Я вижу пламя (СИ)

Глава 12

С криками и воплями в гараж влетел Луи, затем Брэд, упавший на пол, как только перескочил порог. У обоих была страшная отдышка, испарина поблескивала на их коже да стекала вниз с бешеной скоростью. Я скривилась, когда бегуны посветили нас, сколько литров пота потеряли и во что чуть ли не вляпались на дороге, а Картер на оживленный рассказ своих друзей лишь разразился в громком хохоте, ухватившись за живот.

— Какой энергетик ты пьешь? — тщетно пытаясь восстановить нормальное дыхание и оттряхивая коленки от грязи, спросил Купер у Луи.

Тот показал все свои тридцать два зуба, демонстрируя, будто вообще ни капельки не устал.

— Бабушкин лимонад.

Брэд закатил глаза.

— Оооочень смешно. — И одарил парня легким ударом в плечо. — В следующий раз я не стану играть в догонялки, а просто позаимствую у мистера Джаса дробовик и прекращу твое жалкое существование, Гарнер. Ты мне что-то больно надоел за последнее время.

Темноволосый нервно сглотнул.

— А у мистера Джаса, что, есть дробовик?! — его глаза стали стеклянными.

Проехавшись пятерней по волосам, Брэд засмеялся, прошел мимо задумавшегося друга, после упал рядом с нами, заложив руку за голову. Прошло где-то минут десять-пятнадцать. За это время парни успели мне задать миллион вопросов, ответы на которые получили не сразу. В основном их интересовала моя «прошлая», разгульная жизнь и названия употребляемых мною алкогольных напитков тогда. Больше всего (как следовало ожидать) говорил Луи. Он ни раз выдавал какую-нибудь шутку, на что мы все дружно хохотали. А потом пришел Кенай, волоча за собой два огромных пакета. Ребята, увидев его, с голодным воем покинули диван и чуть ли не вырвали купленную им еду с руками. Наблюдая за ними, я то и дело посмеивалась, потому что их схожесть с долго не видевшими пищу орангутангами была очевидной. Когда столик заполнился чипсами, фисташками, различной газировкой и другими вредными продуктами, все четверо уселись на диван, оставив мне катастрофически мало места.

— Ребята, мы только перекусим. Не забудьте, нам еще репетировать и времени на все не так много, — оповестил Кенай, запихивая в рот соленые орешки.

Интересно, они всегда питаются всякой фигней?..

— О`кей, босс, — хмыкнул Брэд.

Пока парни покушались на яства, я скромно сидела между ними, удивляясь тому, с какой скоростью они работают челюстями и громко глотают, словно не ели несколько дней.

— Селия, а ты почему ничего не берешь? — с набитым ртом спросил Луи, руки которого были измазаны чем-то жирным.

Я попыталась мило улыбнуться, смотря на свисающий с его губы кусочек бекона. Наверное, получилось не очень правдоподобно.

— Я дома поела, спасибо.

— Ну хотя бы возьми сок, — пробубнил брюнет, протягивая мне напиток.

Я кивнула и, пытаясь не задеть его масляные пальцы, приняла зеленую коробочку с картинкой свежих, сочных апельсинов.

С этими ребятами невозможно было спокойно сидеть. Они то и дело дрались за последнюю банку вишневой колы или кидались друг в друга чипсами, иногда попадая в меня и получая от Кеная в свою сторону поток фисташек. За время их «трапезы» я замучилась вытаскивать из волос остатки еды и трястись, чтобы вывалилось то, что не увидела.

Наконец, ребята набили животы и с радостными лицами поскакали на сцену. Луи пообещал мне, что сейчас будет самая лучшая репетиция, пока я садилась в кресло, расположенное напротив них.

— Как хоть называется ваша группа? — наконец, сказала я, положив локти на коленки и подперев ладошками подбородок.

— «Сириус», — ответил Брэд, вешая через плечо электрогитару и проверяя струны. — Название дал Кенай в честь самой яркой звезды.

