Я Обещаю

ГЛАВА 10

КОУЛ

Бекки забирается на пассажирское сиденье, а я сажусь на водительское. Когда она затягивает ремень безопасности, замечаю, что ее тело напряжено. И от меня не ускользает, что мы не ездили вместе в одной машине с тех пор, как...

— Мы так и будем сидеть здесь? - спрашивает она, прерывая мои мысли, но не удосуживаясь посмотреть на меня.

Я завожу машину и включаю передачу, сжимая челюсть. Из динамиков начинает доноситься песня "Scars" группы Boy Epic, и я делаю громче, чтобы заглушить любой разговор, который может у нас возникнуть.

Через двадцать минут я подъезжаю к дому, останавливаюсь перед пятиярусным фонтаном и глушу машину. Музыка выключается, и наступает тишина. Она просто сидит и смотрит на свои руки, лежащие на коленях. Мы с Бекки избегаем таких ситуаций - оставаться вдвоем. Она хотела отвергнуть просьбу Остин, но что бы она ей ни сказала, она согласилась.

Я делаю глубокий вдох.

— Ты уверена, что хочешь войти?

Она наконец-то поднимает на меня глаза, на ее лице написано раздражение.

— А почему нет?

— Я не уверен, насколько они убрались с тех пор, как... это случилось.

Ее лицо опускается. Она не подумала об этом, но я подумал. Я точно не хочу быть здесь, но если это сделает Остин счастливой, то так тому и быть.

Она наконец кивает и выходит из машины. Я следую за ней, прихватив с заднего сиденья свою толстовку.

Желтая лента с изображением места преступления загораживает вход в дом, поэтому мы пробираемся к задней террасе, и я наматываю толстовку на правую руку.

— Что ты делаешь? - спросила она с опаской.

Я крепко сжимаю ткань в руке и бросаю ее в стекло задней двери, разбив его вдребезги. Она задыхается, а я смотрю на нее через плечо.

— А как еще мы могли попасть внутрь? - У Остин не было с собой ключей.

Она вздохнула и отвернулась от меня.

Я дотягиваюсь до разбитого стекла и отпираю дверь изнутри, а затем распахиваю ее. Мы пробираемся через тихий дом и, конечно же, видим кровь на мраморном полу у подножия лестницы в большом фойе. Бекки закрывает рот рукой и кашляет. Вонь от крови просто ошеломляет, ведь она стоит здесь уже четыре дня. Из-за лужи крови можно различить место, где Киллан лежал на Остин, когда она ударила его ножом. Видны отпечатки ее рук, которыми она отталкивалась, чтобы убежать от него. Есть еще один след, где он следовал за ней на кухню, где она позвала меня.

— Господи! - Бекки задыхается, делает шаг назад и прижимается спиной к входной двери. Ее рука, прикрывающая рот, дрожит.

Я поднимаюсь по лестнице и вхожу в комнату Остин. Я удивляюсь, когда Бекки входит следом за мной. Она захлопывает дверь, как будто это поможет избежать запаха. Но это не так.

Мое дыхание учащается. Прошел месяц с тех пор, как я был здесь. Последний раз был в ночь на выпускной, когда мы с Диком приехали за ней и Бекки. Когда ее отец дал ей чек. Ее покрывало и верхняя простыня валяются у изножья кровати. Пара шорт и белые кроссовки валяются на полу. Рюкзак лежит на тумбочке. Шторы задернуты, и я стараюсь не думать обо всем, что произошло в этой комнате: от моих угроз причинить ей боль до ночи, проведенной с ней между простынями. Моя грудь сжимается от некоторых вещей, которые я с ней делал.

— Что тебе от меня нужно? - кричит она, ее гнев нарастает так же легко, как и мой.

— Разве это не очевидно?

— Нет, - огрызается она.

— Все.

Она поднимает правую руку.

— Ты хочешь, чтобы я пролила за тебя кровь? Ты хочешь, чтобы села в тюрьму ради тебя? Ты хочешь, чтобы я, блядь, убивала ради тебя? Господи, Коул.

