его воплощения стали будто бы больше и сильней.

И тут оковы с меня спали, и я почувствовал, что могу двигаться. То же самое, видимо, произошло и с Перуном, потому как он встряхнулся и кинулся ко мне, окутываясь белыми молниями.

Что ж, я так тоже могу, вот только молния у меня будет иная. Нет, не привычная красная — сейчас я не собираюсь никого лечить. И не черная — убивать мне тоже его не надо. По моему желанию, я сам не заметил, как, вокруг меня пошли разряды золотого цвета. Окутав мое тело, они сами толкнули меня навстречу врагу.

Чувствуя, что сил осталось не так много, я понимал, что надо с ним покончить быстро. Вот только как, пока не представлял. Хотя, мне ж сказали бить по максимуму? А раз так, то почему бы и не жахнуть?

Три шаровые молнии сформировались мгновенно и полетели навстречу разрядам Перуна. Сильный взрыв уничтожил магию, заставив дерущихся воплощений чуть сместиться, дабы нам не мешать.

Бог воинов, не замедляя движения, сделал высокий прыжок, и уже зависнув в небе, обрушил вниз просто море разрядов, что накрыло меня с головой. Защититься я успел, но при этом почувствовал, что мои щиты трещат, и еще немного, и не выдержат.

Но ведь в эту игру можно играть и вдвоем. Ветер в ноги, полет — и вот дымные вороны летят в бога, юрко уворачиваясь от молний. Не долетев до него метров пяти, птицы взрываются облаком, из которого вырывается их огненные братья, что так же взрываются, следом ледяные — и опять взрыв, ну а после добивающий шаровой молнией. На эту атаку волной у меня ушли почти все силы, но эффект превзошел ожидания.

Обалдевший от вспышек Перун пришел в ярость и принялся садить плетениями в белый свет, как в копеечку, пытаясь меня достать. А я в это время стоял уже на земле, наблюдая фейерверки в небе. Правда, он быстро сообразил, что меня там нет, и злобно что-то крикнув, кинулся вниз, изображая огненный болид, у которого отказали тормоза.

Ну, а я кинулся бежать, потому как перспектива стать поджаренным меня абсолютно не вдохновила. Тягаться с богом воинов в силе на его территории — верх глупости.

Поднырнув под Руевита, который в этот момент в прыжке пытался достать моего медведя, я с удовольствием увидел, как Перун, чуть не рассчитав, врезался в свою проекцию, разом ее развеяв. Так мало того, еще и попал под удар тяжелой медвежьей лапы, после чего кубарем покатился по арене. Ну, а мишка за ним. А я за мишкой, справедливо опасаясь получить по жопе, но не желая все пропустить. Бабка за дедку, дедка за репку…

С исчезновением одного врага силы из меня стало уходить, как ни странно, меньше, и это заставило задуматься — как так?

— Мишка, ату волхва! Помоги ворону! -заорал я, осененный внезапной догадкой, правда, особо не надеясь, что он меня поймет. Но он понял и, издав рык, рванул к деду, на ходу запуская дрожь земли.

Тот этому факту явно не обрадовался и кинул в медведя рой сосулек. Правда, отвлекшись на одного противника, он забыл про второго. А вот он не забыл — зависнув в паре метров над волхвом, ворон быстро замахал крыльями, заключая его внутрь торнадо.

И в этот момент я едва не попрощался с жизнью, буквально на грани фола увернувшись от меча Перуна. Сверкнув на меня глазами, тот пошел махать им, как заведенный, почему-то целясь мне в пах. Явно позавидовал моей красоте и силе в штанах! С другой стороны, откуда бы ему о ней знать? Хотя, он же бог, наверное, все видел, извращенец несчастный!

Ну, и я не остался в долгу — сотворив себе земляную булаву, я успешно парировал все его атаки, пытаясь зарядить ему свой коронный в голову.

Тем временем волхва разобрали на части, и мои животные, как по команде, рванули на помощь к волку, а я опять почувствовал, что сил стало уходить еще меньше. Даже наоборот, появился их приток. Небольшой, но все же. Теперь шанс на то, что я выстою, резко вырос.

Боясь, что бог воинов запросто сможет опять пальнуть лучами, я сотворил еще одну дубину и начал косплеить волчок, крутясь во все стороны, правда, ругаясь при этом обидным матом. Нет, кому-то песня строить и жить помогает, а мне вот мат. Каждому, как говорится, свое.

Не прошло и пары минут, как мужик с сулицей тоже растаял в воздухе, и ко мне пришла подмога. И вот тут Перуну пришлось совсем несладко. Сверху его долбил ворон, я был на острие атаки, а по бокам звери пытались попробовать его на зуб.

Наседая все сильней, я чувствовал, как в меня полилась сила и, быстро переполнив все внутренние резервы, стала требовать выхода наружу.

— Вместе! — услышал я голос в своей голове, и тут же мои звери превратились в меня, и в Перуна ударили четыре меня, каждый отдельной стихией. Огонь, вода, земля и воздух слились в одной точке в районе его груди. Яркая вспышка — и вот он растаял в воздухе, как и мои отражения.

— И пришла боль, — услышал я голос Велеса, и меня накрыло.

Казалось, в организме разом лопнули все кости, а потом начали заново срастаться, потом та же участь постигла мышцы и кожу. Мозги кипели, тело страдало, а дух корчился в муках. Я сходил с ума и в то же время четко осознавал происходящее.

Спустя миг, час или века я застыл на голой земле, не в силах пошевелиться.

— Ты прошел испытания и смог победить сам себя, перешагнув за грань, — сказал Велес, невозмутимо что-то пьющий с сидящим рядом Перуном.

— Себя? Я думал, с богом дерусь, -прохрипел я.

— Нет, ты дрался с собой. Я был лишь зримым воплощением для тебя, -ответил тот. — Молодец, я рад, что ошибся в тебе. А теперь тебе пора возвращаться, а то скоро женщину, что ты называешь своей матерью, убьют.

— ЧТО⁈ — заорал я, и мир вновь померк…