И тут я вспомнила надпись на табличке возле забора «Сияй ярче всех на небе», отчего улыбнулась, понимая, как такое название для начинающей группы чертовски подходит. Оно несет в себе особый смысл, скрытую цель, которую ребята мечтают достичь.

— Красивое, — улыбнулась я, переключив взор на берущего такой же, как у друга инструмент Кеная.

— Спасибо, — Браун смущенно опустил взор в пол.

Парни встали каждый по своим местам. Картер, крутя палочки, уселся за барабаны, при этом что-то напевая, Луи встал за синтезатор и начал включать его, одновременно настраивая микрофон рядом. Сидя в кресле, я чувствовала себя какой-то королевой, для которой собираются устроить крутой концерт.

— Мы разогреваемся с песен уже известных исполнителей, а потом плавно переходим на собственные, — произнес Кенай, повернув голову к членам группы. — Давайте начнем с Imagine Dragons «Demons».

Все за исключением разразились в одобрительных возгласах.

— И раз, два, три, поехали!

Не успела я моргнуть, как помещение охватили мелодичные звуки пианино, которые создавал Луи и в ритм топал ногой, затем запел Кенай, чем привел меня в некий шок необычайным и до мурашек красивым голосом. Знакомые слова шедевра известной группы я повторяла про себя и восхищалась детальным исполнением «Сириуса». Ничем не хуже оригинала, серьезно.

Тут начался припев, мое сердце отстучало ровно три удара и замерло. Резкий взрыв ударных заполнил гараж, звучание музыкальных инструментов усилилось, и вместе с Кенаем запел Брэд, энергично посматривая на друзей и быстро перебирая пальцами по струнам электрогитары. Я почти не дышала от восхищения. Мне так и хотелось подорваться с места и задвигаться в такт мелодии или хотя бы запищать от восторга, как раньше на какой-нибудь вечеринке.

Ребята, закончив исполнение песни, взглянули на меня с ожиданием, словно спрашивая этим самым «Ну как? Тебе понравилось?». Я широко улыбнулась, не в силах произнести ничего, чтобы рассказать о своих эмоциях, которые испытала.

Это.

Было.

Нереально.

Круто.

Святые чертики, и почему я раньше ничего не знала о «Сириусе»?!

Парни очень талантливы.

Я только-только хотела открыть рот, вдруг меня остановил Луи, смешно завизжав и вытянув руку вперед.

— Пожалуйста, пока ничего не говори. Это только начало.

Брэд хмыкнул, качая головой, а Картер создал коротенький, мелодичный звук на барабанах, выдав:

— Согласен с тобой, чувак. Селия, все только начинается, так что, усаживайся поудобнее.

Я кивнула. Углубившись в кресло и откинувшись на спинку, я внимательно начала разглядывать веселую группу, готовящуюся к продолжению «концерта».

— Я думаю, одной песни хватило на разогрев. Пора преступить к нашим, — оповестил всех Кенай, улыбнувшись мне. При свете фонариков его глаза блеснули. — Обычно, при сочинении музыки или слов мы опираемся на что-то среднее между Nickelblack, One Republic, Linkin Park, M83 и…

— … Queen, — закончил Брэд, гордо задрав голову.

— Да. И, пожалуй, давайте начнем с «Энергии»?

— А давайте ее оставим на «потом»? — чуть ли не хныча, предложил Луи. — Она быстрая. Нужно что-нибудь несложное, чтобы потом перейти к ней.

— О`кей. Как насчет «Тяжелых шагов»? — закатив глаза, произнес Браун.

— Отлично! — оживился Гарнер.

За несколько минут ребята сыграли три «хита» собственного сочинения. В основном, они мне понравились. Конечно же, в смысл некоторых текстов песен я не вникла, но саму суть поняла. Парни, в общем, пели о странной любви, мучениях, преодолении препятствий, чем походили на примитивных, уже известных исполнителей. Насчет музыки — она была на высоте. Четкая, ритмичная, современная. То, что надо.

Объявив о небольшом перерыве, Кенай кинул бутылки с водой своим вспотевшим и развалившимся на сцене друзьям, затем подошел ко мне, вытирая лоб. Его волосы взъерошились, одежда приобрела мокрые пятна, а грудь тяжело да неистово вздымалась. Шатен выглядел так, словно пробежал кросс или поучаствовал в игре «догони Луи».