— Я хочу всего этого. И даже больше, - говорю, кивая, и ее глаза сужаются, словно я играю в какую-то больную игру. Она не ошибается. — Разве ты не видишь, Остин? Я тот парень, который хочет забрать у тебя все. Я хочу уничтожить тебя. Хочу причинить тебе боль.

— Ты уже сделал это, - говорит она сквозь стиснутые зубы.

На моем лице улыбка. Она имеет в виду швы. Я могу заставить ее истекать кровью без всякого ножа.

— Ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать. Ты не представляешь, на что я способен. Я могу сделать из тебя ничто.

Вздрагиваю от этого воспоминания, и мои руки сжимаются в кулаки по бокам. Черт, мне надо убираться отсюда!

Захожу в ее гардеробную и иду к задней стенке. Когда мы ехали сюда, Дик прислал мне сообщение, в котором сообщил, что Остин спрятала записи в сапогах с высоким голенищем. Не знаю, с чего она взяла, что копы будут рыться в ее обуви, но вот я здесь, делаю, что она просила. Поднимаю ботинок и опрокидываю его вверх дном. USB-накопитель падает мне в руку, и я обхватываю его пальцами.

Я встаю и беру ее ноутбук с полки, где висят ее джинсы, а затем иду к кровати. Сажусь и нажимаю кнопку включения.

— У нее нет чемодана. - Бекки вздыхает, выходя из шкафа.

— Он в клубе. - До того как мы расстались на следующее утро после выпускного, она проводила там много времени со мной. Она оставила его, а я так и не предложил вернуть его ей.

Она вздохнула и провела рукой по своим светлым волосам.

— Тогда я пойду вниз и возьму несколько мусорных пакетов. - Она нервно покусывает нижнюю губу, прежде чем выйти из комнаты. Я также замечаю, что она не закрывает дверь в спальню, когда уходит.

Снова опускаю взгляд на ноутбук и замечаю, что он не включен. Я вновь нажимаю на кнопку. Ничего!

Этот ублюдок разрядился.

— Хм, - бормочу я про себя. Где же ее зарядное устройство? Я смотрю направо и открываю ее тумбочку. Кабеля для зарядки я не вижу, зато нахожу кое-что другое, что мне нужно. Это черно-белый блокнот с двумя словами, написанными на обложке красивым почерком Остин.

Я беру его, на секунду забыв о ноутбуке, и открываю.

Сегодня я солгала Коулу.

Это первые слова, написанные на случайной странице, которую я открываю, и мои брови взлетают вверх. Это дневник? Какой-то дневник.

Не то чтобы это имело значение. Он никогда не был правдив со мной. Или с кем-то еще. Он спросил меня, разговариваю ли я с Мартином. Я ответила, что да. Правда в том, что я не слышала от него ни слова. Меня это не должно волновать. Я не любила его. Он был скорее отвлекающим фактором. Он заезжал за мной, отвозил куда-нибудь на вечеринку, мы накуривались и... не знаю, как это назвать. Мы не занимались любовью, и уж точно не трахались, как с Коулом.

Я улыбаюсь при этом, но потом улыбка сходит с моего лица, когда я читаю следующую строку.

Я ненавижу Коула! Ненавижу! Я больше ничего не знаю. Просто запуталась. Он шантажировал меня! Использовал! Заставил истекать кровью. Но я не могу не хотеть его. Может быть, дело не в нем как таковом. Может быть, дело в том, что он заставляет меня чувствовать. Если это вообще имеет смысл.

Когда я была с Мартином, то никогда не чувствовала бабочек в животе или головокружения. Не было такого чувства, как «Боже мой, я влюблена с ног до головы». С Коулом его тоже нет. Слава Богу. Вместо этого я чувствую себя как в огне. Знаю, что это звучит безумно, но это единственный способ описать это. Он прикасается ко мне, и я не могу дышать. Он забирает весь воздух. Когда прижимает губы к моей коже, клянусь, они обжигают. Я кричу о помощи, о том, чтобы кто-нибудь бросил меня в озеро и потушил пламя , но никто не слышит. Никто даже не видит меня. Он говорит, что хочет, чтобы все знали, что я его. Но, возможно, это тоже ложь, потому что люди не слышат моих криков о помощи.

