Глава 5

Я просыпаюсь оттого, что кто-то прикасается ко мне. Поскольку я только что видела во сне Деклана и то, что произошло между нами прошлой ночью, медленно просачивается в мой разум, я предполагаю, что это он, и чувствую, как улыбка появляется на моих губах.

— Дек… — бормочу я. Мои губы пересохли, а голова немного помутилась от вчерашнего выпитого алкоголя.

Я хуже всех переношу похмелье. Несмотря на то, что прошлой ночью выпила меньше чем девочки, сегодня меня мучает страшный сушняк.

— Даже лучше, сладкая, — говорит незнакомый голос.

Я резко открываю глаза, и моё тело леденеет, когда я вижу, как Боуэн наклоняется надо мной, слегка поглаживая моё лицо и пристально глядя на меня.

— То, что ты сделала прошлой ночью, было нехорошо, — бормочет он, сверкая глазами, хотя его прикосновение всё ещё мягкое. — Но я прощаю тебя. Любой мужчина, который хоть наполовину порядочен, не бросит свою любовницу после того, как немного потрахает у стены. Он даже не дал тебе раздеться, — Боуэн пристально смотрит на моё тело, и хотя я чувствую, что меня укрывает одеяло, я не знаю, насколько сильно видна моя кожа. На мне всё та же пижама, что и прошлым вечером, но, судя по тому, как Боуэн смотрит на меня, я с таким же успехом могу быть голой.

— Что ты здесь делаешь? — мне, наконец, удается выдавить из себя слова.

— Просто проверяю, как у тебя дела, — говорит он так, будто это должно быть очевидным.

— Как ты сюда попал?

— У меня свои способы, — он улыбается мне, и моё сердце замирает. Не потому, что его улыбка сладка, или она освещает его лицо, или по какой-либо ещё причине. Моё сердце останавливается, потому что мне вдруг становится страшно, и я даже не уверена, хочу ли я, чтобы моё сердце снова забилось.

— Я хочу, чтобы ты ушёл, — у меня перехватывает дыхание.

Он смотрит на мои губы, облизывая свои.

Интересно, как далеко я продвинусь, если попытаюсь физически бороться с этим человеком. Если я закричу, кто-нибудь обязательно услышит меня. Хотя я даже не знаю, который час. Что делать, если все уже встали и разошлись по своим делам? А что, если мы одни на этаже?

— Ты уверена, что хочешь именно этого?

— Да.

Теперь он смеётся, как будто считает мою просьбу забавной. К счастью, он отклоняется в сторону, и я, наконец, делаю глубокий вдох.

— Думаю, будет очень забавно посмотреть, как всё это происходит между нами, — спокойно говорит он, глядя уже не на меня, а на свои запонки, которые поправляет.

Я прикусываю язык, чтобы не выпалить, что ни за что в жизни между нами ничего не будет происходить, потому что никогда, никогда не будет нас.

Прямо в этот момент я чувствую, что если бы я была в огне, я бы даже не попросила его потушить меня.

— Я вижу страсть в твоих глазах, — бормочет он. — Это заставляет меня задуматься, что происходит у тебя в голове, о чём ты думаешь. Не волнуйся, скоро мне не придётся додумывать.

Может, это и не звучит как угроза, но, чёрт возьми, весьма похоже на неё.

Я настороженно наблюдаю, как он выпрямляется, в последний раз оглядывая меня сверху вниз, а потом неторопливо подходит к моей всё ещё открытой двери, где стоит на страже один из его людей. Потом он, наконец, выходит из моей комнаты.

Я делаю несколько глубоких, успокаивающих вдохов, чувствуя, что это ни хрена не помогает.

Что это было, чёрт возьми?

Я смотрю вниз на себя, к счастью обнаруживая, что полностью укрыта, но всё ещё чувствую себя грязной.

Как долго он был в моей комнате? Я знаю, что она была заперта прошлой ночью, так как же он вошёл? Наблюдал ли он за мной раньше? Откуда он знал, что Деклан не раздевал меня прошлой ночью? Только потому, что я сейчас одета, или он каким-то образом следит за мной?

