Я узнал тебя

7 глава

Кэрон с удовольствием избежала бы завтрака. Но учитывая, что Маделин сегодня уезжает, трудно было изобрести правдоподобное оправдание своему отсутствию. Если сослаться на недомогание, Маделин непременно придет справиться о ее самочувствии, а молодая женщина сомневалась, что сможет убедительно сыграть роль больной.

Одетая в ярко-желтые шорты и кофточку без рукавов, Кэрон постаралась спуститься в столовую первой. Мать с сыном появились вместе несколькими минутами позже. Выражение лица Барта, как обычно, ничем не выдавало его мыслей и эмоций. Посмотреть на него, так этой ночи вообще не было.

— Славный день для поездки, — заметила Маделин. И действительно, с самого раннего утра ярко светило солнце. — Когда лето такое раннее, — продолжала гостья, — всегда боишься, что оно долго не протянется. Правда, большую часть лета я, судя по всему, проведу за рубежом. В июле собираюсь в командировку — разобраться с нашими парижскими акциями. — Она кинула взгляд на сидевшего напротив сына. — Полагаю, маловероятно, что до моего отъезда ты подготовишь хотя бы черновой вариант?

— Ты права, — ровно отозвался Барт. — Скорее уж к твоему возвращению.

— Жду с нетерпением. — Ее улыбке, предназначенной для Кэрон, явно не хватало тепла. — Ожидаю и других новостей.

— Поживем — увидим, — это все, что Кэрон позволила себе сказать. Она даже не взглянула на Барта. Пусть понимает, как хочет. Он не сможет вынудить ее согласиться на брак. Заставить может только одна-единственная вещь. Но пока запертая комната — ее единственная защита.

Перед обедом Маделин предложила прогулку на пляж.

— Неизвестно, когда у меня еще будет возможность походить босиком по песку, — с улыбкой заметила она.

Кэрон стала было отказываться под предлогом, что ей нужно сделать несколько звонков, но мать и сын быстро уговорили ее, напомнив, что впереди еще целый день.

— И вообще, утро слишком славное, чтобы сидеть взаперти, — добавила Маделин в качестве решающего довода.

Гостья осталась в той же юбке и легком свитерке, в которых спустилась к завтраку, ограничившись тем, что поменяла туфли на шпильках на столь же стильные, но более практичные и без каблуков. Барт спустился в белых шортах и футболке, на ногах у него были добротные, видавшие виды кожаные сандалии.

— Отдыхать так отдыхать, — беззаботно заметил он. — Я ведь тоже давненько не гулял босиком по песку.

В маленькой бухте, укрытой от ветра, было так тепло, хоть загорай. Маделин сняла туфли и колготки и босиком пошлепала по мягким волнам, лениво лижущим пологий берег.

— Морская вода прекрасно тонизирует стопы, — заявила она.

Кэрон присоединилась к ней, поскольку в противном случае ей пришлось бы остаться с Бартом, который отклонил предложение матери последовать ее примеру. Он уселся на прибрежную скалу, положив ногу на ногу. Взглянув на его позу, Кэрон почему-то ощутила ком в горле. Как он может вести себя так непринужденно после этой ночи? — думала она. Неужели это так мало значит для него? Он и прежде занимался любовью с женщинами — может, разочарован ее пассивностью? Но неужели он ожидал чего-то большего? Даже обрывки воспоминаний о прошедшей ночи жаром отдавались во всем теле. Она вела себя, как одержимая!

— Вы что-то очень молчаливы сегодня, — прервала ее размышления Маделин. — Вас что-то беспокоит?

— То же, что и вчера, — солгала Кэрон. Она лихорадочно искала какую-нибудь тему для разговора, не связанную с Бартом. — Вы ни разу за все время ни слова не сказали о вашем втором сыне. Вы с ним часто видитесь?

— Принимая во внимание, что мы живем в одном городе, — нет, — равнодушно ответила спутница. — У него свой стиль жизни, у меня свой. Мы встречаемся по праздникам и в памятные даты, да еще иногда обедаем вместе.

— А он знает… обо всем этом? — неуверенно спросила Кэрон.

— Только о том, что Барт наследует половину имения, об остальном — нет.

— Ну и как он это воспринял? Маделин пожала плечами.