— Если скажешь, что это было дерьмово, мы не обидимся, — на одном выдохе изрек он и приземлился на подлокотник кресла.

— Ты серьезно? — засмеялась я, одаривая его плечо легким ударом. — Я тут сидела в шоке и ничего не могла произнести, хотя хотела! Вы… черт, вы настолько потрясли меня своими песнями! Это круто, Кенай! — тараторила я без конца. — Ребята, — сделала голос громче и взглянула на парней, те обратили на меня свои взоры, — это было что-то! Я ваша фанатка, честно. И почему вы еще не прославились?

— Не все так просто, детка, — отлипнув от горлышка, кинул Брэд.

Я пожала плечами.

— А у вас есть продюсер? Вы же репетируете, готовитесь, и, следовательно, наверное, должны где-то выступить.

— У нас бы он мог быть, если бы не Луи со своей тупой песней в баре «Ночной вой», — устало объяснил Купер и вылил немного воды на кучерявую гриву.

— Эй! — обиженно отрезал темноволосый, поворачиваясь к нему. — Не смей о ней так говорить! Она особенная!

— Чем, интересно? Что ты ее сочинял, когда набрался?

Все засмеялись. Я тоже немного хихикнула, прикрыв рот ладошкой, чтобы Луи не смог этого увидеть. Тот, поднявшись, состроил сердитую гримасу и направился к синтезатору, встряхнув руками.

— О, нет, ты не посмеешь! — заметив, как Луи настраивает громкость, завизжал Брэд, затем резко встал на ноги, угрожая парню указательным пальцем. — Нет, нет, нет, придурок!

Только через пару секунд я врубилась, что сейчас произойдет.

Гарнер собирается исполнить нам ту песню, о которой не очень хорошо отзывался его друг. Ну, отлично. Что ж, послушаю. Вдруг она окажется не такой плохой и даже понравится мне?

Когда Луи заиграл веселую мелодию и стал немного выть под нее, я широко улыбнулась, наблюдая, как остальные члены «Сириуса» громко возмущаются и потихоньку покидают сцену. А потом… началось что-то. Он запел, черт побери.

— Ты хочешь увидеть моих внутренних демонов? — перекричал музыку Картер, бросая палочки на пол. — У меня не выдержат нервы! Если не прекратишь, чувак, я не стану себя контролировать, ей Богу!

Брэд понимающе посмотрел на бедного паренька, потом одарил его легким хлопком по спине, выдыхая через рот.

— Бесполезно. Сейчас будет припев. Тебе лучше выйти отсюда.

Хиппи закатил глаза, но послушался Купера и пулей вылетел из гаража, что-то бурча под нос. Я замерла, приготовившись к финальной части «шедевра» Луи, а Кенай лишь подпер лоб кулаком и засмеялся, наблюдая за шпарящим по клавишам брюнетом.

— Деткаааа, ты моя конфеткаааа, ты моя от несчастья таблеткаааа и на сердце меткаааа! — буквально орал Луи, закрыв глаза и смешно извиваясь. Видимо, ему нравился сам процесс исполнения.

О ужас…

— Я люблю тебя, деткаааа! Я хочу тебя, деткаааа! Давай уединимся за кулисами! И я покажу тебе свое сексуальное телоооо! О, детка! О, детка! О, детка!

— Он сейчас точно кончит, — вздернув брови, подметил Брэд, подходя к нам и, наверное, от нервов закуривая.

Я засмеялась, как и Кенай. От частого проявления веселья мне становилось жарко и приходилось поминутно дергать замок на кофте. Не обращая внимания на наш дикий хохот, Луи продолжал вопить, иногда запрокидывая голову, чем вызывая на лице Брэда убийственное выражение, от которого хотелось не просто хвататься за животы, а кататься по полу с истерическим гоготом.

— Теперь, кажется, я поняла причину, почему у вас еще нет продюсера, — шепнула я на ухо Кенаю. — Дай угадаю, после исполнения этой песни вас выгнали из «Ночного воя»?