Чувствуя себя далеко не спокойно, я спрыгиваю с кровати и бегу к своей двери, едва успев отскочить в сторону, когда распахиваю её. Затем бегу по коридору, не обращая внимания на то, что я босиком или всё ещё в пижаме, а мои волосы выглядят Бог знает как. Я мчусь прямо к комнате Зандера и Авы, поднимаю руку, чтобы постучать в дверь, но останавливаюсь.

О чём я только думаю? Я не могу обратиться ни к одному из них. Они завтра женятся! Последнее, что им сейчас нужно — это чтобы я впала в истерику из-за Боуэна.

Я поворачиваюсь, проношусь через два дверных проёма, пока не оказываюсь перед дверью Синтии, а затем оказываюсь в той же позе. Мой кулак всего в нескольких дюймах от дверного проёма, когда я останавливаю себя.

Чем именно сможет мне помочь Синтия? Она компьютерный эксперт, а не тот, кто может справиться с Боуэном. Когда мои мысли возвращаются к Джоуи, я понимаю, что от него тоже будет мало толку.

Джоуи и Зандер похожи на чересчур заботливых братьев. Если я скажу ему, как и Зандеру, то не смогу остановить, когда он помчится в комнату Боуэна и нападёт на него. Со всеми охранниками Боуэна, которые, не колеблясь, будут защищать его, это закончится только катастрофой.

Я снова бросаю взгляд на свою комнату, вижу, что Боуэн живёт по соседству, и принимаю решение.

Я иду к двери Деклана и, не колеблясь, стучу в неё.

Он открывает быстро и, кажется, удивляется, когда видит меня, но потом выглядит раздражённым.

Если бы я не была в таком ужасном состоянии, я могла бы воспользоваться моментом, чтобы оценить Деклана без рубашки. Вместо этого я едва могу сосредоточиться на нём.

— Что теперь-то? Ещё слишком рано для разборок…

— Боуэн вломился в мою комнату, — выпаливаю я.

— Что? — он разевает рот и отшатывается, а я протискиваюсь в его комнату.

Пока я вышагиваю рядом с его кроватью, моё сердце колотится, а шок от того, что только что произошло, начинает обрушиваться на меня.

— Я проснулась от того, что Боуэн был в моей комнате. Он прикасался к моему лицу.

— Он что? — ревёт Деклан, и его голос становится громче.

Я оглядываюсь и вижу, что всё его тело напряжено.

В то время как Джоуи и Зандер похожи на моих чересчур гиперопекающих братьев, Деклан просто чересчур гиперопекающий. Поэтому он и согласился помочь мне с тем жутким преследователем в колледже.

— Я спросила его, как он сюда попал, и он ответил, что у него свои способы. И… он… — я замолкаю, внезапно почувствовав холод.

— Что случилось, Саша? — Деклан подходит ближе и встает передо мной, так что я останавливаюсь, заставляя себя посмотреть на него.

— Он упомянул, что ты даже не раздел меня. Откуда он это знает?

Глаза Деклана на мгновение расширяются, и он издаёт какое-то рычание.

— Чёрт! У него, что камеры в твоей комнате? — спрашивает он, но у меня нет никакого ответа на этот вопрос. — Я убью его, чёрт возьми!

Прежде чем он успевает сделать шаг назад, я хватаю его за руку, удерживая, хотя Деклан достаточно силён, чтобы оттолкнуть меня.

— Подожди, ты не можешь ничего делать, свадьба завтра, мы не можем всё испортить. Если ты пойдёшь за Боуэном, тебя либо арестуют, либо изобьют его охранники, либо и то и другое вместе. Это не выход, ты шафер Зандера.

— Ты думаешь, я просто проигнорирую это? Забуду о том, что он сделал? — он смотрит на меня так, словно у меня выросла лишняя голова.

— У нас нет выбора.

— Тогда иди к своим родителям. Пусть они его выгонят, — он машет свободной рукой в сторону двери, как будто я сейчас пойду и всё им расскажу.

Странно, что я сначала подумала о Зандере и Аве, потом о Синтии и Джоуи, прежде чем принять решение идти к Деклану. Однако мысль о том, чтобы попросить родителей о помощи или даже обратиться к ним за поддержкой, никогда не приходила мне в голову. Возможно, это потому, что уже знаю, как пройдёт подобный разговор.

Они скажут мне, что я слишком остро реагирую, что Боуэн не подразумевал ничего гнусного под этой встречей, а потом они напомнят мне, насколько он богат, и что он был бы отличной партией для меня.

