Я выбираю тебя

19 Джордж

Весь месяц, прошедший с того дня, когда Фред высказал свою дикую идею, у Джорджа были плохие предчувствия. Он не мог понять, с чем они связаны — вроде всё было как обычно, — но сердце сжималось и настроение постоянно скакало. Джордж ощущал себя человеком, живущим рядом с вулканом, который то ли рванёт, то ли проспит ещё тысячу лет.

Он понимал: должно рвануть. Но отчего-то ему казалось, что рванёт совсем не там, где должно. И вместо того, чтобы просто откровенно поговорить с Фредом, Юля учудит что-нибудь другое.

Джордж даже у Светки аккуратно спрашивал, нет ли у Юли каких планов на жизнь, касающихся их с Фредом, но Юлькина лучшая подруга откровенно удивилась, покосилась на него с недоумением — мол, что ты имеешь в виду?

А он и сам не знал, что имеет в виду. Просто переживал из-за чего-то, как в той сказке — непонятно из-за чего. Причём чувствовал, что неприятности грядут не со стороны Фреда, который и подумать не мог, что Юля выберет не его, а со стороны девушки.

Но что она может сделать? Не выйдет же замуж за другого, чтобы от неё отстали? Это какая-то глупость. Такое в книжках хорошо описывать — забавно и интересно, а в жизни полнейшая дичь.

Но ничего другого Джорджу в голову просто не приходило.

Сразу после сдачи последнего экзамена тревога усилилась. Он не смог расслабиться даже несмотря на то, что к ним в гости пришли Федя Клочков и Оля Зимина — мамины бывшие ученики, она несколько лет назад была их классным руководителем. После рождения Жени классное руководство мама уже не брала — пока не было времени. Но планировала вернуться к этому, как только Женя пойдёт в школу.

Несколько лет назад, сразу после окончания института, Федя и Оля поженились, а их ребёнку — девочке по имени Наташа — недавно исполнился год. И в гости к своей бывшей классной руководительнице они всегда приходили вместе с дочерью — на радость Жене, которая обожала маленьких.

Федя и Оля Джорджу нравились, и обычно во время их визитов настроение у него повышалось. Было приятно смотреть на гармоничную и любящую друг друга пару — счастье и спокойствие в их глазах так и светилось.

Но в этот раз всё было иначе. Джордж чувствовал досаду, что не может так же пойти к кому-нибудь в гости вместе с Юлей. Обязательно прицепится Фред! И за руку её взять не сможет, потому что тогда она будет вынуждена взять за руку и его брата. А уж о поцелуях и говорить нечего. За всё время у них был лишь один поцелуй, но и тот — не совсем настоящий, потому что Юля тогда потеряла родителей и почти спала. Она была не в адекватном состоянии, а Джорджу хотелось получить нормальный поцелуй. Как говорится, в трезвом уме и твёрдой памяти. И не только поцелуй.

Пытаясь хоть как-то справиться с ощущением несправедливости, Джордж вызвался проводить Федю и Олю до дома. Жили они совсем недалеко — пешком минут двадцать. Насколько Джордж помнил, раньше в той квартире Федя жил вместе с матерью, но она умерла, когда Оля была беременна. Не дождалась внучку.

Наташа, попав на свежий воздух, сначала пыталась бороться со сном, вертела головой и сучила ногами, но потом всё-таки задремала. Джордж, глядя на неё, грустно улыбнулся — будет ли у него возможность создать с Юлей семью, или они так и продолжат играть в паровозик?

— Вы, я смотрю, с Фредом перестали быть «мы с Тамарой ходим парой», — дружелюбно заметил Федя, поправляя на Наташе сбившийся плед. — Раньше вместе пошли бы провожать, а сейчас ты один.

— Фред решил остаться, помочь маме убраться, — пожал плечами Джордж. — А я вот прохлаждаюсь тут с вами. Но вообще ты прав, мы сейчас уже не всегда заодно. Разные интересы.

— Это нормально, — сказала с улыбкой Оля Зимина. Она была такой же благодушной, какой Джордж помнил её ещё в школе. Она всегда напоминала ему тёплую свечу — светлая и ласковая, она готова была пригреть и пожалеть любого, кому нужна была помочь.

Джорджу сейчас нужна была помощь, поэтому он произнёс, вздохнув:

— Но девушка нам нравится одна и та же.

Оля и Федя переглянулись.

— Юля, да? — уточнила Оля, не переставая улыбаться. — Я её помню. Серьёзная такая, вдумчивая, хрупкая, как фарфоровая куколка. Вы за ней ещё в школе ходили.

— Ага. И сейчас, в институте, продолжаем. Потому что она боится выбрать кого-то одного — думает, что мы поссоримся.

— Я её понимаю, — неожиданно сказал Федя. — И по-моему, тот факт, что она этого боится, как раз лучше всего говорит о том, что она тоже неравнодушна. Не хочет причинять боль ни одному из вас, даже если одного любит чуть сильнее.

Почему-то Джорджу в этой фразе послышался намёк — словно Клочков не сомневался, кого именно Юля любит чуть сильнее.

— Но мне-то что делать? Замучился я уже. Тем более… — Джордж помедлил, но всё же сказал: — Я обещал ей не говорить с Фредом. Типа она сама, после сессии. Но сессию мы сдали вчера, а разговоров никаких пока не было.

— Не жди, пока Юля решится, — проговорила Оля серьёзно. — Да и не права она: Фред — твой брат. Ты сам должен ему всё объяснить, чтобы он не чувствовал себя настолько униженным. Как раз если это сделает Юля, а не ты, он точно обидится. Особенно если поймёт, что вы договорились за его спиной.

Джорджа как стукнуло.

И почему он этого сам не понимал?

Совсем, что ли, ослеп? Слишком влюблён? Оля полностью права: Фред — его брат. Его, а не Юли!

Значит, ему и разгребать.