— Ни то слово, — охая и не отводя взора от Гарнера, ответил мой друг. — Причем пинками. После того случая мы раз и навсегда решили не исполнять то, что пишет Луи. В итоге, сплотившись с Брэдом, мы сочинили три песни и выступили с ними в том же баре перед хозяином заведения. Ну, поплавав немного в раздумьях, тот разрешил нашей группе предстать перед публикой, если мы сочиним еще одну песню, которая заставит народ визжать от восторга. Он дал нам срок — неделю. Мы пытались нацарапать текст, но так и не смогли. То не было времени, то еще что. Музыку-то мы сочинили, а вот подходящие слова подобрать под нее не смогли. Ребята сдались, плюнули на все. Но ни я. — Шатен взглянул на меня и скромно улыбнулся. — Я решил взять инициативу в свои руки. Вспомнив некоторые наши с тобой прогулки по Портленду и проанализировав свою жизнь, я понял, о чем хочу написать.

Я оживилась и с любопытством в глазах спросила:

— И о чем же?

— Скоро услышишь, — выдохнул он, а когда опустил взор в пол, запустил пальцы в густую шевелюру. — Селия, я… почему-то так волнуюсь. Мне кажется, что текст… полный отстой, не знаю почему. Вроде бы никому его не озвучивал, а уже думаю, что провалюсь с ним, и ребятам не понравится.

— Эй, — я обняла его за плечи и притянула к себе, — все будет хорошо. Почему у тебя такое мнение?

— Просто раньше я писал песни с Брэдом, а тут… без него. И такое ощущение, будто в том, что я настрочил недавно, чего-то не хватает. Это так страшно, черт побери. Вроде бы не боюсь выходить на сцену и тому подобное, а сейчас… у меня ужасно дрожат руки. Я не в курсе, как отреагируют парни на песню, и, может быть, поэтому меня трясет? — Кенай чуть расслабился, когда мы переплели наши пальцы. — Признаюсь, меня пугает неизвестность.

— Ничего не бойся. Все будет круто.

— Ты так сказала, чтобы утешить меня? — он изогнул бровь.

— Нет. Я просто знаю.

Когда, наконец, Луи закончил и получил бурные аплодисменты (причем только от меня), зашел Картер и, подобрав палочки, уселся за ударные. Брэд тоже забрался на сцену после нескольких секунд ворчания; он взял электрогитару, посматривая на Кеная.

— Пока можно шуметь, давай, тащи сюда свою ленивую задницу, — произнес кучерявый, обращаясь к лучшему другу. — Что ты там говорил про песню?

Ребята обратили взоры на шатена и в ожидании ответа практически замерли. Тот аж перестал дышать, медленно доставая из кармана какой-то сложенный вчетверо листочек.

— Пожелай мне удачи, — кинул Кенай, поднимаясь с места.

— Удачи, — прошептала я, затем сжала губы в тонкую полоску.

После того, как Браун что-то объяснил членам группы и прильнул к микрофону с музыкальным инструментом, дал команду, что можно начинать. Тишина потихоньку стала раскрашиваться прекрасной, загадочной мелодией. Конечно, Кенай сильно переживал, я это замечала, но пыталась подбадривать его кивками, показывая большие пальцы рук, на что он кратко улыбался, прикусывая изнутри щеку. Остальные парни энергично качались под музыку, и было заметно, что они не тупо ее создавали, а еще и чувствовали каждой клеточкой тела. Мое сердце танцевало буйный танец в груди, в ожидании пения Кеная, и было такое ощущение, что я стою на сцене вместо своего приятеля.

И, правда, ужасно волнительно…

Неизвестно, как отреагируют другие на твое творение, что скажут, какими будут их лица по окончанию песни.

Ох…

Но тут раздался голос Кеная, я улыбнулась, потому что он не дрожал, и выпрямилась, начав вникать в слова песни и находить в них что-то… до боли знакомое.

