Я хочу жить

9. Розовый сакрин Гролиан

Собираясь ложиться спать, Гронос нарочно оставил незапертой дверь, надеясь, что придёт саркисоид. И он пришёл. Пришёл, хотя едва держался на ногах. Отдышался, опустившись на колени посреди комнаты. Такой маленький и слабый… Он снова был здесь. Всё ещё тяжело дыша, словно торопясь куда-то, поднялся и сел рядом с майя, который лёг в постели, не накрываясь, чтобы Луксонту было удобнее делать своё дело. Тот протянул руки и ощупал сперва тело мутанта, чтобы проверить результат. Дыхание его наконец-то успокоилось: в комнате по-прежнему поддерживался оптимальный уровень кислорода. Гронос же более не сопротивлялся, сосредоточившись на целительном чувстве контакта полей.

— Прости, — прозвучал вдруг его тихий голос.

Саркисоид поднял удивлённый взгляд. Он не успел ещё начать вылизывать.

— Я просто хотел… чтобы ты увидел родину, — договорил майя. — Я вот… не могу.

— Ничего, — мягко произнёс Луксонт.

— Это скоро закончится. Хотя я и не знаю, как…

— Что ты имеешь в виду?

— Слуги. Они догадываются. Они меня… не узнают.

— Ты ведь стал другим. Почему ты не сбежишь? — снова предложил саркисоид.

— А куда? — лицо Гроноса искривилось. — Моя планета уничтожена. У меня нет… дома.

— Ты можешь жить где угодно! Хоть на Саркис, — прошептал Луксонт с горящими глазами.

— Это не может быть правдой…

— Почему?

— Лучше… продолжай.

Саркисоид вздохнул и высунул свой длинный язык. Никогда ещё злодей не беседовал с ним так открыто. Без угроз и фальши. Словно… друзья.

На следующий день Гронос, как и собирался, прибыл в госпиталь, где работал Кассор. Он впервые видел это место при свете дня, падавшем из больших, старомодных стеклянных окон. Коридоры, которые он привык видеть пустыми, теперь оказались полны самого разного народу. Майя подошёл к двери с надписью «мутации» и сел на маленькую скамеечку так, что колено его средней ноги заехало за подбородок.

От нечего делать он достал свой верный определитель жизненных форм и начал потихоньку направлять его на всех подряд, кто был в коридоре. Читая надписи, он размышлял о том, что скажет Кассор, увидев его в новом обличии. Но вдруг на экране появилось нечто, заставившее его мозг бросить все прочие думы, а кровь — закипеть. Это были всего два слова:

розовый сакрин.

Гронос поднял голову, чувствуя, как на шее начинает мелко дёргаться жилка. Так бывало, когда он испытывал сильный гнев. Это действительно был сакрин, точь-в-точь как те, что прислуживали тирану на корабле, только бардово-розовый. С головы до копыт. Да вроде, ещё перепончатые крылья, аккуратно сложенные за спиной этого сакрина, казались больше, чем у голубой расы. «Это они уничтожили мою планету… — сходя с ума от ненависти, подумал Гронос. — Они убили мою мать…» Сакрин, чувствуя на себе бешеный взгляд, обернулся и произнёс, с тенью испуга в грубоватом, хриплом голосе:

— Ты… ты чего, майя?

Гроносу стоило немалых усилий сдержаться от рукоприкладства, но лицо его оставалось искажённым злобой.

— Ничего… — сквозь зубы процедил он.

Да, розовые сакрины уничтожили Иллуриель, но ведь этот конкретный сакрин едва ли имеет отношение к той войне. Хотя вдруг… В любом случае, надо было проявить благоразумие и не устраивать потасовок в клинике Кассора.

В этот момент, когда сакрин ещё глядел на Гроноса обалделым взглядом, отворилась дверь, и из кабинета выглянул доктор. Он бегло осмотрел коридор и обратился к посетителям:

— Вы не видели здесь такого высокого, горбатого и толстого, с большой опухолью на голове?

— Нет, не видел, — покачал головой мутант.

— Ну тогда, — врач собирался уже пригласить следующего пациента, но тут знакомый голос окликнул его:

— Я здесь, Кассор!

Прямо напротив двери, глядя на доктора тремя серебристыми глазами, стоял… майя ильнур. Кассор прищурился и с полминуты рассматривал его, прежде чем узнать наконец знакомые черты.