— Как и следовало ожидать. Он младший сын и много лет находился в тени Барта, пока не нашел собственный путь. В последнее время у него черная полоса в карьере, да и вообще в жизни, так что вряд ли ему безразлично, что его не упомянули в завещании. Возможно, Барт сочтет необходимым подать ему руку помощи, пока у Джилла все не придет в норму. Конечно, старший сын поможет, если будет уверен, что сам в итоге что-то унаследует. — Последовала многозначительная пауза. — А это уж зависит от вас.

Кэрон изо всех сил сжала зубы, чтобы не выпалить вертевшийся на языке ответ.

— Что-то не похоже, чтобы Барт нуждался в деньгах, — заметила она.

— Ну, смотря, что понимать под богатством. Все, что у него есть, до последнего пенни, он заработал сам, и лично я не вижу ни малейшей причины для того, чтобы он вытаскивал Джилла из болота. Если бы судьба сложилась иначе, Джилл, ни за что бы не помог Барту.

— В таком случае я не понимаю, почему проблемы Барта должна касаться меня. — Кэрон вышла из воды и подобрала брошенные сандалии. — Не знаю, как вы, — сказала она через плечо, — но я на сегодня заканчиваю прогулку. Я заказала ранний обед, так что у вас будет достаточно времени, чтобы не опоздать на поезд.

— Что, не терпится от меня избавиться? — язвительно бросила гостья, тоже выходя из воды. — От Барта вы так легко не отделаетесь.

Кэрон хотела было сказать, что это она уже знает, но сочла за лучшее промолчать. Что бы ни произошло, это касается только их двоих и никого другого.

Увидев, что женщины приближаются к нему по пляжу, Барт вскочил. Он даже протянул им по носовому платку, чтобы они могли смахнуть с ног налипший песок, прежде чем обуться. Кэрон сдержанно поблагодарила его.

— Вот что значит всегда готов, — пошутил он в ответ. — Я когда-то был бойскаутом. Ну, теперь домой?

— Похоже, нам и вправду пора, — ответила его мать. — Ранний обед и ранний отъезд.

Кэрон стало чуть-чуть стыдно, но ведь присутствие Маделин только накалило ситуацию, попыталась она оправдаться перед собой. Молодая женщина быстро подсчитала, что относительно своего состояния она сможет убедиться не раньше, чем через две недели, не говоря уж о том, что волнение может вообще нарушить месячный цикл. Пока все не станет абсолютно ясным, не стоит особенно задумываться о будущем. Это нелегкая задача, но создавшееся положение тоже не из легких.

Вернувшись в дом, все трое разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться. Натягивая простенькое синее платье из хлопчатобумажной ткани, одно из самых любимых, Кэрон пожалела, и уже не в первый раз, что у нее нет никакого занятия. Теперь Барт вряд ли захочет, чтобы она ему помогала. И если уж на то пошло, она сама была не уверена, что захочет помогать ему в работе над книгой. Можно, конечно, предложить маме помогать ей в магазине, хотя, пожалуй, та не ухватится за это предложение. За последние два года они потихоньку отдалялись друг от друга. В дверь постучали, и Барт, даже не дождавшись ответа, вошел в комнату. Сейчас, днем, Кэрон даже в голову не пришло повернуть ключ в замке. Женщина с часто забившимся сердцем повернулась от зеркала.

— Ты когда-нибудь слышал о таком понятии, как вежливость? — накинулась она на него, пряча за гневом свои истинные чувства. — Или там, откуда ты родом, это ругательное слово?

Непрошеный гость невозмутимо пожал плечами, игнорируя выпад.

— Вряд ли я увидел бы что-то, чего еще не видел. Когда мы поженимся, то все равно будем спать в одной комнате.

— Мы не поженимся, — процедила Кэрон сквозь зубы. — Только если… — Она запнулась и замолчала.

— Если это не окажется абсолютно необходимым? — закончил он за нее.

— Ну, это, безусловно, одна из самых веских причин. Единственная причина, — упрямо продолжала настаивать Кэрон.

Барт снова пожал плечами.

— Не собираюсь с тобой спорить. Я хотел предложить тебе поехать с нами до Фалмута. Оттуда мы с тобой можем доехать до яхт-клуба и посмотреть на яхты. Если собираемся одну из своих продавать, нам нужна будет независимая оценка.

— Мы сейчас не в таких отношениях, чтобы решать вопрос о продаже яхты, — возразила Кэрон. — Так что не вижу смысла в этой поездке.

— И все-таки я хотел бы взглянуть, — твердым голосом заявил Барт. — Да и лучше ли слоняться по дому, ожидая моего возвращения?