И я ненавижу то, как сильно мне это нравится. Как жажду этого. Мой бывший обращался со мной как со стеклом. Коул относится так, будто я несокрушима. Всегда давит на меня и ждет, когда попрошу к милосердия. Этого не произойдет. Я позволю огню сжечь меня заживо, прежде чем признаю поражение. И это пугает меня больше всего. Я лучше буду гореть в аду с дьяволом, чем замерзну до смерти.

И с каждым днем узнаю о нем все больше. Он прячется от всех, но я вижу его. Ему больно. Я не говорю, что его гнев и ненависть не настоящие, но просто знаю, что это нечто большее.

Я сглатываю, понимая, как много она знает обо мне настоящем, и переворачиваю страницу.

Он тоже лгал. Всем. Коул взял на себя вину за то, чего не совершал. И я не понимаю. Он прикрывал Илая, но вопрос в том, почему?

Я думала, что он дьявол, но он гораздо больше. И это пугает еще сильнее. Я могу бороться с демонами, но Коул? Он - совершенно новая игра, в которой не уверена, хочу ли выиграть или проиграть.

— Что ты делаешь?

Я поднимаю глаза и вижу Бекки, стоящую в спальне. Она держит в руках коробку с мусорными пакетами, выпятив правое бедро. Ее взгляд падает на открытый блокнот в моей руке, а затем снова встречается с моим. Она опускает коробку и скрещивает руки на груди.

— У тебя действительно нет границ, не так ли?

— Нет, - честно отвечаю я.

Она вздыхает.

— Я была на твоей стороне, Коул. Болела за то, чтобы ты наконец изменился. Чтобы ты полюбил ее. Думала, что если кто-то и сможет изменить тебя, то это будет она.

— Я люблю ее. - Она - второй человек, которому я в этом признаюсь. И ни один из них не был Остин.

Бекки наклоняет голову в сторону.

— Не уверена, что ты умеешь любить, Коул. Уже нет.

— Что, блядь, это значит? - требую я.

— Ты не должен причинять боль тем, кого любишь.

Я стиснул зубы.

— Я думал, что защищаю ее, уходя. Откуда мне было знать, что Киллан вмешается? - Ты знал это. Просто не хотел этого признавать.

Она покачала головой, как будто имела в виду не это.

— То, что ты ушел, было, наверное, лучшим, что когда-либо случалось с ней, Коул.

Я захлопнул блокнот.

— Дик рассказал мне, что ты заставил его сделать. Как ты заставил его разместить в Интернете две видеозаписи.

— Это не твое дело, - из меня вырывается рык.

— Что ты сделаешь с ней дальше? - требует она. — А, Коул? Сколько еще ты собираешься заставлять ее страдать?

— Я совершил ошибку! - кричу я. — Ты не можешь стоять здесь и говорить, что никогда не совершала ошибок.

Она с отвращением смотрит на меня сверху вниз.

— Я совсем не такая, как ты.

Вскидываю бровь.

— Правда? Хочешь сравнить секреты? Потому что у нас обоих их предостаточно.

Ее голубые глаза сужаются.

— Пошел ты, Коул! - Она врывается в гардеробную Остин.

Я следую за ней и прислоняюсь к дверному косяку, загораживая, чтобы ей некуда было бежать.

— Как ты думаешь, что бы сказал Дик, если бы узнал...

— Не смей! - Она прерывает меня, бросая пару ботинок Остин, не давая мне закончить фразу. — Дику не нужно ничего знать.

— Может, и нужно.

Она подходит ко мне и кладет руки на бедра. Ее голубые глаза смотрят на меня.