Картер усилил ритм ударных, Луи с довольной улыбкой сильнее вжал пальцы в клавиши, а Кенай, увидев, что парням нравится текс, уверенно начал припев, чем привел меня в приятный шок необычностью и красотою исполнения.

Когда песня закончилась, я еще долго не могла отойти от нее, смотря, как друзья Кеная засыпают его шедевр комплементами, обмениваются мнениями и хлопают парня по плечам, говоря, что он потряс их и это именно те слова, которые они так хотели услышать под сочиненную музыку. Несомненно, и мне понравилась песня. Даже очень. В ней я нашла частичку себя, но в основном Кеная. Весь текст был о его мечтах и нелегкой жизни, трудностях и жажде свободы. Слушая, я погружалась в какое-то необычное состояние, вспоминала тот наш день, где мы, словно обезбашенные, кричали, стоя на обрыве и раскинув руки в стороны.

«Просто подумай, что у тебя есть крылья и расправь их. Почувствуй ветер, ощути свободу, небо. Включи воображение и выплесни все то, что мешает тебе взлететь: весь негатив, несказанные слова, злость, непролитые слезы…. Просто расправь крылья», — звучал голос друга в моей голове.

Сидя в кресле, я не заметила приблизившегося Кеная. Встрепенувшись, я набрала полные легкие воздуха и, выдохнув, изложила, насколько мне пришлась по вкусу песня. Он смеялся, когда я тараторила о своих испытанных эмоциях и хвалила их творение в целом.

— А ты говорил, что им не понравится, — ухмыльнувшись и кивнув в сторону танцующих на сцене парней, отрезала я.

— Оказывается, я недооценил свои возможности, — смущенно проговорил он, пытаясь сдержать улыбку.

Побеседовав немного о будущем хите, мы рухнули на диван с освежающими напитками, которые Луи откапал в том странном холодильнике. Выпив за маленькую «победу», ребята дружно закричали, чуть ли не оглушив меня. Хорошо, что я вовремя успела заткнуть уши.

— Мистер Фитчер сказал, что если мы успеем в срок и выступим перед публикой с новой песней, и… если она понравится им, то, возможно, у нас появится продюсер! В «Ночном вое» часто бывают «важные шишки», ищущие молодые таланты, — изрек Картер.

— Пусть это так, не факт, что именно МЫ им или кому-то из них понравимся. В баре кроме нас выступали и выступают уже имеющие небольшую популярность группы. Так что наши шансы равны нулю, — заставив всех поникнуть, кинул Кенай.

— Брось! Мы всем утрем носы! — взлохматил волосы лучшего друга Брэд. — Я на сто процентов уверен!

— Буду на это надеяться.

Сославшись на то, что уже достаточно поздно, мы с Брауном попрощались с ребятами и покинули гараж, перед этим посмеявшись над мольбой Луи и просьбой остаться еще ненадолго. Я шла, улыбаясь, как идиотка, потому что парни позвали меня на их выступление, которое состоится очень скоро. Проходя по погруженной в темноте улице, я почувствовала жужжание в кармане.

Телефон.

Достав его, я наткнулась на сообщение от Сары:

«Селия, ты хоть на часы смотришь?! Сейчас уже одиннадцать! Где ты ходишь? Мне стоит волноваться?»

Я ухмыльнулась, быстро напечатав ответ:

«Все в порядке. И да, не переживай, я с Кенаем. Мы гуляем. Скоро буду дома)»

«Ладно. Но еще часик, не больше, хорошо? И пусть тебя твой друг проводит потом».

«Несомненно».

Мне стало приятно, что тетя беспокоится обо мне. Убрав смартфон, я согласилась прогуляться с Кенаем до обрыва. Мы прибыли на место быстро и сразу же легли на мягкую траву. Я с улыбкой наслаждалась свежим воздухом, природой в объятиях темноты и великолепными, мерцающими звездами на небе, которые блестели ярче, чем софиты.

— Я совсем забыла тебе сказать, — произнесла я, повернув голову к парню. Лицо его освещалось глубоким лунным светом, а в глазах, направленных на меня, танцевали яркие огоньки, придающие им загадочности. — Сара… в общем знает о тебе.