Как печально, что я не могу даже положиться на них, а ведь они всегда должны быть на моей стороне.

— Их это не волнует. Боуэн их друг. Они примут его сторону.

Деклан недоверчиво косится на меня, и это ранит почти так же сильно, как осознание того, что мои собственные родители тоже не поверят моим словам.

— И что ты от меня хочешь? Чтобы я сидел на попе ровно, сложив руки и ничего не делая? — сердито спрашивает он.

— Я хочу, чтобы ты сказал мне, что я могу остаться здесь. Я ни за что не буду чувствовать себя в безопасности одна в своей комнате, и слишком трудно объяснить, почему мне нужна смена номера.

Деклан без колебаний кивает.

— Конечно, ты можешь остаться здесь. На самом деле, я даже настаиваю на том, чтобы находиться с тобой всё время. Хрена с два этот лизоблюд снова загонит тебя в угол.

Я чувствую, как волна облегчения накатывает на меня, и мои плечи опускаются, когда осознаю, что я в полной безопасности.

— Ты всё ещё выглядишь усталой, — говорит Деклан, и это единственное, что я вижу в его взгляде. Я впервые вижу у него эмоции озабоченности по поводу меня. — Почему бы тебе не прилечь, а я побуду на страже?

Я оглядываюсь на кровать Деклана, вижу его смятые простыни, затем снова смотрю на его полуобнажённое тело.

— Моё сердце всё ещё бешено стучит. Сомневаюсь, что мне удастся уснуть сегодня, — или вообще когда-нибудь, если честно.

— Тогда просто ляг рядом со мной.

Я сомневаюсь, что это поможет успокоить моё сердце.

Деклан ясно читает мои колебания. Он хватает меня за руку и ведёт к кровати, почти подталкивая, чтобы я легла на неё.

— Дек… — ворчу я, но замолкаю, когда он ложится рядом со мной.

Прижав мою спину к своей груди, он обнимает меня одной рукой за талию, а другой за голову, так что я лежу на нём, а не на подушке. Затем он накрывает нас одеялом чуть выше бёдер.

— Знаю, что вчера всё было странно, и знаю, что мы расстались не очень хорошо, но я рад, что ты пришла ко мне. Как только эта свадьба закончится, я разберусь с этим засранцем. Он больше тебя не побеспокоит.

Его слова помогают мне успокоиться. Мне нравится, когда у меня есть план. Я люблю стратегии, даже если это просто что-то вроде того, что только что сказал Деклан. Мне всё равно нравится, что я знаю, что мне нужно делать.

Пережить эту свадьбу, убедиться, что она пройдёт гладко, и что Зандер, Ава и Дженсен благополучно уедут, а затем Деклан разберётся с Боуэном. Через пару дней мы отправимся домой, так что мне не придётся слишком долго беспокоиться о нём.

Поскольку у меня есть план, и Деклан поможет мне, а также прикроет мою спину, я чувствую, что погружаюсь в изнеможение, которое до сих пор чувствую. Я засыпаю быстрее, чем предполагала.

Я нетерпеливо стучу в дверь Зандера, оглядывая пустой коридор. Мой взгляд сразу же устремляется к моей старой комнате. Она стала таковой с тех пор, как я переехала к Деклану.

Когда я вчера проснулась в объятиях Деклана, мы оба, казалось, сознательно старались не делать из этого ничего странного. Он помог мне собрать вещи, а потом мы спустились вниз и пообедали вместе со всеми.

У Авы было такое похмелье, что я сначала хохотала до упаду, но потом мне становилось её жалко каждый раз, когда Дженсен визжал ей прямо в ухо.

Синтия продолжала подмигивать мне и подкалывать весь день, что очень раздражало. В то же время, думаю, прошлой ночью между мной и Декланом действительно что-то зародилось. Может, это и не были фейерверки и голые потные тела, но я всё равно испытала оргазм с мужчиной, которого раньше терпеть не могла.

Затем я провела вторую половину дня с Дженсеном, Джоуи и Декланом. Синтия и Ванесса собирались прогуляться по саду, а Зандер хотел прокатиться на вертолёте с Ваном, пока Ава будет спать. Понятия не имею, что случилось с девушкой Джоуи, но что-то подсказывает мне, что их отношения продлятся ровно столько, сколько потребуется Аве и Зандеру, чтобы сказать «Да».