— Что? Вдруг у тебя наступил момент, когда ты пришел к Иисусу?

Я смеюсь над этим заявлением. Во мне нет ничего религиозного.

— Если я пойду ко дну, ты пойдешь со мной. И он не будет иметь с тобой ничего общего. - Она улыбается, как будто выиграла. Никто никогда так не делает, когда противостоит мне. Неужели она не поняла этого?

Я отвечаю ей улыбкой, но моя гораздо более угрожающая. Ее улыбка исчезает, а дыхание учащается.

— Вот тут ты ошибаешься, Бекки. Это не я трахнул его лучшую подругу. Это ты.

Она одаривает меня самой милой улыбкой, пытаясь сделать вид, что я ее не достаю. Это та самая улыбка, ради которой я видел, как мужчины падали на колени, включая моего лучшего друга. Жалкие ублюдки.

— Ты меня не остановил.

— Я не делал этого, - признаюсь и делаю шаг к ней, закрывая небольшое пространство между нами. — Никогда не задумывалась, почему? - С ее лица исчезает весь цвет. Я воздерживаюсь от улыбки. Вместо этого наклоняюсь к ее лицу и шепчу: — Кто сказал, что я тебя не записывал? - Бекки должна знать, что со мной нельзя шутить.

Я выпрямляю спину.

— Ты не записывал. - Ее голос едва превышает шепот. Глаза расширены от страха.

Я ничего не говорю.

— У нас был уговор, - возражает она. — Ты держал рот на замке, и я делала то же самое. Я даже прикрыла тебя для Остин.

— Мне не нужно было, чтобы ты лгала за меня. - Я и сам справился с этим.

— Она не такая, как все те шлюхи, с которыми ты был, Коул, - огрызнулась она.

— Осторожнее, Бекки!

Она вздохнула и провела рукой по светлым волосам.

— Остин - моя лучшая подруга. Я не должна была помогать тебе. Я думала... - Она поднимает на меня глаза. — Я столько раз собиралась признаться ей, но мне казалось, что видела, как ты влюбляешься в нее. - Она смотрит вниз на ковер. — В тот день в кафетерии, когда я сказала, что вижу в тебе перемены... - Она фыркает и качает головой. — Я должна была понять, что она была для тебя всего лишь очередной игрой.

— Все изменилось, - говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Не думаю, - возражает Бекки. — Остин спросила меня, почему ты не пил на пляжной вечеринке, и я объяснила, что произошло. Заступилась за тебя, - прорычала она сквозь стиснутые зубы и снова посмотрела на меня. — Сказала ей, что они обвиняют тебя, но это был несчастный случай.

— О, пожалуйста. - Я смеюсь. — Мы оба знаем правду.

— Я солгала ей ради тебя. - Она толкает меня в спину, но я не двигаюсь.

— Ты солгала, но не ради меня. - Неужели она думает, что я забыл, что произошло той ночью?

Она игнорирует мой комментарий.

— Я продолжала прикрывать тебя, хотя понятия не имела, что происходит. Видела, что ты влюбился в нее, и хотела помочь тебе. Я не хотела, чтобы она видела в тебе убийцу, как и все остальные в этом городе. То, что люди говорили... - Она осеклась, не в силах вымолвить и слова.

Я напрягся. Остин уже знала, кем меня видели, задолго до того, как она узнала, что я убил трех своих друзей.

— Остин знает, что я не был за рулем.

— Ты сказал ей? - спросила она с широко раскрытыми глазами.

Качаю головой.

— Она поняла, что я был на пассажирском сиденье. Она думает, что я прикрываю Илая.

Она нервно сглатывает.

— Ты...?

— Я позволил ей поверить во все, что она хотела. - При этих словах у меня сжалась челюсть, я понял, что до сих пор храню от нее немало секретов. В какой-то момент мне придется признаться, но это значит, что придется рассказать и остальным.

Она быстро кивает головой и проводит рукой по волосам.

— Но я также сказала ей правду, Коул. Это был несчастный случай.

Я сжал руки в кулаки.