Смешок.

— Это плохо?

— Нет.

Шатен привстал на локтях, выгнул бровь.

— А она в курсе, как мы… познакомились?

— Я наплела ей, будто мы познакомились по интернету. Ну, там, виртуальное общение, все такое. Правду я не раскрывала Саре.

— Вот и славно, — подарив мне широкую улыбку, кинул Кенай, затем вновь лег полностью на траву. — Она была бы в ярости, если узнала, как было все на самом деле.

— Сто пудов, — прошептала я, заворожено разглядывая небесные тела. — Кстати, мы приглашаем тебя на ужин. В пятницу. Я, ты, Сара и ее… эм… мужчина — Эндрю.

— Серьезно? Круто, спасибо. Я обязательно приду. Давно хотел познакомиться с твоей тетей, — искренне сказал мой друг. — Только в чем мне прийти? В обычных вещах? В официальном? Или…

— Не парься, — засмеялась я. — Надевай то, в чем тебе будет удобно. Я тоже не собираюсь наряжаться, как на встречу с президентом. Так что, знай, если что, то мы оба будем выглядеть идиотами среди красиво разодетой парочки.

Теперь мы хохотали вместе, пока я не задала один вопрос:

— А ребята что-нибудь знают о том, как я пыталась покончить с собой или еще что-то вроде этого?

Кенай ответил только через пару секунд:

— Я рассказал им только о том, что ты потеряла родителей при пожаре и все. Я не собирался им рассказывать ничего большего. Не для их ушей. Это только между нами.

Я робко улыбнулась.

— А они милые. У тебя крутые друзья.

— Спасибо, — отрезал парень. — Ты им, кстати, тоже понравилась. Особенно Луи.

— Это было сложно не заметить, — засмеялась я, затем ко мне присоединился и Кенай.

Мы несколько минут молчали, рассматривая темное полотно, где блестели прекраснейшие звезды. Нам было комфортно в тишине. Даже в какой-то степени мы общались мысленно, смотря друг на друга. Я до сих пор с трудом верила, что этот парень за несколько недель стал моим другом, на которого я могу положиться, с которым я могу разделить горе или радость, побыть, в конце концов, самой собой. Я понимала, почему он водится со мной и с каждым днем становится все ближе и ближе для меня.

Мы похожи с ним.

Мы пережили с ним многое и пытаемся сделать свое существование лучше, чем оно есть на самом деле.

Мы стараемся обходить тот путь, состоящий из осколков прошлого, чтобы хоть что-то изменить.

Мы идем против сильного ветра, не закрывая глаз и не пряча лицо руками.

Мы готовы к трудностям и в любой момент сможем их преодолеть, но только вместе…

Я не знаю, как долго Кенай Браун будет в моей жизни, но надеюсь, он задержится в ней навсегда, потому что я этого хочу.

— У меня никогда не было друзей, — призналась я, глядя в его карие глаза.

На лице парня появилось удивление.

— Вообще не было? — ошеломленным голосом поинтересовался он.

— Настоящих — нет, — выдох. — Со мной дружили только по тому, что у меня была бешеная популярность, красивое лицо, — чуть тише сказала я, — шикарные волосы, ну и… стервозный характер. Сейчас я совершенно другой человек. Я только недавно поняла, какой кошмарной дурой была. Я жила от вечеринки до вечеринки, совершенно не парилась насчет учебы и постоянно летала где-то в облаках.

— Что-то мне вообще не верится в твои слова, — вздернув брови, вычеканил шатен. — Ты очень приветливая, скромная, ранимая и невероятная девушка.

Я покраснела и улыбнулась, откинув взор в сторону. Хорошо, что на улице темно, а то бы Кенай увидел мои щеки цвета помидора.

— Спасибо.

— Знаешь, если это и правда, то я бы не хотел быть сейчас с той прежней Селией Фрай. Мне нравится эта.

— В самом деле? — я положила руки на живот, потом перевела взгляд на друга. — Я же… просто кошмарная, скучная зануда.

Кенай с наигранной серьезностью отрицательно покачал головой и подпер ее ладонью.