Потом, после ужина, мы с Декланом смотрели телевизор в постели, ели мороженое и вообще не разговаривали друг с другом. Думаю, мы поняли, что когда разговариваем, начинаем спорить. Не знаю, о чём думает он, но я осознаю, что не хочу ругаться, ведь тогда я в бешенстве уйду из его комнаты, и в итоге мне негде будет ночевать.

Я не видела Боуэна весь день, но это не значит, что его нет где-то поблизости.

После ещё одной ночи, когда мы с Декланом обнимались, и я отлично выспалась, я ушла пораньше, чтобы начать готовиться к свадьбе. Это на самом деле означало, что я сидела в кресле и наслаждалась процессом, в то время как профессионал делал мне макияж и пытался заставить моё афро вести себя хорошо.

Синтия и Ава сделали профессиональный загар прошлым вечером. С моей естественно тёмной кожей мне не нужно было участвовать в этом.

Наши платья подружек невесты были тёмного цвета индиго, без бретелек, с плотно прилегающим лифом, юбки свободно струились по нашим задницам и заканчивались на несколько дюймов выше колена. Ава очевидно не побеспокоилась о том, как мы должны есть в этом платье или даже сидеть. Несмотря ни на что, мне оно нравится, и мы с Синтией обе выглядим горячо. А также мы сможем спокойно надеть эти сокровища на другое официальное мероприятие. Так рассуждала Ава, выбирая их.

В детстве я ходила на множество свадеб. На мой взгляд, подружки невесты выглядели нелепо на каждой из них. Платья были эффектными, яркими, и больше они их никогда не надевали, если только не для какого-то маскарадного мероприятия.

Я всё ещё не могу поверить, что кто-то тратит так много денег на свадебное платье, которое надевается только один раз, но, по крайней мере, это твой день и твой выбор. Платье подружки невесты не должно быть таким важным или бесполезным после свадьбы.

Единственное, что мне не нравится — это высокие каблуки. Я не возражаю против каблуков. Иногда я даже надеваю туфли на работу, если чувствую себя очень профессионально в этот день. Но пятнадцатисантиметровые каблуки, на мой взгляд — это вдвое выше, чем нужно.

Синтия обожает высокие каблуки, потому что она коротышка. Считает, что весело быть «такой высокой», замечая лысины, которые она не могла видеть раньше.

Мой отец не был впечатлён её пронзительным криком и указательным пальцем, когда она впервые заметила его лысину. Хотя я действительно думаю, что она сделала это немного нарочно, так как знает о моих настоящих отношениях с родителями.

Закончив макияж и имея в запасе всего час до начала свадьбы, я стою у комнаты Зандера, ожидая, когда кто-нибудь откроет дверь. И когда она открывается, Дек уже там.

— Саша? Что случилось? — он немедленно выходит в коридор, его глаза блуждают по холлу, как будто он ожидает увидеть Боуэна, идущего за мной по пятам.

— Кларисса сказала, что ты не позволил ей замазать синяк, — говорю я ему, хотя он явно уже знает, но я немного загипнотизирована тем, как он выглядит в своём смокинге. Здесь что, будет прослушивание на роль Джеймса Бонда? Потому что я почти уверена, что Деклан идеально подходит для этой роли.

— Кто?

— Визажист, — я заставляю себя посмотреть ему в глаза, чтобы не упасть в обморок. Вот это было бы неловко.

— Оу, — наконец бормочет он, и его тон становится деловым. — Мужчины не пользуются косметикой, Саша.

— Вообще-то, многие мужчины так делают. Актеры, например. И я уверена, ты не думаешь, что Брюс Уиллис не мужчина, — я знаю, как сильно он любит все части «Крепкого орешка». Джоуи как-то сказал мне, что они пересматривают первые три фильма минимум раз в год.

— Он пользуется косметикой на работе. Я не на работе, — быстро парирует он.

— Нет, ты шафер на свадьбе Зандера, и сегодня твоя работа — делать то, что нужно Зандеру. И ему нужно, чтобы у тебя не было уродливого синяка, сияющего на каждой фотографии, где ты будешь. Так что смирись и замажь его.

Он качает головой, но затем его глаза блуждают по мне, и его горячий взгляд посылает покалывание по всему телу.