— Боже, перестань, блядь, говорить это.

— Это правда. - Она тяжело вздыхает. — Мы оба знаем, что никто из нас не мог предвидеть, что это произойдет.

— Мы были безрассудны. - В той машине не должно было быть никого, кроме меня.

Я должен был оставить их задницы на той вечеринке и уехать сам. Джефф, должно быть, следил за мной в ту ночь и все подстроил. Мы были неуправляемы. Вечеринки каждую ночь недели, и никто из нас не задумывался, когда садился в машину, чтобы уехать. Он знал, что я буду пить в ту субботу вечером, и знал, что обо мне скажут в городе, когда умру. Но он не рассчитывал, что я не сяду за руль. И выживу. Я все думал, почему он так и не вернулся за мной, когда понял, что я не умер. Почему Брюс не попытался снова?

— Брюс заплатил, чтобы убить тебя, - огрызнулась она.

— Так это моя вина! - кричу я в ответ.

Она кладет руки мне на плечи, но отдергиваю их, и они падают на бока. Я не понимаю, как мы сюда попали. Этот разговор. В какой момент он перешел в другую плоскость? Очень плохой поворот. Мы не обсуждаем ту ночь.

— Те, кто обвинял тебя, не знали правды.

Мне нечего на это ответить, потому что так и планировалось. Никому не нужно было знать правду. Я всю жизнь жил с секретами, так что к чему еще один?

— Ты прав. - Ее глаза встретились с моими. — У нас обоих есть секреты. И я сохраню твои, если ты сохранишь мои.

Я не буду указывать на то, что у меня есть два ее секрета. Если бы она рассказала мой, то рассказала бы и о себе.

Ее голова опускается, и она смотрит на пол шкафа Остин.

— Дик никогда не простит меня, если узнает правду.

Правда в том, что Брюс заплатил за то, чтобы убить всех нас в той машине. Почему он так ненавидит ее за это? Он будет злиться, что она скрыла это, но никогда не простит ее? Я бы простил Остин. Но решаю сменить тему.

— Он сказал Беннетту и мне, что между вами все кончено.

— Когда? - Ее голубые глаза расширились.

— А это имеет значение? - спрашиваю я. Она испустила долгий вздох. — Если ты хочешь разобраться с этим, Бекки, ты должна сказать ему. Все выяснилось. Брюс заплатил...

— Нет! - Она качает головой, и на ее глаза наворачиваются слезы. — Я люблю его, Коул.

— Тогда почему ты порвала с ним? - Я всегда знал, что Дик чувствует к Бекки, но что она чувствует к нему...?

— Может быть, он порвал со мной, - предлагает она.

Я смеюсь.

— Я его знаю.

Она оглядывает гардероб, как бы ища ответ.

— Брюс не будет иметь значения. Он будет винить меня. Я слишком глубоко залезла. Слишком много лжи. А Остин...

Моя челюсть сжимается.

— Я думаю, она заслуживает того, чтобы знать.

— Нет!

— Значит, ты тоже хочешь продолжать лгать ей?

— То, что происходит между мной и моей лучшей подругой, - это не ложь. Я ни разу не выдумала ей историю, а вот Дику - да.

— Это все еще секрет, - предлагаю я.

— Это была сделка! - огрызается она. — И она тебя не простит.

Простит. Я не говорю, что на это не потребуется время, но я поступил с ней гораздо хуже, чем ложь.

— Ты говоришь так, будто у нас был контракт, подписанный кровью. - В каком-то смысле, наверное, так и было. У нас обоих на руках кровь.

Ее глаза сузились.

— Ты прав. Это было больше похоже на понимание. Ты взял на себя вину за меня, заставив меня быть в долгу перед тобой. А потом, в один прекрасный день, ты пришел, чтобы забрать долг.

4 месяца назад

Я сижу в темно освещенной игровой комнате моего отца на шезлонге. Дик, Беннет и Шейн сидят у бильярдного стола. Каждый с девушкой под мышкой. Киллан сидит на диване и смотрит баскетбольный матч на большом экране, но звука нет. Вместо этого через колонки играет песня "Devilish" Chase Atlantic.