— Логично, — вынуждена была признать Кэрон. — Ну ладно, — неожиданно для самой себя согласилась она, — поеду.

— Прекрасно. — Барт не отступал от дверного проема, придерживая дверь за ручку. — А вечером поедем куда-нибудь поужинать. В кои-то веки вдвоем.

— При свечах, разумеется? — насмешливо уточнила Кэрон. Единственной реакцией была мгновенная улыбка.

— А что за жизнь без романтики? Ты готова спуститься? Обед вот-вот подадут.

Волосы были тщательно уложены, губы накрашены, так что поводов для отказа не оставалось. Кэрон коротко кивнула и вышла из комнаты. Она почти приготовилась к тому, что Барт до нее дотронется, но этого не произошло, и женщина непонятно почему осталась разочарованной. Этот мужчина абсолютно непредсказуем. Когда же она наконец разберется в нем?

Из дому они выехали в час пятнадцать. Кэрон попрощалась с Маделин не выходя из машины, предоставив Барту возможность одному проводить мать до поезда. Если им и придется встретиться снова, то это уже по независящим от меня причинам, рассуждала молодая женщина, наблюдая за удаляющейся от машины парой. Если то, что может случиться, она вряд ли будет иметь право отказать Маделин в праве посещать дом ее сына.

Барт вернулся минут через десять и молча уселся за руль. Если он злится, что она не пошла проводить его мать, это уж слишком, подумала Кэрон. Я не собираюсь идти ни на какие уступки.

Яхта находилась в доке у Фалмута, а значит, придется сделать крюк через поселок, чтобы пересечь речку. Кэрон ненавидела ту часть пути, которая проходила мимо тюрьмы. От самой мысли о том, что можно вот так, годами не видеть белого света, ее бросало в холодный пот.

— Ну, вовсе не на всех это здание производит такое устрашающее впечатление, — заметил Барт, когда она поделилась с ним своими страхами. — И в любом случае с тобой-то это вряд ли произойдет, если, конечно, ты не совершишь серьезного преступления. — И с иронией добавил: — Не вздумай обзавестись ножичком, я бы на твоем месте не стал рисковать. Преступления на почве страсти в этой стране не вызывают снисхождения.

— Зато самозащита вызывает, — парировала Кэрон.

Ответом был короткий смешок.

— Защита от чего? Я вроде не собирался убивать тебя.

Разговор выходил дурацким, и она это понимала, но что-то толкало ее продолжать его.

— Предпочесть смерть бесчестию, с твоей точки зрения, может быть, и старомодно, но существуют еще люди, для которых это что-нибудь да значит.

— Ты не поздно спохватилась? — Он уже явно развлекался, губы его изогнулись в саркастической усмешке. — Не пора ли нам опять расслабиться и получить удовольствие?

Глаза Кэрон были прикованы к худощавым мускулистым рукам на руле. Ей до дрожи отчетливо вспомнилось, какой пожар зажгли в ее теле эти руки прошлой ночью. Но странная дрожь, прошедшая по ее телу, не имела ничего общего со страхом.

— Я предлагаю на время отложить обсуждение этой темы, — предложил Барт, заметив ее замешательство, когда она так и не смогла найти вразумительного ответа. Похоже было, что и ему разговор надоел. — Предлагаю посмотреть на яхты, выпить по дороге чаю и приятно, без разбирательств, провести последующие несколько часов, О'кей?

Кэрон с благодарностью приняла условия перемирия, которые давали возможность спокойно провести хотя бы остаток дня.

— О'кей.

Некоторое время перемирие действительно соблюдалось. Показывая Барту яхту, которую так любил Аверилл, она лишь пару раз ощутила острые уколы грусти. Барт оказался вполне сведущим в вопросах парусного спорта, но постоянно подчеркивал, что гонки его не интересуют.

— Только теннис от случая к случаю, а так соревновательный подход к спорту мне совершенно чужд, — признался он. — Что касается крикета, игрок я паршивый, а регби создано для идиотов. — Поглаживая отделанную тиковым деревом крышку люка, он как бы между делом осведомился. — А как насчет твоих спортивных интересов? Я знаю, что ты хорошо плаваешь.

— Примерно так же, как у тебя. Я тоже играю в теннис. Аверилл планировал построить новый корт… — Молодая женщина осеклась и грустно покачала головой. — Ох, не хотела я все это вспоминать.

Барт внимательнейшим образом наблюдал за отчаливавшим судном.