— Это… ты?

Похоже, что он остолбенел. Гронос сам взял доктора за руку и, не говоря ни слова, затащил в кабинет. Тот едва успел наказать следующему пациенту «подождать ещё немного».

— О, двадцать два портала! Как это возможно?! — восклицал доктор, бегая вокруг мутанта, как восторженный ребёнок вокруг праздничной декорации. — Такой прогресс всего за месяц!

Он схватил сантиметр, принялся измерять тело Гроноса во всех направлениях. Придвинул табуреточку, чтоб было удобнее дотягиваться

— Опухоль на лбу так сильно уменьшилась! А вот здесь и вот здесь — вообще ничего нет! Язвы закрылись? Когда у тебя в последний раз было кровотечение?

— Я не помню точно. Недели две назад. Эй! — невольно вскрикнул пациент, ощутив укол. — Предупреждать надо!

— Что ты с собой сделал? — врач уже нетерпеливо возился в своей мини-лаборатории с образцом крови, который только что взял. — Как тебе это удалось?!

Отправив образец в центрифугу, он уже закреплял на теле Гроноса датчики.

— Смеяться не будешь? — переспросил тот.

— А это ещё и смешно? — удивительно, как доктор до сих пор не лопнул от любопытства.

— Это сделал саркисоид, — тихо признался Гронос.

— Кто?

— Ты не слышал о планете Саркис? Её жители обитают целительной способностью, — объяснил он подробней. — Я читал об этом, но чтобы настолько…

— И как же это произошло? Я думал, всякие удалённые планеты тебя интересуют с единственной целью, — скептически скривился Кассор.

— Ох… Не спрашивай.

— Он что… Он был одной из твоих жертв?! Этот саркисоид.

Наверное, он начал себе представлять, и едва удерживался от хохота, пряча взгляд в экран прибора.

— Лечить того, кто тебя пытает. Это надо быть сумасшедшим, правда? А ты обещал, что не будешь смеяться.

— Я такого не говорил, — с добродушной улыбкой отмахнулся доктор. — Я так рад за тебя, ты просто не представляешь! Дай мне сюда с десяток этих твоих саркисоидов, и я смог бы поднять уровень клиники на целый порядок! Да что там — получить галактическую премию! Столько лет занимаюсь мутациями, и тут оказывается, что можно… — он оторвался от экрана прибора и крутанулся в кресле от радости. — Это же настоящий прорыв! Такое мне только во снах могло привидеться.

А потом поднялся и подошёл к другу, вновь оглядев его снизу вверх.

— Теперь понятно, зачем тебе понадобились майя ильнур.

— Меня определитель… определил. Всего после пары контактов. С саркисоидом, — смущённо признался маньяк.

— И как твоё состояние? Что чувствуешь? — Кассор вновь проявил заботу.

— Как никогда, — ответил Гронос. — Боли стали гораздо реже и слабее. Последние несколько ночей я проспал, почти не просыпаясь! Никаких галлюцинаций! Никаких кровотечений. Да что мне говорить, у тебя же на экране всё показано… — он кивнул в сторону приборов.

— Твоя мутация обратилась вспять, дружище. Такое… невероятно.

— Я стал… совсем другим. Даже слуги озираются… Боюсь, они уже думают, будто меня подменили, и вот-вот поднимут бунт, — опустив голову, тихо закончил майя.

— Гронос.

— Что?

Доктор и маньяк посмотрели друг на друга.

— Не возвращайся на «Хайрон». В таком виде, это ведь для тебя опасно. Почему ты не бежишь?

Кассор вдруг повторил то же самое, что не раз предлагал ему саркисоид, и, услышав эту реплику снова, мутант ощутил внезапный приступ досады. Его словно окатило холодной водой.

— Ты стал другим, теперь ты можешь порвать с прошлой жизнью. Пойми же, это твой шанс! — продолжал увещевать его доктор.

Он по-отечески мягко коснулся его руки — но майя вдруг грубо оттолкнул его, так что врач даже упал.

— Ты что же… решил поучить меня жить?! Что… что вам всем втемяшилось в ваши безмозглые головы?! Или ты забыл, кто я такой?! Думаешь, я изменился и стал паинькой?! Святым?! Какая, к дьяволу, новая жизнь?! — кричал он в исступлении, начиная морщиться от вновь проявившейся головной боли.