Опустив взгляд на телефон, я перехожу к своим контактам. Я отправил Остин сообщение, дав ей свой адрес, но сделал это не со своего телефона, а с телефона Дика. Лишь хотел напомнить ей, что она в меньшинстве. И одинока.

Селеста заставляет меня играть. Не то чтобы я не хотел играть со вздорной брюнеткой с поразительными зелеными глазами, но хотел сделать это по-своему. Теперь мне нужно подкрепление. Женское. У меня нет подруг. Черт, да у меня вообще почти нет друзей. Если они не акулы, я не обращаю на них внимания. И даже от женщин, с которыми я трахаюсь, держусь подальше. Нет нужды в последующих разговорах.

Прокручивая контакты в телефоне, перехожу к одному знакомому имени, которое должно мне оказать услугу. Я просто не думал, что смогу воспользоваться ею так скоро.

Бекки Холт - девушка, в которую влюблен мой лучший друг, - оказывается, очень многим мне обязана. Мы не разговариваем. Никогда не общаемся. Больше не общаемся. Держимся на расстоянии, и на то есть веская причина. В один из последних раз, когда я видел ее, по ее лицу текли слезы, размазывая безупречный макияж. Рубашка была разорвана, а руки в крови. Я сказал ей бежать. И она так и сделала.

Я быстро отправил сообщение, зная, что она сегодня здесь. Я видел ее внизу. И именно поэтому Дик решил трахнуть сегодня Сару Логан - чтобы заставить Бекки ревновать.

Я: Готова?

Сразу же появляется надпись "Прочитано". Я вижу, как три точки прыгают по экрану, а затем исчезают. Моя улыбка расширяется.

Они снова прыгают, пока мой телефон не начинает вибрировать в моих руках.

Бекки: ?

Я: Сегодня вечером придет моя девушка. Ты могла бы стать для нее отливной подругой.

Ее ответ последовал незамедлительно.

Бекки: У тебя нет девушек.

Туше.

Я: Ее зовут Остин. Брюнетка. Зеленые глаза. Наверное, наденет что-нибудь красное. Напиши мне, когда она приедет.

Б: И зачем тебе это знать?

Я: Пришло время платить! Затем я посылаю эмодзи дьявола.

Кладу телефон на ногу. Я сказал своей новой игрушке быть в десять, а сейчас уже тридцать минут. Вообще-то ребята начинают приходить в девять, но я хотел убедиться, что дом полон людей, прежде чем она появится. Знаю, что она придет поздно. Она хочет доказать, что не боится меня и что все карты по-прежнему в ее руках. Мне это нравится.

— Беннет? - окликнул я его.

Он отрывается от своего ночного траха и подходит ко мне. Я смотрю на него из своей комнаты отдыха.

— У тебя есть видеозапись со склада моего отца? - Я заставил ее угнать машину со мной прошлой ночью. Машину ее папы. Просто для страховки. И она даже не подозревает, что я собираюсь использовать это против нее. Черт, как же легко будет сломать эту девчонку. Она будет плакать и умолять меня на коленях в мгновение ока. Мой член твердеет от одной мысли об этом.

Он кивает.

— Да. И я отправил его на телефон Дика. Все готово.

Отлично!

Киллан вскакивает на ноги.

— Я не понимаю, почему ты так сильно хочешь ее.

— Ты и не должен понимать, - говорю я.

Его челюсть напрягается. Чувствую, как вибрирует мой телефон. Я опускаю глаза и вижу, что это сообщение от Бекки.

Бекки: Она здесь. Кухня.

Я не отвечаю.

Время шоу.

Начинает играть песня "Only One King" в исполнении Tommee Profitt, Jung Yong, и улыбка расплывается по моему лицу. Игра началась, милая.

Я смотрю на Киллана.