Я привыкла ко многому от Деклана, в основном либо к враждебности, либо к своей способности становиться невидимой рядом с ним. Я не привыкла к его горячим взглядам.

— Чёрт, Саш. Ты не могла позволить Аве быть в центре внимания хотя бы сегодня? — нго голос звучит обвиняюще. Конечно, сначала я думаю, что он злится, но потом его губы подёргиваются, и наконец он улыбается.

— О чём ты говоришь?

— Ты выглядишь чертовски потрясающе. Я не могу быть на свадьбе со стояком! Чёрт! — он всё ещё выглядит раздражённым.

Прежде чем успеваю ответить, Зандер, Джоуи и Ван выходят из комнаты, отталкивая нас дальше в коридор.

Прежде чем Зандер успевает закрыть дверь, я засовываю руку внутрь.

— Подожди, мне нужно попасть туда.

— Зачем?

— Я собираюсь украсть немного косметики Авы для Деклана.

Все трое парней смотрят на Деклана, вероятно, ожидая его отказа или жалобы, но он молчит.

Зандер пожимает плечами и оставляет нас одних. Затем Джоуи что-то говорит Деклану, и тот ударяет его по руке.

Прежде чем затащить Деклана обратно в номер, я замечаю Имоджен, мать Арти, притаившуюся в конце коридора. Она расхаживает туда-сюда, пока не замечает приближающегося Зандера. Затем, затаив дыхание, я наблюдаю, как они говорят друг другу несколько слов, и Имоджен начинает плакать, крепко обнимая Зандера. Моё сердце в этот момент разрывается, и несколько случайных слезинок стекает по моим щекам и, вероятно, портит мой макияж, но я не могу заставить себя оторвать глаз.

— Чёрт, — бормочет Деклан, и его глаза прикованы к этой сцене, пока мы смотрим, как Имоджен отпускает Зандера, медленно обводя взглядом всех нас, и убегает.

Я делаю быстрый шаг в её сторону, но Деклан останавливает меня.

— Ей нужно побыть одной, — говорит он, и я соглашаюсь.

Прошло много лет с тех пор, как Арти умер, и это первый раз, когда она приблизилась к кому-то из нас.

Уже небольшой шаг вперёд.

Я киваю, делая пару успокаивающих вдохов, затем вхожу в комнату Зандера и направляюсь прямиком в ванную. Вскоре я выдвигаю ящики и просматриваю туалетные сумки, пытаясь найти косметику, которая подойдет Деклану.

Оказывается, у Авы её не так уж и много, но я нахожу какой-то консилер и оттенок тонального крема, который должен по большей части соответствовать тону кожи Деклана.

— Сядь на кровать, — говорю я ему, когда он замирает в дверях.

Он делает то, что я говорю, а потом я быстро покрываю его синяк.

— Я всё равно не понимаю, почему я не мог просто остаться небритым, — ворчит он.

Поскольку мы оба были там, когда Ава продемонстрировала свою реакцию на него без бороды, и как это её обрадовало, он не мог снова отрастить её, не обидев Аву.

— Потому что у тебя не было достаточно времени, чтобы отрастить длину, которая не выглядела бы нелепо. И мне неприятно говорить тебе это, но ты со щетиной выглядишь не очень, — сообщаю я ему вместо того, чтобы признать, что знаю, что он просто огромная мягкая зефирка.

— О, серьёзно, и почему же? — теперь он говорит игриво, и у меня перехватывает дыхание от его тона.

Я не привыкла к такой игривости с его стороны. Добавьте к этому то, что делают его руки — сначала они касаются моих бёдер, потом он скользит ими вверх по рёбрам и кладёт их прямо под грудь, поглаживая большими пальцами их основание, отчего мои соски превращаются в болезненные точки — и я вся дрожу.

Чёрт бы побрал мой дурацкий мягкий бюстгальтер! Его прикосновение едва заметно, но, зная, что он гладит меня, таким образом, я ощущаю, как увлажнилась внизу, и дрожь, сотрясающую моё тело.

— Дек… — стону я, роняя кисточку на кровать и хватая его за плечи.

— Я просто хотел потрогать, — бормочет он, скользя рукой вниз по моему платью, и его прикосновение согревает мои бёдра, когда он начинает поднимать платье вверх по моим ногам.