— Гронос, прошу тебя, тише… Я просто хочу помочь…

— А ты-то сам… А ты!!! Помощничек! За столько лет ничего не смог для меня сделать! Теперь другой сделал твою работу, а ты и рад! Да к тому же… Да к тому же… — серебристый взгляд его безумно заметался и остановился на входной двери. — Лечишь тут розовых сакринов! Этих… мерзавцев!!!

Он распахнул дверь и, ухватив за горло ничего не ожидавшего, опешившего от неожиданности чешуйчатого пациента, подтащил его поближе к доктору.

— Кто это, я тебя спрашиваю?! Кто?! Это ведь они… уничтожили мою планету! Ты знал?! Ты сам просматривал ту информацию, что переслал мне?!

Он просто искал козла отпущения, любого, на ком мог сорвать мучивший его гнев, и этот бедолага оказался не в то время не в том месте… Так всё должно было быть. Доктор вскочил, попытался разнять мутировавших кровных врагов — но майя оказался слишком силён для него.

— Нет, Гролиан! Умоляю тебя, Гронос, отпусти! Это мой пациент! — в бессилии упрашивал врач. — Ты его убьёшь, пожалуйста, остановись!

На мгновение взбесившийся майя действительно ослабил хватку, позволив сакрину вырваться. Лицо его вдруг озарилось смутной догадкой, когда он услышал из уст Кассора это имя… Невероятно! В такое совпадение просто нельзя было поверить.

— Гро-ли-ан?.. — он повторил, медленно, по слогам, пока перепуганный сакрин неуклюже пятился в коридор, где уже толпились привлечённые шумом зеваки.

Очнувшись от размышлений, Гронос метнулся, вновь ухватил врага и, разогнавшись, выкинул его из здания прямо через окно, разбив стекло его чешуйчатым телом! Все вокруг ахнули, закричали, многие бросились бежать… Кто-то звал охрану. А майя, подойдя к разбитому окну и не увидев тела сакрина внизу, вдруг поднял голову, привлечённый звуком с неба. Соперник его парил перед ним, раскинув большие, розовые кожистые крылья. Никогда прежде Гронос не видел подобного, ведь сакрины знакомой ему голубой расы не умели летать. Он даже слегка растерялся.

— Что тебе от меня нужно, майя?! — прорычал этот сакрин с небес.

— Я тебя… знаю! Ты был там! Помнишь меня?! — крикнул ему майя-мутант.

— Где?!

— Ты помнишь… Иллуриель?!

Ему показалось, что по роже того мелькнуло замешательство…

— Меня зовут Ракос, я майя ильнур! — на этих словах Гронос точно заметил, как переменилось лицо розового сакрина.

Но тут кто-то ударил его сзади, повалив с ног.

— Убирайся! — это был разгневанный коротышка Кассор. — Убирайся из моей клиники! Мой пациент не виноват в том, что тебе там причудилось!

Гронос отступил на шаг.

— Кассор, его имя мне знакомо, он должен что-то знать о моём прошлом… — проговорил майя внезапно упавшим, утратившим былую зычность голосом.

— Убирайся! Я не позволю тебе разводить тут свой беспредел!

К ним уже спешила охрана клиники, но Гронос не стал её дожидаться. Почему-то его пыл вдруг угас, в душу вернулась апатия, какая царила там все последние дни… И он просто ушёл. Ушёл, оставив такую беспрецедентную и вроде бы желанную ниточку в прошлое.

«Кто я такой?.. Я псих и маньяк. Неужто все они верят, что такое можно просто взять и перечеркнуть?..»

А тем временем, на борту «Хайрона»…

Голубой сакрин по имени Сиур, старший пилот корабля, собрал всех слуг в зале управления. На повестке дня стоял вопрос о внезапных переменах, произошедших с хозяином.

— Он совсем не похож на себя! — утверждали одни стигмы. — Телосложение — не то. Разве у нашего Гроноса был третий глаз? И клык у него исчез!

— И ведёт себя странно… Пленных пытать перестал… Это на него совсем не похоже! — подтверждали другие.

— Значит, вы думаете, что это не он?

— Но это же очевидно!

— Фр-р, — сквозь зубы выдохнул сакрин-помощник. — Ничуть. Изменения с нашим хозяином происходили постепенно. Это похоже вовсе не на подмену… а на выздоровление. Захотел бы кто-то его подменить, разве сделал бы это так неумело? Самые заметные опухоли на его теле остались на месте, хотя и уменьшились.