— Не правда, — пропел он. — Мне с тобой весело — это во-первых. Во-вторых — ты меня понимаешь, как никто иной. И в-третьих — ты интересный собеседник. Мне продолжать? — и уголки губ парня поплыли вверх. В таком плохом освещении его обворожительная улыбка казалась ярче лунного света.

— Нет, — отмахнулась я, в смущении закрывая лицо ладонями. Кенай засмеялся, не давая мне этого сделать. Когда он оказался так близко, вопрос, волнующий меня с самого начала нашего знакомства, невольно вырвался наружу: — Почему ты никогда ничего не говорил о моих шрамах? Разве они не уродливы? Разве они не пугают тебя?..

Парень замер, осматривая мой лоб, который не закрывали волосы, и медленно перемещая взгляд вниз. Я, не в силах сдерживаться, проронила пару слез, продолжая смотреть на него.

Что он молчит?

Почему не решается хоть что-нибудь ответить?

Боится?

Или же не хочет обидеть правдой?

Кенай перекатился набок и, вздохнув, произнес:

— У меня декстропозиция сердца. То есть, это значит, что жизненно-важный орган находится не там, где надо. Когда я родился, врачи сказали моей маме, что у ее ребенка сердце справа, и та начала паниковать. Она думала, будто я какой-то недоношенный, раз имею такой «изъян», думала, что буду расти не таким, как все, и поэтому стала уделять мне большое количество своего времени и трястись над каждой моей болячкой. Но я вырос нормальным. Моя «болезнь» (если ее таковой можно и назвать) не смертельна. Сейчас я живу, мне уже восемнадцать, и я ничему не жалуюсь. Я такой же, как все, просто мое сердце справа. Кто-то посчитает это недостатком (их дело), но это не так. Там оно расположено, не там, какая разница? Все мы равны. Все мы одинаковы. И не нужно считать кого-то лучше себя или ниже. — Его глаза смягчились. — Селия, твои шрамы — это не недостаток. Они есть, да, ну и что теперь? Ты такой же нормальный человек, как я, как все остальные. И это не зависит от того, какого цвета твои волосы, кожа, все ли конечности на месте или есть какие-нибудь повреждения.

Кенай провел пальцем по моей скуле.

— Эти шрамы ничуть не портят твоей красоты. Смотря в зеркало, ты привыкла видеть только их, а не все в целом, — прошелестел он. — Взгляни на себя по-другому, и ты поймешь, о чем я.

Я вытерла под глазами и горько улыбнулась. Приятно, что человек, являющийся моим другом, принимает меня такой, какая я есть. Он не считает меня уродиной, а наоборот. И… это чертовски приятно.

— Можно? — прошептала я, тяня к нему руку.

Кенай кивнул и положил мою кисть на свою грудь, где находилось сердце. Я улыбнулась, чувствуя под пальцами биение, перерастающее в быстрое и ощущая дыхание на шее, а потом восхищенно засмеялась, когда оно стало неистовым.

Парень ухмыльнулся, наблюдая за моими эмоциями.

— Так… непривычно, — опуская ладонь к траве, призналась я. — Почему ты раньше не говорил об этом?

— Я думал, ты почувствовала, что мое сердце не слева, когда мы обнимались, — объяснил он.

— Я даже не обратила на это никакого внимания…

Мы с Кенаем вновь начали смотреть на звезды, уложившись поудобнее. Я более-менее успокоилась и стала чувствовать какую-то легкость внутри…

— Знаешь, что будет существовать бесконечно?

Я повернула к нему голову.

— Что?

— Звезды, небо, космос, ветер, огонь, вода, день и ночь, — прошелестел Кенай. — Я могу продолжать список долго. Просто знай, Селия, … бесконечно то, что бессмертно. — Взор необыкновенно-красивых карих глаз устремился на меня. — И наша дружба будет бесконечной. Мы будем дружить бесконечно.

Я улыбнулась, затем протянула ему мизинец.

— Бесконечно?

Парень сделал то же самое, и мы сжали наши пальцы.

— Бесконечно…