По какой-то досадной причине я прихожу в себя.

Ну почему я отрезвела сейчас, а не после того, как получила бы оргазм?

— Подожди, ты не должен, — я опускаю руки на платье, но это не останавливает его восхождение.

— А я хочу, — возражает он, поднимая руки ещё выше.

— Нет, ты помнёшь платье! — я отталкиваю его руки, и он, наконец, смотрит на меня ошарашенным взглядом.

— Ты серьёзно?

— Фотографии, — это мой единственный ответ, и он действительно закатывает глаза. — Деклан, я не могу видеть на фотографиях помятое платье! Это будет очевидно, что я…

— Села в какой-то момент? Пришлось пописать? Ты же человек? — он перебивает меня.

— Потеряла голову от парня, который ненавидел меня меньше чем за час до церемонии? — выпаливаю я.

— Я не ненавижу тебя, — Дек обвивает руки вокруг меня, упираясь лбом в мой живот. Несмотря на то, что на мне всё ещё надето платье и трусики, знать, как близко его голова ко мне — это пытка.

— Но обычно именно так ты себя ведёшь, — я едва сдерживаюсь, чтобы не провести пальцами по его уложенной копне волос. — Эта поездка дурит нам головы. Завтра мы уедем в Чикаго, и тогда всё вернётся на круги своя.

— Я не ненавижу тебя, — твёрдый голос Деклана прокатывается по мне, заставляя задуматься, как долго у него был такой сексуальный голос. — Я никогда тебя не ненавидел. Мы просто из разных миров.

— Как именно это может быть правдой? У нас одни и те же друзья, мы работаем в одном и том же месте, ходили в одну и ту же школу и живём в одном и том же проклятом городе, — я чувствую, как растёт мой собственный гнев, а часть меня задаётся вопросом, почему я вообще беспокоюсь об этом.

Итак, во время этой поездки, Деклан и я обнаружили некоторую сексуальную химию между нами. Ну и что? Сексуальная химия не является исключительной. Хотя, это чертовски удивительно.

— Моя мама была наркоманкой, которая умерла, когда мне было восемь месяцев, а мой отец всю мою жизнь провёл в тюрьме. Меня воспитывала бабушка…

— Послушай, — перебиваю я, и его глаза сужаются в ответ. — Я знаю твою историю, но она всё равно ничего не объясняет. Я также знаю, что у нас всё равно нет времени на эту дискуссию. Нам нужно идти, иначе Зандер поставит тебе ещё один синяк за то, что ты пропустил его главный день. А Ава заставит меня менять подгузники, пока Дженсен не перестанет их носить. И, зная эту парочку, у них точно будут ещё дети, и я не хочу менять подгузники остальным их детям и застрять в этом навсегда.

— Ладно, — его голос звучит отрывисто, и когда мы выходим из комнаты, он ни разу не смотрит на меня. Тем не менее, он провожает меня в комнату для переодеваний, где находятся Ава и Синтия.

Они обе высовывают головы после того, как я вхожу, и наблюдают, как Деклан уходит с весельем в глазах. Аве требуется всего три секунды, чтобы сказать мне, что она так и знала, а Синтии — чтобы рассказать ей о поцелуе, свидетелем которого она стала прошлой ночью.

Впрочем, я, не теряя времени зря, осушаю бутылку шампанского, в то время как Ава, в её затуманенном свадьбой уме, начинает говорить о своих мыслях о свадьбе между Декланом и мной.

По-видимому, мы обязательно сбежим, куда-нибудь в уединённое место, например, на пляж на каком-нибудь покрытом белым песком острове, и у нас будет невероятный горячий, сумасшедший обезьяний секс всё время, и мы будем хромать в течение следующих двух месяцев. Я не шучу, именно так они говорят.

Тем временем я допиваю третий бокал, и только потом мне удаётся вытолкнуть Аву за дверь и убедить её пойти к алтарю и выйти замуж за своего собственного принца.

К счастью, свадьба проходит не драматично, по крайней мере, те части, которые я помню.

Были и слёзы, и смех, и счастливые улыбки, и много алкоголя. И, к сожалению, на следующий день я страдаю от дикого похмелья и слишком многих дыр в моей памяти.

Но я ведь не сделала ничего глупого, правда?