— А почему бы и нет? Он ведь, в конце концов, был твоим мужем.

— А ты все никак с этим не смиришься, — безразличным тоном констатировала она.

— Должно быть, из-за необоримого отвращения. — В голосе ее спутника зазвенел металл. — Только представлю, что вы с ним занимались тем же, чем мы с тобой прошлой ночью…

— Замолчи! — Это слово вырвалось помимо воли, даже прежде, чем она успела подумать о том, что собирается сказать. Барт резко повернулся в ее сторону. — То есть… — попыталась оправдаться Кэрон. — Я хочу сказать… Не так… Аверилл никогда… Он не… — Она замолчала, почувствовав, как от его иронической усмешки к щекам приливает горячая волна.

— Никогда не заставлял тебя чувствовать такое, хочешь ты сказать? Я это уже понял.

— Как? — Он буквально вынудил ее задать этот вопрос.

— По твоей реакции. Ты не привыкла испытывать столь полное самозабвение, сначала ты даже сопротивлялась этому. Когда занимаешься любовью с тенью отца, волей-неволей приходится учитывать кучу комплексов.

— Полагаю, у тебя в придачу ко всему есть еще и степень доктора психологии? — саркастически осведомилась Кэрон.

— Тут никакой степени не требуется, все ясно как на ладони. — Барт взял ее за плечи, вынуждая смотреть ему в глаза. — Ты вышла замуж за Аверилла, потому что он символизировал защиту, которую ты утратила со смертью отца. Это был кто-то, на кого можно было опереться, кто мог о тебе заботиться. Если это любовь, то ты его действительно любила.

— Я полагаю, это не лучше, чем выходить замуж из-за денег, — еле выговорила она. Комок в горле мешал ей говорить. — Ты не можешь быть не прав, да, Барт? Ты не допускаешь даже мысли, что шестидесятилетний мужчина может испытывать нормальное влечение к женщине моего возраста, поэтому пытаешься все облить грязью. Ну, так слушай, и слушай внимательно. Я любила Аверилла так, как никого больше не полюблю. Такой любви тебе и людям твоего типа никогда не понять!

От переполнявших ее гнева и обиды она говорила все громче:

— Для тебя любовь — это синоним секса, в котором ты очень хорош. В этом я могу отдать тебе должное. Только любовь — это намного больше, чем сексуальное наслаждение!

В глазах мужчины промелькнула искорка, и трудно было понять, гнев это или смех.

— Значит, ты все же не отрицаешь, что испытывала наслаждение?

И тут буря в ее душе смирилась мертвым штилем, паруса ярости сникли. Кэрон беспомощно забарахталась в словах, как в холодной воде. Она жалко смотрела на Барта, не в состоянии подыскать достойные слова.

— Будем считать это положительным ответом. — Он поцеловал женщину, погрузив обе руки в ее густые волосы и придерживая затылок так, что она не могла вырваться.

Кэрон сопротивлялась, но ее хватило всего на несколько минут. Огненный поток вновь заструился в венах. Пульс стучал как бешеный, все тело била дрожь, усиливаемая воспоминаниями о ночных поцелуях Барта. Первичность духа по сравнению с материей — это, должно быть, просто старая и неудачная шутка.

Она была уже почти готова к тому, что Барт повалит ее на спину. Но он, к величайшему изумлению Кэрон, опустил руки и чуть отступил назад. С потемневшими от волнения глазами женщина застыла, как загипнотизированная.

— Придется потерпеть, — сказал Барт. — Нам еще нужно осмотреть яхту. Приступим?

Все, что он делает, — это просто трезвый расчет, внушала себе Кэрон, испытывая душевную муку. Барт четко знает, насколько далеко надо зайти, чтобы заставить ее танцевать под свою дудку. Любить такого человека — бесполезное занятие в том смысле, что он неспособен на ответное чувство. Но пути назад у нее нет. Эта любовь ни капли не похожа на то, что она испытывала к Авериллу, не похожа ни на одно прежнее увлечение. Оказывается, можно любить и ненавидеть одновременно, и она — живое тому подтверждение.

В течение следующих часов Кэрон понемногу приходила в норму. Она поклялась себе, что ни за что на свете не даст Барту заметить глубину и силу ее чувств к нему. Дверь в спальню сразу, как только она войдет туда, будет запирать на ключ, всегда. Но в самых потаенных уголках ее души теплилась отчаянная надежда: а вдруг она беременна и тогда у нее будут все основания нарушить данную самой себе клятву.