— Наша гостья прибыла. Сходи за ней. Она на кухне. А Киллан? Не трогай ее, - предупреждаю я. Она вся моя.

Он стоит так несколько секунд, а потом выходит за дверь, захлопнув ее. Я откидываюсь назад, скрещивая лодыжки, подпираю голову рукой и жду.

Остин Лоус хочет меня. Я видел, как она смотрела. И к ее несчастью, я тоже хочу ее. Только совсем по-другому. А особенность ББА в том, что они всегда получают то, что хотят. Неважно, кого приходится ранить, шантажировать или убивать. Они побеждают.

— В тот момент, когда она вернулась с тобой на кухню, у меня чуть не случился сердечный приступ. - Бекки покачала головой, прерывая мои мысли. — Я подумала, может, вы знакомы. Но когда вы ушли, я спросила ее, откуда она тебя знает, и она ответила, что только что познакомились. - Она испустила долгий вздох. — Я должна была сказать тебе "нет". Потом ты ее поцеловал... - Она начинает расхаживать. — Не должна была помогать тебе использовать ее.

Она и понятия не имеет о половине того дерьма, которое я сделал с Остин.

— Я влюбился в нее. - Вздыхаю. — Знаю, Бекки. Я ужасный человек, и в своей жизни совершил несколько очень сомнительных поступков.

Она перестает вышагивать и смотрит на меня.

— И что? Остин - это то, чем ты искупишь свою вину? Думаешь, что если она останется рядом, то со временем сможешь все исправить?

— Нет. Я...

— Это ты убил Киллана? - перебила она меня.

Черт! Это начинает напоминать разговор с Шелби из-за Джеффа.

— Да, - признаю я. Что она собирается делать? Она не сможет доказать это. Никто и никогда не сможет.

Она снова начинает расхаживать.

— Вы все участвовали? - спрашивает она меня, покусывая кончики ногтей.

— Я не могу ответить за других...

— Я спрашиваю, помог ли тебе Дик убить его, - кричит она, прерывая меня.

— Нет, - отвечаю я.

Она смотрит мне в глаза, и заставляю ее поверить мне. Я не лгу, чтобы спасти задницу Дека. Не говорю ей правду, чтобы удержать ее во лжи, в которой она пребывает с тех пор, как начала с ним встречаться. Он никогда не покажет ей себя настоящего. Дик показал ей то, что хотел, чтобы она увидела, и я не собираюсь отнимать это у Бекки.

Не знать - это блаженство. А правда - это калека.

Она падает на задницу посреди шкафа и подтягивает колени к груди. Очевидно, моя ложь была недостаточно правдоподобной.

— Я знаю, почему ты это сделал. - Она всхлипывает. — Знаю, почему он помог тебе это сделать. - Она начинает раскачиваться взад-вперед.

Прислоняюсь плечом к двери и скрещиваю руки на груди. Черт, этот день начинался замечательно, но все обернулось к худшему.

Она отрывает лицо от коленей и смотрит на меня, голубые глаза полны слез.

— Я так боялась за Остин. Думала, что она... умерла. - Она всхлипывает.

Я тоже.

— С ней все будет хорошо. Она сильная.

Бекки кивает один раз.

— Она сильная. - Затем она издала странный икающий смешок. — Ей удалось связать тебя.

Я улыбаюсь и соглашаюсь.

— Да. - У меня в кармане начинает звонить телефон. Отвечаю и включаю громкую связь, когда вижу, что это Шелби, чтобы Бекки могла услышать все, что она хочет сообщить нам об Остин.

— Алло?

— Коул? - шепчет она. — Где ты? Вернись! Остин сходит с ума.

Я стаскиваю ноутбук с кровати. Мы с Бекки уже выходим из комнаты, когда она замолкает.

— Почему? Она в порядке?

— Полиция вернулась сюда, чтобы поговорить с ней. Я пыталась сказать им "нет", но она сказала, что все в порядке. Когда они заговорили о записи того, что произошло в доме Лоусов, она начала рыдать, и я попросила их дать ей несколько минут, чтобы успокоиться.