— Вот, да! — поднял когтистый палец другой сакрин.

— Ну, эти вещи типа опухолей ведь можно подделать… — неуверенно высказался туповатый стигм.

— Ага, а третий глаз замаскировать никак, — снова фыркнул сакрин.

— Он похож на майя… — вдруг прозвучало в толпе.

А крохотный плинк, зависший в воздухе под потолком, мельтеша своими прозрачными крылышками, пропищал:

— А я видел, как в каюту хозяина ночью заходил саркисоид.

Все голоса на минуту затихли. Сиур агрессивно оскалился, приподняв края верхней губы.

— Вот почему… — сплюнул он с раздражением. — Он поднял кислород у себя. Я это сразу почувствовал. Наш хозяин не дышит, зачем ему кислород? А у жителей Саркис потребность в нём даже выше, чем у нас. Они с этим саркисоидом спелись…

— Что?! Это как? — восклицали среди экипажа.

— Это всё объясняет… Я читал об этих хмырях, что у них слюна обладает целительным свойством… — рассудил пилот.

— То есть… они там что, лизались с ним? Серьёзно?! — толпа стигмов совсем расшумелась. — Фу-у, какая мерзость! Чтобы наш хозяин… с каким-то инопланетянином… Плотский контакт… Он не мог до такого опуститься! Это же межпланетная половая связь!

— Да заткнитесь вы, биомасса, — Сиур махнул пренебрежительно когтистой рукой. — У вас мысли только о еде да потрахушках. Репродуктивный контакт у высших форм жизни выглядит иначе, чем у вас. Это вы свои жидкости мешаете, а у них — прострали. Лизаться — это не половая связь… Хотя менее мерзким оно от этого не становится, — он снова поморщился и сплюнул. — Я ненавижу майя. Святоши манерные. Ни в жизнь бы не подумал, что наш хозяин… из них. Меня вполне удовлетворяла его «неизвестная форма жизни», а так… Я его таким ни за что не приму.

Гронос ничего ещё не знал. Но к моменту его возвращения из клиники всё уже было решено.

Габариты розового сакрина были чересчур велики для его крохотных силёнок, и доктор Кассор тщетно пытался уговорить своего пациента сесть в кресло и дать пристегнуть себя ремнями. Опасения его были здравы: сакрин рычал, метался и хватался за голову, словно хотел оторвать себе уши.

— Гролиан, у тебя приступ, просто сядь сюда, а иначе мне придётся опять звать охрану! Тебе нужно успокоиться, — доктор отскочил и пробормотал себе под нос: — Нет, я явно не сумею подобраться, чтобы вколоть ему успокоительное…

— Этот… майя! Это был тот самый майя… ильнур-р-р!!! Я столько лет пытался оставить это в прошлом, но Кассор, как он меня нашёл?!

— Умоляю, Гролиан, дай мне сделать укол! Тебе противопоказаны стрессы, ведь деградация будет прогрессировать…

Вытаращенные красные глаза, отливающие огнём, обратились на него. Доктор невольно отшатнулся, споткнулся и упал.

— Ты… знал?!

— Нет… Нет… Гролиан, я ничего не знал! Я наблюдал этого мутанта, но даже представить не мог, что он майя ильнур, — торопливо забормотал Кассор. — Ещё на прошлом приёме он выглядел совсем иначе… Ведь это Гронос, маньяк-убийца! Ты наверняка слышал о нём…

Чешуйчатая морда сакрина вытянулась, пасть распахнулась, выпустив облачко пара, а зрачки изменили форму со щелевидной в крохотные чёрные точки.

— Я… Я создал… чудовище… — неразборчиво промямлил он, а потом вскинул морду к потолку и душераздирающе завыл.

— Это не ты! Ты не виноват! Это была война…

— Я, гр-р-р… поддер-р-рживал… эту войну!

Охранники ворвались в кабинет, обстановка в котором уже напоминала сцену стихийного бедствия, и наконец сдержали беснующегося пациента, взявшись за удлинённые винтообразные рога и запрокинув голову. Кассор сделал укол тому в шею, где кожа была наиболее тонкой.

— Что же это… Скоро у меня шприцов таких не останется, которые возьмут твою шкуру, Гролиан, — сокрушённо пробормотал врач. — Я думал… Я надеялся…

Руки его дрожали.