По молчаливому обоюдному согласию чай они пропустили. По пути в Сильверстоун Барт, похоже, изо всех сил старался поддерживать прежнее беззаботное настроение.

— Я сегодня звонил в гараж, где ремонтировали мою машину, — вдруг вспомнил он. — Завтра ее уже можно забрать. Поскольку ты не сможешь меня подбросить до гаража, придется изменить своему принципу и дать распоряжение Питеру. — После короткой паузы он спросил: — Ты больше не думала о том, чтобы научиться водить машину?

Кэрон покачала головой:

— Какое важное дело! — Но, поразмыслив, добавила: — А хотя, знаешь, это неплохая идея. Если поместье пойдет с молотка, то Питер все равно потеряет работу: я вряд ли смогу позволить себе содержать шофера.

Минуту-другую Барт молчал, сжав губы.

— Не сдаешься, да? — мрачно констатировал он. — Чего конкретно ты от меня добиваешься?

— Абсолютно ничего. — Голос Кэрон звучал помимо ее собственного желания мягко. — У меня создалось впечатление, что ты уже сказал все, что хотел сказать.

Они ехали по пенринскому лесу, других машин на шоссе не было. На обочине, где сгущались деревья, Барт остановил машину. Он сидел, устремив застывший взгляд в пространство за лобовым стеклом. Кэрон следила за мужчиной краем глаза, не понимая, что с ним происходит, и уже сожалея о своей строптивости. Он приложил хоть какие-то усилия, чтобы поддерживать приемлемые отношения. Зачем же она сама все испортила?

— Ты получила бы хороший урок, если бы я сейчас сорвал с тебя одежду и овладел тобой, чтобы показать, что такое чисто животный инстинкт. Не сомневайся, я бы так и поступил, — сказал он низким глухим голосом. — Но я ведь от тебя не только секса хочу. Господи, уж это-то я где угодно могу найти!

— Ты думаешь, я сама этого не знаю? — хрипло прошептала Кэрон. — Думаешь, я не осознаю, насколько не соответствую тому типу женщин, с которыми ты привык иметь дело? То, что известно тебе в этой области, приходит только со временем и с опытом, а я до тебя знала лишь одного мужчину. Я не могу обеспечить тебе той степени сексуального удовлетворения, к которой ты привык.

Прищурив глаза, Барт следил за выражением лица Кэрон.

— Ты не слушаешь. Я сказал, что ищу не только сексуального удовлетворения. Но я вовсе не имел в виду, что ты меня не удовлетворяешь. Прошлой ночью мне было так же хорошо, как, я не сомневаюсь, и тебе. — Он обхватил лицо женщины ладонями и нежно провел пальцем по ее губам. — Ты прекрасна, чувственна, желанна. Я был бы лжецом, если бы сказал, что это ничего не значит, но этим и не ограничивается.

Кэрон дрожала как осиновый лист, охваченная почти нестерпимым желанием отдаться переполняющим ее эмоциям, позволить ему поступить по-своему — и будь что будет! Но что-то внутри у нее протестовало, и она не могла переступить через свои чувства.

— Да, ведь есть еще Сильверстоун и вся история вокруг него. — Голос ее дрожал только самую малость. — Я не дурочка, Барт. Если бы не завещание, твоей бы ноги здесь не было!

Палец, ласкавший ее губы, остановился. Какое-то мгновение он дрожал. Потом Барт отдернул руку от ее лица. Глаза у него стали ледяными, голос резким.

— Ты совершенно права. Я бы даже представления о тебе не имел, знал бы только имя. Поскольку ты разоблачила мои намерения, пытаться доказывать, что они самые благородные, будет пустой тратой времени, так что я просто получу то, что мне причитается.

Кэрон попыталась заговорить, но он жестом заставил ее замолчать.

— Не утруждай себя, не пытайся убедить меня, что этого не случится, потому что у тебя все равно ничего не выйдет. Не забывай, ты дала Авериллу слово. Или для тебя это больше ничего не значит?

— Конечно, значит!

— Тогда держи свое слово. И никаких шести месяцев. Если существует какая-то вероятность того, что ты забеременела, а она существует, мы должны оформить наш брак немедленно. Если для тебя играет такую большую роль мнение общественности, мы можем пожениться и держать все в секрете до тех пор, пока ты не почувствуешь, что готова сообщить о замужестве. Единственное, что нам нужно, — это регистрация брака. Плимут для этого вполне подойдет, не так ли?