— Они ожидают, что она будет ее слушать? - требую я. Это последнее, что она должна услышать. Она уже пережила это однажды.

— Они не зашли так далеко. Дик сейчас там с ней...

— Дай ему свой телефон. - Прерываю ее.

Мы с Бекки выбегаем через заднюю дверь. Мы уже сидим в моей машине, когда его голос раздается в моих динамиках.

— Коул.

— Что, блядь, происходит? - Теперь я рад, что оставил его там с ней. — Они ожидают, что она будет слушать эту гребаную запись?

— Думаю, да. - Он вздыхает, и мой Bluetooth подхватывает разговор. — Они упомянули, что она ударила его ножом. И по объему кровопотери, который они обнаружили в доме, они сказали, что он либо мертв, либо в реанимации.

— И что? - Я огрызаюсь, летя по дороге. Бекки молча сидит на пассажирском сиденье.

— Так они обзвонили все близлежащие больницы, и нигде его нет.

Я смотрю в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что меня не собираются останавливать, поскольку я превысил скорость на двадцать километров.

— Они думают, что он мертв.

— Вполне. Глаза Остин расширились от страха, когда они сказали, что это их заключение. Можно сказать, что копы знают, что мы сделали, и они думают, что Остин знает, что-то об этом. Поэтому он сказал ей, что знают, что это была самооборона, потому что слышали запись... и она просто потеряла дар речи. Черт возьми, этот ублюдок мертв уже четыре дня! Они должны знать, что ни хрена его не найдут! - сурово шепчет он.

Я смотрю на Бекки, а она смотрит прямо перед собой через лобовое стекло, и по ее щеке бежит слеза. Дик только что рассказал о себе. Она знает, что я солгал ей, и что я убил Киллана не по своей воле.

— Я почти на месте. Дай мне поговорить с ней.

— Коул? - через несколько секунд раздается прерывистый голос Остин.

Моя грудь напряглась.

— Привет, милая. Я уже возвращаюсь. Не говори больше ничего, пока мы не приедем. Я собираюсь позвонить адвокату моего отца. - Корю себя за то, что не сделал этого, но не думал, что они пойдут к ней. Записи должно было быть достаточно, чтобы они завершили это чертово расследование.

— Что? Почему?

— Это была самооборона, Остин. Они не могут...

— Нет, Коул. - Она прерывает меня. — Меня это не волнует. У них есть запись. - Она снова начинает плакать. — Киллан сказал мне, что он видел, как я сжигала тело Джеффа. - Бекки вскидывает голову и смотрит на меня. — Машина, которую мы угнали...

— Остин...

— И что твоей последней смелостью было убить Брюса. - Она всхлипывает. — Они все знают. Ты не можешь вернуться сюда. Они собираются... арестовать тебя.

Я игнорирую Бекки, зная, что она думает, что за хрень?

— Детка, послушай. Все в порядке. Та копия, которую мы отдали полиции, не является оригиналом.

— Не оригинал? - Она фыркнула, пытаясь успокоить свои рыдания.

— Нет. Беннетт изменил ее. Они ничего не знают.

После долгого молчания она прошептала:

— Хорошо.

— Дай мне поговорить с Диком.

— Да? - спрашивает он, выходя на связь.

— Не пускай их в ее палату. Я уже еду. - Кладу трубку и смотрю на Бекки. Она поднимает на меня бровь. Я просто пожимаю плечами. Ублюдок! — Ну, ты же хотела знать.

Она поворачивается, чтобы посмотреть назад через лобовое стекло.

— Когда вчера ко мне домой пришел Дик, я спросила его о Киллане. У меня было ощущение, что вы его убили, потому что было странно, что его нет рядом, а потом как все прошло с Шейном в больнице. Дик сообщил мне, что разговаривал с ним тем утром. - Она сделала долгий вдох. — Что было бы трудно сделать, учитывая, что вы вдвоем убили его за два дня до этого.

Черт!