— Прекрати! — Кэрон не могла поверить, что он говорит серьезно. — Прекрати!

— Не собираюсь. Завтра, когда поеду забирать машину, загляну в нужную контору и обо всем договорюсь. Если хочешь, можешь поехать со мной, хотя в этом и нет особой необходимости. Твоя подпись понадобится только в день регистрации.

Кэрон сидела окаменев, наблюдая за худой смуглой рукой Барта, включающего зажигание, и не могла вымолвить ни слова. Конечно, ни за что не будет так, как он говорит, потому что она этого не позволит. Но нельзя и игнорировать брошенный им вызов. Выйти за него замуж или отказать Авериллу в его последней просьбе — третьего варианта у нее нет. По сути говоря, вариант есть только один…

Остаток дороги они провели в молчании. Подъехав к дому, Барт подвел «мерседес» прямо к гаражу и резко затормозил, ошеломленно уставившись на припаркованный там красный «порше». Ругательство, хотя и произнесенное чуть слышно, сквозь зубы, не стало от этого менее выразительным.

— Кто это? — вынуждена была спросить Кэрон.

— Мой братец, — резко ответил Барт. — И не спрашивай, чего ему здесь нужно.

Когда они выходили из машины, из гаража с тряпкой в руках появился Питер.

— Мистер Гэлбрейт прибыл около часа назад, — сказал он. И после паузы спросил: — Мне поставить «порше» в гараж, сэр?

Барт покачал головой:

— Нет, брат здесь не задержится.

Кэрон оправилась от изумления, только когда они вошли в дом.

— Не можешь же ты заставить человека развернуться и уехать прямо сейчас?

— А почему нет? — последовал короткий ответ. — Приехал он неожиданно, пусть так же и уезжает. Меньше всего мне нужен сейчас Джилл.

Они вошли в холл. У двери в библиотеку стоял мужчина, лениво опершись о косяк, и со страдальческим выражением лица разглядывал приближавшуюся к нему пару. Он был очень светлым, в отличие от темноволосого брата, и очень красивым, в стиле «черт меня побери», который подчеркивали огненно-красная рубашка и белые брюки в стиле хиппи.

— Что-то не слышу криков радости, братец! А я ведь пять часов сюда тащился из-за этих пробок на дорогах. — Ирония, игравшая в его глазах, выдавала, что его жалобные интонации — не более чем поза. — Привет! — Он переключил внимание на Кэрон. — Я Джилл, если ты еще не догадалась. Решил, что пора уже познакомиться с моей новой тетушкой.

Никогда раньше она не задумывалась о своих родственных связей. Если она по мужу тетушка Джиллу, то тетушка и Барту. Эта мысль была такой пикантной, что Кэрон не смогла удержать улыбку.

— Здравствуй, Джилл. Приятно познакомиться.

— А мне приятно, что хоть здесь кто-то рад родственнику. — Он снова перевел взгляд на брата, который пребывал в неослабевающем напряжении. — Пардон, если я не вовремя, но у меня до конца месяца оставалось еще несколько дней отпуска, и я подумал, что грех не воспользоваться такой погодой. Мать ведь еще здесь?

— Ты прекрасно знаешь, что она сегодня уехала, а то бы тебя здесь не было, — отрезал Барт.

— Да, ты, наверное, прав. — Ни в голосе, ни во внешнем виде Джилла не чувствовалось ни малейшего смущения. — Но все-таки, раз уж я здесь, может, перестанем на время играть в Каина и Авеля и вспомним о том, что мы близкие люди?

— Почему бы вам не поболтать в библиотеке, пока я распоряжусь насчет чая? — дипломатично предложила Кэрон, опередив ответ Барта. — Минут десять, скажем?

Тот едва взглянул на нее.

— Хорошо.

Джилл освободил дверной проем, пропуская брата. Войдя, Барт сразу закрыл за собой дверь, и Кэрон только и оставалось, что пойти в кухню отдать распоряжение относительно чая. Потом она поднялась наверх и причесала растрепавшиеся от ветра волосы. В зеркале она заметила у себя под глазами темные круги. Неудивительно — какой стресс ей пришлось пережить в последний час. Можно даже быть благодарной Джиллу за его появление. Оно давало ей время отдышаться. Если это будет хоть сколько-то от нее зависеть, он останется подольше. Гость ей нужен.